Текст книги "Сироты Земли"

Автор книги: Шон Уильямс

Соавторы: Шейн Дикс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 26 страниц)

2.1
УЖАСЫ СИММЕТРИИ
13 сентября 2160 года по стандартному времени космических миссий (12 августа 2163 года по земному летосчислению)

2.1.1

Эландер прохаживался взад-вперед по кокпиту, машинально считая шаги, чтобы хоть как-то отвлечься от нарастающего волнения.

У него не было никакого ощущения продолжающегося полета, свидетельствующего о предстоящей состыковке корабля-прорезателя с гигантским космолетом чужаков, который они именовали «Мантиссой». Питер лишь знал, что «Тихая Заводь» выполнила простое перемещение из одной зоны звездной системы в другую. И снова при этом не возникло никаких признаков движения. Невозможно даже было сказать, в какую сторону прыгнул прорезатель.

Питера сопровождал единственный пассажир – Юэй, «священник» Юлов, но он не очень-то утруждался развеять тревоги землянина. Чужак в неподвижном ожидании сидел за перегородкой, бесстрастно глядя на своего тюремщика.

– Приятель, тебе известно, что может с нами произойти? – как бы между прочим спросил Питер.

Он специально обратился к чужаку в мужском роде, потому что землянину требовалось хоть на кого-то рассчитывать, почувствовать пусть минимальную, но поддержку. Называть инопланетянина в среднем роде было бы по меньшей мере бестактно.

– Нет, – просто ответил Юэй.

– Не знаешь, с кем мы можем переговорить? – Нет.

– Вероятно, есть возможность потолковать с кем-то главным – как там он у вас зовется?.. С капитаном, что ли?

– Не знаю/Решает Практик.

– Что решает? С кем нам встречаться или что с нами делать?

– И то, и другое.

Нижняя челюсть Юла щелкнула, захлопнувшись, затем рот снова приоткрылся.

ПИТЕР/ЭЛАНДЕР, МЕЖДУ НАМИ НЕТ [НЕПОНЯТНО].

Эландер проверил значение неизвестного термина. Получилось что-то вроде «мы/единство». Неужели Юэй пытается сказать, что они не являются единомышленниками или союзниками? Непонятно. Тем не менее, поскольку теперь они почти в буквальном смысле находились в одной лодке, Питер почувствовал острую необходимость с пользой потратить время в полете – разузнать что-нибудь о чужаках. Либо в крайнем случае попытаться это сделать. Хотя Эландера сильно удивляло, что инопланетянин не поступает таким же образом с ним самим. Ведь выпала прекрасная возможность изучить представителя иной расы, благо он сидит тут молча и внимательно наблюдает за потенциальным противником. Может, у Юлов не развито чувство любопытства, как у людей? Или эти чужаки чертовски высокомерны и просто предполагают, что им вообще нечего узнавать о человечестве и интересоваться им…

– А между тобой и твоим напарником есть то, что вы называете словом «мы/единство»!

– Да.

Выражение лица Юэя оставалось по-прежнему непроницаемым. Эландер вспомнил результаты сканирования, показавшего разную половую принадлежность обоих пленных Юлов.

– Неужели вы – любовники или… – Питер остановился, пытаясь подобрать наиболее подходящее слово, – …партнеры для размножения?

– Мы илоты, а они не размножаются.

Ага, вот оно в чем дело. Эландер даже не надеялся так быстро получить объяснение.

Существование строгих порядков и прав на воспроизводство, господствовавших в обществе Юлов – или по крайней мере в его оставшейся части, – могло означать наличие режима радикального расслоения его членов. Об этом прямо говорило наличие самих илотов.

– А на борту «Мантиссы» есть дети?

НАШИ ДЕТИ [НЕПОНЯТНО].

Эландер не смог расшифровать или приблизительно перевести смысл неясного термина. Ответ не был односложным, и каждое сочетание имело множество своих значений. Исчезли? Потерялись? Не родились? Их развитие временно приостановлено? Питер не мог решить, какой перевод ему выбрать в этом случае.

– А от чьего имени выступает Практик? Кого он представляет? – спросил Эландер, круто меняя тему разговора.

Если Практик является неким руководящим лицом, то Питеру крупно повезло: он как раз ищет именно такого.

