Текст книги "Сладкий запах крови"

Автор книги: Сьюзан Маклеод

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)

ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ

Кровь была горячая, соленая, густая – человеческая кровь, особенно крепкая из-за недавно впрыснутого яда. Когда до меня наконец дошла эта мысль, тут же появилась другая: вампир, приникший к шее этой женщины, был не Малик. Кровная дверь не открылась, то есть открылась, конечно, но не туда, куда я думала.

Я оторвалась от подставленной шеи и отпихнула незнакомку. Задрав голову, я поглядела на потолок, пытаясь погасить радостный грохот в груди. Хотелось еще. Казалось, я могла бы пить и пить до скончания веков. Стиснув кулаки, я посмотрела на недоеденный обед: это была Ханна Эшби, аристократичная бухгалтерша, доставившая мне серебряные приглашения, она же Корсетная Красотка, вампирская наркоманка из «Пиявки и падалицы».

Она полулежала на полу, и на лице у нее была уже другая улыбка, нормальная.

– Ну что ж, было не так восхитительно, как я надеялась, но ведь нужно учесть некоторые обстоятельства. – Она потрогала пальчиком кровоточащую припухлость на шее и надула губки. – Правда, я рассчитывала, что у нас не ограничится перекусом по-быстрому. Ты же сида, а я думала, они такие страстные!

Не обращая на нее внимания, я осмотрелась: каменный потолок, каменный пол, стальная дверь, толстый изумрудно-зеленый ковер и массивная дубовая мебель. Все это казалось до жути знакомым. Я оказалась в том же подземном бункере, просто в другой пещере. Шагнув к двери, я потрясла ее. Ничего не произошло. В голове взвился смерч из гнева, досады и страха. Мне захотелось завизжать, заплакать, что-нибудь разбить...

Пришлось усилием воли собраться с мыслями. Кровь утолила голод, глубокая рана на руке уже почти затянулась, кожу спаял вздутый красный шрам. Надо отсюда выбираться.

Я вытерла губы тыльной стороной кисти и вернулась к Ханне – та поднялась с пола и пересела на кровать.

– Послушай, давай обойдемся без послеобеденных любезностей. Может быть, ты мне объяснишь, что вы тут делаете?

– Тебе нужна помощь, а мне нравится помогать людям.

– Ну конечно, ты мне так помогла, что меня перехватила! – Я уперлась руками в бока. – Довожу до твоего сведения, что со мной этот номер не пройдет!

– Что ты, я тебя не перехватывала. – Она прижала ладошку к груди. – Почувствовала, что открывается кровная дверь, и предложила себя...

– Хватит, Ханна! – рявкнула я. – Я попробовала твою кровь только сейчас!

Улыбка стала хитрой.

– Пробовала-пробовала, самую капельку пробовала, но все равно считается. – Протянув руку, она провела пальцем по татуировке у меня на бедре. – Возможно, ты была не в этом теле, но это не более чем технические детали. Видимо, вы с ней так переплелись, что вас уже не разделить.

Я скрипнула зубами. Неужели жажда крови выпустила ее, Розу, мою альтер-вамп, из... в общем, оттуда, где она сидит, и открыла дверь Ханне? Может быть, в саду татуировка не подействовала, потому что Роза не была голодна? Все эти мелкие вопросы я загнала подальше в темный уголок сознания – отвечать было некогда.

Ладно, снявши голову, по волосам... гм, по крови не плачут.

– Еще раз. Что тебе нужно? – свирепо спросила я.

– Женевьева, я просто люблю помогать людям. И нахожу это делом весьма благодарным. – Она поднялась и плавным жестом обвела постель. На ней ничком лежал вампир – одна нога свисала с перины, как будто он в изнеможении рухнул на кровать как попало. – К примеру, я спасла эту бедную овечку. Его Госпожа одарила его Даром, а потом бросила погибать от голода. От этого он, бедняжечка, впал в неистовство.

– Ты должна стать примером самоотверженности и милосердия для всех нас.

– Вот именно. Рио хотела, чтобы первым обедом в качестве деликатеса стала для него ты, но я успела перебить ему аппетит. – Она завладела моей левой рукой и провела пальчиками по исчезающему на глазах шраму. Прикосновение ее было нежным, гипнотическим. – Я не сомневаюсь, что те четверо вампиров, которым Рио в результате тебя отдала, сполна тобой насладились, а заодно и справились с задачей вывести из твоего тела железо гораздо лучше, чем сумел бы один Дарий. – Она нагнулась поближе и лизнула припухший укус у меня на шее.

