Текст книги "Остановка по требованию. Пассажиры с детьми"
Автор книги: Светлана Феоктистова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)
Об областном дурдоме ходили самые страшные легенды. Говорили, что в полнолуние машины боятся ездить рядом с ним, а те, кто по каким-либо причинам оказывались неподалеку, слышали, как больные воют волками и кидаются на пролетающих птиц и едят бродячих кошек.
Находились даже такие, что утверждали, будто видели на заднем дворе клиники страшные, развратнейшие оргии, в которых участвовали сам главврач Семен Семенович Кругляк и его правая рука, старшая медсестра Валентина Петровна. Официальные лица сплетникам, разумеется, не верили, но на репутацию бедной Валентины Петровны легло несмываемое пятно, а главврач старался не ездить в город без надобности, потому что на него показывали пальцем и шептались, повторяя мерзопакостную клевету.
Нужно отметить, что среди молодого населения и мужской части города эта фантазия об оргиях вызвала всплеск интереса. Многие часто пытались притвориться больными, с целью попасть в легендарное место и поучаствовать в тех самых знаменитых «излишествах», но Семен Семенович таких симулянтов выводил на чистую воду и отправлял обратно.
Дошло до событий уж совсем неприятных. Из столицы к Семену Семеновичу явились странные типы в черном. Один долговязый, с длинными немытыми волосами, второй толстый, с усиками, при ближайшем рассмотрении оказавшийся женщиной. Личности сказали, что посланы богом Макутой для исполнения в клинике оккультного ритуала и что это место специально отмечено их жрецами как благоприятное для черной мессы.
Этого Семен Семенович стерпеть не мог. Слава богу, у него в кабинете нашлись и церковные свечи, и пара икон. Изгнали пакостных гостей со двора, и с тех пор главврач стал с опаской относиться к людям «с улицы» и все визиты посторонних в больницу отменил.
Короче говоря, имитировать сумасшествие Димочка не решился. Но и что делать дальше, он тоже не знал. Поэтому визит начальницы воспринял как знак свыше: и зарплату прибавили, и квартиру найдут. Вчера Ирина Александровна очень смеялась, пока по дороге в гостиницу он рассказывал ей о своих злоключениях, и пообещала начать поиски квартиры незамедлительно. Хотя и прибавила, что в таких обстоятельствах самым надежным местом для него был бы бункер с пулеметной амбразурой за забором из колючей проволоки.
– Они меня и там достали бы, – грустно произнес Димочка.
– Ого! – засмеялась Кленина. – А ты женись на Гере, тогда отстанет мать.
– Не отстанет, – с глубокой убежденностью ответил Димочка. – Я у нее единственный сынок, можно сказать, свет ее очей. Никогда она от меня не отстанет.
В общем, положение было безвыходное. Димочка проклял тот момент, когда его угораздило родиться. Самое неприятное, что сейчас он не мог появляться даже у друзей. Мать знала их всех и наверняка держала под наблюдением. А вот на работе ни разу не была, хотя найти «Контакт» не сложно.
Вот почему Димочка прокрался на рабочее место, как вор. Около входной двери огляделся, сидя в кустах, и, не увидев ничего опасного, юркнул мимо охранника в офис.
Он так старался пробраться в «Контакт» незаметно, что пришел раньше всех. Сел за компьютер и приступил к работе. Надо же чем-то занять голову, чтобы не думать о неприятностях. К тому же после нескольких дней в больнице у него начало складываться впечатление, что у него в самом деле неладно с памятью.
Он полазил по Интернету, просмотрел несколько договоров и даже перевел пару брачных объявлений. Собой остался весьма доволен. Профессиональные навыки остались при нем. Слегка успокоившись на этот счет, Димочка пошел варить кофе.
К этому моменту в офис стали подтягиваться сотрудники.
– Димочка, ты вернулся? – обрадовалась Анечка. – А я еще в коридоре унюхала божественный запах твоего кофе! Как хорошо, сейчас попьем. У меня и крекеры есть…
Димочка с удовольствием окунулся в приятную рабочую атмосферу. У него появилась даже мысль позвонить кому-нибудь из знакомых и рассказать о своих проблемах, но потом он передумал. Ни к чему, чтобы все сослуживцы были в курсе его отношений с Герой.
