Текст книги "Сироты Земли"

Автор книги: Шон Уильямс

Соавторы: Шейн Дикс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 26 страниц)

Конъюгатор Вайши завел Эландера в пустую кабинку и жестом приказал сесть.

– Что, снова лезть в какую-то дыру? – спросил Питер, чувствуя, как похолодело в животе.

– Это не похоже на «КонСенс», – пояснил Практик.

– Тогда что же это напоминает?

– Сами увидите.

Эландер с трудом подавил свои тревожные предчувствия и присел напротив стола.

Перед Питером висел шлем, и напялить его на голову для него было тем же самым, что залезть в пасть крокодилу. Внутренности шлема не состояли из живой слизистой плоти с выраженным венозным рисунком, как «родильном доме» Практика. Вместо этого они были выстланы миллионами изящных ворсинок, составлявших необычные геометрические рисунки. К шлему не подходили никакие шланги для подачи кислорода и удаления выдыхаемого воздуха, что еще больше усилило дурные предчувствия Питера.

Он нервно провел рукой по отросшей щетине на голове. Эландер ощутил, что сзади приблизился Юэй, как бы защищая его со спины, и даже кожей почувствовал, что на него в это время пристально смотрит конъюгатор.

«Вот проклятие!» – подумал Питер и, не позволяя себе пуститься в дальнейшие размышления, с ходу уверенно и глубоко погрузил голову в противный шлем.

Эландера едва не вытошнило, когда бесчисленные ворсинки оплели его лицо, извиваясь и скользя по коже наподобие щупалец плотоядных морских анемонов. Внутри шлема оказалось намного холоднее, чем он предполагал, и Питер инстинктивно вздрогнул, пытаясь вынуть голову, но что-то сильно сдавило ему рот и нос.

Теперь вообще не было никакой возможности освободиться из проклятого шлема. Мясистый ком ворсинок-щупалец плотно обвил его шею, еще сильнее затягивая в удушающую темноту. Когда Эландер больше не мог задерживать дыхание, он открыл рот в попытке набрать воздуха, однако вместо этого почувствовал, как какой-то поток полился ему прямо в горло. Он хотел закричать, сопротивляясь такой отвратительной пытке, однако лишь вяло шевельнулся. Питер ощутил, как сильные руки чужака прочно удерживают его за плечи, ограничивая движения цепенеющего тела.

Наверное, он задыхался и корчился в судорогах целую вечность, как вдруг все внезапно прекратилось. Ворсинки куда-то исчезли, и, казалось, шлем тоже пропал бесследно. Прекратилось мучительное давление на спину, плечи и горло, а вместо этого Питер почувствовал, что парит в невесомости вперед лицом, с закрытыми глазами и широко расставленными руками.

– В вашем случае я в некоторой степени ослабил воздействие, включая и перевод. – Голос Практика легко внедрился в видения Питера. – Но уверяю вас, ни во что другое я не вмешивался.

– Что за случай? – изумленно спросил Эландер. Его голос звучал исключительно глухо и уныло. – Я не вижу здесь ничего достойного внимания, одни страдания.

– Я просто дал вам время настроиться, – ответил Практик. – Но если вы готовы…

– Да, я готов, – поспешно произнес Питер. Он хотел сказать это решительным тоном, однако даже сам услышал скрытую панику в голосе. – Полагаю, что…

Все началось несколько странно, с какого-то неприятного запаха, состоящего из сочетания множества ароматов – сладковатых и едких одновременно. Сперва Эландер подумал, что эта вонь исходит прямо из шлема, в который была засунута его голова, однако позднее услышал слабый шум, доносившийся извне. Создавалось впечатление, будто он стоит снаружи театра, в котором огромная толпа зрителей пытается перекричать играющий оркестр.

Шум стал громче, и Питер начал различать отдельные голоса по их громкости, тембру и красноречию. Когда объединенная какофония стала нестерпимой, Эландер выделил один из голосов и, внимательно настроившись, понял, что способен различать даже отдельно произносимые слова. Постепенно стало ясно, что весь этот шум представляет собой переговоры Верховных друг с другом. Они вели беседу все вместе, одновременно, а их объединенный разум превращал мысли в непрерывный гомон.

