Текст книги "Южные ночи"
Автор книги: Сьюзен Уэлдон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 26 страниц)
Глава 15
На следующий день около полудня, уже взявшись за ручку двери кабинета, Рэйчел остановилась. Наверное, что-то сорвалось в плане, задуманном сестрой. Иначе для чего дядя Эдвард зовет ее к себе так срочно? Она занервничала сильнее, чем раньше, у нее засосало под ложечкой. Благодаря Леа сегодня вечером к ним в дом наконец приедет Джастин. Конечно, сестре не следовало вмешиваться в чужие проблемы, но как она могла обвинять ее за эту преданность?
Рэйчел твердо взялась за ручку, уже готовясь решительно открыть дверь. Всего пару дней назад она не смела и мечтать о том, чтобы Джастин признался в своей любви, да к тому же еще и в намерении поговорить с дядей, как намекнула Леа. О, если это окажется сном, каким ужасным будет пробуждение!
Откуда-то донесся голос Нелли. Рэйчел очнулась, глубоко вздохнула и вошла в кабинет. Дядя Эдвард и Тревор оторвали головы от бухгалтерской книги и посмотрели на девушку. Прескотт поднялся и с улыбкой вышел из-за стола.
– Я, пожалуй, оставлю вас наедине, – сказал он. Сердце Рэйчел екнуло. Ну так и есть. Если уж Тревор ощущает необходимость удалиться, то дело серьезное.
Но Эдвард взмахнул рукой:
– Это ни к чему. То, что я хочу сказать Рэйчел, займет одно мгновение. – И он обратился к племяннице, при этом голос его звучал мягче и ласковее: – Я пригласил на обед нескольких наших соседей. Ты не позаботишься о необходимых приготовлениях?
– Сегодня? – чуть не вскрикнула Рэйчел.
– Ну да, будет шесть человек, не считая нас. – Вдруг тревожная тень мелькнула на лице Эдварда. Он обратился к Тревору: – Ведь вы мне поможете, не так ли?
– Разумеется, сэр, как вам будет угодно.
– Возьмите на себя труд развлекать бабушку, и я навеки останусь вашим должником.
Рэйчел уже не слышала, что ответил Тревор. Не может быть! Обычно ей нравились вечеринки, но сегодня обязанности хозяйки, отнимающие все свободное время, лишат ее последней, а может быть, единственной возможности поговорить с Джастином наедине.
– Рэйчел?
– Да, дядя Эдвард, – машинально ответила она в надежде, что не пропустила мимо ушей ничего важного. – Что-то еще?
– Нет, только то, что я рассчитываю на тебя.
– Конечно. Я немедленно поговорю с Нелли.
Негнущимися ногами бедняжка отправилась отдавать распоряжения. Дядя редко принимал гостей, но когда это случалось, он неизменно поручал Рэйчел исполнять роль хозяйки «Ривервинд», тогда как Леа ловко увиливала от этой обязанности. О дьявол! Наверное, впервые в жизни Рэйчел захотелось хоть каплю быть похожей на свою непоседливую сестру. Внезапно изменив маршрут, она помчалась вверх по лестнице, в комнату Леа. Резко захлопнув за собой дверь, Рэйчел привалилась к ней спиной.
Леа, которая как раз расчесывала волосы после купания, от удивления застыла с поднятой рукой:
– Что с тобой? Ты жутко выглядишь.
Рэйчел дошла до кровати и ухватилась обеими руками за столбик балдахина.
– Дядя Эдвард ждет гостей сегодня к обеду и хочет поручить мне распоряжаться вечером. – С этими словами бедняжка тяжело опустилась на перину, и плечи ее задрожали. – Мне придется послать записку Джастину и отменить приглашение.
– Но это же конец! Он ведь уезжает, и кто знает, когда вернется в следующий раз?! – Леа, слегка постукивая себя расческой по подбородку, зашагала по комнате. Вскоре она села рядом с Рэйчел: – Есть идея.
При виде блестящих глаз сестры Рэйчел едва не испугалась:
– Но какая?
На губах Леа заиграла озорная улыбка.
– Помнишь, как мы разыгрывали Нелли, когда были маленькими? И гостей, которые ничего не подозревали?
