Текст книги "Только с тобой (ЛП)"

Автор книги: Сильвия Дэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)

            – Они усилили меры безопасности в ожидании прибытия миссис Кросс.

            – Хорошо.

            То, что Ева остановится в отеле, принадлежащем Кросс Индастрис, придало мне еще больше спокойствия. Мы владели двумя хорошо известными ночными клубами на Ибице: одним в центре города, и одним в Сан-Антонио. Я уже знал, безо всяких вопросов, что оба адреса были отправлены Кленси заранее. Я ожидал, что он использует эту информацию. Он был умным человеком, и был бы признателен за дополнительную поддержку, оказываемую их охране и персоналу.

            – Как мы уже обсуждали ранее,– продолжал он. – У нас есть собственная команда на месте в аэропорту, они будут следовать за миссис Кросс все выходные. Они уже проинструктированы, поэтому будут в штатской одежде и сольются с окружающими, обеспечивая дополнительную поддержку для команды Кленси, и вмешаются только тогда, когда в этом будет крайняя необходимость.

            Я кивнул. Кленси был хорош, но под его присмотром были Моника и Ева, а также они считали Кэри своей семьей, значит Кленси будет присматривать и за ним тоже. Его внимание будет разделено на три, но Моника будет в приоритете, как жена его работодателя. Ева ни для кого не была в таком приоритете, каким была для меня. Я хотел установить наблюдение за каждым ее вздохом вне отеля. Слава Богу, что эти выходные будут разовым событием в жизни.

            Рауль встал:

            – Я созвонюсь с Кленси и обсужу протокол поездки в аэропорт.

            – Спасибо, Рауль.

            Кивнув, он ушел.

            Ангус поднялся на ноги:

            – Я отправлюсь за Счастливчиком и отвезу к вашей сестре. Она шлет мне сообщения с вопросами, выехал ли я, буквально каждый час.

            Это почти заставило меня улыбнуться. Айерленд  была в восторге, когда я спросил, будет ли она присматривать за собакой в мое отсутствие. Я полагал, что Счастливчику это понравится больше, чем взлет и посадка, и Айерленд сможет отвлечься от депрессии матери после развода.

            Ангус остановился по пути к двери:

            – Хорошенько повеселись, парень. Это пойдет тебе на пользу.

            Я фыркнул.

            – Позвони мне, если найдешь что-нибудь.

            – Конечно.

            Он тоже ушел, оставив меня заканчивать рабочую неделю.

            Я отметил время на телефоне, прежде чем нажал на быстрый дозвон моей жене.

            -Привет, Ас,– ответила она, ее голос был словно яркий свет.– Не можешь перестать думать обо мне, не так ли?

            – Скажи мне, что ты думала обо мне.

            – Всегда.

            Я вспомнил ее прошлой ночью, как она лежала на животе, распростершись на кровати, с закинутыми к верху пятками. Она наблюдала за тем, как я собираю вещи, подперев подбородок руками, время от времени комментируя мой выбор.

            Она отметила, что я не упаковал графитово-серые слаксы, о которых она фантазировала, или черную футболку с V-образным вырезом. Намеренное упущение было единственной причиной, которая заставила ее улыбнуться. Весь вечер, по большей части, она была тихой и унылой.

            – Ты и я поедем в аэропорт вместе, – сказал я ей. – Наедине.

            – Ох, – выдохнула она. – Это было бы прекрасно.

            – Это будет более, чем прекрасно.

            – Ооох…

            Ее голос звучал ниже, появилась мягкая хрипотца, это говорило мне о том, что ее мысли обратились к сексу.

            – Завел небольшой перевозочный фетиш?

            Волна удовольствия накрыла  меня, помогая облегчить стресс, вызванный мыслями о предстоящих днях. Ева позволила бы мне иметь ее в любом месте, но она часто сама соблазняла меня в пути, когда мы отправлялись куда-либо.

