Текст книги "D/Sсонанс (СИ)"
Автор книги: Светлана Тимина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 48 страниц)
Дима ухмыльнулся. Я метнула на него полный ярости взгляд.
– Принеси мой купальник! Не стой, как пень, я замерзла!
Он не тронулся с места, но я сделала вид, что мне все равно. Только спустя пару минут этот е...ый садист, что-то весело насвистывая, исчез в доме. Притихшая Женя остановилась рядом, как-то заискивающе заглядывая мне в лицо, но я лишь раздраженно от нее отмахнулась. Овца! Была бы здесь Лекси, она бы грудью стала на мою защиту, устроила бы натуральный разнос всем присутствующим, а Диме б вообще разодрала морду в кровь. Владимир подошел с другой стороны и, стараясь не опускать взгляда ниже моей шеи, протянул зажженную сигарету. Я с благодарностью приняла ее и больно ударила руки Жени, пытающейся укрыть меня полотенцем.
– Лучше выпить мне принеси!
– Мартини?
– Виски, дура!
Она унеслась со скоростью гепарда. Вова шумно выдохнул дым и покачал головой, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Симка-то наверное тоже накрылась...
Я поперхнулась. Сим-карта! Все номера... и родня, и девчонки. И Вадим. Все сразу! Я не запоминала номера из принципа, не помнила даже свой собственный наизусть. Вот это облом!
– Два дня. И все восстановят, ты только не переживай.
Я его едва слышала. Пыталась вспомнить тот номер, который Вадим назвал предельно важным. Выходило плохо. Мой день рождения, с периодичностью в символ или два. Потом номер автобусного маршрута... Бред. Юля, без паники. Домой ты можешь звонить по городскому или скайпу. Друзей собрать в соцсетях. Ничего, переживу, что за пару дней может страшного случиться?
Женя протягивала мне стакан и бутылку «Джек Дэниэлс». Я поразилась ее недалекости. Лекси, поняла я, при всей своей инфантильности все же наделена большей сообразительностью.
– Женечка, принесла б ты еще пару бутербродов, цены б тебе не было, – уловил мое состояние Вова. Когда герлфренд унеслась за закуской, он приблизился.
– Юль, понимаю, что не в тему, но... как там Лена? Отправил ей несколько смсок, но они вернулись...
– На Бали. Не долетели. – Счастливо проинформировала собеседника. – Наша Лена отправилась в теплые края.
– На Бали?
– Да, после сессии сразу улетела.
Вова о чем-то задумался, устремив долгий взгляд на сверкающую под солнцем гладь бассейна. Я благоразумно промолчала, понимая его состояние со всей отчетливостью. Молча отсалютовала стаканом виски и сделала крепкий глоток.
Дима протянул мне пакет с купальником. Я с натянутой улыбкой кивнула. Переоделась в беседке.
После следующего тура поедания жареной на гриле семги я уже отошла от шока, стерла следы размазанной косметики и почти с удовольствием нырнула в бассейн. Женя опасливо отказалась составить мне компанию – да она мне была и не нужна. Позже они вместе с Вовой где-то скрылись, ежу понятно, зачем, а Дима, завершив затяжной телефонный разговор, с разбегу прыгнул ко мне, подняв веер брызг. Легкость моментально исчезла, и уже в который раз за день я ощутила тревогу. Он решительно подплыл, властно обнял за плечи. Его губы и язык хозяйским вояжем пробежались от моей шеи к лопаткам, вызвав такой ненавистный, но такой сладкий озноб в теле. Прошла дружба, сушите весла. Вырываться не было ни сил, ни желания. Я попыталась сказать себе, что делаю это ради самого дорогого телефона и спокойной обстановки в гостях, но не вышло – врала себе и изначально знала об этом. Его рука слегка натянула мои волосы на затылке, вырвав непроизвольный стон. Сердце колотилось, как ненормальное, по ходу, уже совсем не от тревоги. Даже когда он грубовато и вместе с тем нежно развернул к себе мою голову, ухватив пальцами подбородок, губы податливо открылись навстречу его языку. Проклятый виски. Я разомлела от атаки властного языка, утвердившего свой диктат с первых секунд, ощутив, как непроизвольно подаюсь вперед, соприкасаясь с каждой клеточкой этого сильного тела. Его ладони проникли под чашки купальника, стало трудно дышать.
