Текст книги "Лишь одна песня (ЛП)"

Автор книги: Стэйси Линн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

Ее не интересовала моя работа, просто нравился я сам. По крайней мере, я на это надеялся. Сама мысль о том, что я хотел кого-то так, как ее, сбивала с толку. Меня годами не волновало, что обо мне думают другие. Почему же ее мнение так важно?

Внутри меня закипал гнев, когда я вспомнил взгляд Итана и все дерьмо, что рассказала мне Николь о своем муже и сыне. Она прошла через ад, и последнее, чего мне хотелось бы, чтобы она вновь прошла через подобное в самом начале нашего турне.

Я сжал кулаки, борясь с желанием вернуться и набить морду Итану. Такое происходит ни впервые, и он определенно заслужил наказание.

– Что он тебе сказал? – спрашиваю я, хотя уже догадываюсь.

– Я не стану заниматься с тобой сексом.

Вот черт. Прежде я и не думал об этом… но стоило Николь затронуть эту тему, и я уже представил все, что хотел бы сотворить с ней. Я прикусываю щеку и провожу рукой по лицу, сдерживая смех и скрывая потрясение. Она уже и так была сильно смущена, и мне не хотелось, чтобы ей стало хуже.

Мне тоже необходимо стереть все образы из головы.

Время еще не пришло. Обычно меня не привлекали походившие на запуганных кроликов люди, но живой блеск в ее взгляде подталкивал меня к тому, чтобы поделиться с ней самым сокровенным. Смогу ли я вернуть прежнюю Николь? Ту, которую она так усердно прятала? Сейчас яркая борьба между раздражением и смущением, сменяющими друг друга, выглядела сексуально.

– Не помню, чтобы просил об этом, – у меня дрогнули губы, пока я стараюсь сдержать улыбку.

Я подхожу к ней, когда Николь опускает голову, спрятав лицо. Мне хочется коснуться ее. Приблизившись, нежно провожу руками по ее нежной коже и вдыхаю аромат, исходящий от волос Никки. Запах малины, который мне нравится, и в тоже время я чувствую себя мудаком.

– Никки, – повторяю я вновь, стараясь сохранять голос спокойным, – что Итан сказал тебе?

– Он говорил что-то о том, что я не похожа на тех, кого ты обычно приводишь в автобус во время турне.

Черт возьми, хотелось бы мне врезать Итану прежде. В то время, когда я вернусь, он будет в стельку и удовольствия мне не получить. Не я же виноват в том, что Итана бросила подружка. И не моя вина, что ни с одной девушкой у него не получалось завести серьезные отношения. Я ненавижу тот факт, что из-за него Николь мне не доверяет. Она не такая, как те, кто крутились рядом с нами. Я понял это с той самой минуты, как встретил в баре той ночью.

– Ты не такая. Они… – я глубоко вздохнул. – Я никого не приглашал прежде в тур. Никогда, но я не говорю, что не приводил женщин в автобус.

Мне было ненавистно оправдываться перед ней, но, боже, надеюсь, она поверит мне. Наблюдаю, как сомнение и недопонимание во взгляде сменяют друг друга, чувствую себя загнанным в угол. Она была честна со мной, рассказывая обо всем произошедшем с ней дерьме, а теперь правда считает, что оказалась со мной в автобусе, потому что мне хочется трахнуть ее?

– Никки, у нас с Итаном довольно напряженные отношения в последние пару месяцев. С тех самых пор, как последняя цыпочка, которую он привел в автобус, бросила его, стоило мне войти. Мне не хотелось иметь с ней ничего общего, но он все равно злится на меня. То, что Итан сказал тебе сегодня, это лишь для того, чтобы расстроить меня и разозлить.

Хочу обнять ее, поцеловать, заставить поверить мне, но она все еще нервничает, поэтому я держу себя в руках. Медленно в ее глазах появляется сомнение, и она вздыхает. Николь мне верит.

– Ты на самом деле отличаешься от других женщин. Тебя не впечатляет мой образ, мой род деятельности. Ты просто… такая же, как я. Ты добрая и отдаешься своему делу полностью. Я позвал тебя с собой в тур потому, что хотел лучше узнать. Честное слово, я не преследую никаких грязных целей, – снова мои губы дернулись, борясь с улыбкой. Всего несколько минут назад она говорила о сексе и сейчас меня посетила мысль о том, как будут выглядеть ее ножки, обхватившие мои бедра. – По крайней мере, они чисты в большей части.

