Текст книги "Сладкий запах крови"

Автор книги: Сьюзан Маклеод

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 26 страниц)

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

В нос мне набилась пыль. Я едва не расчихалась, но каждое движение причиняло боль. Никому, даже злейшему врагу, не пожелаю дважды за один день, да еще с небольшим перерывом, попасть под удар оглушающего заклятия. Пыль душила, забивала легкие, и я закашлялась.

– Дженни! – раскатисто позвал меня Хью. – Ты очнулась?

Открывать глаза не хотелось, несмотря на то что мне было тепло и меня что-то ощутимо грело.

– Ну, очухалась? – спросил нетерпеливый женский голос.

– Вроде бы да, – сказал Хью, наклонившись так близко, что от его дыхания волосы у меня на голове шевельнулись.

– Тогда, может, уже не нужно держать ее на руках?

– Есть, мэм, – отозвался Хью.

«Мэм? Ах да, новое начальство, инспектор Хелен Крейн, обвешанная оберегами».

Хью легонько похлопал меня по плечу:

– Дженни, а Дженни? Очнись!

Мне не хотелось приходить в себя, хотелось, чтобы все осталось как есть, и я уткнулась лицом в плечо Хью, твердое и теплое, как нагретый солнцем камень. Ох, не тормошите меня, дайте поспать... Нет, сначала надо кое-что выяснить.

– Нил Баннер... душеспаситель... он как, цел? – с трудом промямлила я.

– Да, заклятие его не задело, – тихонько ответил Хью, – но на всякий случай его отвезли в «Надежду» на проверку. Мало ли что.

Я привалилась к Хью поудобнее, но потом вспомнила кое-что еще:

– А Алан Хинкли?

– Ударился головой о стул, когда Баннер толкнул его. – Хью умиротворяющее потрепал меня по спине. – «Скорая» приехала, ждут, пока ты очнешься.

Я с трудом разлепила глаза.

Хью, держа меня на руках, сидел на полу, а вокруг нас был густой лес из разнообразных ног. Взглянув вверх, я узнала двоих санитаров из «Надежды». Рядом с ними возвышался констебль Ламбер с хмурым лицом, испещренным морщинами, то есть трещинами. А это чьи стройные ножки в элегантных черных брючках? Это у нас инспектор Хелен Крейн. Увидев, какое выражение у нее на лице, я подумала, что зря открыла глаза.

– Вы соображаете, что наделали, мисс Тейлор? – резко вопросила она и даже не стала дожидаться ответа. – Понимаю, отдача от оглушающего заклятия – штука неприятная, но все-таки лучше, чем смерть. – Она стиснула руки, и многочисленные драгоценные перстни так и заиграли, переливаясь разноцветными огнями.

– Вы... – начала я и закашлялась.

Хью тяжело задышал. Опять пылит, волнуется... так вот что за пыль лезла мне в нос и в рот! Я вытянула губы трубочкой и дунула, отгоняя красноватое облачко гранитной пыли в сторону.

– Вы и Нила Баннера чуть не задели вашим заклятием, мэм, потому что у вампира сработала автоматическая защита. – Договорив, я все-таки чихнула, и констебль Ламбер поспешно вручил мне носовой платок, как и полагается троллю, с наволочку размером.

– Мисс Тейлор совершенно права.

Это вмешался сам Граф. Его-то ничем не стукнуло и не задело, и он невозмутимо восседал на одном из пластиковых стульев, с фарфоровой чашечкой в руках. И был так спокоен, что чашечка даже не звякала о блюдечко.

– Если бы ваш магический разряд все-таки задел Вестмана, мэм, то мистер Баннер непременно пострадал бы вместе с ним, а поскольку он человек, то, весьма вероятно, для него исход был бы летальным, – проговорил Граф.

Губы Хелен Крейн сжались в тонкую черточку.

– Благодарю, – процедила она. – Мисс Тейлор, я понимаю, вы тревожились за мистера Баннера, но, может, в другой раз ограничитесь простейшим магическим барьером? – Она нервно покрутила на пальце кольцо с бирюзой. – Очаровывать вампира – это уже крайность.

