Текст книги "Месть блондинки"

Автор книги: Соня Мэсси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)

– Ну что ж, – участливо заметил собеседник, – возможно, мне удастся изменить ваши планы. – Он плотоядно посмотрел на глубокое декольте ее дорогого вечернего платья, возбуждающее воображение и обещающее плотские наслаждения. Блондинка столь же придирчиво оглядела его баснословно дорогой «Ролекс» и сверкающее бриллиантами кольцо на среднем пальце.

– Не исключено, – кокетливо отозвалась она, тщательно обдумывая ситуацию. Блондинка не собиралась сегодня работать, однако очень трудно в одночасье избавиться от старых привычек.

* * *

Несмотря на врожденную осторожность, Керри проверил содержимое пакета и тем самым удовлетворил любопытство. Он, конечно, прекрасно понимал, что там наркотик, но ему хотелось узнать, какой именно.

Удалившись от парковки и оказавшись на полпути к месту доставки, мальчик свернул в темное место за огромным кинотеатром и открыл пакет. Там было два коричневых бумажных пакета для ленча, наполовину заполненных каким-то веществом и плотно заклеенных скотчем. Керри подавил соблазн оторвать скотч, решив, что это было бы непростительной глупостью.

Место встречи с другим наркодилером было совсем рядом, и мальчику казалось, что эта работа на самом деле не такая уж романтическая, как он предполагал. Подумаешь, проблема – взять пакет, отнести его куда-то и вернуться с другим пакетом. Странно все это. Почему сам Бойд не взялся за такую примитивную операцию, если за нее платят хорошие деньги? Может, он тайный агент ЦРУ, а Стив – член какой-нибудь глубоко законспирированной военной организации КГБ, так и не смирившейся с поражением коммунистического режима? Что же в этих идиотских коричневых пакетах? А вдруг микрофильмы с именами опаснейших врагов Соединенных Штатов, которых разыскивают по всей стране? Или секретные карты с обозначением местонахождения военных баз, военного командования или…

«Да, конечно, – с иронией подумал Керри, – прекрасная мысль о бессмертном коммунизме. Но это чушь собачья, а то и просто шизофрения. И если это полет воображения, то только безнадежно больного воображения. Что же до пакета, то в нем самый настоящий наркотик, а ты выступаешь в роли наркокурьера, не более того».

Впрочем, мальчик не только понял, что его использовали как наркокурьера, но показался себе ослом, по собственной глупости влипшим в грязное и к тому же весьма опасное дело.

Керри направился по аллее к заднему двору заброшенной станции технического обслуживания автомобилей, прислушиваясь к гулкому биению своего сердца. Именно там Стив велел ему встретиться с другим парнем в куртке фирмы «Райдерс» и с красным пакетом в руке. Он должен быстро обменяться с ним пакетами и, не вступая в разговоры, сразу вернуться назад. Стив отвел на всю операцию двадцать пять минут. В противном случае Стив угрожал прийти за ним, добавив, что тогда ему не поздоровится. Конечно, Керри не испугался этого плюгавого Стива, строящего из себя крутого парня, но пистолет у него за пазухой наводил на определенные размышления.

Мальчик приблизился к пустой автостоянке, прижимая пакет к груди, огляделся. Керри никак не мог отделаться от мысли, что совершает гнусное преступление, переправляя наркотики тем, кто уже прикипел к этой заразе. Ведь он способствует разрушению жизни множества молодых и глупых людей. Но с другой стороны, дома его ждет изнывающая от горя мать, которой некому помочь. Так или иначе, наркоманы все равно достанут порцию зелья. А ему надо спасать свой дом и то памятное дерево, без которого Керри не представлял себе дальнейшей жизни. Да, наркотики – безусловное зло. Но сейчас они с мамой извлекут из этого определенную пользу. Конечно, мать ни за что не одобрила бы его поступок и не приняла бы никаких оправданий, но он придумает для нее какую-нибудь интересную историю, когда получит деньги и принесет их домой.

Керри еще раз огляделся, прежде чем нырнуть в темноту позади автостоянки. Вокруг была мертвая тишина. Пахло автомобильным маслом, бензином и кошачьей мочой.