Она улыбается, и мне хочется просто притянуть ее к себе и поцеловать, но думаю, что напугаю ее. Этой девушке нужно немного времени, и по какой-то причине я готов подождать.

– Ночь выдалась долгой. Я просто отправлюсь в автобус.

Я едва заметно улыбаюсь, уловив блеск в ее взгляде. Мне нравится видеть ее такой. С момента нашего знакомства подобное случалось лишь пару раз, но мне хотелось видеть это чаще.

– Я пойду с тобой.

– Все хорошо. Останься сегодня с парнями.

К черту этот гребанный бар, куда мы собирались отправиться после концерта. Я хочу обнять ее и просто быть рядом. Пожимаю плечами, демонстрируя, что поход неважен, хотя это совсем не так, и протягиваю руку. Веду ее по коридору, пока Никки не запротестовала.

– Я предпочитаю остаться с тобой.

Представляю, как огребу от Чейза и Джейка за мое исчезновение, но плевать. Долгое время я не испытывал ни к кому подобных чувств, и если у меня есть всего три недели, то надо получить все возможное, пока есть шанс.

Что же со мной, мать вашу, происходит?

Глава 8

Николь

На следующее утро я просыпаюсь от громкого стука. Мне требуется пара минут, чтобы осмотреть незнакомую комнату и вспомнить, что я в гастрольном автобусе. Протираю глаза, стараясь проснуться, когда слышу еще один стук. Кто-то стучится в мою дверь.

– Минутку, – вылезаю из кровати, накидываю пижамные штаны и халат поверх футболки, в которой сплю.

Я вздрагиваю, когда вижу стоявшего за дверью Зака. Мужчина одет в джинсы и белую рубашку с длинными рукавами, закатанными до локтя. Его мускулистые руки обнажены, демонстрируя на предплечье татуировку в виде змеи, обернутой вокруг кельтского креста. Потрепанная бейсболка скрывает волосы. Зак выглядит обыденно и прекрасно. Я совсем не ранняя пташка. Обычно мне требуется одна-две чашки кофе, прежде чем приступить к работе, но вид Зака быстро меня взбодрил. Я слегка краснею, когда он улыбается. Кажется, по сравнению с ним я выгляжу старой развалиной.

– Готовься.

А?

– Я забираю тебя сегодня, потому что распланировал весь день, и нам пора выдвигаться.

Его улыбка такая заразительная, что я не сдерживаюсь и улыбаюсь в ответ, хотя его командный тон немного раздражает.

– Что? – возможно, мне все же нужно кофе с утра. – Который час?

– Около девяти, но я хотел погулять с тобой по городу и кое-что спланировал. Так что придется следовать расписанию.

Притворившись, что разочарована, глубоко вздыхаю.

– Дай мне для начала выпить кофе, – прохожу мимо него на кухню и обращаю внимание, что никто больше не проснулся. – А где все?

Зак стоит, облокотившись о дверной косяк моей комнаты, и наблюдает за мной.

– Еще спят. Они вернулись лишь рано утром.

Сделав глоток кофе, чувствую себя лучше, когда тепло растекается по горлу. Я выгибаю бровь.

– Не хочешь рассказать мне, какие у нас планы на сегодня?

– Не-а.

Я смеюсь, а он даже не улыбается.

– Хотя бы намекни. Подскажи хоть что-нибудь. Скажи, как мне одеться.

Он отталкивается от двери и проходит через кухню в гостиную. Плюхается на диван и включает телевизор. Отвечает, даже не глядя на меня.

– Оденься обыденно. О, и что-нибудь фиолетовое, – дьявольски усмехается.

– Фиолетовое? – спрашиваю я смущенно и обеспокоенно. Он даже не повернулся.

– Ага.

Я раздраженно вздыхаю и собираюсь.