– Моя глупая мятежница, – выдохнул он в мои губы.
Я недоуменно заморгала, осознав, что мои пальцы неосознанно ласкают его плечи. Он прижал меня еще крепче и снова приподнял за подбородок голову, вынуждая посмотреть в глаза.
– И от этого ты пытаешься убежать? И поэтому ты придумываешь себе всякие ужасы, – только чтобы не признавать, как нам хорошо вдвоем?
Я зажмурилась, и хватка пальцев усилилась.
– Смотри мне в глаза, и только попробуй соврать!
Не хотелось даже вырываться. Каким-то образом вся эта ситуация доставляла острое, извращенное удовольствие. Я лишь шире улыбнулась, не открывая глаз.
– Юлька, хватит обманывать саму себя. Ты хочешь, чтобы мы были вместе. – его жесткий шепот переворачивал мое сознание. Да, вашу мать, меня просто потряхивало о возбуждения! Друзья до гроба, ага. – И бояться этого не надо. Ты не сможешь справиться с этим желанием, даже не пытайся! Голод никого не отпускает, запомни это.
– Какой голод? – не поняла я. Да и не хотелось мне сейчас ничего понимать. О чем он говорит? Много слов. Я жаждала поцелуя.
– Это твоя сущность. Не надо так яростно это отрицать. Признайся сама себе, как часто ты представляла себя в чужих сильных руках без права выбора? Когда этот выбор уже был сделан за тебя...
Его слова прожигали мою кровь. Но нет, решение принято. Я предлагала секс по дружбе. Что еще тебе надо? Мало?!
– Нет! – простонала я, выныривая из этого сладкого транса. – Я не передумаю...
Хватило сил говорить твердо и решительно. Маленькая, но победа. Только почему мне уже не хочется побеждать?
– Юля. – В его голосе зазвенела сталь. – Ты потом мне спасибо скажешь, что я тебя не отпустил. Ты же и сейчас не хочешь уходить... – рывком притянув меня еще ближе, он до боли сжал ладонью мою шею. От внезапного шока я захрипела. Ужас пинком вытеснил возбуждение куда-то очень далеко. Его слова долетали, словно сквозь вакуум. – Соглашайся. Я последний раз предлагаю по-хорошему. Я же никогда не был жесток с тобой. Будешь выделываться – пожалеешь, запомни мои слова.
Давно я так не кричала. Паника решила все за меня. Замолотила по его перекачанной груди со всей дури, даже не понимая, что шею больше никто не сжимает.
– Кричи, никто тебя не услышит. Да и Вова в курсе, что ты во время оргазма орешь так, что стены рушатся.
Странно – при всем моем испуге не промелькнуло ни малейшей мысли о том, чтобы убежать. При том, что я была зажата у бортика, подтянуться на тренированных руках ничего не стоило. Вслед за страхом накрыли ярость и стыд. Вдруг та сладкая парочка реально услышала мои вопли? Стоило б кому-то из них прилететь на зов, хорошую картину б они застали в лице перепуганной железной Юли.– Ты, садист шизанутый, – сквозь зубы процедила я, едва сдерживаясь, чтобы не садануть ногой в область выпуклых плавок. – Пошел ты нах.. со своими страшилками! Твое место в психушке, урод! Воевать с себе подобными сил не хватает, да? Потому что ты – лузер! С этой минуты можешь вообще забыть про меня! И «Vertu» засунь себе в глотку, я обойдусь! Психиатру подаришь! – надо было молчать, только меня было уже не остановить. Я сорвалась на крик. Еще раз появишься рядом, ментов вызову! Нет, сразу санитаров! Про секс вообще забудь, е....тый садист!
– Для секса, – спокойно прервал меня Дима, – Я могу найти себе, не вставая с постели. И с такой внешностью, что тебе придется сразу убиться ап стену. Только я не в том возрасте, чтобы меня интересовал банальный перепих. Я думал, ты это понимаешь. Ошибался.
– Ты поехал крышей... – его слова о том, что есть девчонки покрасивее меня, погасили пыл скандала. Не то, что я этого не понимала... просто намеренно не думала об этом. Отлично! Пусть спускает шкуру с каких-нибудь топ-моделей. Мне плевать!
– Ошибаешься. Я говорил, что тебе нечего бояться? Я не врал. Но лишь в том случае, если мы вместе.
