Текст книги "100 великих рекордов в мире автомобилей"
Автор книги: Станислав Зигуненко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 25 страниц)
Пал в битве за рекорд
Сам Малькольм Кэмпбелл пока не мог вернуться на трассу – его «Синяя птица» была еще не готова. И тогда в борьбу за корону вступил англичанин Джон Парри Томас – технический директор фирмы «Лейланд» и по совместительству гонщик.
Сразу же после войны на фирме «Лейланд» он построил несколько легковых автомобилей высшего класса, которые на автомобильной выставке в Лондоне в 1920 году произвели фурор. Машины были снабжены 8цилиндровыми двигателями и имели по два карбюратора. В итоге их мощность была 145 л. с.!
Первая «Синяя птица»
Свой опыт Парри Томас использовал при постройке гоночных автомобилей. Вместе с французским инженером Т. Андрэ на базе своего восьмицилиндрового «Лейланда» Томас построил гоночную машину и три года подряд – с 1924 по1926 годы – он держал рекорд скоростной езды на один час, подняв его со 175,56 до 195,92 км/ч.
После этого он взялся за строительство нового рекордного авто «Томас-Спешиэл». Он взял шасси от автомобиля «Хайам-Спешиэл», принадлежавшего графу Зборовскому, некогда известному бруклендскому гонщику и значительно модернизировал его. Правда, в спешке он оставил цепные бортовые передачи, шедшие по бокам сиденья гонщика к задним колесам. Он понимал, что если на огромной скорости цепь лопнет, ему не сдобровать. Но время поджимало, и меры безопасности свелись к тому, что над цепями поставили легкие заграждения.
Смелым иногда везет. И спешно закончив свой «Бабе», Парри Томас 27 апреля 1926 года показал 270,47 км/ч на одной миле и 272,454 на километре. Это был новый рекорд.
День спустя, не обращая внимания на предостережения и на то, что из выхлопных труб валил подозрительный черный дым, он вновь бросил вызов скорости и достиг 275,222 км/ч!
И тут, наконец, на трассу вышел Малькольм Кэмпбелл, до этого дни и ночи проводивший в своей мастерской. Наскоро закончив новую машину, он хотел первым одолеть барьер 200 миль в час.
Машина его, конечно же, была окрашена в синий цвет и названа «Синей птицей». Но то было, так сказать, интимное, неофициальное название. Официально она именовалась «Непир-Кэмпбелл», поскольку на ней стоял 12цилиндровый авиационный мотор «Непир-Лайон».
Двигатель мощностью 500 л. с. имел довольно необычную форму – три блока по четыре цилиндра в каждом стояли «звездой» под углом 120 градусов друг к другу. В результате удалось сократить общую длину двигателя на треть.
В первый же день нового, 1927 года Малькольм Кэмпбелл был уже на трассе в Пендине. Однако иссушенный ветрами песок не выдерживал многотонную машину, она вязла. Кроме того, отказывали то тормоза, то трансмиссия…
Лишь к концу января удалось отладить машину. Но тут взбунтовалась природа: сильные ветра и приливы привели к тому, что весь пляж оказался залит водой. Пришлось ждать еще пару недель, пока трасса не станет более-менее пригодной.
Лишь к середине февраля Кэмпбелл уселся за руль «Синей птицы» и ринулся на рекорд. «Это была бешеная гонка! – вспоминали очевидцы. – Брызги воды из-под колес обливали гонщика с ног до головы, мокрый песок залепил ветровое стекло и очки гонщика».
Кэмпбелл вел машину почти что вслепую, но добился своего. Два заезда – туда и обратно – дали в сумме новый рекорд 281,434 км/ч. До преодоления 200мильного барьера теперь не хватало лишь 0,84 мили в час.