– Дим, я все хотела у тебя спросить. – Анечка подошла к его столу со смущенным видом. – Ты со своей Герой как познакомился? Говорят, она пришла по брачному объявлению?
– К Смирнову она пришла, – буркнул Димочка, сразу помрачнев. – Увидела предвыборный плакат и решила, что это то, что надо…
– Надо же! – всплеснула руками Аня. – А увидела тебя – и влюбилась! Как романтично. Я вот тоже жду, когда какой-нибудь принц за мной приедет, желательно на иномарке. Только пока не получается.
Димочка в ужасе замахал на нее руками:
– Не вздумай! Любовь – страшная штука, почище атомной бомбы. Убивает мгновенно. Знаю по собственному опыту!
– Как интересно, – пропела Анечка недоверчиво, но от Димы отстала и весь день поглядывала на него украдкой.
Пришла Ирина Александровна, посмотрела одобрительно на то, как Димочка стучит по клавиатуре.
– Молодец! Вот так бы всегда. – И ушла в комнату, откуда послышался ее голос: – Так, начинаем работать над абсорбентами! Герберт Иванович, зайдите ко мне.
Раньше Димочка обязательно сказал бы любимой начальнице какую-нибудь колкость. Но сейчас сдержался. Вдруг передумает и не снимет квартиру? Останется только камень на шею – и в речку.
Обратно в город Кленин и Наташа поехали утром. Если Полина Викторовна и заметила несмятую постель, на которой Наташа явно не ночевала, то виду не показала.
Завтрак был простой, но питательный: геркулесовая каша, яйца, хлеб, масло. Сергей, не привыкший к такому изобилию еды утром, почти ничего не ел.
– Вы, наверно, утром только кофе пьете? – спросила его Полина Викторовна, ставя на стол молочник.
– Да. Почему-то аппетита нет.
– Это неправильно, – покачала головой Полина Викторовна. – Слышали поговорку: «Завтрак съешь сам, обедом поделись с другом, а ужин отдай врагу»? А вы своим кофе себе желудок посадите!
– Уже. – Сергей отодвинул от себя геркулес.
– Надеюсь, ты не разделяешь этих модных диет? – спросила мать Наташу, которая вяло ковырялась в тарелке с кашей.
– Я – нет, я питаюсь правильно, – отозвалась она. На самом деле, ей очень хотелось зеленого лука с солью. Наташа вообще любила контрасты. Например, часто она шокировала знакомых тем, что ела вместе с пирожными соленый огурец. По контрасту и то, и другое казалось удивительно вкусным.
А вот сейчас она мечтала о луке. Но этого делать было нельзя. Если бы она приехала сюда со Смирновым, другое дело. Они были женаты столько лет, что он вполне перетерпел бы запах лука. Но с Сергеем ей позориться не хотелось. И поэтому она мужественно преодолела порыв сбежать из-за стола и припасть к грядке с зеленью.
– Ты еще приедешь? – спросила Полина Викторовна, наливая себе чаю.
– Конечно. – Наташа с удивлением взглянула на нее. – Думаю, через неделю. Если только не устроюсь на работу.
Сергей и мать отреагировали одинаково.
– На работу? – спросили они в один голос.
Наташа засмеялась. Очень это у них согласованно получилось.
– Ну да. Все равно, пока летние каникулы, делать нечего. Почему бы не подработать.
Сергей хотел что-то сказать, но сдержался. Полина Викторовна зорко посмотрела на него.
– Вам, я вижу, это неприятно?
– Почему мне должно быть неприятно? – пожал плечами Сергей.
– Вот опять вы лукавите. Вы что, сторонник традиционного разделения обязанностей? Муж работает, жена сидит дома с детьми?
– Вообще-то да. – Он опять пожал плечами. – Мой опыт говорит о том, что нельзя, чтобы в семье работали оба. Тогда некому хранить тот самый семейный очаг.
– А вы не задумывались, что мужчина, посадив женщину возле себя на привязи, теряет к ней интерес? Он ходит в мир, общается с людьми, развивается, а она ничего, кроме грязной посуды и пеленок, не видит?
