сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 28 страниц)
— Может как-нибудь в другой раз, — отвечаю я. Я не уверена, говорю ли я о почти-поцелуе или о футболе.
Карлос поднимает брови, и я думаю, что он понимает, что мои слова имеют двойное значение. — Буду ждать.
— Теперь моя очередь! — выкрикивает Брендон.
Карлос становится у ворот и наклоняется, сосредоточившись.
— У тебя три попытки, но посмотри правде в глаза, Брендон, ты недостаточно хорош.
В тот же миг, кончик языка моего брата появляется в уголке его рта. Он переполнен духом соревнования. Я уверена, что когда он подрастет, он заставит Карлоса попотеть.
Мой брат опускает мяч и делает пять шагов назад, считая каждый. Он приседает, как гольфер, выравнивающий свой удар. Позволит ли ему Карлос победить? Я не вижу ни одного сигнала от него о том, что наша договоренность все еще в силе, и он выглядит полным решимости остановить пас моего брата.
— Сдавайся, cachorro. Тебе не забить в мои ворота, и после этого, ты будешь называть меня Всемогущий Голкипер, единственный и неповторимый… Карлос Фуэнтес!
Его дразнилка прибавляет моему брату еще больше решимости; его губы — тонкая линия и руки сжаты в кулаки. Он пинает мяч со всей силы шестилетнего, даже хрюкает, когда его нога соприкасается с мячом. Он летит по воздуху.
Карлос подпрыгивает, чтобы его поймать …
И не достает. Даже лучше, Карлос падает и перекатывается на спину, приземляясь на землю.
Я никогда не видела более триумфального выражения лица у моего брата.
— Я сделал это! — кричит он. — Я сделал это! Даже с первой попытки! — Он подбегает ко мне и дает мне пять, затем запрыгивает на спину Карлосу. — Я сделал это! Я сделал это!
Карлос кряхтит.
— Ты никогда не слышал о жестоком победителе?
— Нет, — Брендон наклоняется к уху Карлоса. — Это означает, что сегодня ты будешь играть со мной в солдатиков.
— Может рематч? — спрашивает Карлос. — Два из трех? Или три из пяти?
— Ну, нет, Хосе.
— Меня зовут Карлос, а не Хосе, — говорит Карлос, но Брендон не слушает. Он уже несется к дому, чтобы рассказать моим родителям, что он побил Карлоса.
Карлос все еще на земле, когда я приседаю рядом.
— Чего ты хочешь? — спрашивает он.
— Сказать спасибо.
— За что?
— За то, что выполнил свою часть сделки, позволив Брендону выиграть. По большей части ты неплохо справляешься со своей целью — быть придурком, но у тебя есть потенциал.
— К чему?
Я пожимаю плечами.
— Стать нормальным человеком.
Глава 27
Карлос
После ужина я откапываю сотовый и звоню Луису и mi'amá.
— Te estás ocupando de Mamá?[57] — спрашиваю я своего младшего брата.
— Sí. Я забочусь о ней.
Громкий стук в дверь напоминает мне, что я проиграл сегодня в футбол.
— Время солдатиков, Карлос! — раздается голос Брендона через дверь.
— Quién es ése?[58]
— Мальчишка, что живет здесь. Он мне тебя иногда напоминает.
— Так хорош, да? — говорит Лукас, смеясь. — Как Алекс?
— Алекс es buena gente.[59] У него все по-старому.
— Ма сказала, что ты попал в неприятности.
— Sí. Но все будет в порядке.
— Я надеюсь. Потому что она копит, чтобы приехать к вам зимой. Если я буду хорошо себя вести, она сказала я смогу приехать тоже. Podemos volver a ser familia,[60] Carlos. Разве это было бы не замечательно?
Да, было бы прекрасно, если бы мы снова стали семьей. Полная семья для Луиса это нас четверо — я, мама, Алекс и Луис. Наш отец умер, перед тем как Луис начал говорить. Я никогда не хочу иметь детей, потому что не хочу оставить жену, которая будет из кожи вон лезть, пытаясь накормить их или заставить моих детей думать, что у них без меня полноценная семья.