Неожиданно за его спиной послышался какой-то странный шуршащий звук. Керри быстро обернулся и с облегчением вздохнул, сообразив, что это порыв ветра подхватил прижатую к забору газету. В тусклом желтоватом свете уличного фонаря он заметил брошенные хозяевами старые автомобили. Рядом с ними возвышались горы искореженного металла и старых покрышек. Однако никакого парня в куртке фирмы «Райдерс» и с красным пакетом в руке поблизости не было.

Сперва Керри даже обрадовался, что торчит один на этой заброшенной стоянке, однако, если этот парень не появится здесь в назначенный срок, он с опозданием доставит Стиву красный пакет, тем самым нарушив договор.

Керри открыл было рот, чтобы позвать напарника, но потом решил, что это слишком рискованно. Когда в твоих руках пакет черт знает с чем, не стоит вести себя так, будто ты среди друзей на тусовке. Посмотрев на светящийся циферблат часов, мальчик с ужасом обнаружил, что времени осталось не так уж много. Сейчас пять минут двенадцатого, то есть он должен вернуться назад через десять минут. Да, у него нет ни одной минуты, чтобы прохлаждаться на этой стоянке в ожидании встречи. Не долго думая, Керри встал в тень под горой старых покрышек и стал наблюдать за освещенным пространством стоянки. Через пять минут его беспокойство возросло. Где же этот парень, черт возьми? Сколько можно ждать? И как потом оправдаться перед Стивом?

И тут мальчик услышал звук, похожий на шуршание подхваченной ветром бумаги. Однако, прислушавшись, он понял, что кто-то стонет. Где-то неподалеку, скорее всего возле корпуса большого старого «студебекера».

Вслед за первым стоном послышался второй, более громкий и отчетливый.

Черт возьми, что же делать? Керри двинулся на звук.

– Эй, – прошептал он, – здесь есть кто-нибудь?

На этот раз у него не осталось сомнений. Глухой стон безошибочно подсказывал ему, что рядом находится человек, нуждающийся в срочной помощи.

Еще крепче прижав к груди пакет, Керри приближался к источнику звука и поминутно оглядывался. Сердце колотилось так сильно, что, казалось, вот-вот выскочит из груди.

– Эй, что случилось? – снова спросил Керри, уже не надеясь на ответ. Вероятно, этот человек без сознания. Так стонут только от страшной боли.

Когда глаза Керри привыкли к темноте, он увидел, что неподалеку кто-то лежит на асфальте. Приблизившись, мальчик с ужасом увидел, что это молодой парень в куртке фирмы «Райдерс». Он лежал на боку, слегка подергивался и глухо стонал.

Убедившись, что поблизости никого нет, Керри наклонился над парнем. Что же делать? Позвонить по телефону 911, как показывают в телевизионном шоу? Однако он отбросил эту мысль. Ведь в таком случае пришлось бы объяснить, откуда у него пакет и что в нем.

Нет, это не годится. Надо придумать что-то другое. Но что? Может, оказать ему первую помощь?

Керри слегка тронул парня за плечо. К счастью, тот пришел в себя и попытался приподнять голову. Вероятно, боль стала еще сильнее, так как он застонал громче и упал на другой бок.

– Эй, приятель, – снова обратился к нему Керри, – что случилось? Ты заболел или тебя грохнули по башке?

Он снова тронул плечо парня, а потом ощупал рукой синтетическую ткань куртки, надеясь отыскать пакет с деньгами. В этот момент на его голову обрушился страшный удар. Керри успел подумать, что это сотворил с ним лежащий на земле парень, но даже угасающее сознание отвергло эту абсурдную мысль. В глазах вспыхнул сноп искр, все вокруг поплыло, а потом голову пронзила такая жуткая боль, будто в него угодила молния.

Потеряв сознание, Керри упал на своего напарника. На мальчика посыпались новые удары, но он уже не чувствовал их. Правда, до него доносились какие-то звуки и голоса, но они казались далекими и неразличимыми.