– По-моему, сейчас этот вопрос уже не актуален. – Кленин посмотрел на Наташу, пытаясь понять, приятна ли ей эта тема. Но она улыбалась, пила чай и слушала разговор с живым интересом. – Все зависит от человека. Если он хочет развиваться и видеть мир, он это может делать и дома, и на работе. На мой взгляд, настоящей женщине не нужно взваливать на себя мужские функции. Если она будет думать о том, где взять денег или как найти кредит для фирмы, у нее ни сил, ни желания не останется рожать детей.
– Ну да. Вы говорили, что не сторонник равноправия в семейных отношениях, – закивала Полина Викторовна.
Наташе начало казаться, что эти двое получают удовольствие от своей пикировки. Словно радуются тому, что думают не одинаково.
– А я, например, с удовольствием сидела бы дома и занималась детьми, – сказала она. – В школе я делаю то же самое. Только занимаюсь чужими малышами. Иногда мне даже странно: я вожусь с другими детьми, в то время как моими в саду занимается кто-то посторонний. Как-то это неправильно.
– Вот и я о том же, – подхватил Сергей, улыбаясь.
– Ну ты у меня всегда была домоседкой, – сказала мать. – Но не забудь одну вещь. Для того чтобы посвятить себя полностью семье, нужно быть уверенной в том самом единственном мужчине. Вдруг он уйдет, и жена останется с детьми одна? А деньги зарабатывать так и не научилась. Сплошь и рядом так бывает. «Извини, дорогая, но любовь прошла, и я встретил другую. Помоложе, покрасивее…» Что тогда?
– Не знаю. – Сергей пожал плечами. – Я не готов отвечать за других.
– А вы, значит, не такой?
– Нет. Я не такой…
После этого разговора настроение у Наташи слегка испортилось. Она думала о том, что мать права. Нужно доверять мужчине, который рядом. Может ли она верить Кленину? Ведь она его знает без году неделю.
А ведь когда выходила замуж за Смирнова, этот вопрос ее не волновал. Она тогда вообще ни о чем не задумывалась. Где они будут жить, на что, не бросит ли он ее – она ничего не боялась. Потому что любила. А когда любишь, не просчитываешь будущее. Кажется, что любовь будет вечно.
Кленин не виноват. В принципе он продемонстрировал все качества, важные для мужчины. На него можно положиться – раз. Он обеспечен и не будет жалеть денег на семью – два. Любит детей, даже чужих, и охотно родит еще – это три. Любит ее – тут Наташа чувствовала, что не ошибается. И при этом она колебалась, боясь сказать ему «да» и выйти за него.
Распрощавшись с Полиной Викторовной и девчонками, которые, казалось, больше огорчились отъезду «дяди Сережи», чем мамы, Сергей и Наташа отправились обратно.
Они свернули на проселочную дорогу, которая вела к шоссе. Кленин нарушил молчание:
– Тебе действительно нужно искать работу? Мне было бы нетрудно…
– Нет.
– Но почему?
– Потому что мне не нужен спонсор. – Наташа сплела пальцы в «замок». – И я хочу решить, жить с тобой или нет, не впутывая в это деньги.
Кленин замолчал. Наташа дотронулась до руля:
– А это сложно – водить машину?
– Ничего сложного. – Кленин затормозил и остановился. – Хочешь попробовать?
Искушение было слишком велико. Наташа огляделась. Вокруг никого, только поля.
– Ой, нет, ты что, я боюсь всякой техники.
Наташа говорила чистую правду. Когда два года назад Смирнов предложил купить кухонный комбайн и повел ее в магазин выбирать подходящий агрегат, она струсила и отказалась. Все эти кнопочки, ручки и режимы казались ей китайской грамотой. «Быстрей ножом порезать», – сказала она тогда, оправдываясь.
– Никогда не водила машину, – растерялась она, но Кленин уже вышел и открыл перед ней дверцу.
– Чтобы почувствовать себя водителем, для начала нужно просто сесть за руль, – сказал он. – Попробуй, подойди к машине, думая, что она – твоя.
Наташа послушалась. Важно прошлась по дороге, похлопала по капоту. Кленин засмеялся.
– Теперь садись за руль, – предложил он. – И не бойся, ничего сложного здесь нет. Две педали: газ и тормоз.
– Если я куда-нибудь заеду, ты будешь виноват, – предупредила его Наташа, усаживаясь на водительское место. Игра начинала ей нравиться.