Бам. Бам. Бам. Бам. Бам.
— Ты там? — снова кричит Брендон, на этот раз его голос звучит из под двери. Я даже вижу его губы через расщелину между ковром и дверью. Мне следует открыть дверь без предупреждения и посмотреть, как маленький дьяволенок выкрутится из этого.
— Будет замечательно, если ты и Mamá приедете сюда. Déjame hablar con Mamá.[61]
— Ее нет дома. Está trabajando — она на работе.
Мое сердце сжимается. Я не хочу, чтобы она работала, как рабыня за гроши. Когда я был в Мексике, я приносил деньги домой. Теперь я в школе, а она впахивает, как вол. Это плохо.
— Скажи ей, что я звонил. Que no se te olvide![62] — говорю я, зная, что мой брат заиграется со своими друзьями, и забудет, что я вообще звонил.
— Я не забуду, обещаю.
Я кладу трубку, как раз как Брендон снова стучит в дверь.
— Прекрати стучать, у меня от тебя голова болит, — говорю я, открывая дверь.
Брендон подрывается с пола быстрее, чем я когда-либо видел. И если учитывать его пошатывание, у него потемнело в глазах. Хорошо.
— Брендон, — зовет Уэстфорд, проходя мимо. — Я говорил тебе не надоедать Карлосу. Почему ты не читаешь в своей комнате?
— Я не надоедал Карлосу, — говорит он невинно. — Он сказал, что поиграет со мной в солдатиков. Так ведь, Карлос?
Он смотрит на меня умоляющим взглядом своих зеленых глаз.
— Так, — говорю я Уэстфорду. — Пять минут солдатиков, и с меня хватит играть в большого брата.
— Десять минут, — выкрикивает Брендон.
— Три, — отвечаю я. Двое тоже могут играть в эту игру.
— Нет, нет, нет. Пять достаточно.
В его комнате он втискивает фигурку мне в руку.
— Вот!
— Парень, не хочу тебя огорчать, но я обычно не играю в куклы.
Он выглядит обиженным и громко пыхтит.
— Солдатик не кукла. Он морской пехотинец, как мой папа. — Брендон достает миниатюрных пластиковых солдатиков из коробки и расставляет их по комнате. Можно подумать, что он просто захламляет комнату, но у меня такое чувство, что в его сумасшествии есть какой-то метод. — У тебя были солдатики, когда ты был маленьким?
Я мотаю головой. Я не помню, чтобы у меня было много игрушек… мы, по большей части, играли с палочками, камешками и футбольным мячом. Иногда Алекс залазил в шкаф к моей маме, и мы придумывали сумасшедшие игры с камнями в ее колготках. Несколько раз мы отрезали у колготок ноги и делали рогатки. В другое время, мы наполняли их шариками с водой и мутузили друг друга. За эти проделки Алекс и я не раз получали от мамы синяки на задницах, но это было не важно. Игра стоила наказания.
— Ну, — говорит мелкий, напуская на себя серьезный вид. — Кобры — плохие ребята, которые хотят захватить мир. Солдатам Джо необходимо поймать их. Понял?
— Ага, давай уже покончим с этим.
Брендон поднимает вверх руки.
— Подожди, подожди, подожди. Ты не можешь быть солдатом без кодового имени. Какое кодовое имя ты хочешь? Мое - Гонщик.
— Я буду Герреро.
Он наклоняет голову на бок. Что это значит?
— Воин.
Он кивает в знак поощрения.
— Окей, Герреро, наша миссия — поймать доктора Моргуна. — Брендон смотрит на меня большими круглыми глазами. — Доктор Моргун — самый плохой из всех крутых парней на земле. Хуже даже Командера Кобры.
— Можем мы сменить имя на что-нибудь пострашнее? Извини, но доктор Моргун совсем не звучит круто.