Теперь перестал спокойно спать Томас Парри. Он спешно модернизировал свой «Томас-Спешиэл»: улучшил аэродинамику, модернизировал мотор и трансмиссию. Гонщик намеревался превысить скорость 300 км/ч. Но вышло иначе…
В начале марта 1927 года Томас Пари выкатил свое авто на пляж в Пендине. Из выхлопных труб по-прежнему валил черный, пугающий механиков дым, автомобиль мелко дрожал при пробных заездах, но Пари рвался в бой. Он не отложил сртата, ни когда отказали судейские хронометры, ни когда забарахлил карбюратор… Томас был нетерпелив, очень раздражен и все время твердил, что непременно поедет, хотя и беспрерывно кашлял, еще не оправившись от недавней простуды.
Он настоял на своем и провел пять заездов, постепенно повышая скорость. Судьбу рекорда должна была решить шестая попытка. Взревел двигатель, за машиной потянулась полоса темного дыма, но скорость все нарастала… Затем автомобиль вдруг задергался, начал вилять из стороны в сторону, резко свернул в сторону и опрокинулся, тут же превратившись в огромный факел.
Прибежавшие механики увидели страшную картину. Опаленный гонщик был убит злополучной цепной передачей. Цепь все-таки оборвалась и хлестанула гонщика по голове.
Так погиб талантливый инженер и спортсмен Джон Парри Томас, ознаменовав своей кончиной первую, но не последнюю потерю в среде британских рекордсменов.
Майор Сигрев узнал эту печальную новость уже на пароходе, который вез его и новый «Санбим» через Атлантику, в США. Война за рекорды разгоралась с новой силой.
Есть 200 миль!
С кончиной Томаса Парри закончилось и эпоха дорожных скоростных машин, которые были еще способны побить абсолютные рекорды скорости. Теперь на передовые рубежи выдвигались специально построенные рекордные автомобили.
Первым автомобилем, форму которого пытались разработать «по науке», был новый рекордный «Санбим», созданный под руководством Луи Коателена. Его модели предварительно были продуты в авиационной аэродинамической трубе при самом активном участии молодого инженера капитана Джека Ирвинга.
Гоночные автомобили не только использовали авиационные двигатели, но и сами все больше напоминали по форме самолеты. Правда, чтобы позлить конкурентов, машине Коателена дали прозвище «Улитка». Однако рев 1000сильного мотора на трассе показывал, что это название не стоит принимать всерьез.
В марте 1927 года на флоридском пляже Дайтона начались тренировочные пробеги, во время которых ярко-красную машину удалось разогнать до 277 км/ч. Наконец была объявлена дата рекордного заезда – 29 марта. В этот день более 30 тысяч зрителей расположились вдоль трассы на дайтонских дюнах.
Впервые во время забега старт и финиш отмечались автоматически, с помощью тонких медных проволок, протянутых поперек трассы на высоте 3–4 см. Стоило колесам машины наехать на них, как замыкался электрический контакт, запускавший, а затем и останавливавший секундомер. Расстояние между проволоками составляло 1609 м – одну английскую милю.
Фотографы и кинооператоры стремились запечатлеть моменты подготовки к старту. Репортеры берут интервью у важных персон и уж, конечно, засыпают бесконечными вопросами самого Сигрева.
Но вот машину выкатывают к линии старта, Сигрев устраивается в кабине. Взревели оба мотора – сначала задний, а потом и передний.
1000-сильный Sunbeam
И вот красный болид рванулся с места, слегка припав на задние колеса. Однако чем больше возрастала скорость, тем сильнее давил встречный поток, заставляя автомобиль опускать нос, царапая им песок. Вдобавок к этому сильный боковой ветер сносил машину в сторону, так что гонщику стоило немалых усилий удержать ее на трассе.
А когда была пройдена финишная отметка дистанции, оказалось, что машина не может быстро остановиться. Ее занесло в полосу прибоя.
Прибежавшие механики выкатили ее снова на песок, развернули. И вот уже Сигрев мчится в обратном направлении, стараясь выдержать оптимальное направление. И это ему, в конце концов, удалось. Рекорд пал – машина промчалась 1 км со средней скоростью 326,669 км/ч, а 1 милю – 327,959 км/ч. Больше 200 миль в час! Наконец-то пал и этот рубеж…
Рекорд верхом на радиаторе
Тем временем Кэмпбелл создавал «Синюю птицу-2». Мотор он заменил новым – поставил «Непир-Спринт-Лайон» мощностью 900 л. с. Переделанный кузов стал более обтекаемым, округлым, с заостренным «носом». На колесах появились обтекатели. Впервые за сиденьем гонщика был установлен продольный киль – стабилизатор устойчивости, который позволял легче удерживать курс на трассе.