            Раньше я ограничивал себя, занимаясь сексом лишь в отеле, но она потрясла мой мир, подначивая заниматься с ней любовью в автомобилях и самолетах, так же как дома и в разнообразных местах деловых встреч.

            Я никогда не сказал бы ей нет. Я не был на это способен. Когда она меня хотела, я был более чем готов.

            – У меня есть фетиш по имени Ева, – пробормотал я, возвращая ей, то, что она когда-то мне сказала.

            – Хорошо, – она вздохнула. – Выходные еще не закончились?

            Я услышал, что Кэри сказал что-то, что я не разобрал.

            – Скоро, Ангел. Я отпущу тебя.

            – Никогда не отпускай меня, Гидеон.

            Горячность в ее словах тронула меня, и выдало, насколько она была выбита из колеи предстоящими выходными.

            После разлуки она была подавлена, и было приятно осознавать, что она не ждала новой, даже при более счастливых обстоятельствах.

            – Я позволю тебе вернуться к тому, чем ты занималась, – поправил я. – Чтобы к приезду Рауля ты была готова.

            – Не обращай на него внимания. Я буду готова кончить для тебя, – промурлыкала она, оставив меня твердым и ноющим после окончания звонка.

            Араш вошел в мой офис после четырех часов, расхаживая, засунув руки в карманы и что-то напевая. Он улыбнулся, опускаясь на один из стульев, напротив моего стола.

            – Готов к выходным?

            – Настолько, насколько можно быть готовым в данной ситуации, – я откинулся назад, барабаня пальцами по подлокотникам моего стула.

            – Ты будешь рад услышать, что дело Энн Лукас с жалобами закрывают.

            Я этого и ожидал, но все же было бы хорошо иметь подтверждение.

            – Как и должно было случиться.

            – Я не слышал, будет ли она обвинена в ложных показаниях об инциденте. Между тем, если она попытается каким-либо связаться с тобой, Евой или Кэри, мне нужно немедленно об этом знать.

            Я рассеянно кивнул:

            – Конечно.

            Он изучал меня:

            – О чем ты думаешь?

            Я скривил губы:

            – Я только что говорил с одним из членов директоров «Видал Рекордс». Кристофер продолжает работу по приобретению капитала для выкупа.

            Брови Араша взлетели вверх.

            – Если он вытянет все вместе, ты полагаешь, что должен будешь выйти из состава?

            – Если только я вызываю его беспокойство, то я сделаю это.

            Захочет ли Айерленд в будущем присоединиться к семейному бизнесу, еще предстоит увидеть, но, несмотря на это, она была заинтересована в успехе компании, но Кристофер принимал скверные решения. Все мои предложения поддержать его и рекомендации по управлению были отвергнуты. Он также часто отказывался слушать отца, очевидно полагая, что его мудрость в какой-то части исходит от меня.

            – Что думает совет?

            – Они рассматривают это как семейную вражду, и хотят, чтобы я нашел быстрое и безболезненное решение.

            – Это возможно? Ты никогда не ладил со своим братом.

            Я помотал головой.

            – Это неудачная затея.

            Я знал, что Араш не сможет понять. У него были собственные брат с сестрой, и его семья была очень дружной.

            Он вздохнул:

            – Извини, чувак. Это тяжело.

            В идеальном мире Кристофер мог бы присутствовать на моем мальчишнике в выходные. Мы могли быть ближе. Он мог бы быть шафером на моей свадьбе… исполнить обязанности, которые я никому еще не предложил.

            Арнольдо взял в свои руки планирование выходных, но я не знаю, делал ли он это, предполагая, что будет стоять рядом со мной на свадьбе в качестве шафера. Может быть, он просто был инициативнее других парней.

            Всего несколько недель назад я бы, не раздумывая, предложил Арнольдо стать шафером. Часть меня надеялась, что так и будет.

            Араш тоже был хорошим выбором. В отличие от Арнольдо, я видел Араша каждый день. И, как мой адвокат, он знал обо мне и Еве то, что никто другой не знал. Я бы мог ему доверить что-либо даже без защиты адвокато-клиентских привилегий.

