Текст книги "Евангелие тамплиеров"

Автор книги: Стив Берри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 29 страниц)

ГЛАВА XLIV

Малоун вел машину по извилистому склону с максимальной скоростью. Он свернул направо на главное шоссе и еще через полмили сменил курс на юг, к Пиренеям.

– Куда мы едем? – спросила его Стефани.

– Повидать Кассиопию Витт. Я собирался сделать это один, но, думаю, пришло время нам всем познакомиться. – Ему хотелось отвлечься. – Расскажи мне о ней, – попросил он Марка.

– Я мало что знаю. Слышал, что ее отец был богатым испанским торговцем, а мать – мусульманкой из Танзании. Она очень умна и образованна. Хорошо разбирается в истории, искусстве и религии. И богата. Унаследовала кучу денег и еще больше заработала. Она и отец много раз сталкивались.

– На тему? – заинтересовался Малоун.

– Ее миссия – доказать, что Христос не умер на кресте. Двенадцать лет назад к религиозному фанатизму относились совсем по-другому. Талибы, «Аль-Каеда» мало беспокоили людей. Тогда больной темой был Израиль, и Кассиопия всегда возмущалась тем, что мусульман вечно считают экстремистами. Она ненавидела высокомерие христианства и гипотетичность иудаизма. Она искала правду, как говорил отец. Хотела развеять миф и показать, как на самом деле похожи Иисус Христос и Мухаммед. Общая почва – общие интересы. Вроде этого.

– Разве это не то же самое, чего хотел твой отец?

– Я много раз говорил ему, что это одно и то же.

Малоун улыбнулся:

– Как далеко еще до ее замка?

– Меньше часа езды. Надо свернуть на запад через пару миль.

Малоун следил за дорогой в боковое зеркало. Никто их не преследовал. Хорошо. Он замедлил ход, въезжая в город под названием Сен-Лу. Поскольку было воскресенье, все было закрыто, кроме заправочной станции и маленького магазинчика рядом с поворотом на юг. Он подъехал к станции и затормозил.

– Ждите меня тут, – сказал он, выбираясь из машины. – Мне надо кое-что сделать.

Малоун съехал с шоссе и повел машину по усыпанной гравием дорожке в глубь густого леса. Знак, приглашающий посетить Живор – «средневековое приключение в современном мире», находился в полумиле впереди. Путь из Ренна занял меньше пятидесяти минут. Почти всю дорогу они ехали на запад, миновав разрушенную крепость катаров Монсегюр, потом свернули на юг к горам, где вздымающиеся склоны укрывали от взоров речные долины и высокие деревья.

Дорожка, достаточно широкая для того, чтобы на ней могли разъехаться две машины, была ухоженной, над ней возвышались буки, окутывающие это место спокойствием. Дорожка перешла в лужайку, покрытую короткой травой и служившую автостоянкой. По периметру лужайку обрамляли стройные колонны сосен и елей.

Перед ними висело объявление, гласившее:

ЖИВОР. АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ РАСКОПКИ

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ПРОШЛОЕ. ЗДЕСЬ, В ЖИВОРЕ, МЕСТЕ, ГДЕ ВПЕРВЫЕ ОБОСНОВАЛСЯ ЛЮДОВИК IX, ВОССОЗДАЕТСЯ ЗАМОК С ПОМОЩЬЮ МАТЕРИАЛОВ И ТЕХНОЛОГИЙ XIII ВЕКА. КАМЕННАЯ БАШНЯ БЫЛА СИМВОЛОМ ВЛАСТИ ФЕОДАЛА, И ЗАМОК В ЖИВОРЕ БЫЛ ПОСТРОЕН КАК ВОЕННАЯ КРЕПОСТЬ С ТОЛСТЫМИ СТЕНАМИ И БОЛЬШИМ КОЛИЧЕСТВОМ ОРУДИЙНЫХ БАШЕНОК. ОКРУЖАЮЩАЯ ПРИРОДА ОБЕСПЕЧИВАЛА ИЗОБИЛИЕ ВОДЫ, КАМНЯ, ЗЕМЛИ, ПЕСКА И ДРЕВЕСИНЫ, НЕОБХОДИМЫХ ДЛЯ СТРОИТЕЛЬСТВА. КАМЕНОТЕСЫ, ПЛОТНИКИ, КУЗНЕЦЫ И ГОНЧАРЫ СЕЙЧАС ТРУДЯТСЯ И ЖИВУТ ЗДЕСЬ В ТАКИХ ЖЕ УСЛОВИЯХ И ОДЕВАЮТСЯ В ТАКУЮ ЖЕ ОДЕЖДУ, КАК СЕМЬ ВЕКОВ НАЗАД. ДАННЫЙ ПРОЕКТ ФИНАНСИРУЕТСЯ ЧАСТНЫМ ОБРАЗОМ. В НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ ПРЕДПОЛАГАЕТСЯ, ЧТО ДЛЯ ПОСТРОЙКИ ЗАМКА ПОТРЕБУЕТСЯ ЕЩЕ 30 ЛЕТ. ЖЕЛАЕМ ВАМ ПРИЯТНО ПРОВЕСТИ ВРЕМЯ В XIII ВЕКЕ!