Водит же машину Ирина Кленина и прекрасно себя чувствует, а чем она хуже?
– Тут заезжать некуда, чистое поле. – Сергей сел рядом, на место пассажира. – Лучшее место для тренировки.
Наташа протянула руку к зажиганию, повернула ключ. Мотор заурчал. Она вдавила педаль слева, но машина с места не сдвинулась. Тогда она нажала на правую, и «мерседес» рывком двинулся вперед.
– Для новичка ты держишься очень уверенно, – удивился Сергей. – Откуда ты это знаешь?
– Я видела в кино, – засмеялась Наташа.
Вот так дела, она уже едет. Едет, почти как заправский водитель! Действительно, все легко и просто.
В эйфории от своей лихости она не замечала, что машина виляет из стороны в сторону, как пьяный матрос.
– Ты особо не разгоняйся, – подпрыгнул на сиденье Кленин на очередной выбоине. – Это все-таки не джип.
– А разве я гоню? – удивилась Наташа, не отрывая взгляда от дороги. – Я не чувствую скорости.
– Это такая обманчиво мягкая машина, – объяснил Сергей. – Иногда кажется, что едешь километров пятьдесят, а на спидометре уже сто.
– Разве сто? – Наташа испуганно убрала ногу с газа, и машина заглохла. – Ну вот, – расстроилась она. – Что-то не получается из меня гонщика…
– Давай еще раз, – распорядился Кленин.
Наташа послушно завела машину и осторожно надавила на газ.
– Я знаю, что надо делать, – сказала она. – Нужно понять, что я – не я, а другой человек. И тогда все получится.
– А кто же ты?
– Просто новый человек, изменившийся. И я сразу быстро всему обучусь.
– Ничего не понял, – отозвался Кленин. – Как-то ты туманно выражаешься. Осторожней, впереди яма!
Наташа взмокла от напряжения. Сложная это вещь – водить машину. Она крутанула руль, чтобы объехать яму, и перестаралась. «Мерседес» скользнул с дороги в траву, при этом раздался странный глухой звук. Наташа убрала ногу с газа.
– Кажется, я что-то сломала, – печально констатировала она.
Кленин вышел из машины, Наташа выскочила следом.
Правое переднее колесо было проколото ржавыми граблями. Судя по их виду, они лежали здесь со времен всемирного потопа.
– Вот тебе и чистое поле, – почесал в затылке Кленин.
– Извини. – Наташа растерялась. – Я нечаянно. Я же говорила, что мне технику доверять нельзя.
– Ладно, не переживай, пустяки. – Кленин погладил ее по руке. – Сейчас поменяем колесо, и двинемся дальше. Я сам виноват. На «мерседесах» по таким дорогам не ездят.
Он открыл багажник и полез за колесом. Наташа беспомощно топталась рядом. Сергей улыбнулся, глядя на нее.
– Ничего, справимся. Это же не авария. Самое: смешное, что до шоссе сто метров осталось.
Наташа посмотрела вперед. Действительно, поле заканчивалось. По шоссе проехал грузовик, и до нее донесся запах гари.
Кленин протянул руки, чтобы достать запаску, но становился. Не хотелось пачкать чистую рубашку.
– Посмотри, пожалуйста, в бардачке, там перчатки лежат. Такие потертые, кожаные.
Наташа послушно отправилась искать. Открыла бардачок. Перчатки лежали на виду поверх вороха каких-то бумажек. Она стала закрывать крышку, бумаги мешали. Она вывалила все на сиденье и вернулась к Сергею.
– Держи. Это надолго?
– Нет, в десять минут управимся, – пробормотал Кленин, занятый колесом.
Наташа пошла засовывать хлам обратно в бардачок. Аккуратно сложила карты, визитки и рекламные буклеты и вдруг среди вороха всей этой белиберды увидела фотографию.
На нее смотрела улыбающаяся Ирина Кленина. И лицо у нее было не ироничным, каким оно запомнюсь Наташе на дне рождения, а очень мягким и даже немного влюбленным. В углу написано «Люблю всегда», и размашистая подпись.
Наташу словно окатили ледяной водой. Минуту она стояла, ничего вокруг не видя, кроме этой фотографии, потом бросила ее, будто обожглась.
