Текст книги "Сладкий запах крови"

Автор книги: Сьюзан Маклеод

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 26 страниц)

Холли приняла карточку и осталась в задумчивости сидеть у стола, теребя локон, а я отправилась искать Финна.

Он ждал меня за дверью, в самом ресторане, прислонившись к стене. Руки в карманах, на лице досада.

– Я пытался уговорить Агату навести порядок, а она ни в какую – сил, говорит, нету и не в духе.

Я усмехнулась:

– И ты этим, конечно, расстроен до глубины души и весь испереживался?

– Да она понаставила везде чар-ловушек! Шагу нельзя ступить, чтоб не вляпаться! – простонал Финн. – Только попробуешь взломать хоть одну, сразу что-нибудь грохается.

– Ну конечно-конечно... – самым нежным голосом откликнулась я, отфутболив ему его же слова: – Именно так всегда и бывает, если слишком гонишь.

– Меткий удар, Джен. – Он приобнял меня за плечи. – Но если я буду распутывать все эти чары, а не взламывать, я сто лет провожусь. Управляющий и так уже ворчит, как гоблин, которому отдавили лапу. – Подбавив в голос сахару, он попытался подольститься ко мне: – Тебе, конечно, некогда мне помогать?

– Посмотрим на твое поведение. – Я вздохнула, вспомнив о дареных троянских конях, то есть кристаллах. – Особенно если перестанешь на меня облокачиваться, я тебе не фонарный столб.

– Желание прекрасной дамы – закон. – Финн слегка сжал меня в объятиях, но тотчас выпустил и демонстративно раскинул руки. И улыбнулся краешком губ.

Я только глаза закатила в ответ. Чтоб его! Стоит поддаться, даже в шутку, даже мимолетно, – и в итоге неизбежно пожалеешь.

Так, если мне предстоит распутать все чары в один присест, их сначала не худо бы обнаружить. В кухне горела лампочка-другая, но я погасила весь свет, так что теперь светились только красные циферки на дисплее какого-то прибора. Глубоко вдохнув, я закрыла глаза и сосредоточилась на магическом излучении.

Чтоб тебя! Да тут гораздо больше чар, чем я ожидала. Все сплошь уделано.

Открыв глаза, я убедилась, что чутье меня не подвело. Магическое зрение подтвердило: чары в кухне прямо-таки перекипали через край. Повсюду флюоресцировали какие-то перепутанные нити, вспыхивало что-то вроде светляков... От волнения и досады сердце у меня заколотилось быстрее. Немудрено, что у Финна не получилось взломать эти чары. Агата наверняка вложила в них всю свою ярость, горечь и страх – иначе бы их не было так много и так густо. Я глянула через плечо: сама домовая вместе с Холли стояла на пороге раздевалки для персонала и вокруг них клубился туман, наползавший из-за двери. Агги крепко держала свою подопечную за руку, а карие глазища, полные облегчения и благодарности, устремила на меня. Она отвесила мне короткий поклон. На миг мне померещилось что-то странное, но я тут же переключилась на кухню.

Я сложила перед собой руки горсточкой и призвала магию.

И она хлынула потоком, захлестывая меня. Волосы растрепал ветер, ладони и все тело налились теплом, миллионы невидимых иголочек впились в кожу. Магия затопила меня, и, подчиняясь ей, я раскинула руки, выгнула спину, а затем ноги у меня оторвались от пола. Я повисла с запрокинутой головой, жадно хватая ртом воздух и все равно задыхаясь. Перед глазами заплясали черные точки. Меня пронзила смесь боли с блаженством, я не выдержала и вскрикнула, и в этот же самый миг последняя капелька магии пригвоздила меня обратно к полу.

Я обхватила голову руками и сжалась в комок. На все про все потребовалась какая-нибудь минута: магия наполнила мое тело, ворвалась в легкие, забурлила в крови, разогнала все болячки, заставила сердце стучать быстрее.

От моей кожи шло мягкое золотистое сияние, оно замерцало в воздухе, как роса, а затем растаяло.

Оказывается, магия домовых – это такое блаженство! Вот уж не ожидала.

