Текст книги "Лишь одна песня (ЛП)"

Автор книги: Стэйси Линн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

– Все нормально. Это не имеет значения.

– Я оттолкнул ее и понял, что все было подстроено, когда увидел, что приближаются машины фотографов. Я сел в машину, собирался уехать от нее подальше и позвонить тебе, рассказать о случившемся, но не нашел телефон… а потом…

Он замолкает и смотрит на доктора.

– После я ничего не помню.

Доктор Хассен кивает. Несколько минут мы молчим, но затем врач извиняется и выходит из палаты, давая нам знать, что вернется, когда придет время МРТ. Не знаю, закончил ли доктор свои вопросы или просто почувствовал, что нам надо побыть вдвоем, но мне не важно.

– Ты оставил свой телефон у Рэйчел. Он был там. Она позвонила мне и рассказала, что произошло.

– Что она сказала? – у Зака округляются глаза.

– Она лишь сказала, что вы были у нее дома.

Должно быть любимый замечает в моем взгляде беспокойство из-за того, что подумала, когда Рэйчел впервые позвонила, потому что он двигается ко мне, но я чуть отстраняюсь.

– Она сказала, что это не то, о чем я думаю, и ей очень жаль. Но я не знала. И так волновалась…

Я замолкаю, потому что не хочу говорить о том, что волновалась из-за того, что теперь не имеет значения.

– Вчера она приходила сюда и рассказала мне все, что произошло. Я ненавижу ее за это, но тебе не за что извиняться.

– Ты для меня все, Николь, – он улыбается своей сексуальной ухмылкой, по которой я так сильно скучала.

Я не могу удержаться от смеха, увидев его улыбку, услышав его слова.

Мне не нужно этого слышать, я уже знала о его чувствах, но когда он произнес их вслух, вспомнила, как сильно люблю его. Хочу его. Всегда. Эта мысль меня не пугает.

– Выходи за меня.

Я вырываюсь из объятий Зака от этих слов. Конечно, я должно быть неправильно все услышала или не так поняла, но надеялась, что он спросит меня об этом. Только не здесь, не под воздействием лекарств и обезболивающих.

У него с лица не сходит улыбка.

Вместо этого его взгляд только сильнее искрится.

– Конечно, я не так все планировал, но не хочу больше терять ни минуты без тебя. Я люблю тебя и хочу провести с тобой всю оставшуюся жизнь. Выходи за меня, Николь, и сделай меня самым счастливым мужчиной на свете.

– Так ты это планировал? – я едва заметно улыбаюсь.

В его взгляде теплится надежда.

– Да, но в более романтичной обстановке, чем больничная палата. В любом случае, я делаю тебе предложение.

Поверить не могу, что не взволнована происходящим, но это так. Все происходит очень быстро, и мне не хочется терять ни минуты, находясь вдали от него. Но все же мы в больнице. Он под воздействием препаратов, очнулся от восьмидневной комы. Серьезно ли он говорит? И ясно ли мыслит?

Я киваю на капельницу с морфием рядом с ним.

– Ты под кайфом от препаратов.

– Я спросил бы тебя, даже не находясь под воздействием лекарств, – он хмурится. – Ты так и не ответила.

Я склоняюсь над ним так, чтобы не давить на ребра, но достаточно, чтобы он мог меня почувствовать.

– Да, Зак. Конечно, я выйду за тебя. Я люблю тебя.

Я склоняюсь еще ниже, тая в его объятиях, медленно и страстно целуясь с ним. Когда я отстраняюсь и смотрю на него, он начинает погружаться в сон от лекарств. Все сомнения растворяются, мы вместе, навечно.

Зак пришел в мою жизнь, когда я только заново пробудилась, разрушил все преграды, что я воздвигла вокруг своего сердца. Медленно и терпеливо, чтобы я снова ощутила любовь. Никогда бы не подумала, что смогу снова полюбить, но сейчас точно знаю, что во второй раз все будет намного лучше.

Эпилог

Николь не видит меня из-за угла, но я пока и не хочу появляться перед ней. Она понятия не имеет как часто я наблюдаю за ней со стороны, словно загипнотизированный, как сейчас. С того самого дня, когда познакомился с ней в том захудалом баре два года назад.

Она стоит недалеко от сцены, наблюдая за тем, как техники подготавливают для нас сцену. Улыбаюсь, замечая, как она кусают щеку изнутри, нервничая, и проводит пальцами по своим шоколадным локонам. Она прекрасна. Самая красивая и притягательная женщина, которую когда-либо встречал, и я до сих пор не могу поверить, что она – моя.

Я наблюдаю, как она переминается с ноги на ногу, нервничая из-за происходящего, понимаю, что должен подойти и успокоить ее, обнять и сказать, что все будет хорошо, но пока не могу. Улыбаюсь, когда она поднимает левую руку и смотрит на обручальное кольцо, которое я надел на нее месяц назад.

Вспоминает ли она то же, что и я, когда вижу это кольцо на ее руке или смотрю на свое? Каким идеальным был тот день, когда мы произнесли свои клятвы в присутствии наших семей и близких друзей на пляже перед нашим домом? Потому что я вспоминаю именно это.

