Текст книги "Тот самый Константин (СИ)"

Автор книги: Соколов Сергей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

– Я говорил про необходимости организма, а не еду. Добытые мной компоненты обеспечат не сытость, а сохранность наших «организмов». Разве то, чем я сейчас занимаюсь, хуже работы мясника?

– Нет, но выглядит это....

– Тёма, ты за работой мясника понаблюдай как-нибудь. – Дав совет, я наконец завладел искомым и поспешил ввести народ в курс дела. – Это жёлчный мешок. Помните, я говорил, что кровь визгуна может быть ядовитой при определённых условиях... Стоит повредить эту штуку – и яд пойдёт в кровь. Интересно то, что можно съесть жёлчный пузырь и не умереть: будет плохо, возможно начнёт лихорадить, но без летального исхода. Теперь смотрите внимательно. Мара, ты тоже.

– Ага... Костя, а можно я в стороне постою? – брюнетка сделала пару шагов назад.

– Можно, только пропустишь самое интересное: кое-что из арсенала охотников на демонов своего мира покажу. – Я мысленно усмехнулся, ибо все моментально столпились вокруг меня. – Называется «Вонючка». Существует много разных вариантов, но сейчас продемонстрирую самый простой.

Взяв одну полосу (шириной в пару вершей) из тех, что были заранее нарезаны из мешковины, я проколол жёлчный пузырь и распределил часть содержимого по всей длине. То же самое проделал ещё с двумя полосами. Около трёх минут махал этими лентами, пока не высохла желчь. Оторвал полосу папира, зовущегося здесь «туалетной бумагой», по длине ткани и наложил сверху.

Аккуратно вскрыл пакет с «Сольнитрумом», или селитрой, осторожно высыпал шарики на бумагу, равномерно распределил.

– Как же радует, что некоторые ингредиенты у вас можно достать в готовом виде, а не делать на коленке... Теперь простейший фитиль.

Опустил конец трубочки от пачки сока в банку с гранулированным порохом, и втянул через неё воздух, выплюнув по окончании пару крупиц пороха. Обернул импровизированный фитиль подготовленной ранее лентой ткани с бумагой, сыпанул пороха на дно стеклянной баночки и затолкал получившийся моток с фитилём внутрь. Продырявил крышку, продел фитиль, плотно закрутил. Оторвав полосу мешковины, добротно обернул ею банку, чтобы не разбилась, после чего продемонстрировал своё творение.

– «Вонючка» готова.

Взглянув на отверстие в земле, куда спокойно мог бы протиснуться человек, я подмигнул охотникам:

– Время испытать мою поделку и кое-что ещё.

Взяв из подсумка один из трёх имеющихся клинов, крутанул его в пальцах, чувствуя, как накатывает ностальгия по былым денёчкам. Путешествуя по Арсу, не раз прибегал к такому способу заработка, чтобы пополнить карманы и обеспечить достойный досуг.

– Эмм... Дротик? – предположил Артур, глядя, как пляшет заострённый стержень в моих пальцах.

– Можно и так сказать, но сейчас это всего лишь железка. Которую нужно привязать ко мне.

Я тщательно обтёр лезвие ножа. Сыпанув немного гипса в стеклянную банку, что не выкинул в прошлый раз, зажал лезвие в ладони и медленно потянул его, пуская себе кровь. Познав при этом процессе всё богатство матерной лексики своих спутников и даже взяв пару фраз Крохи на заметку. Быстро размешав смесь, заполнил ею оттиски рун на каждом клине, удалил излишки и обмотал стержни клейкой прозрачной лентой, то бишь «скотчем».

– Шикарно!

– Ничего шикарного! Дай руку посмотрю! – требовательно воскликнула Мара, быстро схватив меня за запястье. – Твою дивиизию, Костя! Ёлки... Порез довольно глубокий...

Бубня что-то о моей несознательности, Локтионова перевязала мне руку, после чего я приступил к завершающему этапу подготовки. Извлёк из кармана полученные сегодня камни душ, их было всего пять. Негусто, что совсем неудивительно: бо́льшая часть инфернальных порождений разбежалась по округе, не выдержав соседства с апатусами.

Выбрав три самых мелких и кривых камня из своих скромных запасов, закрепил их в зажимах на хвостовиках заклинок.