Кленин снял старое колесо и поднял голову. Наташа шла по полю, иногда наклоняясь, чтобы сорвать цветок. Он улыбнулся. На душе у него было хорошо и спокойно. Вчерашняя сказка все еще продолжалась. Наташа, его сказочная фея, была рядом. Он не будет ее торопить, настаивать, чтобы она немедленно перебиралась жить к нему. Хотя… может, она согласится?
Он отвлекся на запаску. А когда поднял голову, увидел Наташу, стоявшую на шоссе рядом, с какой-то машиной. Сначала он не понял, что происходит. Решил, что водители спрашивают у нее дорогу.
«Нужно будет ее предупредить, чтобы не разговаривала с незнакомыми на шоссе, – подумал он, наблюдая, как Наташа наклонилась к человеку за рулем. – Попадется какой-нибудь отморозок, увезет».
В прошлом году в их области так пропало две женщины. Вроде бы отправились пешком по шоссе, а до железнодорожной станции так и не дошли. В газетах тогда много писали о маньяках и о сексуально озабоченных грабителях. Но, поскольку не нашли ни тел, ни каких-либо других следов, дело заглохло.
Кленин остолбенел. Наташа открыла дверцу машины, села на заднее сиденье, и «жигуленок» тронулся с места.
– Стой! – Кленин бросился было за ними, но тут же остановился.
Это глупо. Наташу никто внутрь силой не затягивал. Очевидно, что она решила вернуться в город без него. Но почему? Что случилось? Что он такого сделал?
Сергей машинально забросил в багажник проколотое колесо и вернулся в машину.
На сиденье лежала фотография. Сергей стянул перчатки, бросил на пол. Со снимка на него глянула Ирина. Этот портрет она подарила ему через месяц после свадьбы. До сих пор он возил его с собой. Сначала, когда тосковал по ней, часто доставал и смотрел, вспоминая о том, как хорошо им было когда-то вместе. Потом сунул в бардачок и забыл о нем.
– И здесь ты меня достала, – сказал он бывшей жене, улыбавшейся так безмятежно, словно весь мир принадлежит им: ей и Сергею. – Ведьма недоделанная!
В это время «недоделанная ведьма» стояла у окна в своем кабинете и рассматривала до боли знакомый джип Георгия Кобзаря-Залесского, о существовании которого в последнее время начала забывать.
Сам хозяин джипа был тут как тут. Стоял рядом с машиной, не сводя с окон офиса мрачного взгляда.
– А этот что здесь делает? – поинтересовался Андрей, обнимая Ирину за плечи. – Все еще тебя преследует?
Ирина неопределенно хмыкнула. О той ночи, что она провела с Жорой, Смирнов, естественно, не знал.
– Хочешь, я выйду и разберусь с ним? – предложил Андрей.
Ирина испугалась.
– Не надо. – Она потерлась лицом о его плечо. – Он может разозлиться, и будет хуже.
– Я тоже могу разозлиться…
Она вспомнила о вчерашнем разговоре. Представив себе «беседу» полубандита Жоры и Смирнова, который в юности убил человека, она почувствовала дрожь в коленках.
– Не сомневаюсь. Но Жора ведь по-честному с тобой драться не будет. Он то ли бандит, то ли хорошо им прикидывается. Но возможностей у него много.
«В том числе и охранники с автоматами», – прикинула про себя Ирина.
– Тут надо как-то через криминальные сферы действовать, – сказала она. – Есть у меня один человечек…
– Надеюсь, «заказывать» ты его не собираешься? – с тревогой спросил Смирнов. От этой женщины можно было ожидать чего угодно.
– Это как получится… – весело сказала она. – Да ладно, шучу, уладим все мирно.
Жора по-прежнему торчал под окнами, не подозревая, что над его жизнью нависла угроза.
– Как хочешь. – Смирнов отошел от нее и поправил галстук. – А то я могу сделать это для тебя.
– У меня сейчас такое ощущение, что ты все можешь… – Ирина оценивающе взглянула на него. – И это опасно.
– А я люблю опасность, – подтвердил Андрей. – Ты не заметила?
– Правда, что ли?
– Я же люблю тебя, а на такой подвиг способны немногие…
В то же мгновение в него полетела дамская сумочка.