– Кассиопия Витт финансирует все это сама? – полюбопытствовал Малоун.

– Средневековая история – одно из ее увлечений, – ответил Марк. – В Тулузском университете ее хорошо знают.

Малоун решил, что прямой путь будет предпочтительнее всего. Наверняка Витт догадалась, что он в конце концов вычислит ее местонахождение.

– Где она живет?

Марк указал на восток, где ветви дубов и вязов, смыкаясь аркой, затеняли другую тропинку.

– Замок в той стороне.

– Это машины посетителей?

Марк кивнул.

– Здесь проводят экскурсии по раскопкам и стройке. Таким образом собирается немало денег. Много лет назад, когда строительство здесь только началось, я был на такой экскурсии. То, что она делает, впечатляет.

Малоун двинулся по направлению к дорожке, ведущей в замок.

– Пойдемте поздороваемся с хозяйкой.

Они шли молча. В отдалении, на пологом склоне вздымающегося холма, он рассмотрел печальные руины каменной башни, поросшие мхом. Сухой воздух был теплым и безветренным. Землю по обе стороны тропинки покрывали пурпурный вереск, ракитник и полевые цветы. Малоун представил себе, как много веков назад здесь сражались воины и окрестности оглашались звоном оружия и боевыми кличами, а над головами кружили стервятники.

Примерно в ста футах перед ними он увидел замок, располагавшийся в уединенной лощине. Четыре этажа, увенчанные покатой шиферной крышей. Темно-красный кирпич и камень чередуются симметрично, по бокам возвышаются две увитые плющом башни. Фасад густо покрыт зеленью. С трех сторон видны следы некогда существовавшего рва, где теперь росла трава. Позади замка росли стройные деревья, изгородь из подрезанных тисов окружала его фундамент.

– Ничего себе домик, – присвистнул Малоун.

– Шестнадцатый век, – заметил Марк. – Мне рассказывали, что она купила этот замок и прилегающее к нему место раскопок. Называется замок Рояль Шампань, в честь одного из кавалерийских полков Людовика Пятнадцатого.

Перед замком были припаркованы две машины. «Бентли Континенталь GT» последней модели и «порше родстер», относительно дешевый по сравнению с первым автомобилем. Рядом стоял мотоцикл. Малоун подошел к мотоциклу и осмотрел заднюю шину и глушитель. На блестящем хроме были царапины.

И он точно знал, откуда они взялись.

– Сюда я попал из пистолета.

– Верно, мистер Малоун.

Он повернулся. Приятный голос донесся из портика. В дверях стояла высокая женщина, стройная, как пантера, с каштановыми волосами до плеч. Черты ее лица своим изяществом вызывали в памяти львиную грацию египетских богинь – тонкие брови, острые скулы. Кожа была цвета темного янтаря.

Она была одета в элегантный топ с V-образным вырезом, обнажавший смуглые плечи, и шелковую юбку до колен с узорами в стиле сафари. На ногах кожаные босоножки. Наряд был простым, но элегантным, словно она собиралась прогуляться по Елисейским Полям.

Она улыбнулась, и в глубоких омутах ее глаз он прочитал решительность.

– Я вас ждала.

– Это любопытно, поскольку я решил навестить вас только час назад.

– О, мистер Малоун, уверена, что я занимаю одно из верхних мест в списке интересующих вас персон, по крайней мере с тех пор, как вы подстрелили мой мотоцикл в Ренне две ночи назад.

