Текст книги "Сироты Земли"

Автор книги: Шон Уильямс

Соавторы: Шейн Дикс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 26 страниц)

– Ну, тогда… – Энграмма на секунду запнулась, и ее глаза стали пустыми. Затем андроид снова пришел в себя. На его лице явственно проступило раздражение. – Простите, – продолжал он. – Со мной не все в порядке. Наша «мать-одиночка» Клео говорит, что во время полета столкнулась с некоторыми недостатками моей энграммы, и они вынуждены были меня заморозить. Но я этого уже не помню. Единственное, что знаю – меня разбудили, практически вернув с того света, «прядильщики», когда прилетели с дарами.

«Вернуть-то вернули, да не совсем», – подумала Хацис, ненадолго отвлекшись от разговора и заглянув в глубину его компьютерных мозговых центров.

Она обнаружила там те же изящные подковообразные устройства, которые «прядильщики» ставили представителям состарившихся колоний для придания функциональной работоспособности нежизнеспособным энграммам. Мозг копии находился в нестабильном состоянии: этот Эландер перескакивал с одной мысли на другую, подобно пьяному водителю, виляющему по земной автостраде. Через несколько минут его мышление заходило в тупик. Каждый раз, когда такое случалось, центральные контроллеры, поставленные чужаками, перезапускали деятельность мозга, стирая любые изменения.

Подобная перезагрузка занимала всего несколько минут, однако поскольку Эландер продолжал в это время излагать свои мысли, создавалось впечатление непрерывности повествования, хотя все это было лишь видимостью нормального функционирования.

Хацис поняла, что управлять процессом никак невозможно, и прекратила наблюдение за мозговой деятельностью Эландера, довольная тем, что он не заметил ее вторжения.

Кэрил не нравился этот сомнительный и грубый метод восстановления нежизнеспособных энграмм. Однако, поскольку она не в состоянии найти более эффективную методику, приходилось довольствоваться тем, что есть. Хацис не хотелось провести остаток жизни с группой таких копий с «пожеванной видеопленкой» в голове, бесконечно повторяющей одни и те же эмоции.

– Вы – не единственная энграмма, у которой имеются подобные неполадки, – произнесла она дипломатично.

– Ну, в общем, у меня есть парочка дней для попытки самовосстановления, – ответил Эландер, – и надеюсь, что после необходимых процедур буду чувствовать себя намного лучше.

– Вот это правильно! – воскликнул Эксфорд.

Эландер неприязненно посмотрел на генерала, но промолчал. Отсутствие любопытства у энграммы озадачило присутствующих.

Питер повернулся к Кэрил и произнес:

– Мы получили ваше сообщение по своему устройству мгновенной связи. Весь экипаж «Мэрси» просто окаменел от услышанного. Люди находятся в космосе вот уже более сорока лет, и в том районе не было ни малейшего намека на признаки существования инопланетного разума. И вдруг – нате вам! Кошмар: Земля уничтожена, человечество практически погибло, и похоже, что вы – действительно единственная из нас, кому удалось выжить. – Он медленно покачал головой. – Не могу в это поверить. Позавчера я пробудился с мыслью о том, что вот мы покинем свою орбиту и прилетим сюда, к вам, преодолев не менее ста световых лет, а чужаки все еще будут нападать на жалкие остатки наших колоний…

– Поверьте, я искренне признательна вам за беспокойство, – проговорила Хацис. – Но поймите, даже через столетие ситуация не улучшится.

– Очевидно, за это время и вы тоже не станете мудрее, – многозначительно заметил Эландер. – Откровенно говоря, не могу поверить тому, что я услышал в ваших передачах. Мы же наконец обнаружили наличие инопланетного разума – существ, с которыми вполне можем вступить в контакт, а тут вы вдруг объявляете им войну? Господи боже мой, Кэрил, вы в своем уме?

Хацис вся напряглась.

– Если вы прилетели, чтобы обвинять и оскорблять меня, тогда идите к черту…

– А чего вы хотели, Кэрил? Думали, я буду сидеть и молчать? Хацис постаралась подавить нарастающее раздражение.

– Я считала, что вы прилетели с согласия Клео.

