Текст книги "Грехи и грешницы"

Автор книги: Сьюзен Одо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

– Карен! Карен, это я, Крис!

Сделав глубокий вдох, Карен заставила себя встать.

Выдохнув, она направилась к двери.

– Я тебя не разбудила? – поинтересовалась Крис, оглядывая ее с ног до головы.

Карен покачала головой:

– Я читала.

– Я подумала, что ты, может быть, хочешь пропустить по одной перед сном, – сказала Крис, вытаскивая из-за спины маленькую бутылку бренди.

– Ну, э-э-э…

– Да не робей ты! Тем более что это наша последняя ночь… – Она многозначительно посмотрела на Карен. – Да?

Карен открыла дверь пошире, пропуская Крис в комнату.

– Ты неисправима!

– Знаю. – Она улыбнулась ей через плечо и, подойдя к подносу с чайными принадлежностями, взяла оттуда две чашки. Обернувшись, сунула их в руки Карен, а сама принялась открывать бутылку.

– Просто классно! – засмеялась та, держа по чашке в каждой руке.

– Нищим выбирать не приходится! – торжественно провозгласила Крис, наполнив каждую чашку. Отставив бутылку в сторону, она забрала свою чашку у Карен. – Ладно! Теперь выпьем!

– За что?

Держа чашку перед собой, она посмотрела на Карен:

– За новых друзей!

– За новых друзей! – подняв чашку, повторила Карен.

– И за новый опыт! – глядя на нее в упор, добавила Крис.

Карен неопределенно улыбнулась и, чокнувшись с Крис, отвела глаза. Затем решительно глотнула бренди и тотчас от крепости поперхнулась, янтарная жидкость потекла по подбородку.

Крис со смехом поймала пальцем капельку бренди, скатившуюся с лица Карен. Затем медленно поднесла палец к губам и, словно дегустируя напиток, провела влажным пальцем по кончику языка. Минуту спустя, подхватив безвольно опущенную руку Карен, она отлила ей в чашку своего бренди.

– Вот! – Она выжидательно посмотрела в глаза Карен, у той перехватило дыхание. Тогда Крис, приблизившись, осторожно слизала остатки бренди с губ Карен и запечатлела на них поцелуй.

Карен охватило необычайной силы возбуждение.

Кровь прилила к вискам – Боже мой, целоваться с женщиной?! – но тело ее трепетало, жаждая – нет, требуя! – новых прикосновений.

Забрав у нее чашку, Крис поставила ее на поднос. Потом попятилась, села на краешек кровати и протянула к Карен руки. Глядя на раскрытые объятия Крис, Карен представила себя стоящей на мосту и дрожащей от холода. В воде она обязательно согреется, но прыгать страшно, очень уж высоко.

Крис терпеливо ждала. Медленно-медленно Карен подняла руки и схватилась за пальцы искусительницы так крепко, как будто тонула и над ее головой уже смыкалась толща воды.

Присев на кровать, она упорно избегала взгляда влекущих глаз Крис. Та провела холодным пальцем по щеке Карен, и от этого нежного прикосновения Карен чуть не задохнулась. Но и теперь она еще сопротивлялась своей страсти, захлестывавшей ее с головой.

Наконец она решилась поднять взгляд. Свет лампы выхватывал из темноты тонкие черты лица Крис, и Карен захотелось прикоснуться к ее носу, к глазам. Она как-то уже испытывала подобное ощущение в музее при виде прекрасной скульптуры.

Сбросив туфли, Крис вытянулась на кровати.

– Может, приляжешь? – похлопав рядом с собой, спросила она. – Давай, ложись… Не бойся. Я не кусаюсь.

Карен легла рядом. Крис сейчас казалась ей гораздо старше, гораздо опытнее. Подруга погладила ее по плечу и, слегка повернувшись, обняла. Некоторое время они лежали так в полном молчании, и на какой-то миг Карен провалилась в сон. Но вот Крис зашевелилась, послышалось ее тяжелое, неровное дыхание.

– Можно мне остаться на ночь? – прошептала она и закинула ногу на бедро Карен. Ей было хорошо. Более чем хорошо. Она именно этого и хотела.

– Ладно, – наконец выдохнула Карен, и по ее телу разлилось приятное тепло.

Они снова лежали молча, не шевелясь. Но вот Крис приподнялась и приблизила свои губы к губам Карен.

Они поцеловались.