— О, нет. Ты не можешь сменить его имя. Ни за что.
— Почему нет?
— Мне нравится имя. Доктор Моргун постоянно моргает.
Я не могу не забавляться этим парнишкой.
— Ладно. Так что этот Доктор М сделал такого плохого?
— Доктор Моргун, а не Доктор М, — поправляет меня Брендон.
— Не важно, — я поднимаю солдатика Джо и говорю пластиковому чуваку: — Ну что, ты готов надрать зад доктору М? — Я поворачиваюсь к Брендону. — Джо говорит, что готов.
Брендон подбирается, как будто он на секретном задании.
— Следуй за мной, — говорит он и ползет через комнату. — Давай же! — шепчет он громко, когда замечает, что я не следую за ним.
Я ползу за ним, притворяясь, что мне шесть и у меня достаточно терпения, чтобы играть в эту игру.
Брендон подставляет ладошку к моему уху и шепчет:
— Я думаю, что доктор Моргун прячется в шкафу. Зови подкрепление.
Я смотрю на пластиковые фигурки солдат, разбросанные по комнате, и говорю:
— Войска, окружить шкаф.
— Ты не можешь быть солдатиком Джо и разговаривать своим голосом. Тебе надо звучать как морской пехотинец, — говорит Брендон, однозначно не впечатленный моими актерскими способностями в игре.
— Не приставай, а то уйду, — говорю я.
— Окей, окей. Не уходи. Можешь быть солдатиком Джо со своим голосом.
Брендон и я окружаем солдатиками шкаф. И раз уж я застрял тут за этой игрой, можно и огонька сюда добавить, думаю я.
— Джо тут говорит мне, что у него есть информация о докторе Моргуне.
— Что за информация? — спрашивает Брендон, идеальный игрок.
Но теперь мне надо срочно что-то придумать.
— У доктора Моргуна новое оружие. Если он моргнет на тебя — ты труп. Так что не смотри ему в глаза.
— Окей! — говорит оживленно Брендон, напоминая мне моего младшего брата, Луиса.
Мысли о Луисе заставляют меня думать о маме и о том, как редко она улыбалась за прошедшие несколько лет. Сколько бы я ни бунтовал, я сделал бы что угодно, чтобы заставить ее снова улыбаться.
Глава 28
Киара
Из дверного проема я наблюдаю за тем, как Карлос и мой брат играют в солдатиков. Карлос выстроил туннель из футболок Брендона, развешенных на веревке. Один ее край привязан к оконной ручке, откуда она тянется через всю комнату Брендона и заканчивается у шкафа, к которому привязан второй край.
Глядя на его расслабленное выражению лица, я бы поспорила, что Карлос получает от игры не меньше удовольствия, чем Брендон.
Моя мама дотрагивается до моего плеча.
— Ты в порядке? — говорит она еле слышно?
Я киваю.
— Я волнуюсь за тебя.
— Все нормально. — Мои мысли возвращаются к сегодняшнему вечеру, к игре во дворе с Брендоном и Карлосом. Признаюсь, мне тоже было весело. Я крепко ее обнимаю. — Даже лучше, чем нормально.
— Похоже, что они неплохо проводят время, — кивая в сторону поля боя в комнате моего брата. — Ты думаешь, Карлос привыкает к идее о том, чтобы жить здесь?
— Может быть.
— Пять минут закончились давным-давно, — слышу я голос Карлоса.
Моя мама заходит в комнату и поднимает Брендона, прерывая то, что точно стыло бы попыткой брата применить свою тактику переговоров.
— Время отправляться в кровать, Брен. Завтра в школу.
Подоткнув его одеяло, мама спрашивает:
— Ты почистил зубы, не так ли?
— Ага, — говорит брат, кивая. Но я замечаю, что его рот крепко сжат во время кивка. Спорю, что он привирает.
— Спокойной ночи, Гонщик.
— Спокойной ночи, Герреро. Киара, раз Карлос не хочет рассказать мне сказку, может ты мне споешь? Или сыграешь со мной в буквы? Пожалуйста, — молит меня Брендон.