Клео Сэмсон по заданию Сол являлась гражданским руководителем исследовательской миссии на «Джеффри Мэрси» – головном корабле экспедиции, отправленной на Хи Геркулеса.

Питер явно почувствовал неловкость.

– Вообще-то экипаж проголосовал против. Но я все-таки полетел; «подарки» согласились со мной, а не с другими, и стало понятно – это молчаливый за-за-за-заговор против меня.

Он удовлетворенно кивнул головой, довольный высказанной мыслью. Хацис не проронила ни слова, Эксфорд тоже молчал.

Кэрил размышляла, почувствует ли Эландер незначительный сбой, вызванный перезапуском центральных мозговых процессоров.

Эксфорд номер семьсот семьдесят четыре не смог скрыть усмешки.

– Скажи-ка мне, Питер, каково себя чувствовать, когда уличают во лжи?

Эландер нахмурился.

– Это в каком смысле?..

– А в таком, что мы – единственные представители разумной жизни во Вселенной. Хорошенькая мысль, верно? Назад, на Землю, в те времена, когда никто не знал о чужаках? Просто не представляю, насколько неверна и лишена всяческого смысла подобная точка зрения.

– А кто утверждает, что она ли-лишена какого бы то ни было смысла?

– Факты говорят сами за себя, правильно?

– Это зависит от того, каким образом вы определяете понятие «разумный», – огрызнулся Питер. – Или, что еще более важно, кто требуется для переориентации ценностей?

– Не понимаю, – произнес Эксфорд, глянув на Кэрил как бы в поисках поддержки.

Однако в глазах Фрэнка не было ни тени смущения или замешательства.

– Все очень просто, – быстро, почти с отчаянием, проговорил Эландер. – По моей теории, на ранних стадиях своего развития Вселенная напоминала гигантский компьютер, функционирующий и существующий в виде сочетания неких почти неопределенных и немного отличающихся версий с многократными наложениями. В этих условиях шансы атомов и молекул для своего постоянного взаимодействия и самовоспроизводства чрезвычайно возрастали. Это первый постулат. Во-вторых, от этой исходной формы существования произошел скачок к разумной жизни, что представляет еще большую трудность для доказательства справедливости подобного утверждения. Все дело в том, что как только жизнь становится разумной, она отбрасывает всю Вселенную назад, к ее первому варианту развития, и поэтому больше нет никаких способов и преимуществ использования усложненного, суммированного процесса создания жизни в другой точке пространства. Это напоминает программирование вашего компьютера на поиск определенных чисел, а затем на выполнение нового задания, но с уменьшенной в миллион раз мощностью, когда машина уже нашла требуемый алгоритм. Следовательно, существование одной формы разумной жизни во Вселенной сводит шансы обнаружить другую почти к нулю.

Эксфорд уже открыл рот для возражений, но Эландер опередил его.

– Допускаю, что вы считаете Морских Звезд доказательством наличия инопланетного разума, существующего во Вселенной одновременно с человечеством и тем самым опровергающего постулаты моей теории, либо требующего чрезвычайно невероятных свидетельств в ее пользу. Однако дело как раз не в этом. Смотрите: согласно вашим ежедневным радиосообщениям, и Морские Звезды, и «прядильщики» демонстрируют черты поведения, указывающие на искусственное происхождение их разума. Чужаки обладают ограниченными функциями – например, размещают дары с таким же искусственным интеллектом, или уничтожают колонии землян, – и в то же самое время отказываются признавать любую форму установления внешних контактов. Они вполне могут быть одновременно роботами-строителями и разрушителями далеких планет, запрограммированными слепо осуществлять ритуал, заложенный в автоматические программы, которые были введенных их создателями тысячелетия назад. Неужели такой мозг действительно разумен, наделен сознанием? Разве они смогут по собственному желанию «выключить» действующий компьютер Вселенной? Не думаю, чтобы мы согласились с этим.

– Питер, а что вы скажете насчет Юлов? – Хацис удалось все-таки вставить реплику в монолог Эландера. – Как вы объясните их существование?

– Ну, что сказать по их поводу?.. А еще кто-нибудь, кроме вас, видел этих чужаков?

– Да, – вмешался Эксфорд. – Я, например.