Поначалу этот нарастающий шум испугал Питера как новое, совершенно чуждое ему инопланетное явление. Он почувствовал, как тонет в нескончаемом потоке голосов, а потом мысленно поблагодарил Практика за то, что тот по крайней мере облегчил перевод, избавив от засилья двойных фраз, издаваемых парными голосовыми связками, что наверняка еще больше смутило бы Эландера и могло полностью сбить его с толку.

Тут Питер понял, что несколько пришел в себя и может контролировать ситуацию. Он слегка отстранился от непрерывного рокота голосов, причиняющего головную боль. В течение нескольких минут он попытался выделить обрывки фраз и уловить смысл бесед. Хотя темы разговоров вообще не имели никакого значения, Эландер принялся гадать – неужели перевод Практика предназначен лишь для того, чтобы еще больше запутать глупого землянина?

Пришлось довольствоваться хотя бы тем малым, что ему удалось услышать и разобрать.

– Вы слышите меня?

Питер одернул себя, поняв, что машинально стал говорить очень громко, стараясь перекричать царящий шум.

Голоса и запахи окружали Эландера, словно нежный туман, из которого вырвался ответ – возмущенный, сердитый и пахнущий порохом:

– Ну конечно же, слышим!

– Хочу поблагодарить вас за предоставленную…

– За что вы хотите поблагодарить? – вмешался очередной голос из толпы.

– Я… я хочу… – Питер на какое-то мгновение замешкался, не понимая, от чьего имени надо говорить. То, чего хотел он сам, сильно отличалось от замыслов и желаний Эксфорда и Хацис. – Мы хотим, – то есть человечество желает – организовать союз с Юлами-Гоэлами, который будет направлен против нависшей общей угрозы…

Шум голосов внезапно усилился:

– Союз?

– Ведь он уже/мертвый!

– Каким образом вы можете помочь нам?

Эландер на мгновение растерялся. Казалось, все его существо дрожало. Но он знал, что не может позволить себе показать чужакам любое проявление слабости, и с почти непроницаемым видом очень быстро снова погрузился в их бесконечные протесты и возражения, улавливая лишь отдельные комментарии, которые считал наиболее важными.

– Я имею в виду угрозу со стороны Морских Звезд, – произнес Питер. Он понял, что ему вовсе не нужно громко кричать; все равно голос звучал подобно иерихонской трубе независимо от прилагаемых усилий. – Вы считаете их частью Двуликих. Они…

– ДВУЛИКИЕ НЕРАЗДЕЛИМЫ!

В этом возгласе явно слились воедино множество голосов, и объединенный протест превратился в болезненный и дезориентирующий вопль.

Питер отчетливо почувствовал запах серы. На какое-то мгновение он смутился, изо всех сил стремясь спрятаться от этих назойливых голосов.

– Что?.. – начал Эландер, не зная, как ответить на подобный яростный выпад.

– Двуликие дают…

– Двуликие отбирают.

– Одно не может существовать без другого!

Взволнованный Питер никак не мог подобрать нужные слова для ответа Верховным. И незаметно для самого себя заговорил о том, что хорошо знал.

– Но на самом деле они отбирают больше, чем дают, – произнес Эландер. – Конечно, жизнь намного важнее замысловатых технологических штучек…

– Жизнь – это жизнь, – вмешался чей-то голос. – До прибытия Двуликих мы были очень расточительными. Мы действительно не понимали, что сама жизнь – это дар.

– Мы растрачивали ее по пустякам, – произнес еще один представитель Верховных.

– Мы были враждебными и воевали с другими расами.

– Но теперь больше нет военных действий, – продолжал первый голос, и его слова несли тончайший коричный аромат. – Мы достигли наивысшего состояния первозданной чистоты.

После этой фразы начался настоящий гвалт, похожий на праздничные приветствия. Затем в воздухе раздалось:

– СЛАВА И ХВАЛА ДВУЛИКИМ!

– Мы – Юлы/Гоэлы! – прорычал знакомый голос.

– А вы – человечество/добыча, – добавил другой.

– Вы – уже/мертвые.