Глава 3

Когда телефон снова зазвонил в половине третьего ночи, Эмили уже точно знала, что это не свекровь. Даже она не могла звонить в столь поздний час. Скорее всего кто-то ошибся номером.

Она взяла трубку и услышала далекий женский голос:

– Миссис Шоу? Это Эмили Шоу?

– Да… это Эмили Шоу. А кто вы?

– Вас беспокоит медсестра Мэри Матерсон из муниципальной больницы. К нам только что доставили вашего сына Керри, и нам нужно ваше согласие на оказание экстренной помощи. Не могли бы вы…

– Что? – встревожилась Эмили. – Мой сын Керри? Не может быть! Он спит в своей комнате!

– Не знаю, – неуверенно пробормотала медсестра. – Дело в том, что у нас находится молодой парень, утверждающий, что он ваш сын. Ему нужна срочная помощь, а без разрешения родителей мы не вправе приступить к делу. Не подъедете ли к нам и…

– Минуточку. – Эмили стиснула трубку. – Не скажете ли, как он выглядит? – Перед ее глазами поплыли темные круги. Почему этот парень называет себя Керри? Скорее всего пытается избежать неприятностей и что-то скрыть от родителей. Возможно, это кто-то из друзей Керри или его одноклассников.

– Он высокий, худощавый, светлые волосы, большие зеленые глаза, – перечисляла медсестра приметы пациента. – На нем огромная майка с изображением гончего пса на…

– Боже, это действительно он! – воскликнула Эмили, оборвав медсестру. Бросив трубку, она метнулась к лестнице, но тут же вернулась к телефону. – Я сейчас приеду.

Только потом Эмили сообразила, что в спешке забыла спросить, что случилось с сыном и нет ли опасности для его жизни. Впрочем, надо поскорее добраться до больницы и там все выяснить. Быстро одевшись, Эмили побежала наверх, желая окончательно убедиться в том, что Керри нет дома. В глубине души все еще теплилась надежда, что сын дома, а его документами воспользовался кто-то посторонний. Что же до описания его внешности, такое совпадение возможно. Сейчас почти все подростки высокие, тощие, да и зеленые глаза не такая уж редкость среди белокожих парней.

Остановившись на пороге комнаты Керри, Эмили растерянно уставилась на пустую кровать. Так и есть. Сбежал. Но если его нет дома, значит, он в больнице. Что же с ним стряслось? Внезапно заболел или что-то похуже?

Нет, только не это! Он не может умереть! Если бы с ним все было так плохо, ей непременно сообщили бы. Да, ничего страшного нет. Надо поскорее добраться до больницы и повидать сына. А вдруг он действительно нуждается в серьезной помощи? Эмили лихорадочно собрала вещи и бросилась к двери. «Как только увижу Керри, – подумала она, выходя из дому, – сразу же обниму, поцелую и скажу, что безумно люблю его. А потом спрошу, какого черта он сбежал из дома и почему оказался на больничной койке. И убью его, разорву на части, что бы он ни ответил».

– Ну ладно, мама, – поморщился Керри, сидя рядом с Эмили на переднем сиденье машины. – Хватит играть в молчанку. Сколько можно? Давай договоримся: ты на меня поорешь как следует, и забудем все навсегда, ладно?

Эмили оторвала взгляд от дороги и пристально посмотрела на сына.

– Поорать на тебя? – удивилась она. — А с чего ты взял, что я собираюсь орать? Я когда-нибудь давала тебе повод заподозрить это? Орала на тебя?

– Нет, но я же понимаю, что провинился перед тобой. Давай назовем это предчувствием. – Керри потрогал забинтованную голову и снова поморщился. Эмили видела, что сыну очень больно, хотя он не подает виду, боясь напугать ее. Медсестра Матерсон наложила пять швов на одну, самую глубокую, рану и еще три – на другую. О синяках и ссадинах и упоминать не стоило.

Керри был такой жалкий и несчастный, когда Эмили приехала в больницу и увидела его в палате экстренной помощи. Правда, она невероятно обрадовалась, убедившись, что с ним все в порядке, он цел, руки, ноги и голова на месте, хотя и в крови. Именно это смягчило ее гнев, нараставший по мере приближения к больнице.

