Текст книги "Остановка по требованию. Пассажиры с детьми"

Автор книги: Светлана Феоктистова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

– Не надо ничего из себя строить, но все-таки… – Наташа замолчала, подыскивая слова. Сказать, что ее мать любит резать правду-матку в глаза, считая, что лгать нехорошо? Правда ее чаще всего балансировала на грани грубости, а о таком понятии, как «такт», она вообще не знала и знать не хотела.

– Я даже волнуюсь, – усмехнулся Кленин. – А кто я буду? Знакомый?

Наташа подумала:

– Нет, лучше сослуживец. Учитель рисования, например.

Кленин расхохотался, да так заразительно, что она тоже улыбнулась.

– Учителя рисования на таких машинах не ездят.

– Думаете, она в этом разбирается? Все-таки в деревне всю жизнь прожила. Кстати, мы приехали. – Она показала на деревеньку, раскинувшуюся рядом с рекой. Домики тонули в зелени, чуть дальше, за холмом, блестел купол церкви.

Машина спустилась по дороге к покосившемуся зданию с надписью «Продукты», проехала по улице и остановилась на лужайке перед зеленым домом из бруса на высоком фундаменте.

Девчонки протирали глаза, пытаясь понять, где они и что происходит.

– Нам придется перейти на «ты». – Кленин заглушил мотор и открыл дверь машины. – Не против?

Наташа пожала плечами:

– Не против.

– На время или вообще? – Кленин открыл багажник и начал выгружать сумки, исподтишка поглядывая на нее.

– Можно и вообще, – рассеянно ответила она, занятая багажом и девочками, которые, поняв, что уже в деревне, оживились и начали шалить.

– Люся, не толкай Машу! И заберите свои игрушки с заднего сиденья!

Кленин улыбнулся и достал из багажника очередную сумку. Он чувствовал себя счастливым. Это был еще один шаг сближения между ними.

…«Вольво» Ирины проехал мимо чугунных ворот с фигурками, вдоль аккуратного зеленого газона и остановился перед зданием банка «Монолит».

Банк занимал особняк в центре города. Его недавно отреставрировали, и теперь евроокна весело сияли на солнышке, а мраморные ступени казались скользкими, как зимний лед.

– Денег на ремонт не жалели, – заметил Смирнов, оглядывая здание банка.

– Самый крупный банк в городе. – Ирина опустила на глаза темные очки. Не любила щуриться. От этого бывают морщины. – Могут себе и не то позволить.

Охранник, встретивший их в холле, провел Кленину и Смирнова наверх по широкой мраморной лестнице.

В зале переговоров уже было трое мужчин. Они сидели за длинным овальным столом и при виде гостей замолчали.

Андрей быстро оглядел их. Этот, с седоватыми висками и бородкой, похоже, у них главный. Слегка напоминает Вахтанга Кикабидзе. Держится очень уверенно. А вот остальные двое рангом помельче, помощники. Но тоже не последние люди, судя по костюмам и надменности.

Поздоровались, расселись по местам. Ирина начала излагать основные преимущества их проекта. Мужчины слушали молча. По их лицам понять было трудно, интересно им или нет.

– Вам предоставляется возможность не только помочь нам, но и выйти самим на совершенно иной уровень, – выдала эффектную фразу Кленина.

Мужчины не отреагировали. Они продолжали смотреть на Ирину с тем же равнодушием. Она занервничала: что же Андрей молчит, ведь пришло время сказать пару слов и ему. Бизнесмены вообще странно воспринимают ситуацию, когда основную инициативу берет на себя дама. По своему опыту она знала, что ее сначала оценивали как женщину и лишь во вторую очередь как бизнесмена. Для чего тогда здесь Смирнов? Она пнула его ногой под столом, но он не среагировал. Только дернулся и изумленно на нее посмотрел.

От волнения она брякнула именно то, от чего сама предостерегала Андрея:

– Возможно, это риск, но дело не только в степени риска, а в том, кто может позволить себе этот риск. По нашим оценкам, вы этот риск себе позволить можете…

«Кикабидзе» погладил себя по бороде и улыбнулся. Теперь уже Ирина разозлилась на себя. Она еще раз пнула ногой Смирнова, и тот наконец понял, чего от него хотят.