О, какой это был долгий поцелуй, нежный, сначала почти целомудренный, но потом все более и более страстный! Почувствовав странный прилив чувственности, Карен провела языком по губам Крис, а затем утопила его во рту подруги. Крис тем временем поглаживала обнаженную руку Карен, ее талию и потихоньку продвигалась все ниже и ниже. Вздрогнув и уже изнывая от желания, Карен провела пальцами по щеке Крис и вдруг принялась расстегивать ей блузку.

Крис уже забралась ей под тенниску, и Карен подвинулась, чтобы было удобнее, но неожиданно резко отстранилась и села. Ошеломленная Крис смотрела на нее с разочарованием. И уже в следующий миг Карен лихорадочно сорвала с себя тенниску и швырнула ее на пол. Теперь Крис улыбнулась, залюбовавшись формой ее груди.

– Помоги, – покраснела Карен, посмотрев на пуговицы блузки, расстегнула одну, вторую… И вот уже блузка полетела вслед за тенниской. Карен не сводила глаз с ее маленьких грудей. «Кожа такая белая, прозрачная, словно изысканный фарфор, – думала Карен, – не то что моя!»

Девушки порывисто обнялись и прижались друг к другу так крепко, что тела их, казалось, слились воедино. Крис провела пальцем по узкой полоске трусиков Карен и вдруг, наклонившись, стала целовать внутреннюю сторону ее бедер, ласкать руками. Карен гладила ее по щеке и тихо, ритмично постанывала. Крис почему-то снова притянула Карен к себе и, глядя ей в глаза, приложила палец к ее губам:

– Ты в порядке?

Карен только томно улыбнулась.

– Ты такая нежная, – прошептала Крис и, не в силах больше сдерживаться, принялась ласкать и мять ее горячую, влажную плоть.

Лицо Карен исказилось от страсти, дыхание стало частым и неровным. Резко наклонившись, она поцеловала ее груди и принялась сосать твердые упругие соски.

Крис громко застонала, и этот прерывистый хриплый звук еще сильнее воспламенил Карен. Схватившись за леггинсы Крис, она попыталась их стянуть.

– О Боже! – выдохнула она. – Сними их!

Крис помогла Карен справиться с леггинсами, затем, встав на колени, удивительно чувственным движением стянула с себя трусики.

Голые, возбужденные, они некоторое время молча смотрели друг на друга. Лобок Карен покрывала темная растительность, не то что рыжеватые волосы Крис.

– Ты такая красивая, – проговорила Карен, глядя в глаза подруге. Никогда не думала, что такое бывает. – Она потянулась к ее небольшой крепкой груди и судорожно вздохнула.

Перевернувшись на спину, Крис посмотрела на нее.

– Иди сюда! – позвала она. – Иди ко мне.

Карен медленно опустилась рядом, возбуждаясь от соприкосновения их плоти. Поцеловав возлюбленную, Крис раздвинула ей ноги и легла сверху – как сделал бы мужчина. И все же это было не так. Совсем не так. Сейчас Карен чувствовала себя в полной безопасности, чувствовала себя любимой. Глядя на Крис, она, словно в зеркале, видела отражение собственной страсти.

Их движения становились все более торопливыми, более беспорядочными. Почувствовав влажную плоть Крис, Карен захотелось кричать. Постанывая от удовольствия, они все ласкали и ласкали друг друга, и тут Карен вдруг напряглась, ее сознание захлестнула волна животного наслаждения, и она зарычала, словно зверь. Откуда-то издалека до нее донесся гортанный голос Крис.

Они лежали на узкой кровати и при свете лампы молча смотрели друг на друга.

– Испугалась? – тихо спросила Крис, играя волосами Карен.

Та коротко кивнула.

– Не надо. Самое страшное позади. Уж я-то знаю!

Сама там побывала. – И она засмеялась. Ее приятный негромкий смех заставил Карен улыбнуться. Но она по-прежнему была охвачена смущением. Да, конечно, так и должно было случиться, но как же так?..

Карен выключила свет и положила руку на грудь Крис.

Секунду или две она смотрела на свою подругу, глаза которой медленно закрывались в полудреме, а потом легла на спину и уставилась в потолок. Наконец-то! Наконец это случилось. Она все еще отказывалась в это верить, несмотря на то что Крис, нагая, лежала с ней рядом. Но в то же время Карен чувствовала заметное облегчение – облегчение от того, что теперь она знает… наверняка.