«Синяя птица-2»
Все эти переделки обошлись британской казне в 20 000 фунтов стерлингов. Но английская корона не жалела затрат, чтобы заполучить почетное звание «самой быстрой державы на земле».
В начале зимы Кэмпбелл привез новую «Синюю птицу» в Дайтон. Рекордный старт наметили на 19 февраля 1928 года. И с утра на дюнах собралось около 20 000 зрителей. Все ждали нового рекорда.
И он состоялся. Правда, в конце трассы автомобиль подбросило на колдобине и гонщика… выбросило из кабины. Хорошо, что он успел ухватиться одной рукой за край кузова, а другой по-прежнему крепко сжимал руль. В итоге он оказался сидящим верхом на радиаторе при скорости в 350 км/ч! Плохо управляемую машину понесло на зрителей, и те в ужасе разбежались.
К счастью, Кэмпбелл никого не задавил и на глазах собственной жены врезался в мягкий песок дюн. Но все остались живы – и зрители, и гонщик. У него даже хватило сил и решимости проделать второй заезд. Только после этого его уложили на носилки и увезли в госпиталь.
Рекорд был побит. Правда, всего на 5 км/ч. Однако Кэмпбелл достиг «красивой» цифры 333 км/ч и увидел в том хорошее предзнаменование будущих побед. А себе дал зарок больше не ездить без привязных ремней.
Трагедии на рекордных трассах
Вскоре в Дайтону стали съезжаться новые претенденты, ополчившиеся на рекорд Кэмпбелла. Среди них был и 24-летний Фрэнк Локхарт, выигравший в 1926 году традиционную 500мильную гонку на треке в Индианаполисе. Его услугами воспользовалась фирма «Стутц», строившая спортивные и гоночные машины. Ей позарез нужен был рекорд для рекламы своей продукции.
А потому 25 апреля 1928 года в Дайтоне появилась обтекаемая, можно сказать, даже изящная машина с обтекателями на каждом колесе. По сравнению с тысячесильным «Санбимом» она казалась почти игрушечной. Впечатление усиливалось еще и белой окраской автомобиля, который как бы по контрасту носил название «Блэк Хоук» – «Черный ястреб».
Модель «Stutz Black Hawk» 1928 года
Так выглядела первая попытка фирмы «Стутц» замахнуться на абсолютный рекорд. Но при внимательном рассмотрении автомобиля попытка эта вовсе не выглядела такой уж безнадежной. На машине стояли два восьмицилиндровых мотора «Миллер-91» мощностью 400–500 л. с. Охлаждение их осуществлялось не совсем обычным способом. Вместо радиаторов на машине имелся охладитель – змеевик с нагретой водой охлаждался 3,5 кг толченого льда. Такого запаса хватало только на один заезд, зато это новшество позволило отказаться от громоздких и тяжелых радиаторов, существенно снизить общую массу машины.
В день заезда погода была – хуже некуда. Над пляжем стоял туман, лужи во впадинах не просыхали. И все же Локхарт решил не откладывать атаку на скорость.
И напрасно: в первом же заезде автомобиль на скользком мокром песке занесло, и на скорости 320 км/ч он вылетел в море, попрыгивая на волнах, словно камешек, пущенный «блинчиком». На счастье, море в этом месте было мелким, а сам гонщик отделался лишь холодным душем и ссадинами на руках и ногах.
Гонщика отвезли в больницу, а «Ястреба» выкатили на сухое место и стали готовить к последующим заездам.