***

– Так ты скажешь, куда мы направляемся? – спрашиваю я, устраиваясь на заднем сиденье огромного арендованного на день внедорожника. Даррен снова за рулем. Я, молча, радуюсь, что прихватила с собой темно-фиолетовый топ с рукавом три четверти. В паре с узкими темными джинсами и коричневыми ботинками для верховой езды, мой образ был вполне обычным, но все же не настолько хорошим, как у Зака. Времени на макияж и прическу потрачено немного, и надеюсь, что выгляжу неплохо рядом с ним, но потом вспоминаю оценивающий взгляд, которым он одарил меня, когда вышла из комнаты. Он считает, что я хорошо выгляжу, и все становится неважным.

– Думаю, мы пройдемся по магазинам на Мичиган-Авеню, а потом сходим куда-нибудь пообедать.

Больше я ни о чем не спрашиваю, но интуиция подсказывает мне, что Зак планирует что-то кроме покупок и еды.

Двадцать минут требуется Даррену, чтобы довезти нас до Мичиган-Авеню. Прежде я не была в Чикаго и, хотя не говорила об этом Заку, но меня взволновало, что он решил привести меня сюда. За час мы обходим около дюжины магазинов. Я не покупаю ничего, и когда выходим из последнего, Зак спрашивает, почему.

Пожимаю плечами. Не знаю, почему. Я отлично провожу день, разговаривая с Заком и рассматривая товары в модных бутиках, и мне даже в голову не приходит что-то купить.

– Если сама, как можно скорее, ничего не купишь, то я куплю тебе что-нибудь. Например, это.

Я ахаю, когда он указывает на «Луи Вьюттон». Не собираюсь позволять ему тратиться на меня. Кроме того, у меня есть деньги, и ему не нужно ничего покупать.

– Я не позволю тебе купить мне хоть что-то. Особенно сумку от «Вьюттон». Это же безумие, Зак.

Его это не волновало.

– Тогда выбери что-то другое.

Я вздыхаю, зная, что он станет давить, а последнее, что мне нужно, уйти с сумкой по цене две тысячи долларов, за которую не заплачу ни цента и в которой не нуждаюсь.

– Мне больше нравится обувь, – говорю я, а Зак смотрит на улицу, выискивая обувной магазин, – но ты не станешь тратить на меня деньги.

– Почему нет? У меня их много, – он так легко об этом говорит. Не хвастается, всего лишь констатирует факт. Вероятно, у него так много денег, что он не знает, на что их потратить.

Я иду прямиком к магазинчикам на углу. Все равно собиралась прикупить себе серые ботильоны к зиме. Можно было купить их теперь.

– Я сама куплю, – говорю я больше для себя, но он тоже меня слышит. На его вопросительный взгляд кратко объясняю, поскольку думаю, что ему интересно, откуда у простого фотографа столько денег.

– Мне выплатили хорошую компенсацию после автокатастрофы, плюс страховка Марка.

На самом деле это грязные деньги. Мне предложили несколько миллионов долларов в частном порядке, чтобы я не подала в суд на водителя, врезавшегося в Марка и Эндрю. Мне не хотелось брать их, даже при условии, что они легко могли себе позволить такую сумму. Все говорили, взять эту сумму, чтобы поскорее замять скандал и не ощущать давления. Ненавижу деньги. Страховки Марка хватило бы мне с лихвой. Я взяла деньги, потому что мне было больно от лицезрения своего имени и фотографий моей семьи в вечерних новостях, пока СМИ не отступили. Я вовсе не планировала шантажировать. Однако кто-то проболтался о моих действиях и слухи разлетелись. С одной стороны они правы, но я вовсе не искала наживы. И была так благодарна, когда спустя два месяца история затихла и меня, наконец, оставили в покое и одиночестве.

Мне больше не хочется говорить об этом, поэтому просто хватаю его за руку и веду за собой к универмагу. Спустя час примерки и блуждания по обувному отделу я нахожу то, что хочу, и мы выходим из магазина с новой обновкой.

– Я так вымоталась, – говорю, когда мы снова оказываемся на улице. С тех пор прошло так много времени, когда я могла часами бродить по магазинам, стараясь найти несколько пар обуви. Уже и забыла, каково это.

– Готова пообедать?

– Да. Есть какие-то предложения?

Я смотрю на него, ожидая, что он поделится своей тайной, но Зак не говорит. Вместо этого просто набирает сообщение на телефоне и убирает его.

– Даррен будет здесь через пару минут. Думаю, можно обойтись чем-то обыденным. Как насчет гамбургеров и пива?

– Звучит идеально.