– Да, пусть так, – вызывающе заметил Эландер. – Но мы такие же живые существа, как и вы сами. Наверное, Практик объяснил вам важное значение живой плоти. Неужели вы отвергнете ее только потому, что она не принадлежит Юлам-Гоэлам?

– Практик означает для нас многое, – послышался новый голос, глубокий, грудной и размеренный. – Он направляет нас.

– Он учит нас.

– Он рассказывает нам, что вы не состоите из живой плоти и уже давно отвергли свои тела.

– Это действительно так, – согласился Питер. – Мы отказались от своих тел, но лишь затем, чтобы представители нашей расы смогли исследовать космос. Однако мы никогда не откажемся от самой мысли о собственной плоти. Мы постоянно храним чувство своего физического индивидуализма. Это своеобразная опора для поддержания нашего здравомыслия, для защиты нас самих. Некоторые из нас, например я сам, просто не в состоянии выжить без этой мысли, и мы все-таки вскоре вернемся к своей плоти, как только представится удобный случай. Вы должны понять, что действия людей не напоминают поведение представителей какой-то чужой расы, отказавшейся и пренебрегающей плотью; скорее, это поступки тех, кто совершил досадную ошибку и теперь многому научился.

Легкий туман моментально рассеялся: исчезли и запахи. Затем из тишины донеслось:

– Вы ищете оправдание своим действиям?

– Не знаю, должен ли я так поступать, – признался Эландер.

– Мы не принуждаем вас предпринимать что-либо.

– Вы прибыли к нам, чтобы помочь.

– Мы никак не можем понять, чего вы хотите.

У Питера возникло ощущение, будто с ним играют, но не подпускают к главному.

– Мы многого хотим, – сказал он. – Но первое и самое главное: мы хотим мира со всеми видами Двуликих. Мы не хотим войны, не желаем разрушений и горя. Мы выступаем за мирное сосуществование, а не за хищничество в космосе.

– А каким образом вы надеетесь достичь этого?

– Единственным разумным путем является сотрудничество, – твердо ответил Эландер. – Частности не столь важны, сколько основной постулат. Если мы согласимся действовать сообща, уверен, все станет на свои места.

– А вот мы как раз и не уверены в этом, – возразил кто-то из присутствующих.

– Мы живем в мире с Двуликими.

– С какой это стати нам нужно подвергаться опасности? Питера удивил ответ, донесшийся из тумана:

– Не живем мы в мире с Двуликими, – произнес незнакомец, и запах свежескошенной травы сопровождал его слова. – Мы просто учредили мирное сосуществование.

– И они действуют точно так же.

– Нет, они совершенно другие! Мы уцелели лишь потому, что находимся на краю зоны их действий. Если мы выйдем за рамки этих условных границ, то рискуем нарушить установившееся равновесие, которого так долго и с такими неимоверными усилиями стремились достичь.

– Вероятно, это было бы правильным решением, – вмешался кто-то.

Эландер с изумлением обнаружил, что постепенно начал различать голоса участников дискуссии.

Скрипучий неприятный голос, почти фанатично выступающий за сохранение имеющегося состояния и положения вещей, принадлежал Зелоту[9]9
  Зелоты (греч. букв. – ревнители) – социально-политическое и религиозное течение мессианского толка в Иудее в I в. Зелоты выступали против римского владычества и местной иудейской знати. – Примеч. пер.


[Закрыть]/Крикуну; другой Верховный – наиболее спокойный, консервативный, говорящий о мирном сосуществовании с Двуликими, превратился в Сладкоголосого/Статус-Кво. А тот, кто проявился последним, был определен Эландером как Вызывающий/Радикал.

Питер прекрасно понимал, что это не настоящие имена участников спора, а обычные вымышленные прозвища, обозначающие индивидуальные черты характера. Он также был совершенно уверен в том, что не сам придумал такие имена. Их передал ему Практик.

– Думаю, мы просто задохнемся в этой щели, – произнес новый голос. – Настало время перемен.

– Что-что? И разделить судьбу с толпой этих бестелесных существ? – парировал Зелот/Крикун. – С этой добычей?

– И напасть на Двуликих?

– Такова мера благодарности?

