Текст книги "Евангелие тамплиеров"
Автор книги: Стив Берри
Жанр:
Триллеры
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 29 страниц)
ГЛАВА XXV
Ренн-ле-Шато
24 июня, суббота
9.30
Малоун с трудом втиснул свое длинное тело в «пежо». Стефани уже сидела в машине.
– Заметил кого-нибудь? – спросила она.
– Наши вчерашние друзья вернулись. Упорные молокососы.
– А девушка на мотоцикле? – спросила Стефани, которой он рассказал о своих подозрениях.
– Не думаю, что она появится.
– Где наши двое амигос?
– В красном «рено» в дальнем конце улицы, за водонапорной башней. Не поворачивай голову. Не спугни их.
Он повернул зеркальце машины, чтобы видеть «рено». Песчаную парковку уже заполнили туристические автобусы и примерно дюжина автомобилей. От вчерашней ясной погоды не осталось и следа, небо было покрыто оловянными грозовыми облаками. Надвигался дождь. Малоун и Стефани направлялись в Авиньон, в девяноста милях отсюда, чтобы найти Ройса Кларидона. Малоун уже посмотрел карту и выбрал путь, который позволит им отделаться от хвоста.
Он завел машину, и они вырулили из Ренна. За городскими воротами по дороге вниз он заметил, что «рено» держится позади.
– Как ты собираешься отделаться от них?
Малоун ухмыльнулся:
– Старым добрым способом.
– Всегда планируешь заранее?
– Этому меня научила одна дамочка, на которую я когда-то работал.
Они выехали на шоссе Д118 и направились на север. Карта показывала, что через двадцать миль начиналась А61, платная трасса к югу от Каркасона, ведущая на северо-восток к Авиньону. В шести милях впереди, в Лиму, шоссе разветвлялось, одна дорога пересекала реку Од и вела в Лиму, другая тянулась на север. Он решил, что это и будет его шанс.
Начался дождь. Сначала моросящий, потом превратившийся в ливень. Малоун включил дворники на лобовом и заднем стеклах. Других машин на дороге почти не было. Видимо, субботнее утро удерживало водителей дома.
«Рено», чьи противотуманные фары пронзали завесу дождя, держал ту же скорость, что и они, потом прибавил газ. Он следил в зеркало заднего вида, как «рено» обогнал машину, ехавшую прямо за ними, затем еще прибавил, теперь удерживая курс параллельно «пежо».
Пассажирское стекло опустилось, и оттуда показался пистолет.
– Держись, – велел Малоун Стефани.
Он утопил педаль газа и с ревом свернул по изгибу дороги. «Рено» остался позади.
– Похоже, их планы изменились. Наши тени стали агрессивны. Надо было тебе остаться в безопасном месте.
– Я уже большая девочка. Следи за дорогой.
Он свернул за очередной поворот, и «рено» сократил дистанцию между ними. Малоун с трудом удерживал высокую скорость. Дорога с каждой минутой становилась все более мокрой. Разделительных линий не было видно, края дороги частично скрылись под лужами, в которых легко могла утонуть машина.
Заднее стекло расколола пуля. Потом пули защелкали по корпусу машины.
Бензобак не взорвался, но он сомневался, что машина выдержит следующий обстрел. Малоун начал передвигаться зигзагами, пытаясь угадать, где под лужами заканчивается асфальт. Заметил, что спереди приближается машина, и был вынужден вернуться со встречной полосы на свою.
– Ты умеешь стрелять? – спросил он, не сводя глаз с дороги.
– У тебя есть пистолет?
– Да, под сиденьем. Я отобрал его у вчерашнего парня. Там полный магазин. Заставь их вести себя осторожнее. Мне надо немножко оторваться от этих юнцов.
Стефани нащупала пистолет и опустила стекло со своей стороны. Высунулась наружу, прицелилась и выпустила пять пуль.