– В конце концов… – нерешительно начал он и замолк, не зная, что сказать.

– В конце концов, мы не с улицы пришли, – не выдержала Ирина. – У нас есть обеспечение, вы можете навести справки…

– Уже навели, – в первый раз за все это время открыл рот «Кикабидзе». И опять замолчал.

«Да что ж это такое! – в сердцах сказала себе Ирина. – Какая-то игра в молчанку!» Она стала вспоминать советы бизнес-психологов. Как можно сподвигнуть их на конкретный ответ?

– Поймите, господа, кто не успел, тот опоздал, – кинула пробный камень Ирина. – Не хочу вас обидеть, но вы – не единственный кредитоспособный банк в городе.

Ура! Пробило! «Кикабидзе» протестующе поднял руку:

– Не горячитесь. Мы не сказали «нет».

– Но не говорите «да», – парировала она.

Старший пожевал губами:

– Возможно, скажем. Вы должны понимать, что деньги вы просите немалые. Этот вопрос быстро не решится. На данном этапе пока – повторяю, пока – говорим: «Скорее да, чем нет!»

Ирина откинулась на спинку стула. Слава богу! Раз не сказали «нет», их шансы велики. Очень велики! Значит, они рассмотрят их предложение. Наверняка хотят подумать, как отхватить себе кусок пожирней. Ну и бог с ними. Главное, чтобы помогли!

– Рады были познакомиться. – Ей протягивали холеные руки, она их пожимала, а перед глазами плавал туман. Все-таки немного перенервничала. А Смирнов хорош гусь! Молчал, будто воды в рог набрал! Почему она должна отдуваться за всех? Ух она ему задаст, когда они окажутся наедине.

Сама того не осознавая, она бесилась от неопределенности их личных отношений, на которые теперь накладывались и служебные. Что ж ей теперь, всегда его за ручку водить? Добивалась в любви, теперь будет опекать в бизнесе! Вроде умный мужик. А элементарных вещей не понимает!

Она так завелась, что вывалила претензии раньше, чем они вышли на улицу. Громко стуча каблучками по мраморному полу, она шла впереди, Смирнов еле поспевал за ней.

– Ириша, погоди. Что случилось? Мне показалось, что наши дела идут неплохо?

Она резко остановилась. Андрей споткнулся и чуть не уронил ее с лестницы.

– Неплохо? Ха! – Она пошла дальше, яростно печатая шаг.

– Что опять случилось-то? – Смирнов страдальчески сморщился.

– Тебе не кажется, что переговоры должен был вести ты?

Андрей так удивился, что не нашелся с ответом.

– Что молчишь? – набросилась на него Кленина.

– Почему я? У тебя неплохо получается. Тем более ты хозяйка «Контакта», тебе и карты в руки. Чем ты недовольна?

– У нас в провинции деловых женщин еще не воспринимают адекватно. – Ирина вздохнула. Что толку на него злиться – вахлак, он и есть вахлак. Хоть в костюме от Версаче, хоть от «Большевички».

– Ну не знаю. По-моему, в русском бизнесе не обойтись без элемента эротики, – рассудительно сказал Андрей.

Ирина прыснула.

– Чего смеешься? Или, скажешь, была бы ты крокодилом страшным, они отнеслись бы к тебе благосклонней?

– Не знаю. Возможно. Почему-то абсолютное мужское большинство убеждено, что, если женщина красива, она по определению не может быть умна. А ты сидел и мух ловил!

– Предупреждать надо было, – обиделся Смирнов. – Я не знал.

– А ты для чего нужен на этих переговорах? Для интерьера? Должен сидеть и надувать щеки? Теоретик бизнеса!

Молча они спустились по лестнице. Андрей обиделся всерьез. Если бы речь пошла о деталях его изобретения, он обязательно бы включился в разговор, объяснил бы им, что к чему. Но так как речь пока шла о предварительной договоренности о кредите, Ирина в этом разбиралась лучше. В конце концов, как они условились? Он вносит в дело свои идеи, она – связи и деловую хватку. Что же она обижается? Пиранья!

Садясь в машину, Ирина слегка поостыла.

– Мне надо уехать в Москву, – сказала она.

– Когда?

– На днях. Может, завтра или послезавтра.

– Так неожиданно? А что случилось?