– Поменяться местами? – Рэйчел подскочила с кровати и, уперев руки в бока, грозно надвинулась на Леа. – Как ты могла подумать, что я соглашусь оставить тебя наедине с Джастином?
Рассмеявшись, Леа тоже встала.
– Не будь такой гусыней, Рэйчел. Я ни капли не стремлюсь на свидание с твоим обожаемым капитаном, но не откажусь, если весь вечер за мной будет ухаживать Тревор… как за тобой.
– Бог мой, какая же ты хитрая!
– А теперь надо все-таки послать Джастину записку. Я уверена, что, когда капитан узнает о наших гостях, он сам предпочтет уединиться с тобой от шумного общества.
Рэйчел от ужаса широко раскрыла глаза:
– Но где?.. Ведь больше негде, если только не… О! Леа, ты ведь не имеешь в виду его шхуну?!
– У тебя есть что-то получше?
– Нет. Но ты предлагаешь такую непристойность, такой немыслимый срам! Я погибну.
– Но мы же меняемся ролями, разве ты не помнишь? – убедительно произнесла Леа. – Даже если тебя увидят, то решат, что это я.
– Все равно не смогу. – Рэйчел несколько секунд разглядывала сестру, удивляясь, как это их мозги могут так по-разному работать. – Это слишком большой риск. Нельзя же из-за меня ставить под удар твою репутацию.
Леа мягко рассмеялась:
– Но я и так частенько ускользаю из дома, особенно когда у дяди гости. И не секрет, что мне противны все эти великосветские церемонии. Они все подумают, что я на свидании с Джессом, а ведь он – мой старый приятель.
– Ты действительно думаешь, что нам удастся?
Подражая прабабке, Леа презрительно повела носом и сказала:
– Ну знаете ли, милочка, я требую от вас всего лишь капельку доверия. Неужели вы сомневаетесь, что я умею вести себя как истинная леди? Между прочим, мне не хуже вас известно, как распорядиться на званом обеде. Кроме того, – добавила она уже обычным своим голосом, – другого пути у нас нет, если, конечно, не дождаться возвращения Джастина… ну, этак месяца через два-три.
– Ты, как всегда, права, – серьезно сказала Рэйчел. – Ведь даже майор обманулся в тот первый день. Он думал, что я – это ты, покуда не увидел тебя на пороге гостиной.
Леа бросила щетку для волос на кровать, подошла к шифоньеру и распахнула его дверцы. Глядя через плечо, она улыбнулась:
– Ну да. Как же он негодовал, узнав правду! Итак, решай, Рэйчел. Нам многое надо успеть.
Рэйчел закрыла глаза. Образ Джастина встал перед глазами. Она поняла, что уже решилась.
Сердце бешено колотилось при одной мысли о встрече с ним. Всю жизнь она так завидовала авантюрному складу характера Леа. И никому, даже ее сестре, неведомо было, как она мечтает оставить это безмятежное монотонное житье в «Ривервинд», выйти замуж за Джастина Трента, человека, который невообразимо волнует ее. Она мечтала о том, как однажды он стремительно зашагает к их дому по дороге, ведущей от пристани, заключит ее в объятия и унесет на руках на свой корабль и в новую жизнь, полную приключений.
Нет, она не станет дожидаться, пока он отбудет в плавание по опасному океану. Подумать только, ведь он может даже не вернуться! И если она хочет, чтобы ее мечты сбылись, то у нее нет иного выбора.
Спустя некоторое время Рэйчел уже стояла в новом облачении перед зеркалом в комнате Леа и недоверчиво разглядывала такое знакомое и все же столь непохожее на нее отражение.
– Я передумала. Я не могу идти на свидание с Джастином в этом скандальном платье.
Леа подкинула ладонью свои только что завитые в пружинки волосы, и они заплясали у виска.
– Чушь какая! Ты выглядишь изумительно в моем лучшем наряде. Считай, что тебе крупно повезло. А вот я – зеленая, как аллегория весны, да к тому же вся в цветочках!
– Ах, простите, – ехидно ответила Рэйчел и тут же рассмеялась, видя, как запарилась Леа, колдуя над своими буклями. – Я не виновата, это самая модная прическа. Ну ладно, ладно, согласна, тебе она не совсем к лицу, и скорее даже совсем не к лицу… – Снова оглядев себя в зеркале, Рэйчел заворчала: – Если я слишком глубоко вдохну, то рискую выскочить из корсета.
