Текст книги "Вторжение"

Автор книги: Станислав Гагарин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 39 страниц)

Часть десятая
ПОКУШЕНИЕ НА ПРЕЗИДЕНТА, или ДИКТАТОРША-ЛЕСБИЯНКА

LXIII. ВЗРЫВ В КРЫЛАТСКОМ

– Смотрите внимательно, – предупредил товарищ Сталин, тронув Президента за локоть. – Сейчас произойдет то, во что не хотели, понимаешь, верить…

Втроем они стояли в пустой комнате жилого дома в Крылатском. Пустой была и квартира, и в смежной комнате нетерпеливо ждали топтуны из личной охраны главы государства: вождь убедил Президента оставить парней за дверью. Ребятам, мол, вовсе ни к чему наблюдать, как действуют ломехузы.

Почему так решил товарищ Сталин – писатель не знал. По его разумению как раз и стоило поручить Леониду Кравченко записать события на пленку. А то и в прямом эфире показать сенсационное явление, его ведь в глубине души соотечественники ждали всегда.

Более двух месяцев миновало с тех пор, как Сталин возник у председателя на кухне, тогда они проговорили далеко за полночь. Станислав Гагарин заопасался даже, что Вера пробудится и увидит необычного гостя. Вождь хозяина успокоил, товарищ Сталин принял соответствующие меры.

– Хотя не скрою, мне бы хотелось встретиться, понимаешь, с вашей женой, – сказал Иосиф Виссарионович. – Рассказал бы о ней Адольфу. Ведь он, как и я, был в земной юдоли одиноким. А я вам по-светлому завидую, товарищ письменник.

Товарищ Сталин вздохнул и перевел разговор, поведать ему председателю было о чем – обстановка в стране резко осложнилась.

В «Отечестве» тоже возникли проблемы. Притворявшийся до того ярым другом объединения директор автошколы Клименко, которому обком ДОСААФ передал здание спортивной школы, безо всякой видимой причины, превратился в лютого врага и заломил фантастическую арендную плату – четверть миллиона рублей! – за скромную сотню квадратных метров, на которых соотечественники разместили кабинеты.

Надо было искать новое место, склады под книги, а их стало больше – вышли Четвертый и Пятый тома «Ратных приключений», роман «Третий апостол», второй книжкой в серии «Фантастика, приключения и отечественная история».

О собственных сложностях писатель товарищу Сталину говорить не пожелал, как-нибудь справимся, не впервой, хотя в отношении Клименко решение принял одно: из здания съехать, о подлости антипатриотов и досаафовской физдобратии, камарильи наглых бездельников широко оповестить прессу и собственное ихнее начальство.

…Когда Станислав Гагарин вышел на кухню и увидел вождя, то испытал облегчение. Писатель понял, что ждал Иосифа Виссарионовича именно в этот вечер, а сердце-вещун не обмануло, подсказало: встреча произойдет.

– Не вижу шумного веселья и празднично накрытого стола, – шутливо упрекнул тогда хозяина товарищ Сталин. – Как никак, а день рождения, пусть и не круглая дата.

Сочинитель усмехнулся.

– Никогда не делал из сего события культа, а круглые даты оборачивались для меня впоследствии неким житейским паскудством. Не сами даты, конечно, а их отмечанья. Полста – лихая лишь поддача в ЦДЛ, пристойно, правда, с попыткой знаменитого перевертыша-поэта попасть в число гостей. Сороковник праздновали на Урале, а вот тридцать стукнуло в бывшей столице Восточной Пруссии… Тот юбилей мне дорого обошелся – жизнь мою до основания перевернул. Правда, лишь в социальном смысле.

– Зато вы теперь писатель, – заметил Иосиф Виссарионович. – Как справедливо сказал вам маршал Язов – самое высокое получили звание на Земле.

Станислав Гагарин вздохнул.