Ничего не случилось. Вернее, случилось, но Смирнов, как и любой мужчина, не смог бы этого понять. У Ирины наступил кризис, который с регулярностью два раза в год посещает каждую женщину. Ей абсолютно нечего было надеть. А в Перешеевске выбрать что-либо женщине со вкусом и средствами было попросту невозможно. Здесь, конечно, имелся дорогой бутик «Подиум», но, пока модные модели там появлялись, они уже успевали устареть. Да и разве сравнишь столицу с ее бутиками с провинциальным Перешеевском? И говорить нечего!

Причин для обновления гардероба было предостаточно. Во-первых, уже давно наступила весна. А Ирина еще не приобрела ничего из новых коллекций. Наверняка там есть что-то романтическое, подходящее для этого солнышка и сирени.

Во-вторых, у них раскручивалось новое дело. Визитная карточка в виде дорогого костюма не помешает.

В-третьих, она была влюблена. И хотела выглядеть как можно лучше, хоть и сомневалась, что Андрей сможет оценить качество ее одежды.

Вообще-то она одевалась даже не в Москве, а за границей, но сейчас не могла себе позволить уехать надолго. Придется порезвиться в столице.

В-четвертых… Была и еще одна причина, по которой ей требовалось уехать. Но о ней говорить не хотелось.

– Я уеду, а ты останешься здесь за меня. – Она завела машину и посмотрела в зеркальце на Смирнова. Тот, как и следовало ожидать, был ошарашен.

– Я?! Почему?

– А что, есть возражения?

– Не знаю… Но есть же опытные люди… Например, Пантелеев. Да и Стульев, в конце концов, работает в «Контакте» гораздо дольше меня.

– А ты боишься? – с интересом спросила Кленина.

– Нет! Просто наверняка кто-то догадывается о наших отношениях, и все это как-то… плохо выглядит.

– Отношения?! – засмеялась Ирина, хотя внутри у нее все клокотало. – У нас что, есть отношения?

Смирнов вдруг сдулся, как проколотый шарик. Сейчас он напоминал бездомного несчастного щенка.

– Не понимаю, что я сказал смешного, – тихо произнес он.

– За язык тебя никто не тянул, – отрезала Ирина. – Ты подумал-подумал и остался у мамы…

– Да, остался! – с вызовом сказал он. – Потому что мне надо все обдумать!

– Тебе не кажется, что ты слишком долго думаешь? Я просто устала от этого! Сколько можно думать?

– А я не хочу, чтобы было, как у всех, шаг вперед и два назад! Я не хочу врать!

– Мне кажется, что у тебя пока все так и получается: шаг вперед, и десять назад.

Оба замолчали.

«Кому врать? – размышлял Смирнов. – Наташе? Но мы расстались. Ирине? Да, я не хочу говорить ей, что люблю, пока я в этом не уверен. То, что она мне нравится, еще не доказывает, что я готов жениться на ней…»

«Долго мне еще за ним бегать? – в свою очередь, горевала Ирина. – Только начинаешь думать, вот она, любовь, как дунет ветер, и нет ничего. Привиделось…»

– Ладно, это все лирика. Теперь о деле. Мне пора в Москву, а тебе нужно купить машину. Нельзя все время зависеть от служебного шофера или от меня.

– Но у меня нет денег, – запротестовал Андрей. Мысль о собственной машине не приходила ему в голову. Вернее, приходила, но как-то абстрактно, типа: «Когда-нибудь разбогатею, куплю себе новенькие «Жигули», буду возить дочек на дачу…» А теперь и дачи нет. Стыдно показаться на глаза теще.

– Есть, – прервала Ирина поток его мыслей. – Ты уже заработал.

Она с силой газанула, а Андрей резко откинулся в спинку сиденья и так и остался там с открытым ртом.

– Что, прямо сейчас?

– А когда? Через пару лет?

– Но нужно как-то подготовиться морально, обсудить… Обдумать…

– Пока ты раскачаешься, я успею не то что в Москву, а в Сидней слетать и обратно вернуться. – Ирина выбросила в окно фантик от жвачки. – Нет, дорогой, поедем прямо сейчас.

– Но деньги… Я не понимаю, как это может быть? Откуда они возьмутся? Ты опять собираешься меня спонсировать? Я не согласен!

Ирина с жалостью посмотрела на него.