– Нападение не является единственным выходом из положения, – промолвил Вызывающий/Радикал. – Было время, когда Юлы/Гоэлы стремились к лучшему образу жизни, чем то паразитическое существование, которое мы влачим и которым восхищаемся и довольствуемся сейчас.

Голос Радикала растворился и потонул в волне криков, но чужак продолжал настаивать на своем:

– Да, паразитическое! Более оскорбительно то, чем мы занимаемся, а не то, что я сказал!

– Вы имеете в виду Страну Грез? – как бы невзначай проронил Сладкоголосый/Статус-Кво.

Гомон постепенно затих, позволяя Радикалу говорить более свободно и спокойно:

– Вот с чем я хочу обратиться ко всем присутствующим, – начал он. – Да. Но это вовсе не вымысел. В нашем распоряжении достаточно ресурсов и возможностей претворить замысел в жизнь. Нам недостает лишь силы воли.

– Жажда и стремление уцелеть все еще сильны в нас, – произнес новый голос. Это был Выносливый/Стоик.[10]10
  Стоики – последователи греческой философской школы. Стоики утверждали, что человек должен освободиться от страстей и спокойно принимать все преподношения судьбы, поскольку это является неизбежным результатом божественного провидения и воли или обусловлено естественными причинами. – Примеч. пер.


[Закрыть] В его тоне ощущался запах карамели. – Вероятно, слишком сильны, чтобы пойти на такой риск.

– Риск велик, но он достославен. Этот посланник человечества/добычи – доказательство моих слов. Посмотрите, как он смело бросает вызов тому, что мы считаем очевидным и само собой разумеющимся! Вы только послушайте, как он бросает вызов всем нам! Он стыдит и позорит нас самим своим присутствием…

– А что это такое – Страна Грез?

Эландер постарался перекричать нарастающий рев голосов.

– Это древнее стремление Юлов/Гоэлов, – пояснил Сладкоголосый/Статус-Кво. – Когда к нам впервые прилетели Двуликие и привлекли нас с собой в длительное космическое путешествие, мы находились уже на самом краю гибели. Мы выбрали множество современных технологий, чтобы с их помощью гарантировать возможность выживания. С помощью Практика основали стабильное общество, которое смогло не только уцелеть на протяжении нескольких столетий, но и стало способно приспосабливаться к происходящим изменениям. Нам больше не нужно иметь постоянную родную звездную систему, чтобы жить только в ней. Мы – кочевники, рыскающие во Вселенной в поисках новых знаний.

Но кто-то сказал, что этого недостаточно, – продолжал он. – Были такие, кто принялся рьяно утверждать, что это лишь временное решение проблем, что Юлам/Гоэлам необходимо большее, чем просто выжить – им нужно процветать. Они говорили, что мы нуждаемся в определенной цели, вдохновении, некоем высшем стремлении, и что такое стремление станет нашим родным домом, постоянным поселением, где бы мы смогли самоутвердиться как независимая цивилизация. Это и есть Страна Грез.

– Однако время показало, что мы можем жить без нее, – промолвил Вызывающий/Радикал с горечью в голосе. – Со временем мы стали сильнее. Я имею в виду, что эта сила лишь вымышленная. Мы посеяли самую малую горстку семян крушения своих надежд – лишь бы только выжить! Нам просто была жизненно необходима Мечта, и сейчас настало самое время претворить ее в жизнь.

– А зачем нам теперь родная планета? – выпалил Зелот/Крикун. – Это остановит наш прогресс! Тем самым вы вернете нас вспять и посадите в гнезда!

– Вы совершенно извращаете мои слова! – возмутился Вызывающий/Радикал.

– Не вижу никаких преимуществ в том, чтобы покинуть Двуликих.

– Все, что нам нужно, у нас есть именно здесь.

– Минералы, источники сырья и энергии, сам космос – Двуликие все это предоставляют!

– А как насчет свободы? Что вы скажете насчет гордости и достоинства?

– Вы слишком все усложняете, – вмешался Эландер, отчаянно пытаясь перевести тему разговора с недостатков Юлов к проблемам человечества. – Ведь вы сделали лишь самое необходимое, чтобы уцелеть.