Выстрелы возымел и желаемый эффект. «Рено» увеличил дистанцию, но не прекратил преследования. Малоун свернул за очередной поворот, работая педалями тормоза и газа, как его учили много лет назад.
Хватит быть жертвой.
Он выехал на встречную полосу и ударил по тормозам. Шины взвизгнули на мокром асфальте. «Рено» пролетел мимо.
Малоун отпустил тормоз, включил понижающую передачу, затем выжал газ до упора.
Колеса бешено завертелись, и машина рванулась вперед.
Малоун переключил на пятую передачу.
Теперь «рено» был впереди. Малоун еще увеличил скорость. Шестьдесят. Шестьдесят пять. Семьдесят миль в час. Приключение бодрило Малоуна. Давненько он не участвовал в такой гонке.
Малоун опять вылетел на встречную полосу, держась параллельно «рено».
Теперь обе машины шли со скоростью семьдесят пять миль в час на относительно ровном участке дороги. Внезапно они наехали на вздыбившийся холмом кусок асфальта, колеса вертелись как сумасшедшие, пытаясь уцепиться за асфальт. Малоуна дернуло вперед, потом назад, ремень безопасности удержал его на сиденье.
– Весело, – заметила Стефани.
Слева и справа простирались зеленые поля лаванды, спаржи и винограда. «Рено» ревел рядом. Малоун еще раз глянул направо. Один из коротко стриженных преследователей высунулся из бокового окна, пытаясь подняться выше крыши, чтобы лучше прицелиться.
– Прострели им шины, – сказал он Стефани.
Она приготовилась стрелять, но тут он заметил впереди, на той полосе, по которой ехал «рено», грузовик. Малоун немало поездил по двухполосным дорогам Европы и знал, что, в отличие от Америки, где грузовики гоняли на большой скорости, тут они ползли как улитки. Он надеялся встретить грузовик поближе к Лиму, но надо использовать возможность, когда она подворачивается. Грузовик был уже в паре сотен ярдов от них. Скоро они поравняются. К счастью, на полосе, где ехал Малоун, никого не было.
– Погоди, – велел он Стефани.
Он держался параллельно «рено» и не давал ему уйти с полосы. Преследователи должны будут или резко затормозить, или врезаться в грузовик, или вылететь в чистое поле. Малоун надеялся, что грузовик не свернет со своей полосы, иначе пропахать поле придется ему самому.
Водитель «рено», по всей видимости, осознал, в какую ловушку загоняет его Малоун, и съехал с дороги.
Малоун увеличил скорость, проезжая мимо грузовика. Взгляд в зеркало подтвердил, что «рено» барахтается в вязкой грязи.
Малоун вернулся на свою полосу, немного расслабился, но продолжал удерживать скорость, направляясь, как и планировал, в сторону Лиму.
Малоун и Стефани прибыли в Авиньон вскоре после одиннадцати часов утра. Дождь закончился в пятидесяти милях позади, и лесистую местность заливало яркое солнце, окрашивая холмы зеленым и золотым, словно страницу старого манускрипта. Город окружала средневековая крепостная стена с бойницами. Когда-то, в течение почти ста лет Авиньон служил столицей христианского мира. Малоун проехал по переплетению извилистых улочек и вырулил на подземную автостоянку.
Они поднялись наверх, и Малоун немедленно обратил внимание на церкви, построенные в романском стиле и окруженные согретыми солнцем домами цвета грязного песка, с характерными признаками итальянской архитектуры. Поскольку сейчас были выходные, город кишел туристами, разноцветные навесы и платаны на Пляс де Л’Орлог дарили тень шумной толпе завтракающих.
Они искали адрес, указанный в тетради Ларса Нелла. Идя по улицам, Малоун думал о XIV веке, когда папы променяли римский Тибр на французскую Рону и заняли огромный дворец на холме. Авиньон стал прибежищем для еретиков и отбросов общества. Преступники здесь жили безнаказанно, притоны и бордели процветали. Городская стража небрежно относилась к своим обязанностям, и ходить по улицам после заката было опасно для жизни. Как писал Петрарка? Обиталище печалей, все здесь дышит ложью.Малоун надеялся, что за шесть столетий положение дел изменилось.