Так и есть. Мне нравится, что Зак не пытается произвести на меня впечатление звездным статусом или деньгами, если только не считать предложения купить сумку. Уверена, мы могли бы отправиться в любой пятизвездочный ресторан, где ему немедленно предоставили бы столик в отдельной кабинке.

***

Мы заходим в бар «ProSport». Мне нравится. Когда Зак заговорил о пиве и гамбургерах, часть меня посчитала, что мы отправимся в более милое местечко, но мне нравятся обычные закусочные. Места, куда могли пойти с Миа и Марком, чтобы поиграть на бильярде и выпить пива. Да, я такая, и чувствую, что Зак такой же… настоящий. Под всей этой напускной известностью он обычный парень, и сейчас демонстрирует мне свою истинную сторону, которая мне нравится. Очень нравится.

Я смеюсь, не переставая, пока мы поглощаем гамбургеры и пиво.

– Что тебя так забавляет?

Я осматриваюсь и улыбаюсь. Далеко за полдень. До ужина еще рано, и в ресторане довольно пусто. Это напоминает мне ночь, когда мы познакомились в баре «У Джека». Поверить не могу, что встретилась с ним всего четыре ночи назад.

– Просто… Так странно. Четыре дня назад я и знать тебя не знала, а теперь мы в Чикаго. Я смотрю твое выступление за кулисами, путешествую с тобой в гастрольном автобусе. Действительно странно.

– Ошеломлена?

– Немного, но мне нравится, – я не чувствую вины за то, что признаюсь. Это немного напрягает, но внезапно я чувствую еще и гордость за то, что я с ним и не позволила Итану испортить все прошлой ночью.

Зак замечает мой хмурый взгляд, когда вспоминаю Итана, но мне не хочется говорить об этом. Обращаю внимание на бильярдные столы позади и указываю на один из них вилкой.

– Хочешь сыграть?

Зак слегка выгибает брови.

– Умеешь?

– А то, – я улыбаюсь.

Мы быстро покончили с едой и отправились к столу.

– Разобьешь? – спрашиваю я, пока он раскладывает шары на столе.

– Дамы вперед, – Зак машет мне, выбирая себе кий.

Я склоняюсь над столом, подготовив свой кий, и бью. Удар, шары катятся по столу к центру, но силы удара не хватает, чтобы забить хоть один. Пятый шар катится в угол и останавливается на самом краю.

– Твоя очередь.

Зак легко забивает пятерку и еще пару шаров. Мы продолжаем меняться, и я восхищаюсь. Он действительно хорош. Я промахиваюсь несколько раз, и, в конце концов, проигрываю, когда он забивает восьмерку, оставив три шара на столе.

– Кажется, ты говорила, что хорошо играешь.

Я прикусила губу, сдерживая смех, когда он изогнул уголок губ и бровь, ухмыляясь.

– Должно быть, я потеряла сноровку, – пожимаю плечами, словно не придаю значения. – Как насчет того, чтобы сыграть еще. До трех раз. Ставлю пятьдесят баксов, что выиграю.

– Не знаю. После того, как увидел твою игру, это будет легче, чем отнять конфетку у ребенка.

Закатив глаза, я раскладываю шары и даю Заку начать партию в следующей игре. Он ударяет и разбивает. Шары замирают.

– Итак, Зак Уолтерс, расскажи мне что-нибудь. Каков ты на самом деле?

Он смотрит на меня.

– Не хочу показаться высокомерным, но я считаю себя красавчиком, – опираясь бедром о стол, мужчина скрещивает руки на груди. – О чем именно ты хочешь узнать?

Ударяю кием по одному из шаров, который отталкивается от бортика и попадает прямиком в лузу, оттолкнув еще десять шаров в дальний край стола. Подняв взгляд на него, вижу, что он восхищен.

– Я про сегодняшний вечер. Я заметила, что около десяти женщин наблюдают за тобой. Некоторые без стеснения делают фото на свои телефоны. Видишь девушку вон там? – я указываю на грудастую блондинку, похожую на Барби, через несколько столов от нас. – Она поигрывает волосами последние пять минут, набираясь смелости, чтобы подойти и заговорить с тобой.

Зак оборачивается и пожимает плечами, когда оборачивается.

– Кажется, я сейчас их не замечаю. По крайней мере, большую часть времени.