– По принципу – нет худа без добра… А вот когда исполнилось семнадцать, стояли мы на пароходе «Дон» в порту Невельске, на Южном Сахалине, соль привезли рыбакам из Китая в мешках. Начался жестокий шторм, разгулял волну в акватории порта, пароход стало бить о стенку, потекли заклепки. Несколько дней в составе судовой команды маялся на верхней палубе, удерживая судно на брекватерных концах и позволяя круглосуточно разгружать проклятую соль.

В начале февраля вышли в Японское море, оно успокоилось и ластилось к нам под лучами зимнего солнца. Тогда, заступив на руль, я вспомнил вдруг, что попросту забыл о минувшем дне рождении, он пришелся на крутую и опасную работу.

– Хорошо, что день рождения ваш в этом году миновал, – усмехнувшись, проговорил Иосиф Виссарионович. Ибо крутая работа ждет Станислава Гагарина впереди.

– Опять бандиты захватили лайнер? – осведомился писатель.

– Берите, понимаешь, выше… Покушение на Президента.

…По Рублевскому шоссе к центру столицы на предельной скорости мчалась вереница машин. Во главе расчищала дорогу черная «Волга» с синим фонарем-вертушкой на крыше и парнями из Девятого управления на задних сиденьях. Затем еще такая же машина-бегунок для разминания, как выразился бы Андрей Вакушкин, конфликтных ситуаций на пути. Она могла бежать и впереди зила-катафалка, а их бывало и две, и три, и четыре, дабы запутать поелику возможно террористов, не ведали чтоб в какой машине находится Президент, или сбоку шастала сия волжанка, могла пристроиться и в хвост колонны.

Потом летели бурившие пространство те зилы, о которых шла речь повыше, и еще одна «Волга» с фонарем, она зачищала дорогу с тыла, никому не давая обогнать кортеж.

Случилось все, когда автомобиль с Президентом оказался на середине моста-развязки. Мощная разрушительная сила, она содержалась в двух фугасах, заложенных на границах мостового пролета, вздыбила и вознесла в небо обломки бетона и куски асфальта, и в них затерялось то, что сохранилось от бронированных катафалков-зилов.

Обозримое пространство заволокло дымом и пылью. Редкие в раннее утро машины, не успевшие попасть под роковой взрыв, тормозили у обочины, изумленные водители со страхом всматривались в выраставшие зловеще-серые столбы, они вскоре соединились и неуклонно поднимались к небу, знаменуя собой апофеоз затеянной этим несчастным или очень хитрым человеком перестройки.

– Нравится? – спросил товарищ Сталин, поворотившись к Президенту, который даже не отступил ни на шаг от окна, из которого посыпались от страшного удара стекла.

Президент завороженно смотрел туда, где сейчас должен был находиться собственной персоной.

От голоса вождя он вздрогнул, окинул Иосифа Виссарионовича смятенным взглядом, с заметным усилием собрался, перевел взгляд на сочинителя, затем оглянулся на дверь, за которой находился с преданными, проверенными людьми начальник президентской охраны.

Сталин понял Президента и негромко произнес, ни к кому не обращаясь:

– Пусть войдут.

Писатель догадался, что слова эти обращены к нему, быстро пересек пустую комнату, распахнул дверь и жестом пригласил людей Президента, встревоженных грохотом взрыва, но, как говорится, остававшихся на посту.

Того, что произошло на Рублевском шоссе, охрана пока не видела, окна их помещения выходили во двор.

– Срочно свяжитесь с помощниками на даче и в Кремле, – распорядился, преодолевая естественный спазм в голосе, Президент. – Пусть немедленно высылают сюда специальные группы! Сообщите также о случившемся членам Совета безопасности. Тревога по форме один и общий сбор!

Станислав Гагарин в первый раз видел Президента так близко, если не считать их мимолетной встречи в семьдесят пятом году, когда писатель приезжал к нему в Ставрополь специальным корреспондентом от газеты «Сельская жизнь». Визит был вызван столь прозаичным поводом как рост поголовья овец в регионе.