Леа встряхнула в пальцах розово-зеленый букетик искусственных цветов и прикрепила его к лифу пышного платья с оборочками.
– Ничего подобного, для дыхания вполне достаточно пространства. Но как ты можешь носить такое неудобное платье? – Сделав небольшой круг по комнате, она шлепнулась в кресло. – Этот твой обруч просто невыносим. Наверное, мне придется стоять весь вечер не сходя с места, иначе я рискую кувыркнуться через голову и продемонстрировать всем цвет моих панталон!
– Тебе надо только все время двигаться медленно. Представь, что ты – легкая бабочка. – При виде того, как рот Леа скривился в брезгливое подобие улыбки, она покачала головой: – Надеюсь, я не простужусь с такой открытой грудью?
– Если ты так беспокоишься, загляни-ка лучше в нижний ящик комода.
Рэйчел с нескрываемым любопытством выполнила ее просьбу. Вытаскивая оттуда желтую шелковую шаль с каймой и ярко-голубой вышивкой, она вопросительно уставилась на Леа.
– Это подарок капитана Трента, – произнесла та, беря обнову из рук сестры и оборачивая ею плечи Рэйчел. – С Восточного побережья. Я хотела в последний момент преподнести тебе сюрприз.
Глаза Рэйчел наполнились слезами. Она не могла говорить и лишь счастливо улыбалась, пока Леа стягивала концы шали большим узлом у нее на груди.
– Теперь ты никак не схватишь насморк, я бы сказала, уж скорее рискуешь растаять если не от жары, то от пламенных взоров твоего красавца капитана. Вот увидишь, он наверняка сразу же рухнет на колени, чтобы тут же сделать тебе предложение.
Тревор загасил окурок сигары и посмотрел в небо. Закат во Флориде – поистине завораживающее зрелище, особенно если смотреть с балкона усадьбы. Переливы пурпурного и розового цвета зажгли небосвод, и с высоты на землю проливался мягкий приглушенный свет. Ему не хотелось думать о предстоящем вечере, он желал хоть немного побыть в уединении, прежде чем встретится с гостями Эдварда.
Внимание его привлекло какое-то движение сбоку, он оглянулся и недовольно заворчал. Женщина в желтом поспешно пересекала двор и направлялась в сторону частной пристани. Леа! Несомненно, она снова идет на свидание с Батлером. Желая удостовериться, Тревор взял в руки подзорную трубу и поглядел на листву кустарника, росшего по краю террасы. Как он и подозревал, девушку встретил мужчина и вдвоем они скрылись в тени.
Волна крови прихлынула к его голове. Той жуткой ночью он наконец осознал, что любит ее. Любит так отчаянно, так страстно! И сейчас не мог спокойно наблюдать, как за ней ухаживает другой. Он готов на все: искать ее расположения, завоевывать любовь, даже соблазнить ее, если будет необходимо, лишь бы добиться от нее согласия разделить с ним судьбу, а там пусть сколько угодно жалеет о расставании со своей драгоценной «Ривервинд» – выбор будет сделан.
Тревор громко рассмеялся над собственной недальновидностью. Разве можно пренебрегать чувствами и умом Леа? Ведь она моментально раскусит его план. И почему, если вдуматься, она должна предпочесть его Джессу? Мальчишка богат, наследует чудесную плантацию, которая так замечательно дополнит владения Стэнтонов. В общем, малыш Батлер – как раз такая партия, о которой может мечтать любая женщина.
Майор подумал: Леа с Джессом не были любовниками, иначе Леа не столь страстно отвечала бы на ласки Тревора. И все же сегодня вечером она надела то самое, желтое, сводящее с ума платье. Припомнив особенности его покроя, Прескотт вмиг распалился. Но какая разница? Все равно он уже слишком замешкался и они теперь далеко. Мрачнее грозовой тучи Тревор вернулся в дом.