Да и сейчас Эмили благодарила Бога за то, что сын отделался легко. Впрочем, она так и не знала, что произошло. Конечно, у него ужасно болит голова, но это дело поправимое. Швы снимут, раны затянутся, а остальное приложится. Правда, счет за медицинские услуги усложнил положение с долгами, но это капля в море. Если у нее не появятся деньги, она потеряет все, даже медицинскую страховку. Главное сейчас, чтобы Керри побыстрее поправился. Пусть сидит тихо и отдыхает, а дома они во всем разберутся. Сейчас не время выяснять отношения. Да и вообще нужно успокоиться и прийти в себя после всего случившегося. Ведь, к счастью, не так уж часто приходится срываться с постели посреди ночи и мчаться в больницу по срочному вызову.

– По-моему, медсестра Матерсон – очень добрая и отзывчивая женщина, – проговорила Эмили.

– Да, – согласился Керри, – она действительно нормальная женщина.

– Еще бы, – не без ехидства заметила Эмили, – поверить, что ты упал со скейтборда посреди ночи и разбил голову, может только нормальная, в твоем понимании, женщина.

– Мама, но я действительно мог упасть со скейтборда, – без особого энтузиазма заметил Керри, прекрасно понимая, что мать ему все равно не поверит.

– Да, да, конечно, ты мог грохнуться на асфальт и проломить себе голову, но только на каком скейтборде ты катался, если твой лежит на антресолях?

Это была игра вслепую. Эмили не была уверена на все сто процентов, что скейтборд сына действительно на антресолях, но решила рискнуть, исходя из здравого смысла. Если он сбежал из дома поздно ночью, то вряд ли стал бы искать скейтборд в столь поздний час. Нет, дело, конечно, в чем-то другом. Но в чем? И расскажет ли Керри об этом дома? А сейчас этот удар вслепую явно попал в цель, поскольку мальчик еще больше насупился и почти сполз под сиденье.

Эмили направила свой «мустанг» в небольшой дворик перед домом, вышла из машины и ждала, пока израненный сын выберется наружу. Снова потрогав забинтованную голову, Керри пошел по мощеной дорожке к двери. Наблюдая за ним, Эмили могла бы поклясться, что каждый шаг давался ему с великим трудом и отдавался в голове болью. Однако она так злилась на Керри, что могла бы заставить его в виде наказания пробежать трусцой двадцать пять раз вокруг дома. Но только после того, как узнает от него всю правду насчет этого тягостного и весьма печального происшествия.

– Быстро в дом, – строго сказала Эмили, открыв перед сыном дверь и почти втолкнув его внутрь. – А сейчас садись на диван, устраивайся поудобнее и подумай над тем, как объяснить все случившееся. Через минуту я буду готова выслушать тебя.

Эмили бросила сумку на небольшой столик в прихожей, посмотрела на себя в зеркало, поправила волосы и вернулась к сыну.

– Ну давай, выкладывай. – Она расположилась напротив сына в кресле-качалке, окинула мальчика взглядом, и сердце ее сжалось от жалости. Сын выглядел несчастным, осунувшимся и даже каким-то чужим с забинтованной головой. Вокруг глаз появились темные круги, а глаза утратили свой зеленоватый оттенок и стали какими-то мутными. Конечно, Керри явно чувствовал за собой вину, и у нее не оставалось никаких сомнений, что он получил по заслугам. Что бы там ни случилось, мальчик сбежал из дома без разрешения, влип в какую-то странную историю и в конце концов его избили.

– Выкладывай все начистоту, – повторила Эмили, с трудом преодолевая внутреннее сопротивление. Сейчас ей больше всего хотелось бы броситься к сыну, обнять его, пожалеть, а уж потом только выяснить, что с ним случилось. Но это противоречило ее давней педагогической установке, требовавшей от матери строгости и сдержанности по отношению к сыну. – Значит, так, – продолжала Эмили, видя, что Керри никак не соберется с мыслями, – скажи мне, где, когда, почему и что. На все эти вопросы ты должен ответить. Для начала выбери любой из них, а потом все по порядку. Понял?