По адресу Ройса Кларидона оказался антикварный магазин – книги и мебель – с витриной, заполненной книгами Жюля Верна, датированными началом XX века. Малоуну были знакомы эти разноцветные тома. Входная дверь была закрыта, на стекле была записка, что сегодня торговля идет на ежемесячной книжной выставке.
Им показали, как добраться на ярмарку, она располагалась рядом с главным проспектом. Тенистую площадь заполонили металлические столики на тонких ножках. В пластиковых коробках лежали французские издания вперемешку с английскими, большинство из них были романами, написанными на основе кинофильмов и телесериалов. В отличие от Ренн-ле-Шато эта ярмарка привлекала клиентов другого сорта. Кругом – короткие стрижки, очки, юбки, галстуки и бороды. Ни одной фото– или видеокамеры.
Мимо туристов громыхали автобусы, направлявшиеся к папскому дворцу, дизельные двигатели заглушали звуки шумового оркестра, игравшего на канистрах и бочках на улице. По тротуару со стуком покатилась банка из-под кока-колы, заставив Малоуна вздрогнуть. Нервы его были напряжены.
– Что-то не так?
– Слишком многое отвлекает.
Они прогулялись по ярмарке, Малоун изучал экспонаты опытным глазом библиофила. Издания, представлявшие интерес, были завернуты в полиэтилен с приклеенной бумажкой, на которой были написаны происхождение книги и цена. Малоун заметил, что цены несоразмерно высокие. От одного из торговцев он узнал, где находится палатка Ройса Кларидона, они нашли ее в дальнем конце ярмарки. За столиком сидела невысокая полная женщина с волосами пшеничного цвета, собранными в узел. На ней были солнечные очки, а в губах зажата сигарета, придававшая ей, с точки зрения Малоуна, отталкивающий вид. Он терпеть не мог табачного дыма.
Большинство из книг, выставленных на обшарпанном столе, представляли собой переплетенные тканью томики и имели довольно жалкий вид. Малоун подивился, неужели кто-то польстится на это.
Малоун поздоровался и назвал себя и Стефани. Женщина не представилась в ответ, она продолжала курить.
– Мы проходили мимо вашего магазина, – сказал он по-французски.
– Сегодня он закрыт. – Ее монотонный голос дал понять: она не хочет, чтобы ее беспокоили.
– Нас ничего там не заинтересовало.
– Ну тогда, пожалуйста, посмотрите на эти замечательные книги.
– Что, дела идут плохо?
Она закурила еще одну сигарету:
– Отвратительно.
– Тогда почему вы здесь? А не отдыхаете на природе в такой чудесный день?
Женщина одарила его подозрительным взглядом.
– Я не люблю лишних вопросов. Особенно когда их задают американцы, плохо говорящие по-французски.
– Я думал, что говорю хорошо.
– Нет.
Малоун решил перейти к делу:
– Мы ищем Ройса Кларидона.
Она засмеялась:
– А кто его не ищет?
– Может быть, вы все же просветите нас, где он? – Эта сучка начинала его раздражать.
Она не ответила. Вместо этого ее взгляд переместился на покупателей, рассматривающих ее товар. Шумовой оркестр затянул новую мелодию. Ее потенциальные клиенты отошли от прилавка.
– Надо присматривать за ними, – пробормотала женщина. – Так и норовят стянуть что-нибудь.
– Вот что я вам скажу, – заявил Малоун. – Я куплю весь ваш хлам, если вы ответите мне на один вопрос.
Это предложение, кажется, заинтересовало ее.
– Что вы хотите знать?
– Где Ройс Кларидон?
– Я не видела его пять лет.
– Это не ответ.
– Он уехал.
– Куда?
– Это все ответы, которые можно получить, купив ящик книг.