– Мы не вместе! Понятно? – теперь у меня исчезли все сомнения в правильности моего решения. Как я могла сомневаться? Ему же лечиться пора. А классный секс у меня и с Вадиком будет. Вадим... Прости меня, Вадим. Сколько раз, закрывая глаза, я мысленно уносилась от тебя прочь к этому садисту, сублимируя в воображении свое завоевание?! От тебя, кроме нежности, сложно было ожидать чего-то другого. Но это в прошлом. Когда вернешься, в нашей постели его не будет никогда. Я ставлю на стабильность и защиту, а, если захочу пощекотать нервы, сигану с парашютом.
Дима как-то устало вздохнул, и на его тонких губах заиграла безжалостная и решительная усмешка.
– Ты сделала свой выбор. Но, надеюсь, помнишь, что я не принимаю отказов? – не дождавшись ответа, он развернулся и спокойно поплыл к противоположному борту бассейна.
Стоило ли говорить, что меня как ветром сдуло оттуда. Наспех замотав на груди полотенце, я рванула на крыльцо особняка, но на полпути остановилась. Просить Вову, чтобы отвез меня домой прямо сейчас, было просто некрасиво, особенно после удавшегося пикника. Он же не виноват, что его друг в пожизненном неадеквате. К тому же, мы с ним налакались виски за дружбу в изрядном количестве. Оставалось играть в хорошую и всем довольную девочку и не выносить разборки на всеобщее обозрение. Меньше всего хотелось упасть лицом в грязь при нем и этой дылде. Я подошла к столу и, заметив недопитый виски, сделала глоток прямо из бутылки. Обожгло горло, но этот пожар загасили ягоды винограда. Дима рассекал по бассейну, и мне не хотелось думать о том, что будет, когда ему это надоест. Я прихватила с собой недопитую бутылку и горсть винограда и отправилась исследовать преддомовую территорию.
Владимир нашел меня в ажурной беседке с мягкими качелями, уже слегка захмелевшую, где-то через час. Попытался выяснить, что же у нас случилось, но я лишь неловко отшучивалась. Мне в тот момент было жутко от мысли, что я его начну чем-то просить. А именно – повлиять на этого садиста, который каким-то образом оказался его лучшим другом. Владимир мог бы помочь, на тот момент у меня сомнений не было, но язык так и не повернулся с ним об этом заговорить. Да и что я могла ему сказать? Все мои страхи выглядели бы в его глазах страхами семилетнего ребенка. Он ждал. Я сглотнула. Нет, не стоит.
– Вов, все хорошо, просто не хочу с ним разговаривать. Он убил мой телефон, а у меня на вечер были в планах два важных звонка.
Под неумолкаемую трель Владимира о том, что его друг тяжело переживает наш разрыв, хоть и не показывает этого, а важные номера телефонов лучше параллельно записывать в органайзер, мы вернулись на поляну. Дима обгладывал шашлык из осетрины прямо с шампура и о чем-то оживленно беседовал с Женей, причем с такой обаятельной улыбкой, которую мне приходилось видеть лишь изредка. Сердце пропустило два болезненных удара. Отвали, сука, он мой! Но, подойдя ближе, я лишь громко хмыкнула. Дура, ты хоть понимаешь, что это за человек? Это конченый садист! Да ты бы описалась от страха прямо в бассейне, если бы он только схватил тебя за волосы, не говоря о хватке за шею!
– Остыла? – издевательски протянул Дима. Я оступилась и непроизвольно ухватилась за Вовкино плечо. – Да тебе уже хватит заливаться, я погляжу.
Я его проигнорировала, а Владимир наградил укоризненным взглядом. Это меня успокоило. В пределах этого коттеджа я в безопасности.
На жарком солнце мои джинсы и футболка, предусмотрительно вывешенные Женей, высохли окончательно. Мы переместились в кинозал с большой LCD-панелью. Женя раздала нам очки, и мы погрузились в просмотр «Стар Трэка» в 3D. Мне удалось занять изолированное кресло, оставив их втроем ютиться на софе. Я пила холодный чай, закусывала арахисом и пыталась сосредоточиться на игре Криса Пайна, только это плохо удавалось. Изучающий, полный превосходства взгляд Димы прожигал меня насквозь из-за Вовкиного плеча. Несколько раз за весь сеанс просмотра я пожалела, что не попросила тогда, в беседке, о помощи. Да, они были абсолютно разными – с виду эмоционально непробиваемый Дмитрий и открытый, общительный Владимир, но именно на этих странных контрастах поразительным образом держалась их дружба. Иногда они удачно уравновешивали друг друга, но сегодня каждому было комфортно в своем естественном образе. Прям таки классика, плохой и хороший коп. Вдруг что-то случится, сможет ли Вова защитить меня? И самое главное – а станет ли он это делать?..