«Только бы не надорваться... Хорош же я буду, если грохнусь здесь без сознания. Для этого ритуала инфернальный источник не пойдёт, придётся брать силу из собственной души».

Повинуясь воле, душа пришла в движение, начав отдавать свою силу для ритуала. Правая рука, держащая клин, окуталась едва заметным бледным свечением. Вытянув её перед собой, я указательным пальцем сотворил простенькое начертание: треугольник с вписанным вовнутрь кругом и всего тремя рунами.

– Дух мой очертит границу! Да не покинет никто чертогов моих!

Руны на заклинке стали испускать белёсое свечение – прямой признак того, что душа откликнулась на мой зов и ритуал идёт как надо. Проделал то же самое с остальными двумя заклинками, и с десяток секунд переводил дух, пока не прошла лёгкая тошнота и не восстановилось дыхание.

Стараясь не шуметь и мягко ступая по земле, я с зажигалкой наготове двинулся в сторону гнезда апатусов. Время было выбрано удачно: насекомые как раз завершили облёт, всей колонией готовясь ко сну.

Расположив заклинки у входа в улей так, чтобы они образовали равносторонний треугольник со сторонами где-то метра три, возложил ладонь на последнюю заклинку.

– «Ови`ра!»

Глухое жужжание коснулось моего слуха, а зев гнезда накрыла призма барьера, которая проявившись, быстро исчезла, став невидимой. Чиркнув зажигалкой, поджёг фитиль «Вонючки», и зашвырнув банку внутрь норы апатусов, рванул к товарищам.

– Теперь ждём, – добежав, сообщил я охотникам. За моей спиной послышался зловещий гул, который нарастал с каждым мгновением.

– Что-то мне ссыкотно, – поделился ощущениями Кроха, мне даже показалось, что парень побледнел.

– Костя! Костя! – суматошно задёргала меня за рукав Мара. – А эта призма – она их точно удержит?

Повернувшись, я с удовлетворением посмотрел на деяние рук своих.

– Должна. Почти идеально получилось.

Из гнезда валил бурый дым, а внутри призмы «Малого духовного барьера» в предсмертной агонии билось несколько сотен инфернальных насекомых. Через десять секунд жужжание стихло: апатусы пёстрым неподвижным ковром лежали на земле.

– Подождём пару минут, пока дым от «Вонючки» не рассеется, и можно собирать трофеи, – констатировал я, потирая руки. – А пока схожу за верёвкой, чтобы вы смогли меня в гнездо опустить. Надеюсь, не застряну....

Тридцать минут спустя

– Костя, я всё понимаю, но чем тебя обычные пчёлы не устраивают? – Боров взглядом указал на вёдра. – Если хочется мёда, скажи – я тебя на базар отведу. И что за хрень в остальных вёдрах? Особенно те два мне доверия не внушают.

– А у вас на ярмарках мёд инфернальных пчёл продают? Он, наверное, рядом с салом беса лежит? – слегка поиронизировал я. – В этом ведре, как вы уже поняли, мёд инфернальных пчёл. Имеет сладкий вкус и горькое послевкусие. Много есть его нельзя – в день не больше ложки. В отличии от обычного мёда обладает очень сильным тонизирующим действием и способствует быстрому восстановлению сил. Несмотря на ханжество святых отцов, его частенько давали паладинам в боевых походах.

Отломив край одной из восковых сот, я кинул кусок в рот, начав жевать.

– Уфф... Забористая штука. Отведайте, через минуту забудете об усталости.

– Что-то я не горю желанием, – Кроха выжидающе поглядывал на остальных, следя за их реакцией.

– Ну и балбес ты, Колька! – заключил Боровиков, отламывая кусок сот. – Когда ты ещё попробуешь мёд демонической пчелы?

– Я тоже попробую, но позже. – На нас с Артёмом лукаво смотрели карие глаза Мары, а её миловидное, хоть и немного худощавое лицо украшала весёлая улыбка. – Вдруг с вами что-то случится. Боров, всё в порядке?

– Слууууушайте... А классная штука! – восторженно заявил Артём, разминая плечи. – Я вчера в тренажёрке немного перестарался, мышцы болели, но враз перестали... И бодряк какой-то пошёл! Магия, не иначе!