Я улыбаюсь, когда он промазывает. Зак облокачивается о барную стойку, где стоит наше пиво, со скрещенными руками и изогнутой бровью.

– Ты ревнуешь?

Я закатываю глаза. Нет, очевидно же.

Может, немного? Хорошо, ревную, но никогда не признаюсь в этом.

– Вряд ли, – отвечаю я.

– Очень плохо. Думаю, ты выглядела бы еще милее, если бы ревновала.

Я упираю руку в бедро и игриво улыбаюсь.

– Зак Уолтерс, ты флиртуешь со мной?

Он подходит ближе, почти касаясь меня, и опускает взгляд. Его улыбка тускнеет, глаза становятся темнее.

– Тебе потребовалось время, чтобы понять.

Не знаю, как долго я стою там, наблюдая, как он выгибает губы в легкую, соблазнительную, голодную ухмылку. По телу внезапно растекается тепло от одной мысли о его прикосновениях, о том, как он кладет мне руку на бедро и притягивает к себе. Даже не знаю, откуда такие мысли возникли, но прежде чем я смогла придумать хороший ответ и не заикаться, как двенадцатилетняя девчонка, он прокашливается, прервав чары, овладевшие мной. Зак отступает, и без него мне становится одиноко.

– Поначалу было здорово, ошеломительно, но все же невероятно. Не стану лгать, а пресса всегда лжет. Сперва внимание сводило с ума. Я не мог покинуть квартиру или дом мамы, не попав под вспышки фотокамер или крики фанатов, стоявших снаружи. И, да, я же парень. Так что это очень волнительно, – Зак возвращается к предыдущему разговору.

Его щеки становятся пунцовыми от воспоминаний. Стараюсь не думать о том, кого или что он вспомнил, но останавливаю ход мыслей прежде, чем целиком погружусь в них.

– Но забава длилась недолго. Я быстро перерос это. Быстрее, чем остальные, как мне кажется. Теперь я часто бываю один, за исключением походов по магазинам и обеда, когда меня фотографируют. Я знал, что так и будет, когда мой первый альбом стал платиновым. Я больше не скрывался и занимался тем, что любил. Плюс в этом есть некоторые преимущества.

– Например? Что тебе больше всего нравится?

– Частные самолеты. Не приходится стоять в очереди. Дорогие спортивные машины, но самое главное то, что я могу позаботиться о маме и сестре. Мне нравится быть на сцене. Это потрясающе. Мне нравится получать заряд адреналина, когда я стою там, а фанаты кричат под музыку. Я живу ради детской мечты и хочу взобраться так далеко, как смогу, – он молчит, – но лучшее из всего этого – новые знакомства в самом сердце Мидвэста.

Я улыбаюсь, когда он смотрит на меня. Зак подходит ближе и стоит так близко, что наши ноги соприкасаются. Я поднимаю голову, чтобы заглянуть ему в глаза. Легкий вздох срывается с моих губ, когда он поднимает руку и нежно убирает прядь моих волос за ухо, обхватывая мой подбородок рукой.

– Безусловно, встреча с тобой – самое лучшее, что случалось со мной за долгое время.

У меня нет слов. Спасибо темноте, которая помогает скрыть мое пунцовое лицо. Оно словно горело. Неизвестно, сколько мы стояли там, в тишине, а я задавалась вопросом, поцелует ли он меня. Не знаю, готова ли я, поэтому отступила, повернулась к бильярдному столу и еще раз ударила по шарам.

И забиваю восьмерку в лузу.

– Игра окончена, – смотрю на него с усмешкой.

– Как ты это сделала?

Я обошла весь стол, пока он говорил.

– Говорила же, что мне нужно разогреться, – делаю глоток пива, не сводя с него глаз.

Я выигрываю и следующую партию. В «сухую».

– Ты меня уделала?

Я не могу сдержать смех.

– У Миа дома был бильярдный стол, так что мы могли играть каждый день. Мы были непобедимы. В колледже таким способом зарабатывали бесплатную выпивку, – протянув руку ладонью вверх, шевелю пальцами, выпрашивая деньги. – Платить собираешься?

– Ну, уж нет. Еще партию. Все или ничего.

Я упираю руки в бедра и выгибаю бровь, бросая ему вызов.

– Уверен, что хочешь это сделать? Мы на публике, за тобой наблюдают.

