Текст книги "Династия Бернадотов: короли, принцы и прочие…"

Автор книги: Стаффан Скотт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 25 страниц)

Часть V
Исключившие себя из династии, и их отпрыски

Раньше, когда кто-нибудь, завербовавшись в армию и подписав контракт на некий срок службы, затем обнаруживал, что не хочет делать военную карьеру, имел только один способ порвать контракт. А именно: «проштрафиться», то есть совершить один или несколько проступков с последующим взысканием, после чего из армии увольняли, а как раз этого он и добивался. Знакомясь с историями жизни Бернадотов, которые в результате женитьбы лишились места в престолонаследии и в королевской семье, невольно думаешь об этом армейском способе. Вероятно, осознанного намерения за означенными поступками не было, однако вышло так, что принцы Леннарт, Сигвард и Карл Юхан вступили в реальную жизнь на тех же условиях, что и другие люди, – ну, в широком смысле тех же. Им, понятно, совсем не помешал чуток помощи от славной фамилии – при комплексах, какими снабдило их королевское воспитание.

Пятеро принцев из рода Бернадотов вышли из престолонаследия, женившись на женщинах, которые не годились для членства в династии. Ведь принцу не разрешалось жениться на иностранной гражданке или вообще на дочери простого шведа. В таком случае он терял свое место в престолонаследии. Любопытно, что сам король мог жениться на ком угодно; правда, такая ситуация возникала редко, поскольку в большинстве короли водворялись на троне в весьма зрелом возрасте, уже связав себя узами брака. В 1976 году, когда женился Е. В. К. XVI Г., впервые за очень долгий период в брак вступал правящий король – если точно, то впервые за сто семьдесят девять лет (до него это был Густав IV Адольф, 1797), а ту королевскую свадьбу играли впервые за сто семнадцать лет, после удивительной свадьбы Карла XI в 1680 году.

Речь идет о пятерых принцах, потерявших место в престолонаследии; четверо из них лишились и титула принцев. Вернее, королевского признания означенного титула. Один из этих четверых вновь получил титул принца от своего зятя, который успел стать королем в другой стране, где на подобные вещи смотрели проще. Много позднее, когда шестой принц, а именно Бертиль, женился в 1976 году на женщине некоролевского рода, уже настали другие времена. Племянник-король, разумеется, оставил за ним титул принца, хотя невеста принца Бертиля была не дворянского, а совсем простого происхождения, вдобавок разведенная.

Что такое принц? В шведском словоупотреблении: законный сын короля. В некоторых других монархиях можно было лишиться места в престолонаследии или оставить без такого права детей, но тем не менее сохранить свой титул принца или соответствующий оному (в России – «великий князь»), тогда как шведская монархия отняла у четырех своих принцев и титул, и все с ним связанное. Для нас это странные курьезы, и Леннарт и Карл Юхан Бернадоты, похоже, вовсе не горевали по поводу утраты титула принца, и правильно, а вот Сигвард Бернадот (или его жена) очень переживал. Вся эта история интересна в первую очередь потому, что показывает, как смотрели на монархию короли, придворные и монархически настроенные юристы.

Ведь догматические действия прежде всего не кого-нибудь, а Густава VI Адольфа (в ту пору кронпринца) носили с точки зрения монархии опустошающе саморазрушительный характер. Еще когда принц Оскар более ста лет назад женился на «дочери простого шведа», симпатии большинства были на его стороне. Почему же королевский дом не попытался изменить законодательство, чтобы сохранить в своем кругу этих зачастую энергичных и инициативных людей? Число монархистов, которые восприняли бы это с обидой, было исчезающе мало, такой вывод следует из публикаций в прессе. Когда «Афтонбладет» порицала принца Леннарта за его женитьбу на «неблагородной», но очаровательной Карин Ниссвандт, вся прочая пресса дала этой газете резкий отпор.