* * *
Холодный ветер гладил горящие щеки Рэйчел. Девушку не покидало ощущение слабости в коленях. Джастин был так близко, что его теплое дыхание то и дело обдувало ей волосы. Молодые люди стояли на носу шхуны, и Трент показывал ей звезды. Пораженная увлекательным рассказом, Рэйчел досадовала лишь на то, что не могла вполне насладиться этими чудными мгновениями из-за чрезмерного нервного напряжения.
Путь до пристани показался ей ужасным испытанием, а когда сильные руки капитана обхватили ее талию, чтобы помочь подняться на борт, колени у Рэйчел подкосились, и лишь благодаря Божьей милости они оба не свалились в воду.
Теперь же низкий соблазнительный голос и теплое дыхание колыхали волосы над самым ее ухом и угрожали полностью лишить девушку контроля над эмоциями.
– Вы восхитительны в этом платье, Рэйчел.
Сжав в кулаках концы шали, она ответила:
– Благодарю вас. Но оно не мое, а Леа. Она настояла на том, чтобы я его надела.
– Тогда передайте ей мою благодарность.
Слабо улыбнувшись, девушка повернулась к Джастину лицом:
– Вы очень любезны. Я должна извиниться за то, что таким нелепым образом вмешиваюсь в вашу жизнь.
– Я рад, что вы здесь. – Он провел пальцами по тыльной стороне ее ладони и медленно развязал узел, который затянула Леа. Жар распространился по всему телу Рэйчел. – Вам нравится эта шаль? Я так часто мечтал, что вы станете носить ее и будете делать это именно так.
Она окаменела, когда капитан отодвинул шелковую материю, обнажая ее плечи. К своему удивлению, девушка не смутилась – удовольствие овладело ею. В его серых глазах отразился лунный свет, нижние и верхние веки немного сблизились… Он словно впитывал взглядом очертания ее шеи и плеч. Колени у Рэйчел стали совсем ненадежны, и она прекрасно понимала это. Прикрыв грудь ладонью, девушка глубоко вдохнула, но потом не сумела выдохнуть, и лишь когда капитан схватил ее руку и прижал пальцы к своим губам, воздух вырвался из ее легких.
Обезоруживающая улыбка тронула уголки его рта:
– Но вы не боитесь меня, не правда ли?
– Немножко, – отозвалась Рэйчел. Господи, на таком близком расстоянии он казался еще крупнее, еще мужественнее. В уголках его глаз показались лучики морщинок. Глядя ей в лицо, Трент продолжал улыбаться, и Рэйчел вдруг до того захотелось дотронуться до его щеки, что ойа едва сдержала свой порыв.
– Признаться, я удивлен, что вы пришли. Мне казалось, вы ни за что не согласитесь.
– Я должна была прийти, – дрожа ответила она.
– Почему? – спросил Джастин голосом, переходящим в хриплый шепот, и рука его, обвившись вокруг стройного стана, притянула ее ближе. Сердце громко застучало в ее груди, и Рэйчел испугалась, что капитан его услышит.
– Потому… потому что…
– Потому что вы чувствуете то же самое, что и я? – закончил за нее Трент.
– Да, – согласилась бездыханная девушка.
Он прижался своей щекой к ее лицу и, склонив голову еще ниже, опалил ее шею горячим дыханием.
– Я давно влюблен в вас, но не смел даже надеяться на ответное чувство.
Сердце ее затрепетало, на грудь легла невидимая тяжесть. Он ее любит! Прикосновение жарких губ к шее еще сильнее взволновало Рэйчел, так, что она уже готова была лишиться чувств.
– Я собирался поступить иначе… Сначала просить вашей руки у мистера Стэнтона, но завтра мы уходим в рейс. Вы не побоитесь пройти в мою каюту?
Только его могучая рука удержала Рэйчел от падения. Все случилось так скоро… Воля окончательно изменила ей. Капитан пристально глядел ей в глаза. Во рту у Рэйчел пересохло, и, не отрывая взора от его лица, она облизнула губы.
Капитан едва заметно улыбнулся:
– Вы подумали о моих намерениях, дорогая Рэйчел?
Она кивнула.
Улыбка Трента стала явственнее, и он прошептал:
– Я собираюсь лишь убедить вас выйти за меня замуж. Я люблю вас и хочу услышать ваш ответ до того, как уйду в плавание.
