Текст книги "По закону перелетных птиц"

Автор книги: Светлана Графная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц)

Церхад горько усмехнулся. Да какая разница? Разгадать Лойнну он не может вот уже двести с лишним лет, а она, кажется, знает его насквозь… Может, он потому и не пресытился этим мирозданием за два века, хотя исходил все его дороги по десятку раз в обе стороны, что рядом с ним всегда шло это невероятное, кощунственное по своей сути создание, порождение не то ангельского хора, не то разрушительного чернокнижия?

Полог палатки неуверенно прошелестел – и внутрь вошел осторожно оглядывающийся Райдас. Концептуальное несоответствие внешнего вида непритязательной палатки и просторной комнаты внутри изрядно его покробило.

– Чего надо? – зло повернулся к непрошенному посетителю Церхад, вынужденный подняться с кровати и отпустить холодную руку Лойнны. – Стучать никогда не учили?

– Я стучал, – негромко, но веско ответил Всадник. – Но вы не ответили – вот я и решил проверить, не случилось ли чего.

Церхад прикусил язык, вспомнив, что сам же и накрыл палатку звуконепроницаемым куполом.

– Ладно, извините. Зачем вы меня искали?

– Хотел обсудить ночную вылазку.

Маг кивнул и, боясь нарушить хрупкое забытье, едва-едва окутавшее Лойнну, осторожно отошел от кровати. Райдас, без слов разобравшись, что к чему, согласно переместился в другой угол комнаты, к столу, и понизил голос на полтона.

– Вот это, – глухо прошуршал развернутый, порядком захватанный свиток. – Примерный план лабиринта под городом. Масштаб, конечно, условен, особенно учитывая, что нам приходилось механически соединять планы нескольких воинов, пробиравшихся этими норами…

– Ну хоть что-то, – пожал плечами маг, осторожно прижимая двумя книгами края то и дело норовившего снова свернуться в рулон плана. – А карты города у вас, случайно нет?

Всадник торопливо обхлопал себя по карманам и с торжествующим: "Ага!" – вынул из-за пазухи желтоватый, сложенный вчетверо пергамент.

Церхад, молча поводив пальцами по обоим, соединил две карты в одну: поверх полупрозрачных линий с разметкой городских виадуков шли корявые и извилистые коридоры твариного лабиринта. Масштаб, конечно, и вправду неважный, ну да лучше, чем совсем ничего.

– Ага, значит, все основные линии радиально собираются под дворцом, – едва слышно бормотал себе под нос маг. – А ближе к окраинам – лишь жалкие отростки, так, периферия… Странно. Очень странно…

– Почему странно? – спросил Райдас, чутко прислушивавшийся к словам Церхада. У десятника Всадников вообще был просто феноменальный слух: он единственный за десять верст, приложив ухо к земле, мог точно сказать, сколько лошадей гонится за его отрядом, как быстро, и тяжело ли вооружены всадники. Вот и сейчас он различал не просто чуть слышные слова мага, но и тихий шелест медленно сворачивающегося в привычный прямоугольник пергамента, и даже совсем уж едва-едва различимое дыхание Лойнны.

– Потому что лабиринтники, тьфу, то есть тагры – это нежить. И цель у нежити всегда одна: набить брюхо. А разве не проще это сделать за городской стеной, где жители абсолютно беспомощны? Зачем основную путаницу нор проделывать в самом центре города, где стражников – как собак нерезаных?

Райдас не нашелся, что ответить.

– Ладно, – прервал сам себя маг. – Действуем так: входов в этот лабиринт, насколько я понял, три?

– Так точно, – Всадник и сам не заметил, что взял официальную ноту.

– Тогда весь отряд делите на три равные части и отправляйте по трем направлениям. Хорошо бы вместе с отрядом отправить хотя бы одного мага: чтобы они могли поддерживать связь.

