Текст книги "Уступи соблазну"
Автор книги: Стефани Лоуренс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)
– Ты думаешь, что в этом замешан какой-то джентльмен, человек нашего класса – кто-то, кто мог видеть брошь на балу у леди Фелгейт или знаком с кем-то, кто ее видел?
Мэдлин всматривалась в лицо Джарвиса.
– Конечно. – Он вздохнул и откинулся назад. – Именно это меня и беспокоит. Если человек, который стоит за этим, был в Корнуолле, где, тоже предположительно, находится его погибший груз – а я думаю, мы на правильном пути, предполагая, что только он мог бы узнать брошь, – тогда зачем он везет Бена в Лондон? Почему не расспросил его в Корнуолле и не отправился прямо за своим пропавшим грузом?
– И как ты думаешь – почему?
Мэдлин даже не пыталась найти ответ. Глубоко вдохнув, Джарвис выдохнул со словами:
– Думаю, он уводит нас подальше. Я думаю, – сделав паузу, добавил он, – все это часть его плана. Не только поездка в Лондон, но и наше преследование тоже. В этом причина того, что он так лихо тратит деньги, чтобы его карета оставалась впереди нашей – он все время хочет, чтобы мы следовали за ним. Он не может знать, что мы едем за ним, но предполагает, что это так.
– Он прав, – поморщилась Мэдлин.
– Конечно. Он решил похитить Бена – во всяком случае, одного из твоих братьев – не только ради того, чтобы узнать, где они нашли брошь, но и потому, что похищение любого из них – это прекрасная причина выманить нас, тебя и меня, с полуострова. Он не знает, что вместо нас там остался Чарлз. Он полагает, что без нас на полуострове будет отсутствовать контроль за подобными ему людьми.
– Что он сделает с Беном, когда они прибудут в Лондон?
Холодный ужас захлестнул Мэдлин и сдавил ее сердце.
– Мы полагали, что он в карете вместе с Беном, – Джарвис пристально посмотрел Мэдлин в глаза, – но, поразмыслив, я пришел к заключению, что он не там. Он слишком хитер и слишком осторожен, он использовал своих подручных, чтобы схватить Бена, а сам, вероятно, уже в Лондоне, ждет, чтобы они доставили туда мальчика. – Он замолчал, представляя себе события – воображая, что делал бы он сам, будь на месте преступника. – Он будет говорить с Беном и спрашивать о броши – он постарается замаскировать свою цель, но неизбежно спросит об украшении. Обстоятельства этой встречи сделают для Бена невозможным опознать его позже – негодяй слишком умен, чтобы идти на риск. – Джарвис глубоко вздохнул. – И по той же причине, я думаю, когда Бен даст ему ответ, он прикажет своим подручным отпустить Бена где-нибудь в Лондоне. Он понимает, что мы будем искать Бена, и у него нет причины становиться соучастником убийства – пока Бен не может его опознать, ему нечего бояться.
– Он заставит нас обыскивать Лондон, все его закоулки, чтобы разыскать одного десятилетнего мальчика… – кивнула Мэдлин, следившая за ходом его мыслей, – и, таким образом, задержать нас там на ближайшее обозримое будущее.
– И сделать полуостров, как он уверен, неконтролируемой, незащищенной территорией.
Днем при солнечном свете, освещавшем впадины и морщины на лице Мэдлин, говорившие о напряжении последних двадцати четырех часов, Джарвис внимательно всматривался в нее, но ни в ее чертах, ни в глазах, когда он встретился с их взглядом, не мог увидеть ничего, что дало бы ему возможность предположить, что она мысленно следовала туда же, куда в конечном счете вели его собственные мысли. Призвав на помощь улыбку, Джарвис поднес к губам руку Мэдлин, поцеловал, опустил свою, руку и повернулся лицом вперед.
– Мы делаем все, чтобы догнать ту карету, и на данный момент это все, что мы можем сделать.
Джарвис чувствовал необъяснимую уверенность в том, что преступник прикажет отпустить Бена где-нибудь в Лондоне – скорее всего в районе трущоб и красных фонарей, но он не мог определенно сказать, будут ли омерзительные помощники мужчины досконально исполнять его приказы или решат получить от десятилетнего мальчика дворянского происхождения то, что могут получить.