– Мы теперь вроде партнеры, – напомнила она. – Забыл? Считай, что я покупаю у тебя идею. Короче, хватит болтать, куда ехать?

Смирнов потер нос:

– Если ты серьезно… То я знаю один отличный салон.

Через пятнадцать минут Ирина обозревала недлинный ряд пыльных машин, выстроившихся под палящим солнцем без всякого прикрытия. В основном здесь преобладала продукция отечественного автомобилестроения, но часто попадались и иномарки, лучший век которых остался в прошлом.

– И это ты называешь гордым словом «автосалон»? – Ирина сняла темные очки и выразительно обвела взглядом бэушные средства передвижения.

– Что тебе не нравится? – Смирнов подошел к «восьмерке» пятилетней свежести, нежно похлопал ее по капоту и заглянул внутрь. – Вот эта в хорошем состоянии. – Он взглянул на ценник, прикрепленный к боковому стеклу. – И цена подходящая…

– К чему подходящая? – Ирина надела очки. – К концу срока службы? Пошли отсюда!

Еще через двадцать минут они входили в сверкающие хрустальным блеском двери модного автомагазина «Ваше удовольствие».

– Ни фига себе! – только и сказал Смирнов, увидев их товар.

Машины были что надо: много «японок», типа «субару», «хонды», но попадались и европейские «опели», «форды» и прочее великолепие.

Смирнов нервно топтался у входа, а Ирина решительно прошла в зал. К ней тотчас подскочил улыбчивый менеджер, молодой крепыш в отглаженной белой рубашке.

– Что-то интересует? – Крепыш бросил на Ирину оценивающий взгляд, потом посмотрел на Смирнова.

– Интересует. – Ирина пошла вдоль машин. Около красной «хонды» остановилась и помахала рукой Смирнову.

– Ну что ты стоишь, как невеста на смотринах? Тебе машина нужна или нет?

– Нужна… наверное.

– А кто за тебя выбирать будет? Дядя Пушкин?

Ирина стремительно стала переходить от машины к машине, продавец спешил за ней. Смирнов, напротив, не торопился. Решив не спорить с Клениной, он осматривался, больше интересуясь практичностью машины, нежели ее внешним видом.

Ему в помощь была приставлена еще одна сотрудница салона, молоденькая девушка с платиновыми волосами. Кленин бы сразу ее узнал. Это была та самая девушка, которую он выгнал из своей машины рядом с детской площадкой. Та самая, что грозилась применить тайский массаж.

В салоне ее держали специально для клиентов-мужчин. Так сказать, в качестве ходячей рекламы, гласившей: «Купи нашу машину, и такие красавицы повалят к тебе валом!» В машинах она разбиралась не слишком. Знала ровно столько, чтобы отличить дорогую от дешевой, шикарную от скромной.

– А у этой какой расход топлива? – спросил ее Смирнов, ткнув пальцем в желтую «мицубиси».

Девушка захлопала глазами.

– Сейчас узнаю, – и грациозно засеменила на высоченных шпильках к продавцу. Тот подошел и подробно проинформировал Смирнова о всех достоинствах выбранной модели.

– Нет, это для спортсменов, – решил Смирнов, отходя к темно-серому БМВ. – Нам нужно что-то поспокойнее.

– Неплохая машина, – тут же отреагировал продавец. – Правда, российская сборка, зато цена доступная.

Блондинка тут же распахнула перед ним дверцу машины.

– Попробуйте посидеть за рулем, – предложила она. – Почувствуйте машину, как женщину!

В качестве иллюстрации она скользнула за руль, причем юбка задралась чуть ли не до ушей, и эротично повозила руками по рулю.

– Ты его оближи, – ехидно посоветовала ей появившаяся рядом Кленина.

– Простите?

Кленина подтолкнула Смирнова:

– Вот тебе яркая иллюстрация элементов эротики в русском бизнесе, – указывая на девушку, шепнула она. – Спасибо, можете считать себя свободной. – Ирина мельком взглянула, как недовольная блондинка вылезает из машины. – Ну что, попробуем твою новую игрушку в деле?

Полина Викторовна, одетая довольно элегантно для сельской местности, поставила на стол графин с водкой.