– Существуют определенные пределы, – произнес Вызывающий/Радикал. – Если метод непригоден и просто отвратителен, то результаты невозможно оправдать. И то, что было морально приемлемо тысячи лет назад, совершенно не годится сегодня. Факты очевидны: мы сами в состоянии теперь выбрать путь дальнейшего развития. Мы накопили достаточно ресурсов, чтобы организовать самостоятельное космическое поселение. Единственная причина продолжения нашего теперешнего поведения в космосе заключается в ненужных поисках – а совершение отвратительных поступков вряд ли прибавит нам пользы и цены как представителям разумной цивилизации.

«Вот бы сейчас Хацис это услышала», – подумал Питер. Вызывающий/Радикал полностью повторил ее мысли.

– Смотрю я на вас, – проговорил Эландер, – и узнаю нас самих. У представителей человечества ровно столько же шансов, что и у вас было в прошлом, при первой встрече с Двуликими. Если мы выберем метод, аналогичный вашему, то через две с небольшим тысячи лет будем в таком же положении, в котором сейчас находитесь вы. Наши расы очень отличаются друг от друга, но обе цивилизации стоят перед одним и тем же выбором. Человечество, Юлов, Практика – нас всех Двуликие вынуждают решать, чего мы, собственно, хотим, как вид разумных существ, и понять, что у нас есть для достижения поставленных целей.

– Двуликие просто испытывают нас, – согласно произнес Зелот/Крикун, и в его тоне почувствовался аромат коры чайного дерева. – Они очищают нас.

– А в итоге из нас удаляются самые ценные качества, – заметил Вызывающий/Радикал. – А как насчет представителей тех цивилизаций, которым не удалось уцелеть? Сколько таких мы повстречали на своем пути? А ведь они не стояли на более низком уровне развития по сравнению с нами; просто они сделали другой выбор.

– И мы чтим их стремления и не оправдавшиеся надежды, – сказал Зелот/Крикун. – Мы склоняем головы перед памятью всех тех, кто пал от нашествия Двуликих. Что еще мы можем сделать для них?

– Помочь им, – ответил Вызывающий/Радикал. – Объединиться с ними.

– И вы согласны скорее погибнуть вместе с этой добычей, чем остаться такими, как мы есть?

– Само наше теперешнее существование равносильно смерти, – промолвил Вызывающий/Радикал.

– Не думаю, что смерть была так необходима, – вмешался Эландер. – Уверен, наше сотрудничество не потребует обязательного взаимного уничтожения.

– Даже если вы присоединитесь к нам прямо сейчас, – произнес Сладкоголосый/Статус-Кво, – в нашем грандиозном замысле/предприятии.

– И станем человечеством-гоэлами? – спросил Питер, вспоминая, как эту мысль высмеивали заложники Эксфорда.

– Взаимное сотрудничество представителей различных цивилизаций является современной нормой поведения, поэтому Практик позволил вам прилететь сюда. Вы должны это прекрасно понимать.

Эландер очень хорошо понимал это.

Если бы Хацис согласилась с предложением Вызывающего/ Радикала проголосовать за организацию постоянного космического поселения, расположенного в тылу фронта продвижения Прядильщиков/Морских Звезд, то Фрэнк-Топор, несомненно, выступил бы за второй вариант – объединение космического флота, состоящего из всякого сброда, сопровождающего более высокоразвитых представителей инопланетных цивилизаций подобно птицам, живущим и питающимся возле бегемота. Это дало бы ему время для накопления ресурсов, для освоения методов высоких технологий и сбора союзников для проведения карательной акции в отношении Морских Звезд.

«За какой же вариант мне проголосовать?» – размышлял Питер.

Он считал приемлемым каждый из возможных вариантов, так же как и видел их преимущества и недостатки. Если выбрать план Хацис и основать постоянное космическое поселение, то уцелевшие остатки человечества длительное время будут находиться под угрозой внешнего нападения чужаков. А если победит точка зрения Эксфорда, и они объединятся с Юлами/Гоэлами, люди рискуют погибнуть.

