Текст книги "Двоедушница (СИ)"
Автор книги: Тамара Клекач
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 25 страниц)
– Варя? – Я выронила поднятый мяч. К горлу подступил комок от воспоминаний о дне, когда я видела её в последний раз. Маленькое личико засветилось радостью.
– Нина! Игорь! – Варя по очереди обняла нас. – Я так рада видеть вас!
Я с трудом сдерживала слёзы. Мне так много хотелось ей сказать: о том, как я виновата перед ней, что не спасла её тогда в лесу; о том, как мы горевали по ней и скучали, каждый день, вспоминая её смех и улыбку; о том, как нам её не хватало.
– Нина, не плач, – увидев мою печаль, она снова меня обняла. – Мне здесь хорошо! Совсем скоро я смогу пойти дальше! Я начну новую жизнь и обязательно вас найду!
Она была такая счастливая, такая светлая, добрая и невинная! Я больше не могла сдерживать слёзы, и хотя я и говорила себе, что это были слёзы радости, но менее горькими от этого они не становились.
– Вы такие красивые! – Варя восхищённо рассматривала моё обручальное кольцо, платье, поглаживала мои локоны. – Ребята, мы так за вас рады!
– Мы? – переспросила я. По Игорю пробежала дрожь. Его взгляд был прикован к черноволосой девушке с разноцветными глазами, идущую к нам.
– Привет, братец! – тоненько прощебетала она. – Обнимешь меня или как? – рассмеялась Надя. Она была так похожа с ним.
Игорь протянул к ней дрожащую руку, словно боялся, что она вот-вот раствориться в лучах солнечного света. Надя прыгнула ему на шею, весело смеясь, а он неловкими движениями прижал её к себе. Мне казалось, что он сейчас расплачеться. Никогда не видела его таким растеряным и маленьким, как будто они оба сейчас были детьми.
– А это твоя Нина? – смеясь, Надя повернулась ко мне. Игорь так и не смог выговорить ни слова, и просто кивнул. Она обняла меня как родную, давно знакомую подругу, сестру, и я снова не смогла сдержать слёзы.
Мы сидели в тени фруктовых деревьев и рассказывали им о том и о сём. Надя долго ругала Игоря за его выходку с алмазной пирамидой, но тут же радовалась тому, что именно благодаря его глупости он встретил меня. Они обе в один голос заверяли нас, что каждую минуту нашего пути они были с нами, наблюдали отсюда за всем тем, что уже было им недоступно.
Мне было грустно от этого. Мне казалось, что это было жестоко и несправедливо по отношению к ним позволять им видеть жизнь, которой они лишились и не иметь возможности помочь, предупредить или просто связаться с близкими и дорогими людьми.
Однако, наверное, в этом и был смысл существования этого места: они должны были пройти через эти муки, чтобы смириться с концом и отпустить то, над чем они были уже невластны, иначе они не смогли бы двигаться вперёд и стали бы чёрным песком в пустыне.
Игорь любовался Надей, не отпуская её руку, как и мою. Он впитывал её в себя, запечатлял в памяти каждую смешинку в её разноцветных глазах, каждую жизнерадостную морщинку на щеках, каждый её вдох, каждый жест.
Пухлый монах, вышедший из-за деревьев с корзиной яблок, поставил её возле нас. Взьерошив волосы Вари, шаловливо скорчившей ему рожицу, он повернулся к нам.
– Время истекло, – промолвил он немного печально, но всё же неумолимо. – Вам пора возвращаться!
Я думала, что Игорь будет спорить, умолять, если придётся, но в его глазах читалось смирение. Взрослый мужчина возобладал в нём, понимая, что мы не могли находиться здесь вечно, что эту дверь в прошлое необходимо было закрыть, как бы тяжело это не было.
Взявшись вчетвером за руки, мы пошли следом за монахом к старому каменному фонтану. Он объяснил нам, что мы вернёмся в то же место и то же время, так что мягкой посадки ожидать не стоило.
– Ничего не бойтесь! – сказала Надя, обнимая нас с Игорем по очереди. – Вы вместе, и в этом ваша сила!
– Передавайте всем привет, – добавила Варя, вытирая мне слёзы. – Мы вас всех очень любим! Помните об этом!