Я стиснула зубы. Хотела бы я посмотреть, как эта дамочка создает «простейший барьер», когда обезумевший от голода вампир вот-вот вонзит зубы ей в горло, да еще при поддержке второго психа-кровососа – Луи. Я уже не говорю о том пикантном обстоятельстве, что я не владею никакими заклятиями, даже и простейшими. В ведьминской школе не обучалась. У сидов своя магия, совершенно другая! Умолчу также о том, что мадам Крейн могла бы, вообще-то, сказать мне спасибо, потому что чокнутый Луи метил не в кого-нибудь, а в нее.

Я хотела озвучить хотя бы часть этих соображений и уже приоткрыла рот, но тут Хью мягко сжал мне локоть.

– Постараюсь учесть на будущее, – пробормотала я.

– Инспектор Крейн? – На горизонте показалась констебль Кудряшка.

Когда она узрела меня на руках у Хью, с лицом у нее случилось такое, что я подумала: какое счастье, что мы в полицейском участке, вокруг уйма народу и у Кудряшки нет в руках острого предмета.

– Слушаю, констебль Симе.

Кудряшка быстренько обозрела вестибюль, потом приглушенно сообщила начальству:

– Мэм, гоблин погиб. Упал на железную ограду.

– Правда? – Хью горестно ссутулился.

Ох, Иеремия же числился в роду Хью, я и забыла. Обоих жалко.

Кудряшка пояснила:

– Там поверху копья, ему одно как раз в сердце попало.

Из широкой груди Хью вырвался скорбный рык такой силы, что стены задрожали. К нему присоединились остальные тролли, и тут уж люди вынуждены были заткнуть уши – это было оглушительно. Рык вырвался в окно и огласил окрестности, затем резко оборвался. Наступила такая неуютная тишина, что я поежилась. А через мгновение издалека, из ночной тьмы вразнобой понеслись рык и вой, от которых у меня каждый волосок встал дыбом.

– Примите мои соболезнования, – сочувственно и проникновенно произнес Граф.

Я ощутила что-то вроде дружеского касания ласковой руки. А Хью беззвучно вздохнул. Я посмотрела на Повелителя вампиров. Граф устремил на Хью пристальный взгляд, полный такой гипнотической силы, что казалось, бледное лицо его светится голубизной, точно фарфор в полутьме. Только этого не хватало! Ведь месма троллей вроде бы не берет, а тут на тебе – подействовала! Конечно, я знала, что мощь Графа не знает себе равных, но вот чтобы сразу же после сложнейшего трюка с выборочной остановкой времени еще и тролля загипнотизировать – это невероятно.

Свечение, исходившее от Графа, потухло. Я украдкой огляделась. Надо же, старикан просто ас! Никто ничего и не заметил – все замерли, склонив головы в знак соболезнования. Но вот инспектор Крейн хлопнула в ладоши, прервав минуту молчания. Обозрела меня и раздраженно фыркнула:

– Сержант, может, наконец дадите мисс Тейлор встать?

– Дженни, тебе лучше? – заботливо поинтересовался Хью.

Я кивнула. От гранитного тепла, исходившего от тролля, озноб прошел и боль тоже. Хью бережно поставил меня на ноги. Поразительно: лапищи гранитные, а такие нежные.

А теперь посмотрим, какова у нас диспозиция вампиров. Граф где сидел, там и сидит, а вот остальные? Ага, вижу Вестмана, валяется футах в десяти и глаз с меня не сводит – прямо как зачарованный.

Впрочем, почему же – как? Я же его Очаровала. Вот и ответ. Тебе, Дженни, не просто по плечу Очаровать вампира, но теперь ты знаешь: на их брата любовные чары фей действуют в точности как на людей.

Констебль Кудряшка с усилием шагнула вперед, будто под водой шла.

– Инспектор Крейн... могу ли я арестовать... мисс Тейлор? – Она говорила все медленнее.