– Я слышал, что тебе это по плечу, – довольным голосом сказал мне в ухо Финн, – что ты умеешь впитывать магию, вместо того чтобы взламывать чары или распутывать их.

Я с трудом перекатилась на спину – на большее у меня просто не было сил, потому что магия до сих пор кипела в жилах, опьяняла. Финн стоял надо мной на коленях. В глубине его мшисто-зеленых бархатистых глаз мерцали изумрудные огоньки, а лицо было озадаченное, но не только, по нему пробегало еще какое-то непонятное выражение – он зауважал меня? Или мучительно пытался что-то понять и угадать?

– Дженни? – тихонько, вкрадчиво позвал он.

– Что? – прошептала я. Как нежно его губы произнесли мое имя.

– Сколько магии ты способна призвать? – Он нагнулся ниже, и его дыхание – дыхание леса – защекотало мне лицо. – Еще больше сумеешь?

Этот неожиданный вопрос застал меня врасплох. Сквозь пелену, которой окутал мое сознание приток магии, просочилась мысль о том, что сейчас мне действительно удалось получить изрядную порцию чар. Но я не успела ничего понять, потому что Финн обнял меня, поднял с пола и крепко прижал к себе, а от этого все мысли улетучились, и остался только трепет и пронзительное желание.

– Ты что, вконец спятил? – рявкнула я на Финна и уперлась ему в грудь, ощутив, как под моими ладонями колотится его сердце.

– Адово пламя, да я ничего такого не делаю! Или ты так перебрала магии, что вконец перестала соображать?

Финн разобиделся было, но тут же согнал с лица надутое выражение и улыбнулся.

– Помогаю прекрасной даме, только и всего.

– Отлично, а теперь отпусти, я прекрасно устою на собственных ногах, большое спасибо за заботу. – Я сурово нахмурилась. – И прекрати твердить про прекрасную даму, кривляка!

– Как скажешь, – жизнерадостно отозвался он и поставил меня на пол.

Может, мне показалось и он вовсе не обиделся? А, ну его, в самом-то деле.

Я как могла почистилась, а пока отряхивалась, тщетно пыталась вспомнить ускользнувшую мысль. Ведь брезжила какая-то догадка... нет, пропала.

За спиной у меня вежливо кашлянули, и я обернулась. Домовая Агата смотрела куда-то в район моих коленок, чинно сложив руки перед собой. За ней возвышалась Холли – зеленозубая улыбка от уха до уха. Ну ладно, хоть кого-то я порадовала и развеселила, и на том спасибо. А вот и управляющий – у этого вид обалделый, но он, похоже, из тех людей, кто принимает магию как должное или тут же забывает о ней, тем более сейчас Финн отвлечет его оформлением документов, а это надолго.

– Уж как я радехонька, что ты, сударыня, на подмогу подоспела! – Агата сплела пальцы, но на меня так и не посмотрела.

Я присела на корточки и заглянула ей в лицо:

– Рада была помочь, Агги. – И, различив в карих глазах домовой страх, добавила: – Холли пойдет на поправку.

Я потрепала Агги по плечу, но та вздрогнула. Похоже, она не за Холли боится, а меня испугалась.

Тьфу! Покажи свои магические силы – и тебе напомнят твое место в иерархии волшебного народа.

– Финн, я подожду тебя на улице, – сказала я напарнику, который раскладывал перед управляющим документы на подпись.

На улице было так жарко, что от накаленного тротуара исходил жар. Я щурилась в синее небо, а солнечные лучи изгоняли из меня кондиционированный ресторанный холод. Внутри меня беспокойно бродила магия – кипела в крови, покалывала пальцы. Покопавшись в сумочке, я вытащила три лакричные конфетки, горстью запихнула в рот и принялась усердно жевать. Организму в таких случаях остро необходимо сладкое, потому что магия резко понижает сахар в крови, – он ведь помогает с ней справляться. Усилием воли я заставила себя успокоиться.

У меня над головой мерно шуршали листвой высаженные вдоль тротуара деревья. Наконец из кафетерия вышел Финн.

– Напомни при случае, чтобы я больше никогда не брался распутывать чары домовых, – со смешком попросил он.

– Так ты их и не распутал вроде бы, – поддела его я, однако без особого яда. – Заказ был мой, всю работу проделала я, а ты так – для смеху присоединился, поразвлечься захотел.