Тем временем на старте появился громадный и массивный автомобиль сразу с тремя моторами. Звался он «Уайт-Триплекс» и был, судя по всему, прямым потомком тех монстров, которых американские механики лепили из того, что было…
Его и впрямь слепили за два года 5 механиков на деньги филадельфийского богача Дж. Уайта. Три 12цилиндровых авиационных мотора общей мощностью 1500 л. с. позволили обойтись без коробки передач – их мощи хватало, чтобы сдвинуть и разогнать эту махину напрямую.
Управлять этим монстром за большие деньги согласился тогда еще малоизвестный американский гонщик – рыжий гигант Рэй Кич. Но добром все это не кончилось. Уже при первых прикидках вышла из строя система охлаждения переднего двигателя, и горячий пар обварил ноги гонщика. Его с ожогами отправили в ту же больницу, где уже находился Локхарт.
Таким образом, Малькольм Кэмпбелл мог спокойно ехать домой. Что он и сделал.
Выписавшись из госпиталя, Локхарт и Кич снова вернулись на трассу. И 22 апреля «Триплекс» под управлением Кича рванул с места в карьер.
Первый заезд прошел благополучно; но во время обратного пробега неповоротливая конструкция вдруг проявила чудеса прыткости и, подскочив на ухабе, пролетела с десяток метров. Приземление вышло неуклюжим: карбюратор переднего мотора полыхнул пламенем, и Китч снова получил ожоги.
Но, к счастью, машина не взорвалась и даже смогла одолеть зачетную часть дистанции. Причем, самое странное, – с новым рекордом. Теперь он равнялся 334,010 км/ч.
На это достижение, в свою очередь, нацелился «Черный ястреб». Фрэнк Локхарт раз за разом все повышает показатели, приближаясь к заветным цифрам. Однако в четвертом заезде ему не повезло: на огромной скорости лопнула шина и заклинила колесо в узком обтекателе. Машину занесло влево, и она закувыркалась по трассе.
Подбежавшие механики нашли вылетевшего из кабины гонщика неподалеку от машины в бессознательном состоянии. Его снова повезли в ту же больницу, но на сей раз выйти из нее своими ногами Локхарту не довелось. Он скончался, так и не придя в сознания, не узнав, что стрелка на разбитом спидометре замерла на отметке «376». Он все-таки достиг рекордной скорости, хотя этот рекорд и не был засчитан официально.
Рэй Кич решил больше не испытывать судьбу и снова занялся обычными гонками, на следующий год пройдя в Индианаполисе 500 миль со средней скоростью 157 км/ч. Оставленный же им монстр вернулся в Дайтону под управлением Ли Байбла. Механик-самоучка был из той категории людей, которые полагали, что одной лишь настырностью можно добиться своего.
Опыта гонщика у него не было. Тем не менее, 13 марта 1929 года Байбл залез в кабину «Триплекса» и, наплевав на «чертову дюжину» и плохую погоду, повел атаку на рекорд. В первой попытке удача ему сопутствовала, и он показал 325 км/ч – совсем неплохо для новичка.
Он решил повторить атаку. Но тут везение кончилось, и в конце мерного участка монстра подбросило вверх на очередном ухабе. Нога малоопытного гонщика, вероятно, соскользнула с педали газа. Этого оказалось достаточно, чтобы моторы резко сбросили обороты. А поскольку они напрямую были связаны с колесами, то последние резко затормозили. Четырехтонная громада пошла юзом, а затем и закувыркалась, разваливаясь на ходу. Ее обломками был придавлен как сам гонщик, так и по несчастью оказавшийся поблизости фотограф.
Серия трагических атак на рекорды всколыхнула общественность. В Международную автомобильную федерацию посыпались петиции с требованиями принять меры по безопасности гонщиков и зрителей. Ведь происшествия в Дайтоне были не единственными в своем роде. Во всем мире аварии, а то и катастрофы на трассе стали заурядным явлением.
И тогда, чтобы предотвратить смертельные случаи при заездах, судьи решили допускать к соревнованиям только технически совершенные машины и хорошо подготовленных гонщиков. Рекордные же трассы прокладывать в безлюдных местах, а зрителей, коль таковые все же объявятся, держать подальше от мчащихся с бешеной скоростью болидов.