Церхад ожидал пламенного негодования и был немало удивлен, когда Райдас с готовностью кивнул головой:

– Да, мы тоже думали об этом. Разрешите предложить?

– Конечно.

– У нас полсотни Всадников и около двух десятков магов. Учитывая, что домна Лойнна тагра убила именно магией, думается мне, что от одних Всадников толку особо не будет. Вот мы и хотели магов разделить по шесть-семь человек и отправить по входам через примерно равные отрезки времени. А каждому магу дать в защиту двух Всадников: задержать-то тагров мы можем, и надолго. А у мага как раз будет время с мыслями собраться, заклятье сплести, зевнуть там разок-другой…

Церхад пораженно покачал головой. Ну, Лойнна! Это ж надо было сподобиться… Чтобы Всадник САМ предлагал отправить своих людей в качестве защитников магов?!! Даже несмотря на подпущенную-таки в конце речи шпильку, это было что-то невероятное.

– Да, так и будем действовать, – подумав, согласился Церхад. – В боковые входы отправляйте по семь магов, а к тем шестерым, что пойдут в центральный, я сам присоединюсь – для ровного счета.

Райдас осторожно оглянулся.

– А домна Лойнна?

– Домна Лойнна не пойдет в лабиринты вообще, – жестко ответил Церхад. – Не женское это дело – с нежитью драться.

– Хм… А она это знает? – чуть иронично отозвался Райдас. Лойнна не казалась ему человеком, которого можно остановить словами: "Это не твое дело". – Есть ли на свете вообще человек, который сможет ей что-нибудь запретить?

– Есть. Один. И он перед вами.

В глазах Райдаса скользнуло удивленное уважение. Церхад с трудом сдержал усмешку.

Работает безотказно, как и всегда. Типовая, элементарная комбинация, придуманная ею едва ли не полвека назад, ещё не знала ни одной осечки.

Работа с людьми – это не его стезя. Он мог, конечно, заставить их уважать себя за поступки, но на это требовалось время – и немало. И его зачастую катастрофически не хватало. А вот для Лойнны заставить людей уважать себя ничего не стоило – захоти ведьма, они её просто боготворили. А ведь нет расклада проще: как можно не уважать человека, которого беспрекословно слушается тот, кого ты обожествляешь?

Поначалу ему постоянно казалось, что это гнусно, и что он её нагло использует, но, подловив его однажды на подобном самобичевании, Лойнна недовольно нахмурилась и строго спросила:

– Скажи, когда на нас ночью нападает упырь, и убиваешь его ты, пока я злобно ругаюсь и костерю прелести сна на свежем воздухе, – то я тебя использую?

– Еще чего не хватало, чтоб ты ночам с упырями дралась! – возмутился он.

– Тогда прекрати эту самокритику, плавно уходящую в самоедство. Ещё не хватало, чтоб ты долго и нудно, как обычный маг, добивался человеческого уважения, если мне для этого требуется тряхнуть волосами и сказать пару фраз! – отрезала ведьма.

Больше тема не поднималась.

– Тогда в полночь мы ждем вас у центральной норы, – с поклоном распрощался Райдас.

– Я буду там, – кивнул Церхад, но поздно: Всадник уже выскользнул из палатки и растворился в ночи.

* * *

Просыпалась она медленно, мучительно медленно. И, даже с трудом прогнав из сознания путанную двойственность сна: стеклянную ясность и полную несуразицу в одно и то же время – Лойнна не сумела понять, что её разбудило.

Темнота – обычная, даже не абсолютная: вот белеет край одеяла, чуть более светлым контуром видится край полога их палатки… Какой-нибудь крик или стук? Церхада рядом не было – это она ощущала, даже не оглядываясь, – а больше быть здесь некому. Да и звуконепроницаемый купол он наверняка оставил прежде, чем уйти.

Ну-ка, проверим… А, дьявол!!!!! Острая боль прошила оба виска, голова запылала нестерпимым жаром. Зараза!!!