О, именно эти слова она так жаждала услышать! И все-таки волнение ураганом пронеслось внутри нее. В ее подсознании звучал слабый тоненький голосок, предупреждающий о последствиях посещения каюты моряка. Ах, если б не так скоро! Но тут Трент коснулся губами ее дрожащих губ, и последняя здравая мысль покинула ее хорошенькую головку. Одним ловким движением Джастин подхватил ее на руки и зашагал по палубе со своей ношей.
Тревор барабанил пальцами по белой льняной скатерти, подавляя зевоту. Гости Эдварда казались ему прекрасной компанией, и первая часть обеда прошла довольно быстро во многом благодаря оживленной беседе за столом. Конечно, он предпочел бы сидеть подле Рэйчел, а не между бабушкой Эдварда и вдовой Брайтон. Обе дамы непрерывно переговаривались, склоняя седые головы то вперед, то назад, чтобы видеть друг друга.
Рэйчел сидела на другом конце стола. Она потягивала вино из бокала и поверх его кромки наблюдала за Прескоттом. На протяжении всего обеда эти продолжительные частые взгляды не давали ему покоя, и он вынужден был то и дело прятать глаза. Тревор сам не понимал отчего, но сегодня она вопреки обыкновению по-настоящему волновала его. Явно затянувшийся обед утомил Рэйчел, и она то и дело пыталась нарушить вялую монотонность светской беседы.
Хотя на ней было то же самое зеленое с рюшами и оборками платье, что и в день его приезда, но сегодня она почему-то казалась совершенно иной. Сначала Тревор отметил некоторую скованность Рэйчел и подумал, что ей, возможно, просто нездоровится. Тогда почему теперь в ее глазах сверкают такие странные искры? Возможно, на ее поведение повлияло вино?
Тревор был подавлен. Он всячески старался скрыть расстройство, напуская на себя благочестивый и спокойный вид, что у него плохо получалось. Нога болела, а перед глазами стояла эта парочка: Леа в объятиях Батлера.
– А вы как думаете, майор? – Тревор мгновенно переключил внимание на своих соседок и понял, что даже не знает, которая из них задала ему вопрос. Чтобы не ошибиться, он поглядел прямо перед собой и пожал плечами:
– Несомненно.
– Ну вот видите, я же вам говорила, – сказала бабушка Стэнтон.
Справа от Тревора миссис Брайтон что-то недовольно проворчала.
Джентльмены поднялись и помогли встать дамам. Тревор попросил прощения у своих соседок по столу и направился вместе с мужчинами в кабинет Эдварда. Больше чем к своей неизменной сигаре, Прескотт стремился сейчас к знаменитому бурбону. Может, опьянение изгонит из его воображения образ Леа, приникшей к груди Джесса?
Но даже винные пары не помогали – они не избавляли от чувства вины и порожденного им уныния. Вчера – он отвратительно вел себя с Леа, совершенно не обращая внимания на ее чувства, позволив ревности и гневу, а также необузданной страсти руководить своими поступками. Она заслуживает лучшего обращения. Она имела право на нежность и уважение. Запустив пятерню в свои кудри, Тревор поднялся на ноги. С помощью трости, чтобы не потерять равновесия, он раньше всех покинул кабинет.
Он был пьян и, не надеясь на то, что сумеет скрыть свое состояние от общества, укрылся у себя в комнате.
Леа быстро поднесла ко рту уколотый палец и отсосала каплю крови. И как только Рэйчел терпит это длительное неподвижное сидение на месте, в особенности в компании этих престарелых дам, которые только и делают что рассуждают о рукоделии да о домашних хлопотах? Вот мужчинам весело. Они отправились покурить, попробовать бренди и, как подозревала Леа, обсудить всякие интересные проблемы. Жаль, что нельзя к ним присоединиться. Она сумела бы по многим вопросам высказать куда более дельные суждения, чем их собственные.