– Пора, – сказал монах, направляя струю зеркально чистой воды из фонтана на нас. Игорь, так и не сказавший ни слова, обхватил меня за талию. Прежде чем вода захлестнула нас, мы разжали руки, отпуская девочек навсегда.
Игорь помог мне выплыть из реки. Мы были чистыми и сухими, но грязная вода минут пять выходила из меня вместе со спазмами и слезами. Мы ушли слишком быстро, слишком резко, слишком… тяжело. И если бы не запах жасмина и диких роз от моих волос, я бы сомневалась, что мы вообще были там, где были.
Игорь выглядел бледнее обычного и очень уставшим. Я не знала, что сказать и чем помочь ему, поэтому просто обняла его. Несколько секунд он просто стоял, но потом обнял меня в ответ, зарываясь лицом в мои волосы.
– Я люблю тебя! – прошептал он. – Ты мой мир! Моя жизнь!
Мы вернулись к машине и поехали в ресторан. Поднявшись на второй этаж, где на полуоткрытой веранде нас ждали гости и атмосфера праздника. Никто из этих улыбающихся лиц не знал, что с нами произошло, где мы побывали, что узнали, что испытали. И так всё и должно было оставаться. По крайней мере, пока.
Я посмотрела на Игоря, и он кивнул, поняв меня без слов. Вот и хорошо! Пусть это пока будет нашим маленьким секретом.
Закрыв двери прошлого, мы открывали двери в будущее. Мы ели и пили вместе со всеми, смеялись и танцевали со всеми, фотографировались и снова танцевали, а под вечер, не замечая смущённые взгляды, мы целовались крепко, сладко и долго.
Под подбадривающие возгласы, я бросила букет прямо в руки близняшкам Оле и Юле, которые тут же принялись громко делить его. Игорь же плавным броском закинул мою подвязку Саше, явно не ожидавшего такого счастья и оказавшейся тут как тут Рите, развязно подмигивающей ему. Интересненько это будет!
На этой пикантной ноте четырнадцатое апреля завершилось ровно в полночь. Какой же это был длинный день! Счастливый и печальный, радостный и грустный, долгожданный и быстротечный!
И пускай мы едва стояли на ногах от усталости и даже не представляли, что ждёт нас впереди, мы были абсолютно счастливы не смотря ни на что и абсолютно уверены в том, что даже смерть не разлучит нас.
Часть пятая. Истории суждено повториться
Глава 1. Девушка заходит в бар.
Колёса мотоцикла зашуршали по гравию. Забавно, я столько раз проезжала это место и никогда не думала, что его могли посещать представители магического мира.
Со дня нашей с Игорем свадьбы прошло чуть больше месяца. Проведя два сладких медовых дня вдали от города и его суеты, мы вернулись, чтобы снова с головой окунуться в возрастающую с наступлением тепла активность Ордена.
Открытых стычек не происходило, но сведения о перемещениях перевёртышей, некромантов и прочих подозрительных личностей разносились ветром с разных уголков города, напоминая о висевшей угрозе каждой тенью в ночи, каждой хрустнувшей веточкой в кустах и каждым шорохом за спиной.
– Информация точная? – спросила я, вешая шлем на руль. Если верить Марку, то в этом захудалом баре у чёрта на куличках собирались быки, одни из самых сильных представителей двоедушников, некогда завоевавших себе славу несокрушимых воинов.
– Точнее не бывает, – ответил Марк своим фирменным самоуверенно-оскорблённым тоном. Его чёрный с красным БМВ со спортивным глушителем остановился в полутора метрах от моей Хонды.
Я с сомнением посмотрела на моргающую, как подбитая фара, вывеску над байкерским баром. Ну, если точнее не бывает, то кто я такая, чтобы спорить?!
– Ну, что? Я пошла? – Рита парконула свой дохлый жёлтый Кавасаки косо и криво позади наших с Марком байков. Честное слово, не понимаю, как можно было быть таким корявым пилотом?!
– Давай! Смотри, не попались раньше времени! – ответила я, всё больше убеждаясь в том, что отправлять её в разведку была крайне неудачная идея.
Проследив за ней взглядом до густых зарослей сирени, растущих под окном бара, мы с Марком закурили.