Так, тихо, Лойнна, спокойно… Не колдовать. Колдовать тебе сейчас противопоказано под страхом смерти. Да и двигаться, признаться, тоже, но выбирая из двух зол меньшее…

Она медленно, преодолевая саму себя, протянула руку за фужером на прикроватной тумбочке. Да, так и есть: сильно разбавленное водой красное вино. Ничего больше она в таком состоянии пить не может, и кое-кто это отлично знает…

Эх, Церхад, твою бы заботу – да для того, что её достойно. А не для неё, ведьмы без роду и племени, без энергетического резерва и чувства меры…

За окном грозно полыхнуло зарево молнии, синеватой вспышкой осветив всю комнату и на мгновение ослепив Лойнну.

Секунда… Две… Десять… Пятнадцать…

Если она ничего не путает, то обычно между молнией и громом проходит не больше девяти секунд, и, раз она ничего не слышала, – значит, звуконепроницаемый купол все же стоит…

И тут Лойнна вдруг с какой-то неестественной ясностью и уверенностью, какая бывает только в глубоком сне или в первые несколько мгновений после пробуждения, поняла, что её разбудило.

Тревога. Вкрадчиво, не неотступно нарастающая внутри и с каждой новой вспышкой молнии поднимающаяся в груди приступом почти физической боли, от которой хочется не то закричать, не то разрыдаться…

Церхад?

"Церхад!!!"

"Что, Лойлинне? – с готовностью отозвался в её сознании далекий, бесплотный, нечеловеческий, но такой родной и до слез знакомый голос. – Почему ты не спишь? Что-то случилось?"

"Не знаю, – тревога и не подумала раствориться в звучании его голоса, напротив, нахлынула с новой силой. А пытаться лгать при ментальном разговоре, тем паче – лгать ему – заведомо гиблое дело. – Мне страшно, Церхад"

"Это предчувствие? – к её интуиции маг всегда относился с предельным вниманием. – Или нет?"

"Я не знаю, – бессильно повторила она. – Просто… страшно – и всё. Ощущение. С вами там все в порядке?"

"С нами? – Церхад замялся прежде, чем ответить. – Конечно, всё в порядке"

"Прекрати мне лгать!"

"А я и не лгу, Лойлинне. Всё в порядке настолько, насколько это возможно, учитывая, где мы находимся. И, если вот эта вот тварюшка сейчас не сделает из меня свой неурочный ужин, то мы вернемся к нашему диспуту, хорошо?"

"Дай мне визуальный контакт!" – решительно потребовала Лойнна.

"Зачем, Лойлинне?"

"Не трать время на разговоры, Церхад. Просто проведи контакт – и занимайся своим лабиринтником. Или я сделаю это сама"

"Наглый шантаж", – тяжело вздохнул маг, но картинка, которую он видел, всё же вспыхнула в её сознании.

Так, а теперь – вцепиться в простыни до боли в пальцах. Потому что иначе оставить хоть какую-то грань между двумя столь привычными к слиянию сознаниями невозможно: её глаза видят сейчас его глазами, а его движения кажутся собственными, и клинок, порхающий в его руке, – словно продолжение её ладони… Но пока она ощущает СВОЮ боль – она в состоянии разорвать контакт, а иначе… Ладно, не будем о грустном.

О, боги!!!

Лабиринтники – ладно, пусть – тагры – были всюду. Они кишели полчищами, обступив Церхада со всех сторон. Да и не только Церхада: все маги и Всадники, сколько было видно, сражались в таких же нечеловеческих условиях.

"О, дьявол, Церхад, что это такое?!!!"

"Лабиринтики"

"Хватит издеваться!!! Откуда их там столько?!!!"

"Почем я знаю? – раздраженно отозвался маг. – Размножаются, как кролики"

"Это невозможно. У нежити скорость размножения – самая низкая из всех условно живых чудовищ. Требуется как минимум месяц для появления новых особей"

"Скажи это им! Впрочем, ладно, то, что их много – это ещё не самое страшное"

"А что ещё хуже?"