Малоун с любопытством спросил:

– Зачем вы заперли меня в башне Магдала?

– Я надеялась воспользоваться отсрочкой, чтобы по-тихому улизнуть. Но вы выбрались чересчур быстро.

– Зачем же вы в меня стреляли?

– Вы бы ничего не узнали от человека, которого захватили в плен.

Интонации ее мелодичного голоса обезоруживали.

– Или вы не хотели, чтобы я с ним поговорил? В любом случае спасибо, что вы спасли мою жизнь в Копенгагене.

Кассиопия Витт отклонила его благодарность.

– Вы бы и сами справились. Я просто ускорила процесс.

Марк заметил, что женщина посмотрела за его плечо.

– Марк Нелл. Приятно наконец познакомиться с вами. Рада, что вы не погибли под той лавиной.

– Я вижу, вы продолжаете вмешиваться в дела других людей, – холодно отметил Марк.

– Я бы не называла это вмешательством. Скорее наблюдением за успехами тех, кто меня интересует. Например, твоего отца. – Кассиопия ступила мимо Малоуна и протянула руку Стефани. – Приятно познакомиться. Я хорошо знала вашего мужа.

– Судя по тому, что я слышала, вы с Ларсом были не в лучших отношениях.

– Не верю, что кто-то мог такое сказать. – Кассиопия лукаво взглянула на Марка. – Неужели это исходит от вас?

– Нет, – ответила за него Стефани. – Мне рассказывал Ройс Кларидон.

– Ну, с ним надо быть настороже. Доверие ему принесет вам только неприятности. Я предупреждала Ларса об этом, но он не слушал.

– В этом я с вами полностью согласна, – заявила Стефани.

Малоун представил Жоффруа.

– Вы принадлежите к братству? – поинтересовалась Кассиопия.

Жоффруа не ответил.

– Нет, я не жду, что вы ответите. Тем не менее вы первый тамплиер, которого я принимаю у себя.

– Это не так, – отозвался Жоффруа, указывая на Марка. – Сенешаль тоже принадлежит к братству.

Малоун удивился, что Жоффруа выдал такую информацию. До сих пор молодой человек предпочитал держать язык за зубами.

– Сенешаль? Я уверена, это любопытная история, – заметила Кассиопия. – Почему бы вам не зайти внутрь? Завтрак готов. Увидев вас, я распорядилась поставить еще приборы. Стол, должно быть, уже накрыт.

– Замечательная мысль, – одобрил Малоун. – Я голоден как волк.

– Тогда давайте поедим. Нам многое надо обсудить.

Они последовали за ней в замок. Малоун оценил убранство в теплых тонах. Дорогие итальянские сундуки, редкие рыцарские доспехи, испанские канделябры, гобелены из Бове [21]21
  Бове (Beauvias) – город на севере Франции, древняя столица белловаков. С 1664 г. – центр ковроделия.


[Закрыть]и фламандские полотна порадовали бы взор любого знатока.

Следом за Кассиопией они вошли в просторную столовую, обитую позолоченной тисненой кожей. В створчатые окна, занавешенные роскошными ламбрекенами, вливался солнечный свет, бросая на покрытый белой скатертью стол и мраморный пол живописные тени. Электрический канделябр на двенадцать ламп оставался незажженным. Официанты сервировали стол сверкающей серебряной посудой.

Обстановка была впечатляющей, но безраздельное внимание Малоуна привлекла не она, а человек, сидящий за дальним концом стола.

По данным европейского журнала «Форбс», он стоял восьмым в списке самых богатых людей континента, его власть и влияние находились в прямой зависимости от состояния, исчислявшегося миллиардами евро. Он был хорошо знаком с главами государств и королевскими особами. Королева Дании называла его своим личным другом. Благотворительные организации всего мира полагались на него как на великодушного жертвователя. За последний год Малоун как минимум три раза в неделю навещал его – разговаривая о книгах, политике, мире, о том, какое дерьмо эта жизнь. Он приходил в его поместье как к себе домой и в некотором смысле чувствовал себя там как дома.

Теперь он серьезно усомнился во всем этом.

Он почувствовал себя полным идиотом.

Хенрик Торвальдсен улыбнулся и гостеприимно сказал:

– Давно пора, Коттон. Я жду тебя уже два дня.