– Вероятно, существует и третий вариант? – поинтересовался Эландер. – Не могли бы некоторые Юлы/Гоэлы объединиться с людьми, желающими организовать поселение, тогда как остальная часть человечества будет перемещается вместе с Юлами в космосе? Я понимаю, что путешествующие во внепространстве не захотели бы терять свои ресурсы и оставлять их будущим поселенцам, однако чем мы можем в таком случае заменить их…

В помещении обрушилась лавина голосов: резко запахло горелой древесиной.

– Невозможно!

– Невероятно!

– Абсурд!

– Но почему же невозможно? – спросил Вызывающий/Радикал, и его громкий голос прозвучал очень отчетливо.

– Разве мы можем поверить этим существам?

– Мы же ничего не знаем о них.

– Тогда мы должны изучить их, – поспешно ответил Вызывающий/Радикал.

– А если Юлы/Гоэлы разделятся, что тогда? Наши пути больше не будут совпадать. Мы окажемся в размежеванном состоянии; мы ослабнем.

– А мы и так уже давно слабы, – заявил Вызывающий/Радикал. – Лучше разделиться, чтобы сохранить сущность расы. Думаю, стоит поставить этот вопрос на голосование.

– Что, прямо сейчас? – Похоже, возражал только Зелот/Крикун. – Нам нужно время, чтобы все тщательно обдумать, и…

– Все мы прекрасно знаем проблемы; ведь мы живем с ними уже несколько тысячелетий, – произнес Вызывающий/Радикал. – Теперь появилась реальная вероятность перемен. Мы должны действовать немедленно, пока эта возможность не ускользнула из рук.

– Вы имеете в виду, пока не исчезло человечество? – спросил Сладкоголосый/Статус-Кво.

– Да.

– Тогда на самом деле нам нужно торопиться.

– Подождите, – сказал Эландер. – Неужели единственный выход – это необходимость примкнуть к вам?

– Просто если вы не присоединитесь к предстоящей миграции Юлов, – объяснил Сладкоголосый/Статус-Кво, – то вас уничтожат Двуликие. Они не оставят в живых никого.

– Морские Звезды, – похолодев от ужаса, сказал Питер. – Неожиданное нападение. Вы это имеете в виду?

– Мы раньше уже много раз видели такое.

– Вероятно, некоторым удалось скрыться и уцелеть, просто вы с ними не сталкивались.

– Когда прилетают Морские Звезды, от них никто не может спрятаться. Представители вашей цивилизации должны понимать, чем рискуют, если решат остаться на месте.

Все надежды Эландера рухнули…

О каких еще надеждах можно говорить, если первый вариант обещает уничтожение, а второй – жизнь в качестве мусорщиков? Если оставаться на месте равносильно смертельному приговору, тогда ясно, что нужно улетать. Итак, перед ними всего три варианта действий. Самым очевидным является объединение с Юлами, однако люди могут переместиться вперед во внепространстве и постоянно сопровождать фронт «прядильщиков», боясь замедлить свое движение или остановиться; либо колонистам следует переместиться назад, в тыл Морских Звезд, и понаблюдать, что там их ждет, проходя по следу улетевших Двуликих. Обе идеи не нравились Эландеру; он живо представил себе множество мертвых миров и менее искушенных соседей-мусорщиков.

Казалось, все безнадежно. Питер размышлял, сколько еще инопланетных цивилизаций стоят перед таким же выбором. Если все, кто остался в космосе – это Юлы вместе с Практиком, тогда число разумных рас невелико. А может, они выбрали смерть, а не бесчестье.

Или же вообще исчерпали свое время.

Гул голосов на какое-то мгновение прекратился.

– Голосуем, – пояснил Вызывающий/Радикал.

Эландер удивился: как Юлы собирались проводить процедуру голосования, если даже не могли видеть друг друга в кромешной темноте? А он сам не мог больше ждать.

Многоголосый шум постепенно начал удаляться, пока совсем не исчез, и туман полностью рассеялся. Затем все Верховные разом закричали, образовав мощный рев, заставивший Эландера вздрогнуть и закачаться. Создалось впечатление, будто Верховные выбрали при голосовании один и тот же вариант, но в таком гвалте и реве оставалось совершенно непонятным, чье мнение победило.