«Золотая стрела» – самая острая
Вот тогда М. Кэмпбелл и уехал в Южную Африку. Именно там, на дне высохшего озера Вернейк-Пан на высоте 762 м над уровнем океана, самой природой была подготовлена рекордная трасса.
Но Малькольму не повезло. Сначала палило чересчур жаркое солнце, и дно озера рассохлось, покрылось многочисленными трещинами. Пока трассу приводили в порядок, заглаживая трещины и поливая грунт водой, собралось так много любопытных, что старт пришлось отменить – болид запросто мог задавить кого-либо.
Золотая стрела. 1929 г.
Зрителям объявили, что гонок не будет. Но пока ждали, когда же они разбредутся, стала портиться погода – подходил сезон дождей. Так что Малькольм успел лишь побить рекорды на 5 км и на 5 миль, достигнув в некоторых заездах 360 и 347 км/ч.
А тем временем сюрприз преподнес Генри Сигрев: 11 марта 1929 года на глазах 50тысячной толпы он установил в Дайтоне новый абсолютный рекорд – 372,456 км/ч! «Синей птице-2» так быстро было уже не полететь – нужна была новая машина.
Сам же Сигрев выступал на небывало узком и длинном автомобиле «Ирвинг-Непир-Спешиэл». За свой цвет и остроносую форму он получил второе имя – «Голден Эрроу» («Золотая стрела»). Под руководством Джека Ирвинга на автомобиль поставили 12цилиндровый мотор «Непир-Лайон» мощностью 930 л. с. Водяные радиаторы были заменены баками со льдом. В итоге мидель кузова – то есть его поперечное сечение – имело площадь всего лишь 1,1 кв. м – небывалый показатель для того времени.
Сама гонка не обошлась без приключений. Брызги соленой воды с моря мешали гонщику хорошо видеть трассу. А сама она, насыщенная водой, превратилась в своего рода каток – так что удержать болид на трассе мог лишь ас гонок.
Сигрев справился со всем – и со скользившей машиной, и с собственным страхом. И развил высшую скорость на земле – 103 м/с!
За это достижение английский король Георг произвел Сигрева в рыцари, даровав ему дворянство. Он был первым спортсменом-автомобилистом, удостоившимся такой чести. Казалось бы, можно почивать на лаврах.
Но Сигреву захотелось сделать «золотой дубль» – стать одновременно властелином скорости в двух сферах – на суше и на воде. Однако в июне 1930 года рекордная лодка «Мисс Ингланд II» на полном ходу вдруг ушла под воду, унося в пучину озера Уиндермиер своего 34-летнего водителя.
Рекорды новых «птиц»
Трагедии на рекордных трассах заметно отрезвили многих желающих славы и денег. Кроме того, оказалось, что для того чтобы стать рекордсменом, нужно было вложить еще больше средств в создание рекордных аппаратов. И количество желающих поставить на карту все, в том числе и собственную жизнь, ради покорения новых вершин скорости заметно поубавилось. Лишь один человек не хотел сдаваться. То был испытанный «рыцарь скорости» Малькольм Кэмпбелл.
Он все еще надеялся вписать в летопись рекордов пару-тройку дополнительных строк. Вместе с ним грезил о новых рекордах и его подрастающий сын Дональд. Много лет спустя Кэмпбелл-младший будет вспоминать: успехи отца, его рассказы о своей работе настолько захватили подростка, что он стал мечтать о карьере гонщика.
Конечно, колеся вместе с матерью и отцом по миру, будучи свидетелем его побед и поражений, он понимал, насколько тяжела и опасна эта работа. Но, как говорится, охота – пуще неволи.