Теперь они как бы вернулись к прежним баранам, только речь уже шла не об участи безобидных животных, решалась судьба и самого Президента, и Станислава Гагарина, их близких и дальних соотечественников, судьба Великой Державы, а может быть, и третьей планеты Солнечной системы.

Писатель с любопытством смотрел на решительно отдававшего приказы Президента. Таким он куда больше нравился Станиславу Гагарину, довольно часто недоуменно негодовавшему за минувшие годы по поводу неустойчивой на его взгляд, архинепонятной политики главы государства и партийного вождя.

Справедливости ради следует признать, что писатель и восхищался часто, когда определялась победа Президента, достигнутая им в некоем конфликте без применения чрезвычайных мер и прежде всего оружия. Тогда Станислав Гагарин объективно соглашался, что окажись он сам на месте Президента и пойди на крайние меры, а председатель «Отечества» не остановился бы перед ними – хотя кто знает? – то дров бы оказалось наломанных поболе.

Наверное, они были весьма разными людьми, писатель и Президент, и видимо, вполне диалектично то обстоятельство, по которому первый и восхищался вторым, и ругал его за очередную непоследовательность и мягкотелость.

Но сейчас Президент нравился ему.

Закончив отдавать распоряжения. Глава Советского Союза поворотился к товарищу Сталину и вопросительно глянул на вождя.

«Ага, – сказал себе Станислав Гагарин, – признал ведущую, понимаешь, роль Иосифа Виссарионовича… Поверил, значит, Отцу народов».

Тут он уловил, что думает со сталинским характерным акцентом и усмехнулся. С кем поведешься… Предположим, что писатель, выписав эти строки романа, не только внешних примет набрался от вождя, подобное общение никогда не проходит бесследно.

Товарищ Сталин медленно приподнял правую руку, обратив ладонь в сторону Президента.

– Не надо торопиться, понимаешь, – мягко, но внушительно произнес он. – Ломехузам и их хозяевам – Конструкторам Зла – необходимо убедиться: покушение на вас завершилось успешно. После этого ломехузы предпримут первичные действия. Надо разрешить ломехузам предпринять первичные, понимаешь, действия. Иначе вы не поверите нам до конца, товарищ Президент.

– Но почему же, – начал было возражать тот, но Иосиф Виссарионович остановил его.

– Уж мне лучше знать, – безапелляционно сказал вождь, – ведь я читаю ваши мысли. Соратник товарища Сталина по борьбе с ломехузами – писатель Станислав Гагарин может, понимаешь, подтвердить это качество, которое он наблюдал уже у товарища Сталина.

– Как мне его не хватает, подобного качества, – горько усмехнулся Президент и сделал знак начальнику охраны: подождите, мол, исполнять мой приказ.

– Как мы вас предупреждали, ломехузы вовсе не собираются оповещать народ о вашей смерти, – продолжал Иосиф Виссарионович. – Главное – убрать вас физически. Сейчас они убеждены, понимаешь, в том, что игра закончена. Им ведь невдомек, что игра вовсе не закончена, понимаешь, что в ней участвует теперь товарищ Сталин.

В машине, которую сейчас подняли фугасами на воздух, находился не Президент, а монстр, которого сотворил, понимаешь, товарищ Сталин. Поэтому не надо поднимать шума по поводу взрыва. Этот взрыв не надо замечать, шум не нужен ни ломехузам, понимаешь, ни вам, товарищ Президент.

– Но когда-то же…

– В свое время, – вновь прервал Президента товарищ Сталин. – Вы не поверите в эту, понимаешь, историю до конца, пока не увидите монстра в обличье Президента, которого изготовили Конструкторы Зла. И товарищ Сталин покажет вам двойника, который по задумке ломехузов, понимаешь, должен править Державой. Вернее, уничтожать Великую Россию.

– И такое возможно?! – воскликнул обескураженный глава государства.

– Во имя торжества космического Зла все, понимаешь, возможно, – жестко ответил Сталин.