Граф отсалютовал мне фарфоровой чашечкой и отвесил комплимент:

– Очень, очень впечатляющая работа, мисс Тейлор. – Лицо у него снова засветилось. Ну какая же вампирская лесть без толики месмы!

– Спасибо-спасибо, – кивнула я в ответ. – Но куда мне до ваших трюков со временем! Вот это было сильно! – Я махнула в сторону остальных. – А вы как это делаете? Их замедляете или нас с вами ускоряете? Или нажимаете какую-то невидимую кнопку «пауза»? Ужасно интересно!

– Ну а вы какого мнения? – Граф беззвучно поставил чашечку на блюдце.

Я пожала плечами:

– Кстати, а где ваш приятель номер два?

– Полагаю, у Луи усилиями инспектора Крейн наступила небольшая передышка. – Граф указал в сторону разбитого окна.

И правда.

Чокнутый Луи ничком скорчился на полу. Голову его обвивало ожерелье из серебра с самоцветами, отчего он смахивал на средневекового принца в короне. Такие же ожерелья опутали его по рукам и ногам, причем кисти были притянуты к щиколоткам серебряной цепочкой. Над Луи глыбой черного гранита возвышался коренастый тролль – констебль Тейгрин. Луи до сих пор не пришел в себя, так что обилие роскошных оков показалось мне излишней предосторожностью.

– А зачем... нам... ее арестовывать? – тормозя на каждом слове, выдавила инспектор Крейн.

– За... применение... Очарования... мэм... – в том же темпе откликнулась Кудряшка.

Граф все еще придерживал течение времени.

– Собираетесь посвящать инспектора в нашу маленькую тайну, мисс Тейлор? – учтиво осведомился он. – Или не станете?

«Даже и не знаю», – подумала я. В который раз отряхнулась и задалась вопросом: а какая мне, собственно, разница? Почти весь этот вечер я почему-то провела на полу. В жизни столько по полу не валялась. И кстати, с чего это Луи положил на Хелен Крейн глаз? Он не похож на тех, кто влюбляется с первого взгляда, и вообще во всей этой истории что-то сильно не сходится. Но Хелен Крейн не входила в число дружественных мне ведьм и вряд ли мне поверит. Наверное, лучше всего, чтобы сначала вопрос решил Хью.

Граф неторопливо отпил из чашечки, не сводя с меня глаз. Лицо его светилось так, что на фарфор ложились блики.

– А что это вы там пьете? – бесцеремонно осведомилась я.

Он удивленно поднял брови:

– Разумеется, чай, дорогая. На мой взгляд, очень успокаивает нервы.

Очень странно. Вампиры, случается, употребляют алкоголь, исключительно некрепкий, но о вампирах – любителях чая я ни разу не слышала.

Граф понял, что ответа он от меня не дождется, и пригасил свое гипнотическое излучение. А я вновь ощутила, как невидимый обруч, сжимавший мне лоб, исчез.

Окружающие вновь заговорили и задвигались с нормальной скоростью.

– Констебль Симе, применение Очарования к вампиру не преступление. Вот к человеку – безусловно, – отчеканила Хелен Крейн, угрожающе покосившись на меня. – Соверши мисс Тейлор подобное, я ее лично взяла бы под стражу.

– Есть, мэм, все понятно, мэм, – с явной досадой отозвалась Кудряшка.

Ну что же, будем считать, что меня предупредили. Или у меня начинается паранойя, или мадам Крейн невзлюбила меня так же, как и Кудряшка.

Я улыбнулась обеим. Ах, как славно знать врагов в лицо!

Рука инспектора поспешно порхнула к сапфировому кулону.

– Мисс Тейлор, будьте любезны как можно скорее снять чары. Очарованный вампир мне в участке совершенно ни к чему. – Она развернулась на каблуках. – Сержант Манро, констебль Симе, за мной, на улицу.

Скрестив руки на груди, я пригляделась к упомянутому Очарованному вампиру. Душераздирающее зрелище.

Карие глаза Вестмана уже не заволакивала голодная муть. Теперь в его зрачках золотыми искорками мерцало мое Очарование. Плохо дело. Вампир, конечно, выносливее человека и не помрет, если я его покину, однако будет повсюду меня разыскивать, ведомый чарами.