— Что ты предпочитаешь? — спрашиваю я.
— Игру в буквы.
Братик садится в кровати спиной ко мне и задирает вверх футболку.
Я играю с ним в эту игру с тех пор, как ему исполнилось три. Я пальцем рисую буквы на его спине, а он их угадывает.
— А, — говорит он гордо.
Я рисую еще одну.
— Х!
И еще одну.
— Б … нет, В! Я прав?
— Да, — отвечаю я, затем добавляю: — Окей, еще одну и спать.
— З!
— Угадал. — Я целую его в макушку и поправляю одеяло в последний раз.
— Люблю тебя, — говорю я.
— Я тоже тебя люблю. Киара?
— Да?
— Скажи Карлосу, что я его тоже люблю. Я забыл ему сказать.
— Обязательно. А теперь спи.
В коридоре Карлос стоит, облокотившись на стену. Моя мама куда-то исчезла, скорее всего в комнате смотрит телевизор с моим отцом.
— Я слышал, что он сказал, так что нет необходимости ничего передавать, — говорит Карлос. Его обычно нахальное поведение испарилось. Он выглядит немного уязвимо, как будто то, что он услышал, как Брендон сказал, что любит его, сломало в нем какой-то эмоциональный барьер, возведенный ранее. Он показывает капельку настоящего Карлоса.
— Хорошо, — смотрю на свои ноги, потому что, честно, я не могу смотреть ему в глаза. Они завораживают и его взгляд сейчас слишком интенсивен. — Спасибо еще раз, ну, за то, что поиграл с моим братом. Ты ему очень нравишься.
— Это потому, что он на самом деле меня не знает.
Глава 29
Карлос
До начала занятий я забираюсь под скамейки для зрителей на футбольном поле, чтобы найти Ника. И, как я и ожидал, он курит косяк.
Сначала на его лице отражается паника, но секунду спустя он маскирует ее улыбкой.
— Эй, привет, чувак, как оно? Я слышал, тебя замели на прошлой неделе. Стремно. — Он протягивает мне косяк. — Хочешь затянуться?
Я хватаю его за шиворот и прижимаю к металлической балке.
— Почему ты меня подставил?
— Ты сумасшедший! Я не знаю, о чем ты говоришь, — отвечает он. — Зачем мне тебя подставлять?
Я бью его в челюсть, и он падает на землю.
— Теперь вспомнил?
— О, черт, — выкрикивает Ник, пока я стою над ним. Я буду выбивать из него пыль до тех пор, пока он не выдаст мне все, что знает. Если он как-то связан с Геррерос дель баррио и Весом Делвином, Киара и Уэстфорды могут быть в опасности из-за того, что я живу с ними. Я не могу этого допустить.
Я снова хватаю его за шиворот и поднимаю.
— Говори, зачем ты подкинул наркоту в мой шкафчик. И советую сделать это побыстрее, мое настроение было подпорчено с тех пор, как на меня надели наручники.
Он поднимает руки в знак того, что он не будет больше сопротивляться.
— Я пешка, Карлос, такая же, как ты. Мой поставщик, этот чувак, Делвин, сказал мне подкинуть наркотики. Я не знаю почему. У него была пушка. Он дал мне банку и сказал засунуть ее тебе в рюкзак, или я пожалею. Я не знаю почему. Я клянусь, это не было моей идеей.
Остается найти того, чья это была идея. Но проблема в том, теперь мне придется связаться с этим Делвином и держать ухо востро.
— Карлос, твоя очередь поделиться с нами.
Все глаза в Кругозоре направлены на меня. Бергер ждет, что я выверну тут мою душу перед всеми. Разве не достаточно того, что мне приходится слушать о дурацких проблемах остальных, как, например, отец Джастина постоянно говорит ему, что он идиот, и что Кено герой, потому что все его друзья пили на выходных пиво, а он не поддался соблазну.