– Думаешь, она справиться? – не сводя глаз с кустов, он нервно теребил в руках ключи.
– Она же телепат, – фыркнула я, отгоняя от себя дурные мысли, – это её работа. Разве она может облажаться?!
Зря я так сказала. Буквально через семь-десять минут из бара донеслись крики и звуки бьющихся бутылок.
– Разве она может облажаться! – перекривлял меня Марк, и выбросив окурок, направился к бару.
– Чёрт! – выругалась я и пошла следом.
Бледнее мела с глазами полнейшего ужаса Рита вжималась в барную стойку в окружении байкеров, недовольных её появлением, но предвкушающих разборку с названным гостем.
– Эй, жирдяи! – крикнула я. – Обижая маленьких, вы не похудеете!
В зале наступила тишина. Все угрюмые взгляды обратились к нам. Нэйкеды или спорты были далеки от круизеров, как запорожцы от лимузинов. Только за одни наши шлемы-интегралы можно было получить в зубы, не то, что за оскорбления.
– Повтори, что сказала! – прорычал толстяк, сидевший за столом напротив Риты. Должно быть, он был лидером, так как за его спиной началось движение, готовое по команде надрать нам все мягкие и твёрдые места.
– Я сказала, что ты жирный, и что, обижая маленьких, ты не похудеешь, – очень медленно и чётко произнесла я. Марк скрипнул кожаными перчатками, сжимая кулаки.
Грязный пол заскрипел под ногам озверевших байкеров. Марк схватил бутылку с дешёвым пивом и замахнулся, но упитаный байкер с сальными волосами его опередил и ударил Марка в лицо. Удержавшись на ногах, Марк выронил бутылку, но от удара коленом в живот согнулся пополам.
Толстяк, которого я на свою беду обозвала жирным, схватил меня за грудки и уложил на грязный бильярдный стол. Рита подбежала сзади с кием, который разломился надвое о крепкую голову толстяка.
– Я тебя, как букашку прихлопну, – зарычал он, поворачиваясь к перепуганной своей смелостью Рите. Воспользовавшись моментом, я оттолкнула его ногами, и очень близко познакомила со своим кулаком. Блин, кажется, я сломала руку.
Марка мутузили одновременно трое, и мы кинулись к нему. Рита, открывшая в себе инстинкт убийцы, оседлала коротышку в косынке. Я же, ударом с ноги, откинула с Марка ещё одного.
Толстяк, не забывший о своей обиде, весьма прытким для его габаритов манёвром охватил меня сзади за шею. Его не менее любезный товарищ ударил меня в живот, от чего мне захотелось забыть о существовании минимум селезёнки, желудка и парочки рёбер. В глазах потемнело от хука влево, и я рухнула на пол.
Мы договаривались не использовать магию в переговорах, но этот мордобой мало напоминал переговоры. Вдоль позвоночника пробежала приятная дрожь. Трансформация прошла быстро, и, повалив с ног ударившего меня байкера, я в один прыжок оказалась возле Марка. Закрыв его собой, я зарычала что было сил, сметая прочь мебель, бутылки и людей.
– А раньше сказать, что вы свои, нельзя было? Или охота было подраться? – прокашлял толстяк, вытаращив на нас маленькие глазки. Рита подняла Марка на ноги, и он сплюнул на пол выбитый зуб.
Байкеры быстренько восстановили всю поломаную мебель и убрали битые бутылки. Сдвинув несколько столов вместе, мы сели за переговоры.
– Да знаем мы о происходящем! – сказал Ден, тот самый толстяк, одним глотком осушив половину бутылки. – И слышали, и видели, и на себе попробовали! Эти сволочи только месяц назад двоих моих парней завалили. Гады! – Сопроводив этот печальный факт несколькими ругательствами, Ден прикончил бутылку и начал новую.
Мы старались не отставать, особенно Марк, хотя и пил он вовсе не из вежливости или жажды, а чтобы как можно скорее заполнить те опозоренные места, которые ему подмяли байкеры.
– Мы потеряли больше двух десятков, земля им пухом, – сказала я, – но вопрос не в этом! А в том, как вы собираетесь решать проблему с Орденом!
