Текст книги "Любовная капитуляция"
Автор книги: Сильвия Соммерфилд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 23 страниц)
Эпилог
Когда Кэтрин еле слышным голосом попросила Якова выделить ей лошадь и сопровождающих, король, прибывший во главе отряда, поначалу ничего не понял. Он взглянул на растерянного Донована, затем снова на Кэтрин.
– Миледи, ваш муж здесь, и он наверняка жаждет отвезти вас домой, – сказал король озадаченно.
– Милорд, – настойчиво сказала Кэтрин, – я еще раз прошу вашу милость выделить мне сопровождающих… А также умоляю вас о разрешении последовать за своим братом в ссылку.
– Миледи, я не ослышался?
– Нет, сир. Я не в силах более переносить ни позор своего замужества без любви и тепла, ни любовниц, с которыми вынуждена делить своего мужа.
– Вам следует сперва поговорить с ним, леди Кэтрин. Вернемся в Эдинбург, там все обсудим, если вы не передумаете. А вот, кстати, и ваш муж.
Кэтрин обернулась и увидела Донована, решительно направившегося к ней. Она не могла, не хотела возвращаться к своему прежнему положению. Со слабым криком Кэтрин метнулась к свободной лошади, стоявшей неподалеку, вскочила в седло и через несколько минут уже скакала через ворота замка. Донован, отшвырнув меч, подбежал к одному из всадников и, стащив с седла, мгновенно занял его место. Через несколько секунд и он пропал из виду.
Эндрю, стоявший рядом в обнимку с Энн, улыбнулся недоумевавшему королю.
– Держу пари, милорд, – сказал Эндрю весело, – что главное событие дня свершится уже без нашего участия…
Кэтрин, пришпорив коня, мчалась сама не зная куда; по лицу ее текли слезы. Неподалеку от дороги располагался женский монастырь. Можно было попросить на время убежища, чтобы побыть одной и хорошенько все еще раз обдумать, но Донован, только что с ужасом осознавший всю абсурдность своих подозрений и ревности, скакал за ней с не меньшим отчаянием.
Едва ли бы ему повезло догнать жену, не попадись Кэтрин плохая лошадь. При спуске с холма Мак-Адам поравнялся с ней, ухватил за талию и перебросил на своего коня. Остановившись, он помог ей спешиться, ожидая ожесточенного сопротивления, но не встретил его. Кэтрин, молча, стояла перед ним, тихая и безвольная, и Донован ощутил, как стена отчуждения между ними становится все более непроницаемой.
– Кэтрин… мне тебе многое нужно сказать. Мне давно это надо было сказать. Я знаю, что не достоин того, чтобы ты меня выслушала, но все же…
– Охотно предоставлю вам свободу, милорд. Я не буду жить бок о бок с вашей любовницей. Дайте же и мне свободу, чтобы я могла последовать за своим братом.
– Не могу, не могу, Кэтрин. И если уж речь зашла о любовнице, то я тут совершенно чист перед тобой. Просто, – он помялся, – просто мне хотелось подразнить тебя в отместку…
– …За то, что я не хотела брака без любви?
– Нет, за Эндрю Крейтона, – признался Донован, опустив глаза.
На лице Кэтрин отразилась крайняя степень недоумения.
– Ты думал, что я… что Эндрю – мой любовник? Ты ничего не знал про него и Энн? Ты ревновал, так, милорд?
Она отвернулась, чтобы муж не заметил ее радостной и восторженной улыбки.
– Да, ревновал. Ревновал, черт возьми! Любил тебя, и ни за что не хотел этого признавать. Я когда-то обжегся на молоке и с тех пор только и делал, что дул на воду. Но больше не могу этого скрывать: я тебя люблю. Я наделал кучу глупостей, я чуть не потерял тебя. Но сейчас я хочу, чтобы ты вернулась со мной домой, потому что я без тебя не могу… Давай начнем все сначала. Я больше всего на свете боюсь тебя потерять и буду воевать за тебя, покуда жив.
Кэтрин повернулась к нему лицом: ему никогда не доводилось видеть в ее лучистых глазах столько тепла и любви…
– Бьюсь об заклад, у тебя голова забита глупостями и оскорблениями, которые я успела наговорить. Сможешь ли ты их забыть?..
– Да, я уже забыл их, – сказал Донован, судорожно вздохнув. – За те часы, пока тебя искали, я осознал, что жить без тебя не смогу. Это были бесконечно длинные и ужасные часы, Кэтрин, и я проклял свое упрямство и гордыню, из-за которых ты могла погибнуть. Я готовил слова, которые хотел сказать тебе при встрече, но все они вылетели у меня из головы; однако знай: я люблю тебя, Кэтрин, и хочу, чтобы ты вернулась домой!