            Но Арнольдо был прямым, непосредственным со мной, как никто другой не был, кроме моей жены. Я долго думал, что грубый и прямой совет  Арнольдо  удерживал меня от становления слишком циничным и пресытившимся в свое время.

            Эти выходные должны прояснить выбор между двумя мужчинами.

            Я чувствовал, что было неправильно стоять за дверью квартиры Евы и ждать ее. Прислонившись к стене напротив дверного проема, я размышлял,  как быстро все сложилось, и как яростно я был готов сопротивляться тому, чтобы вернуть все к первоначальному виду. Я и представить не мог, какими могут быть наши отношения. Открытыми, без единой тайны. Насколько влюбленными в друг друга.

            Раньше были проблески такой жизни. Некоторые ночи мы проводили вместе в квартире по соседству. В выходные мы тайком уезжали, чтобы побыть наедине друг с другом. Но те времена были прожиты будто в вакууме. Теперь мы проживали эти моменты открыто. Было бы еще лучше, если бы весь мир узнал, что мы поженились, и Ева окончательно переехала жить ко мне в пентхаус.

            Дверь открылась, и Ева вышла, выглядя сногсшибательно и сексуально в красном обтягивающем платье и сандалиях на высоком каблуке. Солнцезащитные очки были подняты на голову, а чемодан она подкатила ближе к себе. В следующий раз она упакует свой чемодан для нашего медового месяца. Мы выедем вместе, как это делали сейчас, но останемся вместе с этого момента и до конца.

            – Давай я, – сказал я, выпрямившись, чтобы забрать у нее чемодан.

            Она обхватила меня, как только я потянулся за ним, ее тело было мягким и теплым, в отличие от моего. Она притянула мою голову и поцеловала быстрым сладким поцелуем.

            – Тебе нужно было зайти.

            – Ты и я рядом с кроватью? – я поймал ее за талию и повел к лифту. –  Я бы воспользовался такой возможностью, если бы не думал, что Кэри будет стучать в дверь и ныть, что ты пропустишь рейс.

            Ева отошла от меня в лифте, когда мы спускались вниз, и схватилась за поручни позади нее, демонстрируя свои сексуальные ноги. Это был флирт всем телом, ее глаза тоже светились озорством. Они сверкали, глядя на меня, пока она облизывала нижнюю губу.

            – Ты выглядишь суперсексуально.

            Я посмотрел вниз на белую футболку с V-образным вырезом и хаки, в которые я переоделся перед уходом с работы.

            – Ты обычно носишь темное, – заметила она.

            – Слишком жарко для того места, куда мы направляемся.

            – Ты слишком горячий,– она подняла одну ногу с пола лифта и медленно потерла бедра вместе. Забавляясь и чувствуя медленный жар возрастающего возбуждения, я откинулся назад и насладился шоу.

            Когда мы достигли лобби, я жестом указал ей вперед, и настиг ее в два шага, чтобы поместить свою руку на ее  спине.

            Она улыбнулась мне через плечо.

            – Сейчас наверняка будут пробки.

            – Черт, – пробки  увеличат нашу поездку до аэропорта, на что я рассчитывал.

            – Ты выглядишь таким разочарованным, – поддразнила она меня, улыбнувшись швейцару, открывшему перед ней дверь.

            Рауль ждал снаружи лимузина. Спустя миг мы уже были в пути, вливаясь в море автомобилей, отвоевывающих свою дорогу на Манхэттене. Ева заняла сиденье вдоль автомобиля, в то время как я устроился на заднем сидении.

            – Хочешь выпить? – спросила она, глядя в бар напротив нее.

            – А ты?

            – Я не уверена, – ее губы поджались. – До этого момента хотела.