Карен закрыла глаза, восстанавливая в памяти случившееся, и сразу почувствовала, что снова возбуждается. Повернувшись на бок, она посмотрела на Крис и вновь заключила ее в объятия.

Они целовались, целовались…

Вспомнив об этой ночи, Карен улыбнулась. Да, в ту ночь в ее жизни произошли большие изменения, хотя, по правде говоря, внешне это никак не проявилось. Да она этого и не хотела. Посмотрев на Анну, Карен ощутила прилив нежности.

– Пойдем! – позвала она. – Пойдем к гостям.

Переступив порог зала, девушки почувствовали, что вечеринка вступила в новую фазу. Дискотека уступила место слегка разбитому фортепьяно, а на сцене покачивался потный Боб Фуллер с кружкой пива в одной руке и микрофоном в другой. Карен толкнула Анну в бок, и обе захихикали было, повалившись друг на друга, но тут Карен вдруг смущенно отстранилась и присоединилась к аплодисментам, ибо уже отзвучали заключительные такты песни.

Взглянув на Карен, Анна хотела было сказать, что все в порядке, что в их отношениях ничего не изменилось, но почему-то не находила нужных слов.

– Джеймс подумает, что ты сбежала, – повернулась к ней Карен. Она посмотрела на пустой столик, где они сидели чуть раньше. – Где же он?

Обе принялись внимательно осматривать зал и вскоре наткнулись на Джеймса. Он стоял возле бара и восхищенно смотрел на двоюродную сестру Сюзи, Кимберли.

– Похоже, он не очень-то по мне скучал! – кивнула в его сторону Анна.

– Господи! – проследив за ее взглядом, воскликнула Карен. – Последний раз я видела ее играющей в «Мой маленький пони»!

– Ну да, а теперь у ее игрушки две ноги и очень хитрая ж!..

– Помню, она еще брала в рот такую большую уздечку! Она стала очень симпатичной девушкой.

– Ну, спасибо тебе, Карен! Ты здорово умеешь утешать!

Карен засмеялась:

– Прости. Так или иначе, вполне возможно, что все это достаточно безобидно. Пойдем поищем Крис. Она уже должна быть здесь.

Вновь зазвучала музыка – это папа Сюзи пытался дать свою трактовку песни «Вернешься ли ты домой, Билл Бейли?». Взглянув на него – Боб пел с закрытыми глазами, стараясь изо всех сил, – Карен невольно восхитилась его полным безразличием к мнению окружающих. Однако оказалось, что гости постарше подпевают ему, вытаскивая слова песни из глубины памяти, радуясь тому, что на миг можно забыть о прожитых годах. Песня кончилась, и отзывчивая аудитория устроила Бобу шумную овацию. Игнорируя недовольные выкрики молодежи, требовавшей «немного нормальной музыки – из этого столетия», он купался в лучах успеха. Взяв у возникшего рядом со сценой Чарли-Малыша кружку пива, Боб неожиданно произнес в микрофон необычайно теплые слова, посвятив следующую песню своей любимой жене Дорин. Женщины восхищенно заахали, с упреком глядя на своих хлещущих пиво мужчин; через несколько секунд, однако, их мужья захохотали, услышав первые такты старой песни Энгельберта Хампердинка «Пожалуйста, отпусти меня, дай мне уйти…».

В глубине зала Дорин стойко переживала свое унижение. Она одним махом осушила бокал с бренди и резко покачнулась. Привалившись к сестре, Бэбс удержала ее от падения. Тетка Сюзи как раз принесла еду Элси и Альберту гору ветчины, куриные ножки, сосиски и набор салатов. Сунув руку в свою сумочку, Элси вытащила оттуда сверкающие вставные челюсти. Карен, словно загипнотизированная, смотрела, как старая леди, протерев их носовым платком, ловко вставляет на место, а затем, открыв рот, демонстрирует ряд ровных искусственных зубов, собираясь приняться за принесенный ужин.

У дальней стены зала открылся буфет, и теперь между столами сновали пожилые официантки с непроницаемыми лицами, в черных юбках с белыми фартуками и черных блузках.

Под сдавленные завывания Бобби Фуллера на танцплощадке кружились пары. Танцевали пожилые мужчины и женщины, наслаждаясь после грохота дискотеки спокойной музыкой; не найдя подходящих кавалеров, танцевали женщины с женщинами, танцевали родители с детьми, отчаянно желавшими казаться взрослыми. Там же смущенно жались друзья Джо с баночным пивом и сигарами; обняв друг друга за плечи, они покачивались из стороны в сторону в такт музыке, нестройными голосами подхватывая припев. При виде этого печального зрелища Карен только покачала головой.