– Вы сами – и еще несколько других ваших же версий? – уточнил Эландер.

– На что вы намекаете? Что эти чужаки вымышленные?

– А почему бы и нет? Ведь образ общего врага – это как раз то, что нужно для объединения людей под вашим руководством.

– Не зарывайтесь, Питер, – отрезала Хацис. – Сперва вы прилетаете и ругаете меня за объявление им войны, а теперь вообще не верите в их существование. Что это все значит?

– Я-я-я…

Эландер с Хи Геркулеса вдруг умолк, его глаза снова стали пустыми, а выражение лица говорило о сумятице в мозгах. Через секунду все прошло.

– Я своего мнения не поменяю! – воскликнул Питер.

– А в чем оно заключается?

– В том, что вы совершенно не в состоянии управлять создавшейся ситуацией. Пора передать руководство в другие руки. Тому, кто более уравновешен.

– И кому же это, например?

– Пусть люди сами решат, – решительно произнес Эландер. – Пожалуй, это лучший выход.

Подобное обвинение в профессиональной некомпетентности было похоже на пощечину, и некоторое время Хацис продолжала молча и отрешенно смотреть на Питера. Однако она напомнила себе, что выпад исходил на самом деле не от теперешнего Эландера, а вообще от того старого его подлинника, который Кэрил хорошо помнила по тренировочному лагерю еще там, на Земле.

Высокомерный, самоуверенный, с язвительным желчным характером, тот Эландер был совершенно несносен в общении с подчиненными или людьми, которых считал ниже рангом. Единственным близким человеком он видел Лючию; ей каким-то образом удалось разглядеть его внутренний мир, узнать сущность – того Питера, который появился после нескольких месяцев борьбы, чтобы поделиться наболевшим, того хрупкого, спокойного Питера. Эландера, вернувшегося с Адрастеи с сообщением о появлении «прядильщиков».

Сол вспомнила о том самом Эландере, которого хотела узнать поближе, а присутствующий совершенно не напоминал прежнего. По его мнению, тренировочный лагерь остался где-то в прошлом. Он парил в небесах при мысли о предстоящем полете в космос, чувствуя свое превосходство от сознания того, что именно его многочисленные копии отправятся к далеким звездам. Однако Эландеру вскоре предстояло испытать настоящие мучения – после получения трагического известия о том, что ни одна из его копий не будет длительно функционировать и что из-за своего ограниченного интеллекта его будут называть неудачно запрограммированной энграммой…

Сол подождала, пока произойдет перезагрузка центральных мозговых процессоров энграммы. Эландер моргнул, затем тряхнул головой.

– Ну что? – выпалил он. – Вам больше нечего сказать? Хацис неуверенно пожала плечами.

– А что вы хотите услышать, Питер? Благодарю вас зато, что смогли указать на мои недостатки. А вы сами не хотели бы взять руководство в свои руки?

Эландер повернулся к Эксфорду.

– А как насчет вас? Вы позволите ей продолжать весь этот балаган?

– Питер, к сожалению, у меня есть свой собственный балаган, за которым тоже нужен глаз да глаз. – Фрэнк-Топор с откровенной беспечностью развел руками. – Искусство выживания – это просто игра, и я воспользуюсь всеми имеющимися средствами, чтобы дойти до финиша.

– Даже если она пошлет нас на верную гибель, вы все равно не будете сопротивляться?

– Питер, вам и не потребуется бороться и сопротивляться, – возразила Кэрил. – Вас никто не заставляет лезть на передовую.

– Кэрил, не считайте меня круглым идиотом!

Эландер резко повернулся к ней, и впервые наружу прорвалась истерика. Его зрачки сузились, а руки задрожали. Питер понимал, что полностью теряет над собой контроль, но не сдавался. Он будет притворяться, что все хорошо, пока окончательно не развалится на части.

– Мы сами находимся на передовой, – возбужденно заговорил Эландер. – Колония Вахагн будет втянута в военные действия, хочет она того или нет. Если вы нас не возьмете к себе, то появятся Юлы. А если не Юлы, то Морские Звезды. Как, по-вашему, мы должны себя чувствовать в подобных обстоятельствах? Вы не можете обвинять нас, если мы ищем альтернативный путь решения проблемы!