Стол был накрыт в лучших традициях времен застоя – салат «оливье», винегрет, селедка «под шубой», колбаска, сырок и так далее. Даже красная икра и та была здесь, по непонятно кем заведенному обычаю намазанная тонким слоем на хлеб с маслом.

– Люся, Маша! – строго прикрикнула бабушка на внучек, которые пихались в углу, пытаясь поделить шоколадку. – Дайте сюда!

Через минуту порядок был восстановлен. Шоколадка поделена строго пополам, девочки утешены и отпущены погулять в сад.

Наташа и Кленин сидели за столом. По их напряженным позам легко можно было догадаться, что чувствуют они себя чрезвычайно неловко. Полина Викторовна, прямая и строгая, была похожа на районного судью, который сейчас рассмотрит дела обвиняемых и вынесет им строгий и беспристрастный приговор.

– Когда дети погодки, они всегда соперники, – сказала она, усаживаясь за стол. – Но это не страшно. Главное – научить их уступать друг другу.

Все посмотрели в окно. На лужайке перед домом девчонки гонялись за бабочкой, то и дело наступая друг другу на ноги.

– За год ты так успеваешь их испортить, что я с трудом исправляю твои ошибки, – критично посмотрела на дочь Полина Викторовна.

Наташа съежилась. До сих пор мать не задала ни одного вопроса о том, кто такой Кленин, почему он здесь и где Андрей. Но она прекрасно понимала, что сейчас эта тема будет поднята.

– Профессионал! – с шутливым почтением кивнула она в сторону матери.

– А ты разве нет? – парировала она. – Ешьте, Сергей, угощайтесь. Мой муж понимал толк в сельской жизни. Все умел, – продолжала Полина Викторовна, поглядывая на дочь.

Наташа усиленно делала вид, что в тарелке салата нашла что-то очень интересное.

– Замечательный был человек, – завела мать любимую песню. – Деревенский диссидент, так сказать. Но и здесь его достали…

Сергей слушал очень внимательно. Ему интересно было все, что касалось Наташи. О своей семье она не распространялась.

– Поводом была хмельная ссора, а на самом деле… – Полина Викторовна махнула рукой. – Попал в тюрьму и там погиб…

Все замолчали. Кленину было неудобно. Наверняка именно поэтому Наташа не рассказывала о родителях. Действительно, неловко говорить о том, что отец умер в тюрьме. Его отношение к ней от этого не изменится, но люди полны предрассудков.

– Да что я все говорю, говорю… Наташа вам, наверное, уже рассказывала об этом? – неожиданно инквизиторским тоном спросила мать Сергея.

Тот быстро взглянул на Наташу, которая пыталась проглотить кусок колбасы. У нее это получалось плохо.

– Да, рассказывала. – Кленин посмотрел в глаза Полины Викторовны.

Она скептически улыбнулась:

– Это, конечно, благородно – выгораживать даму. Но совершенно необязательно врать по пустякам.

Разделавшись с Сергеем, она взялась за Наташу:

– Почему ты ему не сказала? В этом же нет ничего неприличного…

Наташа проглотила колбасу и схватила следующий кусок. Нет ничего лучше, чем занять чем-то рот, если не хочешь участвовать в разговоре. А беседа начала выруливать в самое опасное русло.

– Вы, вообще, много лжете? – неожиданно мягко спросила сельская учительница нового знакомого.

Сергей удивился. В той среде, где он жил, такие вопросы ему не задавали. Ясно, что все лгут. Как же может быть иначе?

– Ну, что считать ложью… И смотря по обстоятельствам, – уклончиво ответил он. Но мать Наташи была настроена серьезно и не поддалась на эту вежливую отговорку.

– Ложью обычно считают ложь. Независимо от обстоятельств, – отрезала она, но тут же постаралась сгладить свою резкость. – Простите меня за прямоту. И вообще, только я одна и говорю, вам слова вставить не дала. Извините, учительская привычка. Поучать, расспрашивать… Это не всегда тактично.

Наташа чуть заметно улыбнулась и взяла с тарелки кусок сыра. Кленин чувствовал себя все хуже и хуже. Что же за человек такой эта Полина Викторовна? Глаза, как рентген, просвечивают насквозь. Чувствуешь себя школьником, и даже врать не хочется. Не зря Наташа его пыталась предупредить. Он, по своей самоуверенности, считал, что не родился еще тот человек, что сможет заставить его говорить, когда он не хочет. Выходит, ошибался.