Они явно больше ничего у нее не узнают. Поэтому Малоун бросил банкноту в пятьдесят евро на стол и схватил ящик с книгами.
– Ваш ответ – это полное дерьмо, но я держу слово. – Он подошел к мусорному баку, высыпал туда книги, потом швырнул пустой ящик обратно на стол. – Пойдем, – обратился он к Стефани.
Они пошли прочь.
– Эй, американец.
Он остановился.
Женщина поднялась со стула:
– Мне это понравилось.
Малоун ждал продолжения.
– Ройса ищет куча кредиторов, но его легко найти. Поищите в лечебнице в Вильнев-лез-Авиньон. – И она покрутила пальцем у виска. – Он чокнутый, этот Ройс.
ГЛАВА XXVI
Аббатство де Фонтен
11.30
Сенешаль сидел в своих покоях. Он почти не спал минувшей ночью, размышляя о своей участи. Его дверь охраняли двое братьев. Домашний арест его угнетал, хотя, по крайней мере пока, его тюрьма была удобной. Апартаменты сенешаля, не такие большие, как у магистра или маршала, тем не менее были уютными, с ванной и большим окном. Тюремщики не опасались, что он сбежит через окно, поскольку внизу были только серая скала и обрыв в несколько сот футов.
Сегодня его судьба переменится, де Рокфор явно не собирался позволять ему свободно перемещаться по аббатству. Видимо, его запрут в одной из подземных келий, которые издавна использовались для хранения продуктов и идеально подходили для того, чтобы служить тюрьмой. Что его ждет в итоге – никому не известно.
Он прошел долгий путь с момента посвящения.
Устав гласил ясно: «Если любой человек желает покинуть юдоль страданий, оставить суетный мир и выбрать жизнь в братстве, не следует принимать его немедленно, ибо святой Павел сказал: „Испытай душу, чтобы понять, что она идет от Бога“. Если ему даровано общество братьев, прочитайте ему устав, и если он пожелает подчиняться предписаниям устава, примите его, позвольте ему явить свои намерения и желания перед всеми братьями и с чистым сердцем обратиться с просьбой».
Так все и произошло, его приняли. Сенешаль охотно принес клятву и с усердием служил ордену. Теперь он был пленником. Против него выдвинуты ложные обвинения. Все это напоминает стародавнюю историю времен презренного Филиппа IV, когда братья пали жертвами клеветы.
Он поднялся из-за стола и начал расхаживать по комнате – привычка, приобретенная в колледже. Движение помогало ему думать. На столе лежали две книги, которые он позаимствовал в библиотеке позапрошлой ночью. Сенешаль осознал, что ближайшие часы могут быть его единственной возможностью изучить манускрипты. Безусловно, как только пропажу обнаружат, к обвинениям, выдвинутым против него, добавится и обвинение в хищении собственности ордена. Наказание за это преступление – изгнание – на самом деле было бы подарком судьбы, но он понимал, что не отделается так легко.
Сенешаль взял кодекс XV века, сокровище, за которое любой музей отдал бы немало денег. Страницы покрывала витиеватая вязь букв – эта манера письма, называемая ротундой, [15]15
Ротунда (ит. rotonda – круглая) – итальянский вариант готического письма (полуготический шрифт), появившийся в XII веке.
[Закрыть]была обычной для того времени и часто использовалась в научных трудах. Пунктуация почти отсутствовала, страницу сверху вниз от края до края заполняли ровные строки. Писец трудился над книгой неделями, укрывшись в скрипториуме аббатства за письменным столом, с пером в руке, медленно выписывая каждую букву на пергаменте. Переплет обгорел в нескольких местах, многие страницы закапаны воском, но кодекс был в удивительно хорошем состоянии. Одной из важнейших задач ордена было сохранять знания, и сенешалю выпала счастливая возможность прикоснуться к этому хранилищу сведений, содержащему тысячи бесценных томов.
Ты должен закончить поиск. Это твоя судьба. Осознаешь ты это или нет. Это сказал магистр Жоффруа. Но он также сказал: Многие шли по этому пути, и никто не преуспел.