Керри тяжко вздохнул, посмотрел на свои руки, запачканные кровью, и поднял глаза на мать.

– Когда? – повторил он ее вопрос. – Сегодня вечером. Вскоре после одиннадцати. Где? На старой, давно заброшенной автозаправочной станции, что позади библиотеки. Что? Кто-то напал на меня сзади и несколько раз ударил по голове чем-то очень тяжелым. Думаю, скейтбордом.

У Эмили перехватило дыхание. Из всего, что приходило ей в голову, осталось одно – хулиганские выходки подростков. Значит, сын ускользнул из дома, чтобы присоединиться к этим мерзавцам в их непотребных делах. Но почему они набросились на него? Что между ними произошло? Может, он стал жертвой случайного нападения? Не исключено. Такое бывает довольно часто. Однако такая мысль почему-то не приходила ей в голову.

– Боже мой, Керри! – Эмили всплеснула руками. – Значит, кто-то напал на тебя сзади и ударил по голове? Но почему ты ничего не сказал мне в больнице? Почему они это сделали? За что? Что все это…

Керри пожал плечами:

– Думаю, все очень просто: меня хотели ограбить.

– Ограбить? – удивилась Эмили. Подобная версия казалась ей столь невероятной, что даже думать об этом не хотелось. Да и что можно взять у такого мальчишки? – Ты уверен в этом? Керри, скажи, пожалуйста, что же они могли отобрать у тебя? Какой ценностью поживиться? Ведь даже по твоему внешнему виду можно определить содержимое твоих карманов.

– Я был… э… в общем… я должен был кое-что принести моему приятелю. Похоже, именно это и послужило причиной нападения. У меня хотели отобрать этот пакет.

– Пакет? Какой еще пакет? О чем ты? – Пристально посмотрев на сына, Эмили вдруг почувствовала, что не хочет знать всю правду. Кроме того, она осознала, что Керри не признается, боясь огорчить ее.

– Это был самый обыкновенный пакет, не более того, – последовал лаконичный ответ, не оставлявший сомнений в том, что он не хочет продолжать разговор.

– Обыкновенный пакет… – задумчиво повторила Эмили, глядя в сторону. У нее зародились самые худшие подозрения.

– Да, этот пакет мне следовало передать другому парню, но его тоже жестоко избили. Вероятно, это случилось незадолго до моего появления в том месте, потому что я нашел его на земле и почти без сознания. Полагаю, его пакет тоже похитили. – Керри поморщился от боли. Он избегал взгляда матери.

Эмили охватили сострадание и возмущение. Вся эта история возбуждала у нее самые дурные мысли. Конечно, она давно уже знала, что подростки доставляют родителям массу неприятностей, но раньше это не касалось ее. Керри не связывался ни с хулиганами, ни с бандитами, не совершал дурных поступков, и Эмили считала, что подобные проблемы не должны ее волновать. И вот теперь она расплачивается за непростительное малодушие и излишнюю доверчивость. Неужели знакомые были правы, предупреждая ее о том, что нормальных подростков сейчас нет и все они рано или поздно совершают дурацкие поступки. С чего же она взяла, будто ее драгоценный Керри застрахован от подобных случаев? Почему надеялась, что он совсем другой, не такой, как все остальные? Как это глупо!

– Итак, ты хочешь убедить меня в том, что по нашему району бродит маньяк, выслеживает одиноких прохожих, нападает на них, бьет по голове и отнимает пакеты? – Эмили с великим трудом закончила эту фразу, решив выяснить все до конца. Иначе весь этот разговор теряет всякий смысл. – Пакетный грабитель, – добавила она. – Гм-м… Странно все это. И почему-то меня не покидает ощущение, будто в твоем рассказе чего-то не хватает. Что ты скрываешь от меня, Керри, а?

Мальчик отвернулся, пожал плечами и поморщился. Каждое движение причиняло ему боль.

– Керри, скажи, пожалуйста, что находилось в том пакете?