Часть IV
ИЩИТЕ, ПОКА ВЫ ЖИВЫ

ГЛАВА XLV

Раймон де Рокфор сидел на пассажирском месте и не отрывал взгляда от экрана GPS. [22]22
  Сокр. Clobal Positioning System – глобальная система навигации и определения положения.


[Закрыть]Передатчик, прикрепленный к машине, арендованной Малоуном, работал идеально, передавая сильный сигнал. Один брат вел машину, еще один вместе с Кларидоном сидел на заднем сиденье. Де Рокфор был до сих пор зол на Кларидона за его вмешательство в Ренне. Он не намеревался погибнуть под колесами автомобиля, но хотел испытать Малоуна, хватит ли у него решимости его задавить.

Брат, упавший со скалы, погиб. Марк Нелл выстрелил ему в грудь, кевларовый жилет защитил его от пули, но при падении брат сломал шею. К счастью, никто из тамплиеров не носил с собой удостоверение личности, но вот жилет был проблемой. Экипировка вроде этой свидетельствовала о профессиональной подготовке, но ничто не могло связать мертвеца с аббатством. Все братья знали устав. Если кто-то из них погибнет за пределами аббатства, тело останется неопознанным. Как это было с братом, прыгнувшим с Круглой башни. Несчастный случай в Ренне закончится в районном морге, останки будут предназначены для захоронения в общей могиле. Но перед этим процедура требовала от магистра прислать священника, который попросит выдать ему тело во имя Церкви, чтобы обеспечить христианские похороны. От подобного предложения никогда не отказывались, тем более что это не стоило государству ни копейки. И, не вызывая подозрений, этот поступок обеспечивал брату должное погребение.

Де Рокфор не сразу покинул Ренн, сначала обыскал дома Ларса Нелла и Эрнста Сковилля, но ничего там не нашел. Его люди доложили, что Жоффруа нес с собой рюкзак, который он передал Марку Неллу на автомобильной стоянке. Наверняка там были две украденные книги.

– Есть предположения, куда они направляются? – спросил Кларидон с заднего сиденья.

Де Рокфор указал на экран:

– Мы скоро узнаем.

Расспросив раненого брата, который подслушивал разговор Кларидона со Стефани и Жоффруа, он узнал, что Жоффруа почти ничего не сказал, явно подозревая Кларидона. Было ошибкой отправить Кларидона в дом Ларса Нелла.

– Вы заверили меня, что сможете добыть эти книги.

– Зачем они нам нужны? У нас есть дневник. Нам следовало бы сосредоточиться на расшифровке того, что у нас есть.

Возможно, но его беспокоило, что Марк Нелл выбрал именно эти два тома из тысяч, находившихся в архивах.

– Что, если в них содержится информация, отличная от той, что есть в дневнике?

– Вы знаете, со сколькими версиями одного и того же я сталкивался? Вся реннская история – это сплошные противоречия. Позвольте мне изучить ваши архивы. Расскажите, что вы знаете, и посмотрим, что у нас есть.

Хорошая идея, но, к сожалению, вопреки тому, в чем ему удалось убедить орден, он почти ничего не знал. Де Рокфор рассчитывал, что магистр оставит преемнику письмо, в котором поведает желанную информацию, как это было со времен де Моле.

– У вас будет такая возможность. Но сначала мы должны разобраться с этим.

Он снова подумал о двух погибших братьях. Тамплиеры воспримут эти смерти как плохое предзнаменование. Для религиозного общества со строгой дисциплиной орден был поразительно суеверен. Насильственная смерть была необычным делом – и при этом за несколько дней погибли двое. Его лидерство может оказаться под сомнением. Слишком много, слишком быстро – вот что скажут. И ему придется выслушать все, потому что и сам он бросил вызов покойному магистру, в частности из-за того, что тот игнорировал пожелания братьев.

Де Рокфор попросил брата расшифровать показания GPS:

– Как далеко от нас их машина?

– Двадцать километров.