Внезапно на плечо ей легла чья-то рука, и щеку ей опалило чье-то теплое дыхание.

– Ищешь кого-нибудь?

Карен тотчас просияла. Обернувшись, она увидела Крис.

– Прости, что опоздала.

– Ты не опоздала, – радостно улыбнулась Карен и поцеловала ее в щеку.

– Bay! Ты выглядишь изумительно! – воскликнула Крис и отступила на шаг, чтобы лучше рассмотреть ее наряд, и обе расхохотались. Правда, наклонившись, Крис потом прошептала:

– В лиловом тебе было бы лучше.

Карен мягко толкнула ее в бок, красноречиво выразив упрек взглядом.

– Сейчас я познакомлю тебя с Анной, – сказала она, ободряюще пожав ей руку.

Стоявшая поодаль Анна почему-то смутилась, не зная, что сказать и что сделать. Она повернулась к подругам, лишь когда Карен позвала ее по имени.

– Это Крис. Крис, это моя старая подруга Анна.

– Ну, с твоего разрешения, не такая уж старая, – протянув руку, пошутила она. – Рада познакомиться, Крис.

– Я тоже. Я много о вас слышала.

Анна вежливо улыбнулась. Повисло неловкое молчание.

– Как прошло венчание? – чтобы поддержать беседу, спросила Крис.

Анна и Карен захохотали. Крис с удивлением смотрела, как, задыхаясь от смеха, они повалились друг другу в объятия.

– Что такое? – недоуменно захлопала глазами Крис. – Что я такого сказала?

– Дело не в тебе, – похлопала ее по руке Карен. – Просто спрашивать: «Как прошло венчание?» – сейчас все равно что узнавать, как прошла Трафальгарская битва.

Крис по-прежнему ничего не понимала.

– Я потом тебе все расскажу, когда мы приедем домой, – с любовью взглянула на нее Карен. – А сейчас я принесу тебе что-нибудь выпить. Как ты, Анна?

– Я схожу сама, – отозвалась Анна, но Карен положила ей руку на плечо. – Нет, останься здесь и поболтай пока с Крис. – И потом, – добавила она, задрав нос кверху, – меня пропустят без очереди.

Ожидая, пока ее обслужат, Карен бросила любопытный взгляд на стоящих неподалеку Крис и Анну. Она чувствовала колоссальное облегчение от того, что хоть кому-то все рассказала, и хорошо, что этот кто-то оказался Анной. Анна скорее поймет ее и не отвергнет. В том, что она лесбиянка, было трудно признаться даже самой себе; она долго не хотела в это верить, не хотела с этим мириться. О, она, конечно, знала, что отличается от подруг, задолго до того, как встретилась с Крис: она испытывала влечение к другим женщинам. Но тогда еще оставалась надежда, что это ничего не значит; она всегда боялась воплощать в жизнь свои фантазии – не дай Бог, кто-нибудь обнаружит! Карен останавливало ее тогдашнее представление о лесбиянках: ей не хотелось выглядеть как мужчина или быть мужчиной. Крис изменила все ее представления.

Глядя на свою любовницу, Карен испытывала к ней огромную любовь и глубокую благодарность за то, что она сделала ее счастливейшей из женщин. Им все еще не хотелось открыто выказывать свои чувства, поскольку обе боялись лишиться работы. Но в конце-то концов, думала Карен, первый шаг уже сделан Анна теперь знает…

Карен забрала со стойки бара три бокала и готова была уже двинуться к подругам, как вдруг увидела Сюзи, направлявшуюся прямо к Анне и Крис. Сердце Карен оборвалось. Она, конечно, понимала, что, приведя сюда Крис, вынуждена будет объясниться – собственно, она даже хотела объясниться, – но теперь, столкнувшись с необходимостью рассказать обо всем Сюзи, она почувствовала себя неуверенно.

Приблизившись, она услышала голос Анны:

– Сюзи, это подруга Карен, Крис. Крис, это, конечно, смущенная новобрачная.

– Смущенная не то слово! – заплетающимся языком выговорила Сюзи. После сегодняшних событий удивительно еще, что моя голова вообще не пылает огнем! Так или иначе, – она взглянула на Крис, – рада с вами познакомиться.