– Она самая, – усмехнулся я. – И немного биоалхимии. Апатусы свою духовную силу вкладывают в этот мёд.

– А в остальных вёдрах что? – с любопытством вытянул голову командир, рассматривая наши трофеи.

– Вот эти шарики – пыльца. Инфернальные пчёлы выделяют особый секрет своими жвалами, чтобы их катать. Если употреблять внутрь, лечит сердечные болезни, заболевания мозга, психические расстройства, нормализует работу организма в целом, улучшает обмен веществ, имеет сильное кроветворное действие. Обладает хорошими дезинфицирующими свойствами, если наносить на рану. Как вы понимаете, здесь без магической биоалхимии также не обошлось.

– Отпад! – Кроха всё же отважился попробовать мёд. – А что в последних двух вёдрах? Выглядит стрёмно.

– А зря. За то, что в нём, – я указал на предпоследнюю ёмкость, – любая женщина с Арса на убийство пойдёт.

– Это то, о чём ты говорил, Костя? – немедленно оживилась Мара.

– Именно. В этом ведре маточное молочко, которое генерируют рабочие пчёлы для питания матки улья. Оказывает сильное восстановительное и регенеративное действие на клеточном уровне.

– А женщины тут причём? – Боров недоумённо почесал бровь.

– Молодость, Артём. Результат уже после первого применения – так сказать, налицо: кожа упругой становится, морщины разглаживаются, исчезают различные изъяны вроде сыпи и пигментных пятен, даже застарелые шрамы пропадают. Кстати, надо будет свою рану им обработать. Порез за пару дней заживёт.

– За пару дней? Учитывая нашу работу, довольно ценное приобретение, – вынес вердикт Артур и указал на последнее ведро: – А здесь?

– А здесь очень вкусная еда. Похоже на нежное, слегка сладковатое куриное мясо.

– Подожди... – Боров с подозрением покосился на меня. – А это, случаем, не личинки этих самых пчёл?

– Расплод, – поправил я, утвердительно кивая. – Он самый. Если запечь, то очень вкусное и питательное блюдо. Высококлассный материал для строения мышц и не только.

– Знаешь, Кость, вот это пробовать я точно не буду, – Боров скривился, недоверчиво разглядывая содержимое.

– Ну и зря. Одна такая личинка на Арсе стоит как добрый конь. Многие мужчины, особенно в возрасте, не задумываясь готовы вывернуть свой кошелёк, чтобы отведать угощения из расплода апатуса. – Видя, что не все ещё поняли к чему я веду, решил "добить" этих скептиков. – Мужская сила увеличивается.

– Да у меня с этим всё нормально, – поспешил откреститься Боров, а стоящая рядом Мара захихикала.

– Откуда ты знаешь? Штанга, с которой ты в обнимку спишь, рассказывала?

– Вот же ведьма, – буркнул Боровиков, недовольно засопев, решая сменить тему. – Смеркается уже. Пора вещички паковать и в город....

– И то...

В кармане командира второй группы запиликал телефон. Проведя пальцем по экрану, Артур приложил аппарат к уху.

– Да, шеф, что... В смысле?! В штабе? ... Сейчас будем! И экзорцисты там? ... Всё, едем!

Спрятав телефон, Артур на пару секунд застыл, после чего отмер и засуетился.

– Собираем всё и быстро в машину! В штабе какая-то чертовщина творится. Уваров толком не объяснил, но туда экзорцисты приехали, а значит дело дрянь....

Глава 15

– Читать мне Афоновы письмена, стоя по пояс в куче Моракса!

Только и оставалось, что тяжко вздохнуть, мысленно склоняя всех демонических владык в противоестественных позах. Наш отряд прибыл на место и теперь в каком-то оцепенении смотрел на кружащую вокруг здания штаба вольных охотников дымку, похожую на грязно-серый туман.

– П#здец... – выдохнул рядом Артур. – Эта штука будто живая... Костя, ты знаешь, что это такое? И что за Афоновы письмена, которые ты постоянно упоминаешь?

– Про Афоновы письмена долгая история, как-нибудь за кружечкой пенного эля расскажу.

Несколько минут я боролся с желанием начать ходить из стороны в сторону, потирая в задумчивости виски́, но усилием воли остался стоять, анализируя происходящее и становясь с каждым выводом всё мрачнее.