Что. За. Куча. Дерьма!
Миссис Бергер смотрит на меня поверх своих очков.
— Карлос?
— Да?
— Не хочешь поделиться тем, что произошло с тобой за прошедшую неделю, что оказало на тебя какое-то влияние?
— Не особо.
Зана фыркает, изгибая свои накрашенные губы.
— Карлос думает, что он слишком крут, чтобы поделиться с нами.
— Да, — встревает Кармела. — Почему ты думаешь, что лучше нас, а?
Кено одаряет меня пристальным взглядом, точно пытаясь запугать меня. Интересно, знает ли он что-нибудь о Делвине.
Предельно ясно, что сейчас мне нечего ждать поддержки от Мексиканской Силы, поэтому я смотрю на Джастина.
— Делай что хочешь, — Джастин, парень с зелеными волосами говорит мне. — Только меня не впутывай.
И что это должно значить?
Квин смотрит в пол.
Бергер наклоняется вперед.
— Карлос, прошла неделя, а ты все еще ничего нам не сказал. Каждый в этой группе поделился частью себя с тобой. Почему бы тебе не открыть хотя бы маленькую часть тебя, чтобы остальные почувствовали с тобой хоть какую-то связь.
Она на самом деле считает, что я хочу быть связан с этими людьми. Она что сбрендила?
— Скажи уже что-нибудь, — торопит Зана.
— Ага, — соглашается Кено.
Бергер смотрит на меня этим жалостливым мы-здесь-для-тебя взглядом.
— Наша группа держится вместе, когда все делятся частью себя. Представь то, что ты скажешь клеем, который делает нас чем-то единым, где все помогают друг другу и никого не оставляют позади.
Она хочет клея, я дам ей клея. Я не собираюсь рассказывать им о Нике или Делвине, но есть кое-то еще, что я не могу выкинуть из головы. Я поднимаю руки в знак капитуляции.
— Ладно. Я почти поцеловал девчонку, Киару, в среду. Это случилось на вершине горы, на которую она заставила меня забраться. — Я качаю головой, разочарованный от одной мысли об этом. Проблема в том, что за прошедшие два дня я не переставал думать о том, каким бы мог быть этот поцелуй.
Кено наклоняется вперед на стуле.
— Она тебе нравится?
— Нет.
— Тогда зачем ты почти ее поцеловал? — спрашивает Зана.
Я пожимаю плечами.
— Чтобы что-то доказать. — Они все молчат и смотрят на меня.
— И что ты хотел доказать? — спрашивает Бергер.
— Что я целуюсь лучше, чем ее парень.
Джастин закрывает рукой свой, открытый от удивления, рот. Если это он считает чем-то скандальным, я могу посчитать, скольких девчонок он целовал меньше, чем на одной руке.
— Она ответила на поцелуй? — спрашивает Кармела.
Кено поднимает брови.
— Она мексиканка?
— Мы не поцеловались, мы почти поцеловались, и это не было таким уж большим делом.
— Она тебе нравится, — говорит Зана. И когда я хмыкаю, добавляет: — Ох, я тебя прошу. Люди говорят ''это не было большим делом", когда это большое дело для них.
— Какая разница, Зана? — встревает Джастин. — Он в итоге не поцеловал ее, и у нее есть парень. Нравится она ему или нет, она занята.
— Карлос, тебе следует поработать над собой, прежде, чем ты сможешь быть с кем-то в нормальных отношениях, — говорит Зана, как какой-то эксперт.
Ага, ну и плевать. Мне не нравится Киара. И последнее, что я хочу, это нормальные отношения… и я вообще не уверен, что они существуют.
Я отклоняюсь назад и скрещиваю руки на груди.
— Чтоб вы знали, Миссис Б, я сказал все, что хотел.
Бергер кивает.
— Спасибо, что поделился с нами, Карлос. Мы ценим твое желание показать нам часть своей персональной жизни. Веришь или нет, наша группа стала более сплоченной благодаря тебе.