Финн резко преградил мне дорогу, так что волей-неволей пришлось взглянуть ему в лицо.

– Не поразвлечься, Джен. – Он медленно, едва касаясь, провел пальцем по моей щеке. – Хотел поближе с тобой познакомиться.

Чтобы не смотреть ему в глаза, я уставилась куда-то в ключицы. Еще того не легче – просто слюнки потекли, так остро захотелось приложиться губами к этой загорелой коже, под которой бьется пульс. Зар-раза! Желание усиливается, от него все труднее отвертеться. Почему – я не знала, но это не главная закавыка. Отступив, я подняла руки:

– Я не кусаюсь, Финн.

Сказав это, я внутренне обмерла. Вот вам и оговорочка по Фрейду.

– Кстати, об укусах, как много интересного ты рассказала той малютке.

– А что именно?

– Про то, какой мы, волшебный народ, деликатес для вампиров. – Глаза Финна загорелись. – Хотел бы я знать, какова на вкус ты?

– Я тебе уже говорила, нечего клинья подбивать.

– Да-да, помню. – Его глаза задумчиво перебежали с моего лица на волосы. – Может, ты апельсиновая?

– Фу-у, как банально, – фыркнула я, – раз рыжая, так сразу апельсин.

Финн пошел рядом, приноравливая свой шаг к моему.

– Ты права, права, апельсины – это так пошло и обыденно. Ну, вторая попытка... Может, финики? Или фиги? Какой фрукт считается особо сексуальным? – Он тряхнул белокурой шевелюрой, обнял меня за талию и заставил остановиться. – О, придумал: сладкий экзотический фрукт в крепкой жесткой кожуре: плод страсти называется, он же маракуйя.

Я заехала ему крепким жестким локтем в бок за такие слова. От души. Потому что заслужил. Финн согнулся пополам, но прокряхтел:

– Раз уж речь зашла о еде... как насчет поужинать?

«Только если ты, голубчик, будешь в меню, – подумала я, – и это даже не эвфемизм». На мгновение я представила себе, что соглашаюсь, и дала волю воображению: вот мы идем поужинать вдвоем, нам хорошо и за весь вечер мне ни разу не хочется впиться ему в горло. Я со вздохом вернулась с небес на землю. Нечего и думать о таком. Какие могут быть выходы в свет с Финном или с любым другим представителем волшебного народа, если я заражена вирусом «Дубль-В», который кипит у меня в крови и вот-вот ударит в голову? Да стоит мне подпустить Финна поближе, как он, с его-то чутьем, мигом заметит, что дело неладно, и удерет со всех ног под ближайший холм, а я останусь без работы.

Финн отвлек меня от этих невеселых мыслей.

– Хватит уже меня мучить, Джен, – с требовательной ухмылкой заявил он. Потер живот и подмигнул. – Соглашайся, тогда сможешь делать со мной, что душеньке угодно.

Ох как соблазнительно звучит.

– Финн, ты славный, но... – увидев, что глаза его потемнели от огорчения, того самого, что терзало и меня я заторопилась, – я бы не хотела слишком сближаться и...

Порыв горячего пыльного ветра пронесся по улице, сорвал с моих губ слова, которые я не успела произнести, и зашуршал листвой у нас над головой.

Финн приложил палец к моим губам и заставил умолкнуть на полуслове.

Но я отодвинулась и упорно продолжала:

– Понимаешь, я на самом деле не...

– Дженни, успокойся, я не о том. Я понял, что ты сказала «нет». – Он с улыбкой показал вверх, туда, где перешептывались деревья. – Кажется, они говорят о тебе.

– И что говорят? – Я недоверчиво хмыкнула.

– Дьяволовы рога, да откуда же мне знать, Дженни! Я их язык никогда не учил.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Закат расползся по небу, как лиловый синяк, а я отправилась на встречу с Аланом Хинкли в полицейский участок в здании старого Скотленд-Ярда – именно там размещался отдел расследования магических убийств. Трупы вампирских жертв, подобных Мелиссе, держали в особом подвальном морге до истечения обязательного двухнедельного испытательного срока, а то вдруг возьмут да и восстанут из мертвых. Кроме того, в старом Скотленд-Ярде имелись специальные тюремные камеры для вампиров. Вообще-то, вампира и так крайне трудно держать под замком, а вместе с людьми и подавно. Единственный раз, когда такую попытку предприняли (а это было в восьмидесятые, когда вампиры требовали себе равных прав с людьми), дело кончилось бунтом, а один вампир даже попал на импровизированный костер в компании с тюремным охранником и тремя сокамерниками.