– Ты вокруг да около не ходи, – громко стукнув по столу пустой бутылкой, сказал Ден. – Говори чего предлогаешь!
Я кинула взгляд на Риту в надежде, что, в конце концов, она использовала свою славноизвестную телепатию, и могла подсказать мне верное направление в диалоге, но она лишь пожала плечами.
– Ничего такого, чего они не делали с нами, – ответила я.
– То есть ты предлогаешь пойти на них войной?
Война! Снова это слово! Как же оно мне не нравилось!
– Я предлагаю уничтожить их всех до одного! Всем вместе! Раз и навсегда!
По бару пробежал шепоток. Глаза каждого обратились к Дену, лидеру и вожаку, не сводившего глаз с меня. Я звала его в бой, агитировала его людей присоединиться к нам, дабы повторить историю, не имея никаких гарантий, а может быть, даже и надежд на то, что её финал будет иным.
– Вы красиво говорите, – выступил один из байкеров, – но что вы сами можете нам предложить?
– Если вам нужно что-то взамен, то мы пришли не по адресу, – холодно заметила я. – Возможно, Орден мало ваших товарищей убил, поэтому до вас ещё не дошло, что надвигается буря. А впрочем, – отодвинув от себя бутылку, я встала, – места в заднем ряду ещё не заняты, вам всем хватит! – Рита встала следом и потянула Марка за руку.
– Ну-ну! – заворчал Ден. – К чему так утрировать?! Мы всегда шли впереди, – обращаясь уже ко всем, продолжал он, – и если завтра мы станем пушечным мясом, то так тому и быть, – толпа байкеров одобрительно зашумела, – и сегодня мы будем пить и кутить, как в последний раз! – заключил он под звонкое чоканье десятков бутылок.
Глава 2. Семейная жизнь.
Петляя и спотыкаясь, мы ввалились в гостиную. Игорь молча провожал наши побитые физиономии взглядом, пока мы с Ритой волокли отключившегося Марка до дивана, надеясь, что его не стошнит прямо там.
– Прошу прощения, но я вынуждена вас покинуть, – едва ворочая языком, оповестила нас Рита прежде, чем удалиться, – у меня важная встреча с бледнолицым. – Пошатываясь, она отправилась наверх, бормоча что-то себе под нос.
– Как всё прошло? – с издёвкой спросил Игорь, рассматривая мой синяк на скуле.
Ему изначально не понравилась идея остаться дома, пока мы с Марком, крутые двоедушники, будем вести переговоры. Мы и Риту прихватили с собой разве что из двухколёсной солидарности.
– Напряжённо, – ответила я, потирая ноющую руку, – но результативно!
– Да уж, результаты на лицо! – Со второго этажа донеслись стоны Риты. – Мда! Жаль, что я не видел, как ваш "результат" ехал по городу на мотоциклах. Или вы переместились сюда?
– Знаешь, Игорь, – хмуро ответила я, – пойди ты с нами, лежали бы мы все сейчас в реанимации!
– Очень в этом сомневаюсь. – Самодовольно улыбаясь, он забросил меня на плечо и понёс наверх.
– Что за фамильяности? – возмутились я. – Не хочу!
– Я разве спрашивал, чего ты хочешь!? – отрезал Игорь.
Мда… Вот вам и семейная жизнь! Может кто-то наивно и полагал, что мы будем заканчивать друг за друга предложения, но точно не я!
Впрочем, Игорь вжился в новую роль куда лучше меня. Он не снимал обручальное кольцо, даже когда шёл в душ или ложился спать. Я же наоборот – вообще забывала его надевать. К перстню с хризоберилом я кое-как привыкла, а вот изумруд давался мне сложнее.
Исключительно благодаря алкоголю ночь прошла тихо. Мои неконтролируемые превращения, активизировавшиеся две недели назад, происходили всё чаще. Игорь пытался методом наблюдения уловить связь между ними и тем, что могло их провоцировать, чтобы предвидеть следующий скачок, но в магии не было научных подходов или объяснений, поэтому его попытки были безуспешными.
Я не говорила ему, что каждый трансформационный скачок я предчувствовала. Каждый раз это было по-разному и описать словами это было сложно.