Внутри у меня все затрепетало от желания.

– Если бы не потеря крови, ты могла бы и не выжить, даже при такой необычной наследственности. – Она поцеловала меня в губы – еле-еле прикоснулась. – Моя помощь всегда бескорыстна, я ничего не прошу взамен, но неизменно обнаруживаю, что добрые дела вознаграждаются, причем подчас так занятно... – Она снова уселась на постель, обвила пальцами щиколотку Дария и улыбнулась. – Он и вправду оказался очень и очень хорош.

Я тряхнула головой, отгоняя легкий дурман, оставшийся после ее прикосновений. Выходит, она только что рассказала, как спасла мне жизнь? Лестно, но не слишком – просто ей что-то от меня понадобилось, и рано или поздно я выясню, что именно. А пока у меня есть другие дела, поважнее.

– Если тебе так уж хочется мне помочь, отведи меня к Малику аль-Хану, – без всякого выражения сказала я.

– Женевьева, Малик для тебя ничего не сможет сделать. – Под потолком комнаты-пещеры раскатился низкий теплый смех. – К сожалению, он до сих пор пляшет под дудку своего Господина.

Ну вот, план «А» рухнул.

– Ладно. Тогда раздобудь мне телефон. – Я махнула рукой в сторону двери. – Или выведи меня отсюда.

– Мы под землей. – Ханна огладила рукой шелковые простыни. – Когда гоблины выдолбили в скале эти пещеры, мобильных телефонов еще не изобрели, а вампиры так отстали от жизни, что до сих пор не провели сюда коммуникации. Что же касается того, чтобы вывести тебя отсюда... – Она вздохнула и поднялась. – Как ни печально, не все в моей власти. Ведь я же, в конце концов, всего лишь человек. Мы в самом центре СОС-тауна, а вампиры собираются на Вызов. – Она переместилась к большому деревянному платяному шкафу. – Вероятность того, что ты спасешься сама и сумеешь позвать на помощь, чтобы успеть спасти всех своих друзей, пожалуй, равна нулю.

Друзей – во множественном числе?! Я так и вскинулась, услышав это слово.

– Ты сказала – «друзей»?

Она улыбнулась мне, словно маленькой девочке:

– У тебя ведь не один друг, а несколько, не правда ли?

Кэти.

Внутри у меня все оледенело.

Ханна открыла шкаф и разложила на просторной постели несколько туалетов.

Я уставилась на них невидящими глазами. Что же мне делать, если вампиры захватили и Кэти, и Финна?

– Что же вы стоите? – окликнула меня Ханна, и тут я поняла, на что я гляжу: на наряд Корсетной Красотки. – Одевайся поскорее, ты же не хочешь выйти отсюда обнаженной! – Она взяла с постели плечики с длинным синим вечерним платьем и держала его перед собой, словно примеряя, глаза у нее сверкали. – Красиво, правда? – Она провела рукой по мерцающему шелку. – Его сшил Джон Гальяно специально для меня. – Подняв глаза, она лукаво улыбнулась. – Только не воображай о себе слишком много. Да, я говорила, что люблю помогать людям, но всему есть предел – я не предлагаю тебе подлинного Диора.

Вот уж чего мне совсем не было нужно, так это ее платьев.

ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯ

Гоблиниха – из тех, кто родился не под землей, – подкрутила длинные кошачьи усы, оглядела меня голубыми глазами, похожими на цветные стеклянные шарики, и провела пальцем по носу. Я ответила на приветствие. На стоявшем перед ней карточном столике, обтянутом голубым сукном, появилась колода карт. Гоблиниха взяла колоду, перетасовала – карты шуршали в трехпалых руках с такой скоростью, что за ними было не уследить, – а потом бережно положила на стол рубашкой вверх.

– Скорее, Женевьева. Надо вытянуть карту! – прокричала мне в ухо Ханна, перекрывая свист, гвалт и улюлюканье.

Я поджала губы. И это она велит мне поторопиться!

Дверь из комнаты-пещеры вела в высеченный в скале коридор, посредине которого бежал узенький подземный ручеек. Ханна принюхалась, потом подобрала длинный шелковый подол платья от Диора и осторожными шажками двинулась по пологому склону, стараясь не поцарапать туфельки от Джимми Чу. Я топала следом в наряде Корсетной Красотки. Ее туфли были мне велики, пришлось напихать в них бумажных салфеток. Юбка-баллон оказалась колючей, у меня от нее чесались ляжки, а корсет, чтобы не сваливался, Ханне пришлось зашнуровать на мне так туго, что даже мой скромный бюст из него так и выпирал. Когда мы дошли до железной винтовой лестницы, терпения у меня осталось так мало, что я была готова взвалить Ханну на плечо и тащить, лишь бы идти побыстрее. Лестница вывела нас в пустой, однако шумный зал «Пиявки и падалицы», бара для кровососов при «Голубом сердце».