Крис протянула руку, и Анна поразилась ее изяществу, заметив на пальцах тяжелые серебряные кольца.

– Какая же я дура! – воскликнула Сюзи, обращаясь к выросшей рядом Карен. – Когда ты говорила о Крис, я думала, что ты имеешь в виду своего дружка! – И она прыснула в пустой бокал.

Остальные молча переглянулись и с завидной синхронностью отпили по глотку.

– Вы учительница и все такое? – поинтересовалась Сюзи, забрав у Анны бокал и глотнув прохладной влаги.

– Да.

– В той же самой школе?

– Нет, – вмешалась Карен. – Мы встретились на курсах. – И они обменялись такими нежными взглядами, что даже до Сюзи в ее нынешнем полупьяном состоянии стало что-то доходить.

Было видно, как натужно крутятся колесики в ее голове. Сюзи перевела взгляд с Карен на Крис и, только вновь посмотрев на Карен, наконец все поняла.

– Ox! – только и выдохнула Сюзи и глотнула еще из бокала Анны. – Хочу выпить, – сказала она.

– Сейчас я тебе принесу, – сорвалась с места Карен.

– Нет! – возразила Сюзи, пожалуй, чересчур громко и чересчур порывисто. – Ты останешься с… э, Крис. Анна, выпьешь со мной? – И, стараясь не смотреть в глаза Карен, поспешила к бару. Рядом с ней шла Анна, Сюзи что-то шептала и шептала ей на ухо.

Подождав, пока Анна удалилась, Карен подскочила к Сюзи.

– Она тебе сказала? – спросила она, усаживаясь рядом.

– Что сказала? – глядя куда-то в зал, откликнулась Сюзи.

– Не валяй дурака. Для меня это важно, Сюзи.

– Почему ты нам ничего не говорила? – помедлив, спросила та.

– Я не могла.

– Не могла? Почему? Мы ведь вроде бы твои подруги.

– Я не… Я не знала, как вы отреагируете.

– Ну а чего ты от нас ожидала?

– Ой, не знаю! – вздохнула Карен. – А вдруг бы вы подумали, что я стану вас обольщать? Я боялась, как бы вы не решили, что мы больше не можем быть друзьями.

Сюзи глубоко вздохнула.

– Слушай, Карен, – сказала она. – Оглянись вокруг.

Я скажу тебе, – продолжила она, глядя на мужчин, – что если бы не секс, я и сама жила бы с женщиной. С женщинами я могу разговаривать. По-настоящему разговаривать. Все эти, – повысила она голос и махнула рукой в сторону некоторых в усмерть пьяных гостей, – просто слабоумные козлы, вот кто они!

Пытаясь ее успокоить, Карен мягко сжала ей руку.

– Нет, – уже спокойнее сказала Сюзи. – Если ты счастлива, – это прекрасно. – И, повернувшись, она обняла Карен за шею и вместе с ней рухнула на стойку бара, смахнув на пол стоявшие там бокалы.

НАСТОЯЩИЕ ЖЕНЩИНЫ

Анна снова села за свой столик. Пустой стул рядом с ней выразительно напоминал о том, что Джеймс все еще толчется возле бара, поглощенный разговором с двоюродной сестрой Сюзи. Вежливо улыбнувшись своей соседке пожилая леди улыбалась и кивала всем, кто на нее смотрел, – Анна опустила взгляд. Жаль, что она не курит. По крайней мере было бы чем занять руки. Вроде того бокала с шампанским, что у нее забрали, и теперь, подчиняясь условностям, до возвращения Джеймса из бара ей придется сидеть и ждать.

Анна раздраженно фыркнула, уговаривая себя не смотреть в сторону бара, но, подчиняясь некоему импульсу, все же повернулась и посмотрела. Никаких сомнений: смотрят, не отрывая глаз друг от друга, а какие улыбки, да и этот смех… Анна вновь опустила взгляд, но отрицать было нелепо. Она ревновала. Ревновала к семнадцатилетней дурочке с нахально выпирающими из платья маленькими сиськами. Закусив губу, она поклялась себе, что годы тут ни при чем. Она и раньше не могла справиться с ревностью. Сейчас она снова чувствовала себя пятнадцатилетней девчонкой, которая пришла на свою первую вечеринку.