Иногда я чувствовала, как по мне катились волны, словно я была песочным берегом, а иногда мне казалось, что я существую отдельно от своего тела. Каждый раз это начиналось внезапно, и так же внезапно заканчивалось, чтобы вновь напомнить о себе внезапной трансформацией.
Помочь мне он не смог бы в любом случае, да и в этом не было необходимости. Вознесение не было болезнью с видимыми и невидимыми симптомами. Оно было, наверное, похоже по своей природе на ураган или цунами, его можно было только переждать.
Возможно Игорь думал, что я испытывала боль при каждом обращении, и поэтому так стремился облегчить мои страдания, но его догадка была верна лишь отчасти. Боль я испытывала не во время трасформации в зверя, а во время превращения обратно в человека.
Фаина всё твердила, что я должна принять как должное вознесение и всё, что с ним связано, что его начало так же знаменательно, как и его кульминация.
– Когда вознесение закончится, ты будешь совершенна, – говорила она, и я ей верила, вот только восторга не разделяла, ведь кроме меня, это событие было важным ещё для одного человека – Витольда.
Моя проекция сказала, что он испытывал меня, наблюдал и ждал моего созревания, а после нашей с Игорем экскурсии в Хранилище, где нам подробно объяснили, чего хочет от меня Витольд, моё вознесение означало только то, что в скором времени он сможет это получить.
Мой шаткий мир раскачивался с каждым днём всё сильнее, и ветка, на которой я отсиживалась, вот-вот должна была сломаться. И когда это произойдёт, когда последнее препятствие будет пройдено, ничто уже не будет иметь значение, кроме как кто из нас двоих получит желаемое – я или он.
"Ты не будешь одна!" говорили мне все, но разве это могло меня утешить, придать мне сил или храбрости? Неужели их поддержка и готовность пожертвовать собой будут той ценой, которую я заплачу за свою жизнь, за свою душу?
Нет! Я отказываюсь это принимать! Так быть не должно! И так не будет, потому что я этого не допущу! Я не могу этого допустить!
Все эти мысли оставались при мне, плотно укореняясь в мозгу с каждым новым всплеском активности Ордена. То тут, то там мы находили всё больше следов использования магии, ведущие в особняк Витольда. Он как бравый полководец выстраивал свою армию в нужном порядке, и чем больше тянулось затишье, тем сильнее оно угрожало штормом, если не концом света.
На следующий день после посещения бара Рита практически не выходила из своей комнаты. Вид у неё был не очень. С её зелёным цветом лица могли конкурировать лишь синяки Марка, достойно украшающие его физиономию.
– Не парься, – сьязвила я, – до свадьбы заживёт! А если надеть шлем, то вообще ничего не видно!
– Думаешь, тебя фонарь украшает? – огрызнулся он. – Скажи спасибо, что я принял весь удар на себя, и он у тебя только один!
– Принял ты на грудь, дорогой, – парировала я, – а удар ты пропустил! И не один раз! Но я могу одолжить тебе тональную пудру, если ты комплексуешь по поводу своей внешности!
– Язычок-то у тебя острый, – угрожающе наступая на меня, ответил Марк. – Удивительно, как тебе его до сих пор не укоротили!
– Единственное, что действительно удивительно, – заметил Игорь, тихо вошедший в гостиную, – так это то, что я до сих пор не вышвырнул тебя за шкирку.
– Счастливо! – крикнула я Марку. Дымясь от злости, он развернулся и чуть ли не бегом покинул дом, громко хлопнув дверью.
– Как рука? – присаживаясь рядом, спросил Игорь.
– Болит, – ответила я, положив ему голову на плечо.
– Ты можешь отказаться от поездки. Мама это переживёт!
Ой-ё! Я совсем забыла! Я же обещала Анжеле Григорьевне составить ей кампанию в шопинге! Блин!
– Только не говори, что забыла, – улыбнулся он, поймав мой затравленный взгляд.
– Забыла, конечно, – призналась я. – Но я пойду! Я же обещала! – В следующий раз надо будет прикинуться глухой, или прикусить язык, прежде чем соглашаться делать то, что я не люблю, вместо того, чтобы заниматься тем, что люблю.