Но разве они знали то, что знал он? Наверняка нет.
Сенешаль потянулся к другой книге. Это тоже была рукопись. Но написанная не писцами. В ноябре 1897 года этот текст написал маршал ордена, человек, который непосредственно общался с аббатом Жан-Антуан-Морисом Жели, приходским священником в деревне Кустуж, расположенной в долине реки Од, неподалеку от Ренн-ле-Шато. Они встретились случайно, но от него маршал узнал жизненно важные сведения.
Он перечитал отчет.
Его внимание привлекли несколько абзацев, которые он впервые прочел три года назад. Сенешаль подошел с книгой к окну.
«Я опечалился, узнав, что в День Всех Святых был убит аббат Жели. Его нашли в полном облачении, в пасторской шляпе, лежащего в луже крови на полу в кухне. Его часы остановились в четверть первого, но смерть настигла его, как определили, между тремя и четырьмя часами утра. Я говорил с жителями деревни и местным ажаном. Жели постоянно опасался чего-то, говорили, что он держал окна и ставни закрытыми даже летом. Никогда не открывал двери своего дома незнакомцам, и, поскольку не было следов взлома, власти предположили, что аббат знал преступника.
Жели погиб в возрасте семидесяти одного года. Его ударили по голове каминными щипцами, а затем изрубили топором. Было море крови, забрызгавшей не только пол, но и потолок, но следов на полу преступник не оставил. Это поставило ажана в тупик. Тело положили на спину, руки скрестили на груди – обычная поза мертвецов. В доме обнаружили шестьсот три франка золотом и записки, в которые были вложены еще сто шесть франков. Очевидно, мотивом преступления являлось не ограбление. Единственным предметом, который мог сойти за улику, была пачка из-под сигарет. На ней было написано: „Да здравствует Ангелина“. Это важно, поскольку Жели не курил и даже плохо переносил запах дыма.
Я полагаю, что истинный мотив преступления был найден в спальне священника. Там убийца рылся в портфеле. Бумаги остались, но невозможно определить, все ли на месте. В портфеле и вокруг него обнаружены следы крови. Ажан предположил, что убийца что-то искал, и я, возможно, знаю, что именно.
За две недели до убийства я встретился с аббатом Жели. За месяц до этого Жели связался с епископом в Каркассоне. Я приехал в дом Жели, представился посланцем епископа, и мы обстоятельно обсудили то, что его тревожило. В конце концов он попросил меня принять его исповедь. Поскольку на самом деле я не священник и не связан тайной исповеди, я и могу рассказать то, что узнал.
Летом 1896 года Жели наткнулся в церкви на стеклянный сосуд. Надо было отремонтировать перила кафедры, и когда дерево убрали, было обнаружено укрытие, в котором содержался запечатанный воском фиал. В нем был один лист бумаги, на котором было начертано следующее:
Эта криптограмма являлась обычным для минувшего века способом шифровать тексты. Он рассказал мне, что шесть лет назад аббат Соньер из Ренн-ле-Шато тоже нашел в своей церкви криптограмму. Оказалось, что они идентичны. Соньер считал, что оба фиала были спрятаны аббатом Бигу, служившим в Ренн-ле-Шато во время Французской революции. Тогда в церкви Coustausa проводили службы реннские священники. Так что Бигу часто посещал этот приход. Соньер также полагал, что есть связь между этими криптограммами и могилой Мари д’Отпул де Бланшфор, умершей в 1781 году. Аббат Бигу был ее духовником и поручил выбить на ее могильной плите и надгробном камне непонятные слова и символы. К сожалению, Соньер не смог ничего расшифровать, но после года работы Жели смог прочитать криптограмму. Он признался мне, что не был до конца честен с Соньером, поскольку подозревал, что его мотивы не совсем чисты. Поэтому он скрыл от своего коллеги разгадку.
Аббат Жели хотел, чтобы текст криптограммы стал известен епископу, и надеялся, что я передам ему информацию».