«Черт побери! – мысленно сказала она и встала, решив не поддаваться овладевшему ею настроению. – Будь я проклята, если стану его ждать. Кроме того, – добавила она про себя и прищурила глаза, – я взрослая женщина.

Я сама могу принести себе выпивку!

Да, и если он считает, что со мной можно так обращаться…»

Она подошла к нему и похлопала его по плечу.

– Твоя подруга? – спросила она, когда он повернул голову, явно удивленный ее появлением.

– Э… это…

– Я рассчитывала, что ты принесешь мне шампанское, – перебила она, не желая, чтобы Джеймс ее представлял. – Кажется, ты не спешишь?

Он повернулся:

– Ну, ты ведь исчезла. Я думал…

– Ты думал, как бы заморочить голову какой-нибудь безмозглой дурочке…

– Послушайте! – запротестовала девушка. – Кого это вы называете дурочкой?

– Тебя! – нагнувшись к ней, выпалила Анна. – А теперь исчезни!

Шокированная ее словами, девушка нервно сглотнула, затем, явно расстроившись, повернулась и удалилась.

Анна снова посмотрела на Джеймса. Он вмиг помрачнел.

– Я просто разговаривал, вот и все, – покачал он головой. – Зря ты так.

– Зря! – Анна нервно засмеялась, затем снова заговорила так тихо, что из-за оглушающей музыки ее слова было трудно разобрать:

– Я думала, ты другой, Джеймс.

Знаешь, я действительно думала, что ты не такой, как все. Я думала…

Она замолчала и опустила взгляд, внезапно ощутив разочарование.

Он положил ей руку на плечо.

– Я прошу прощения. Она просто…

Анна подняла взгляд.

– Нет. Это я должна извиняться. За то, что позвонила тебе тогда ночью. За то, что поймала тебя на этом твоем предложении. Ничего хорошего все равно бы не вышло, верно? Ну, если смотреть глобально. – Она горько засмеялась и покачала головой. – Ты мне в сыновья годишься.

– Эдипов комплекс, – с улыбкой сказал он, надеясь вызвать у нее ответную реакцию. Его горячая рука все еще лежала на ее плече, связывая их физически.

– Нет, – ответила она, мягко похлопала его по руке и скинула со своего плеча. – Все было прекрасно, но… – Она нервно сглотнула, пытаясь быть предельно честной с самой собой. – Теперь мне понятно, как это может быть.

Каждый раз, когда ты будешь смотреть на другую, я буду ревновать. Я буду думать… ну, я буду думать, что ты не бросаешь меня из жалости. Или потому, что я хорошо трахаюсь…

Он поморщился:

– Эй…

Анна улыбнулась.

– О, я знаю, что хорошо трахаюсь. Но ведь любовь – это нечто большее, правда? Любовь – это то, что остается, когда увядает страсть. Тут речь идет о том… ну, о том, чтобы состариться вместе. А в этом забеге я тебя намного опережаю.

Опустив взгляд, Джеймс вздохнул:

– Значит, ты меня не желаешь больше видеть, да?

Анна протянула руку, провела пальцем по его щеке, вспоминая о приятно проведенной ночи, и слегка вздрогнула.

– Да, – чуть помедлив, сказала она. – Видимо, это так.

В глазах его отразилась боль.

– А как же я?

Она снова улыбнулась:

– О, с тобой будет все в порядке. У тебя дар, Джеймс.

Ты можешь очаровать даже Мэри Уайтхаус.

Он засмеялся:

– Ты считаешь, что я так нравлюсь зрелым женщинам?

Вздохнув, Анна покачала головой.

– Нет. Лучше заведи роман с какой-нибудь сверстницей. Вроде этой твоей подруги…

Он обернулся, посмотрел на кузину Сюзи, стоявшую рядом со своими подругами, и снова взглянул на Анну.

– Ты имеешь в виду – вроде нее?

– Можешь выбрать и похуже.

– Ты вроде бы сказала, что она дурочка.

– Всего лишь женское соперничество. Я нанесла удар первой – прежде чем она успела назвать меня старой кошелкой.

Он засмеялся.

– Знаешь, ты действительно незаурядная женщина, Анна. Хорошо, что мы познакомились. Это было… незабываемо.

Она усмехнулась:

– Ага, я знаю… и если мне захочется повторить…

Он похотливо улыбнулся в ответ.

– Ты что, мысли читаешь? Нет, серьезно. Мне не трудно.

Помолчав, Анна покачала головой.