Он посмотрел в окно. К XII веку тамплиеры построили в этих краях много поместий, которые составляли больше трети всех их владений. Весь Лангедок должен был стать государством тамплиеров. Он читал в Хрониках, что подобные планы существовали. Как выбирались места для постройки крепостей, сторожевых застав, хранилищ, крестьянских хозяйств и монастырей, связанных друг с другом сетью защищенных дорог. В течение двухсот лет могущество братства росло, и, когда ордену не удалось основать свое государство в Святой земле, в конце концов отдав Иерусалим мусульманам, тамплиеры направили свои устремления на Лангедок. И были на пути достижения цели, когда Филипп IV нанес предательский удар. Любопытно, Ренн-ле-Шато никогда не упоминался в Хрониках. Этот город никогда не играл роли в истории тамплиеров. Храмовники имели укрепления в других частях долины реки Од, но ничего не было около Rhedae, как в древности называли это возвышение. Но сейчас маленькая деревушка стала эпицентром событий, и все из-за амбициозного священника и любопытного американского ученого.

– Мы приближаемся к машине, – доложил водитель.

Де Рокфор приказал быть наготове. Остальные трое братьев, которых он взял с собой в Ренн, вернулись в аббатство, один из них был ранен в бедро выстрелом Жоффруа. В итоге трое ранены, двое убиты. Он отправил записку, что хочет собрать капитул по возвращении в аббатство. Нужно немедленно подавить любое недовольство, но перед этим ему необходимо узнать, куда направились его противники.

– Впереди, – сказал водитель. – В пятидесяти метрах.

Он посмотрел в окно и удивился выбору Малоуна и его сопровождающих. Странно, что они приехали сюда.

Водитель остановил машину, и братья выбрались наружу.

Вокруг были припаркованы автомобили.

Они прошли двадцать метров, и человек, несущий приемник, остановился.

– Здесь.

Де Рокфор уставился на автомобиль.

– Это не та машина, на которой они уехали из Ренна.

– Сигнал сильный.

Брат поискал под днищем машины и обнаружил прикрепленный снизу жучок.

Де Рокфор покачал головой и посмотрел на стены Каркасона, вздымавшиеся в небо в десяти метрах перед ним. Когда-то здесь был ров, сейчас покрытый травой и служивший автостоянкой для тысяч посетителей, ежедневно приезжавших посмотреть на один из последних городов, где сохранились средневековые крепостные стены. Потемневшие от времени камни стояли здесь, когда тамплиеры странствовали в иных землях. Эти камни были свидетелями Крестового похода против альбигойцев и многих последующих войн. И эти стены ни разу не были разрушены – воистину памятник силе.

Но это был также монумент разуму.

Он знал местную легенду, повествующую о временах, когда город еще контролировали мусульмане. Это было в VIII веке. С севера пришли франки, намереваясь вернуть себе город, и, по своему обыкновению, устроили продолжительную осаду. В одной из вылазок мавританский король был убит, и стены осталась защищать его дочь. Она была умна и создавала впечатление, что у нее огромное войско, заставляя немногие имевшиеся у нее полки перемещаться от башни к башне и набивая одежды погибших воинов соломой. В конце концов, у обеих сторон закончились вода и еда. Дочь короля приказала взять последнюю оставшуюся свинью и накормить ее последним бушелем зерна. Затем эту свинью выбросили за стены, она разбилась о землю, и из разорвавшегося живота хлынуло зерно.

Франки были в шоке. После такой длительной осады у неверных было еще так много еды, что они могли кормить свиней драгоценным зерном. Поэтому они сняли осаду и ушли.

Легенда, он был в этом уверен, но какой гимн изобретательности!

Коттон Малоун тоже проявил изобретательность, прикрепив датчик к другому автомобилю.

– В чем дело? – спросил Кларидон.

– Нас ввели в заблуждение.

– Это не их машина?

– Нет, месье. – Де Рокфор повернулся и пошел обратно к автомобилю. Куда они могли подеваться? Потом его осенила догадка. Он остановился. – Марк Нелл знал о Кассиопии Витт?

– Oui, – отозвался Кларидон. – Он и его отец часто говорили о ней.

За последнее время Витт вмешалась трижды, и каждый раз на стороне Малоуна. Может быть, он почуял в ней союзника?

– Поехали. – Он продолжил путь к машине.

– Что мы теперь будем делать? – поинтересовался Кларидон.

– Молиться.

– О чем?

– Чтобы моя догадка оказалась верной.

ГЛАВА XLVI

Малоун был зол как черт. Хенрик Торвальдсен знал о происходящем намного больше и не сказал ему ничего! Он указал на Кассиопию:

– Она одна из ваших друзей?

– Мы давно знакомы.

– Ты был знаком с ней при жизни Ларса Нелла?

Торвальдсен кивнул.

– А Ларс знал о ваших отношениях?