«Нет, дружок, ты не можешь говорить обо всех, – хотела сказать Хацис. – Ты украл прорезатель у своего поселения и прилетел сюда излить эмоции на голову той, кто пытается предпринять что-либо конструктивное».

– Питер, никто не считает вас идиотом, – спокойно произнесла Кэрил, не желая подогревать его растущую истерику.

Эландер пристально посмотрел на Хацис, поджав губы, будто пересиливая желание возразить.

– ГУ МАНЬ!

– ДА, СОЛ?

– НАДО ПОСЛАТЬ КОГО-НИБУДЬ НА БОРТ ЕГО ПРОРЕЗАТЕЛЯ. УТОЧНИ, КАК ВСЕ-ТАКИ ОН НАЗЫВАЕТСЯ?

– БЕТТИ.

– ПРОНИКНИ ВНУТРЬ И ВЫВЕДИ КОРАБЛЬ НА ОРБИТУ. ОЧЕВИДНО, ЭЛАНДЕР НЕ ЗНАЕТ, ЧТО С ПРОРЕЗАТЕЛЕЙ ИМЕЕТСЯ ВОЗМОЖНОСТЬ ВЕСТИ ПЕРЕГОВОРЫ С ОКРУЖАЮЩИМИ, В ОТЛИЧИЕ ОТ «ПОДАРКОВ».

Гу Мань смутилась.

– СОЛ, ВЫ УВЕРЕНЫ, ЧТО ЭТО ПРАВИЛЬНОЕ РЕШЕНИЕ?

– ДА. ПРИШЛО ВРЕМЯ ПРЕПОДАТЬ ЭТОЙ ВЫСОКОМЕРНОЙ ЯЗВЕ УРОК.

2.1.4

На пороге возникла Сол с выражением такого превосходства на лице, будто прибывший прорезатель принадлежал ей самой.

Однако, увидев Эландера, остановилась, словно громом пораженная.

– Что это?.. – выдавила Хацис, хлопая глазами.

Она умолкла. Прошло довольно много времени, прежде чем Кэрил немного пришла в себя.

– Что с вами произошло, черт возьми?.. Эландер недоуменно пожал плечами.

– Новые времена требуют перемен и новых начинаний, – ответил он. – Или так: крутые времена требуют крутых решений.

Сол уже собиралась что-то сказать в ответ, как вдруг из-за спины Питера вышел Юэй.

Он приветствовал Хацис простым жестом, выражавшим, как уже было известно Эландеру, знак уважения к собеседнику.

– Еще раз приветствую вас, Кэрил/Хацис, – произнес чужак. – Я – Юэй/Эллил, посланник/проповедник Юлов/Гоэлов.

– Разве мы встречались с вами раньше? – удивилась Сол, нахмурившись и исподлобья рассматривая инопланетянина. – На борту «Меркурия»?.. А, так вы тот молчаливый чужак-тихоня?

– Нет, больше не тихоня. – Юэй немного прикрыл рот, обнажив редкие, но довольно острые зубы. – Практик потребовал, чтобы теперь я вел переговоры.

– Кто-кто? – переспросила Сол.

Чужак еще не успел ответить, как она подняла руку и сказала:

– Нет, с этим позже. Мы еще успеем вас как следует расспросить обо всем. Благодарю вас, Питер, – добавила Кэрил, поворачиваясь к Эландеру, – за то, что вы наконец доставили к нам очень ценное инопланетное разумное существо. Я заберу его с собой.

– Э, нет, Кэрил, так не пойдет, – возразил Эландер и сделал движение, чтобы встать между Хацис и Юлом.

У Питера возникло какое-то странное чувство по отношению к Сол – не то злость, не то раздражение, – которого раньше никогда не было. Он не знал, что еще придумает Хацис, на что способен ее усовершенствованный Винкулой организм.

– Я не мальчик на побегушках, – твердо произнес Эландер. – А Юэй – не ваш пленник.

– Это простая игра слов. – Они обменялись холодными взглядами. – Питер, мы оба все прекрасно знаем.

– А мне наплевать, – резко сказал Питер. – Попробуйте только пальцем к нему прикоснуться – и я тут же улечу отсюда, причем вместе с ним.