Только одержимого вампира, идущего по следу, мне и не хватало для полного счастья!

Однако, чтобы снять любовные чары, мне необходимо его коснуться. А он ведь ранен.

– Похоже, вы очутились перед дилеммой, – с улыбкой констатировал Граф. – Может быть, я сумею помочь?

– Вряд ли! – фыркнула я. Еще не хватало быть ему обязанной.

– И как говорится, никаких обязательств, моя дорогая. – Граф поднялся. – Буду только рад вам услужить.

Он подошел к Луи, ухватил того за шкирку и легко поднял, будто рослый вампир весил не больше тюка с тряпьем. Потом небрежно швырнул Луи на пол рядом с Вестманом. Тот даже не шелохнулся. Я подозрительно наблюдала за действиями Графа – мало ли что он затевает. Граф присел, взял Луи за подбородок и чиркнул ногтем ему по горлу. На бледной коже вампира яркой алой черточкой проступила кровь, и Граф слегка поморщился. Почему – кто его знает: может, для него запах собрата был неприятным. Я ощутила лишь слабое дуновение смешанного запаха пряностей и меди.

Указав мне на Вестмана, Граф попросил:

– Приподнимите и придержите ему голову, чтобы он смог напиться. А потом, как только я скомандую, заберите свои чары обратно.

Я колебалась.

– Слово чести, мисс Тейлор, – заверил Граф, поняв мои сомнения. – Без обмана.

Восьмисотлетний вампир никак не сможет нарушить данное слово.

Я неуклюже приподняла Вестману голову – до чего же сальные волосы! – и помогла ему приложиться к ране на шее у Луи. Как только вампир почуял кровь, ноздри у него затрепетали, и он вонзил клыки в податливую плоть, накрыв собой Луи. Тот дернулся от укуса, приоткрыл рот, застонал, но подчинился. Блеснул и погас один из самоцветов в ожерелье, обвивавшем голову Луи. Вестман жадно причмокивал...

– Действуйте! – велел Граф.

Я призвала магию обратно, и та вернулась. Мое тело медленно затопил жар.

– Превосходно, мисс Тейлор, – похвалил меня Граф.

Нагнувшись, он сунул мизинец в рот Вестману и слегка потянул. Что-то влажно чавкнуло, и вампиры разъединились. Вестман рухнул на спину, облизывая окровавленные губы. Граф небрежно подхватил Луи и отшвырнул в сторону так, что тот ударился о стену. Может, заморский вампир и впрямь невыносимо вонял, только я этого не ощущала?

– Спасибо за комплимент, – осторожно ответила я. Даже если Граф помог мне по доброй воле, у него наверняка были какие-то свои тайные причины.

– Не стоит благодарности, мисс Тейлор. – Он смахнул пылинку с рукава блейзера. – Мистер Хинкли очень обеспокоен участью сына. – Вытащив из кармана белоснежный носовой платок, Граф отер руки. – Вы все еще намерены оказывать ему содействие?

Он об этом уже спрашивал! Ну что ж, вновь отвечу вопросом на вопрос:

– А почему вас это интересует?

– Меня интересует все, что вы обнаружите, – отозвался Граф.

– Думаете, там есть что обнаруживать? – парировала я, имея в виду труп Мелиссы Бэнкс.

– Всего лишь предположение, дорогая.

Граф резко обернулся.

Над распростертым телом Луи стоял тот самый вампир с восточными глазами. Лицо его было непроницаемо.

– Малик аль-Хан... – Граф махнул платком. – А я вас и не заметил.

По его словам получалось, что Малик на протяжении всей сцены был здесь, в вестибюле, но не показывался и лишь наблюдал за происходящим. Неужели? Но откуда он возник? Внутри полицейского участка не было ни единого темного уголка, который годился бы ему в качестве укрытия!

– Прошу меня простить, что не представил вас друг другу, но ведь вы с мисс Тейлор, кажется, уже знакомы? – Граф ухватил меня за руку, прежде чем я успела уклониться.