"Хм… Лойнна, а ты уверенна, что убила того тагра?"

"Конечно. Почему ты спрашиваешь?"

"Потому что эти… как бы поточнее выразиться… не убиваются!"

Словно в подтверждение своих же слов, Церхад наконец сподобился вогнать меч в шею одного из тагров – и тот со злобным шипением отполз назад…Чтобы вновь броситься в бой через несколько мгновений…

Трать-тарарать!!!!!! Даже достойных слов в ведьминском лексиконе не найти!!!

"Церхад, это магия"

"Как это я сам не догадался? Может, заодно, подскажешь, что делать?"

"Выводить людей. Какой смысл оставаться там? Эти твари вас измотают и убьют, словно младенцев!"

"Нельзя, Лойлинне"

"Да почему?! Принцип дурацкого воинского патриотизма? Положим жизнь ни за что, но не отступимся?! Церхад, хорош дурить!!!"

"Не ругайся, Лойнна. Видишь руны на стенах?"

"Ну, вижу, и что?…Ой!"

"Вот-вот. Они срабатывают только на присутствие людей или магов в этом клятом лабиринте. А значит, выйдем мы отсюда, – и можно годами гадать на кофейной гуще, кто тот сволочь-маг, подпитывающий этих тварюг энергией"

"А так вы что выигрываете?"

"Там, наверху, у одного из наших магов остался ученик, вот он и дал ему спецзадание разобраться, какая зараза сейчас колдует где-нибудь неподалеку"

"Думаешь, ученик справится?! Семиматричное заклятие!"

"Маг говорит, что энергии у него хоть отбавляй. В теории, конечно, не силен, но с таким резервом количество попыток у парня почти не ограничено"

"Оно ограничено временем, которое вы ещё сможете там сражаться! Об этом твой маг его предупредил?!"

"Зачем лишний раз трепать тонкие детские нервы? Тем паче, что это все равно наш единственный шанс. Будем надеяться, что хоть чего-то этот его ученик стоит"

"Ну что ж, надейтесь… На чудо"

"А ты?"

"А я пошла его устраивать!"

"Каким образом, Лойлинне?"

"Подкую мальчика в теории. Добровольная помощь подрастающему поколению"

"Лойлинне, ты не можешь! Не смей! Ты больна!"

"Ага. Больна. С детства, и на всю голову. Держитесь там, Церхад!"

Встать.

Дьявол, как же она в такие моменты ненавидела свою ауру, едва-едва расширенную в сравнении с человеческой. Вечный бич психомагов. И верный отличительный признак. Если перед вами маг с огромным энергетическим потенциалом – даже не сомневайтесь: к психомагии он имеет не большее отношение, чем мечник к бисерному плетению. Ибо обладающие такой силой чародеи с малых лет плевать хотели на свое окружение, люди для них – так, разменные монеты.

Иное дело – так называемые "слабые маги": те, которые обладают способностью преобразовывать энергию, но её самой в них настолько мало, что открывают (а точнее – осознают в самих себе) это умение они чрезвычайно поздно. И до этого времени вынуждены считаться с людьми, хотя и ощущают себя не совсем на них похожими. Приспосабливаются, привыкают, адаптируются, находят те тонкие, но верные ниточки, натяжение которых позволяет им без хлопот манипулировать своим окружением – и в одно мгновение вдруг понимают, что это уже что-то большее, чем просто техника.

Вот так и рождаются психомаги…

Встать.