– Значит, по-вашему, лучше сразу сесть за стол переговоров? – коротко усмехнувшись, спросила Сол. – Так, что ли? И мы начнем нести всякий вздор и пускать мыльные пузыри, будто мы – закадычные приятели?

Выражение ее лица вдруг стало серьезным, и она добавила:

– Черт возьми, Питер, ведь мы же воюем.

– Нет, Кэрил. Это вы воюете, а я – нет. Она скрестила руки на груди.

– Неужели? Значит, вы стали предателем?

– Нет, – отрезал Питер. – Я занимаюсь очень важным делом. Послушайте, нам выпал шанс, и мы будем круглыми идиотами, если не воспользуемся им. Если вы говорите о разумных существах, то Юлы подходят под это определение. Ведь они могли бы стать нашими союзниками в борьбе против настоящего врага.

Сол выпучила глаза.

– Не хватало мне еще от вас такое услышать, – с заметным раздражением сказала она. – Нет, только не это!

– Ну что же, счастлив вас разочаровать, – усмехнулся Питер. – Простите, что сейчас не поддержал вашу акцию, Кэрил. Если собираетесь сражаться с Юлами – пожалуйста, но только без меня.

Хацис засопела и на какое-то мгновение опустила глаза. Затем снова подняла голову, и на ее лице застыло холодное непроницаемое выражение. И все же Кэрил выглядела несколько разочарованной.

– Прежде чем вы улетите на закате подобно мрачному мстителю, – высокопарно произнесла она, – хочу, чтобы вы помогли мне разобраться в создавшейся ситуации.

– Что вы имеете в виду? В какой еще ситуации?

– Пройдемте со мной, и все поймете, – сказала Сол. Затем, мельком взглянув на Юэя, добавила:

– Даю вам слово, что вашего приятеля здесь никто не тронет.

– Не надо мне никаких обещаний, – возразил Эландер. – У него имеется объединенное управление «Тихой Заводью». Юл может улететь в любое время по собственному желанию.

Хацис оценивающе посмотрела на Юэя сверху вниз. Его крылья-перепонки открылись и захлопнулись. Питер узнал этот жест – удовлетворение сказанным; чужак полностью согласен со словами Эландера.

– Как вам будет угодно, – сказала Сол.

Она бросила на Питера прощальный взгляд, затем повернулась и направилась к выходу из кокпита.

– Пойдемте. И давайте на этом закончим.

«Вот же сука!»

Эландер нервно вышагивал взад-вперед по каюте, в которую его поместила копия Хацис по имени Гу Мань. Его гнев был искренним и сильным; он даже заслонил все остальное.

Питер цепко ухватился за эту праведную злость, а все остальные эмоции куда-то подевались. Непрерывность и последовательность – вот что ему нужно, чтобы восстановиться, собраться и успокоиться. Ужасные в своей несуразности мгновения, когда его мысли мчались и спотыкались подобно атлету в связанных друг с другом шнурками кроссовках, повторялись все чаще и чаще – и все ближе он скатывался к безумию. У Эландера начало появляться ощущение, что земля выскальзывает у него из-под ног – или он ускользает даже сам от себя. Он просто потерял уверенность во всем. Ничего вокруг больше не было определенным, верным и надежным.

Но Питер не мог постоянно гневаться. Злоба находила выход приступообразно, и в такие моменты его охватывало жуткое отчаяние. Единственно, что Эландер знал определенно: он не хотел сойти с ума. Питер скорее согласился бы потерять самосознание, чем все свои способности – во всяком случае, так он думал.

На Земле Эландеру внушили, что его энграммы будут способны думать точно так же, как и подлинник, поскольку лишь правильные мыслительные процессы можно скопировать с абсолютной точностью. Зафиксировать воспоминания и эмоции – эти призрачные, беспорядочные мгновения, которые помогали лишь отличить одного субъекта с индивидуальными функциональными расстройствами от другого, – было очень трудно. Иногда Эландера удивляло, зачем вообще стоило затевать бесполезное копирование. Пустая трата сил и средств: его теперешнее состояние лишний раз доказывает это.

«Лючия, они не похожи на нас, настоящих людей».