В итоге вампира признали невиновным. Посмертно. То ли слабое утешение, то ли мученичество настоящего камикадзе, кому что ближе. Во всяком случае, с той истории в обществе начались перемены.

Я свернула с Уайтхолла, и шум транспорта сразу стих, зато раздалось лошадиное ржание, и я подпрыгнула от неожиданности, но потом вспомнила, что конюшни городской полиции тоже размещаются при старом Скотленд-Ярде. Потом опять стало тихо, подозрительно тихо, я даже замедлила шаг. Над головой у меня зашуршало дерево. Может, Финн прав и деревья впрямь обсуждали меня? Но почему? Стоило мне поравняться со следующим деревом, как и оно зашуршало листвой, точно в ответ. О чем оно меня предупреждает? По спине у меня побежали мурашки, хотя сейчас, вечером, на улице все еще держались жара и духота. Я всмотрелась в древесную крону, но ничего не увидела. Точнее, никого. Уф! Чтоб тебя! Обычно с наступлением темноты, независимо от пересудов деревьев, я стараюсь сидеть дома, потому что мало ли на кого нарвешься.

Я повесила сумку через плечо, чтобы руки были свободны, и медленно двинулась дальше, под арку, ко входу в Скотленд-Ярд. Алан Хинкли ждал меня у дверей полицейского участка. В промежутках между редкими фонарями темнота казалась еще гуще, в ней как будто ткались тени. Вот одна из них шевельнулась, стоило мне подойти ближе. Сердце у меня запнулось, я встала как вкопанная и вгляделась в темноту.

Из темноты на свет вышел вампир и уставился мне в лицо.

Все-таки я не ошиблась, там кто-то был.

Поиграем в статуи.

Усилием воли я попыталась замедлить пульс, мысленно считая удары сердца. Получалось с трудом, я думала, будет легче. Отвыкла, расслабилась. Инстинкт кричал мне «беги», рассудок возражал, что это отменная глупость. Бегать от вампиров не следует, ни в коем случае, движущаяся жертва их только будоражит, потому что у бегущего кровь пульсирует быстрее. Лучше рискнуть и подождать, не уберется ли вампир восвояси, потому что есть мизерный шанс, что он не нападет. Понятное дело, риск велик и минусов в таком варианте много.

– Женевьева Тейлор. – Вампир задрал подбородок и втянул носом воздух.

Странный выговор, с легким иностранным акцентом. Вьющиеся темные волосы до плеч, глаза еще темнее волос и разрез миндалевидный – отдает чем-то восточным. А лицо... Прекраснее я не видела ни у людей, ни у волшебного народа, ни у вампиров, и в голове у меня мелькнула шальная мысль: «Странно, что он не красуется на всех рекламных щитах. И что я ни разу не видела его раньше».

Я тряхнула головой. Что за глупости. Какая разница, кто он и откуда, если я ощущаю его вампирскую гипнотическую волю, его месму, которая обволакивает мое сознание. Алана Хинкли, стоявшего у входа в участок, вампир уже успел заморочить, судя по лицу, лишенному всякого выражения. Так что от Алана помощи ждать не приходится. Впрочем, я не очень-то на него и рассчитывала – начнись заварушка, он только помешает, под ногами будет путаться.

– Может, лучше, если мистер Хинкли подождет внутри? – старательно-ровным голосом спросила я.

Алан скрылся за дверью участка. А ведь вампир даже пальцем не шевельнул, даже ресницами не дрогнул. Вот это месма! Хочешь не хочешь, а поразишься. Тем сложнее мне было замедлить свой пульс перед лицом такого могучего противника.

– Весьма любопытно. – Голос вампира тек, как неспешная струя меда. Манящая сладость, но прилипнешь – будет не шелохнуться.