Вот принесла его нелегкая! Придется или сопротивляться, или стоять столбом, как послушная девочка. Я попыталась вырваться.

– Тихо! – прошипел Граф, и его пальцы впились мне в предплечье.

Но в этот миг Малик скользнул с места, и я забыла о боли и напряжении, – так красиво он двигался. Текуче и плавно, как пантера. Только пантеры все-таки касаются земли, а вампир, казалось, плыл в воздухе.

– Опасную игру вы затеяли, властелин, – обратился он к Графу.

В мягком негромком голосе прозвучала угроза, которая обожгла меня как огонь. Я с трудом сглотнула. В животе от страха образовался ледяной ком.

Лицо Графа вновь засветилось – он обрушил на пришлеца всю силу своего гипнотического обаяния, но сказал при этом самые простые слова:

– Не я один.

Малик уже подобрался так близко, что мне стало не по себе.

– Смотрите, как бы вам не пришлось об этом горько пожалеть, – произнес он.

На лицо его набежала тень гнева, но, судя по глазам, полыхающим черным огнем, внутри его бушевала настоящая буря, и под руку ему лучше было не попадаться. Я затаила дыхание, надеясь, что Малик меня не заметит, и пожалела, что не умею превращаться в невидимку.

Не повезло. Малик устремил сверкающие глаза прямо на меня. Я втянула ноздрями аромат пряностей, исходивший от вампира. Впрочем, Граф, похоже, почувствовал совсем другой запах, потому что демонстративно прижал к носу платочек.

– Вижу, вы все тот же преданный слуга, что подглядывает во имя интересов своего господина. Однако я не намерен терпеть подобные игры. – Граф рывком вытянул вперед мою руку, точно предъявляя вампиру решающую улику. – Впрочем, я ведь не разделяю ваши причудливые и эклектичные вкусы и уж тем более не испытываю потребности метить добычу, как жестокий хищник.

О чем это он?!

Я опустила глаза на собственное запястье и увидела те самые синяки, которые Малик оставил мне на память сегодня же вечером. Но теперь они налились кровью... хуже того, они закровоточили, словно на кисти у меня появился браслет из влажных алых рубинов. Сердце у меня заколотилось, и кровь тут же закапала на пол.

И тотчас поверх кровавых следов сомкнулись бледные тонкие пальцы Малика.

– Простите меня, Женевьева, – совершенно спокойно произнес он. – Я не хотел причинить вам вреда.

От его голоса мне почему-то стало спокойно. Я подняла взгляд и увидела, что полыхающий в глазах гнев сменило глубокое сожаление, и вновь ощутила, как же ему хочется попробовать моей крови...

Но он уже отвернулся и направился прочь!

Точно повинуясь беззвучному приказу, лампы на его пути меркли, и от черного щегольского наряда Малика ползли густые тени, которых здесь, в ярко освещенном вестибюле полицейского участка, просто не могло быть. Они соткались в непроглядную тьму вокруг вампира, и он бесследно растворился во мраке.

Бум!

Что-то стукнуло у меня за спиной, и я прямо подскочила.

Это констебль Ламбер ударился головой о притолоку, выглянув из кабинета.

– Вы еще здесь, мисс? – гулко спросил тролль. – Констебль Симе сказала, будто вы ушли с остальными.

Я в замешательстве огляделась. Вестибюль опустел. Тьфу, пропасть!

– А куда же исчезли все вампиры? – глупо спросила я.

Тролль пожал широченными плечами:

– Я же толкую, мисс, они все ушли. – Он сверился с часами. – Уже час, как ушли. Ну и в передрягу же вы попали! – У него над головой выступило взволнованное облачко пыли. – Гоблину-то как не повезло, прям жалость берет. И сержант расстроился – даже с работы отпросился. Десять минут, как ушел.

Констебль озабоченно вперился в меня, лоб у него пошел встревоженными трещинами.

– Мисс, вам нехорошо?

В точку. Мне было нехорошо. В голове у меня теснилось множество вопросов, но здесь не было ни души, и ответить на них было некому.