– Шучу. – Смирнов прикрыл голову рукой и ретировался из кабинета, бросив на ходу: – Машину не бери. На вокзал я тебя отвезу.
Ирина вышла из кабинета и осмотрела сотрудников. Все были заняты делом. Стульев упражнялся в английском, пытаясь объяснить какому-то чокнутому американцу, что в Перешеевске нет аэропорта и ему не стоит прилетать сюда, чтобы встретиться с облюбованными «русскими невестами».
Анечка стучала по клавиатуре, стараясь успеть с переводом. Димочка не отставал, и щелканье клавиш сливалось в дружное стрекотание.
– Минутку внимания. – Ирина подняла руку. Сотрудники подняли на нее глаза.
Стульев беспомощно развел руками, продолжая разговор:
– Нет, мистер Джейсон. Вы не сможете пригласить к себе сразу пятерых… Они не получат визу. Гораздо дешевле для вас будет приехать в Россию самому.
Ирина дождалась, пока Стульев положит трубку.
– Представляете, Ирина Александровна, – сказал он. – Такая дурацкая история, как в анекдоте. К нам снова явились сестры Задоровы. Вы их не помните?
– Это такие рослые девицы с косами до попы? – вспомнила Ирина. – Их еще как-то много было?
– Пятеро! И все погодки, представляете?! Из них только две были замужем, но развелись. Хотели найти мужа в Америке.
– Что, все пятеро? – недоверчиво переспросила Анечка.
– Ага. Из всей нашей картотеки им приглянулся один и тот же мужик. Этот самый Джейсон из Техаса. Как я их уговаривал, вы бы видели! Говорю: «У нас в банке данных две тысячи сто один американский холостяк, а вам подавай именно этого!» Так нет, они сначала тут из-за него передрались, а потом каждая отправила ему по письму.
– Мужика там кондратий не хватил? – улыбнулась Ирина.
– Что-то в этом роде. Он, как увидел эту великолепную пятерку, одурел от счастья. Ему же подавай рослых блондинок, чтобы Анну Николь Смит заткнули за пояс. Они в Техасе таких любят.
– Это кто такая будет? – спросил Герберт Иванович, несведущий в шоу-бизнесе.
– Такая модель, – объяснила ему Анечка. – Она и в кино пыталась сниматься, но не вышло, потому что главное ее достоинство – бюст шестого размера. И весит она под тонну.
– А я думал, у нее седьмой, как минимум, – робко сказал Сережа.
– Шестой, шестой, я вам как женщина-эксперт говорю, – стояла на своем Анечка. – Короче, кончила она тем, что вышла замуж за девяностолетнего техасского миллионера, а потом не могла поделить наследство с его детьми и внуками.
Герберт Иванович был шокирован.
– Какой ужас! – сказал он. – В его возрасте и так глупить… – Он вспомнил о своем гастрите, давлении и почках. Потом о старой заботливой жене, чей бюст уже не мог тягаться с бюстом манекенщицы и недоделанной актрисы. И вздохнул.
– Так что там с Джейсоном? – Ирина взглянула на часы.
– Теперь он хочет всех пятерых. На меньшее не соглашается. Говорит, что выбрать не может, так как девки похожи одна на другую.
– Ладно, проблемы американских бабников мы решим потом. – Ирина поманила пальцем Димочку, который неохотно оторвался от компьютера и подошел к ним. – Лучше скажите, что у нас с абсорбентами?
Служащие неохотно замолчали.
– Ирина Александровна, а это обязательно? – Стульев скроил жалобную физиономию. – Жили мы без этого, и ничего…
– Я тебе дам, – беззлобно пригрозила Ирина. – Будешь жить дальше без нас. Короче, я на неделю уезжаю в Москву. Чтобы к моему приезду все были в теме. Главным оставляю…
Она намеренно сделала несколько театральную паузу и закончила:
– Смирнова!
Пораженные сотрудники переглянулись. Пантелеев, который обычно заменял Ирину на время ее отсутствия, был обижен и не пытался этого скрыть. Ирина улыбнулась.
– Вы просили отпуск, – обратилась она к нему. – Так вот, я подписала ваше заявление. С завтрашнего дня можете гулять свои законные две недели.
– Почему две? Четыре?