Гвалт перешел в рев, и Ханна пихнула меня в бок:

– Начинается.

Я недоверчиво поглядела на нее, взяла карты и хотела перевернуть.

– Не смотреть, леди, – велела гоблиниха, махнув на меня костлявой рукой.

– А как же мне тогда?.. – удивилась я.

– Сдвинь колоду и дай ей, – сказала Ханна. – Иначе она тебя не пропустит.

– Хорошо. – Я положила карты и сдвинула колоду.

Гоблиниха взяла ее и вручила мне нижнюю карту:

– Участник.

– Я не собираюсь ни в чем участвовать! – возразила я.

Ханна обвила меня рукой за талию и легонько прижала к себе:

– Ты ведь хочешь спасти друзей, не так ли? Если не будешь смотреть, у тебя ничего не получится.

– Я не собиралась, – возразила я, высвобождаясь. – И в игры играть не собиралась.

Ханна понимающе улыбнулась:

– Посмотри на карту, Женевьева.

Я перевернула карту. Сначала на ней ничего не было, она была просто серая, но под моим взглядом серый туман забурлил и расступился. Какой сюрприз... впрочем, нет! Я собралась вернуть карту гоблинихе, но та замотала головой.

– Оставь ее себе, – сказала Ханна.

Ну конечно, как же я сама не сообразила. Я заткнула карту за корсаж.

Ханна тоже сдвинула колоду. Ее карта была закрашена красным.

– Кровь, – объявила она, скорчив разочарованную гримаску. – Впрочем, ничего другого нельзя было ожидать.

– Эй, рабыни, шевелитесь, что ли! – раздался голос у нас за спиной.

Я напряглась, развернулась и увидела невысокого коренастого вампира в черном плаще, при полной готичной выкладке и со сверкающими в улыбке клыками.

– Некогда мне тут с вами развлекаться! – Он отпихнул нас в сторону, пролез к столику и с ходу схватил полколоды. Его карта оказалась черной.

– Зритель, – объявила гоблиниха и показала большим пальцем себе за плечо, на стальную дверь.

Вампир хлопнул по двери картой. Дверь скользнула в сторону, скрывшись в стене, и из проема приливной волной хлынул гомон. Вампир величественно вошел.

Я двинулась было за ним, но Ханна схватила меня за руку:

– Я покажу тебе, куда идти.

– Ну так пошли же наконец! – прорычала я: терпение у меня кончилось.

Ханна вывела меня в бетонированный коридорчик. Я прищурилась: громадные, как на стадионе, прожектора слепили глаза. Стены были забраны лесами, под ногами лежал дощатый настил. В уши снова ударил рев. Доски затряслись, из щелей повалила пыль – толпа затопала ногами. Я протащила Ханну по проходу в амфитеатр, где вокруг арены рядами стояли сиденья, все до единого занятые, а над головами у зрителей висели огромные плазменные панели. На всех крупным планом показывали двух соперников на ринге. Они сплелись, обхватив друг друга, словно профессиональные борцы.

Потом экраны переключились на турнирную таблицу. Против каждого имени вспыхивали ставки, а в списке игроков числились Граф, Рио, несколько незнакомых имен и – сердце у меня упало – я сама, последним пунктом. Ставки против меня были шестьдесят к одному. Малика в списке не было.

Я подергала Ханну за руку и прокричала, перекрывая шум:

– На что они ставят?

– На победу, конечно! – крикнула она в ответ.

Зар-раза!

Мимо наших коленей промчался, взметнув голубыми дредами, крошечный гоблин-охранник с толстой пачкой бумаг. Какой-то вампир, которому на лицо падали длинные локоны, перегнулся через сиденья и, ухватив гоблина за комбинезон, поднял в воздух. Губы вампира зашевелились. Гоблин что-то записал в бумагах и сунул их под нос вампиру. Вампир одобрительно поглядел на меня, кивнул и выпустил гоблина. Тот упал, как гимнаст, ловко перекатился и побежал дальше, сверкая лампочками на кроссовках.

Ханна кивнула на экран. На меня уже ставили тридцать к одному.

Вампир показал мне сразу два больших пальца и улыбнулся, продемонстрировав все четыре клыка.

Приятно знать, что кто-то в тебя верит.