Впрочем, я везунчик: где-то бродит один вампир, который знает все ответы.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

«Тир на н'Ог», или, в просторечии, «Кровавый трилистник», таится в дальнем конце глухого закоулка, ответвляющегося от Шафтсбери-авеню. Это один из старейших ирландских пабов Лондона, и вампиры облюбовали его еще лет двести назад.

Разумеется, рекламировать это заведение как излюбленное местечко вампиров стали лишь каких-нибудь несколько лет назад.

Свернув за угол, я наткнулась на длинный хвост желающих попасть внутрь. Человек пятьдесят терпеливо стояли в очереди, отгороженной алым бархатным шнуром на бронзовых столбиках. Если не считать парочки разряженных в кожу готов, народ оделся весьма сдержанно, почти буднично, лишь на ком-то поблескивало и посверкивало что-то парадное, тотчас выдавая в своих хозяевах туристов. Ну что же, по крайней мере, мои черные брюки и кремовая безрукавка выглядят здесь вполне уместно, а ощущение, будто я их ношу, не снимая, уже неделю, посторонним не заметно.

Очередь заколыхалась, а я прошла мимо нее прямиком ко входу в паб. Тогда очередь загудела, порхнул и смолк чей-то смешок, придушенный, нервный. Пульс у меня забился быстрее, но из-за таблеток джи-зава я никак не могла заставить его замедлиться. Впрочем, тут много народу с колотящимся сердцем, так что я особенного внимания не привлеку.

И к тому же у меня приглашение. А приглашение означает гарантию безопасности: согласно старому правилу, любому, кто посмеет на меня напасть, грозит смерть на месте.

Я приблизилась к самому входу, к голове очереди. Неоновая вывеска в виде алого трилистника бросала рубиновый отсвет на двери и на людей в очереди. Вокруг охранника гомонила стайка девчонок, причем одна из них, самая бойкая, – блондиночка в красной кожаной мини-юбке и красном же топике-тюбике, расшитом блестками, – даже положила руку ему на плечо. Она приподнялась на цыпочки, так что ремешки босоножек на шпильках впились ей в щиколотки, и что-то шепнула охраннику на ухо. Он посторонился и пропустил ее. Девица победоносно обернулась к подругам, улыбаясь накрашенным ртом, и тут поймала мой взгляд. Мгновение она медлила, потом отбросила длинные волосы на спину и повела подружек внутрь, так что я очутилась лицом к лицу с охранником. Разумеется, вампиром.

Выглядел он внушительно и даже элегантно: брюнет восточного типа, острижен почти под ноль, черная пиджачная пара, изумрудно-зеленый шелковый кушак и такой же галстук-бабочка... И при всем щегольстве могуч, как борец сумо. Я обошла бархатный шнур, преграждающий дорогу очереди, отразилась в черных очках охранника и улыбнулась ему как можно обаятельнее.

Он втянул ноздрями воздух.

– Совести нет, тут, между прочим, очередь! – проворчал кто-то у меня за спиной.

Охранник медленно повернул голову на голос и так посмотрел на недовольного – парня с соломенными волосами, – что тот подался назад. А охранник еще и прошипел что-то тому в лицо.

Парень, заикаясь, выдавил:

– Извините, я так... просто нечестно, знаете...

Охранник ощерил клыки. Неоновый трилистник над нами запульсировал, то обливая нас всех алым светом, то погружая в темноту. Тьма – свет, тьма – свет. Красный огонь загорался и гас в стеклах черных очков. Толпа взбудораженно забурлила, загудела, но я-то была разочарована: вот если бы у охранника еще и галстук мигал и светился!

С показным вздохом я ткнула охранника в живот и заявила:

– Хватит пугать, клыкач.

Он медленно повернулся ко мне. Я, конечно, струсила, но все-таки напустила на лицо равнодушное выражение и сказала:

– Я пришла потолковать с Декланом. Передай, что явилась Женевьева Тейлор по его приглашению.

Трилистник вывески перестал мигать.

– Пошевеливайся, время не ждет. – Я покрутила в воздухе пальцем, изображая стрелку часов.