            Я ждал, пока она определится с мыслями, мой взгляд скользил по ней. Она была моей радостью, светом в моем мире. Я хотел бы сделать что-нибудь, чтобы обеспечить ей беззаботность и удовольствие на всю жизнь. Мысль о том, что возможно мне придется причинить ей боль, тяжелым грузом давила на меня. Если мы обнаружим, что Моника не та, кем Ева считала ее всю жизнь, как я сообщу эту новость? Моя жена была подавлена, когда поняла, что мать отслеживала ее через мобильный телефон, часы и маленькое зеркало в ее сумочке. Чужая личность была гораздо хуже предательства. И что же скрывает эта фальшивая маска?

–  Я не могу найти платье, – внезапно сказал она, надув свои пухлые губки.

            Это заставило меня оторваться от своих мыслей и вникнуть в то, что она сказала:

            – Для свадьбы?

            Она кивнула, выглядя при этом такой подавленной, что мне захотелось притянуть ее ближе и оставить нежные поцелуи на ее прекрасном лице.

            – Хочешь, чтобы я помог, Ангел?

            – Ты не можешь. Жених не должен видеть свадебного платья до важного дня, – ее глаза расширились от шока и ужаса. – Ты видел платье, которое я надела, когда мы поженились в первый раз!

            Я видел. Я его выбирал.

            – Это было просто платье, когда я выбрал его,– успокоил я.– Оно не было свадебным, пока ты не надела его.

            – О, – ее улыбка вернулась. Она сняла свои сандалии, и присоединилась ко мне, положив голову на мои колени, ее золотисто-серебристые волосы рассыпались веером на моих бедрах.

            Запустив пальцы в густые шелковистые пряди, я сделал глубокий вдох, смакуя запах ее духов.

            – Что ты собираешься надеть? – спросила она, ее глаза закрывались.

            – Хочешь что-то конкретное?

            Ее губы изогнулись. Она ответила медленно и мечтательно.

            – Смокинг. Ты всегда великолепен. Но в смокинге… это нечто особенное.

            Я коснулся кончиками пальцев ее губ. Были времена, когда я, будучи совращенным, ненавидел свое лицо, ненавидел то, что моя внешность привлекла сильный сексуальный интерес, и  кожа покрывалась мурашками. В конце концов, я привык к вниманию, но не к тому, что Ева делала, чтобы я начал ценить то, кем я являюсь ради самого себя.

            Она доставляла столько удовольствия, глядя на меня. Одетого. Раздетого. В душе. Обернутого в полотенце. Возвышавшегося над ней. Под ней. Она не смотрела на меня только, когда засыпала. И именно тогда чаще всего я получал удовольствие, глядя на нее, восхитительно обнаженную, одетую только в ювелирные украшения, что я дал ей.

            – Тогда я буду в смокинге.

            Ее глаза открылись, показав мне свой нежный серый цвет, который я обожал.

            – Но это пляжная свадьба.

            – Я сделаю это так, чтобы сработало.

            – Да, уверена, ты сможешь.

            Повернув голову, она прижалась носом к моему члену. Тепло ее дыхания проникло сквозь хаки к моей чувствительной коже. Я затвердел для нее.

            – Чего ты хочешь, Ангел мой, – произнес  я, играя с ее волосами.

            – Это, – она провела пальцами по всей длине моей эрекции.

            – Как ты его хочешь?

            Ее язык увлажнил ее губы.

            – В моем рту, – выдохнула она, высвобождая пуговицу на моем поясе. Мои глаза закрылись на миг в глубоком вздохе. Звук моей опущенной молнии, освобождение от давления, как она осторожно освободила мой член…

            Я мысленно готовился для влажного жара ее рта, но это было бессмысленно. Я резко дернулся, когда она втянула меня легким всасыванием, почувствовал, как покалывает спину от голода и потребности. Я знал ее настроение, и как оно перевелось к сексу. Она планировала занять свое время, доставить мне удовольствие и свести с ума.

            – Ева…

            Я стонал, пока она поглаживала меня нежными пальцами, ее рот работает мягко. Она облизывает головку моего члена медленными, смакующими движениями.