Это был настоящий кошмар, и каждая его деталь была так же страшна, как мысль о том, что может произойти, если помощники повинуются и оставят Бена бродить среди лондонских трущоб одного, беззащитного и беспомощного.
Уже приближался вечер, когда они добрались до окраины Бейсингстока.
Громко протрубил рожок, и через несколько минут их экипаж свернул под арку «Пяти колоколов», одной из самых больших гостиниц города. Как только экипаж остановился, Джарвис вышел, чтобы поговорить с конюшим, чья команда освобождала больших сменных лошадей от их упряжи.
Тот рассказал, что ему удалось заглянуть внутрь кареты, которую они преследовали.
– Он видел маленького мальчика – Бена, – плотно укутанного одеялом и спящего на сиденье. Возможно, Бена привязали, чтобы, так сказать, ограничить его движения, но конюший не видел никаких веревок. Однако, судя по его описанию двух мужчин, находившихся в карете, мы оказались правы, считая, что они просто помощники – причина, по которой конюший заглянул в карету, заключалась в том, что он не мог представить себе, где такие люди взяли деньги, чтобы путешествовать подобным образом.
– Итак… – Мэдлин нахмурилась, – полагаю, мы отправимся какможно скорее?..
Вопросительно подняв брови, она обернулась к Джарвису.
– Их карета больше чем на час опережает нас. Мы значительно приблизились к ней, но до столицы остается четыре-пять часов – и даже при той скорости, с какой мы едем, мы не сможем догнать их за такое время на таком расстоянии.
– Значит?..
Страх, с которым Мэдлин боролась весь день, сдавил ей сердце, и она в упор посмотрела в глаза Джарвиса.
– Значит, – он не отвел глаз, – остается примириться с тем, что они достигнут Лондона раньше нас, скроются в его улицах и нам придется искать Бена там, когда они его отпустят. Единственное во всем этом, чему можно радоваться, – то, что это не произойдет немедленно. Преступнику необходимо сначала увидеться с Беном, поэтому самое раннее, когда они отпустят Бена, – это завтра днем.
Глядя в его янтарные глаза, Мэдлин читала в них твердое, как скала, обещание, что они найдут Бена.
– Тогда… что теперь? – Она с трудом перевела дыхание. – Что ты предлагаешь?
– Мы поедем в Лондон, но больше нет смысла погонять себя и лошадей. – Он оглянулся по сторонам. – Устроим здесь короткий перерыв – пообедаем, немного отдохнем, а потом снова отправимся в путь. Когда мы найдем Бена, ему от тебя будет мало пользы, если ты упадешь в обморок от голода, – словно прочитав ее мысли, сказал Джарвис, и у него слегка расслабились губы.
– Я никогда не падаю в обморок, – буркнула Мэдлин. – Но быть может, пообедать и стоит.
Она вспомнила, что не ела ничего существенного после ленча накануне днем.
Взяв все в свои руки, Джарвис повел ее в гостиницу, отправил кучера и его напарника на главный постоялый двор привести себя в порядок и поесть, а затем заказал для себя и Мэдлин комнаты, где они могли смыть с себя дорожную пыль, прежде чем перейти в отдельную гостиную, в которой им подадут обед.
Когда они сели к столу, конечно, оказалось, что Мэдлин страшно голодна, и она смогла получить удовольствие от пирога с дичью.
– Что мы будем делать, когда окажемся в Лондоне? – спросила Мэдлин, отложив салфетку.
Джарвис напряженно обдумывал ответ.
– Поедем в клуб «Бастион».
– Я думала, это мужской клуб, – угрюмо отозвалась Мэдлин.
– Мужской. То есть был мужской. Но из сейерых членов клуба, пятеро уже женаты, и, кроме меня, в нем на самом деле никого не осталось. Кристиан Аллардайс, еще один пока не женившийся, имеет собственный особняк в городе. Он пользуется клубом только как убежищем – местом, где можно спрятаться от женской родни и других женщин, которые желают заполучить его.
– Вот как? – По ее выражению было видно, что Мэдлин заинтересовалась – настолько, чтобы постараться вникнуть в его план. – Значит, мы можем поехать туда и?..