Полина Викторовна не выдержала молчания:

– А вы женаты? Видите, я опять задаю вопросы…

– Да. – Кленин положил вилку. Есть ему расхотелось. – То есть был женат. Сейчас в разводе.

– Понятно… А в школе для удовольствия работе?

– Почему? – смешался Сергей и взглянул на Наташу в поисках поддержки. Она смотрела в сторону и краснела.

– То есть да, для удовольствия, но и просто – зарабатываю… – неуверенно закончил он.

– Понятно… И заработали на такую машину?

Наташа и Сергей переглянулись. Они этого не ожидали. Сергей почувствовал, что начинает раздражаться. Врать ему не хотелось. В конце концов, он мог бы ничего не скрывать, но Наташа попросила его, и теперь он не знал, как себя вести. Они соврали, да, но Полина Викторовна уже раскусила все хитрости. Не лучше ли сказать все, как есть? Но он не мог на это решиться. Глупо как-то, сначала говоришь одно, потом другое…

– Эта проклятая реклама по телевизору дает такой неожиданно широкий кругозор, – объяснила Полина Викторовна, с видимым удовольствием поглядывая на дочь и гостя. – Я же не маразматик. У меня зрительная и слуховая память что надо. В том числе на рекламу автомобилей.

– Это не мой автомобиль, – сделал последнюю попытку Сергей, видя, что от Наташи помощи не дождаться. – Это…

– Опять солгать хотите? – перебила его Полина Викторовна.

Наступила тишина. За окном пищали девочки, которые нашли червяка в луже рядом с бочкой.

– Да. – Кленин нарушил молчание. Он больше не смотрел на Наташу, а только – на ее мать. У него было ощущение, что он участвует в дуэли. Хватит играть в мальчика, пора вспомнить о том, что он взрослый мужчина. – Да, это моя машина. И я не учитель рисования. И не сослуживец Наташи. Я человек, который… – он хотел сказать «который любит вашу дочь», но остановился. Сначала он скажет об этом самой Наташе, а не ее матери. – Которому нравится ваша дочь, – закончил он.

Его секундная заминка не ускользнула от внимания Полины Викторовны.

– Что ж, спасибо за откровенность. – Она вздохнула и посмотрела на Наташу. Как всегда, пытается спрятаться от проблем.

– Об Андрее я могу спросить?

Наташа подняла на нее глаза и с твердостью, сильно удивившей мать, ответила:

– Не обязательно.

– Ладно, не буду. – Полина Викторовна походила по комнате и остановилась рядом с окном.

– Скажу только, что он мне нравится. Очень порядочный человек.

Кленин поморщился. Упоминание о «вахлаке» было ему неприятно. Наташа тоже скисла.

– Очень порядочный человек. – Полина Викторовна сделала вид, что не заметила их мрачных вид. – Никогда не лжет.

Посмотрев в глаза Сергею, добавила:

– В отличие от вас!

– Каюсь. – Сергей никакого раскаивания не испытывал. Это было расхожее выражение, и все это понимали.

– Что же тогда в вас хорошего? – Полина Викторовна, видно, решила устроить ему допрос по полной программе. Кленин сжал зубы. Он через это пройдет. Если на то пошло, эта женщина ему даже нравилась. Говорит прямо, не виляет. Видит суть вещей. Не ее вина, что суть не столь привлекательна, как хотелось бы.

– Вы добрый человек? Только, пожалуйста, отвечайте честно, я сразу пойму, что вы лукавите, большой опыт работы в школе, знаете ли…

– Да, я добрый человек. В принципе, – ответил он, глядя прямо в глаза Полине Викторовне.

Дальнейший разговор напоминал перестрелку.

– Вы любите детей?

– Очень.

– Вы развитый человек в гуманитарном смысле?

– Не очень.

– Вы не признаете равенства в семье?

– Не признаю.

– Вы способны оскорбить человека?

– Способен, – глухо проговорил он, не опуская глаз.

Первой сдалась Полина Викторовна. Она отвернулась и стала собирать со стола грязную посуду.

– Что ж, информация достаточно исчерпывающая, – сказала она, глядя куда-то в сторону. – Должна сказать честно, Сергей, вы мне не симпатичны…

– Мама!