– Факт номер один – это явно наш «поджигатель», решивший взять реванш, факт второй – у этого инфернального выкормыша есть круг призыва: сам бы он такую гнусь над штабом никогда не наворожил, ну разве что через пару сотен лет практик... Значит, кто-то помог сопляку, дав ему зачарованный предмет, либо камень. Протащить подобную мерзость в противоположный план не так-то просто: работа кого-то из лордов, не иначе... Как же деградировали владыки, опустившись до личного общения, мфф, с демонами столь низкого пошиба. Видимо, дела в инфернальном плане совсем плохи... Или это какая-то новая стратегия пятнадцатого владыки – Элигоса?... не помню всех имён этого хитрована...

– Костя, ты вслух говоришь, если что, – моё отстранённое бормотание не на шутку обеспокоило Артура.

– Да так... размышляю, – мотнув головой, я указал на окутанное серой дымкой здание штаба, изнутри которого доносились скрежет и зловещие шепотки. – То, что вы сейчас видите – магия пределов. Раздел находится на высокой ступени посвящённости – это говорит о сложности его освоения. В нём всего семь заклинаний, а здесь представлен второй из семи пределов – «предел Отчаяния».

Я слегка сощурил глаза, пристально изучая группу вояк в синих плащах, которые стояли у границы области заклинания и, кажется, вот-вот собирались туда войти:

– Они это серьёзно?! Если так, то маги князя – дремучие идиоты, не ведающие, что творят...

– Время вышло, людишки, – раздался откуда-то с верхушки штаба скрипучий голос.

Грязно-серое марево в районе крыши трёхэтажного здания прояснилось. Наверху стоял мой знакомец – «поджигатель», и держал за горло сипящего, практически невменяемого молодого мужчину, судя по синему плащу, экзорциста. Мгновение – и маг вспыхнул, окутавшись коконом пламени. Короткий полёт – и глухой звук тела, рухнувшего вниз к отмостке фундамента, перешёл в потрясённую тишину. Пламя осветило место падения, а я почувствовал, как изнутри поднимается праведный гнев. Судя по трём обугленным телам на бетоне, этот несчастный стал не первой, а может и не последней, жертвой.

– Время пошло́, – равнодушно сообщил демон, производя манипуляции с наручными часами. – Ещё двадцать минут, и ещё одна смерть. Я жду... Попробуйте остановить меня.

– Да не познают ваши глаза ни слёз радости, ни слёз боли. Отправляйтесь в объятия Его.

Проводив погибших краткой отходной речью, я очертил пальцами крест Плачущего Бога, сложил руки на груди и поклонился. Бледное, покрытое испариной лицо Молчуна исказила гримаса холодного бешенства, он вскинул в сторону демона винтовку и начал прицеливаться, но я положил сверху руку и покачал головой.

– Это бесполезно, Алексей, – без слов указал ему на экзорцистов. Пара из них в этот момент подняли руки, и в границу предела полетели ярко-белые, свитые в копьё молнии, а следом тройка закрученных в спираль огненных сфер. Всё это великолепие врезалось в преграду и бессильно разлетелось искрами – слепящая вспышка ударила по глазам, заставив всех зрителей невольно зажмуриться.

– Вот это я и имел ввиду. Нужно быть внутри предела, а так – бе́столку.

Я ободряюще постучал по плечу Алексея, попутно прикипев взглядом к экзорцистам.

«Странная у них магия. Стихийное происхождение, но исполнение отличается от элементарных сфер: ни кругов, ни вербальных формул, ни ключей, ни рунических начертаний, ни даже жестикуляции».

– Вот вы где! – К нам подошёл облачённый в камуфляж смуглолицый широкоплечий мужчина лет пятидесяти. – Мда... ещё один полетал. Турик, бери своих, и идём.

Лицо вояки было обезображено глубоким шрамом, пролегающим от левой пустующей глазницы через щёку, губы и до края квадратного подбородка. Что не помешало ему окинуть каждого острым взглядом единственного глаза, холодным, как зимний рассвет.

– Куда, Алексеич? – не понял Панарин.