Хотя мало кто – даже среди чародеев – вообще знает об их существовании. Для всех они – просто слабые маги. И никто и не думает считать эту "слабость" недостатком: давно известно, что в битве самоуверенного наглеца с невшибенным потенциалом и слабого мага, с ювелирной точностью знающего, где предел его возможностям, побеждает всегда второй…

Сами же психомаги никогда не афишировали себя. Ну, маг и маг. А что из людей он может веревки вить – так на то харизма и дана: вспомните хоть ту же Альмиру III – захватила трон, не имея на оный никаких прав, – а народ не то что бунта не поднял – чуть не боготворил эту тираншу, сократившую население собственного королевства почти вдвое.

Ведь узнай люди, что вообще существуют на свете такие уникумы, способные подчинить одним взглядом, – и магов сжигали бы при малейшем подозрении в использовании психомагии. Ибо нет для человека страха сильнее, чем страх перед потерей собственной – пусть весьма иллюзорной – воли и индивидуальности.

Встать.

Лойнна бессильно откинулась на подушку. Дьявол, да как же можно было так уработаться?!!

Энергетический голод – худшее, что только может случиться с магом.

Представьте себе ситуацию: два своих законных выходных вы убиваете на бессмысленную зубрежку какой-нибудь абсолютно никому не нужной ерунды. Да хоть и генетической классификации нежити – есть такая дрянь в старых фолиантах: больше двух сотен видов, с полсотни групп и десяток макросемей. И главное: логики – никакой! А наутро в понедельник приходите сдавать зачет, берете билет – и понимаете, что вы не помните НИЧЕГО. И два угробленных выходных прошли зря, и зачет не сдан, и ещё следующие семь вечеров придется ухлопать на ту же бессмысленную дрянь…

И вот в таком, концептуально убитом состоянии вы идете домой пешком – чтоб не разреветься в автобусе. На улице сыро, темно, мерзко, летит мокрый снег, до дома вы добираетесь уже с температурой, злобно огрызаетесь на стандартный вопрос "Как дела", залпом выпиваете три таблетки – и сбиваете свою температуру под тридцать пять…

И вот тогда, сидя в кресле с такой слабостью, что вы не состоянии даже поднять руку, но зато готовы разрыдаться в любой момент – вы поймете, что такое энергетический голод…

Встать.

Как и всякий психомаг, Лойнна была непобедима среди толпы и бессильна в пустой комнате. Как воин или как обычный маг она была почти ничем: собственной ауры не хватало даже на десяток шаровых молний. Вот потому Церхад всегда и обвешивал её гроздьями всевозможных амулетов и талисманов с заранее напитанными силой заклинаниями: не отбиться – так хоть телепортировать куда подальше.

Церхад… Там, где-то бесконечно далеко, в лабиринтах, кишащих бессмертной нежитью…

Встать!

* * *

Миргл отбросил перо и зло выругался. Пергамент сам собой съежился от взъяренного взгляда.

Да что он, вообще сдурел, что ли, этот магистр?!! Вот вынь да положь ему, кто колдует в радиусе одной версты! А как эти чертовы выкладки делаются – догадайся, мол, сам! Руководство по пользованию летательным амулетом будет выдано при приземлении! Старый хрен…

Миргл недовольно покосился на тревожно пылающий костер и достал ещё один чистый свиток. Третий. А воз и ныне там…

Полог одной из палаток откинулся и на свет Божий… тьфу ты, скорее – на тьму непроглядную – вышла девушка. Девушка и девушка: тоненькая, в длинном платье, с распущенными волосами – но что-то в её облике поразило Миргла. А приглядевшись пристальнее, он понял: не в облике.

В ауре. Энергетическое облако, даже вокруг обычного человека сгущавшееся в виде легкого тумана, у неё сжалось в тонкую-тонкую, нитевидную, болезненно ярко вспыхивающую кромку вокруг силуэта.

Боги, да как она… вообще идет?! С такой аурой человек может в лучшем случае – лежать, а в обычном – даже и сознание-то удержать не способен.

Частые синеватые вспышки молний придавали и без того бледному лицу мертвенную бесцветность, словно оно не принадлежало живому человеку, а было с филигранной точностью и совершенным мастерством высечено из мрамора. Волосы вспыхивали мистическими алыми искрами в свете костра.