Однако, как ни странно, Питер мог бы догадаться о результатах голосования. Он уловил в страшном шуме нечто такое, что указывало на перевес голосовавших «за». Эландер не знал, что это было за интуитивное чувство, но заранее понял, что собирается сказать своим коллегам Сладкоголосый/Статус-Кво, прежде чем слова этого чужака долетели до его ушей.

– Мы согласны использовать возможность стратегического союза с представителями человечества/добычи. Если позволит Практик, мы разделим ресурсы для обеспечения тех выживших, которые хотят объединиться с нами. Мы рассмотрим любые другие точки зрения, поступившие в подробном изложении. Есть ли еще какие-нибудь вопросы?

– Главное – выжить, – промолвил Вызывающий/Радикал, и ему вторил расчувствовавшийся Зелот/Крикун:

– Это наш долг…

Затем шум голосов постепенно затих, и Эландер почувствовал, что его голову вытащили из органического шлема. На него сразу обрушились другие ощущения, а не прежние звуки и запахи: Питер дрожал от холода, а лицо оказалось в слизи, когда он поднес руки к щекам.

Кто-то вложил ему в ладонь кусок ткани и помог стереть слизь. Теперь Эландер смог видеть окружающее. Все было желтого цвета; никто не смотрел прямо на него. Несмотря на относительную молодость своего нового тела, он был совершенно измучен.

– Питер, все прошло так, как вы надеялись? – спросил чей-то голос.

Эландер услышал не эти слова. В ушах раздался подлинный язык Юлов, с его обертонами и перекрывающимися волновыми

фронтами. Инопланетяне выражали свои надежды и чаяния совершенно иначе, чем люди, с меньшим акцентом на завершенность и определенность. Ведь все на свете меняется; все может где-нибудь произойти; вопрос заключался лишь в том, нашел ли себя Питер Эландер и определился ли он во Вселенной в качестве того, кем хотел быть.

– Может быть, – ответил землянин и с облегчением услышал, как мембрана Б-костюма перевела эти слова на язык Юлов.

Питер вдруг стал понимать их речь, но у него до сих пор не было никакого представления, как самому разговаривать с чужаками. Ведь для этого у него не имелось дополнительных голосовых связок.

Он хотел сказать: «Да. Именно это я и ожидал услышать: ответы, само направление дискуссии, надежды и устремления».

К нему наклонился чужак. Это был Юэй. Он помог снять с лица Питера ткань, которой тот вытирал слизь с кожи, и положил ее на стол.

– Мы держали вашу голову в шлеме ровно столько, сколько могли, – объяснил Юл.

– Что происходит?..

Полосы и пятна на лице Юэя задвигались, придав ему выражение озабоченности и беспокойства.

«Боже мой, я даже могу определять выражение их лиц? – мелькнуло в голове у Эландера. – Что же со мной сделал чертов Практик?..»

– Прилетел Фрэнсис Эксфорд, – объявил Юэй. – Он хочет переговорить с вами/говорит, это очень срочно.

Питер на какое-то мгновение замешкался и смутился.

– Говоришь, Фрэнк прилетел?.. Уже? Сколько я здесь нахожусь?

– Пять/часов.

Это сразу объяснило, почему Эландер чувствовал сильную слабость. Кроме того, у него жутко заболела голова – где-то за глазницами.

– Соедините меня с ним. Можно это сделать здесь и сейчас?

– Я включу прямую связь, – произнес Практик.

Питер откинулся на спинку кресла, чтобы собраться с мыслями и передохнуть, гадая, что же такого рассказать Эксфорду. Ведь он не мог ничего гарантировать человечеству, за исключением готовности и желания вести переговоры от имени Юлов.

Дай Бог, чтобы этого оказалось достаточно…

– Питер!..

Перед Эландером возник топографический Фрэнсис Эксфорд – в полный рост. Выражение лица и тон речи генерала выказывали его волнение, беспокойство и чувство долгожданного облегчения. Но было еще что-то, тщательно скрываемое где-то глубоко внутри.

Неужели нервозность?..

– Не можешь себе представить, дружище, как я рад, что ты вернулся!.. Нам нужно поговорить.

– Давайте, – согласился Питер. – Ну, что случилось?