– Сейчас остальные приедут, и будем отбивать штаб от этого выродка, – ответил тот, приблизившись к Артуру. – Спасибо, что быстро отреагировал. Когда завалим урода, я его лично выпотрошу, а башку на стенку трофеев прибью, рядом с черепушкой вашей гадины. Кстати... – Тут взгляд брюнета с редкой сединой вперился в меня. – Костя Ерёмин... Хоть бы для приличия зашёл ко мне копию своего договора забрать, глаза свои бесстыжие показать, да и просто познакомиться.

– Извиняюсь, Степан Алексеевич, – изобразив придурковатую улыбку, я слегка взлохматил затылок. – Всё собирался, но командир работой загружает, будто лошадь ломовую. В чёрном теле держит, вообще продохнуть не даёт!

Лицо Артура вытянулось от удивления, Мара закашлялась, а Боров с Крохой захихикали.

– Ээ... Мм…

От такого пассажа Уваров даже растерялся, косясь уцелевшим глазом на Панарина, который в свою очередь вытаращился на меня, словно беззвучно вопрошая: «За что?!».

– А вот это правильно, Ерёмин, потом сам ему спасибо скажешь. И не вздумай обижаться! Таких командиров, как Артур, ещё поискать. Молодец, Турик! Молодых нужно в ежовых рукавицах держать – меньше времени на глупости останется.

– Угу... Да... Алексеич, что тут вообще произошло? – Панарин развернулся к главе штаба. – Ты больше матерился в трубку, чем говорил.

– А как тут не материться? – наш начальник скрипнул зубами, сжав кулаки до хруста. – Я уже домой ехал, когда вся эта херня произошла. Развернулся, по газам обратно – а тут такое! Ещё какой-то дегенерат этих чистюль в синих ночнушках вызвал. Когда приехал, они уже группу из восьми человек на захват штаба отправили. В итоге, двое наших ребят и двое этих «штурмовиков» полетали с крыши. – Глядя одним глазом нам за спины, Уваров изменился в лице и сплюнул в сторону. – А вот и наш «благодетель» собственной персоной пожаловал. Вот же бес... Кажется, ко мне идёт.

– Степан, на пару слов, – не тратя времени на приветствия, обратился к главе штаба подошедший Воротынский, и оба они отдалились на десяток метров в сторону.

Через несколько минут Уваров вернулся и, устроившись рядом с нами мрачным истуканом, достал сигарету из кармана, закурил, сделав глубокую затяжку. После чего, с силой выпустив дым сквозь едва приоткрытые губы, изрёк:

– Дерьмом вонять начинает.

– Что такое, шеф? – голубые глаза Борова подозрительно прищурились, а сам он будто ощетинился. – Сначала охотников туда отправить хочет, угадал?

– Ну а то… – интонация голоса главы штаба была обманчиво спокойной. – И «стелет» красиво. Деньги очень хорошие обещает, только не за голову беса, а за спасение своих шести магов. Не нравится мне это... – Словно уйдя в прострацию, мужчина одной затяжкой укоротил треть сигареты. – Но штаб нужно отбить, и ребята наши могут быть там. Если этого не сделаем, потеряем лицо... – тут говорящий осёкся: – Артур, а ты чего на Ерёмина уставился, как будто впервые увидел?

– Мёртвым всё равно, что о них говорят живые, – спокойно произнёс я, глядя в единственный глаз Уварова. – Они не льют ни слёз радости, ни слёз боли.

– Парень, это ты к чему сейчас? – напрягся шеф.

– К тому, что все, кто зайдут в область «тумана», станут беззащитными перед тем демоном, что засел в штабе. Шагнув туда, выбраться уже не получится. Вы утратите чувство реальности, оказавшись в своём самом страшном потаённом кошмаре. Всё, что может там обычный человек – это биться в отчаянии, покуда не впадёт в безумие или не совершит самоубийство, дабы прекратить всё это.

– Артур, что за мистический бред он несёт....

– Алексеич, советую его послушать. Костик в этих вещах разбирается лучше, чем мы все вместе взятые. Поверь, шеф, я знаю о чём говорю, – серьёзно сказал Панарин, а затем многозначительно посмотрел на меня. – Костя, ты знаешь, что делать? Мне плевать на экзорцистов и на деньги Воротынского тоже, но там могут быть ещё охотники.

– Кость, ты же умный, – Боров похлопал меня по плечу, – и соображалка у тебя светлая. Придумай что-нибудь. Неужели ничего нельзя сделать?