Я неохотно встала с дивана, прикидывая, чем мне замазать синяк. А может просто щёлкнуть пальцами, и он исчезнет, словно его никогда и не было? Но как бы мне не хотелось сохранить как можно на дольше результаты успешно проведённых мною переговоров, в таком виде идти нельзя было однозначно.
Задаваясь вопросом "Что мне надеть?", я минут пятнадцать перебирала в шкафу свои обновки, купленные под чётким руководством Анжелы Григорьевны в прошлый наш поход.
– Есть идеи? – спросила я у Ани. С видом знатока она внимательно посмотрела в окно, оценивая температурный режим, потом так же внимательно изучила содержимое шкафа. Её маленький пальчик коснулся сначала бежевых скинов, затем малиновой безрукавки. Мда, ребёнок однозначно шёл по стопам Игоря!
– Хочешь с нами? – спросила я, и так зная, каким будет ответ. – Тогда одевайся. И чтобы в тон с моей одеждой было! – крикнула я ей вслед, радуясь своей гениальной идеи взять Аню с собой. Гениально было бы ещё не забыть надеть кольцо!
– Умно! – отметил Игорь, наблюдая, как Аня деловито подаёт мне ключи.
– Что? – не понимая, о чём он, спросила я.
– Использовать ребёнка, как буфер, – ответил он. – Не стыдно?
– Неа! – ответила я, на лету чмокая его в щёку. – Раньше ужина нас не жди! Люблю тебя!
Глава 3. Чужими глазами.
День был отличный. Погода стояла тёплая, но не жаркая. Майский ветер весело гонял крылатки с клёнов, осыпая их на землю.
Анжела Григорьевна опаздывала как всегда. Пунктуальность не была ей свойственна, поэтому я позволила Ане уговорить меня купить ей мороженое.
– Смотри, если будет болеть горло, – строго сказала я, – винить будешь себя! Понятно? – Вместо ответа Аня показала мне язык. Чудный ребёнок!
– Какие мы строгие! – насмешливый голос за моей спиной принадлежал моей бывшей одногруппнице Алине, чьи раздражающие манеры свалились на меня как раз тогда, когда мне это было совершенно не нужно.
– Привет! – натянув улыбку, я повернулась к ней. – Какие люди в Голливуде! Как дела?
Как были её дела, меня волновало приблизительно так же, как мои её, если не меньше, но Алина не была бы Алиной, если бы избавила меня от своего присутствия, даже если бы я вообще ни о чём её не спрашивала.
– Нормальненько, – ответила она в своей привычной манере. – Вот, к сессии готовлюсь. А ты что? Уууу! Замуж вышла? – Она схватила меня за руку и с завистью стала рассматривать кольцо. Блин, честное слово, не понимаю вот я этого! Это же не достижение какое-то! – Молодец! А мы думали, что ты пропадёшь, а ты вот как пристроилась, – намекая на то, что кольцо не из дешёвых, сказала она. – Сколько ему лет и кем он работает? – засыпала она вопросами мой скромный ум.
– Игорю двадцать девять будет, – ответила я, – у него сеть аптек…
– Вау! Ну, ты везучая! – перебила она. – А я вот никак не решусь, хотя мой меня зовёт каждый день! Хочу сначала карьеру сделать!
А как же! Прямо каждый день! И со слезами на глазах! А под карьерой она, наверное, подразумевала профессиональное лизание задниц, в котором она поднатарела в деканате. Что ж, удачи!
– Так ты не работаешь, да? – утверждая, а не спрашивая, сказала она. – А ребёнок чей? – Аня демонстративно бросила ей под ноги палочку от мороженого и взяла меня за руку.
– Эм… – к моему счастью, на горизонте нарисовалась Анжела Григорьевна, а то было бы как-то неловко разубеждать Алину в том, что Аня не моя рождённая в подростковом возрасте дочка, которую я тщательно скрывала всё это время. По глазам видела, что именно так она и думала.
– Бабушка! – выкрикнула Аня и помахала ей рукой. Я удивлённо выкатила на неё глаза. Первое слово, которое она сказала за всё время нашего с ней знакомства, было "бабушка", и сказано оно было под давлением раздражающей нас обеих дуры с большим самомнением. Я была в шоке!