– Используя клуб как штаб, я организую поиски Бена. Я соберу всех, кто есть в Лондоне… Кристиан там, я знаю, нояне уверен насчет Трентема, то есть Далзила.
– Это твой бывший командир?
Джарвис кивнул.
– Он обладает… талантами, возможностями, связями, и можно только предполагать, кого и что он способен'привлечь к делу.
Отодвинув стул, Джарвис встал.
– А он захочет? – Подав ему руку, Мэдлин с хмурым видом поднялась. – Далзил, я имею в виду. Ведь он не знает с пеленок ни меня, ни Бена.
– Для него это не имеет значения. Маленького мальчика похитили при странных обстоятельствах и бросили в Лондоне – на такое дело он откликнется.
Джарвис почувствовал, как его челюсти сжимаются, а лицо каменеет, и постарался принять безмятежный вид.
– Он поможет – его не придется просить дважды.
Его слова, по-видимому, удовлетворили Мэдлин, и она пошла вместе с ним к двери.
– Ты готова?
Остановившись у двери, Джарвис заглянул Мэдлин в глаза.
– Поехали! – решительно кивнула она, снова став его настоящей валькирией.
Они въехали в Лондон перед рассветом, когда черный бархат ночного неба слегка посветлел, и на восточном горизонте проступили неясные полосы темно-серого перламутра. Они не погоняли лошадей, но доехали довольно быстро. Было между тремя и четырьмя часами утра – час, в который никто не шевелится, ни честный человек, ни преступник; и лошади, усталые, но еще бодрые, медленно брели по притихшим улицам.
Несколько раз Джарвис указывал кучеру направление, и когда экипаж свернул на Монтроуз-плейс, он высунулся в окошко и тихо сказал:
– Номер двенадцать, зеленая дверь впереди слева.
Кучер натянул поводья, экипаж замедлил движение, а потом остановился точно перед дверью дома, который был таким же темным, как и все остальные дома на улице. Джарвис спрыгнул на тротуар.
– Ждите здесь, я пойду разбужу их.
Он не раз приезжал в клуб в самый глухой час ночи, так что для него не явилось неожиданностью, что через пару минут на его уверенный стук ответил взъерошенный спросонья Гасторп. Что всегда поражало Джарвиса, так это то, что дородный отставной старший сержант, а теперь мажордом, способный всего за каких-то несколько мгновений натянуть на себя одежду, при этом выглядел достаточно опрятным.
– Милорд! – Улыбка осветила лицо мажордома, и он широко распахнул дверь. – Очень приятно, что вы вернулись.
– Спасибо, Гасторп, но я не один. Со мной леди – мисс Мэдлин Гаскойн, – и нам необходимо использовать клуб как штаб. Похищен младший брат мисс Гаскойн, – объяснил Джарвис, заметив изумление в глазах Гасторпа. – Мы ехали за каретой негодяя до самого Лондона, но не смогли ее догнать, поэтому нам нужно организовать поиски с первыми лучами света.
– Естественно, милорд. – У Гасторпа загорелись глаза. Посмотрев в темноту и разглядев у обочины экипаж, он расправил плечи. – Если вы проводите леди в дом, то спальня – та, что больше, налево от лестницы – будет готова моментально.
Джарвис кивнул, уверенный, что может положиться на способности Гасторпа и его практичность.
– И еще, Гасторп… Нам пришлось отправиться из Хелстона в погоню неожиданно, так что у нас нет ни багажа, ни одежды – кроме той, что на нас, – Джарвис скривился, – а мы были в пути практически непрерывно с позавчерашнего вечера. И нам нужно разместить кучеров – их двое – на столько же времени, сколько мы пробудем здесь. Я подозреваю, что в-какой-то момент нам понадобится срочно вернуться в Корнуолл, а они превосходно управляют лошадьми.
– Предоставьте все мне, милорд. – Гасторп выпрямился. – В последнее время у нас было слишком тихо, так что снова приступить к активным действиям – одно удовольствие.
Несмотря на позднее время и сложившуюся ситуацию, Джарвис усмехнулся; он знал, что имеет в виду Гасторп.