Изображение переключилось на матч. Теперь бойцы разошлись и кружились по рингу, расставив руки в боевой стойке. Оба были обнажены. Камера наехала на одного из них, поменьше, – это оказалась Рио, ее темная кожа блестела, словно намасленная. Камера крупным планом показала, как сверкает розоватый пот в ее голубых кудряшках, потом сместилась на глаза – белки от избытка колдовских сил окрасились темным индиго, – потом на ощеренный рот, полные губы, оттянутые на клыках. Затем показала общий план, приостановившись на кровоточащем укусе у нее на плече, после чего на экране возникла вся арена с высоты птичьего полета.

Толпа топотала, свистела, галдела.

Теперь экран заполнила вторая фигура, гораздо крупнее, – это был тролль, здоровенный, мускулистый, темно-красный. Камера показала лицо. Ноги у меня подкосились – я узнала Хью. Я бросилась бежать, не сводя глаз с его лица над рингом, которое становилось все больше и больше. Серые глаза затуманились, словно грозовое небо, на носу виднелся скол, кожа была покрыта глубокими трещинами. Потом он ринулся вперед, лицо на экране расплылось.

Камера переключилась на общий план двух фигур, сцепившихся на голубом фоне покрытия на ринге.

Я побежала еще быстрее, добралась до края, вспрыгнула на ринг...

...И попала во что-то нездешнее.

Покачнувшись, я упала назад и приземлилась на пятую точку. Подавив крик, я отползла от края и включила магическое зрение.

Ринг был накрыт мерцающим куполом, его зачарованная стена высилась в нескольких дюймах от моего носа. Я поглядела на Хью и Рио. Похоже, Хью побеждал. Он молотил головой Рио о голубой пол, но когда я посмотрела магическим зрением, то увидела тонкий серый ореол, окружавший вампиршу мягкой оболочкой, и поняла, что она защитилась чарами, а для этого тянет силы из Финна. У Хью не было шансов.

Мне стало нехорошо. Значит, Финн где-то поблизости, ведь Рио нужно, чтобы он был рядом, чтобы чары действовали как следует. Я пристально обшарила купол своим локатором, но не увидела никого, кроме Хью и Рио.

Какого дьявола Хью вообще дерется с Рио?!

Предполагалось, что Хью сейчас среди тех, кто ищет Кэти, и что он давно уже отправился на поиски.

Ханна склонилась надо мной, протянула руку.

– Это ограничительные чары! – крикнула она мне в ухо и показала на купол. – Если хочешь проникнуть внутрь, надо обойти его, вход с той стороны!

Я огляделась. Трибуны были пятиугольные, причем сиденья стояли только с четырех сторон. Пятая сторона, как раз напротив меня, была пустая и плоская – ни сидений, ничего, кроме одинокой фигуры вдали.

Я побежала по проходу между трибунами и куполом.

– Тебя не пропустят без карты! – слабо донесся до меня крик Ханны.

Вытащив из-за корсажа карту, я выставила ее перед собой и, ощутив прикосновение магии, обогнула последний угол и юркнула в проход.

Сунув карту между поднятых корсетом грудей, я зашагала к одинокой фигуре.

ГЛАВА СОРОК ЧЕТВЕРТАЯ

– Добрый вечер, дорогая. – Граф наклонил голову, и белокурые волосы занавесили лицо.

От переизбытка магических сил кожа его словно светилась изнутри голубоватым светом – в тон двум рядам вышитых сердечек, спускавшимся вдоль переда длинного бархатного сюртука цвета морской волны. Полы сюртука расходились у коленей, являя миру узкие кожаные сапоги. Под кого он так вырядился, я не разобралась.

– Я искренне благодарен за то, какие усилия вы затратили, чтобы присоединиться к нашему маленькому суаре. – Погладив шелковые лацканы, он одобрительно оглядел мой туалет. – А вы, как всегда, восхитительны.

Я уперлась руками в бока, грудь так и вздымалась – мне не хватало воздуху. Этот проклятый корсет не был приспособлен для дыхания, а тем более для беготни.

– Не то чтобы я была рада здесь оказаться, – пропыхтела я. – По ночам у меня есть занятия поприятнее, чем участвовать в ваших сварах.

Он на миг склонил голову, словно прислушиваясь, только прислушиваться было не к чему. Гомон и крик стихли, будто выключились, – они остались за ограничительными чарами, сквозь которые я прошла. Тихо было буквально как в могиле.

Я от души надеялась, что это не плохая примета.

– Должен ли я просветить вас касательно правил, дорогая?