Эландер сказал эти слова Бенк ночью, накануне активации своих копий. Или, что вернее, их произнес его подлинник – и завещал свою память всем энграммам.

«Лючия, они не похожи на нас, настоящих людей, – так сказал Питер. – Они – всего лишь копии».

В этот момент его больше всего беспокоила сильная головная боль. Она была очень естественной и переносилась намного тяжелее, чем боли во всем андроидном теле, в которое поместили мысли подлинного Питера Эландера.

Посмотревшись в зеркало, он не узнал самого себя. На Питера таращилось какое-то отвратительное существо с пустыми, невыразительными глазами, полными слез.

– Лючия, где же ты? Почему тебя нет рядом? Куда вы ее подевали?..

Вполне возможно, что Хацис забрала Лючию. Ведь они отобрали у него прорезатель «Бетти». Лишили свободы. Но зачем? Лишь потому, что он выражал свои мысли? Неужели в этом новом ужасном веке простое облачение мыслей в слова уже является тяжким преступлением? Очевидно, так оно и было, а он… он…

Питер на какое-то мгновение задумался. Затем им завладела прежняя злоба.

– Черт вас побери, Кэрил! Выпустите меня отсюда!..

На его стук никто не отозвался, лишь засовы загрохотали в ответ.

Эландер снова побродил по комнате, пиная и разбрасывая по углам осколки ранее разломанного им стула. До него дошло, что именно он делает, но зачем – Питер так и не понял.

Он нагнулся, подобрал обломки и изо всей силы запустил ими в стену. На ровной поверхности осталась небольшая серебристая царапина. Однако этот выброс энергии ненадолго оживил Эландера, наполнив его тело эндорфинами.[11]11
  Эндорфины – группа быстрораспадающихся гормонов белковой природы, которые связываются с опиатными рецепторами головного мозга. Они уменьшают восприятие боли и управляют эмоциями. – Примеч. пер.


[Закрыть]

Удовлетворение оказалось очень коротким – продолжалось оно ровно столько, сколько гнев переполнял Эландера. Его охватила выраженная слабость, навязанная центральными мозговыми процессорами. Питер почувствовал себя так, будто его придавил огромный грузовик.

Он опустился на корточки и прислонился спиной к двери, с трудом сдерживаясь, чтобы не разрыдаться.

Что с ним произошло? Что сломалось внутри? Почему он не мог. мыслить непосредственно, легко и свободно? За что такие страдания?! Ведь Питер был таким сильным, крепким парнем, а теперь превратился в вялую развалину. Почему это не случилось с кем-нибудь еще, а не с ним?

«Кэрил, почему это не случилось с тобой? Какая же ты сволочь!»

В мозгу Эландера промелькнула какая-то мысль – и тут же исчезла. Что-то касающееся Лючии. Но что именно?..

Вот дерьмо! Он не помнил, а ведь только что вертелось в голове. А, вот оно: «Этот разговор записан в памяти твоих копий, и теперь они подумают, что стали настоящими людьми».

Нуда. Питер думал, что он подлинный человек, все правильно. Это не нужно доказывать лишний раз. Ведь его именно так запрограммировали, вложили конкретную мысль.

– Лючия здесь? – громко произнес Эландер. – Разрешите мне просто поговорить с ней, а? Она все поймет. Кэрил? Вы слышите?..

Никакого ответа не последовало.

Питер тряхнул головой. Нет. Хацис не так глупа. Его воспоминания – мысли его подлинника – о ней в тренировочном лагере были вполне точными. Кэрил – очень сильный, выносливый и чрезвычайно способный человек. Но она совершенно не права, вот в чем дело, и кто-то должен ее остановить, иначе эта дама потянет всех оставшихся людей за собой. Или так оно и случится на самом деле, или… или… или – Питер потерял мысль.

Приступ ярости и гнева выхолостил всю память.

– Откройте же, наконец, проклятую дверь, пока я совсем тут не свихнулся!..

Он продолжал метаться по своей импровизированной камере злобно стуча в стены, в дверь, круша на ходу мебель – по крайней мере, те предметы, которые мог разломать. Но это не приносило никакого облегчения. Никто даже не подошел к двери и не вызвался помочь.