– Нет.

– Значит, ты и из него тоже делал идиота. – Голос Малоуна звенел от ярости.

Датчанин почувствовал себя неловко и попытался оправдаться.

– Коттон, я понимаю твое раздражение. Но не стоит судить так прямолинейно. Надо посмотреть на ситуацию с разных точек зрения. Я уверен, когда ты работал на правительство Соединенных Штатов, ты делал то же самое.

Малоун не купился на наживку.

– Кассиопия следила за Ларсом. Он знал о ней, и, с его точки зрения, она была помехой. Но ее истинной целью было защитить его.

– Почему было не сказать ему об этом?

– Ларс был упрямым человеком. Для Кассиопии было проще присматривать за ним незаметно. К сожалению, она не могла защитить его от себя самого.

Стефани выступила вперед, готовая к битве.

– Вот что было характерно для его окружения. Сомнительные мотивы, готовность к предательству, обман.

– Вы оскорбляете меня, – уставился на нее Торвальдсен. – Особенно учитывая то, что Кассиопия присматривала и за вами тоже.

С этим Малоун не мог поспорить.

– Надо было сказать нам.

– А смысл? Насколько я помню, вы оба намеревались приехать во Францию – в первую очередь вы, Стефани. И чего бы я добился? Вместо этого я проследил, чтобы Кассиопия была неподалеку, на случай если она вам понадобится.

Малоун не собирался принимать эту жалкую попытку объяснения.

– Уж во всяком случае, Хенрик, ты мог бы дать нам информацию о Раймоне де Рокфоре, которого вы оба явно знаете. А так мы поехали вслепую.

– Мы мало что можем рассказать, – вступила в разговор Кассиопия. – Когда Ларс был жив, братья просто наблюдали за ним. Я никогда не вступала в контакт с де Рокфором. Это случилось только в последние дни. Я знаю о нем не больше вашего.

– Тогда как вы предугадывали его передвижения в Копенгагене?

– Я просто следовала за вами.

– Я не догадывался.

– Я хорошо делаю то, за что берусь.

– В Авиньоне вы были не так хороши. Я засек вас в кафе.

– Ага, эта ваша уловка с салфеткой, которую вы уронили и, поднимая, засекли, что за вами следят? Естественно. Я хотела, чтобы вы знали, что я здесь. Когда я увидела Кларидона, я поняла, что де Рокфор где-то поблизости. Он годами следил за Ройсом.

– Кларидон рассказывал нам о вас, – заметил Малоун. – Но он не узнал вас в Авиньоне.

– Он никогда меня не видел. Он знает только то, что рассказывал ему Ларс.

– Кларидон этого не говорил, – вмешалась Стефани.

– Ройс многое упустил, я уверена. Ларс никогда не осознавал этого, но Ройс представлял собой более серьезную проблему, чем я.

– Мой отец ненавидел вас, – с презрением сказал Марк.

Кассиопия одарила его холодным взглядом.

– Ваш отец был блестящим ученым, но плохо разбирался в человеческой природе. Он смотрел на мир упрощенно. Тайны, которые он расследовал и которые вы изучали после его смерти, – намного более сложные и опасные, чем вы с ним представляли. Это поиски знаний, из-за которых умирали люди.

– Марк, – произнес Торвальдсен, – то, что Кассиопия говорит о твоем отце, – правда, я уверен, ты понимаешь это.

– Он был хорошим человеком, верившим в свое дело.

– Это так. Но при этом он был слишком увлечен своим делом. Ты никогда не знал, что мы с ним были близкими друзьями, и я сожалею, что нам с тобой не довелось узнать друг друга в те дни. Но твой отец хотел, чтобы наши с ним контакты оставались в тайне, и я уважал его желания даже после его смерти.

– Вы могли бы сказать мне, – заметила Стефани.

– Нет, не мог.

– Тогда почему вы с нами сейчас разговариваете?

– Когда вы с Коттоном улетели из Копенгагена, я направился прямо сюда. Я понимал, что вы рано или поздно найдете Кассиопию. Вот почему она оказалась в Ренне две ночи назад – привлечь ваше внимание к себе. Сначала я намеревался оставаться в тени, чтобы вы не знали о наших связях, но потом передумал. Все зашло слишком далеко. Вы должны узнать правду, поэтому я здесь.

– Как мило с вашей стороны, – съязвила Стефани.