– Можно, но... – я указал взглядом на Воротынского, обращаясь уже ко всем, – видите, кто здесь? Вопросы могут неприятные начаться. Помните, какой интерес у князя ко мне? Даже лично со мной встретился. Сказка про бабушку из тамбовской глубинки не сработает, как и любые другие аргументы. Знаю я нравы благородных, если им в голову что-то втемяшилось, то хоть бес рогом в ребро двинет, но не переубедишь.

– А мне никто не хочет рассказать, что здесь происходит? – сощурил глаз Уваров, оглядывая нашу группу. – Мне тоже интересно послушать – что за возня мышиная у вас с Воротынским?

– Костя, можешь спокойно говорить, – Артур одобряюще кивнул. – Алексеичу я доверяю даже больше, чем самому себе.

– Что ж... Степан Алексеевич, если без подробностей, то князь прознал о моих нестандартных способностях, а осму я от него не получал. Догадываетесь, к чему веду?

– Пока не очень... – осторожно произнёс тот.

– Он подозревает меня в том, что я располагаю сведениями, где находится ничейный источник осмы.

– Нестандартные способности? – переспросил Уваров, вычленив главное. – Маг, значит... Интересно-интересно.

– Можно и так сказать, но мои способности не связаны с осмой.

– Кажется, кое-что проясняется, – глава штаба вновь закурил, что-то обдумывая. – Опасаешься, что он тебя в асфальт зазря закатает... Это многое объясняет. Теперь понятно, почему его прихвостень Пётр Колесников был у меня. Ваши отчёты по охоте его сильно заинтересовали, уж очень у вас результативность выездов выросла, дуралеи. Ерёмин, я понял, что тебе известно о чертовщине, что тут творится, и ты знаешь, что делать... Это так?

– Так.

– Тогда не мни сиськи и начинай суетиться. Я тебя от князя отмажу.

– Это каким же образом? – не мог не полюбопытствовать я.

– Скажу, что осму ты получил от меня, – видя, как взлетели мои брови, Уваров лишь хмыкнул. – Воротынский в курсе, что я располагаю кое-какими запасами.

– Хо-ро-шооо... – У меня тут же возник новый вопрос: – А как объяснить, что я скрыл этот факт во время нашего c ним разговора?

– Не хотел лишний раз распространяться, потому что ты охотник, а у нас магов не жалуют, – озвучил глава штаба очевидный факт. – А вообще, поступим проще: скажи, что я тебе запретил. Короче, не переживай, парень: сказал, что отмажу, значит отмажу. Не подойдёт он к тебе, обещаю.

– В таком случае, Степан Алексеевич, можно я сам к нему подойду? – Уваров слегка наморщил лоб, ожидая пояснений. – Уж очень мне хочется из князя пузырёк осмы вытрясти.

Моих собеседников, всех разом, будто дубиной по голове огрели – другой причины, почему у них одновременно приоткрылись рты, я не смог найти.

– Ерёмин, вижу, ты своей смертью умереть не хочешь....

– А Воротынский не хочет шесть магов потерять, – догадываясь, что Уварову не нравится происходящее, я решил повысить градус. – Да и охотников со «штабными» нужно вызволять. Скажите князю, что никто из «вольных», кроме меня, не согласился идти на верную смерть, а дальше я сам.

Пару минут спустя

– На вашем месте я бы этого не делал.

Почти подошедшая к границе предела группа экзорцистов сбилась с шага и повернула ко мне головы. Я решил закрепить успех.

– Советую для начала сунуть в туман руку и подержать немного.

Получив в ответ целую кучу гневных взглядов, я изобразил, что стушевался, пожал плечами и принял виноватый вид.

– Ладно-ладно, делайте, что хотите. Вы здесь все умные... Действительно, с какой стати слушать глупого охотника? Пошёл я к бесам.

– Заботливый нашёлся, – съязвила симпатичная магичка лет тридцати на вид, награждая меня взглядом, каким смотрят на клопа, перед тем, как раздавить. – Правильно, иди к бесам, неудачник.

Послышались смешки, после чего группа магов из двенадцати человек вновь двинулась к туману, но тут вмешался прихвостень Воротынского.