Вампир дернул ртом, но вытащил миниатюрный мобильник и быстро-быстро заговорил на каком-то азиатском языке. Помолчал, выслушал ответ, убрал телефон. Потом неожиданно мягким голосом сказал:

– Можешь войти, детка. Мистер Деклан с тобой побеседует.

В животе у меня опять образовался ледяной ком. «Не обращай внимания», – велела я себе, подмигнула охраннику и величественно прошествовала в услужливо открытую дверь.

Прежде всего меня захлестнула музыка – причудливая ирландская мелодия, на фоне которой переплеталось множество голосов гостей. Потом в ноздри хлынули густые запахи пива «Гиннесс» и тайских закусок, которые здесь подавали. Странноватое меню для ирландского паба, ну да ладно. Я поднялась по деревянной лестнице и огляделась. Глаза привыкли к сумраку не сразу.

Заведение мало чем отличалось от любого обычного паба пятничным вечером: длинная стойка бара, множество столов, в центре помещения лестница, ведущая на едва освещенную галерею. Публика смеется, болтает, лица довольные, люди отменно проводят время. Как-то все это не вяжется с тем напряжением, которое царит в очереди снаружи. Я задумалась. Может, причина в музыке или в баре действует вампирский гипноз? Если и так, я его не улавливаю.

Если уж на то пошло, я и присутствия вампиров тоже не улавливаю.

Вокруг было сплошное засилье зеленого цвета, местами с вкраплениями мелких алых трилистников. Зеленые абажуры ламп, изумрудно-зеленые стены, а посмотрев под ноги, я увидела зеленый ковер с узором из красных трилистников. Удачная мысль – узорчик помогает замаскировать любые пятнышки и следы.

Ловко придумано.

Увлекшись разглядыванием интерьера, я не сразу заметила, что ко мне уже направляется проворная официантка – естественно, в зеленом наряде, но восточного покроя. Слева на груди вышит все тот же алый трилистник. Официантка отвесила мне поклон, сложив руки на груди, и произнесла «пожалуйста», правда слегка шепелявя, так что получилось скорее «позялюста».

– Мистер Деклан немнозко занят. Подоздите минутоцку. Принести вам выпить?

Я удивленно воззрилась на официантку. Внутренний локатор, настроенный на волшебство, подсказывал мне, что передо мной ведьмочка, однако никакие слухи о том, что Деклан нанял в штат ведьму, до меня не доходили. Официантка устроила меня в тихом уголке, по соседству с целым подносом пустых стаканов. «Надеюсь, это ничего не символизирует», – подумала я.

Только я уселась, как красотка постучала по стойке бара и выкрикнула:

– Мик! За сцет заведения!

За стойкой возник рыжий тощий коротышка с прилизанными волосами. Черный жилет оставлял открытыми мускулистые веснушчатые руки и обтягивал торс так что все ребра были видны. Грудь крест-накрест пересекало нечто вроде патронташа с пробками, а пояс, болтавшийся на бедрах, украшали крышки от пивных бутылок. С последней нашей встречи Мик еще похудел, но, по крайней мере, оказался цел и невредим, и это радовало, хоть я и считала его бессердечным поганцем.

Я улыбнулась ему, показывая все зубы. Поскольку Мик клурикон, а этот народец – ближайшие родственники лепреконов и ирландских гоблинов, то чем зубастее ему улыбнешься, тем тебе же лучше.

– Мне водку, Мик. Если есть, то «Кристалл».

Мик выпучил зеленые глаза и от неожиданности вцепился в деревянную стойку бара, так что присоски на кончиках пальцев у него налились розовым.

– Ты что тут делаешь? – шепотом спросил он.

Музыканты перешли с протяжной песни на разудалую джигу.

Я распахнула глаза пошире и невинно похлопала ресницами.

– Дай-ка угадаю, – пропела я. – Зашла выпить водки? Навестить старых друзей? Или, может, поинтересоваться, почему ты не ответил ни на одно сообщение?

Мик судорожно сглотнул, дернув кадыком:

– Не мог я ответить. Не позволял он мне. А теперь уходи, оставь меня в покое.