И потом ей хотелось находиться ближе к Тревору. Весь этот вечер он был подавлен и мрачен, как грозовая туча, а когда выходил из столовой вместе с группой джентльменов, то довольно заметно прихрамывал. Как старательно майор ни скрывает свои страдания, ранение явно не дает ему покоя. Нежность до краев наполнила душу девушки. Как бы она хотела освободить его от этой боли! Наверное, она слишком влюбилась в него. Похоже, что он живет в ее сердце вместе с «Ривервинд»…
Она не собиралась немедленно посвящать майора в их с Рэйчел хитроумный замысел. Для начала Леа намеревалась таким образом, как бы из первых рук, узнать об отношении Тревора к сестре. Вскоре она уверилась, что на сей счет может быть абсолютно спокойна. Ничего, хоть каплю напоминающего влюбленность, девушка не заметила. И если Прескотт на самом деле увлекся женственными манерами Рэйчел, значит, здорово умеет скрывать свои чувства.
Мысленно воскрешая вчерашний поцелуй, Леа вновь пережила те огненные ощущения, которые он в ней всколыхнул. Она точно знала, что Тревор пережил то же самое, и все же, как всегда, неожиданно и резко ретировался.
Щеки ее вспыхнули ярким румянцем, и девушка украдкой поглядела вокруг: не заметили ли дамы ее смущения? Чтобы понять поведение Тревора, ей недоставало опыта, но она любым способом докопается до правды. Только не теперь, когда каждая мысль отражается у нее на лице.
Леа отложила в сторону глупое вышивание и осторожно поднялась со своего места. Она не могла дождаться того момента, когда можно будет освободиться от неуклюжего обруча, поддерживающего пышную юбку. Вот и теперь, чтобы только пройти мимо бабушки и прочих дам и никого при этом не побеспокоить, ей потребовалось неимоверное напряжение. Тут без нее не заскучают. Сейчас бабуля снова начнет потчевать гостей рассказами о недавно пережитом путешествии. Нет, никогда она больше не согласится играть роль Рэйчел! От этого чертова корсета на ребрах непременно останутся красные рубцы.
Леа выскользнула из гостиной и очутилась в холле как раз в тот момент, когда джентльмены покидали кабинет, но Тревора среди них не было. Остановив дядю, девушка довольно бесцеремонно спросила:
– Где майор Прескотт?
– Наверное, ушел к себе. Думаю, у него разболелась нога.
Она проводила дядю в гостиную и вместе с ним вернулась к обществу. Следующий час тянулся так долго, что Леа приходилось сдерживаться, чтобы не стонать. Мысль о том, что Тревор мучается от боли, превращала в пытку каждую минуту. Когда наконец последние гости покинули усадьбу, ей казалось, что этот проклятый обед длился целую вечность. Пожелав дядюшке доброй ночи, она оставила приказания рабам, а сама удалилась в комнату сестры.
Последовательно осуществляя задуманный план, Леа переоделась и дождалась, пока Хипи не явится, чтобы помочь ей улечься. Все это время ее не покидали мысли о Треворе. Когда рабыня уже собиралась выходить из спальни, хозяйка окликнула ее и приказала:
– Спустись в кухню и принеси мне бальзам, который Нелли держит для лечения порезов.
Лицо Хипи исказилось гримасой страха:
– Но миц Рэйчел, вы же знали, Нелли не терпит, чтобы никто лез в ее хозяйство.
– Все в порядке, Хипи, – подбодрила ее госпожа. – Эта мазь – для майора Прескотта. Отнеси ему и отправляйся сразу же спать. А я дождусь Леа.
– Да, мэм. Маста Эдвард будет сходить с ума, когда только узнает, что миц Леа опять так поздно нету дома.
– Ничего страшного, она пошла на прогулку с Джессом и, наверное, просто забыла о времени.
Как только Хипи вышла, Леа отправилась в свою комнату, но лечь спать до возвращения сестренки все равно не могла. Мысли перескочили с Тревора на Рэйчел. Как было бы здорово, если бы Джастин решил не ждать, пока у него появятся деньги, а немедленно попросил ее руки! В сильном возбуждении Леа принялась ходить из угла в угол. Дом уже затих, зато в голове и на душе у нее было неспокойно. Дядя сказал, что у Тревора болит рана. И еще эта страдальческая гримаса на лице майора… Неужели действительно он весь вечер мучился от боли? А казалось, что он почти поправился! Может, она сама и виновата в том, что заставила его исполнять непосильную для инвалида работу?