Я бросаю взгляд на девушку-Барби, которая все еще смотрит на Зака.

– Игра началась, – говорит он самым серьезным тоном, на который способен, но фраза больше похожа на шутку, чем все то, что говорил прежде, стараясь рассмешить меня.

Глава 9

Нам требуется двадцать минут, чтобы выйти из бара. Я не заметила, как он заполнился, пока мы играли в бильярд, но когда уходили, уже был забит. Кажется, каждый останавливал Зака, чтобы взять автограф. Мужчина улыбался, пожимал руки фанатам, расписываясь на салфетках, рубашках, магазинных чеках, даже на открытых частях тела некоторых женщин. Каждый раз я отступала от него. Мне не хотелось смотреть на грудь или живот других женщин. Зака они не интересовали, и это втайне меня волновало и тревожило.

Такое же чувство, как у меня в квартире. Мы живем в абсолютно разных мирах, и что произойдет, как только тур закончится?

Я подскакиваю, когда Зак берет меня за руку, как только мы оказываемся снаружи.

– Ты в порядке?

– Ага… просто… Это было слишком, – киваю в сторону бара. Зак выглядит обеспокоенным. – Не так уж плохо. Просто я и представить не могла, что такое происходит каждый раз, когда ты выходишь в людное место.

Вместо того чтобы ответить, он останавливает меня на тротуаре. Медленно опускает ладони мне на плечи и разворачивает.

– Вот и сюрприз.

Сперва я теряюсь, не зная, что еще можно подарить, находясь в Чикаго, проводя день с Заком в магазинах и играя в бильярд. Этого вполне достаточно, но затем понимаю, что окружена морем голубого и оранжевого, осознаю, почему он сказал надеть фиолетовое. Посреди улицы находится «Солджер Филд» (прим. переводчика: футбольный стадион, расположенный в центре Чикаго, штат Иллинойс). Я кручусь на месте, широко распахнув глаза и открыв рот от восхищения.

– Ты шутишь.

Зак поднимает руку.

– Не-а.

– О, бог мой! Ты не шутишь. Ты привел меня на матч? – сегодня «Викинги» играли с «Медведями» на стадионе «Солджер Филд». Я потрясена до глубины души. Хлопаю в ладоши и прыгаю на месте. – Поверить не могу, что ты сделал это для меня!

Не задумываясь, я бросилась в его объятия и обняла крепче, когда он обнял меня.

– Тебе нравится?

– Да. Мне очень нравится. Я так рада, – смеюсь вместе с Заком.

– Тогда идем внутрь. Я приготовил еще один сюрприз.

Медленно отстраняюсь от него. Не думаю, что он мог подарить мне что-то лучшее.

– Идем, я покажу, – он убирает руку с моей талии, хватает за запястье. Счастливая, я вприпрыжку следую за ним по улице.

***

У меня челюсть отвисает, когда мы следуем на второй этаж.

– Ты достал нам места в вип-ложе? Как?

Это невероятно. Прежде я не была внутри, но всегда задавалась вопросом, как все там выглядит. Два ряда кожаных кресел вдоль огромных окон, через которые просматривался стадион. Позади них ряд высоких барных столиков. Я рассматривала висящие на стенах шесть телевизионных мониторов, по которым транслировались разные спортивные каналы, а затем перевела взгляд на маленькую кухню и огромный бар вдоль задней стены, где официант протирал барную стойку полотенцем. Я в вип-ложе, где нас обслуживают, смотрю игру.

Черт возьми, да! Я включаю камеру на телефоне, делаю несколько фото и отправляю их Миа. Она обзавидуется.

– Это так волнительно! Поверить не могу, что ты сделал это для меня! Как?

– Ложа принадлежит моим друзьям. Когда ты присоединилась к нашему туру, я позвонил им, просил и умолял позволить воспользоваться ей на время игры. Пока не позвонил, не знал, что будут играть «Викинги», но зная, что тебе они нравятся, достал билеты.

Сомневаюсь, что Заку необходимо было кого-то упрашивать и умолять, чтобы что-либо получить. Как бы то ни было, это потрясающе.

– Друзья? Кто? Мне всегда хотелось узнать, кто смотрит игры отсюда.

– Знаешь группу «Mystical» Они несколько раз играли у нас на разогреве, а их барабанщик родом из Чикаго.