У Димы несколько раз звонил телефон, общаться он выходил на улицу, сославшись на рабочие вопросы и даже не попросив поставить фильм на паузу. С каждым итогом таких переговоров он выглядел все больше уверенным и довольным, улыбался, когда думал, что я за ним не наблюдаю. Но я наблюдала. И меня потряхивало от беспокойства, хотя повода, вроде как, и не было. Когда я, не выдержав, выбежала на лоджию покурить, – Вова предусмотрительно оставил здесь пачку сигарет, – следом незаметно выскользнула Женя.
– Юль, – она выглядела обеспокоенной. – С тобой все в порядке? Извини, если лезу не в свое дело.
Я растерянно покачала головой. Угостила ее сигаретой и подумала, что она, в принципе, неплохая девчонка. И содрогнулась вдруг от ощущения, предчувствия, что этот неспешный перекур будет... последним, что ли. Что это какая-то передышка перед тем, как что-то изменится бесповоротно. Стало страшно, и я сглотнула.
– Слушай, Жень, ты прости меня за тот случай, у бассейна... Что я кричала на тебя.
Женька понимающе улыбнулась, заверив, что все в порядке. Какое-то время мы поговорили об учебе и планируемом отдыхе, а когда вернулись в дом, она успела мне обнадеживающе шепнуть:
– Расслабься. Все утрясется.
Да, мне очень хотелось в это верить.
После мы посмотрели «Аватара» и еще какую-то комедию. От очков болели глаза. На улице уже стемнело, и в воздухе запахло приближающейся грозой. Парни ловко собрали установку, вскоре небо над нами озарилось яркими вспышками фейерверков. Я любовалась этой красотой... даже не замечая, как нервно вздрагиваю от каждого выстрела... и даже от дуновения ветерка. Дима это заметил, и какая-то довольная усмешка искривила его плотно сжатые губы. Но я тогда этого даже не осознала.
Вдали послышался раскат грома, который тут же прервал грохот разрывающихся снарядов. Я пошатнулась и вцепилась ладонями в перила. Паника – до того, вроде как, адреналиновая, охватила полностью, вызвав дрожь во всем теле. Я ощутила себя загнанным зверем.
Бежать. Остаться. Не уезжать с ним...
И тут его рука нежным, но твердым пожатием накрыла мою. В этом жесте не было угрозы или какой-то иной демонстрации власти. Наоборот, нервная дрожь стала быстро утихать, словно уносимая энергией сильных, чужих прикосновений. От этого покровительственного жеста стало легче. Даже спокойнее – хоть он и принадлежал источнику моего страха.
– Малыш, – Димка наклонился к уху, – прости. Забудь все, что я тебе наговорил. У меня от твоего присутствия так снесло крышу, что я не соображал, что делаю.
Мне бы уцепиться за эти слова – о каком контроле может идти речь, вообще? Да само понятие «Доминант» – синоним контроля! Но измученное сознание так легко повелось на ласковые слова...
– И телефон у тебя завтра будет новый, и я оставлю тебя в покое. Обещаю. Если не захочешь меня видеть больше, я пойму. Сам все сломал, своими руками. Но я не хочу твоего страха и нервных срывов. Верь мне.
Я ощутила привкус горечи в горле. Глаза предательски защипало. Что это со мной? Как нежность слов могла меня так растрогать после его показательного выступления в бассейне? Прежде чем понять, что же делаю, я склонила голову ему на плечо. Отдергивать было поздно и, по меньшей мере, глупо – он видел мою слабость. Но в этой слабости было что-то от наслаждения.
– Зачем ты так?..
Он ласково гладил мои волосы.
– Этого больше не повторится. И еще, давно хотел сказать – я восхищен твоей смелостью. Ты боец. Сильная девочка.