– Не знаю, – с трудом выдавил он. – Действительно не знаю.

Эмили почувствовала, что ее терпение вот-вот иссякнет.

– Керри, не ври мне. Ты же знаешь, я все выясню. Если не скажешь мне правду, я посажу тебя под замок до тридцати шести лет. Так что подумай хорошенько. Мне очень не хотелось бы прибегать к средневековым наказаниям.

– Я действительно ничего не знаю, мама.

– Как же ты, передавая кому-то пакет, не знаешь, что в нем находилось? Неужели не потрудился спросить, что внутри?

– Я спросил, но он не сказал мне.

– А ты сам не мог посмотреть?

– Я попытался это сделать, но находившиеся внутри бумажные пакеты были заклеены скотчем.

– Еще бы! – брезгливо отмахнулась Эмили. – Ну и кто же попросил тебя передать пакет с каким-то контрабандным товаром?

– Его зовут Стив, но только не называй его моим другом. Я видел его первый раз. Скорее это друг моего приятеля.

Мучительная тревога нарастала. Рассказ сына казался Эмили очень странным, а от этого возникало ощущение, что все происходит в кошмарном сне. Ей казалось, что она проснется с минуты на минуту и, к своей радости, найдет сына в его постели без бинтов на голове и в полном здравии.

Однако надежды на это мгновенно улетучились. Ведь она уже несколько месяцев находится в полусонном состоянии и все еще надеется, проснувшись, увидеть рядом с собой некогда любимого мужа. Похоже, и кошмар с Керри не закончится так просто.

– Полагаю, нам нужно позвонить в полицию и обо всем рассказать. – Эмили выжидающе посмотрела на сына.

– Нет, мама, – испуганно отозвался мальчик. – Мы не можем этого сделать.

– Придется. Кто-то напал на тебя и нанес тяжкие увечья. Неужели ты до сих пор не понял, что тебя могли убить?

– Понял, но если мы позовем полицию, мне придется все выложить им начистоту. Абсолютно все, мама! А это значит, что они арестуют меня и посадят в тюрьму на долгие годы, после чего…

– Нет, нет, Керри, тебя вряд ли посадят в тюрьму. Ситуация и без того настолько сложна, что незачем отягощать ее домыслами. – Однако сама Эмили прекрасно понимала, что в одном ее сын прав. Им действительно придется все рассказать полицейским. Стоит только заикнуться, и они вытянут из него все. И если Керри признается, что передавал запрещенный законом товар, обвинения будут куда серьезнее, чем в случае простого обладания таким товаром. Это чревато статьей за распространение наркотиков, а не за их употребление. Тогда Керри придется провести в тюрьме для подростков по меньшей мере несколько месяцев, да и то если ему повезет с адвокатом.

Мысль о том, что ее дорогой, домашний и наивный ребенок окажется в подобном заведении, привела ее в состояние шока. Одному Богу известно, что случится с ним в окружении отъявленных мерзавцев, наркоманов и бандитов, для которых нет ничего святого.

И еще с одним Эмили ни за что на свете не примирилась бы: она не вынесет разлуки с сыном. Даже самой непродолжительной. Утратив в последнее время очень многое, Эмили погрузилась в депрессию. И вот теперь она может потерять и Керри. Нет, это выше ее сил!

– Керри, скажи откровенно: почему ты это сделал? – Эмили едва сдерживала слезы. Порой ей казалось, что силы покидают ее и она уже на грани нервного срыва. – Что заставило тебя пойти на такой непростительно глупый и легкомысленный поступок?

Задав этот вопрос, Эмили вдруг ощутила острую боль в сердце. Ужасная догадка молнией пронзила ее мозг, оставив после себя выжженную пустыню. Неужели сын стал наркоманом и подсел на иглу? Как это случилось? Когда? И почему она ничего не замечала? Эмили стала лихорадочно припоминать все странности в поведении сына, но так ничего и не вспомнила. Тем не менее это еще не доказательство. Осторожный Керри мог скрывать от нее все, что связано с зависимостью от наркотиков.