Объяснение имеется довольно-таки простое. Сколь ни демократичное впечатление производил Густав VI Адольф, в силу воспитания он твердо верил, что королевская власть установлена Богом и что его отец был король Божией милостью, как раньше отец отца, и так будет впредь; в королевских особах он (и его воспитатели) попросту видели совершенно особенных людей, которые могли жениться только на своей ровне; вот в этом-то и заключалась главная причина, хотя, наверно, сюда примешивались и опасения, что мезальянс подорвет положение монархии. Кроме того, Густав VI Адольф не относился к числу больших знатоков психологии и пытался уговорить молодых принцев, а уговаривать влюбленного юношу отказаться от дамы сердца – задача, как правило, безнадежная, уговоры действуют как сервотормоз: только усиливают сопротивление. Похоже, он не знал, что глубокое чувство долга, свойственное ему самому, встречается очень редко.

В этих самоисключениях через брак есть еще один аспект. В старину принимали как должное, что королевские особы, помимо брака, имели любовниц и даже вторую семью. Однако в новое время, с его изменившимся взглядом на человека и иным общественным мнением, даже воспитанные по-королевски молодые люди стремились к более равноправным отношениям со своими женщинами.

Любопытно, что, когда принц Оскар в 1888 году женился на Эббе Мунк, происходившей не из королевского рода, с ним обошлись намного мягче, чем несколько десятилетий спустя с Леннартом, Сигвардом и Карлом Юханом. Оскару оставили титул принца, его жена стала принцессой, и к его семье практически относились как к части королевского дома, тогда как трое молодых принцев были отринуты – и очень жестко. Объяснений несколько. Во-первых, Оскар и его невеста отличались глубокой религиозностью, суетными детьми нового времени их не назовешь. Уже по этой причине было куда труднее обойтись с ними сурово. Во-вторых, их поддерживала королева София, а перед нею король Оскар пасовал. В-третьих, в 1888 году женитьба принца Оскара выглядела столь неслыханным шагом, что риск повторения казался крайне ничтожным. Вдобавок оба младших брата Оскара подписали заявление, что не последуют примеру Оскара; позднее он горячо уверял, что сей документ возник не по его инициативе. В-четвертых, в 1930-е и 1940-е годы имел место совершенно другой конфликт поколений: старшие в обществе воспринимали молодежь как угрозу – существующему строю, чистоте нравов, отчизне и им самим.

Нежелательные браки, которые в будущем выведут преобладающее большинство теперешних Бернадотов за рамки престолонаследия, состоялись в нижеозначенной временной последовательности; справа указано число отпрысков, рожденных как Бернадоты (в случае Карла Юхана – приемных), по данным на 1992 год:

Оскар, 1888 г. – 30,

Леннарт, 1932 г. – 13,

Сигвард, 1934 г. – 2,

Карл-младший, 1937 г. – 1,

Карл Юхан, 1946 г. – 5.

Принц Оскар, князь духа

Второй сын Оскара II – Оскар – примечателен по четырем аспектам. Среди Бернадотов-долгожителей он прожил дольше всех, почти девяносто четыре года. Его дочь Эльса в свои сто два года ныне с большим отрывом лидирует во всем роду. Принц Оскар первым из-за женитьбы потерял для себя и своих детей место в престолонаследии, но в отличие от своих четырех последователей он сохранил титул принца и – что важно – ушел в религию. Еще до женитьбы.

Как уже говорилось, остается открытым вопрос, кто – Оскар II или королева София – дал своим четырем сыновьям характеристику, которая напоминает знаменитую Наполеонову классификацию офицеров. Возможно, все это бродячие байки, однако ж вполне применимые в качестве несложных педагогических приемов. Итак, о сыновьях Оскара II говорили, что Густав с виду глуп, но на самом деле умен; Карл с виду умен, но на самом деле глуп; Евгений умен и с виду и на самом деле, а Оскар глуп – и с виду и на самом деле.