Комплимент достиг цели. Да, я попыталась – если не быть смелой и несгибаемой, то хотя бы казаться. Комок в горле исчез, и я, поежившись от порыва свежего ветра, покрепче прильнула к нему. Мысли потекли своим чередом. Неужели я поспешила?! Надо дать ему время... Просто перед этим отдохнуть друг от друга. Как я и хотела. Меня нельзя ломать под себя. Нельзя загонять в подобные рамки. Меня это убивает, он же не может этого не понимать и не видеть!
Робко улыбнулась сама себе. Женя права, все утрясется.
– Не злишься на меня? Юлька, я хочу это услышать, – он выдохнул мне это прямо в губы. Я не стала ничего говорить. Просто по инерции встретила его язык, и нежность поцелуя вскружила голову, прогоняя тревогу окончательно. Я словно проваливалась куда-то вниз – то ли от виски, то ли от жажды этой ласковой власти, заключенной в этом поцелуе.
– Эй, ребята, мы тут резко ощутили себя лишними, – игриво выдал Вова. Прервав поелуй по собственной инициативе, я встретила его показательно-веселый, но вместе с тем настороженно-вопросительный взгляд. Едва уловимо кивнула, показывая, что ситуация изменилась, и спсать меня не стоит.
– На посошок и баиньки? – сразу повеселел он, сотрясая в вытянутой руке бутылку виски.
– Не сыпь мне соль на сахар, – беззлобно отозвался Дима. Ага, нельзя, он же за рулем. Я со смехом выхватила у Вовки бутылку и сделала небольшой глоток. Кровь еще быстрее побежала по сосудам.
– Димон, тебе это тело еще домой заносить! – поигрывая бицепсами, ирек Владимир. – Как самому трезвому из нас!
– Да я как стеклышко! – Рассмеялась я. – Я и довезу нас легко!
Дима напрягся и обнял мои плечи. Поколебавшись, выпалил только одну фразу:
– Хочешь?
– А хочу! – беспечно отозвалась я. – Сам говорил, что все куплено и схвачено!
– Я, наверное, и правда шизанутый, но вот не прочь посмотреть, как ты с этим справишься.
Сердце пустилось плясать джаз-фанк. Я победила!!! Раз уж он свой джип согласился мне временно доверить, грош цена его понтам и громким словам. Не хочет меня терять настолько, что уже поступается своими принципами. И, вашу мать, буду честна сама с собой – я хотела, чтобы он меня удержал и не позволил уйти. Желание взяло верх над разумом, и, наверное, сама вселенная вместе со вспышками молний подхватила его, унося в астрал, поставив в очередность немедленного исполнения. Дословно и неумолимо.
Начиналась гроза, я поспешно попрощалась с Вовой и Женей.
... – Выедем на перекресток – сядешь на место водителя, – решил Дима. – Тут брусчатка полуубитая.
Дождь припустил вовсю. Дмитрий повернул ключ зажигания, и тут его телефон взорвался громким рингтоном – "415, ответьте базе!" Не оригинально. Но от этого звонка мой спутник напрягся и бросил на меня внимательный взгляд. Я с отсутствующим видом уставилась на свой маникюр, а Дима, не колеблясь, вышел в дождь. Я подавила искру проснувшейся ревности. Ничего, это временно. Всяких шлюх рядом с ним я и близко не потерплю. Королева у него будет одна. Даже если он будет называть ее рабыней и приковывать на ночь к постели.
– Долбаный ливень, – с улыбкой сообщил Дима, возвращаясь в машину. Моя кровь побежала быстрее, стоило мне увидеть, как рельефно облепила его кубики пресса белая намокшая футболка.
– Ты весь промок. – С трудом подавила дрожь.
– Пустяки. Дома выпью коньячку, и сразу попустит.
Потоки воды били в лобовое стекло. Дима задумчиво посмотрел на мои руки.
– Не думаю, что по такой погоде тебе стоит практиковаться на скоростной трассе. Поедем в объезд, там машин мало. Ты точно хорошо себя чувствуешь?
Я, вопреки всему, даже не была пьяна, голова оставалась ясной, координация – четкой. Единственное, что пробудил во мне виски – бешеное сексуальное желание, которое я из последних сил удерживала под контролем.