            Открыв глаза, я посмотрел на нее сверху вниз. Вид ее, такой совершенный и привлекательный, когда она полностью сосредоточена на моем члене во рту, был обжигающе эротичным, и в то время невероятно нежным.

            – Боже, это так хорошо, –  сказал я хрипло, обхватив ее затылок одной рукой. – Возьми его глубже…  Да, вот так…

            Моя голова откинулась назад, как только мои бедра напряглись от необходимости всадить глубже. Я боролся с желанием, позволяя ей получить то, что она хотела.

            – Я не хочу так заканчивать, – я предупредил ее, зная,  что это было ее целью.

            Она выразила протест, сжав меня в кулаке, всасывая и обхватывая нежной, но твердой хваткой. Бросая мне вызов сопротивляться ей.

            – Я оседлаю твою идеальную киску, Ева. Моя сперма будет глубоко в тебе, пока ты проведешь свои выходные вдали от меня.

            Мои глаза закрылись, как только я представил ее на Ибице, в городе, который славится своей ночной жизнью, танцующую со своими друзьями. Мужчины будут приставать к ней, мечтать трахнуть ее. Все это время она будет отмечена мной самым примитивным способом из всех возможных.  Я буду обладать ею, даже если меня там не будет.

            Я почувствовал, как ее стон вибрирует по всей длине моего члена. Она отстранилась, ее губы уже покраснели и опухли.

            – Это несправедливо,– надулась она.

            Я схватил ее запястье и поднес ее руку к своей груди, прижимая к моему бьющемуся сердцу.

            – Ты будешь здесь, Ангел. Всегда.

            – Чувак, поверить не могу, что ты даже сейчас работаешь,– пожаловался Мануэль, опускаясь в кресло рядом со мной. – Ты пропустишь вид.

            Я оторвался от моего телефона, океанский бриз  теребил мои волосы. Мы бы остались в Барра сегодня, прямо напротив Авенида Лусио Коста, отеля, где мы остановились. Пляж Рекрейо был более спокойным, чем Копакабана, меньше туристов и столпотворения. Вдоль всего берега в прибое резвились женщины в купальниках, их грудь подпрыгивала, когда они прыгали в волну, почти оголенные ягодицы блестели, намазанные кремом для загара. На белом песке перед ними Араш и Арнольдо продолжали бросать фрисби друг другу. Я наклонился, когда почувствовал вибрацию своего телефона в карманах моих шорт. Я посмотрел на Мануэля и увидел, что он покраснел и блестел от пота. Он исчез около часа назад, и теперь было понятно почему, даже не зная его так хорошо, как я знал.

            – Мой вид лучше, – я повернул телефон, чтобы показать ему селфи, которое Ева только что прислала мне. Она лежала на пляже, растянувшись в шезлонге, который почти не отличался от того, что  занял я. Ее купальник был белого цвета, а ее кожа уже слегка загорела. Тонкая цепь была зацеплена вокруг ее шеи, проходила между ее пышных грудей и обернута вокруг ее узкой талии. Солнцезащитные очки прикрывали ее глаза, а ярко-красные губы были сомкнуты, словно в поцелуе.

            «Хочу, чтобы ты был здесь», – написала она.

            Так же, как и я. Я отсчитывал те несколько часов, которые остались до возвращения домой на самолете. Суббота было достаточно приятной, с  алкогольным дурманом и музыкой, но воскресенье длилось слишком долго.

            Мануэль присвистнул:

            – Чертовски горячая.

            Я улыбнулся, словно подытоживая свои мысли о фото своей жены.

            – Не беспокоишься о том, что все изменится, после того, как ты произнесешь

«Согласен»?– спросил он, откинувшись назад с заправленными за голову руками.– Жены так не выглядят. Они не отправляют подобные селфи.

            Я вывел телефон на главный экран и перевернул его снова.

            Глаза Мануэля расширились, уставившись на свадебную фотографию, установленную на обои телефона:

            – Да быть такого не может! Когда?

            – Месяц назад.

            Он покачал головой.

            – Я не могу смотреть на это. Я имею в виду брак, а не вас с Евой. Как это не устарело?