– Между прочим, – сообщил он, спускаясь с крыльца, – Л остуитьел передает свои наилучшие пожелания. Я оставил его и его леди ответственными за Краухерст.
– Очень любезно со стороны графа – надеюсь как-нибудь вскоре увидеть его и его леди здесь.
– Я передам ему, – еще шире улыбнулся Джарвис, подумав, что им нужно пересмотреть назначение клуба, а иначе Гасторп и его помощники на самом деле сойдут с ума от бездействия, ведь все они были не обычными штатными работниками, желание активных действий у них в крови.
Вернувшись к экипажу, Джарвис помог Мэдлин спуститься на тротуар, и пока он объяснял усталым кучерам, как проехать к конюшням за домом, она оглядывалась по сторонам. А затем, продев ее руку себе под локоть, Джарвис повел ее к дому.
– Твой мажордом будет просто огорошен.
– У нас нет постоянного штата, – хмыкнув, отозвался Джарвис. – Гасторп исполняет обязанности мажордома.
Он посмотрел вперед, туда, где холл теперь был освещен теплым светом свечей, и сразу же услышал торопливый глухой топот ног, когда слуги бежали вверх по лестнице, спеша исполнить распоряжения Гасторпа.
– Если ты сомневаешься в моих словах, просто присмотрись повнимательнее, как он всем управляет.
Мэдлин действительно серьезно сомневалась, что какое-либо хозяйство с исключительно мужским штатом могло справиться с их совершенно неожиданными требованиями. Но когда Гасторп проводил ее в просто обставленную, но исключительно чистую и уютную комнату и, скромным кивком указав на то, что для нее приготовлено, предложил ей сказать, чего еще не хватает, все сомнения у нее отпали.
– Здесь все есть.
Усталые глаза Мэдлин отметили тонкую льняную ночную рубашку, лежавшую на кровати, – мужскую, но вполне приемлемую в нынешней ситуации, полотенце, таз для умывания и кувшин с горячей водой, а также единственную зажженную свечу на комоде.
– Спасибо вам – вы все сделали великолепно. – Мэдлин почувствовала, как расслабляются ее мышцы. – Я такого даже не ожидала.
– Осмелюсь предложить, леди, если вы оставите свое платье за дверью, то у меня в соседнем доме есть девушка, которая почистит его для вас.
– Благодарю вас, я так и сделаю. – Мэдлин повернулась к подвижному невысокому мужчине, который был так откровенно рад оказать ей услугу, и почувствовала, как глупые слезы защекотали ей глаза. – Вы очень внимательны.
Он улыбнулся и, поклонившись, вышел за дверь, тихо закрыв ее за собой, а Мэдлин вздохнула и подавила зевок.
Через десять минут она, умытая и чистая, с непокорными волосами, рассыпавшимися вокруг головы и по плечам, крепко спала на накрахмаленных простынях.
Гасторп подтвердил, что из всех членов клуба только Кристиан Аллардайс определенно еще в городе – остальные на лето уехали в свои загородные имения и, вероятно, не появятся в Лондоне по крайней мере в ближайшие несколько дней.
К тому времени судьба Бена будет окончательно решена: они или найдут его в первые два дня, или не найдут вообще.
Войдя в свою комнату и закрыв дверь, Джарвис заставил себя выбросить из головы эту мысль и сосредоточился на том, как узнать, где находится Бен.
Он отдал Гасторпу два послания, и на рассвете они будут доставлены. Единственное, что еще мог сейчас сделать Джарвис, это молиться, чтобы второй из джентльменов, которым он послал записки, еще не покинул Лондон.
Глава 17
Как и ожидал Джарвис; Кристиан первым откликнулся на его призыв. Гасторп разбудил Джарвиса в девять часов сообщением, что прибыл маркиз и ожидает его за столом для завтрака.
Джарвис протер заспанные глаза и поблагодарил судьбу за то чудо, что у него есть Гасторп. Кроме того, что мажордом обеспечил его бритвой, вновь купленными щеткой для волос, шейным платком и рубашкой, он сотворил чудо с его измявшимися и запылившимися за время путешествия жакетом и брюками. Во всяком случае, Джарвис больше не выглядел так, словно только что прискакал из прикаспийских степей.