– Стойте! – скомандовал этот высокий молодой шатен, и подошёл ко мне. – Я Пётр, если помнишь... Ты что-то знаешь об этом тумане?

– Знаю лишь то, что вменяемые люди не сигают в реку с мостика, а предварительно окунают ногу, чтобы температуру воды узнать – вдруг ледяная? Впрочем, продолжайте, господа. – я поднял ладони, продемонстрировав отступление, и сделал шаг назад. – Не смею мешать....

– Юля, – Пётр обратился к той девушке, что ранее общалась со мной. – Сделай то, что он говорит.

– Колесников, я не....

– Сделай! – в голосе помощника Воротынского лязгнул металл. – Это приказ.

– Ладно-ладно... Не нервничай, Колесников, – пошла на попятную магичка, обжигая меня взглядом, не предвещающим ничего хорошего. Грациозной походкой она подошла к границе грязно-серого марева, до половины сунула туда руку и, подержав пару секунд, продемонстрировала ладонь.

– Ну, и? Пётр, меньше слушай всяких....

– Подольше подержи, – не дал я закончить оскорбление, прикинув в уме: – Думаю, что пары дюжин секунд будет достаточно.

В её глазах полыхнула злость, но ощущая на себе требовательные взгляды Петра и Воротынского, что заинтересовался происходящим, магичка благоразумно промолчала и, спрятав недовольство, вновь погрузила руку по локоть за границу предела.

Уже через десяток секунд надменность на лице милашки сменилась беспокойством и она заозиралась по сторонам, поглядывая на коллег по «цеху».

– Кто это шепчет? – нервно поинтересовалась она, а в следующую секунду завизжала и, спешно прикрыв лицо ладонями, отшатнулась от края марева.

– Нет! Нет!!! Моё красивое лицо! Аааааа... Мерзкая тварь, прекрати! Только не лицо! Неееет! Не надо! Пожалуйста!

Маги бросились к пострадавшей, чтобы привести её в чувство, но та взвизгнула ещё громче, попутно пытаясь отбиться от помощников.

– Вот такие дела, – я подошёл к границе предела, демонстративно засунул туда руку и пронаблюдал как товарищи наконец утихомирили Юлию. Она плюхнулась прямо на землю и, подвывая, принялась изучать свою мокрую от слёз физиономию в карманное зеркальце.

– Никто из вас там не протянет и минуты. Все гнетущие вашу душу страхи выплывут наружу. Юлия, например, смертельно боится того, что какая-нибудь инфернальная тварь обезобразит её лицо, кстати, довольно симпатичное. – Запустив свободную руку в один из подсумков на поясе, я протянул одному из ближайших магов шарик пыльцы величиной с вишню: – Дай ей вот это, пусть успокоится.

Кивнув, маг забрал подношение и направился к зарёванной девушке, а мой взгляд упал на князя, который в ответ задумчиво смотрел на меня.

– Михаил Иванович, как видите, посылать туда людей бессмысленно.

– Князь, – наклонился Пётр к Воротынскому, но грузный мужчина жестом дал понять, чтобы тот замолчал.

– Я тоже вижу, что он держит там руку, не слепой, – дёрнул щекой князь, продолжая смотреть на меня. – И достаточно долго. Почему на тебя не действует?

– Действует, Михаил Иванович, просто не так быстро. Я могу сопротивляться этой демонической магии.

– В силу того, что сам маг? – зашёл в лоб князь, наблюдая за моей реакцией. – Видимо, я был прав. И где же ты осму взял?

– Я ему пузырёк дал из своих запасов, – к нам обманчиво расслабленной походкой приблизился Алексеич. – И попросил лишний раз языком не трепать. Какие-то проблемы, Михаил?

– Нет... Совсем нет, Степан, – немного растерялся такому напору князь.

По моей предварительной оценке он поверил в слова главы штаба. Также, у меня в мозгу навязчивой мыслью засело предположение, что отношения между главой штаба и князем совсем не просты, уж больно быстро местный «царёк» на попятную пошёл.

– Ты ведь в курсе об объявленной мною щедрой награде? – поинтересовался Воротынский, видимо тем самым намекая на то, почему я ещё здесь.

– Да, князь, глава штаба сказал. Но в цветной бумаге, что деньгами зовётся, у меня сейчас нет нужды. Вот если бы на кону стояло что-то другое, я бы рискнул своей жизнью.