– Тогда вперед, королева автострады, – я приняла с его пальцев губами таблетку "анти-полицая", подавив желание приласкать их языком и, что меня шокировало еще сильнее – припасть к его руке губами. Он уловил мое смятение, но в его глазах я не увидела ни издевки, ни превосходства. Только растерянное изумление. Хороший знак.
Спустя 10 минут мы выехали на более ровный асфальт, я определила это по плавному ходу авто. Дождь поутих, но не окончательно – гроза догоняла, озаряя угольно-черное небо вспышками молний.
– Передача. Переключение скорости, – потыкал Дима пальцами в приборную панель. Я все это теоретически знала. – Сильно скорость не набирай, договорились?
Поежившись от косых струй дождя, я поспешно перебралась на его место. Азарт накрыл с головой – и, в большей степени, от его доверия. Сердце плясало самбу, когда я медленно тронулась, постепенно ускоряясь и отдаваясь чувству полета. Включила плеер. "Жадно так глотает солнце два серебрянных крыла..." – заполнил салон голос Левы из Би2. Я даже не догадвалась, насколько похожи наши музыкальные вкусы.
Дима загрузил меня инструктажем, но вскоре умолк, наблюдая за мной с каким-то таинственным удовлетворением. Адреналин бушевал вовсю, и я утопила педаль до упора. Странно, но он промолчал. Вместо этого что-то отрывисто сказал в зазвонивший мобильный и положил ладонь на мое колено. Меня пронзил сладкий ток, от микса скорости, драйва и возбуждения мозг грозился уйти в подполье. Но его действия не вызвали протеста, я лишь, скосив глада, позволила его пальцем перебраться выше. И еще выше... руки предательски задрожали, и я из последних сил сконцентрировалась на дороге. Но он этого даже не заметил. Его ладонь прошлась между моих сжатых бедер, молния податливо расстегнулась под этой атакой, пальцы настойчиво отодвинули ткань трусиков в сторону, и я почти отдалась этому безумию. Сладкий прилив прокатился вверх по позвоночнику – и снова вниз. Мои стоны слились с шумом двигателя и дождя. Его язык прочертил дорожку по моей шее, приласкал ухо. Я ощутила боль в пальцах, сжавших рулевое колесо, и, опомнившись, встретила его взгляд. Невозмутимый и спокойный.
– Ты лучшее из того, что со мной происходило в последнее время, – выдохнул Дима, убирая руку. Я тряхнула головой, перевела взгляд на дорогу, и...
Навстречу неумолимо приближались яркие огни, разбиваясь в каплях дождя. Меня словно парализовало. Нога в панике утопила педаль газа до упора, и я, не соображая ничего, ускорила свой путь навстречу неминуемому столкновению.
– Юля, выворачивай! – заорал Дима, навалившись на меня и пытаясь оторвать мои намертво вцепившиеся в руль ладони. – Влево, твою мать!..
Его паника завладела мной, и я услышала собственный вопль ужаса. Руки повернули руль вправо, его же – влево, почти одновременно. Меня припечатало к седушке и дверце, больно шарахнув по ребрам. Фары неотвратимо приближались.
Нет, ничего такого не было. Жизнь не пронеслась перед моими глазами за секунду, как, говорят, это обычно происходит. Ступор. Шок. Мой вопль повис в воздухе вместе с тупой, неуместной мыслью – не видать мне "Vertu", как своих ушей. Руки полоснуло сильной болью – Дима тянул руль на себя, и нас обоих завертело, словно в карусели, больно ударяя о все поверхности. Свет ушел в сторону машина описала еще один поворот, и меня швырнуло грудью на панель приборов. "Лендкрузер", заурчав, заглох.
Первые секунды ничего не происходило. Я оторопело огляделась. Дима жив. Я тоже. Пошевелила руками, ногами – работают.
Меня затрясло. Дима потер ушибленную руку.
– Цела?
Кивнула. Он был сосредоточен и хмур. Я ощутила набегающие слезы. Лучше б он меня ударил или успокоил, чем этот долбаный ледяной панцирь скрываемой ярости. Такое поведение пугало меня. Я потянулась за сигаретами, но он жестко одернул мою руку.
– Выходи из машины. Мы должны посмотреть, что с теми.
Меня вновь затрясло от нового приступа ужаса и отчаяния.
– Не хочу! Что, если мы их убили?!
– Именно это я и собираюсь выяснить. Выходим...