Выйдя из комнаты, он остановился и посмотрел на дверь в другом конце лестничной площадки, где была комната Мэдлин. Он понимал, что она рассчитывала принимать участие во всех обсуждениях, касающихся судьбы Бена, и имела полное право присутствовать при этом.
Вздохнув про себя, Джарвис вошел в спальню и разбудил Мэдлин благопристойным поцелуем.
– О-о. – Приподнявшись на локте, Мэдлин посмотрела на окно. – Который час?
– Девять. Кристиан Аллардайс внизу за столом для завтрака. Присоединяйся к нам, как только будешь готова.
– Да, конечно.
Кристиан Аллардайс, маркиз Дирн, сидел за столом для завтрака, занятый приличной порцией ветчины и яйцами.
– Превосходно. – Он взглянул на вошедшего Джарвиса. – Сгораю от любопытства. Я уже собирался подняться наверх и потребовать немедленных объяснений, но Гасторп предупредил меня, что там находится дама. Итак, что затевается?
Кристиан вопросительно поднял брови. Маркиз смотрел на него невинными серыми глазами, даже не пытаясь скрыть жадное любопытство. Джарвйс мгновение смотрел в глаза друга, а потом поморщился и направился к буфету.
– Я собираюсь жениться на ней, но, ради Бога, не упоминай об этом. Она еще не согласилась.
– А-а, ты на этой стадии, – отозвался Кристиан, снова занявшись своим завтраком. – Итак, что же привело вас обоих сюда – так сказать, потерявших голову, как я слышал, – и для чего тебе нужна моя помощь?
Наполнив с верхом свою тарелку ветчиной, колбасой и двумя яйцами, Джарвйс сел на стул рядом с Кристианом и рассказал ему все – просто, лаконично, не утаивая ничего существенного.
К тому времени, когда рассказ подошел к концу, Кристиан сделался совсем мрачным.
– Значит, – наконец заговорил он, – ты думаешь, что этот план – привезти мальчика в Лондон – просто уловка, чтобы выманить вас обоих из Корнуолла?
– Обычно Мэдлин действует от имени своего пятнадцатилетнего брата, – кивнув, пояснил Джарвйс, – и она такдолго и так успешно держит в руках бразды правления, что фактически стала Гаскойном, и все по соседству видят в ней главного землевладельца в округе, тем более что сам я долго отсутствовал.
– Похоже, она не обычная леди, – удивился Кристиан.
– Она поразительная женщина, – подтвердил Джарвйс, – и именно потому этот негодяй хотел, чтобы мы оба были здесь, в Лондоне. При отсутствии нас обоих на полуострове там не остается никого, пользующегося авторитетом, занимающего определенное положение или обладающего опытом руководства. На самом полуострове есть только мелкие джентри, еще несколько некрупных баронов на севере от устья, но даже если они решат действовать, то к тому времени, когда приступят к поиску незнакомца, который с толпой громил перекапывает берег, все будет кончено, а негодяй окажется уже далеко. – Помолчав, он невесело усмехнулся. – Конечно, наш негодяй не знает, что Чарлз устроил засаду – я оставил его и Пенелопу в замке продолжать наблюдение.
Словно его что-то кольнуло, Джарвйс поднял голову и, увидев в дверном проеме Мэдлин, улыбнулся ей и встал.
– Вот и ты – входи, присоединяйся к нам.
– Дирн, мисс Гаскойн. – Аллардайс учтиво поднялся на ноги и обаятельно улыбнулся. – Но, надеюсь, вы будете называть меня Кристианом.
В его облике было что-то – кроткий вид, приглашение посмеяться над всем и вся, – что заставило ее с легкостью улыбнуться в ответ.
– Прошу вас, просто Мэдлин, – кивнула она и села на стул, который Джарвйс подвинул для нее. Оглянувшись и увидев, что Джарвйс идет к буфету, чтобы выбрать для нее еду, она обратила все свое внимание на его друга. – Как я понимаю, вы еще один член этого уникального клуба.
– Конечно. Не буду утруждать вас подробностями его основания, скажу только, что он хорошо послужил своей цели.
Кристиан улыбнулся.