– Рада была повидаться! Передавай всем привет! – Не дожидаясь ответа, я потянула Аню навстречу с " бабушкой".
Мой отец всегда говорил "Пять минут позора, и ты президент", намекая на то, что всё можно пережить. Я в этом не сомневалась, ведь сама (увы!) неоднократно переживала многое, но неприятный осадок от этой встречи у меня остался на дольше, чем я ожидала.
В который раз я поразилась человеческой поверхностности и любви к поспешным выводам. Алина, только увидев меня, сразу сделала вывод, основанный на её походу низком мнении обо мне, и каждое моё слово переворачивала в его пользу, создавая таким образом совершенно иную меня.
Забавно то, что меня это задело, хотя это вовсе и не забавно. Однако почему-то её чужой взгляд такой уверенный в том, что именно она видит во мне, уколол меня и заставил испытывать, даже не знаю… стыд, злость, неудовлетворение – всё вместе, пожалуй.
– С каких это пор тебя волнует чужое мнение? – фыркнул Игорь, когда я ему рассказала о том, что произошло.
– Оно и не волнует, просто… Не знаю! – рассердилась я, не сумев подобрать нужных слов, чтобы описать то, что я чувствую.
– Ну, даже если бы она тебе в лицо сказала, что считает себя лучше тебя, и что ты вообще дура, это что-то изменило бы?! – Игорь сел рядом, в который раз теряясь в попытке понять женскую, то есть мою, логику.
– Это изменило бы минимум её белозубую улыбку! – грозно заявила я.
– Вот! – протянул Игорь, улыбаясь. – А теперь представь себе это во всех красках секунд на пять, и забудь об этом! Давай! Пять, четыре, три, два…
– Ладно! Ладно! Всё! Проехали! – прекратив его издевательства надо мной, сказала я. – Кстати, Аня назвала бабушкой твою маму, – отвлекая больше его, чем себя от дурных мыслей, добавила я, сделав эту тему главной до конца дня.
Аня быстро уснула. Странным образом храп Игоря её убаюкивал. А может она просто устала от тасканий с "бабушкой" по бесконечным магазинам. Я же уснуть не могла, поэтому спустилась в гараж. Мой мотоцикл всегда меня успокаивал, может и сейчас поможет.
– Ну что? Всё ещё занимаешься самокопанием? – белая фигура присела рядом со мной на пол.
– Ты всегда приходишь, когда и так погано? – спросила я, поглаживая спицы.
– Работа у меня такая, – ответила она, ничуть не обидевшись. – Так что, поговорим?
– Да не о чем говорить. – Подкурив, я неспеша выпустила дым. – Просто мысли бродят разные в голове.
– Например? – не отставала она.
– Знаешь, когда я переехала от родителей, я так радовалась. У меня появилась возможность сделать свою жизнь такой, какой я хотела, и мне это даже удалось: у меня была работа, мотоцикл, жильё, может даже какой-то смысл в жизни. Потом появился Костя, придав нотки авантюризма. А теперь…
– А теперь у тебя есть Игорь! – Я кисло улыбнулась. Да! Игорь!
– И теперь я жена, домохозяйка, мать в какой-то степени для Ани, а Костя… Что ж! Костя со мной практически не разговаривает, – сухо подитожила я.
– Так ты жалеешь, что не осталась с Костей? Что вышла замуж за Игоря? – продолжала допрашивать меня моя проекция.
– Конечно, нет! – поспешила ответить я, возмущённая таким предположением. – Просто стараюсь посмотреть на свою жизнь чужими глазами, и то, что я вижу, мне не нравится! – Может и "не нравится" было не подходящее выражение, скорее многое в моей жизни меня беспокоило.
Я никогда не стремилась стать врачом или правоохранителем, банкиром или преподавателем, переводчиком или конструктором, хотя я и завидовала немного людям, которые горели самой идеей, целью, путём достижения её, и достигнув, жили только этим, наслаждаясь каждым моментом, будь он даже сложным или неприятным.
И вообщем-то для меня это было нормально избегать общепринятых правил, идти против системы, или, по крайней мере, думать, что я шла против неё. И вот куда я пришла – у меня не было ни образования, ни работы, ни цели, кроме как остаться в живых.