К сожалению, маршал не записал текст, расшифрованный Жели. Возможно, он решил, что эта информация слишком важна, чтобы записывать ее, или же он был таким же интриганом, как де Рокфор. Странно, Хроники упоминали, что год спустя, в 1898-м, маршал пропал. Однажды ушел из аббатства и не вернулся. Поиски оказались безрезультатными. Но, слава богу, он записал криптограмму.
Зазвонили колокола, призывая на Sext [16]16
Молитва, совершаемая в полдень.
[Закрыть]и сигнализируя о начале полуденного собрания. Все, за исключением кухонных работников, собирались в часовню читать псалмы, гимны и молитвы до часу дня. Он решил, что тоже помолится, но ему помешал тихий стук в дверь. Он повернулся. В комнату вошел Жоффруа с подносом еды и питья в руках.
– Я вызвался принести вам еду, – сказал молодой человек. – Мне сказали, что вы пропустили завтрак. Вы, должно быть, голодны. – Голос Жоффруа был неожиданно жизнерадостным.
Дверь осталась открытой, и сенешаль видел двух стражей, стоявших снаружи.
– Я принес вам также и питье, – сказал Жоффруа.
– Ты сегодня очень добр.
– Иисус говорил, что первая сторона Слова – это вера, вторая – любовь и третья – труд, и от этого произошла жизнь.
Сенешаль улыбнулся.
– Ты прав, мой друг. – Он тоже придал голосу бодрость, помня о двух парах ушей.
– С вами все в порядке? – спросил Жоффруа.
– Да, все хорошо. – Он принял поднос и поставил его на стол.
– Я молюсь за вас, сенешаль.
– Боюсь, что это звание больше мне не принадлежит. Наверняка де Рокфор назначил нового сенешаля.
Жоффруа кивнул:
– Своего главного лейтенанта.
– Горе нам…
Вдруг сенешаль заметил, что один из его тюремщиков привалился к стене. Через секунду у второго тоже подкосились ноги, и он сполз на пол. На каменный пол со стуком упали бокалы.
– Это заняло много времени, – заметил Жоффруа.
– Что ты сделал?
– Угостил их снотворным, которое мне дал врач. Без вкуса, без запаха и быстродействующее. Лекарь – наш друг. Он желает вам удачи. Теперь мы должны идти. Магистр сделал необходимые приготовления, и мой долг – проследить, чтобы все шло как надо.
Жоффруа сунул руку под сутану и достал два пистолета.
– Оружейник – тоже наш друг. Нам это может пригодиться.
Сенешаль умел обращаться с огнестрельным оружием, это была часть обучения каждого брата. Он схватил пистолет.
– Мы покидаем аббатство?
Жоффруа кивнул:
– Это необходимо, чтобы выполнить наше задание.
– Нашезадание.
– Да, сенешаль. Меня долго к этому готовили.
Он услышал непритворное рвение в голосе Жоффруа и, хотя был почти на десять лет старше, внезапно почувствовал неуверенность. Жоффруа, в отличие от него, знал, что они делают!
– Как я сказал вчера, магистр не зря выбрал тебя.
Жоффруа улыбнулся:
– Я думаю, он не зря выбрал нас обоих.
Сенешаль нашел рюкзак, быстро побросал туда предметы первой необходимости и две книги, взятые им в библиотеке.
– У меня нет другой одежды, кроме сутаны.
– Купим, когда выберемся отсюда.
– У тебя есть деньги?
– Магистр хорошо подготовился.
Жоффруа подкрался к двери и проверил коридор.
– Все братья сейчас на службе. Путь наружу должен быть чист.
Перед тем как последовать за Жоффруа, сенешаль напоследок окинул взглядом свою комнату. Он провел здесь чудесные дни, и ему было жаль, что все это ушло в прошлое. Но другая часть души побуждала его идти вперед, к неизведанному, к той тайне, которую, видимо, знал магистр.