Леа вспомнила о вчерашней встрече на лестнице, об ароматном от бурбона дыхании Тревора и его губах… Может быть, и тогда он тоже страдал от боли. Она надеялась, что бальзам Нелли поможет ему, но только согласится ли гордый майор Прескотт принять помощь от рабыни? Хипи рассказывала, что он вообще редко просит о чем-либо прислугу и предпочитает сам ухаживать за собой и своим жилищем. Леа всерьез боялась, что этот упрямец не позволит Хипи осмотреть его рану. Наверное, лучше было бы попросить Джорджа Энтони, но время уж слишком позднее. Однако она все-таки должна что-то предпринять, чтобы облегчить его боль.
Прошло несколько минут. Тревожные мысли одна за другой проносились в голове Леа. Он всего лишь желает ее физически. Как только она к нему приближается, Тревор словно собирается с силами, чтобы ни в коем случае не прикоснуться к ней, и все-таки каждый раз не может устоять. Она и сама страдала от той же страсти, однако ее положение куда тяжелее – ведь она любит его. Приблизившись к окну, Леа уставилась в темноту. Перед ней ожила картина прошлого вечера. Тревор явно оживился при упоминании о Джессе.
Господи, так он же ревнует!
Леа отвернулась от окна и закусила нижнюю губу, тщательно припоминая детали общения с майором. Вот Тревор в упор глядит на нее своим тяжелым взором с другого конца обеденного стола; вот он, не умея скрыть этого, сердится, встретив их на веранде вдвоем с Джессом… А этот резкий, мрачный тон, которым он произнес вчера: «Негоже, чтобы Батлер из-за меня ждал».
Черт побери! Какой же она была дурой! Нет, все-таки он испытывал не простое вожделение, а гораздо более глубокое чувство, чем желал признать. Во всяком случае, Леа молилась, чтобы эта ее догадка оказалась верной. Как он тогда сказал: «Разве вы не заметили, что я предпочитаю целоваться с вами?»
Боже, какую шутку сыграло с ней воображение, заставив поверить в подобную чепуху! Ведь на самом деле он постоянно отказывался от нее не потому, что считал падшей женщиной, а потому, что того требовала его честь. Ну конечно!
Подхватив подол пеньюара, она выбралась в холл и, добравшись до угла, увидела Хипи, шагающую по верхней площадке к лестнице. Заметив хозяйку, девушка направилась к ней, на ходу качая головой:
– Этот мужчина упрямый, как будто мул. Никому не хотел позволять ему помогать. Я оставила бальзам у них в спальне.
– Ты правильно сделала, Хипи. Иди спать и ни о чем не беспокойся.
Леа дождалась, пока не стихнут шаги рабыни, а потом на цыпочках прокралась к двери его спальни. Она заставила замолчать свою стыдливость. Хипи права. Он слишком горд и упрям. Девушку переполняли такие бури, что в голове уже не оставалось места ничтожным соображениям о благоразумии или правилах приличия. Она даже не задумалась над тем, что могла прийти к неверным выводам. Терпение не числилось в списке добродетелей Леа. Она любит Тревора, а он испытывает боль. И надо немедленно разобраться, любит ли он ее.
* * *
Каюта корабля была темна, лишь через маленький иллюминатор в нее проникал лунный луч. Капитан Трент ногой захлопнул за собой дверь и остановился, все еще держа девушку на руках, будто наслаждаясь каждым мигом своего внезапного счастья. Не в силах сдержать себя, помня лишь о своем страхе близкого расставания с ним, Рэйчсл поцеловала его в шею под самым ухом. В ответ раздалось глубокое рычание, стон измученного страстью мужчины. Удивляясь тому, что она сумела так глубоко тронуть его, Рэйчел приложила ладонь к щеке Джастина, и он тут же, повернув голову, прижался к ней губами.
– Я люблю тебя, – прошептал он прямо ей в руку. – Я счастлив, что ты чувствуешь то же самое.
– Мне кажется, я влюбилась в тебя с первого взгляда, – задыхающимся от счастья голоском отозвалась Рэйчел.
Он медленно повернул к ней лицо и, глядя девушке прямо в глаза, признался:
– А Леа с первого взгляда сочла меня хитрецом.
– Это лишь добавляет тебе очарования. Ты не похож ни на одного мужчину, с которым мне доводилось встречаться. – Рэйчел провела тонким пальчиком по его подбородку. – Между прочим, сестра считает, что у тебя в каждом порту есть подружка.