– Я позвонил, чтобы подали чай.
Джарвйс поставил перед Мэдлин тарелку с жарким из рыбы с рисом и пряностями, а также с ветчиной и жирным копченым лососем. Мэдлин смотрела на тарелку с едой и не могла вспомнить, когда говорила Джарвису о том, что любит хорошую копченую рыбу. Не став размышлять над этим, она тихо поблагодарила и попробовала рыбу, которая была великолепна.
Мэдлин тайком рассматривала еще одного закадычного друга Джарвиса. Кристиан был примерно такого же сложения, как Джарвйс и Чарлз, и она, вспомнив, что Джарвйс сначала служил в Королевской гвардии, решила, что другие вышли оттуда же – они все имели классическую гвардейскую выправку.
Что касается остального… За мягким взглядом серых глаз, скромным желанием не выказывать собственных достоинств и умением поиронизировать над самим собой Мэдлин без труда увидела ту же самую беспощадную силу, которую начала ценить и в Джарвисе, то непоколебимое стремление защищать и опекать слабых и беспомощных, – будь это их друзья, их семья или их страна, – которое отличало всех этих мужчин.
Она подцепила вилкой последний кусочек рыбного жаркого как раз в тот момент, когда Джарвис отодвинул свою тарелку, и, взглянув вверх, улыбнулась Гасторпу, который принес для нее чай. Мэдлин приложила салфетку к губам, взяла тонкую чашку, сделала глоток – и едва сдержалась, чтобы не закрыть глаза и не зажмуриться от удовольствия.
Она оглянулась и, увидев, что Гасторп уже ушел, повернулась к Джарвису и Кристиану.
– Не знаю, где вы его нашли, но Гасторп настоящее сокровище. Не понимаю, как ему удалось, но он нашел для меня это платье. – Она перебила себя, чтобы объяснить Кристиану, что они отправились в погоню без вещей, и снова посмотрела на свой наряд. – Гасторп сказал, что оно принадлежало леди, которая раньше жила в соседнем доме. Он на время пригласил оттуда служанку для меня, и она подогнала его по размеру и выпустила подол.
– Эта леди, по-видимому, Леонора, – откликнулся Кристиан, – теперь графиня Трентем.
– Трентем? – Мэдлин взглянула на Джарвиса. – Еще один из членов вашего клуба, не так ли? Он женился на леди из соседнего дома?
Джарвис кивнул.
Допив чай и поставив чашку, Мэдлин почувствовала себя отдохнувшей и готовой вновь встретиться с миром и любым злодеем ради того, чтобы найти и спасти Бена, и посмотрела на обоих мужчин.
Джарвис, который пил кофе, прочитал, как обычно, ее мысли.
– Я уже рассказал Кристиану всю историю. – При его словах оба мужчины помрачнели и нахмурились. – Нам нужно решить, как лучше всего искать Бена. Кристиан согласен, что мальчика скорее всего не отпустят раньше полудня.
Кристиан наклонился вперед, взявшись руками за край стола, и в упор посмотрел на Мэдлин.
– Я размышлял и оценивал разные способы – как лучше всего отыскать Бена.
Замолчав, он взглянул на Джарвиса, а потом, снова обратившись к Мэдлин, продолжил:
– Вероятнее всего, когда они решат отпустить Бена, они оставят его в трущобах, в районе красных фонарей. Мерзавцы не хотят, чтобы его нашли слишком быстро, им нужно, чтобы вы оставались в Лондоне по крайней мере еще несколько дней. Итак, положим, что Бен вдруг оказался один на улице в неблагополучной части города. – Он снова сделал паузу. – У меня есть контакты с несколькими представителями лондонского дна, и я предлагаю вот что. Я свяжусь с людьми, по существу являющимися заправилами квартала, и дам им знать о ситуации – пошлю им описание Бена и передам, что мы хотим вернуть его невредимым. Они это распространят, и все их помощники будут высматривать Бена. Шансы, что они найдут его быстро и без повреждений, достаточно высоки.
– Но существуют и другие? – Мэдлин взглянула в серые глаза, которые не мигая смотрели на нее. – Хотя бы один?