И я всё думала, что может я согласилась выйти замуж за Игоря, потому что подсознательно не верила в то, что мы победим, что я сделала то, что никогда раньше не думала, что сделаю, потому что эта жизнь не продлится долго, и я отчаянно спешила вкусить всё, что только можно.
Нет, Игоря я, конечно, любила. Я отдала бы за него свою жизнь, не раздумывая, но… Что если я ошиблась? Что если мы оба просто применили на себя киношный образ идеальной пары в стиле "Мистер и миссис Смит"? Что если мы поспешили?
– Дура ты! – сердито сказала белая фигура.
– Ну, спасибо, – ответила я, не ожидая от неё чего-то другого. Она же я!
– Вот в этом вся ты! – продолжала она. – О чём ты горюешь? Ты жила в своей раковине, убеждённая в своей особенности и в том, что тебе никто не нужен, но на самом деле это ты не была нужна никому! А теперь, когда ты, настоящая ты, любима и желанна, окружена друзьями, готовыми за тебя умереть, ты скулишь! – размахивая руками, ругалась она. – Неблагодарная! – Я вытаращила на неё глаза, не зная, что и ответить. – Перестань бояться! Живи! Радуйся! Люби и будь любимой! Гавно случится не зависимо от твоего желания, так что наслаждайся, пока можешь! – На этой заключительной ноте она испарилась, оставив меня сидеть с отвисшей челюстью на полу гаража.
Глава 4. Старый друг.
Я просидела в гараже до рассвета, обдумывая её слова. И чем больше я в них вникала, тем сильнее испытывала стыд. Конечно же, она была права! Ну и чего я стонала? О чём сожалела? О том, что мои представления о себе самой в очередной раз оказались не такими, как я себе рисовала? Вот так новость!
Ну, вышла я замуж! Ну, не работала! Ну, выбросила я свои амбиции, которых у меня никогда и не было, на помойку! И что? Что? Я стала от этого несчастной? Ущербной? Лузером? Нет!
Да, меня пугало то, что сейчас всё было хорошо, слишком хорошо! Меня пугало, что завтра счастье может лопнуть, как мыльный пузырь, что мою жизнь могут охватить не подвластные мне разрушения! Но разве не я всегда говорила, что судьбы не существовало, что наша жизнь складывалась исключительно под действием наших рук?!
Значит, грош мне была цена, если я сама не верила в свои принципы и убеждения, если мои слова шли в разрез с моими поступками! Сомневаться было нормально, но махать кулаками после драки было глупо и бессмысленно.
Утреннее небо было хмурым, как и моё настроение. После почти бессоной ночи болела голова. Игорь принёс мне таблетки вместе с завтраком прямо в постель. Капец! И мне ещё хватало наглости на что-то жаловаться!? Он же просто золото!
– Ты меня балуешь, – поморщившись после выпитого лекарства, сказала я.
– Баловал, если бы купил тебе машину, – возразил он, – но ты не умеешь водить. Кстати, я думаю, что тебе стоит записаться на курсы.
– У меня слишком сильно болит голова, поэтому я соглашусь, – ответила я, – но, возможно, позже я всё-таки поспорю.
– Договорились, – рассмеялся Игорь и чмокнул меня в губы перед тем, как уехать на свою ненавистную работу.
Когда мне стало лучше, я приняла горячий душ, смывая с себя остатки ночи и дурных мыслей. Вот если бы и свою глупую часть можно было так же легко спустить в канализацию.
После обеда пришла Екатерина Павловна со сворой шумной детворы во главе с Рыжиком, и мне пришлось ретироваться, чтобы избежать новой головной боли. Уж слишком все радовались приближающимся летним каникулам.
К вечеру передавали дождь, что совершенно не смущало ласточек. Они недавно прилетели, но уже заполнили всё воздушное пространство своей несмолкаемой одой жизни. Слушая их, моя грусть отступала, и я решила не тратить время даром и навестить старого друга.
Заехав по пути в супермаркет за куском голландского сыра, я выехала на кольцевую. Свежая зелень деревьев быстро промелькала, и я уже погружалась в прохладную тень раскидистых деревьев, углубляясь в лес.