– Как поживает Сиобан, а, Мик? – нежно спросила я. – Все еще в Ирландии? Как ее здоровье?

Мик кивнул, хотел было что-то сказать, но не успел – музыканты прервали джигу и сыграли короткий туш. Публика в баре заахала и замерла, а Мик уставился куда-то поверх моего плеча.

Я обернулась и увидела, что на галерее появился вампир и встал, картинно опершись о перила и глядя вниз, в толпу. Поначалу мне показалось, что это сам Деклан, но, присмотревшись, я поняла, что ошиблась. Кто-то из его братцев – или Шеймус, или Патрик. Все они скроены по одному ирландскому образцу – темноволосые красавцы, – но Деклан – настоящий Хозяин. Втроем братья составляли главный местный аттракцион для публики.

Вампир неуловимым движением перенесся с галереи на лестницу: только что его там не было – и вот он. В зале опять заахали. Нет-нет, никаких вампирских трюков, полетов и исчезновений, просто он двигался так быстро, что человеческому глазу не уловить. Своей спутанной темной шевелюрой и угрюмым выражением лица вампир навел меня на мысль о Хитклифе, роковом злодее из «Грозового перевала» Бронте, только вот костюмчик на нем был неподходящий – красный облегающий жилет, почти как у Мика, заправленный в обтягивающие черные джинсы. Зато по цвету все это отлично сочеталось с нарядом той самой решительной блондинки, которую я видела на входе. Теперь она шла прямиком к вампиру. Он протянул ей руку, и девица бессознательно согнула коленки в реверансе. Реверанс в мини-юбке – это очень смешно, но, судя по лицу, она не соображала, что делает. Вампир, не спуская с девицы взгляда, отвесил ей короткий поклон и поцеловал руку – в аккурат туда, где бьется на запястье пульс.

С десяток посетителей бара вскочили и восторженно заплескали в ладоши, вскинув руки над головой, а у Мика в горле что-то сдавленно заклокотало.

Теперь я точно знала, который из братьев красовался на лестнице.

– На Шеймуса сегодня неплохой спрос, – сказала я Мику, потом притворно нахмурила брови и добавила: – А мне-то казалось, что он до девушек не охотник, ему подавай одного рыжего бармена. Долго же ты об этом умалчивал. Интересно – почему?

– Не велено было болтать, – с непроницаемым видом ответил Мик.

Я рассмеялась, но принужденно:

– А то я сама не заметила бы, Мик!

Подоспела другая официантка и, как будто не замечая меня, опустила на стойку поднос, тесно заставленный пустыми стаканами.

– Добавку, позалюста, – прошепелявила она.

– Отвали, Чен! – Мик огрызнулся на нее так, что она шарахнулась прочь.

Я поискала глазами Шеймуса и его спутницу, но они уже скрылись в глубине галереи, где царил сумрак.

– Ну что ж, наверное, это вносит некоторое пикантное разнообразие в любовную жизнь.

– У нас тут не принято этим заниматься.

– Готова ручаться, публика ужасно разочарована.

– Вовсе нет, мисс Тейлор, уверяю вас – наша клиентура более чем довольна.

Я обернулась на этот мелодичный женский голос и встретилась со взглядом дымчатых серых глаз. Белокурая короткая стрижка, безупречный макияж, а платье! Тут было на что посмотреть: облегающий черный шелк с бриллиантовыми и рубиновыми застежками и к нему вечерние, до локтя, перчатки, тоже черные и расшитые рубинами.

– Меня зовут Фиона, я владелица «Тир на н'Ог», – представилась дама. – Деклан ждет вас, пожалуйста, следуйте за мной.

У меня и для нее нашлась улыбка.

– Не будем его задерживать. Ведите.

Фиона направилась к лестнице, но Мик успел ухватить меня за руку – неприятное касание присосок – и прошептать:

– Ты там, смотри, поосторожнее. Деклан не очень-то расположен к мелкой аристократии.

Наверное, мне следовало воспринять эти слова как своего рода извинение.