Так или иначе, родился он в 1859 году во дворце наследного принца, там, где сейчас помещается МИД, и стал морским офицером. Он ходил в кругосветку на паруснике «Ванадис» и совершил много других дальних походов на кораблях, и папенька Оскар, тоже морской офицер, очень сердился, когда газеты расписывали привилегированное положение сына на борту; на самом-то деле, твердил король, никаких привилегий у него нет, он спал в гамаке, как все. Это снова и снова повторяется в изображении многих королевских сыновей на флоте или в сухопутных войсках: папенька неизменно приказывал, чтобы условия у сына были такие же, как у других, а сыну неизменно жилось во многих отношениях куда лучше.

В дальних походах на долю Оскара, разумеется, выпало множество замечательных впечатлений, тем более что происходило все это за сто лет до массового туризма. На Гавайях его угощали жареной собачиной, и меж тем как офицерам рангом пониже удалось уклониться, почетному гостю Оскару пришлось отведать сие блюдо. Управился он с собачиной за полчаса, «хотя помогал себе изрядными порциями шампанского».

На Гавайях же он посетил действующий вулкан Мауна-Лоа и позднее рассказывал, что вправду видел ад.

На королевском флоте Оскар прослужил двадцать пять лет. Несколько лет жил в Карлскруне, в собственном доме, расположенном возле Кунгсбру, с видом на море. Впоследствии дом снесли и возвели заново в близлежащем Роннебю, а на его месте выстроили новую резиденцию губернатора, и каждую весну сей королевский чиновник вставал ни свет ни заря и принимал чествования флотского оркестра и большой толпы карлскрунцев, которые, по традиции встречая весну первомайской зорей, обходят город и делают остановки, чтобы приветствовать почетных граждан; так приветствовали и принца Оскара, в том числе карлскрунской первомайской песней, где говорится, что нынче первомай, май, май, ах, «нынче ай-ай-ай» (утро после праздника весны).

Две крайности в компании братьев, Евгений и Оскар, явно были очень привязаны к матери, хотя и с совсем разным результатом. Евгений при его складе натуры взял от ее религиозности то, что всегда брали вольнодумцы, – определенные христианские ценности: заповедь равенства, уважение к человеческому достоинству, понятие справедливости. Оскар же усвоил от матери религию более простую, более эмоциональную, более ребячливую, с более буквальной верой. Религиозное пробуждение той эпохи захватило его в своей менее усложненной форме, и это наполнило его жизнь содержанием. Он сам рассказывал, как младшим лейтенантом в средиземноморском походе 1881 года сидел на каменной скамье неподалеку от церкви Гроба Господня в Иерусалиме, не испытывая надлежащего благоговения. «Тогда я склонил голову и стал молиться: если Ты жил и живешь, дай мне знак о Тебе».

О разнице в характерах братьев и в интеллекте свидетельствует их реакция, когда каждому в свой черед посчастливилось отделаться лишь испугом, меж тем как тот и другой были на волосок от черного крыла смерти. В 1891 году «Фрейя» принца Оскара в сильнейший шторм стояла на якоре у берегов Гибралтара; как вдруг неуправляемое эмигрантское судно понесло прямо на корабль принца, и столкновение казалось неизбежным. В растерянности принц не знал, что делать. «Мне оставалось только одно: молить небесного Отца о помощи. И случилось чудо: корма парохода ушла под воду, и он затонул, не успев ударить нас форштевнем!» Позднее принц Оскар описывал перепуганные крики сотен эмигрантов, из которых удалось спасти очень немногих.

И совершенно иначе реагировал принц Евгений, когда в одном из парижских театров рухнувшая с потолка люстра убила молодого человека, сидевшего с ним рядом, а сам он чудом отделался всего-навсего мелкими порезами. Король Оскар и королева София в письме младшему сыну благодарили Бога, который уберег его от гибели, только напугал. Евгений же – ему было тогда двадцать с небольшим – в ответном письме почтительно, но со всею решительностью возразил, что никак не может усматривать в этом «перст Божий», ведь рядом погиб невинный человек.