Малоун не отрываясь смотрел в глаза Торвальдсена. Старик был прав. Он сам много раз стравливал своих врагов. Стефани тоже.

– Хенрик, я не играл в эти игры больше года. Я ушел, потому что больше не хотел этим заниматься. Нечестные правила игры, слабые шансы. Но сейчас я жутко голоден и, должен признаться, заинтригован. Так что давайте поедим, и вы поведаете истины, которые нам следует узнать.

На ланч был жареный кролик, приправленный петрушкой, тимьяном и майораном, поданный со свежей спаржей, салат и смородиновый десерт с ванильными сливками. Наслаждаясь едой, Малоун пытался оценить ситуацию. Их хозяйка была очень приветлива, но его это не тронуло.

– Вы доставили де Рокфору изрядно неприятностей во дворце прошлой ночью, – заметил он. – Где вы научились этим штучкам?

– Я самоучка. От отца я унаследовала смелость, а мать одарила меня проницательностью и умением проникать в мысли мужчин.

Малоун улыбнулся:

– Однажды вы можете ошибиться.

– Я рада, что вас беспокоит мое будущее. Вы когда-нибудь ошибались, будучи американским агентом?

– Несколько раз, и иногда из-за этого гибли люди.

– Например, сын Хенрика?

Он был возмущен этим выпадом.

– Людям тогда дали неправильную информацию. Неверная информация ведет к неверным решениям.

– Молодой человек погиб.

– Кай Торвальдсен оказался в неправильном месте в неправильное время, – уточнила Стефани.

– Коттон прав, – вмешался Хенрик, оторвавшись от тарелки. – Мой сын погиб, потому что не был готов к опасности. Коттон был там и сделал, что смог.

– Я не хотела сказать, что это его вина, – попыталась оправдаться Кассиопия. – Просто мистер Малоун попытался учить меня, как мне вести дела. Я всего лишь спросила, как он управлялся со своими. В конце концов, он ведь ушел.

Торвальдсен вздохнул.

– Простите ее, Коттон. Она одарена блестящим умом, художественными талантами, музыкальными способностями, коллекционирует антиквариат. Но к сожалению, унаследовала отцовскую нехватку хороших манер. Ее мать, да благословит Бог ее душу, была более утонченной.

– Хенрик считает себя моим приемным отцом.

– Вам повезло, – заметил Малоун, внимательно ее разглядывая, – что я не пристрелил вас в Ренне.

– Я не ожидала, что вы так быстро выберетесь из башни Магдала. Я уверена, что управляющие этих владений очень расстроились из-за разбитого окна. Это был оригинал, я полагаю.

– Я жду, хочу услышать правду, о которой вы говорили, – обратилась Стефани к Торвальдсену. – В Дании вы просили меня оставить мои предубеждения по поводу того, что вы и Ларс считали важным. Теперь мы видим, что вы связаны с этим делом в намного большей степени, чем кто-либо из нас осознавал. Без сомнения, вы понимаете причины нашей подозрительности.

Торвальдсен отложил вилку.

– Ладно. Насколько хорошо вы знаете Новый Завет?

Странный вопрос, подумал Малоун. Но он знал, что Стефани – верующая католичка.

– Оно состоит из четырех Евангелий – от Матфея, Марка, Луки и Иоанна, рассказывающих о жизни Иисуса Христа.

Торвальдсен кивнул:

– История объясняет, что Новый Завет, каким мы его знаем, был составлен в течение первых четырех веков после Христа и стал способом обобщить христианское послание. В конце концов, «католический» – означает «всеобщий». Помните: в отличие от сегодняшней жизни, в Древнем мире политика и религия были одним и тем же. По мере того как язычество приходило в упадок, люди начали стремиться к чему-то новому. Последователи Христа, которые были простыми иудеями, имели свой взгляд на произошедшее и создали свою версию Слова Божьего. То же самое сделали и гностики, и масса других появившихся сект. Основная причина, почему именно католическая версия стала самой массовой, в то время как остальные зачахли, заключается в том, что католики смогли распространить свою веру повсеместно. Они придали своим Евангелиям такой авторитет, что со временем никто не мог поставить их под сомнение, не рискуя быть обвиненным в ереси. Но в Новом Завете есть много странностей.