Эта Хацис, эта мразь… знает ведь, как ему сейчас трудно!..

Когда через какое-то время дверь наконец распахнулась, Эландер ничуть не удивился тому, что машинально отпрянул на несколько шагов от порога. Он пристально вглядывался в фигуру вошедшего, и в нем одновременно боролись два чувства – смущение и злоба.

Дверь захлопнулась, и он остался наедине с гостем.

– Неужели это ты?..

Мысли Питера перемешались, завертелись с какой-то ужасной силой, отбрасывая обрывки воспоминаний в дальние уголки разума.

– Не может быть! Это невозможно. Мне же сказали, что ты погиб…

По лицу вошедшего пробежала тень сомнения.

– Я не наш оригинал, если ты так думаешь.

Еще один Питер Эландер, с кожей телесного цвета, сделал осторожный шаг вперед.

– Я такой же, как и ты. За исключением, пожалуй, того, что немного дольше нахожусь в космосе. Я был послан с миссией 842 на Эпсилон Водолея.

– Я…

Обрывки мыслей первой копии снова спутались, и он никак не мог выстроить их по порядку.

Нащупав ногой стул, стоящий сзади него, Питер с облегчением опустился на сиденье.

– Мы…

– Знаю, как тебе тяжело. Поверь мне. Я сам прошел через это.

Его версия с Эпсилона Водолея – Питер почему-то назвал про себя очередную копию-энграмму привидением – подошла еще ближе, почти вплотную, едва не касаясь своего двойника.

– В таком состоянии – изнутри – очень трудно воспринимать происходящее.

– Со мной все в порядке, – медленно произнес первый Питер.

– Да-да, конечно. Ты находишься в последней стадии распада энграммы. Твое состояние очень нестабильно, ты не можешь правильно мыслить, а сейчас даже не похож на самого себя. Центральные мозговые процессоры так часто латали многочисленные программные ошибки, что ты просто-напросто перегрузил их. И теперь уже никакая сила воли не сможет помешать постепенно разваливаться на части.

Эландер пристально посмотрел на «привидение», думая: «Если он прав, то все кругом – лишь сон. Но если это мне грезится, то как тогда он может быть прав?..»

– А как я поверю, что ты не специально подослан Хацис, чтобы прикончить меня? Ведь она – единственная, кто виноват в ошибках моей энграммы. Я совершенно уверен в этом.

– Но я же не видение, спроецированное «КонСенс». Второй Эландер улыбнулся и протянул Питеру руку.

– Вот, пожалуйста, потрогай. Кожа копии была теплой и упругой.

– Послушай, Питер, сейчас ты замкнулся в своем цикле на несколько часов. Ты это понимаешь? Необходимо правильно обращаться со своим искусственным организмом – ведь ты очень долго не отдыхал. Если будешь продолжать вести себя также, закончишь психозом, просто сойдешь с ума. Или произойдет что-нибудь еще похуже.

Эландер насмешливо фыркнул.

– А что может быть хуже, чем потерять рассудок?

– Отключка, – просто произнес гость, выдергивая руку. Питер сообразил, что машинально слишком сильно сжал ее в своей ладони. – Быть выключенным – очень большой риск для энграммы, находящейся в нестабильном состоянии. Иногда после этого бывает очень трудно вновь обрести полную работоспособность. Если твой образец не будет вовремя перезапущен, тогда ты ничем не отличаешься от трупа. Это надо знать.

«Труп».

Эландер не мог посмотреть в глаза своему двойнику. Ведь получается, что он сам уже давно стал привидением, безжизненным, бестелесным, невообразимым месивом органического вещества, сидящим напротив своей копии. Все вокруг пошло кувырком.

– А почему такое не случилось с тобой? – поинтересовался Питер у копии. – Почему ты не в таком же состоянии, как и я?

«Привидение» немного помолчало. Ему казалось очень странным открыто выражать то, с чем он никогда не согласился бы.

– Ну, – принялся объяснять гость, – для начала скажу, что я дольше тебя нахожусь в таком обличье. Это не просто так – взять и приготовиться к работе за ночь; я много натерпелся там, на Адрастее.