В 1885 году принц Оскар поехал в Амстердам и пробыл там довольно долго – лечился от нескольких заболеваний у знаменитого доктора Метцгера, который ранее вернул здоровье его брату Густаву. В Амстердаме принц Оскар Шведский и Норвежский ходил по воскресеньям в норвежскую церковь моряков и там, как говорится, обратился к Богу.

Религиозность королевских особ – вопрос весьма любопытный. В большинстве стран монархия и религия обыкновенно выступают в действенном союзе, и монархия, пожалуй, неизменно извлекает из этого наибольшие преимущества. Бесспорно, иные королевские особы имели склонность к религиозности и веровали с глубоким убеждением, подавляющее же большинство более-менее бездумно принимало предлагаемую церковью опору, руководствуясь вековечным для властей предержащих соображением, что и в религии все хорошо в меру, ибо слишком неистовая вера может привести к нежелательным конфликтам.

Но обратиться к Богу, как принц Оскар, и жить во имя Христа – такое среди королевских особ весьма необычно, в частности потому, что по многим причинам как раз умеренная религиозность была для власть имущих самой обычной, самой благоразумной и самой приемлемой.

Оскар не пошел каким-то своим особенным путем, натура не та. Он нашел мир и опору в волне религиозного пробуждения, которая прокатилась тогда по северу Западной Европы и США. Церковная независимость в Швеции издавна связана с работящими низами среднего класса, но в ту пору обстояло иначе. Духовное движение захватило и значительную группу представителей общественной верхушки, включая высокие военные чины. Достаточно назвать имена старинной знати и представителей более поздних чиновничьих династий – генерал и военный министр Аксель Раппе, ротмистр фон Хольст, полковник Дилльнер, капитаны второго ранга Барнеков и Фейлитцен, капитан Густав Уггла, капитан Жак Лагеркранц, капитан фон Кох, гофшталмейстер Сагер и др. Когда в 1884 году по английскому образцу был создан ХСММ (Христианский союз молодых мужчин), поначалу в этой организации царила атмосфера высшего общества. В первых заведениях ХСММ собирался изысканный круг господ, словно в элитарном клубе. У входа встречал привратник во фраке, учтиво забирал верхнюю одежду, а когда гость входил в роскошно меблированную гостиную, его принимал капитан Лагеркранц с благородным изяществом и достоинством. Из девяноста членов, записавшихся в первый год, четырнадцать были офицерами. Позднее характер деятельности изменился, так что появилась возможность привлечь заповедью спасения и молодых людей из более низких слоев, таких, кого привратник во фраке вполне мог бы и отпугнуть.

Религиозное пробуждение оказалось притягательным не только для высоких чиновников и офицеров. Молодой студент Академии художеств Андерс Цорн часто посещал один из важнейших храмов движения, Бласиехольмскую церковь, и в 1875 году писал своей «нежно любимой маменьке», что всегда ходит туда по воскресеньям.

Принц Оскар представлял для кругов новой религиозности большую ценность, ведь всякая организация, залучившая королевскую особу, наслаждалась престижем и законными правами такого члена. Порой о нем говорят как о «лидере», но таковым он, безусловно, не был. Типично, что в 1892 году на «национальной конференции» ХСММ принца – в его отсутствие – избрали председателем Союза, хотя он даже не был известен как христианский деятель, но его друг барон Барнеков понимал, как полезно иметь принца на означенном посту. Руководство Союза спросило у Оскара, согласен ли он, и принц согласился. Председателем он пробыл пятьдесят один год.