– Будьте так любезны, – проговорила я, с облегчением услышав, что, несмотря на колотящееся сердце, голос звучит спокойно, хотя и немного загнанно.

– Рио прислала мне Вызов, на что она имеет право по крови. – Граф двинулся к рингу, жестом поманив меня за собой. – Она желает занять мое положение. В обычных обстоятельствах все решилось бы чрезвычайно просто. – Он небрежно отмахнулся. – Я наделил ее Даром, и я же, не задумываясь, отнял бы его у нее, однако у нее есть нечто, чем я хочу владеть.

– Чары, – хмыкнула я.

– Совершенно верно, дорогая. – Его улыбка прямо-таки источала обаяние. – Во время предшествовавших Вызову переговоров Рио решила, какие именно орудия, находящиеся в ее распоряжении, она намерена применить; она выбрала фавна. Я остановился на тролле.

– Все это очень интересно, но, может быть, вы мне наконец скажете что-нибудь такое, чего я не знаю?

– Разумеется. – Граф снова склонил голову. – Тролль явился ко мне на зов, и мне удалось убедить его принять мои условия.

– Иначе говоря, вы наслали на него морок.

– Отчасти да, но были задействованы и другие факторы. С ним было несколько коллег, и мне показалось, что он весьма заинтересован в их благополучии.

Чтоб тебя...

Хью попался прямо в расставленные сети... нет, это я его туда послала. Я стиснула кулаки. Что же случилось с Кэти? Она тоже попалась?

– Боюсь, троллю не выстоять против Рио, – продолжал Граф, – ведь ей обеспечена колдовская поддержка фавна. – Он выставил перед собой запястья, словно собирался поправить несуществующие манжеты. – Я хотел бы, чтобы вы сняли с фавна чары. Я полагаю, для вас это пустячок, конфетка...

Что он, дурить меня вздумал?!

– И что тогда будет? – поинтересовалась я.

– Этого окажется достаточно, чтобы тролль одержал победу.

От изумления я застыла на месте:

– Вы хотите, чтобы Хью убил Рио?

Мне-то подумалось, что он, наверное, хочет сам с ней сразиться.

– Полагаю, я достаточно ясно выразился.

– А как же Хью? – спросила я.

Граф снял с рукава пушинку.

– А что с ним такое?

– Чтобы заполучить чары, потребуется время. Мне нужна гарантия, что, пока я этим занимаюсь, с ним не случится ничего плохого.

– Он же тролль. Это крепкие, основательные создания, как правило, им очень трудно нанести необратимые увечья. – Я хотела возразить, но Граф поднял руку. – Однако я лично заинтересован в том, чтобы он победил. Я «не буду снимать руку с пульса», – кажется, так теперь выражаются.

Ну да, так и поверю.

Я стиснула губы.

Мы дошли до края купола с голубым полом. С трибун ринг казался маленьким, всего футов двадцать в поперечнике, но отсюда казался полем в сотню акров. Хью и Рио еле маячили вдали, а Финна нигде не было видно. Я нахмурилась, но тут же поняла, что такая несоразмерность, наверное, как-то связана с колдовскими силами, которые поддерживают купол. Я рванулась вперед.

Граф поймал меня под локоть:

– Не спешите, дорогая. Нам еще осталось обсудить кое-какие мелочи.

Ну да, все, что касается шантажа.

– Женевьева, как только раздобудете чары, пожалуйста, доставьте их мне. Мне бы так не хотелось случайно отвлечься и тем самым позволить Рио одержать верх.

Я недоверчиво прищурилась:

– Кажется, вы говорили, что без помощи чар не сможете победить и вам они нужны именно для этого.

– Дорогая, я могу придать троллю бодрости, а могу и сделать его – как это говорится? – легкой мишенью. – Граф улыбнулся.

Я похолодела. Неужели он и в самом деле такой сильный колдун? Может заставить Хью стоять и ждать, когда Рио его убьет? Ладно, нервничать буду потом, сначала надо найти Финна.

– Показали бы мне, что ли, куда идти, – произнесла я.

– Постарайтесь не слишком задерживаться. – Граф изящно махнул рукой куда-то влево. – Да, и еще. Прошу вас, постарайтесь не тронуть ведьму. Она еще может пригодиться.

Да, конечно, там же будет Тони, ведьмочка Тони, моя бывшая задушевная подружка. Кто же еще постережет Финна, пока Рио, ее зазноба-вампирша, дерется на ринге? Я, положим, могу постараться ее не тронуть, но как сделать так, чтобы она не тронула меня? Ведь именно у нее в рукаве спрятаны все козырные чары.