– Не здесь, – ответил Фрэнк. – Не в этом месте. Я хотел бы, чтобы ты перешел ко мне на «Меркурий».

Эландер кивнул.

– Ладно, – произнес он и отключил связь. Голограмма Эксфорда тут же исчезла.

Питер повернулся к Юэю и конъюгатору Вайши/Ашу.

– Мне нужно уйти, – извиняющимся тоном произнес он.

Эландер решил добраться до «Тихой Заводи» и переместиться в тот район, где сейчас находился Эксфорд, однако он не был уверен, разрешат ли это Юлы.

– Уверяю вас, это ненадолго…

Юэй помог Питеру подняться; тот еще не привык владеть своим новым телом.

– Вы можете свободно перемещаться в нашем сопровождении/ мы не запрещаем, – произнес Эллил.

– Практик удостоил вас чести и присвоил определенное положение, – объявил Вайши/Ашу, но в его тоне Питер почувствовал некоторое неодобрение. – Вы теперь посланник/проповедник.

– Благодарю вас, – ответил Эландер, вежливо поклонившись. – Я крайне признателен.

Питер с трудом заставил себя пройти прямо мимо рядов столов, за которыми сидели ссутулившиеся Юлы в своих причудливых биологических шлемах.

Эландер гадал, кто из них мог быть Вызывающим/Радикалом или Зелотом/Крикуном. Сперва все чужаки казались похожими друг на друга, но чуть позже Питер начинал улавливать некоторые отличия в цвете их кожи и других чертах.

Конъюгатор немного поотстал, когда они подошли к месту стоянки прорезателя, но Юэй продолжал идти рядом с Питером.

Эландер остановился возле входа в «Тихую Заводь» и положил руку на грудь чужаку. Взаимодействие их Б-костюмов заставило его ладонь скатиться по поверхности защитной оболочки, будто Питер проводил пальцами по льду.

– Если хотите, можете подождать меня здесь, – сказал Эландер. – Я скоро вернусь.

– Я тоже посланник/проповедник, как и Питер/Эландер, – заявил чужак и, увидев удивление Питера, добавил: – Я воссоздан заново.

– Практик помог? – спросил Эландер.

– Я воссоздан заново, – повторил Эллил, и кожа на его лице задвигались взад-вперед, – чтобы выполнять эту миссию.

Питер тряхнул головой.

«Новые времена для новых начинаний?..»

– Ладно, – со вздохом произнес он, бросив взгляд на стоявшего в сторонке конъюгатора. – Но ничего не пытайся предпринимать сам.

– Это не входит в мои обязанности/наблюдать и быть посредником, – пояснил Юэй.

Эландер какое-то мгновение изучающе смотрел на чужака.

В поведении инопланетянина что-то изменилось, да и возможности самого Питера возросли: он стал замечать даже незначительные особенности чужаков. Юэй же стал более уверенным в себе.

И вдруг неожиданная мысль поразила Эландера.

У него накопилось немало доказательств того, что Юлы произошли от пернатых. Ведь известно, что у некоторых видов птиц на Земле формируются дополнительные зоны мозга, когда пернатые приобретают новые способности и рефлексы, а затем они снова их утрачивают, когда исчезает необходимость дальнейшего применения свежеприобретенных умений. А что, если и у Юлов происходят такие же превращения, и сейчас Питер смотрит на субъекта, который в буквальном смысле слова не похож на того, кем был еще несколько часов назад?

Однако теперь это не имеет никакого значения. Питер хотел лишь убедиться, что чужак не накинется на него при удобном случае, и именно сейчас он был абсолютно уверен в собственной безопасности.

Эландер прошел внутрь «Тихой Заводи» и отдал распоряжение прорезателю переместиться поближе к «Меркурию».

Корабль Эксфорда дрейфовал на краю звездной системы, на приличном удалении от «астероидного пояса», напичканного космолетами Юлов. Снова разделив кокпит на две части непроницаемой перегородкой и сохранив в одной половине атмосферу, подходящую для дыхания человека, Питер позволил себе немного отдохнуть и расслабиться.

Его могли сожрать, разобрать на составные компоненты, переделать, превратить черт знает во что – но он достойно вышел из всех перипетий. Это было уже немало!