– Не перебивай! Вы не симпатичны мне ни как социальный тип, ни как личность. Я вряд ли смогу уважать вас.

Наташа то краснела, то бледнела, пальцы нервно крутили вилку. Она была готова вскочить и прикрыть Сергея своим телом. Ну почему ее мать вечно лезет, куда ее не просят? Человек хотел помочь, отвез ее с багажом в деревню. Потерял целый день, тащился неизвестно куда с совершенно посторонними детьми, в то время как их папочка даже не предложил свою помощь… Но ей больше не нужна помощь Андрея. Все, прошлое отрезано!

– Я говорю все это не для того, чтобы оскорбить вас, – продолжала Полина Викторовна довольно мирным тоном. – Я говорю это затем, чтобы вы не претендовали на обязательное уважение тещи, если станете моим зятем. Надеюсь, вас такое отношение не будет напрягать?

– Ничуть, – выдавил Сергей. И посмотрел на Наташу так, что уши у нее стали пунцовыми.

– Мама! Да, Сергей не сослуживец, но с чего ты взяла… Мы не собираемся пожениться, я не развелась с Андреем!

Сергей отвернулся. Полина Викторовна укоризненно покачала головой:

– Я не первый год на свете живу, я все вижу. Этот человек тебя обожает, ты к нему тоже неравнодушна. Зачем лукавить?

Сергей не выдержал и рассмеялся:

– Полина Викторовна, я знаком с вами недолго, но я восхищен вами! Вы удивительная!

– Хм, – подняла брови матушка. – Кажется, я понимаю, чем он тебя взял, – обратилась она к Наташе. – Он из разряда очаровательных подлецов, у него мощное отрицательное обаяние.

Наташа поперхнулась, а Кленин вновь рассмеялся.

– Что ж, благословляю вас, хоть и надеюсь, что брак ваш будет недолгим!

Кленин галантно склонил голову, как бы благодаря за напутствие. Наташа опустила голову.

Тем не менее обстановка неожиданно разрядилась.

– Идите гулять, – распорядилась Полина Викторовна, – с посудой и девочками я управлюсь. Погода хорошая, обидно сидеть в четырех стенах. Когда обратно в город?

– Завтра, – Кленин переглянулся с Наташей. – Утром поедем…

Из автосалона под двусмысленным названием «Ваше удовольствие» Смирнов выехал на собственном авто. В конце концов он остановил свой выбор на черном БМВ.

– Практичный автомобиль. В самый раз для разумного человека, желающего произвести впечатление, – важно сказал он Ирине.

Кленина смеялась. Она получила море удовольствия и от самой покупки, и от неподдельной радости Андрея.

А он был действительно счастлив! Первая машина в его жизни! Да еще такая крутая! Чек подписывала Ирина, поэтому насчет стоимости автомобиля он остался в блаженном неведении.

На оформление ушло около получаса. Прямо там, в салоне, ему устроили и регистрацию в ГИБДД, и установку сигнализации. В голове у Смирнова все плыло, мысли мешались. Ясно виделось лишь одно: вот он подъезжает к дому матери, останавливается, пикает сигнализацией, и соседки открывают рты. Нине Павловне такое наверняка придется по душе.

– Поздравляю и выражаю сочувствие, – сказала Ирина, сидя на переднем сиденье. Свой «Вольво» она оставила на стоянке автосалона.

– Почему сочувствие? – удивился Андрей и от избытка эмоций два раза бибикнул какому-то дядечке на «Москвиче».

– Теперь ты узнаешь, почем фунт автомобильного лиха, – предостерегла его Ирина. – Ремонт, бензин, штрафы гибэдэдэшникам… Ты же у нас гонщик, любишь полихачить.

– Все проблемы разрешимы, – беззаботно ответил Смирнов. Сейчас, за рулем этой черной красавицы, жизнь казалась ему прекрасной и беспроблемной. – Ты забыла, что я технический гений. Смотрю на механизм и вижу его насквозь, как рентген. Бензин у нас сейчас не по талонам, а с гибэдэдэшниками договоримся. Стану ездить осторожно, тихо…

Он представил, как в блестящий черный зад его машины въезжает чей-то наглый бампер, и ему стало дурно. Похожее чувство обуревает отца, впервые увидевшего свою любимую дочь целующейся с мальчиком.