Набожному принцу хотелось проповедовать, однако выдающимся оратором его не назовешь. В 1898 году в Копенгагене он выступил в церемониальном зале «Вифезда» перед аудиторией, насчитывавшей свыше двух тысяч человек. Услышав об этом, король Оскар сказал сыну, чтобы тот выступал с христианскими речами только в ХСММ и в «солдатской миссии». «Ты не умеешь говорить!» – воскликнул король, славившийся своим ораторским искусством. А принц смиренно подтвердил: «Папенька прав, я плохой оратор».

Когда Оскар II приказал долго жить, принц мог наверстать упущенное. Однако даже те, кто превозносит его деятельность, избегают останавливаться на его риторических достижениях и «лидерских способностях», предпочитая говорить о «ребяческой мужественности» и описывая его как «пастыря и ловца душ». Архиепископ Брилиот и тот признал, что принц не блистал как оратор, но сразу же поспешил похвалить его искренность и простоту.

Понятно, что многие при дворе и в иных кругах более или менее кротко приподнимали брови, когда принц и морской офицер часто и без стеснения выступал в роли учителя воскресной школы. Вопрос в том, не была ли эта его «ребяческая мужественность» оправданна среди малых сих; вероятно, он умел говорить с ними на их собственном языке.

С обезоруживающей прямотой принц Оскар рассказывал и о своих трудностях с правописанием, полагая, что всему виной новомодная метода обучения чтению и письму «на слух». Возможно, проблемы с правописанием, докучавшие ему и его дядюшке Карлу XV, связаны с легастенией, как и у позднейших поколений.

Принц ХСММ, как его прозвали, охотно беседовал с детьми беззакония, указывая на преимущества пути к райскому блаженству; существуют наивные истории, типичные для религиозного пробуждения конца XIX века, о том, как он и его жена беседовали с безрассудными детьми рода человеческого и обращали их на путь истины. Однажды, гласит одна из таких историй, к принцу и принцессе пришел курьером молодой франт с весьма элегантной тросточкой в руке, и, право слово, принцесса Эбба шутя сказала юному снобу: «Красивая у вас трость. Но не лучше ли иметь в жизни опору попрочнее? – И продолжила уже более серьезным тоном: – Господь был мне в жизни посохом и тростью, хорошо бы и вам найти сей посох». И, как положено в такого рода назидательных историях, эти слова взяли юнца за душу и в итоге он стал добрым христианином и даже проповедником.

Принц лично занимался лопарской миссией, строительством по всей Швеции солдатских приютов, где рекруты могли выпить кофе, съесть булочку и послушать слово Божие, вносил средства на монгольскую миссию, но в далекой Азии с миссионерами случались всяческие катастрофы: то их убивали, то они падали духом – и в итоге даже принц Оскар сдался. Еще он регулярно бывал в тюрьме на Лонгхольме и беседовал с заключенными, даже с одним из тех, что взорвали бомбу на «Амальтее», пароходе с английскими штрейкбрехерами, причем при взрыве погиб один человек, – но, увы, бомбист так и остался коммунистом, некоторые случаи оказываются безнадежны.

Религиозность принца отличалась простотой и незатейливостью. Он был пуританин, полностью принимал Библию, однако не стал по этой причине догматиком – злые языки, вероятно, дали бы понять, что догмы потребовали бы от него непомерного напряжения ума; но, с другой стороны, это свидетельствует о здравомыслии. К научной критике Библии, которая тогда начинала выяснять, чтб в Священном Писании может быть исторической истиной, а что относится к литературным и мифическим наслоениям, Оскар интереса не проявлял. Ему это представлялось либо слишком гадким, либо слишком трудоемким, он полагал, что «опасно читать Библию, вооружившись перочинным ножиком, дабы отсекать то, во что не в силах поверить». В те времена добрые христиане всех и всяческих оттенков очень щепетильно относились к морали, и он тоже не разделял мнения, что ХСММ следует быть «терпимым, например, касательно увеселений».

Есть классическая побасенка о немногословном человеке, который побывал в церкви, а потом у него спросили, о чем говорил священник.