И писатель, который привык к оттенкам голоса вождя, почувствовал, как необходимость разъяснять Президенту столь очевидные вещи несколько раздражает Иосифа Виссарионовича.

Тогда на кухне, в памятный день рождения писателя, они проговорили до полуночи. Вождь сообщил Станиславу Гагарину о том, что ломехузы готовятся пойти ва-банк, перспектива придти к власти конституционным путем для них достаточно поблекла. Там, где они сумели укрепиться – полный развал экономики, понимаешь, отсутствие порядка. Народ быстро прозревает и скоро понесет лавочников в профессорских мантиях по кочкам. Некомпетентность новейших лидеров столь очевидна, что их не спасут никакие демагогические заверения и лживые популистские лозунги.

– Ломехузами принято решение о переходе к активному, понимаешь, террору, – сказал товарищ Сталин, прихлебывая свежезаваренный индийский чай, который непрестанно готовил хозяин, открывший и непочатую банку со сливовым вареньем. – Особенность активного террора, проводимая, понимаешь, ломехузами в том, что они готовятся уничтожить противников тайно. Убивают человека, который им мешает, и никто об этом не догадывается, понимаешь…

– А взамен создают монстра, замещают им освободившееся место, – сообразил Станислав Гагарин.

– Абсолютно правильно! – воскликнул вождь и одобрительно кивнул сочинителю. Потом нахмурился, сказал: – Почему вы так быстро соображаете, почему народ так медленно соображает?

– Сами и виноваты, товарищ Сталин, – откровенно сказал хозяин. – Приучили людей верить вождям. Неважно, кто стоит на трибуне. Лишь бы он обещал нечто и говорил самоочевидные вещи: критиковал власть имущих, требовал, увы, только на словах, лишить прежде недоступных чиновников привилегий, играл на чувствах, понося на чем свет стоит рациональные, хотя и непопулярные предложения. Вроде рыжковской идеи повысить цены на хлеб с первого июля прошлого года.

– Наверняка спасли бы тогда урожай, – согласился Иосиф Виссарионович, затем вспомнил обвинения в собственный адрес и нахмурился. – Разве товарищ Сталин в нынешних, понимаешь, народных бедах виноват? Товарищ Сталин создал могучее государство, окружил страну пусть и не совсем надежными, но союзниками, впрочем, союзники никогда не бывают совсем, понимаешь, надежными. А вы только и умеете, что разваливать монолитную Систему, заниматься пустой болтовней, и клянчить корку хлеба у зажравшихся заокеанцев и безнравственно, понимаешь, заклинать без конца «надо накормить народ». Народ сам накормит себя… Не мешайте ему работать!

Да, товарищ Сталин наделал, понимаешь, ошибок. И сам не дотягивал метафизическим умишком, но чаще товарища Сталина подталкивали к совершению ошибок, даже провоцировали товарища Сталина на ошибки. Кто подталкивал и провоцировал? Отцы и деды нынешних, понимаешь, радикалов! Вы, молодой человек, прочли огромное количество материалов о товарище Сталине… Разве справедливо просчеты Системы, созданной вовсе не Отцом народов – он только укрепил ее несколько и поправил, понимаешь, акценты – хронические изъяны Системы взваливать на одного человека? Такое разве справедливо?

– Несправедливо, – согласился Станислав Гагарин.

Ему впервые довелось видеть вождя и взволнованным, и обиженным одновременно.

– Решение ваших проблем, излечение нынешних болячек лежит, понимаешь, на поверхности, – заметно успокаиваясь, он умел брать себя в руки, продолжал Иосиф Виссарионович. – Старайтесь лишь быть последовательными, не отступайте от намеченных планов. Обменял Павлов крупные, понимаешь, купюры? Молодец! Щелкнул мафию по носу. Но легонько, понимаешь, щелкнул… Чтобы создать основу для надежного, прочного рубля, необходимы комплексный подход к реформе и динамические решения финансовых вопросов. Выдайте на руки людям ограниченную, понимаешь, сумму денег, бросьте на рынок большое количество товаров, и хочу подчеркнуть: отечественных товаров. Эти товары надо защищать от импортного вала. Тогда заводы и фабрики начнут увеличивать, понимаешь, производство в погоне за покупателем.