– Вау, – я абсолютно ошеломлена, наблюдая в окно за тем, как заполняется стадион, а на поле выходят команды, чтобы размяться. Я потрясена. – Это станет одним из десяти моих лучших дней.

Зак смеется позади меня.

– У меня еще один сюрприз, – говорит он, закончив набирать сообщение в телефоне.

– Еще что-то? – спрашиваю я.

– Ага, у нас будет компания.

Прежде чем я успеваю спросить кто, дверь ложи распахивается. Входит Джейк… одетый в фиолетово-желтые цвета и в соломенной шляпе «Викингов». Мое потрясение становится еще больше. За ним входят Гарретт, Хлоя, Чейз и Даррен.

– Я подумал, что тебе будет интересно смотреть игру с людьми, которые тоже любят спорт.

– Просто… Поверить не могу, что ты все это устроил для меня, – поворачиваюсь к Заку и обнимаю его.

– Разве это много?

– Нет, но если ты собираешься удивлять меня и дальше таким способом, то я совсем не против.

К середине матча моя команда проигрывала, но мне было все равно. Я радуюсь тому, что могу посмотреть их игру. Судя по голосам, Зак и Гарретт слишком увлеклись пивом. Зак сидит, положив руку на спинку моего кресла, пока мы смотрим шоу в перерыве. Я все еще в шоке. Оборачиваюсь и улыбаюсь, когда Даррен с Чейзом делятся впечатлениями о первом тайме. Они продолжают спор о том, что следует дать дополнительные двадцать минут. Зак и Гаррет обсуждают предстоящее шоу и песни для следующего альбома.

Я… абсолютно удовлетворена. Чувствую себя более живой, чем прежде, словно искра энергии вернулась в мое тело и душу. Я снова становлюсь собой. Той прежней, что любит жизнь и любит восхищаться чем-то новым. Той, кем я была, но до сегодняшнего момента не осознавала, как сильно скучаю по прежней жизни. Понимаю лишь сейчас, обернувшись и увидев небольшую группу людей, которые подарили мне столько веселья и заряжают меня энергией в сложный жизненный период.

И я благодарна за это Заку. Не задумываясь, склоняю голову на его плечо.

– Нравится? – тихо спрашивает Зак, прервав разговор с Гарретом.

– Ага. Я по-настоящему… счастлива.

Это истинная правда, поэтому легко говорю об этом вслух.

Зак прижался лбом к моему виску.

– Я тоже, – прошептал он.

Когда я слегка поворачиваю голову вправо, чтобы посмотреть на него, он совсем немного отстраняется. Мы так близко. Достаточно легкого движения, и наши губы соприкоснутся. Чувствую, как вспотели ладони, пока рассматриваю губы Зака. У него красивые губы. Полные и мягкие. Идеальные для поцелуев. Мне хочется почувствовать их. Прихватываю свою верхнюю губу и нежно прикусываю, размышляя о том, как его губы прижимаются к моим. Или касаются моей шеи. Знаю, что покраснела, но совсем не от смущения, а от чистого желания.

Я хочу Зака.

Перевожу взгляд с его губ на глаза и замечаю, что он смотрит на меня с точно таким же выражением. Знаю, что в комнате мы не одни. Знаю, что они не молчат, поскольку Джейк и Чейз всегда громогласные, но в этот момент ничего не слышу. Есть лишь мы с Заком, и я почти чувствую напряжение, искрящееся между нами.

– ДЕРЬМО!

Мы подскакиваем на креслах от крика. Повернув голову, замечаю Джейка, стоявшего у барной стойки и сжимающего в руке телефон. Все уставились на него, и в воздухе повисло напряжение, но не то, что всего мгновение назад объединяло нас с Заком.

Я вновь смотрю на Зака, понимая, то, что возникло между нами, исчезло.

Склонив голову, Чейз напряженно стучит кулаком по столешнице и поднимает взгляд на Зака.

– Итан снова обдолбался.

– Дерьмо!

Слышу, как другие используют еще несколько ругательств, и наблюдаю, как они собираются у бара. Мне хочется подойти к Заку, обнять его и утешить, как он поступал со мной. Вместо этого стою с Хлоей в стороне, пока парни обсуждают случившееся. В конце концов, не выдерживаю.