– Все, с лихачеством покончено, – содрогнулся он. – У меня все-таки не БМП. Клянусь мамочкой!

– Конечно, как бить машину, так мою, – поддразнила его Кленина. – А теперь завел собственную, будешь с нее пыль сдувать и два раза в день мыть собственными руками.

Смирнов засмеялся и поцеловал ее. Настроение было чудесное.

– А давай поедем в ресторан? – предложил он. – Обмоем машину…

Ирина посмотрела на часы:

– Не могу. У меня встреча в три. Но вечером ты можешь на меня рассчитывать! А теперь подвезите бедную безлошадную даму на улицу Калинина. Настала твоя очередь поработать моим шофером. А то все я да я. К черту этот феминизм!

…Марина осторожно, стараясь не стучать каблуками по ламинату, подошла к двери кленинского кабинета и прислушалась. За дверью было тихо. В соседней комнате все ушли на обед. Даже Верочка в виде исключения не околачивалась вокруг, надеясь поживиться эксклюзивными сплетнями о личной жизни Марины и шефа. Она ушла в кафе с очередным мальчиком-студентом.

Утром шеф не явился на работу, и похоже, раньше завтрашнего дня его не ждали. Отлично, теперь у нее есть время на осуществление плана.

Она достала из кармана ключ и попыталась открыть кабинет. Замок поддался. Удовлетворенная Марина заглянула внутрь. Компьютер выключен, бумаг на столе почти нет. Она быстро просмотрела их. Разумеется, ничего серьезного. Все важные документы наверняка в сейфе или у него дома. Ладно, сейчас не время. Пока она собиралась лишь убедиться в том, что путь подготовлен.

Она вышла из комнаты шефа и аккуратно заперла дверь за собой. У Кленина остался еще один шанс. Она и так засиделась в этом паршивом городке. Если он не сумеет оценить то, что она ему предложит, значит, нужно взять по максимуму и сматываться.

Все в их конторе были уверены, что у нее с ним роман. Верочка, разумеется, разболтала об этом всем, кто готов был ее слушать.

Марина поправила короткую рубашку ярко-морковного цвета, откинула волосы назад. Ножки в полусапожках из замши простучали по ламинатному покрытию до стола и обратно. Решено: как только шеф вернется, она попробует убедить его в том, что джентльмены должны предпочитать блондинок… И если этот идиот опять не поймет очевидных намеков, следует признать, что она потерпела фиаско. Не быть ей мадам Клениной номер два, не делать «козу» его малявке. Зато у нее в запасе останется второй вариант, беспроигрышный.

Кленин об этом не знает, но у него есть два пути. Первый – жениться на ней. В таком случае она будет зубами и когтями охранять и преумножать его капитал. Вариант номер два – она обчистит его и уедет. И этот второй путь нравился ей в последнее время гораздо больше, чем первый.

Но она все-таки попробует. Она девушка честная – по-своему, конечно. Если он ее проигнорирует, ей не в чем будет себя упрекнуть. Сам виноват мужик, нужно было делать правильный выбор.

Марина сладко потянулась. Это приятное дельце с французами, о котором никто ничего не знает… Никто, но она в курсе. И сделает на этом неплохие деньги. Информация в этом мире – самый ходовой товар.

Дверь приоткрылась, и в комнату заглянула Верочка.

– Ты здесь? – заговорщицки прошептала она. – А он где?

Марина вздохнула. Храни нас Бог от дураков, особенно от глупых женщин. Хуже этого ничего быть не может.

– Он сегодня отдыхает, дышит свежим воздухом. – Она достала тонкую папироску, щелкнула золотой зажигалкой от «Картье» – жила же когда-то в роскоши – и закурила.

– А ты почему не с ним? – удивилась Верочка.

– Детка, не все сразу, не все сразу… – Марина с усмешкой взглянула на нее. – Я смотрю, у тебя новая кофта?

– Да. Нравится?

– Не Гуччи, конечно. Но тебе она подходит! Возвращаясь к нашим баранам, должна сказать тебе одну важную вещь: женщина никогда не должна быть слишком навязчивой. Мужчинам необходима иллюзия свободы. Не сама свобода, а ее иллюзия, сечешь?