– Если намекаешь на дарование подданства, то об этом не может быть и речи, – сделал неверные предположения Воротынский, на что я лишь покачал головой.

– Мне известно о вашей жёсткой позиции, князь, по отношению к «мунам». Речь сейчас о другом. Я бы хотел пузырёк осмы.

– Тем более исключено, – отрезал он.

– Тогда ничем не могу помочь.

Поставив перед фактом, я убрал руку от предела и пожал плечами, делая вид, что собираюсь уйти, демонстрируя напускную досаду:

– Жаль. Думал, договоримся, но, видимо, осма для вас ценней жизней ваших людей.

– Она редкая, потому и.... – начал Пётр Колесников, но осёкся, уловив недовольный взгляд своего патрона.

– Поняяяятно, – протянул я, а на моём лице проступила тень задумчивости. – Настолько редкая, что нельзя пожертвовать одним пузырьком ради того, чтобы сохранить, ммм, как минимум шесть пузырьков? Возможно, даже больше....

– К чему ты клонишь, Ерёмин? – Воротынский продолжал буравить меня взглядом.

– Речь идёт о затраченных вами ресурсах. Там, в здании, – кивком головы указал на штаб, который накрыл «предел Отчаяния», – если не ошибаюсь, находятся ещё шесть экзорцистов. Для их инициации потребовалось минимум шесть пузырьков осмы. А сколько ещё они употребили, чтобы усилить свои способности....

– Значит, отказываешься, – от голоса князя повеяло угрозой.

– Нет, но хотелось бы рисковать жизнью за нечто более существенное, чем цветастая бумага. Михаил Иванович, то что я могу сопротивляться этой магии, не отменяет факта, что там опасно. В конце концов, в штабе демон, который людей будто свечки поджигает.

– Степан, повлияй на своего подчинённого, – обратился аристократ к главе штаба, но Уваров лишь развёл руками.

– Понимаешь, Михаил Иванович, мои люди соглашаются на ту или иную работу по собственной воле, я им не могу приказывать. – От меня не укрылось, что Алексеич сейчас получает удовольствие, отказывая Воротынскому. – Это ты, князь, можешь на своих экзорцистов надавить, а у меня всё добровольно. И я не раз об этом упоминал, когда ты меня подбивал людей на убой гнать, отрабатывая «висяки». Повторю сказанное тогда: «Мне приходится лично с семьями погибших беседовать».

– Хватит, Степан, не начинай, – поднял ладонь поморщившийся Воротынский, а затем вновь уставился на меня. – Хорошо... Если все шесть магов останутся живы, то ты получишь пузырёк осмы. Даю слово.

– Этого я не могу обещать, ибо кто-то из ваших магов уже мог наложить на себя руки. Не исключена вероятность того, что они уже мертвы. Демоны часто лгут.

– Ладно, действуй по возможностям, – дал слабину поглядывающий на часы Воротынский, поспешно добавляя: – Но не забывай, что в приоритете.

– Разумеется, Михаил Иванович.

– Тогда поспеши.

«Важный какой...» – подумал я, но не стал озвучивать, лишь кивнул и зашагал к границе предела. – «Будто это легко».

Выслушал пожелания удачи от товарищей по группе и главы штаба, проверил свои запасы: всего было в достатке, но камней душ хотелось бы побольше. Выдохнув, будто перед прыжком в пропасть, я шагнул за границу предела, на миг погрузившись в темноту. Сразу ощутил гнёт нечестивой магии. Тумана не было, что неудивительно: любой из семи пределов снаружи выглядит совсем не так, как внутри. Повернувшись, я обнаружил, что за моей спиной стоит плотная, непроглядная стена грязно-серого тумана. Пробовать её преодолеть, чтобы вернуться обратно, нет смысла, по крайней мере, не с имеющимися у меня силами.

Не успел сделать несколько шагов по стоянке штаба, как услышал едва уловимый шум, и это было довольно скверным признаком, стало понятно, что я переоценил свои возможности. При помощи контроля разума, как высшей составляющей души, можно защититься от большинства поганых заклинаний, вроде «пределов». Это не магия, а ментальная техника. Она бы идеально сработала, но общая сила моей души пока оставляла желать лучшего.