– Керри, ты употребляешь наркотики? – еле выговорила Эмили и даже зажмурилась от страха. – Если да, признайся во всем откровенно. Ты же знаешь, я сделаю все, чтобы помочь тебе избавиться от этой гадости.

Керри посмотрел на мать полными слез глазами и отчаянно замотал головой:

– Нет, мама, как ты могла такое подумать! Я никогда… никогда не делал ничего подобного. У меня и в мыслях этого не было.

Эмили с облегчением вздохнула. Она хорошо знала сына и видела, что он говорит правду. К счастью, Керри так и не научился врать, а когда все-таки пытался, Эмили сразу же замечала это.

– В таком случае объясни: какого черта ты взялся передать пакет с наркотиками?

Мальчик всхлипывал все громче и громче. Эмили хотелось броситься к нему и попросить прощения за свою настойчивость и чрезмерную строгость. Оставаться безучастной к переживаниям сына она уже не могла. Поднявшись с кресла-качалки, Эмили села рядом с сыном и положила руку ему на плечо.

– Керри, расскажи мне правду. У нас ведь никогда не было тайн друг от друга. Почему ты это сделал?

– Я… я… – Слезы застилали ему глаза, а в горле застрял комок.

Эмили прижала сына к себе.

– Керри, перестань плакать. Все будет хорошо, вот увидишь. Я знаю, как поправить дело. Сперва я оторву тебе руку и отлуплю тебя ею как следует. Затем прикую тебя к кровати и продержу несколько месяцев на воде и хлебе. После этого курса лечения мы оба забудем, о чем шла речь сегодня.

Ее грубоватое чувство юмора всегда оказывало на Керри отрезвляющее воздействие. Вот и сейчас он перестал всхлипывать, вытер нос и даже попытался улыбнуться.

– А теперь соберись с силами и выкладывай все начистоту, – настаивала Эмили. – Что заставило тебя пойти на этот безумный шаг? Почему ты это сделал? Керри, я всегда внушала тебе, что вопрос «почему» всегда важнее, чем вопрос «что». Итак, сейчас я хочу знать: почему?

Керри опустил глаза.

– Конечно, это выглядит глупо, но я хотел добыть немного денег для… ну, в общем… для погашения наших долгов. Понимаешь, мам, мне очень тяжело терять этот дом.

Эмили долго смотрела на сына, не зная, что сказать. Его слова оглушили ее. В первую секунду Эмили хотелось провалиться сквозь землю от невыносимого стыда. Ведь это она довела мальчика до такого состояния! Никогда в жизни Эмили не испытывала такого позора и бессилия.

– О, Керри! – простонала она, уткнувшись мокрым от слез лицом в его плечо. – Значит, ты пытался заработать таким образом… О Господи, дорогой мой сынок… – Эмили умолкла, заливаясь слезами. – Керри, прости меня, ради всего святого. Прости, сынок! Я никогда не думала, что все так получится. Ты же знаешь, я никогда не пыталась переложить на тебя хоть малую часть ответственности за наше имущество, поскольку всегда считала, что это мое дело и касается только меня. Я не подозревала, что так осложнила твою жизнь.

Керри обнял мать, и она еще сильнее разрыдалась, почувствовав тепло его рук.

– Нет, мама, – решительно возразил мальчик, – это не только твое дело. И вообще, почему ты решила, что наше имущество – только твоя проблема? – Сейчас он говорил как взрослый и ответственный мужчина. – Какое-то время назад я понял: тебе очень трудно справиться со всеми проблемами в одиночку. Вот и решил хоть как-то помочь тебе.

Эмили отпрянула от сына, пытаясь сохранить жалкие остатки достоинства. Пережитый шок заставил ее собраться с мыслями и подтолкнул к решительным действиям. Так дальше нельзя. Конечно, ей сейчас очень трудно, но надо что-то делать, иначе все кончится плачевно. Если даже Керри отважился нарушить закон, чтобы спасти имущество, дело может обернуться трагедией. Ведь его чуть не убили. Хорошо, что все закончилось благополучно, но если она не предпримет срочных мер, то потеряет не только крышу над головой, но и единственного сына.