«О грехе».

«И что же он сказал?»

«Он против греха».

Вот и принц Оскар был против греха. Так, например, в 1924 году он от имени ХСММ обратился к правительству с письмом, настаивая принять энергичные меры, чтобы воспрепятствовать распространению порнографических изданий, каковые, по мнению принца, становились все более обычным делом. Необходимы законы и установления, считал принц, а если законодательства окажется недостаточно, нужно привлечь к борьбе с безнравственностью почтовое и таможенное ведомства.

В год своей кончины, в 1943-м, принц публично заявил: «За мою долгую жизнь я не припомню времени, когда бы грех завладевал нашим народом с такою силой, как теперь».

К счастью, ему не довелось узнать, чтб можно прочитать черным по белому и увидеть по кабельному телевидению в конце XX века.

История о том, как в молодые годы будущий борец с грехом, критикой Библии и порнографией влюбился и в конце концов женился на даме сердца, весьма трогательна. Познакомился он с нею в 1885 году, когда лечился в Амстердаме у д-ра Метцгера; тогдашняя кронпринцесса Виктория – она-то и рекомендовала Метцгера – тоже находилась в Амстердаме, и одной из ее придворных дам была незамужняя барышня Эбба Мунк из Фулькиля, поместья в уезде Ускеля, неподалеку от города Сало в южной Финляндии.

Принца и придворную даму (годом старше его) сблизила религия. Ранее барышня была помолвлена с неким поручиком фон Розеном, но расторгла помолвку, узнав, что у него есть связь на стороне. Так впоследствии утверждал круг религиозных друзей придворной дамы, и, вероятно, это правда. Принц и придворная дама часто вместе ходили в церковь – даже по тем временам не слишком обычная завязка для романа.

Когда принц понял, что его чувства серьезны и что ему отвечают взаимностью, он отправился к своему венценосному папеньке и сообщил, что хочет жениться на красотке Эббе. После вмешательства благожелательной королевы Софии принцу объявили, что его чувства должно проверить, и целых два года влюбленной паре встречаться не разрешалось. Но принц упорствовал, и после слез, сцен и совещаний с правительствами в Норвегии и Швеции объявили о помолвке. Кронпринцесса Виктория пришла в бешенство, ведь в некотором смысле тут была и доля ее «вины», да и кронпринц Густав отнюдь не обрадовался. По рассказам, церемония оглашения помолвки была отмечена всеобщими слезами, а вовсе не весельем, каковое обыкновенно присуще таким событиям. Как только король Оскар сообщил, что произошло и еще произойдет, Виктория поспешно удалилась.

Помолвка, разумеется, стала неслыханной сенсацией и породила великое множество скверных и злых анекдотов вроде того, что принц Оскар сменил коньяк на монашеский ликер [195]

[Закрыть], о совсем уж плохоньком юморе лучше умолчать. Пресса откликнулась на само событие положительно, даже консервативные газеты, полагавшие все это непозволительным для династии, писали, подытоживая свои рассуждения, что чисто по-человечески все это чудесно и делает принцу честь; в завуалированной форме принца хвалили за желание сделать возлюбленную законной супругой, а не любовницей. Пожелай Оскар II изменить династические предписания касательно брака, общественное мнение определенно стало бы на его сторону – отвлекаясь от того, что подобная мысль сама по себе противоречива.

Кстати, барышне Мунк велели почаще появляться в городе, чтобы никто не подумал, будто обрученные с опережением устроили себе брачную ночь и невеста в интересном положении.

Молодая пара, как положено, появилась на балу, где все глазели на сенсацию. Спустя год Оскар, между прочим, сообщил отцу, что более не танцует и потому не намерен ходить по балам; Оскар II, которого отнюдь не радовало серьезное увлечение религией и Библией, коротко велел сыну соблаговолить являться, а уж там, если ему угодно, держаться в тени.