Вижу ее длинные волосы, развевающиеся на ветру, голубой океан позади нас и яркое солнце высоко в небе. Не было ни облачка. И у меня на глазах наворачиваются слезы, когда я вспоминаю ее улыбку, с которой она произнесла, что будет со мной вечно. Чувствую себя размазней из-за того, что она способна вызвать у меня слезы, но ничего не могу поделать.

– Давай, чувак. Прекращай пускать слюни на свою жену и начнем уже это шоу, – Чейз хлопает меня по спине достаточно сильно, чтобы Николь смогла заприметить, как я заворачиваю из-за угла.

У меня перехватывает дыхание, когда она нервно улыбается мне. Знаю, что она в паре секунд от того, чтобы сорваться, и внезапно у меня появляется желание обнять и успокоить ее.

Я хочу, чтобы и она успокоила меня.

Пообещай мне, что мы навсегда вместе.

Мы оба знаем, что это не то обещание, которое можно сдержать, но решили надеяться на вечность и делать каждый день лучшим так долго, пока мы будем вместе, и это обещание я сдержу до самой смерти. Она прошла через множество испытаний, чтобы не сделать каждый ее день самым ярким, насколько это возможно.

Я провожу рукой по волосам, взъерошивая их так, как ей нравится, и направляюсь прямиком к ней. Я стараюсь не обращать внимания, когда она рассеянно кладет ладонь на свой живот. Она еще не знает, что мне известно. Не знает, что я видел тест, который она сделала утром перед тем, как мы вышли из автобуса, но она и не особо скрывала это от меня. Я ничего не скажу ей, пока она сама не будет готова, потому что знаю, ей необходимо самой принять эту новость о ребенке.

Нашем ребенке.

Хотя я уже готов. С тех самых пор, как она сказала, что представляет нас с мальчиком, у которого будут мои волосы и глаза. С тех самых пор это было все, чего я хотел, кроме того, чтобы официально сделать ее своей женой.

– Привет, любимая, – я крепко прижимаю ее к себе, вдыхая аромат ванили и малины. Она пахнет так же прекрасно, как и выглядит, и мне хочется взять ее на руки, вернуться в автобус и заниматься с ней любовью всю ночь напролет, но мы должны провести выступление. Я медленно отстраняюсь, когда она выдыхает.

– По шкале от одного до десяти как сильно ты волнуешься? – смотрю на нее сверху вниз, надеясь, что она видит, как сильно я люблю ее. Как горжусь, что она справилась с этим. Я дал столько концертов, что их не сосчитать, но этот самый важный, потому что со мной мои жена и будущий ребенок. Я чертовски счастливый мужчина в этой жизни.

Мы вернулись к тому, с чего начали, и мне нравится каждый миг из воспоминаний о том вечере, когда я наблюдал за ней, танцующей в первом ряду. Я не сводил с нее глаз, пока пел, наблюдал, как ее волнение сменялось на спокойствие и радость. Я смотрел, как сменяются ее эмоции, пока она приспосабливалась к музыке и шуму толпы. Сейчас отличие лишь в том, что теперь она не в первом ряду, а позади меня, и я не смогу увидеть, как блестят ее глаза, как это происходит всегда, когда играет музыка.

Но она со мной, и я хочу провести с ней каждую секунду, каждую минуту, пока мы живы.

– Почти полночь, – нервно говорит она, поддразнивая. Ее взгляд мечется по сцене, в толпу и снова на меня. Ей хочется сбежать. Я чувствую, как отчаянно ей хочется умчаться обратно в автобус, спрятаться под одеялом в нашей постели. Но я не позволю этого. Слишком далеко она зашла.

Я крепко держу ее руки в своих и едва касаюсь поцелуем ее обручального кольца.

– Ты умница. Ты справишься. Просто чувствуй музыку, любовь и все получится.

Свет гаснет, техники покидают площадку, и Чейз ведет нас на сцену. Я провожу Николь до клавишных, поддерживая на каждом шагу. Мне ненавистно оставлять ее, особенно сейчас, но она справится. Николь самая сильная женщина из всех, кого я встречал, и знаю, что как только заиграет музыка, она погрузится в свою стихию.

Медленно, протяжно целую ее и направляюсь к микрофону как раз в тот момент, когда мой прожектор разгорается. Киваю Чейзу, который отстукивает ритм на барабанах.

Последний раз смотрю на Никки. Вижу даже с такого расстояния, как дрожат ее руки, как нервно вздымается и опускается ее грудь, когда она отсчитывает свои успокаивающие вздохи. Я подмигиваю ей и посылаю воздушный поцелуй, надеясь донести до нее, что верю в нее. Вместе мы справимся. Справимся со всем, потому что любим друг друга.

Я беру первый аккорд и улыбаюсь, когда толпа предо мной приходит в неистовство.

– Привет, Миннеаполис! – кричу я в микрофон, пока остальные участники группы присоединяются ко мне.