– Тебе, может, и нет, а мне… – Улыбнувшись, она протянула руку. – Ну, всего хорошего тебе, Джеймс. Удачи. Ох, да – и пришли мне приглашение на свадьбу.

Улыбка – та улыбка, которая ей так нравилась, – снова появилась в уголках его глаз.

– Тебе придется долго ждать.

– А еще пусть исполнится твоя мечта стать архитектором. Не бросай это дело, а то потом будешь жалеть.

– Не брошу, – сказал он. – Ох, вот ведь еще что.

Он подал ей бокал.

– Что это? – удивилась Анна.

– Двойное бренди. Я собирался тебя напоить.

Она улыбнулась, внезапно поняв, что освободилась от недужной страсти; нынешние ее чувства были гораздо мягче, гораздо спокойнее. Джеймс ей действительно нравился, но он не решение проблемы. Он не тот, кто ей нужен. Впрочем, она все равно желала ему самого лучшего в его будущей судьбе.

– Безнравственный ты человек, Джеймс Холланд. – Она вернула ему бокал. – Вот, отнеси его своей дурочке. – Она подмигнула. – Хотя, пожалуй, ей это не нужно.

– Ты так считаешь?

Анна кивнула и, поцеловав его в щеку, поспешно удалилась, чтобы ничего не испортить.

«Вот, – подумала она, оглядываясь по сторонам в поисках кого-нибудь из подруг. – Все очень вежливо». Но в душе она была недовольна собой. В душе ей хотелось вернуться и, напившись в стельку, снова с ним переспать.

«Нет, – сказала она себе, увидев Дженет и Линдсей. – Дело сделано. Пусть так и будет».

Но она все равно не смогла удержаться: обернувшись, она увидела, как Джеймс подает девушке бокал, увидела ее сияющее лицо и ощутила новый приступ ревности и одиночества.

«Черт побери! – подумала Анна, чувствуя, как ее покидает уверенность. И зачем только я, это сделала? Какого черта обернулась?»

* * *

Мэнди положила на тарелку дочиста обглоданную куриную кость и вытерла рот салфеткой, в углу которой красовалось серебряное сердечко с именами Сюзи и Джо.

Посмотрев на стол виновников торжества, она заметила брошенный на нее украдкой взгляд Джо – видимо, он таким образом пытался привлечь ее внимание.

«Нет уж, – подчеркнуто отвернувшись, сказала себе Мэнди. – Пусть мерзавец сам расхлебывает».

Она наткнулась взглядом на своего мужа, беседующего с одним из многочисленных дядей Сюзи. Рядом сидел его брат Барри. Барри-подонок. Барри-шантажист. Мэнди посмотрела на него с откровенной ненавистью. Она и раньше замечала, как неуклюже он сидит, но теперь решила это прокомментировать:

– Что, нужна подушка. Бар? Старые раны разболелись?

– Вот стерва, – вполголоса пробормотал Барри и, толкнув локтем брата, показал пальцем на Карен, которая стояла рядом с какой-то не знакомой Мэнди коротковолосой женщиной. – Смотри, Пит! – похотливо улыбнулся Барри. Говорят, все училки – кобылы. Наверное, потому, что слишком безобразные. – И он, засмеявшись, поднес к губам кружку.

– Чего? – Пит повернулся и посмотрел на брата, не понимая, о чем речь.

– Ну, кобылы. В том смысле, что любят мужчин, вот чего.

– Даже, блин, и не надейся! – вполголоса пробормотала Мэнди.

– Ага, им нужна только забота!

– Знаешь что, Барри? – наклонившись к нему, проговорила Мэнди. – Ты бы еще прикрепил к заднице микрофон, чтобы тебя все слышали. Я в жизни еще такой чепухи не слышала. Ты говоришь о моей подруге!

– Да? – наклонился к ней Барри. – Знаю я твоих подруг. Все они старые потаскушки. Ага. Особенно эта твоя лучшая подруга – новобрачная.

Мэнди похолодела от гнева.

– Не пойму, к чему ты клонишь?

Но Барри не уловил прозвучавшего в ее голосе предупреждения.

– Сама знаешь, блин, к чему я клоню. Сюзи с любым перепихнется – дай ей только возможность. Уж я-то знаю.

Нет, она всего-навсего старая шлюха. Я и пришел сюда только затем, чтобы посмотреть на бедного ублюдка, который имел глупость на ней жениться.