– Собираются повысить цены, – заметил писатель. – И станет как в Аргентине: в магазинах полно товаров и нет покупателей – дорого, не каждому по карману.

– В России никогда не будет, как в Аргентине, – назидательно поправил Станислава Гагарина вождь. – Не знаю, как вам, а товарищу Сталину за Державу обидно… Помните километровую очередь за бутербродами Макдональдса, изготовленными из русского хлеба и подмосковного мяса? Бот вам и символ нынешнего государства… Русский по существу бутерброд с иностранной этикеткой.

Да, в России всегда воровали, и товарищ Сталин не сумел при жизни справиться с этим, понимаешь, традиционным злом. Но чтобы позволять так беспардонно грабить государство иностранцам?! Про товарища Сталина современные ругательства мне известны… Какие же вы придумаете для нынешних, понимаешь, вождей энное количество лет спустя?!

– Ругательства уже придуманы и пущены в обиход, – усмехнулся писатель. – Только фули с этих матюгов толку…

– Представлю, – хэкнул Иосиф Виссарионович, – великий и мощный русский язык… Хоть ты, понимаешь, помоги моим соотечественникам выпутаться из перестройки. Но хватит, понимаешь, лирики. Давайте к делу.

И товарищ Сталин познакомил писателя с террористическими планами ломехузов в отношении Президента.

– Покушение намечено на апрель, – сказал Иосиф Виссарионович. – Постараюсь остановить акцию на стадии разработки планов. Не сумею – примем более крутые меры. Видимо, придется пойти, понимаешь, на прямой контакт с Президентом, и тут мне нужна будет ваша помощь.

– Всегда готов, – ответил Станислав Гагарин.

LXIV. ПОСЛЕДНЕЕ – В РОМАНЕ! – НАСТАВЛЕНИЕ ЛОМЕХУЗАМ

Не уставайте повторять: наши деньги управляют миром!

Надо усиленно развивать торговлю, ее капитал оборачивается быстрее, захватывать ключевые позиции в промышленности, всячески поощрять спекуляцию, которая, находясь в нашем ведении, даст нам дополнительную власть над миром.

Действуйте так, чтобы промышленность выкачала из земли и рабочую силу, и капитал и через спекуляцию передала в наши руки мировые деньги. Тогда варвары сами склонят головы и отдадутся безропотно нам, дабы получить от нас право на существование.

Для разорения промышленности аборигенов мы используем спекуляцию, поощряем навязанную нами варварам, привитую им, внушенную средствами массовой информации, купленной нами литературой сильную тягу к роскоши и распутству, потребность ко все большему обладанию вещами: модной одеждой, автомобилями, видеоаппаратурой, золотыми побрякушками, предметами далеко не первой необходимости.

Всепоглощающая роскошь, которая становится у варваров смыслом жизни, еще одно наше сильнейшее оружие! Смело, без оглядки применяйте его, сие целиком оправдавший себя метод.

Мы поднимем толпе заработную плату, которая, однако, не принесет никакой пользы, ибо одновременно поднимем цены на предметы первой необходимости, ссылаясь при этом на падение урожайности земли и отсутствие пастбищ для скота, снижение урожая и производительности труда. О самой производительности, способах ее роста мы будем молчать, и вернемся к ней, когда рухнут варварские государства и возникнет царство Конструкторов Зла. Тогда мы сделаем все, чтобы аборигены стали трудиться эффектно, ведь работать они начнут уже на мировое господство тех, кого избрали Конструкторы представителями на Земле.

Помните: активное Зло всегда конструктивно, а призывы радетелей Добра только расслабляют характер избранного народа. Поэтому оставайтесь злыми!