            – Желание стать счастливым никогда не устареет.

            – Разве это не для разнообразия  или остроты  жизни, ну или тому подобное дерьмо? – спросил он в каком-то полуоценивающем философском настроении. –  Часть удовольствия в сексе с женщиной заключается в том, чтобы выяснить, как завести ее, и  удивляться, когда она показывает  что-то новое. Ты  продолжаешь оценивать ее, разве это не стало обычным делом? Коснуться ее здесь, лизать ее там, держать ритм, как ей нравится, чтобы она отвязалась….  И все сначала.

            – Когда придет твое время, ты поймешь это.

            Он пожал плечами:

            – Вы хотите детей? В этом все дело?

            – Когда-нибудь. Не в ближайшее время.

            Я не мог даже представить себе этого. Ева могла бы стать замечательной матерью, она была воспитателем. Но мы оба в роли родителей? Однажды, я мог бы быть готовым к этому. Однажды, очень не скоро, когда я смогу делить ее с кем-то другим.

            – Прямо сейчас я просто хочу ее.

            – Мистер Кросс.

            Я поднял голову и увидел Рауля, стоявшего позади меня, его губы сомкнулись в жесткой линии. Я мгновенно напрягся, затем сел и поставил ноги на песок.

            – Что случилось?

             Страх за Еву тяжелым грузом  поселился внутри меня. Она ведь только недавно написала мне сообщение, но…

            – Вы захотите увидеть это, – мрачно сказал он, обратив мое внимание на планшет, который он принес.

            Встав, я засунул телефон в карман и преодолел дистанцию между нами, протянув руку. Блики солнца затемняли экран, так что я подвинулся, чтобы моя тень заслонила его. Фото, проявившееся на экране, заморозило кровь в моих жилах. Заголовок заставил меня заскрежетать зубами.

            Дикий бразильский мальчишник Гидеона Кросса.

            – Что это за херня?! – выругался я.

            Мануэль шлепнул руку на мое плечо, когда подошел ко мне рядом.

            – Похоже на проведение отличного времени, cabrón*. С двумя очень горячими крошками.

            Я посмотрел на Рауля.

            – Кленси прислал это мне,– объяснил он. – Я начал искать и обнаружил, что оно распространяется как вирус.

            Кленси. Твою ж чертову мать. Ева…

            Сунув планшет Раулю, я вытащил телефон.

            – Я хочу знать, кто сделал это фото.

            Кто знал, что я был в Бразилии? Кто однажды последовал за мной в ночной клуб, в частную VIP-зону и фотографировал?

            – Уже в поисках.

            Ругаясь и проклиная все на свете сквозь дыхание, я позвонил жене. Нетерпение и ярость охватили меня, пока я ждал ее ответа. Звонок был отправлен на голосовую почту, и я закончил вызов. Набрал снова. Мной завладело беспокойство.

             Самые худшие страхи ее фантазии были захвачены в живом цвете на этой фотографии.

            Я должен был ей все объяснить, хотя понятия не имел, как это сделать. Пот бисером выступил на лбу и увлажнил ладони, но внутри меня неприятно знобило.

            Звонок во второй раз был переведен на голосовую почту.

            – Черт подери.

            Повесив трубку, я набрал еще раз.

   * Перев с исп. – мудак.

 

ГЛАВА 11

 – Выглядишь, будто тебе нужно добавки, – сказала Шауна, ставя ребухито* на маленький столик, находящийся между нашими шезлонгами,

   – Боже, – я засмеялась, слегка охмелев. Сочетание сухого шерри и сладкой газировки – подлый удар. И не совсем разумно изгонять похмелье большим количеством алкоголя. – После этих выходных, придется пройти курс детоксикации.

   Она улыбнулась и откинулась на спинку, ее веснушчатая кожа все еще оставалась бледной, и лишь слегка покрылась румянцем после двух дней, проведенных на солнце. Ее рыжие волосы были собраны на голове в сексуальном беспорядке, а голос слегка охрип от постоянного смеха прошлой ночью. Она надела купальник цвета морской волны, привлекший много благодарных глаза в ее сторону. Шауна – яркая личность, с вечной улыбкой и похабным чувством юмора.