– Ладно, сынок, – Эмили вытерла мокрое от слез лицо, – иди спать, дорогой. – Она поднялась и помогла встать сыну. – Прими таблетку обезболивающего, которую тебе дали в больнице, запей стаканом теплого молока и постарайся уснуть. А хорошенько отдохнув, мы поговорим об этом подробнее.

Керри пошел в свою комнату. Он всегда был послушным ребенком и с уважением относился к матери. Правда, в разумных пределах, но тем не менее это всегда радовало ее. Да и сегодняшнее событие не было исключением. Конечно, мальчик преступил закон и за это сейчас наказывают очень строго, но сделал он это не из-за собственной прихоти, а с целью помочь матери спасти дом. Разумеется, незнание законов не освобождает от ответственности, но все же мотивы его поступка глубоко тронули ее материнское сердце. Оправдать такое поведение нельзя, однако мальчик добр, отзывчив и сострадателен.

Эмили последовала за сыном, но, подумав, вернулась в гостиную. После этого ужасного вечера она не могла войти в свою спальню и увидеть постель, на которой ее муж совершил гнусное предательство. Достаточно того, что она перенесла за эту бессонную ночь. Воспоминания о прошлом совсем выбьют ее из колеи. Эмили улеглась на диване, укрылась шерстяным пледом и постаралась заснуть.

Но не тут-то было. Ей так и не удалось обмануть себя. Какая, к черту, разница, где она спит – на диване или в своей кровати? Все равно дурные мысли лезли в голову, лишая возможности забыться во сне и восстановить силы к началу следующего дня.

– Детектив Донат? Вас беспокоит Маргарет Уинстон. Как поживаете, дорогой?

Маргарет Уинстон сидела за своим кухонным столом, окруженная самыми разнообразными вещами – слева стоял старый чайник, из которого она постоянно наливала себе чай, справа телефонный аппарат, а прямо перед ней лежала огромная пачка бумаг. Под столом, у ее ног, мирно посапывал крупный английский бульдог.

В трубке послышался хрипловатый голос разбуженного человека.

– Маргарет? Ах да, вспомнил. Та самая Маргарет из Лос-Анджелеса?

– Совершенно верно. Мы встречались с вами на семинаре по анализу ДНК, в Сиэтле, в феврале прошлого года. Помните, мы еще выпили целый чайник чаю и закусывали каким-то жутким бисквитом?

– Бисквитом? Я что-то…

– Ах да, я и забыла, что вы, колонисты, называете это пирожным. Так вот, мой дорогой, помимо всего прочего, мы с вами говорили тогда об одном деле, в котором была замешана молодая женщина. Ну, та самая, что убила молодого парня и засунула ему в рот свое нижнее белье. Отвратительное зрелище, между прочим.

– Да, да, припоминаю, было такое дело. – Донат зевнул. – Кстати, а который у вас час?

Маргарет посмотрела на баварские настенные часы с кукушкой.

– У нас два ночи, значит, в Нью-Йорке пять утра. Я почему-то решила, что вы уже на ногах.

– М-м-м… не совсем так, мадам.

– Скажите откровенно, Донат, вам удалось заполучить эту дамочку?

– То есть поймал ли я ее? – уточнил детектив. – К сожалению, нет. А почему вас это интересует?

– Потому что она, похоже, появилась в нашем городе и снова взялась за свои грязные делишки. Короче говоря, недавно у нас был убит довольно известный и преуспевающий бизнесмен по имени Квинн Иснер. И меня это совсем не радует, как вы, надеюсь, понимаете.

– Догадываюсь.

– Послушайте, Донат, если я отправлю вам по факсу кое-какие материалы расследования, не сравните ли их с тем делом, которым вы занимались?

– Разумеется. – Детектив снова зевнул. – Я буду в своей конторе около девяти. То есть часа через четыре.

– Так нескоро? Ну ладно, ничего не поделаешь, – с разочарованием протянула Маргарет. – Не могу же я просить коллегу на другом конце континента немедленно выбраться из теплой постели и помчаться на работу…

Детектив молчал.

Маргарет терпеливо ждала ответа.