Свадьбу на всякий случай сыграли в английском Борнмуте. Возникли кое-какие проблемы, так как английские церковные власти толком не знали, можно ли использовать англиканскую церковь Святого Стефана для лютеранского венчания, однако архиепископ Кентерберийский сказал «да», и хор исполнил два псалма по-шведски, с заметным английским акцентом, как потом говорили присутствовавшие.

По случаю помолвки и свадьбы пресса выказала принцу и его возлюбленной дружелюбное расположение, хотя со временем добавилось и немало язвительных комментариев. Принцу фактически выпало терпеть насмешки над своей религиозностью, в точности как и его матери. Со временем, например, в «Сёндагсниссе» [196]

[Закрыть], можно было прочесть, что «принц Бернадот направил в Америку ответ с отказом, ссылаясь на служебные обязанности. Служебные обязанности? Что же это – открытие новой баптистской часовни, или бараков Армии спасения, или жилья для прихожан независимой церкви?» Из заметки следует, что принц не связывал себя с одной-единственной общиной – и что нынешняя шведская пресса отнюдь не стала более непочтительной к своим королевским особам, скорее наоборот.

Эбба Мунк из Фулкиля, ставшая принцессой Эббой, подарила Оскару пятерых детей. Через четыре года после свадьбы шведские принц и принцесса сделались еще и люксембургскими графом и графиней, так как великий герцог Люксембургский, дядюшка Оскара по матери, пожаловал им наследственный титул «граф и графиня Висборгские».

Этим титулом – Бернадот Висборгский – позднее стали пользоваться не только отпрыски Оскара и Эббы, но и отпрыски других «выштрафившихся» Бернадотов, и означает он, таким образом, «Бернадот вне престолонаследия», как Розенборгский в датском королевском семействе.

Откуда же взялся этот Висборг? Висборг – старинная крепость в юго-западном уголке Висбю, занимавшая территорию, ограниченную южной стеной, Висборгсгатан, Коммендантсбаккен, Пипархольстраппан и гаванью. В 1679 году крепость взорвали, однако название ее живет в наименовании давнего учебного полигона Готландского полка – Висборгская пустошь. Принц Оскар до женитьбы был герцогом Готландским. И променял целый остров на развалины крепости на том же острове.

После Карлскруны чета переехала в Стокгольм и до самой смерти проживала в ныне снесенном трехэтажном доме по улице Эстермальмсгатан, 39. Принц Оскар унаследовал имение своей тетушки Эжени – Фридхем на Готланде, но принцесса Эбба так мучилась морской болезнью, что они перестали туда ездить. Фридхем был подарен ХСММ. Принц хотя и потерял с женитьбой свое содержание, но денег все же хватило и на дом по Эстермальмсгатан, и на покупку имения Мальмшё на полуострове Сёдертёрн.

На старости лет принц Оскар, подобно многим другим Бернадотам, страдал глухотой – наследственный изъян, по-видимому, способствовавший возникновению классического выражения «чудаковатый, как старик Бернадот». В войну на каком-то приеме он спросил у английского пресс-атташе: «Говорят, вы знаете все. Мой брат вправду гомеопат?»

Принцесса Эбба делила с мужем горе и радость; ее описывают как жизнерадостную, очаровательную даму, а одновременно, как говаривали в ту пору, «добрую христианку». Умерла она в 1946-м, семью годами раньше Оскара. Времена детства и юности обоих очень далеки от нас. В последний год жизни она присутствовала на обеде, где сетовали на растущую нехватку старательной домашней прислуги, в тридцатые и сороковые годы это была постоянная тема разговоров в высшем обществе и примыкающих к нему слоях. К удивлению собравшихся, бодрая восьмидесятисемилетняя принцесса бросила дерзкую фразу: «Не будь я так стара, сама бы научилась готовить!»