– Нет, две, – отрезала Ирина. – Остальное догуляете как-нибудь потом. Работы много. И то отпускаю потому, что в том году вы вообще отпуск не брали.
– Действительно, не брал, – вспомнил Пантелеев. – В таком случае, я еду в Италию.
– Рим, Верона, Пиза, Неаполь, Венеция, – вздохнула Анечка. – Ирина Александровна, я тоже хочу…
– Обойдешься. – Ирина взяла сумку и двинулась к выходу.
– У Смирнова будет право первой подписи, – предупредила она Димочку. – Кстати, где он?
– Вышли-с, – надул губы секретут. – Сказали, через двадцать минут будут. Изволят встречаться с будущими заказчиками этих магнитоотводов. Ирина Александровна, а как насчет квартиры? Вы же обещали…
– Совсем забыла. – Ирина легонько шлепнула себя по лбу и достала из сумочки ключи. – Держи. Вот тут, – она помахала бумажкой, – записан адрес. Оплачено на месяц вперед, заселяться можно хоть сейчас.
– А условия там приличные? А то я тараканов боюсь…
– Приличней не найдешь, – заверила его Ирина. – Ты билеты заказал?
Димочка кивнул и протянул ей конверт.
– Туда и обратно, со всеми остановками.
– И потом сделайте три экземпляра и принесите мне. – Кленин отвернулся от Марины, стоявшей перед ним на десятисантиметровых каблуках, делавших ее стройные ноги бесконечными.
В кабинете было включено радио. Играла какая-то длинная занудная композиция некоего белого американского рэппера. Насколько Кленин смог разобрать текст, главный герой все время жаловался своему кумиру и просил дать автограф.
В музыкальном плане Кленин был всеяден. Давно прошли те времена, когда он увлекался классической музыкой и ходил на концерты. Постепенно он пришел к выводу, что под Дебюсси бизнес не сделаешь, и перешел на бездумное прослушивание радиостанций.
С минуту Сергей смотрел в окно и не сразу обнаружил Марину рядом с собой.
– Вы еще здесь? – удивился он, отрываясь от созерцания сирени за окнами.
Девушка медленно и со значением улыбнулась.
– По-моему, вы нервничаете, – сказала она с тем неповторимым придыханием в голосе, какое можно услышать лишь в ночное время на «Европе Плюс», когда передачу ведет Жени Шадэ. – Я знаю отличный способ снять стресс…
Ее тонкие пальцы с острыми алыми ногтями пробежались по пуговицам короткой кофточки «под леопарда», а тело стало плавно покачиваться в такт музыке. В считанные секунды на ней остались только туфли на высоких каблуках да чулки на кружевной резинке. Белья новая секретарша не носила.
Кленин с интересом смотрел на стриптиз. Воодушевленная его вниманием, Марина прошлась по комнате взад-вперед походкой манекенщицы. Тело у нее было безупречным. Ничего лишнего на бедрах и талии, крепкая грудь и ровная, чуть смугловатая кожа.
Кленин кинул взгляд на дверь кабинета. Марина не стала ее запирать. Ее расчет, собственно, строился на том, что от мысли о рискованном сексе в рабочее время Кленин возбудится до такой степени, что забудет о своей скромнице-учительнице и кинется на нее. По ее опыту, Кленин принадлежал к той категории мужчин, которых риск привлекал. Иначе он не достиг бы в бизнесе таких высот.
Секретарша продолжала танцевать. Потихоньку, шаг за шагом, она подошла к его креслу и встала перед ним. Кленин встретил ее взгляд без смущения. Это ей понравилось. Куда неприятнее было то, что никакого желания в его глазах она не увидела, только любопытство.
– По-моему, – сказал он медленно, – вы здесь прозябаете. Вам бы в кабаре работать. Хотите, устрою?
Марина отрицательно покачала головой и загадочно улыбнулась.
– Мне нравится работать рядом с вами, – прошептала она, протягивая к нему руки.
Секунду или две она не могла понять, что происходит. Ее руки так и повисли в воздухе. Кленин не сделал ни малейшей попытки привлечь ее к себе. Он ее не хочет? Молнией мелькнула страшная мысль о начинающемся целлюлите.