– Воды и огня, домн.

Забавно, правда? Неотрывно разглядывать человека, но не заметить, как он приблизился.

– Воды и огня, домна.

– Вам не нужна помощь?

Маг ошарашено вскинул брови. Она ему может в чем-то помочь?! Да она сейчас и говорить-то едва способна!

– Скорее вам нужна моя помощь, домна, – как можно мягче постарался произнести он, осторожно усаживая девушку рядом. Та не сопротивлялась (да и захотела бы – не смогла!), но отрицательно покачала головой:

– Нет, это подождет. Да вы мне и не поможете.

– Ошибаетесь, домна! – горячо возразил он. – Вы просто…

– Перестаньте! – резко оборвала она. – Я отлично знаю, что со мной такое. Равно как и знаю, что вам нужно сделать, и понимаю, что это куда важнее, чем мое самочувствие.

– Откуда вы можете знать…

– Не вы один здесь маг.

Миргл хмыкнул. Как раз, кто здесь ещё маг, и был больной вопрос последней половины часа. Только едва ли вот эта энергетически бессильная ведьма могла бы наколдовать что-то путное, что требуется магистру.

– И как вы хотите мне помочь?

– Очень просто. Я – теоретик, вы – практик. Одно без другого – как рыба без воды. Так почему бы нам не объединиться?

– А каким образом?

– Мое построение, а ваша – сила.

Миргл задумался. С одной стороны, ясно, что в одиночку ему с этой задачей не справиться. Да и эта ведьма выглядела вполне уверенной, в том, что она сможет точно и грамотно построить заклинание. В её профессионализме Миргл почему-то не сомневался. Зато сомневался в другом: при работе в паре дающий силу полностью открывается перед берущим и преобразующим. Это обряд высочайшего доверия, потому что никто и ничто в тот момент не мешает берущему забрать всю энергию – и одним ударом уничтожить своего "напарника". А разве можно доверять человеку (хуже – ведьме!), которого видишь впервые в жизни?!!

"Оказывается, можно", – тоскливо отметил Миргл, с трудом осознав, что его аура уже сделала выбор за него, прижавшись к ауре ведьмы и объединив силовые потоки. Обычно происходило смешение энергетических полей, но в этом случае смешивать было просто нечего: вокруг девушки была только тоненькая, электрически вспыхивающая нить, к которой плотно примкнула силовая оболочка Миргла.

И, хотя маг уже пару раз участвовал в подобном обряде, это было что-то новенькое: ни приступов тошноты при каждом новом слове заклинания, срывающемся с губ партнера, ни режущей острой боли от энергопотери – просто легкий холодок, щекотавший кожу при каждой новой, наслаивающейся на прежние, матрице. Ведьма умела забирать энергию мягко и осторожно, как мать отбирает у ребенка игрушку перед обедом: "Поешь – и отдам!". И брала ровно столько, сколько требовалось, чтобы напитать силой пустое кружево заклинание – ни больше.

– Закрой глаза!

Миргл послушно сомкнул веки – и перед внутренним взглядом предстала яркая, почти материальная нить, уводящая куда-то в центр лагеря.

– Видишь?

– Да.

– Тогда размыкаемся, – но прежде, чем ведьма успела разорвать контакт аур, Миргл сумел насильно втолкнуть в её поле изрядное количество силы. Это был его "конек" – единственное, что он умел делать в совершенстве безо всякого обучения.

– Зачем?!! – не то брезгливо, не то испуганно вскрикнула ведьма.

– Затем, – малопонятно ответил Миргл, с удовлетворением отмечая, что мертвенно бледная кожа постепенно наливается хоть каким-то подобием жизни. – А то на вас смотреть страшно было.

– Чудный комплимент! – фыркнула ведьма, к которой, судя по всему, вместе с энергией вернулась и природная склонность к сарказму. – Идем!