Копия продолжала смотреть на Эландера, и одновременно ее взгляд был устремлен куда-то вдаль, в пространство.

– Ты даже не представляешь, на что это похоже. Но мне тоже крупно повезло. Кому-то пришло в голову создать андроидное тело лично для меня. Дизайнеры постарались, и оболочка была очень похожа на оригинал. Причем ее снабдили способностью действовать в случае необходимости по своему усмотрению. Некоторые подпрограммы разместили в центральных мозговых процессорах, однако я всегда был уверен, что способен действовать самостоятельно, как независимое существо. Это придавало более реальное ощущение владения собственным организмом, своим разумом, прекрасно поддерживало в трудные моменты.

Тут Питер-«привидение» принялся рассуждать по поводу текущего положения.

– С другой моей версией на Афине, что в системе Головы Гидры, проделали такие же изменения, и она тоже оказалась практически работоспособной! Ее вовремя отозвали, заранее, до возможного развития нестабильности. Но и тому Эландеру пришлось нелегко. Целыми месяцами меня не покидало ощущение, будто я балансирую на грани постоянного бодрствования – пожалуй, не очень сильно отличающегося от твоего теперешнего состояния. Никогда не знал, верно ли я мыслю. Одно понимал точно – в любой момент могу незаметно перейти в состояние нарушенного функционирования.

– А как остальные? – спросил Эландер. – Они думали, что ты лучше их? Ты доказал им это, ведь так?

– Нет, конечно, – печально произнес двойник. – Они погибли раньше. Но даже тогда работа не прекратилась. Именно Кэрил Хацис – та самая, с планеты Земля, с которой ты беседовал, когда прибыл сюда, – ускорила мое восстановление. Не знаю точно, что она сделала…

Лицо копии приобрело кислое выражение, хотя слова были вполне нейтральными.

– Она произвела со мной нечто непонятное – особенно с моим мозгом. Ненужные мысли перестали накапливаться. Я не чувствовал себя загнанным в ловушку, как прежде.

– Так ведь она тем самым убила меня, – воскликнул Питер, и эта мысль поразила его. – Ведь она уничтожила наш подлинник!..

Двойник отрицательно помотал головой. На свету блеснул короткий ежик волос, подтверждая его биологическое происхождение.

– Нет, Питер, – твердо сказал он. – Она уничтожила лишь то покалеченное, израненное существо, которым я стал, и некоторым образом переделала меня. Я оставил в прошлом все ненужное. Поистине – стал самим собой.

– И ты пришел сюда только для того, чтобы похвастаться этим? Показать, каким стал молодцом? Пустить мне пыль в глаза и вешать лапшу на уши?

Эландер не мог преодолеть горького разочарования.

– Нет же, Питер. – В голосе двойника послышалась печаль, однако он звучал по-прежнему твердо. – Я не могу предложить тебе то же самое. Просто я нахожусь на другой ступени развития и не ведаю, куда она меня приведет. Самое большее, что могу предложить, – это другое тело-оболочку, которое приблизит тебя к тому идеалу, которым мы привыкли быть, а не просто выполненному, так сказать, «с иголочки», как в ателье готового платья. Понимаю, это не похоже на чудодейственное исцеление – но это лишь начало. Кэрил может внести в тебя такие же изменения, какие произвела во мне. И это поможет. Как только прекратятся твои страдания, ты начнешь постепенно восстанавливаться и поправляться.

Эландер вспомнил свой гнев по отношению к Хацис. Злоба вместе с чувством жалости к себе, стремлением встретить любимую Лючию – все перемешалось в некое подобие густого эмоционального коктейля.

– А есть какой-нибудь другой выход? – спросил он. Двойник кивнул.

– Конечно, – утвердительно произнес он. – Есть даже три варианта. Во-первых, оставляем тебя в прежнем состоянии и наблюдаем постепенное разложение, настоящую деградацию.

– А такое точно произойдет?

– Да. – Краткость была самым убедительным ответом. – Более того, тебя не разберут на составные компоненты, поскольку мы не знаем, что случится. В худшем случае ты просто разочаруешь людей. Перед всеми нами стоит реальная опасность старения, и каждому надо вовремя напоминать об этом. Эландер кивнул. Он прекрасно понимал сказанное.