Глава 13
Приказа верить в чудеса – не поступало...
(с) Би-2
Юля
Почему вот так, в один момент, все перевернулось с ног на голову?! Как вообще такое могло произойти?!
На негнущихся ногах я ступила на мокрый асфальт, под яростные струи дождя, кажется, испытав на миг эффект ужасающего дежа вю. Казалось, само небо наказывало меня за то, что я... Не может быть! Они живы, если бы было иначе, джип бы тоже вдребезги... Или нет?
Дима, хренов опекун, не сделал ни малейшей попытки как-то помочь мне. Дрожь усилилась. Еще и дождь полосовал тело, словно плеть, пробирая до костей этой жуткой ассоциацией. Я пошатнулась, ухватилась обеими руками за капот машины... И уже спустя секунду увидела три мрачные тени.
Нереальное чувство облегчения вместе с радостью накрыло, вызвав улыбку. Живы! Только автомобиль, черный " геленваген", одним колесом наклонился в кювет. Справа зияла очень заметная в свете фар вмятина. Откуда, нас же не задело вроде?..
– Ребята, все нормально? – Дима шагнул им навстречу, примирительно подняв руки и развернув ладони. – Ментов не надо, мы...
Кулак самого крепкого мужчины из троицы "пострадавших" метнулся вперед, и в следующий момент Димка, охнув, рухнул на асфальт. Едва сообразив, что произошло, я непроизвольно заорала в полный голос. В тот же момент кто-то из них впечатал меня в капот "лендкрузера", и я больно ударилась спиной.
– Сука, захлопни пасть!
Я оцепенела от ужаса. Тот тип, что отправил в нокаут Диму, обошел его и с размаху двинул ногой в живот.
– Вставай, мудила! Ты попал, понял?!
Третий засмеялся, вышел в световой луч фар. Я заметила в его руках самую натуральную бейсбольную биту, и в этот момент меня накрыло. Я разрыдалась. Не хочу умирать! Мы только что чудом остались живы! Как же так?!
Дождь смывал мои слезы, но тело сотрясало от ужаса и рыданий. Крепкий бугай, сплюнув на асфальт, сжал мне шею.
– Прекрати реветь, соска, ширинку застегни! Пока я тебя не отодрал прямо на капоте.
Я подчинилась, даже не ощущая нехватки кислорода от удушья. Дима медленно поднялся, держась руками за правый бок. Шкаф с лысым черепом, избивавший его, ухмыльнулся, глядя мне в глаза, и пихнул Диму в спину.
– Ну что, мальчишки и девчонки, накатались? Что делать будем, а?
Лицо Дмитрия искривилось от боли, но он стойко изобразил пожатие плечами.
– На... назови сумму. Давай решать все полюбовно.
– Сосунок, ты посмотри на номера, – заржал шкаф. – Ты хоть понимаешь, на кого наехал?! Ты, пидор, за эту царапину в рабстве у меня шабашить пожизненно будешь! Я тебя уничтожу. Я, мразь, стрелку из-за тебя прое..л только что, ты понятия не имеешь, какие баблосы у меня там накрылись!
Худощавый браток с битой подошел ближе.
– Айрон, харе зверствовать. Грузи его шмару в багажник. Пусть отстегивает за ремонт, а телку пустим после стрелы по кругу. И в расчете.
Я почувствовала, что ноги больше не держат, что я медленно оседаю вниз, и только лапища, сжимающая мою шею, удерживала в вертикальном положении. Дима, все еще кривясь от боли, поспешно вышел вперед, закрывая меня собой.
– Парни, назовите сумму. Она ни при чем, не трогайте ее. Я штуку дам. «Патек» мой забери. Мобилу. Я отвалю баксов, просто нет сейчас с собой! Евро! – быстро поправил Дмитрий.
Эти нелюди заржали.
– Да чего ты рыпаешься? Не сцы, вернем живую и здоровую! Ну, живую так точно! – гадко сказал тип с битой.
– Ребят, я серьезно. Я сын Лаврова. Отпустите ее.
– О! В эфире "ты знаешь, кто мой папа!" – продолжал веселиться тот, кого называли Айроном. Хватка на моей шее ослабла, и мужик, достав телефон, быстро набрал номер.