Доновану показалось, что сердце его готово выскочить из груди. Что, если она откажется и покинет его навсегда? Конечно, вернуть ее силой не составило бы труда… но каков был бы результат? Любовь, превратившаяся в прах? Нет, Кэтрин должна полюбить его, она должна сама, по своей воле, в результате своего выбора остаться с ним. Он не может больше принуждать ее к чему бы то ни было.
– Кэтрин?.. – все что он смог выговорить сейчас.
– До чего же бестолковое признание, негодяй ты этакий.
Кэтрин улыбнулась, хотя на глазах ее еще сверкали слезы. Со стоном блаженства Донован стиснул ее в объятиях и поцеловал, страстно и жадно, впервые за все время чувствуя, как ему отвечают тем же.
Не дождавшись Кэтрин и Донована, Эндрю и Энн присоединились к трапезе короля.
Яков с живым интересом выслушал рассказ о похождениях сэра Эндрю Крейтона. Любовь, существовавшая между Энн и Эндрю, была настолько очевидна, что тут же, не сходя с места, он даровал прощение английскому агенту и благословил его на брак с леди Мак-Леод.
– Только не приписывайте эту милость своим достоинствам, – погрозил он пальцем Эндрю. – Я мог бы, не раздумывая, повесить вас как шпиона, но питаю слишком глубокое уважение к вашей избраннице, чтобы отказать ей в ее единственной просьбе.
– Благодарю вас, ваша милость.
Энн и король на мгновение обменялись взглядами. Оба они вспомнили про Мэгги.
– Мне сообщили, – внезапно сказал король, – что к вам пришла весточка от брата.
– Да, милорд, – радостно улыбнулась Энн. – Я узнала, что, пока мы находились здесь, пришло письмо от Эрика.
– С ним все в порядке?
– Да, милорд. Он удачно устроился на чужбине. Конечно, нет ничего на свете прекраснее холмов Шотландии, но Эрик утешает себя мыслью, что настанет день, когда он увидит их вновь.
Яков спрятал улыбку, и в глазах у него засверкало веселье.
– Вас заинтересовали наши предложения, милорд? – спросил Эндрю. – Англия стремится к прочному миру!
– Да, – после короткой паузы ответил Яков. – Да, это очень важно. После того, как мне стали известны имена изменников и врагов – моих и Шотландии, я очень заинтересовался вашими предложениями. Как только изменники будут повешены, мы с вами вернемся к этому вопросу.
Эндрю с уважением почувствовал, что расположение Якова – не мимолетная любезность, и он будет надежным и могучим союзником Англии.
Гул пронесся по залу: в дверях появились Кэтрин и Донован: смущенные, раскрасневшиеся, счастливые. Ужин перешел в празднество, вино лилось рекой, и только Кэтрин и Донован сидели в сторонке: у них был свой праздник.
Проснувшаяся любовь казалась Доновану чудом. Он понял вдруг, что никогда по-настоящему не владел Кэтрин… Но теперь все будет иначе. Выскользнув с пира, они пробрались в свою комнату и забрались в кровать. Так они лежали, прижавшись друг к другу; первой заговорила Кэтрин:
– Хочу выразить свое сожаление, милорд…
Донован повернулся к ней, еще крепче прижимая к себе.
– О чем же ты сожалеешь?
– О своих словах насчет наших… вернее, твоих детей.
– Неужели ты думаешь, что я хоть на минуту мог воспринять их всерьез? Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы поверить, что ты можешь изменить супружескому долгу!
– И ты не верил, даже подозревая, что я и Эндрю…
– В самые черные минуты я не переставал любить тебя, хотя и не признавался в этом даже себе!
– А ты знаешь, я в тебя влюбилась с первой же встречи!..
– Боже, какими самоупоенными и слепыми гордецами мы были! Какое счастье, Кэтрин, что я вовремя прозрел, – до того, как произошло непоправимое и ты не бросила меня. Кстати, – Донован улыбнулся жене лукавой улыбкой, – может быть, еще не поздно поправить дело насчет моих… пардон, наших детей.
– Вы глядите в самую точку, милорд!
Кэтрин повернула к мужу голову, так что их губы слились.
– Я люблю тебя, – прошептал он, отрываясь на мгновение, и снова их губы встретились, скрепляя их обоюдную и полную капитуляцию друг перед другом.