Я склонила голову набок:

– С моей точки зрения, не очень-то.

Ясно было, что он принял Дар и стал вампиром очень рано, скорее всего в двадцать с небольшим. Традиционную черноту его наряда усугубляли еще и сумерки, которые незнакомец соткал вокруг себя, чтобы не так светились бледные руки и лицо. Даже если бы он не проделал при мне гипнотический трюк, отослав прочь Алана, уже одно это умение сгущать тени говорило о том, что вампир очень стар, ему лет пятьсот, никак не меньше. Что касается стиля, незнакомец, кажется, предпочитал классику, а не изобилие черной кожи, к которой так тяготело молодое поколение вампиров. Похоже, что костюм чуть ли не от Армани, но наверняка не скажешь, если не посмотришь на этикетки, а я не намерена подбираться так близко. Совсем наоборот.

– У вас крайне необычные глаза. – Вампир обвел меня взглядом, ощущение было такое, будто тебя заворачивают в плотный шелк.

Проклятущая месма. Я стиснула зубы и попыталась сопротивляться мягкому натиску.

– Фотография на сайте, право же, преуменьшает вашу красоту. Вы гораздо прелестнее наяву... во плоти.

– Пардон, не могу ответить тем же, – процедила я.

Вампир качнул головой:

– Фи, фи, будет вам, Женевьева, не язвите. Вы ведь на самом деле иного мнения. Особенно теперь, ведь я нарочно поджидал вас здесь.

Он шагнул вперед мягко, беззвучно, как пантера.

– И совершенно напрасно, – стальным голосом отозвалась я. – Зря время потратили. Я в полицию иду, а не к вам.

Еще шаг – стремительный, рассчитанный на то, чтобы меня напугать. Я стиснула зубы, но не двинулась с места. Вампир остановился на расстоянии вытянутой руки. Смахнул прядь волос со лба, разглядывая меня с лабораторным интересом.

– Очень интригует, – промурлыкал он, полуприкрыв глаза, так что вид у него сделался таинственным и слегка сонным. – Зачем бы вам ввязываться не в свое дело? Ведь оно явно не ваше.

– А это вас абсолютно не касается, – отрезала я.

– Вот тут вы заблуждаетесь, Женевьева. – Каждое слово падало, как тяжелая медовая капля. – Это меня очень даже касается. Я получил задание довести эту прискорбную историю до логического завершения, которое удовлетворило бы всех ее участников. И ваша... помощь мне ни к чему, я отлично обошелся бы без нее.

Когда до меня дошел смысл сказанного – а учитывая чары вампирского голоса, дошел он не сразу, – я вздрогнула от удивления, такого сильного, что навеянные месмой истома и сонливость отчасти спали.

– Кто вам сказал, что придуманный вами выход устроит всех участников? – поинтересовалась я.

– Кто сказал? Я сам, конечно. – Вампир усмехнулся, блеснув клыками.

Новая волна месмы – он хочет, чтобы я согласилась с его шуткой.

– Ага. – Я кивнула. – Звучит неплохо. – И послала ему сияющую улыбку.

Лицо вампира сделалось довольное, но он и слова вымолвить не успел, как я перестала улыбаться и, подмигнув, язвительно сказала:

– Но все-таки недостаточно хорошо. Однако попытка засчитывается.

Он засмеялся, и отзвук его смеха заплясал у меня в крови, как пузырьки в шампанском. По спине струйкой потек пот, и я передернулась. Как в спасательный круг, вцепилась в ремень сумки и, собрав все силы, попыталась закрыть от вампира свое сознание. Чем больше затягивалась наша беседа, тем сильнее билась жилка у меня на шее, напоминая, что я сейчас уязвимее обыкновенного.

– Женевьева! – Вампир элегантно пожал плечом. – Что мы сейчас предпримем?

– Вы меня спрашиваете?! – поразилась я.

Он кивнул в сторону участка:

– Стоит вам переступить порог, и вы будете совершенно беззащитны.

На миг какая-то часть меня поверила, будто ему это небезразлично. Но я закусила губы и стряхнула наваждение.

– Вы утрачиваете всю великолепную колдовскую защиту, которую столь старательно выстраивали. И играете по-честному. – Он распростер руки.