– Конечно. – Губы Кристиана дрогнули, и он наклонил голову. – Я не стану это затевать, если вы не согласны. Отрицательный момент заключается в том, что для того, чтобы правители лондонского дна спасли Бена, ему неизбежно придется войти в контакт с ними и их помощниками, и было бы несправедливо, если бы я не сказал, что некоторые из них, настолько отвратительны, что при виде их любая леди может упасть в обморок.
– Нежная леди – возможно. – Мэдлин несколько секунд молча смотрела на него. – Вероятно, даже я. А наивный, но безгранично любопытный, выросший в провинции десятилетний мальчик? – Кристиан недоуменно поднял брови, удивленный ходом ее рассуждений, а Мэдлин обернулась к Джарвису. – Ты, безусловно, можешь вспомнить себя в десятилетнем возрасте – ты в десять лет был бы потрясен и напуган или, напротив, посчитал бы грандиозным приключением оказаться в компании отталкивающих, опустившихся личностей?
– Не знаю, как для тебя, – Джарвис, ухмыльнувшись, взглянул на Кристиана, – а мне это доставило бы удовольствие.
– И мне тоже, – хмыкнул Кристиан.
– Тогда какой может быть выбор? – Мэдлин отодвинулась от стола. – Как мы приступим к оповещению? Быть может, я помогу написать записки?
– Значит, план принимается?
Кристиан переглянулся с Джарвисом.
– Таково решение леди. – Поднявшись, Джарвис указал рукой в сторону двери. – Перейдем в библиотеку.
В библиотеке они потратили некоторое время на то, чтобы сочинить послание, а потом Кристиан и Мэдлин, сев по разные стороны стола, начали переписывать его аккуратным, разборчивым почерком.
– У нас еще много времени, – заметил Кристиан, не прекращая работы. – Те кварталы не оживают раньше полудня, а к тому часу мы отошлем эти записки, так что у них будет время известить всех до того, как Бена выпустят в их владениях. Бена отпустят, вероятнее всего, перед вечером, а не в начале дня.
Услышав отдаленный стук дверного молотка, Джарвис настороженно повернулся к двери. Кристиан тоже посмотрел в том же направлении, а затем, когда до них донесся с лестницы звук уверенных шагов, отложил перо. Мэдлин же продолжала писать, полностью сосредоточившись на своем деле.
– Мистер Далзил, милорды, – открыв дверь, доложил Гасторп.
Поднимая голову, Мэдлин услышала, как бархатистый, низкий голос протяжно произнес:
– Дирн. Краухерст. Как я понимаю, есть нечто, о чем, по вашему убеждению, мне необходимо знать.
Какое-то непонятное, подсознательное чувство огнем обожгло Мэдлин, и она во все глаза смотрела на высокого джентльмена, который с невыразимой грацией входил в комнату. Внешне он был похож на Джарвиса и Кристиана: высокий, широкоплечий, темноволосый, с удлиненным строгим лицом, свидетельствовавшим о его благородном происхождении. Однако под этой видимой внешностью было скрыто что-то еще – что-то более твердое, более острое, в целом вызывающее необъяснимую тревогу, и Мэдлин неожиданно обрадовалась, что Джарвис, пусть и метафорически, стоит между ней и своим бывшим командиром.
Существовали люди опасные и чрезвычайно опасные; Далзил принадлежал к последней категории.
– Рад вас видеть. – Джарвис двинулся ему навстречу. – Я опасался, что вы могли уехать из города.
– Пока я здесь.
Легкая улыбка заиграла на подвижных губах Далзила; он обменялся рукопожатием с Джарвисом и Кристианом, а потом, бросив быстрый взгляд на Мэдлин, вопросительно посмотрел на Джарвиса.
– Далзил, Мэдлин Гаскойн, – произнес Джарвис.
Мэдлин осталась сидеть. Откинув голову, она посмотрела на Далзила, милостиво улыбнулась и, сознательно величественно, протянула ему руку.
– Добрый день, сэр.
Она заметила, как у Далзила снова приподнялись уголки губ, когда он взял ее руку и весьма учтиво склонился над ней.
– Очень рад, мисс Гаскойн, хотя думаю, в городтос привело что-то совсем не радостное.