Дети принца Оскара

Принц Оскар – насколько известно, единственный принц, ушедший в религию, – и его жена принцесса Эбба имели пятерых детей: Марию (1889–1974), Карла (1890–1977), Софию (1892–1936), Эльсу (1893–1996) и Фольке (1895–1948); все они принадлежат к тому же поколению, что и их кузен Густав VI Адольф.

Карл продолжил род пятью детьми, из которых четверо достигли зрелого возраста, а Фольке – четырьмя сыновьями, из которых зрелого возраста достигли двое и в свой черед тоже имели отпрысков. Религиозность принца Оскара и воспитание, какое он дал своим детям, заметно отразились на жизненном пути троих из них.

Следует отметить, что все «Бернадоты вне престолонаследия» принадлежат к титулованной знати, что, по-видимому, немаловажно даже и в наши дни. Однако в Дворянском ежегоднике их не найдешь, ибо они принадлежат не к шведскому дворянству, а к люксембургскому или (как принц Карл-младший и его потомки) к бельгийскому.

Наверно, сейчас это не имело бы значения, если б не Дворянский ежегодник. Хотя Календарь союза дворян без шведского статуса – чтение еще более забавное. Для интересующихся.

Что до детей старого принца Оскара, то относились к ним как к членам королевской фамилии, пусть и исключенным из престолонаследия, а потому они были как бы королевскими особами. В русской царской династии таких родственников называли «Half Sovereigns» [197]

[Закрыть].

Мария Бернадот (1889–1974)

Поразительная, чрезвычайно достойная судьба выпала старшей дочери принца Оскара – Марии, которая пошла по стопам своего верующего отца и посвятила жизнь помощи ближним. Она окончила Софияхеммет [198]

[Закрыть], в двадцать четыре года получила соответствующие званию регалии и в 1916–1924 годах работала старшей медсестрой в стокгольмской больнице Серафимерласареттет. В 1918-м во время гражданской войны в Финляндии она работала там сестрой милосердия, в зимнюю войну 1939–1940 года служила в военном госпитале в Турнео, а затем – в санитарном поезде, который курсировал между Турнео и Осло. В конце войны отправилась в Германию вместе с братом Фольке и «белыми автобусами». Сотрудничала Мария и в Саамской миссии и заседала в правлении целого ряда гуманитарных организаций. Замуж она не вышла.

Карл Бернадот (1890–1977)

Карл Бернадот, внешне очень похожий на своего брата Фольке, сначала был кавалерийским офицером, имел массу призов, полученных за победы в конных соревнованиях, а затем стал амбициозным помещиком. Вот каким должен быть настоящий граф! Хотя теперь это куда сложнее, ведь в кавалерии осталось не много офицерских должностей, да и с поместьями ныне тоже туговато.

Помещиком он стал потому, что его сын Оскар унаследовал от родичей своей матери, де Гееров, поместье Фрётуна, крупнейшее – 7500 туннландов [199]

[Закрыть]– частное владение в Упсальском лене. Ожидая, пока сынишка подрастет и сможет хозяйничать сам, папенька основательно подучился сельскому хозяйству и сначала постарался освоить практические навыки в небольшом имении, купленном для этой цели.

Малыш Оскар, кстати, получил поместье как фидеикомисс, что означает: имение (или иная собственность) переходит по наследству от старшего сына к старшему сыну и не подлежит разделу между наследниками. В Швеции фидеикомисс существовал с середины XVII столетия, и история его отмены весьма поучительна; ведь, когда после долгих дебатов в 1963 году было решено упразднить институт фидеикомисса, сельское хозяйство успело претерпеть такие изменения, что фидеикомисс, десятками лет подвергавшийся резкой критике, идеально подходил для ведения сельского хозяйства. Вот почему попытались облегчить владельцам фидеикомиссов преобразование их в акционерные общества. В 1991-м в стране фактически существовало еще семь десятков фидеикомиссов, причем почти половина из них – сельскохозяйственные.