Мы искусно и глубоко подкопаем источники производства, используем анархию и страсть к болтовне на митингах, к которой мы уже приучили рабочих, будем бороться за повсеместное расширение торговли спиртным. При этом примем меры к изгнанию отовсюду и поголовно интеллигентов варварского семени, особенно и в первую очередь так называемых патриотов – они для нас главная опасность.

Но более всего опасны русские патриоты… Полагайте их для себя смертельными врагами!

Чтобы истинная подоплека сути чинимых нами вещей не стала понятна аборигенам раньше времени, мы прикроем ее, замаскируем либеральной болтовней, якобы искренним стремлением послужить рабочему классу, трудящимся слоям общества, великим экономическим принципам, пропаганду которых поручим академикам-экономистам, модным теоретикам и публицистам, которые давно уже находятся у нас на содержании.

…На всех континентах мы обязаны создать атмосферу брожения, раздоров, всеобщей вражды. В этом обретается двойная польза. Во-первых, этим мы держим в напряжении государства, руководители которых хорошо понимают, что именно в наших силах произвести у них особые беспорядки или установить порядок. Все эти страны уже привыкли к нашей способности оказывать на них необходимое давление.

Во-вторых, бесконечными интригами мы запутали нити, протянутые нами во все государственные кабинеты организуемой нами политикой, экономическими договорами или заёмными обязательствами.

Организация Объединенных Наций – давно уже послушный инструмент проводимой нами политики установления нового мирового порядка.

Для окончательного достижения глобальных целей нам надо вооружиться большой хитростью и пронырливостью во время переговоров и соглашений. Но в том, что называется «официальным языком», мы будем держаться противоположной тактики и на миру, напоказ будем казаться честными и сговорчивыми.

Таким образом, варварские, народы и правительства, которых мы уже приучили смотреть только на показную сторону того, что мы им позволяли постичь, примут нас за благодетелей и спасителей рода человеческого.

Наглядно сие проявилось в событиях вокруг Персидского залива. Историю великой провокации, в которую мы хитроумно втянули Ирак, будут хрестоматийно изучать в наших специальных школах для управляющих варварским быдлом, арабским ли, славянским – без разницы.

Главный успех в политике заключается в тайне готовящегося предприятия. Слово не должно согласовываться с действиями дипломата.

К действиям широко задуманного нами плана завоевания мирового господства, плана, который необходимо завершить к концу этого века, и этот вожделенный триумф уже близок, мы обязаны вынуждать варварские правительства действовать в наших интересах при помощи так называемого общественного мнения, которое формируется не имеющей границ Великой Властительницей умов. Речь идет о прессе, радио и телевидении. Они, за немногими исключениями, с которыми не стоит считаться – уже в наших руках.

Одних государственных деятелей мы попросту купим, других запугаем террором, третьих задушим процентами по займу, четвертым устроим революционное восстание собственного народа.

Арсенал наш разнообразен и велик. На каждого аборигена мы найдем подходящую удавку.

Мы заручимся для себя орудиями, которыми наши противники могли бы воспользоваться против нас. Необходимо выискивать в самых тонких выражениях и загвоздках правового словаря оправдания для тех случаев, когда нам придется произносить решения, могущие показаться аборигенам смелыми и справедливыми.

Эти решения важно подать в таких выражениях, которые казались бы высшими, непререкаемыми правилами юридического порядка.

Необходимо окружить себя публицистами, юристами-практиками, администраторами, дипломатами и, наконец, людьми, которые подготавливаются сверхобразовательным воспитанием в наших особых гимназиях. Эти люди постигнут тайны социального быта, будут знать иностранные языки, а также тайный политический жаргон. Они будут ознакомлены с подкладочной, оборотной стороной человеческой натуры, с ее чувствительными струнами, особенностями характера аборигенов любой местности.

Эти профессионалы будут играть на струнах варварских душ ту музыку, которую мы закажем…