– Вы правы. Какой-то негодяй похитил моего самого младшего брата.
Мэдлин взглянула на Джарвиса.
– Садитесь, – Джарвис жестом указал на кресло Далзилу, у которого взгляд стал еще более острым, – я расскажу вам всю историю. Пожалуй, – он посмотрел на Мэдлин, – будет лучше, если я начну с самого начала.
– Я весь превратился в слух, – кивнул Далзил и, опустившись в кресло, элегантно скрестил ноги.
Джарвис рассказал, как братья Мэдлин нашли брошь и по каким случаям она впоследствии ее надевала, передал собранную им информацию о том, откуда могло появиться украшение, и сообщил об исчезновении Бена и всех подробностях, с этим связанных, а Мэдлин снова стала писать послания. Кристиан тоже продолжил свое занятие, но время от времени хмуро посматривал вверх – и чернила засыхали на койчике его пера, когда он заслушивался рассказом.
Джарвис коротко описал Далзилу брошь, и тот нахмурился.
– Что ж, эта брошь вполне может быть причиной. Очень жаль, – поморщился он, – что вы не захватили ее с собой.
– Она у меня. – Мэдлин достала из кармана взятого на время платья брошь и протянула ее Далзилу. – Я подумала, что, если мы случайно столкнемся лицом к лицу с этим негодяем, он, возможно, согласиться обменять на нее Бена.
Далзил не издал ни звука и не пошевелился; но именно его неподвижность и безмолвие, его прикованный к броши взгляд возбудили у всех интерес.
Осторожно держа брошь длинными пальцами, он смотрел на нее, словно это был Святой Грааль.
– Боже мой, – едва слышно прошептал Далзил и погрузился в мрачную задумчивость.
– Что? – нетерпеливо спросил Кристиан.
Сохраняя молчание, Далзил откинулся назад и, положив брошь на подлокотник кресла, постукивал пальцами по ее завиткам и жемчужинам.
– Похоже, наши дорожки снова пересекаются.
Его тон был сухим и сдержанным, и Мэдлин, ничего не понимая, посмотрела на Джарвиса, но он был так же озадачен, как и она.
– Позвольте рассказать вам, что задержало меня в Лондоне, – не сводя глаз с броши, наконец проговорил Далзил. – Во всяком случае, об одной из причин. Как известно, есть некий человек, англичанин, принадлежащий к аристократии, который во время войны был французским шпионом, но избежал разоблачения. Он продолжает ускользать от меня, но мы знаем, что он существует, что он человек из плоти и крови. – Он замолчал, посмотрел на Джарвиса, потом на Кристиана. – Людям из плоти и крови обычно приходится платить за собственное содержание. На протяжении нескольких лет у нас существовала сеть, отслеживавшая все платежи, которые поступали по обычным каналам наличности, по платежным поручениям и другим документам. Мы получили объяснения по поводу всех таких платежей, но вопрос о том, как проводил оплату наш неуловимый последний предатель, остался нерешенным. – Длинные пальцы легонько поглаживали брошь. – После Ватерлоо – а на самом деле даже еще раньше – мы начали получать сообщения от новых французских властей. Они искренне желали сотрудничать с нами, чтобы проследить все платежи, осуществляемые наполеоновскими профессиональными шпионами. Однако мы так ничего и не раскопали – ничего такого, чего уже не знали бы, – пока один усердный французский клерк не начал составлять список дворцовых и музейных произведений искусства, антиквариата и коллекций сокровищ, собранных различными знатными фамилиями со времен древности. И он стал сообщать о пропажах этих вещей. Где-то пропала одна вещь, там – другая. Поначалу он предположил, что вещи просто затерялись, лежат не на своих местах – естественный итог беспорядка во время войны, но чем больше он обнаруживал таких исчезнувших вещей, тем яснее начинала вырисовываться определенная система. Он обратился к властям, а они прислали этот список мне. – Прищурив темные глаза, Далзил поднял брошь и стат медленно поворачивать ее в пальцах. – Вас удивит, если вы услышите, что в этом списке числится датированная эпохой Каролингов овальная брошь для мантии, кельтской работы по золоту, с бриллиантами и жемчугом, окружающими большой прямоугольный изумруд.