– 2307 ХА, "Ледкрузер Прадо"! – дождавшись ответа, махнул рукой. – Стопэ, это реально сын Лаврова. Его номера.
Айрон как-то сразу сник, задумавшись.
– Да, нах.. нам терки с ОГА... Нам еще дела совместные решать. – Почесав затылок, скользнул по мне похабным взглядом и повернулся к Дмитрию. – Ну забей, я помял там тебя немного... Слушай... Ты раскинь мозгами, тебе нужен скандал? У папочки и так головняков по самые помидоры, еще за сына расхлебывать... Вот что, сдай мне эту ляльку в аренду на пару дней. И за царапины можешь не башлять. Ну подумай сам? У тебя еще таких шлюх загребись сколько будет! А мне она понравилась, давно такой шикарный кусок мяса не кантовал.
Я не сдержала крика ужаса, и рука отморозка вновь сжала мою шею.
– Нет! – решительно произнес Дима. Я зажмурилась, ожидая, что его сейчас снова начнут избивать. Слова о крутом родителе тут ни на кого особо не повлияли. Но ничего не произошло. Айрон продолжал скалиться.
– Эй, Бриг, отпусти ее. Еще задушишь.
Меня снова швырнули на капот. Я закашлялась, захлебнувшись слезами и дождевой водой.
– Сынок, значит. – угрожающе зашипел браток. – Слушай сюда. Подфартило тебе, мы на разборки опаздываем. Гони свою штуку и уе..вай. Но мы не закончили нашу беседу. Я еще перетру с твоим батей. И соску свою умой, я завтра заберу ее. Пусть мне спинку в сауне потрет.
– Нет. – Дима повернулся ко мне. – Это – моя сестра. Я подгоню тебе завтра люксовую профессионалку, в накладе не останешься!
– Айрон, время! – недовольно намекнул тот, с битой.
– Охренеть! Ты жаришь собственную сестру?
– А это двоюродная, ее можно! – заржал тот, кто едва не задушил меня. Айрон прекратил ухмыляться, его лицо стало серьезным до жути.
– Ты че мне втираешь, сосунок? Ты думаешь, я не знаю, что у Лаврова нет дочери? Только убожество-отпрыск! Я свое слово сказал, завтра суку твою забираю. В обед чтоб ждала! В мини-юбке и без трусов! Я, так и быть, больше никому ее шпилить не дам, сам отдеру. А теперь валите отсюда, и только пискни в СБУ или кому еще – я тебя завтра с ней рядом раком поставлю!
Я в оцепенении наблюдала, как эта троица отморозков силой своих бицепсов выровняла мерседес-кирпич, как улыбнулся мне на прощание плотоядной улыбкой этот мерзкий урод, как они погрузились в машину и быстро рванули в ночь.
Я без сил опустилась на колени прямо в лужу на асфальте, негнущимися пальцами достала мобильный из кармана джинс. Вадим! Где ты, Вадим? Никто, кроме Вадика, который как-то вскользь обмолвился о своих криминальных связях, не вытащит меня из этого кошмара. Щелкнула по кнопке, выронила в лужу. Епт! Да он же сдох у меня в бассейне вместе с симкой!
Год рождения. Маршрут Е-45... Или Е-32... День экзамена... Какого? Не помню, хоть убей! Ничего абсолютно. Тысячи комбинаций цифр, и лишь одна из них искомая...
– Юля! Юля, тебе плохо? – Дима поспешно подбежал, сжал мои плечи, поднимая с колен. – Вставай! Девочка моя, ты простудишься!
От несвойственной ему нежности обеспокоенности, скользившей в голосе, и неожиданного тепла сильных рук слезы снова хлынули беспрерывным потоком. Затем эти самые руки ловко оторвали меня от земли, подняв, и осторожно опустили на автомобильное сиденье. Я промокла до нитки, меня колотил жуткий озноб, а сознание нырнуло в какой-то ступор.
Его ладони все так же нежно обхватили мое лицо. Неожиданно горячие, как и жаркий шепот с оттенком нежности.
– Юля, послушай меня. Ничего не бойся. Никто не посмеет тебя обидеть. Да, мы крепко влетели, но решать это буду я сам. Сейчас успокойся... Мы едем к моему отцу, только он сейчас поможет разрулить ситуацию. Все их слова – дешевые понты, они просто хотели нас запугать. Слышишь меня?