– Что случилось? – спрашиваю я у Зака.

Он напряжен.

– Итан снова подсел на наркотики.

Я приоткрыла рот, чтобы сказать что-нибудь, и сразу же передумала. Это объясняет напряжение между ними, остекленевший взгляд, напряжение и ярость в глазах Итана, когда он смотрел на меня.

– Мне жаль.

Зак направляется в кресло и проводит рукой по волосам. Я узнаю этот жест, который выдает его разочарование или печаль.

– Он был в завязке некоторое время, но после начала гастрольного тура мне показалось, что он снова стал употреблять. Хотя ему хорошо удавалось это скрывать, но… черт. Для нас все может плохо обернуться.

Я следую за ним, когда он снова направляется к бару. Когда Чейз злится, он выглядит жутковатым. Я посчитала его пугающим и скрытным в ночь репетиции, когда мы встретились впервые. Такой большой, мускулистый. Возвышающийся над всеми парнями в группе, но проводя с ним больше времени, узнала, что он очень нежный. Добродушный гигант. Однако, когда он в гневе, как сейчас, то предстает предо мной самым страшным человеком в мире. Думаю, стоит ему только захотеть, и он может выкинуть любого в окно, прямиком на стадион.

– Позвонил Джон. Он нашел Итана на койке без сознания, с зажатой в руке заначкой.

Джон – водитель автобуса. Не знаю, говорила ли о нем, о нашем знакомстве, но он производит впечатление хорошего человека. Мужчина достаточно взрослый, примерного одного возраста с моим отцом. Иногда мне хочется спросить его о том, как ему удается проводить так много времени с тридцатилетними парнями и при этом не свихнуться.

– Как поступим?

Чувствую себя глупо, поскольку хочу рассмеяться, наблюдая за Джейком, задающим такой вопрос. Он совсем не фанат «Викингов». Не уверена даже, что ему нравится футбол, но когда увидела его, облаченного в золото и пурпур, влюбилась. По-братски, конечно. Он тот человек, который принимает все с легким сердцем. Может справиться с любой сложной ситуацией, и видеть его злым и сосредоточенным сейчас непривычно.

– Не знаю, – говорит Зак, грубо проводя рукой по волосам. – Будем присматривать за ним. Надеюсь, что он не натворит глупостей в последующие пару недель, но когда тур закончится, он уйдет. Я больше не стану терпеть подобное дерьмо.

Понятия не имею, сколько времени требуется людям, чтобы так сблизиться. Должно быть, такие вещи по-настоящему сближают, и за последние несколько дней я замечаю, что Чейз, Джейк и Зак больше похожи на братьев, чем на участников группы, но Зак еще и лидер, решающий, кто останется с ним. Представляю, что после стольких лет совместных туров и выступлений с Итаном, ему даже подумать о том, чтобы отпустить его, сложно.

Стою молча, пока остальные парни обсуждают, как поступить с Итаном в следующие две недели. В конце концов, вновь стала смотреть игру, но мысли были не там. Я даже не расстроилась, когда «Викинги» проиграли.

***

– Прости за сегодняшний вечер, – сказал Зак, когда мы вернулись в автобус. В ложе повисло тягостное напряжение после новостей об Итане, и оно не ушло.

– Не извиняйся. Вы получили плохие новости. Я не могу осуждать. Правда.

Я прижала ладонь к его щеке.

Не смотря на новости об Итане, между нами что-то изменилось. Мне хотелось вернуть то ощущение свободы, что овладело мною прежде, во время игры. Хотелось стать ближе к Заку, как перед телефонным звонком. Вот только не знаю, подходящее ли сейчас время.

Зак открывает предо мной дверь, я вхожу в автобус и направляюсь в свою комнату. Хочу что-нибудь сказать… Чтобы он отвлекся от мыслей об Итане. Хочу утешить его, как он утешал меня. На кухне он берет меня за руку и разворачивает к себе. Дыхание сбивается, когда он обхватывает мое лицо ладонями.

– Знаю, что сегодняшняя ночь была испорчена. Мне жаль, что испоганил вторую часть игры. На самом деле я хотел сделать этот день идеальным для тебя.

– Он таким и был, – говорю я, слегка задыхаясь, поскольку стою так близко к нему, и прежние чувства проснулись вновь. – Мой вечер вовсе не испорчен.