– Боитесь? – Она скользнула к нему на колени и обхватила за шею. Их губы встретились, и она с удовлетворением почувствовала, что он отвечает на ее поцелуй. Наконец-то! Сейчас она покажет ему, из чего сделаны девочки, а дойдя до конца, он и думать забудет о школах, детских садах и рыжих учительшах. Почувствовав, как кончается воздух в легких, она оторвалась от губ, пытаясь расстегнуть его рубашку.
Рука Кленина мягко перехватила ее хищную лапку.
– Я думаю, что на этом мы можем остановиться, – заметил он.
Марина томно посмотрела на него сквозь полуприкрытые ресницы. Этот взгляд она слизала с постера Памелы Андерсон.
– Если ты нервничаешь из-за того, что не закрыта дверь…
– Да я вообще не нервничаю. Просто достаточно!
Ее рука сползла вниз. Черт, а ведь он не шутит.
– Что такое? У тебя проблемы?
– По-моему, проблемы не у меня, а у тебя. – Кленин отодвинулся, и Марине пришлось встать с его колен. – Мне кажется, тебе лучше одеться. Сейчас сюда зайдут наш главбух и начальник службы маркетинга, и ты будешь выглядеть глупо.
– Ах вот в чем дело? Я не знала, что у тебя совещание. – Марина накинула на плечи кофту, но не спешила ее застегивать. – Мы можем продолжить вечером…
Как-то незаметно они перешли на «ты». В самом деле, как-то неловко говорить «вы» человеку, который стоит перед тобой голым. Похоже на осмотр в кабинете врача: «У вас, батенька, сифилис…»
– Не думаю. – Кленин встал с кресла и поднял с пола юбку. Протянул ей. – Хотелось бы, чтобы мы друг друга поняли. Ты красивая девушка, и я ценю тебя как секретаря. Давай на этом и остановимся. Не думаю, что нам стоит как-либо сближаться. Наши отношения меня более чем устраивают. Надеюсь, я выражаюсь доступно?
Мариночка молча забрала у него юбку и, повернувшись, вышла в коридор. Ее голые ягодицы и полная грудь изящно покачивались при ходьбе.
Из коридора послышался сдавленный визг Верочки и чьи-то возбужденные голоса. Кленин усмехнулся, подошел к окну и закурил.
Через минуту в его кабинет постучали и вошли главбух и маркетолог, оба красные, как раки.
– Можно? – Стараясь не глядеть на шефа, они сели на указанные им места.
– Что ж, господа, приступим, – сказал он и выбросил сигарету в окно, в сиреневый куст. «Господа» достали блокноты и приготовились конспектировать, все еще не в силах выгнать из головы голое видение, которое вышло отсюда минуту назад.
Марина невозмутимо прошла в таком виде на улицу, на глазах у сомлевших сотрудников мужского пола села в машину Ромки и уехала. Ее самолюбию было нанесено оглушительное поражение. И она за это обязательно отомстит.
– Вот это любовь! – прошептала Верочка с круглыми от изумления глазами. – Прямо на рабочем месте!
Роман молча передернул плечами. Ему казалось, что жизнь кончена и остается лишь одно – броситься под поезд. Кажется, в шестнадцать двадцать есть подходящий. Теперь бы не опоздать на вокзал.
Наташа вытерла пот со лба. Тяжелая кровать не хотела никаких перестановок и упорно цеплялась за пол. Кроме того, на ней горой лежали вещи из шкафа. Наташа мрачно посмотрела на груду юбок и маек и принялась скидывать их куда попало.
Она решила заняться ремонтом квартиры. Мысль эта пришла ей в голову внезапно, и очень ее обрадовала. Она знала, что тяжелый физический труд – непревзойденный лекарь душевных ран. И начать нужно со спальни.
Вообще, гостиной, как таковой, у них не было. Гости к чете Смирновых ходили редко, и супруги решили не разоряться на обязательную стенку и мягкую мебель. К тому же спать на кровати было удобнее, чем на диване.
Но сейчас эта кровать Наташу раздражала, потому что была слишком широка для нее одной, занимала чересчур много места и была тяжела для ее нежных женских рук.
Наташа пошла на хитрость – уперлась спиной в стенку, а ногами – в спинку кровати. «А ведь некоторые еще в тренажерный зал ходят, – злобно отдуваясь и вытирая пот со лба, думала она. – Лучше бы мебель двигали, экономия налицо…»