Забегая вперед, скажем, что Дональд осуществил свою мечту. Хотя и произошло это вопреки воле отца, сказавшего однажды, что он в семье должен быть первым и последним рекордсменом. Он не хотел подобной же доли для своего сына, понимая, насколько переменчива фортуна, сколь высока цена рекорда и насколько бывает непродолжительной мирская слава. Сегодня о тебе говорит весь мира а завтра ты забыт всеми. И хорошо, если при этом ты еще жив…
Тем не менее в 30е годы Малькольм Кэмпбелл делал все возможное и невозможное, чтобы стать единоличным «королем скорости». Порою гораздо больше времени и сил он тратил на то, чтобы заставить раскошелиться богатых меценатов. Хорошо знавшие его люди полагали, что главный талант Малькольма заключался в том, что он умел своими разговорами превращать хладнокровных бизнесменов в школьников-энтузиастов, бросавших деньги если не на ветер, то на создание машин, бежавшим с ним наперегонки.
Малькольм Кэмпбелл
Ему удавалось даже из королевской казны получать чеки на многозначные суммы для полета своих «Синих птиц». Бывшая великая империя, над которой в былые времена никогда не заходило солнце, хотела напоследок сохранить свое величие хотя бы в спорте.
Получив необходимое финансирование, весь 1930 год Кэмпбелл-старший не вылезал из своей мастерской, создавая новую рекордную машину. Он торопился, поскольку знал: еще два соперника заявили о своих претензиях на высшее достижение. Одним из них был уже известный Луи Коателен, главный инженер фирмы «Санбим». Вторым оказался мало кому известный австралиец по имени Норманн Смит, а по прозвищу «волшебник». В чем именно заключалось его волшебство, толком пока никто не знал, и это настораживало – от такого человека можно ждать всяческих сюрпризов.
И Кэмпбелл торопился…
«Синяя птица» быстрее «Серебряной пули»
Однако Коателен его все же опередил. В марте 1930 года он привез в Дайтону гигантский серебристый автомобиль «Серебряная пуля», по своим внешним очертаниям напоминавший прошлогоднюю «Золотую стрелу» Ирвинга. На машине стояли два 12цилиндровых двигателя общей мощностью 4000 л. с., разработанные самой фирмой «Санбим». Сама же машина была изготовлена из алюминия, не раз продута в аэродинамической трубе. В результате кузов длиной 9,5 м и высотой всего 84,5 см имел поперечное сечение, а значит, и сопротивление еще меньше, чем машина Ирвинга. Правда, весила «пуля» около 3 тонн и была воистину «серебряной», поскольку обошлась в 150 000 фунтов стерлингов.
Впрочем, не зря же говорят: поспешишь – людей насмешишь. Когда 15 марта ее вывели на старт и попробовали запустить моторы, то с ними пришлось провозиться полдня. А когда, наконец, известный бруклендский гонщик Кей Дон двинул «пулю» с места, самое большое, что ему удалось достичь, – 320 км/ч.
«Синяя птица-2»
Почти неделя ушла на доводки и регулировки. Однако результат, показанный 21 марта, оказался еще хуже – 306 км/ч. Промучившись еще некоторое время, Коателен сдался. «Серебряную пулю» вернули в Англию и продали коллекционеру Ф. Диксону. Больше «Санбим» уже никогда не пытался атаковать мировые рекорды. А со временем и сама фирма прекратила самостоятельное существование. Ныне ее заводы отошли к французскому концерну «Тальбо».
А Кэмпбелл тем временем подготовил новую атаку на рекорд. Его очередная «Синяя птица-3» была продемонстрирована английской общественности в выставочном зале на Пикадилли, после чего ее погрузили на пароход и Кэмпбелл отправился в Дайтону. Он вез на трассу автомобиль, на котором стоял авиационный мотор «Непир-Лайон», снабженный турбокомпрессором, что позволило поднять его мощность до 1450 л. с.
Компания «Данлоп» предоставила для этой машины новые сверхпрочные покрышки. Испытания показали, что при скорости движения 370 км/ч разрывающая сила в покрышках достигает 7000 кгс. Понятное дело, далеко не всякая резина способна это выдержать. Да прибавьте к тому непрерывные сотрясения на неровностях дороги, удары о камни и т. д. В общем, шинникам пришлось немало потрудиться.