От души смеясь, капитан углубился в недра темной каюты.
– Что ж, надо признаться, в свое время у меня была более чем гнилая репутация. Но это еще до того, как я появился в Манати. Увидев тебя, я понял, что мне не нужна больше никакая другая женщина.
Он поставил Рэйчел на пол. Лунный свет пал на его лицо, обрисовав впадины на обветренных щеках и осветив необычайно яркие глаза.
– Но ты, наверное, очень опытен. Во всяком случае, умеешь объясниться в такой ситуации.
Несколько мгновений Трент молча смотрел на Рэйчел, и от его пристального взгляда ей стало немного не по себе. Он поцеловал ее в маленькое ушко, и девушка пережила одно из самых сильных ощущений, словно по спине провели мягким перышком.
– Я так и знал: под всеми этими изысканными светскими манерами и сдержанностью кроется страстная женщина. Наверное, сегодня ночью она не столь сдержанна, как всегда. О, мне так нравится это платье. Оно словно зовет направить судно в твои заповедные гавани. – От столь смелых речей у Рэйчел перехватило дыхание. – Я тебя шокирую?
Она ответила быстрым кивком головы. Даже в своих грезах она недооценивала Джастина – его обаяние намного сильнее, чем ей представлялось прежде.
– Так ты позволишь мне взять курс в более глубокие воды?
– Да, мой капитан, – задыхающимся шепотом отозвалась Рэйчел. – Выбирайте курс, который сочтете нужным.
Он наградил девушку широкой улыбкой:
– Ты превзошла все мои ожидания. Нежная дама с отвагой настоящего пирата.
– На самом деле я жутко волнуюсь, однако это мой секрет. – Проведя пальцем по его усам, она как бы ненароком открыла Джастину ту часть своей груди, которую так настойчиво и последовательно прятала от всех взоров. – Ты будоражишь меня до такой степени, что мне наплевать на репутацию. – Видя, как округлились его глаза, Рэйчел спросила: – Я шокирую тебя?
– Ты меня опьяняешь.
Она провела пальцами между прядями его волос, поражаясь тому, как легко ей с этим человеком.
– Я еще ни разу не целовалась с мужчиной, – призналась Рэйчел, и на лице Трента появилась нежная улыбка. – А тебе, может быть, больше нравятся женщины, которые лучше знают… которые посвящены во всякое такое?
Взявшись за ее запястья, он усмехнулся и отвел руки Рэйчел ей за спину. Девушка подумала, что следовало бы возражать, но так не хотелось этого делать! Джастин губами прильнул к ее шее и принялся медленно спускаться все ниже и ниже, покуда его дыхание не согрело впадину между двумя полукружиями высокой девичьей груди.
– Всякое такое, дорогая леди, для некоторых мужчин очень и очень важно, – тихо сказал он в эту ложбинку. – Я любил бы тебя в любом случае, но мне очень льстит, что ты совершенно непорочна. Когда я вернусь, то с нетерпением буду ждать возможности научить тебя страстным удовольствиям.
Рэйчел казалось, что она вот-вот потеряет сознание.
Рот его коснулся ее рта. Поцелуй был нежен, словно Джастин пробовал на вкус ее ощущения и проделал это вежливо и бережно. Она услышала, как участилось сердцебиение Трента и как он снова сладко застонал.
Обхватив рукой его шею, Рэйчел ответила ему, принуждая тем самым углубить поцелуй, словно хотела выразить в нем все свои чувства… Уже через секунду язык Трента проник в глубины ее рта и вместе с языком Рэйчел заплясал в танце любви. Кровь его вскипела. Нетерпеливо зарычав, он рывком расстегнул пуговицы своей рубахи и приложил ладони девушки к своей груди.
– Дотронься до меня, – сказал он хрипло. – Я так ждал этого момента.
Рэйчел осторожно погладила его кожу.
– Ты сводишь меня с ума, – подняв нежное лицо за подбородок, Трент провел губами влажную полоску по ее шее. – Господи, я не могу остановиться, я тоже хочу к тебе прикоснуться. Это так долго было мечтой… Скажи, скажи, что выйдешь за меня, как только я вернусь…