Библия была любимым чтением Малоуна. Он читал ее и многие книги, посвященные историческому анализу священной книги, и знал обо всех неточностях и неувязках. Каждое Евангелие было темной смесью фактов, слухов, легенд и мифа, на которые к тому же оказали влияние бесчисленные переводы, издания и литературные обработки.

– Если помните, христианская церковь формировалась в римском мире, – подхватила Кассиопия. – Чтобы привлечь последователей, Отцы Церкви должны были конкурировать не только с разнообразными языческими верованиями, но и с их собственной иудейской верой. Им также надо было отделить себя от всех. Для этого Иисус должен был быть больше чем просто пророком.

Малоун начинал терять терпение.

– То, что вы рассказываете, имеет отношение к происходящим сейчас событиям?

– Подумайте, чем обернется для христианства обнаружение останков Иисуса, – ответила Кассиопия. – Религия, которая вертится вокруг Христа, умершего на кресте, воскресшего и вознесшегося в небеса.

– Это убеждение – дело веры, – спокойно произнес Жоффруа.

– Он прав, – поддержала Стефани. – Это определяет вера, не факт.

Торвальдсен покачал головой:

– Давайте уберем этот элемент из уравнения, поскольку вера отрицает логику. Подумайте только. Если человек по имени Иисус существовал, откуда хроникеры Нового Завета могли знать подробности о Его жизни? Возьмите хотя бы проблему с языками. Ветхий Завет был написан на иврите. Новый – на греческом, а любые источники, если таковые существовали, могли быть только на арамейском. Потом проблема с самими источниками. Матфей и Лука повествуют об искушении Христа в пустыне, но Иисус был один, когда это случилось. И молитва Иисуса в Гефсиманском саду. Лука говорит, что Он произнес ее, уйдя от Петра, Иакова и Иоанна на расстояние брошенного камня. Когда Иисус вернулся, его ученики спали, и его самого немедленно арестовали и потом распяли. Нет ни слова о том, что Иисус когда-либо упоминал о молитве или искушении в пустыне. Тем не менее мы знаем об этом в подробностях. Откуда?

Все Евангелия рассказывают о том, что ученики сбежали, когда Христа арестовали, – так что никто не присутствовал при этом, – и тем не менее во всех четырех Евангелиях подробно описано распятие. Откуда эти подробности? Что делали римские солдаты, что делали Пилат и Симон… Как авторы Писания могли узнать об этом? Верующий скажет, что это Божье вдохновение. Но все четыре Евангелия, так называемые Слова Бога, противоречат друг другу в большей степени, чем совпадают. Почему Бог допустил эту путаницу?

– Наверное, не нам судить, – задумчиво сказала Стефани.

– Слушайте дальше, – продолжал Торвальдсен. – В Священном Писании слишком много противоречий, чтобы не обращать на них внимания. Давайте посмотрим на него в целом. Евангелие от Иоанна упоминает много такого, о чем остальные три – так называемые синоптические – Евангелия не говорят ни слова. Манера изложения у Иоанна также иная, более утонченная. Но более явные расхождения встречаются у Матфея и Луки. Только эти два автора рассказывают о рождении Иисуса и его родителях и даже в этом противоречат. Матфей говорит, что Иисус был аристократом, происходившим из царского рода Давида. Лука подтверждает связь с Давидом, но указывает, что Христос принадлежал к менее знатному сословию. Марк пошел совершенно в другом направлении и создал образ бедного плотника.

Рождение Иисуса тоже описывается по-разному. Лука рассказывает о приходе пастухов. Матфей называет их мудрецами. Лука говорит, что святое семейство обитало в Назарете, а к моменту рождения находилось в Вифлееме, где Христос родился в яслях. Матфей упоминает, что семья Иисуса была состоятельной и жила в Вифлееме, где и родился Христос, но не в яслях, а в доме.

Но самые большие противоречия встречаются в описании распятия. Евангелия не приходят к единому мнению даже по дате. Иоанн говорит, что это случилось в день перед Пасхой, остальные – день спустя. Лука описывает Христа кротким и смиренным. Ягненком.Лука – совершенно по-другому, для него Иисус принес не мир, но меч.Даже последние слова Спасителя записаны по-разному. Матфей и Марк указывают: «Бог мой, Бог мой, почему ты оставил меня?» Лука пишет: «Отец, в руки твои я вверяю мой дух». Иоанн еще лаконичнее: «Кончено».