Добравшись до места в конце января 1931 года, Кэмпбелл начал тренировки. Заездам мешали туманы и дожди, а также непредвиденные препятствия на трассе. Несмотря на плохую погоду, на пляже все-таки время от времени встречались люди, и Малькольму приходилось притормаживать.
Лишь в начале февраля, когда погода улучшилась, а трасса подсохла, Кэмпбелл смог достичь рекордных показателей. 5 февраля он показал среднюю скорость 396,033 км/ч на дистанции в 1 километр. Есть новый рекорд!
В Лондоне его встретили с триумфом. Сам король Георг пригласил его в Вестминстерский дворец и пожаловал дворянское звание.
А сам Мальм уже мечтал одолеть не только рубеж 400 км/ч, но и достичь скорости 300 миль в час. Успеет ли он осуществить намеченное до того, как на трассу выйдет таинственный австралиец?..
Между тем с пятого континента доходили лишь скупые известия о том, что Норман Смит, держатель всех национальных рекордов Австралии, уже показал скорость 240 км/ч и теперь замыслил превзойти абсолютный рекорд.
Автомобиль «Энтерпрайз» («Предприимчивый») собственной разработки он оснастил 12цилиндровым авиационным мотором, который привезли в Сидней из Европы по личному заказу австралийского премьера. Трассу разметили на 90мильном гладком и ровном пляже нна побережье Новой Зеландии неподалеку от Окленда.
В начале декабря 1931 года австралиец начал пробные пробеги, рассчитывая к Рождеству удивить мир новым достижением. Однако время шло, а австралийцам так и не удавалось проявить свою предприимчивость в полной мере. Рекорд им не давался.
Кэмпбелл же тем временем форсировал двигатель, повысив его мощность еще на 50 л. с., и вновь отправился в Дайтону. Здесь 24 февраля он довольно легко установил очередной рекорд – 408,714 км/ч, одним махом перешагнув сразу два «барьера» – 400 км/ч и 250 миль в час. Так что Смиту оставалось лишь поздравить Малькольма с очередной победой, а самому довольствоваться лишь национальными достижениями. Да и те остались не ахти высокими, поскольку 1 мая на скорости 275 км/ч «Энтерпрайз» потерпел аварию. От короткого замыкания случился пожар. Сам Смит спасся, но от его машины остались лишь воспоминания.
Кэмпбелл остался единоличным «королем скорости». Но это его не успокоило. Еще на пути из Флориды на родину он задумал атаковать рубеж 300 миль в час. Но для этого нужна была новая, еще более мощная машина. Кроме того, и дайтонская трасса, похоже, исчерпала свои возможности. На песке сверхскоростей не покажешь…
По возвращении Кэмпбелл вместе с известным инженером Рэйдом Рэйлтоном начал разрабатывать проект нового рекордного автомобиля. «Синяя птица-4» – хотя и сохранила общую компоновку своей предшественницы, но получила ряд ценных усовершенствований. Прежде всего, на нее поставили самый новый английский двигатель «Роллс-Ройс» серии «Z». V-образный 12цилиндровый мотор с турбокомпрессором развивал мощность до 2500 л. с., работая на смеси бензола, метанола и ацетона. Эффективное комбинированное охлаждение – радиатор плюс бак со льдом – позволяло надеяться, что двигатель не перегреется во время бешеной гонки. Для быстрой смены колес для заезда в обратном направлении была предусмотрена система домкратов.
В феврале 1933 года Кэмпбелл опробовал новую машину в Дайтоне и окончательно понял: с этой трассой надо расставаться. По его расчетам новая машина способна достичь 550 км/ч, но из-за пробуксовывания колес в песке теряется как минимум 20 процентов скорости.
Правда, гонщику все же удалось показать 22 февраля скорость 438,470 км/ч, но он уехал из Америки недовольный. И появился после этого в Дайтоне еще только раз, чтобы опробовать «Синюю птицу-5». Но даже двойные скаты на задних колесах все же пробуксовывали. И хотя 7 марта 1935 года Кэмпбелл установил очередной рекорд, превысив старый на 7 км/ч, он стал искать новую, более перспективную трассу.