   Этим она была очень похожа на своего брата, которого я любила и знала, как жениха моего бывшего босса, Марка.

   Мегуми подошла с другой стороны, неся еще два напитка. Она посмотрела на пустой лежак моей мамы.

   – Где Моника?

   – Она пошла охладиться в воду, – я искала ее взглядом, но не обнаружила. Трудно было не заметить лавандовый купальник, поэтому я решила, что мама просто пошла прогуляться. – Она вернется.

   Она провела с нами все время, празднуя, ничего не пропуская. Не в ее стиле много пить и поздно ложиться спать, но ей все это, казалось, приносило удовольствие. Вокруг нее всегда движение. Мужчины всех возрастов кружили вокруг нее. Мамина неотразимость – игривая чувственность, как у котенка. Я очень хотела обладать этим же качеством.

   – Только поглядите на него, – Шауна обратила мое внимание на Кэри, играющего на пляже. – Магнит для цыпочек.

   – О, да.

   Пляж был переполнен настолько, что с трудом можно было отыскать песок. Десятки плеч и голов виднелись на фоне океанских волн, но толпа вокруг Кэри сразу бросалась в глаза.  Он сверкал улыбкой, наслаждаясь вниманием, словно кошка на солнце. Волосы зачесаны назад, открывая великолепное лицо с очками авиаторами, защищающими от яркого солнца.

Поймав мой взгляд, он махнул рукой. Я послала ему воздушный поцелуй.

   – Вы с Кэри никогда не встречались? –  спросила Шауна. – И не хотели?

   Я покачала головой. Сейчас Кэри был ошеломляюще красив, здоров и мускулист – яркий пример идеального мужчины. Но когда я встретила его, он был тощим, с пустыми глазами, всегда в толстовке, даже в летнем Сан-Диего. Он прятал руки, стараясь скрыть следы неудачных попыток вскрыть вены, и носил капюшон на коротко стриженой голове.

   В сеансах групповой терапии, он всегда сидел вне круга, у стены, а стул балансировал лишь на задних ножках. Он отвечал редко, но если это происходило, то его юмор был черным, полным сарказма и цинизма

   Я подошла к нему однажды, не в силах игнорировать, излучаемую им, глубокую внутреннюю боль. «Не трать мое время, пытаясь наладить со мной отношения, – сказал он мягко, красивые зеленые глаза полностью лишены какого-либо света. Хочешь прокатиться на моем члене, так и скажи.  В сексе я не отказываю».

   Я знала, что это правда. У доктора Трэвиса была куча запутавшихся пациентов, многие из которых использовали секс в качестве бальзама или формы самонаказания. Кэри пользовались и те и другие, многие входили в открытую дверь.

   «Нет, спасибо, – ответила я, его сексуальная агрессия вызывала отвращение. – Ты слишком худой для меня. Ешь гребаные чизбургеры, придурок».

   После этого я пожалела, что пыталась быть хорошей с ним. Он нещадно преследовал меня, постоянно сыпля сексуальными намеками. Сначала я огрызалась. Но когда это не сработало, я убила его с добротой. В конце концов, он понял, что на самом деле я не собиралась с ним спать.

   Одновременно, он начал набирать вес. Он позволил своим волосам отрасти. Он перестал жить спать со всеми, с кем только можно, стал чуть более избирательным. Я заметила его великолепие, но притяжения не возникало. Мы были слишком похожи, и мои инстинкты самосохранения находились в состоянии повышенной готовности.

   – Мы были друзьями, –  сказала я ей. – А затем он стал мне как брат.

   – Я обожаю его, – ответила Мегуми, размазывая лосьон для загара по ногам. – Он сказал, что у них с Треем разладилось. Жаль слышать. Они – чудесная пара.