– Куда?!

– Искать того, кому я с удовольствием навешала бы по шее, если бы не знала, что это будет сделано и без меня, причем с куда большим профессионализмом!

* * *

Вот уже десять минут она кусала от злости губы: «Дьявольщина, теперь понимаю, что чувствует лиса, стоя перед закрытым курятником!»

Королевский шатер, к которому их уверенно привела путеводная нить, бдительно охранялся тройкой стражников. Не давешних, с которыми она имела честь пообщаться утром, а их сменщиков. Стражники тоже люди: не могут на посту сутками стоять. Но в этот раз человеколюбием в её взгляде и не пахло: с прежними можно было ещё договориться по старой памяти, а вот с этими – черта с два.

Полноценно же воздействовать она сможет не раньше, чем через три-четыре часа: энергия, пусть и полученная извне, должна ещё усвоиться аурой. На чужеродной можно жить, а вот колдовать – никогда.

– И что нам делать? – в который раз спросил её спутник. Как его зовут-то? Миргл, кажется, – что-то такое он вякнул по дороге.

– Думать! – огрызнулась она. Да, некрасиво, конечно, так отвечать человеку, который несколько минут назад буквально спас тебя от позорного обморока, но что лишний раз нервы-то трепать?!

Как можно отвлечь стражников на несколько минут, чтобы беспрепятственно проникнуть внутрь шатра? На пироженое-мороженое они едва ли покусятся. Да и вино, пожалуй, слабоватый довод. А вот если…

Только ей самой, разумеется, не справиться. Значит, придется снова обращаться к этому…

– Эй, Миргл!

– Что, домна?

– Ты с мороками работать умеешь?

– Конечно!

Гляньте-ка, ещё и обида в голосе. Дескать, как только могла усомниться…

– Тогда создай, пожалуйста, штуки три, как бы выходящих вон из того люка – видишь, слева?

– Дохлый номер, домна, я уже думал об этом, – с сожалением покачал головой Миргл. – Ну, бросятся к ним двое – а один-то всё равно останется. Дескать, долг – прежде всего.

– Ну, вот когда один останется – тогда ты и создашь ещё три морока, но уже выходящих из правого люка – и можно неспешным наглым шагом отправляться на аудиенцию к Его Величеству! – иронично закончила инструкции Лойнна.

Миргл замолк и увлеченно принялся за лепку мороков. А ведь и вправду умеет: даже не отличишь, особенно с такого расстояния…

– Э, гляди! – удивленно воскликнул один из стражников. – Там кто-то вылезает!

– Наши, что ли?

– Ну не тагры же! Пошли!!

– А пост?

– Ну, Вирган останется. Ладно?

– Лады, идите. Должны мне будете.

– По рукам!!!

Вирган тоже надолго не задержался, проиграв своему любопытству уже на втором мороке, появившемся из правого люка…

Лойнна, не таясь вышла из тени и кивком позвала Миргла:

– Ну, пошли, чего ты застыл? – переход на "ты" дался легко, как дыхание. Да и Миргл его, похоже, не заметил.

– А если там только король – и никакого мага?

– Тогда извинимся и пожелаем добрых снов! – Лойнна снова начала терять терпение: стражники вот-вот должны были разгадать подлый обман и вернуться, а этот болван тут упрямиться вздумал. – Ну, давай уже решай, ты со мной – или здесь подождешь?

– Идемте!

Они дружно откинули полог и быстро, словно боясь в последний момент передумать, вошли в шатер.

Короля в нем не было.

Зато посреди комнаты стоял принц с пылающим магическим кристаллом в руках. Глаза его полыхали несусветным злым огнем, а всю фигуру окутывала сеточка острых синевато-белых молний, плащ на плечах развевался безо всякого сквозняка.

Лойнна пораженно вскинула брови.

– Вот тебе, бабушка, и Юрьев день…