– Лучше сообщите что-нибудь, чего я не знаю.

– Вам так не терпится предложить свою кровь?

– А вы как думаете?

– Сколько бравады. – Вампир вновь покосился на вход в полицейский участок, как будто его что-то беспокоило. – Но даже вся ваша сидская магия не спасет от некоторых из нас.

– Вы все сказали? А то я пока ничего новенького не услышала.

Вампир вздохнул, изображая сожаление:

– Ступайте домой, Женевьева. Пока еще можете.

– Что, просто взять и уйти? – Я выпустила ремешок сумки и сжала кулаки с такой силой, что ногти впились в ладони. Я твердо решила не поддаваться его гипнозу, а ведь он внушал мне, что я и впрямь хочу домой. – Уйти, даже не услышав от вас настоящей угрозы? Ну нет, не дождетесь.

На долю секунды в глазах у него мелькнула подлинная печаль, но тотчас сменилась прежним, надменно-ленивым выражением.

– Угрозы... Принуждение... Насилие... – Каждое из этих слов рассекало ночной воздух как лезвием. – Вы и в самом деле этого жаждете?

Я замерла, не в силах пошевельнуться, онемев, с колотящимся сердцем глядя ему в глаза. Внутренний голос, голос рассудка, кричал мне: «Скорее стряхни наваждение! Прогони его месму!» Но какая-то иная часть меня, отчаянно желала подчиниться и согласиться на все, что бы он ни предлагал.

На моей левой кисти сомкнулись холодные пальцы. Моя рука поднялась, кулак разжался – казалось, по моей собственной воле, но на самом деле, конечно же, повинуясь ему. Мои пальцы раскрылись, как цветочные лепестки под солнцем. Покрасневшие полумесяцы на ладони – следы впившихся ногтей. К ним прилила кровь.

– Вы позволите? – Глаза у него были как черный шелк. И как черный шелк, переливался его голос.

Я покорно склонила голову. Вместо «да» получился только короткий вздох.

Железные пальцы вампира сдавили мне кисть так, что косточки хрустнули. Бледное лицо его исказила ярость.

– Нет, произнеси вслух.

– Да, – едва слышно выдохнула я.

На миг его зрачки полыхнули алым огнем, сердце мое захолонуло от ужаса, но он уже пригнулся к моей руке. Я видела чеканный профиль, темные ресницы, шелковые локоны, точеную ушную раковину и черный самоцвет в бледной мочке. Губы его ласкали мою ладонь, потом вампир сладострастно содрогнулся, и мое тело содрогнулось в ответ. Я прикрыла глаза, и теперь остались только ощущения. Он вылизывал каждую линию на моей ладони и горевшие следы от ногтей тоже. Вот острые клыки царапнули по венам, и холодный ветер коснулся моей кожи.

В наступившей тишине зашуршала листва у меня над головой, да еще неподалеку заржали лошади на конюшне. Я очнулась. Открыла глаза.

Улица была пуста.

Вампир исчез.

Я глянула на свою ладонь. Следы от ногтей исчезли, как не бывало. Но на запястье остались синяки – следы стальной хватки вампирских пальцев. Как браслет. Единственное свидетельство того, что мне все это не пригрезилось.

– Женевьева...

Это ветер донес мое имя.

Я резко обернулась, но... никого не увидела. Все мышцы болели от напряжения и пережитого ужаса. Вот нелегкая!

Я обхватила себя за плечи и внезапно ощутила аромат пряностей и лакрицы, повисший в воздухе. Я старалась не обращать внимания на острую боль неутоленного желания. Почему он исчез? Почему разгневался, когда я предложила ему свою кровь? Ничего не понимаю. Не сходится.

– Мисс Тейлор?

Я опять подскочила и обернулась на голос, на сей раз непризрачный.

Алан Хинкли вышел из полицейского участка мне навстречу. Он что-то сказал, но кровь у меня в ушах шумела так, что я не разобрала ни слова.

Треклятый вампир! Ну, если он возомнил, что запугал меня и я откажусь от своих намерений...

Я глубоко вдохнула, потерла по предплечьям, чтобы согнать мурашки, и вслед за Аланом направилась к полицейскому участку.