   Я кивнула, взгляд вернулся к дорогому другу. Кэри поднял за талию девушку, чтобы бросить ее в волны. Она смеялась, явно пораженная происходящим.

   – Глупо, конечно, говорить, что если суждено, то все наладится, но именно этой точки зрения я и придерживаюсь.

   Я все еще собиралась позвонить Трею. И маме Гидеона, Элизабет. Еще я хотела связаться с Айерленд.  И Крисом. Ну, а так как мои биоритмы напрочь стерлись обилием алкоголя, я мысленно пометила обзвонить всех после выздоровления, в пентхаусе. Также нужно было поговорить с отцом, так как из-за разницы во времени, я отложила наш плановый субботний разговор.

   – Не хочу домой, –  Мегуми вытянулась со вздохом, держа любимый напиток в руках. – Эти два дня прошли слишком быстро. Не могу поверить, что мы уезжаем через несколько часов.

   Я могла бы с легкостью остаться еще на неделю, если бы так сильно не скучала по Гидеону.

   – Ева, дорогая.

   Я повернулась на звук голоса моей мамы. Она подошла ко мне сзади и стала за лежаком, завернутая в полотенце.

   – Пора ехать?

   Она покачала головой. Потом я заметила, что она заламывала руки. Плохой знак.

   – Можешь вернуться со мной в отель?– спросила она. – Мне нужно поговорить с тобой.

   Я увидела Кленси, стоящего позади нее, со сжатыми челюстями. Мой пульс участился. Встав, я схватила саронг, который взяла с собой на пляж, и обернула им вокруг талии.

   –  Может, нам тоже стоит пойти? –  спросил Шауна, садясь.

   –  Оставайтесь здесь с Кэри, – ответила мама,  ободряюще улыбнувшись.

   Меня поразило то, как она сделала это – красиво и невозмутимо, в то время, как я знала, что внутри она на нервах. Я сама была слишком выразительной, чтобы скрывать реакции, но моя мама выдавала эмоции лишь руками и глазами. Она часто говорила, что даже по смеху можно определить реакцию.  А сейчас она была в темных очках, эффективно замаскирована.

   Молча я последовала за ней и Кленси обратно в отель. После того, как мы достигли лобби, казалось, каждый сотрудник приветствует нас улыбкой. Они все знали, кто я. В конце концов, мы остановились в одном из курортов Гидеона. Название «Виентос Крусадос» означало Перекрестные Ветра (Crosswinds).

   Гидеон женился на мне на курорте КроссВиндс. Тогда я не знала, что это сеть отелей по всему миру.

   Мы зашли в лифт и Кленси просунул карту в нужный слот – мера безопасности, которая ограничивает доступ к нашему этажу. Так как в кабине с нами находились другие люди, мне до сих пор приходилось ждать ответов.

   Все внутри сжалось, мысли метались с одной на другую. А вдруг что-то случилось с Гидеоном?    Или с папой? Я поняла, что оставила свой телефон на столе рядом с любимым напитком и мысленно себя отругала. Если бы я отправила сообщение Гидеону, то могла бы себя отвлечь от ощущения, что схожу с ума.

   После того, как лифт остановился три раза, кабина, наконец, опустела, двигаясь на верхний этаж.

   – Что происходит? – спросила я, обращаясь к маме и Кленси.

   Она сняла очки дрожащими пальцами.

  – Разгорается скандал, – начала она. – В основном в Интернете.

   Что означало: контролировать невозможно. Или вроде того.

   – Мама. Просто скажи мне.

   Она глубоко вздохнул.

   – Кое-какие фотографии... Она посмотрела на Кленси, в поисках помощи.

   – Какие? – я думала, меня вырвет. Кто-то нашел фотографии, который снял Натан? Или же кадры секса с записи Бретта?

   – Фотографии Гидеона Кросса в Бразилии распространились этим утром, словно вирус, –    сказал Кленси. Он говорил спокойным голосом, но в его позе было что-то странное. Такое напряжение было крайне необычно для него.