В голове Мэнди словно что-то щелкнуло. Встав, она выхватила кружку из руки Пита и плеснула содержимое в лицо Барри.

Барри издал какой-то утробный звук и приподнялся; при этом он зацепил ногой стул, и тот с грохотом упал на пол. Барри был весь мокрый, рубашка прилипла к телу, на пиджаке красовалось темное пятно.

– Сука! – выкрикнул он. – Бешеная корова!

Откинувшись на спинку стула, Пит с недоумением взирал на происходящее.

Мэнди со злостью посмотрела на мужа.

– Он это заслужил. Что, блин, он о себе думает?

– Это я-то? – взревел разъяренный Барри. – Не разыгрывай из себя честную, потаскуха! А кто трахался с женихом – ведь не я же?

Пит несколько секунд пристально смотрел на брата, пытаясь понять смысл сказанного, затем резко обернулся к Мэнди:

– Мэнд!

Мэнди только плечами пожала. Тогда Пит снова обернулся к брату и сурово посмотрел на него.

– Ты что мелешь, Барри? Тебе, блин, стоит объяснить свои слова.

– Ты уже слышал, что я сказал, – с вызовом заявил Барри и с ненавистью посмотрел на Мэнди. – Спроси теперь ее. Давай, блин, спрашивай ее!

Но, к удивлению Мэнди, Пит ее ни о чем спрашивать не стал. Вместо этого он встал и со всего размаха заехал брату в физиономию. Гости, которых привлекли громкие голоса, сразу же схватили его за руки и оттащили от Барри.

– Успокойтесь, вы, оба! – гаркнул кто-то. – Это же, блин, свадьба!

Но Барри не унимался. Потрогав разбитую губу, он махнул рукой в сторону Мэнди.

– Спроси ее, – снова сказал он. – Давай, спрашивай. Она, блин, столько раз с голой задницей лежала на полу, что у нее наверняка там занозы!

Теперь Пит, разинув рот и широко раскрыв глаза от удивления, смотрел уже на нее.

– Мэнд!

Силы вдруг полностью оставили Мэнди. Она ужасно устала – устала от всей этой чехарды, устала от тех долгих лет, что приходилось в нее играть.

– Мэнд! Скажи, что это не правда.

Но она не умела лгать. И не могла ничего объяснить: это заняло бы слишком много времени А кроме того, сейчас она чувствовала только боль. Боль от предательства. Боль от тех прожитых впустую лет, что она провела с Питом. Боль от того, что какой-то ничтожный мерзавец вроде Барри может несколькими словами запросто поломать всю ее жизнь. Глядя на Пита, она начала плакать.

Пит немного постоял, пытаясь осмыслить происходящее, пытаясь сообразить, что же теперь делать. Затем, коротко кивнув тем, кто его удерживал, он освободился и, расталкивая встречных, направился прямо к Джонатану.

– Сейчас я его убью! – то и дело злобно повторял он.

Пит уже готов был так и сделать, но, прежде чем он успел наброситься на остолбеневшего новобрачного, его вновь остановили и удержали на месте.

– Ты козел! – громко выкрикнул Пит. Танцующие в центре зала с удивлением повернули головы. – Ты хрен моржовый! Это моя жена, мерзавец! Моя, блин, жена Заслышав шум, Сюзи бегом бросилась к своему столу. Пока двое мужчин выволакивали Пита из зала, Сюзи успела пробиться сквозь толпу и встать, уперев руки в бока, прямо перед Джонатаном. Музыка тотчас смолкла, и в зале воцарилась тишина.

– Вот видишь, что ты наделал? – зло глядя на мужа, сказала она. И, повысив голос, повторила:

– Видишь, что ты, блин, наделал?!

– Мне очень жаль, – начал было Джонатан, зная, что с дальнего конца стола на него смотрят родители.

Встав, он сделал шаг навстречу Сюзи. – Я не хотел…

Последних слов никто не разобрал, поскольку в этот момент Сюзи схватила Джо за волосы и, с силой потянув на себя, ткнула лицом прямо в трехэтажный свадебный торт. Джо спикировал, словно потерпевший крушение аэроплан.

Раздались восторженные крики. Сюзи повернулась и с очаровательной улыбкой отвесила поклон наблюдавшей за ее действиями толпе.

Пока Джо пытался выбраться из торта, Сюзи подошла к шмыгавшей носом Мэнди. Тушь вновь расплылась по всему ее лицу.