– Практик говорит от своего имени.

– Неужели он – нечто вроде группового разума?

– Нет.

Эландер вздохнул.

– Я действительно хочу больше узнать о вашей расе, – произнес он. – Есть ли на борту «Мантиссы» хоть кто-нибудь, кто мог бы вразумительно ответить на мои вопросы?

– Я не отвечаю, когда не понимаю задаваемые вопросы, – проговорил Юэй. Затем добавил своим привычным двойным завыванием, заставив Питера вздрогнуть: – Это странно.

Странно?

С какой это стати чужак считает его вопросы необычными? Питер стал гадать, на какую другую тему можно задать вопрос, чтобы получить исчерпывающий ответ у представителя инопланетной расы. Вероятно, в структуре интеллекта Юла отсутствовало что-то важное, или его разум сильно отличался от мышления Эландера. Наверное, пришельцы сосредоточились лишь на себе и проблеме собственного выживания. Быть может, прожив столько тысячелетий в качестве мусорщиков, подбирающих хлам за Морскими Звездами, Юлы научились скрывать свое любопытство?

С другой стороны, Эландер вообще-то прежде никогда не разговаривал с инопланетянином. Питер знал, что в случае первого контакта представителей различных цивилизаций должен соблюдаться подробный протокол, а он его, к несчастью, нарушил. Если в соответствии с этим протоколом полагалось завладеть ресурсами кого-то из инопланетян и уничтожить целые колонии, то определенно Юлы слишком долго приближались к условностям дипломатических отношений.

Ход мыслей Эландера прервался, когда прорезатель неожиданно содрогнулся.

Загорелся экран монитора. Питеру потребовалось некоторое время, чтобы понять, что появилось на экране. Это оказалась ровная гряда облаков, медленно паривших в черном небе. И вдруг нечто круглое и более темное заполнило все поле зрения. Питер сообразил, что это другой прорезатель, усовершенствованный гибрид, имеющий форму буквы У.

– Вы вернули нам «Тихую Заводь», – послышался голос из бортовых динамиков кокпита.

– Лишь на время, – поспешно ответил Эландер. – Уверяю вас, корабль останется со мной. Я прибыл сюда, чтобы отдать вам Юэя Эллила в обмен на информацию…

Последовало недолгое молчание. Один кокпит корабля чужаков переместился назад, затем другой. Питер чувствовал, будто находится внутри старой классической модели атома: вот один электрон стремительно вращается по многочисленным орбитам вокруг крупного уранового ядра…

– Информация – достаточно ценный товар, – наконец ответил незнакомый голос, – тогда как сохранение жизни в космосе стоит очень дорого.

Речь невидимого чужака была медленной и разборчивой, будто обе голосовые складки вибрировали одновременно. Эландер подумал, что так Юл хочет убедиться в правильном понимании смысла сказанного. Однако издаваемые чужаком звуки больно резали слух Питера и оказывали на него противоречивое воздействие.

– Вы хотите сказать, что вас совершенно не интересует такой торг?

– Такая договоренность неравнозначна. Вам не будет никакой пользы от этого обмена.

– Тогда, если я правильно вас понял, мне можно удалиться, – спокойно произнес Эландер. – Вы хотите именно этого?

– А вы думаете, ваш уход – удобный вариант решения проблемы?

– А что, разве не так? – удивился Питер. В этот раз последовало долгое молчание.

– Илоты очень важны для нас/них. Вашим лидером обещана ликвидация других парных групп Юлов, если будем плохо с вами обходиться. Я/мы не хотим этого. – Пришелец снова немного помолчал, потом продолжил: – Если желаете, я/мы, не причинив никакого вреда, позволим вам улететь.

– И вы не станете торговаться, чтобы вернуть илотов?

– Я/мы готовы торговаться.

У Эландера возникло ощущение, что он ходит по замкнутому кругу.

– Ладно, – сказал он. – Кажется, процесс пошел… Мы бы хотели получить любую информацию о Двуличии… о Двуликих, которой вы располагаете.

– Я/мы не знаем Двуликих, – последовал немедленный ответ.

– Вы должны знать их, – настаивал Питер. – Ведь вы следовали за ними по пятам на протяжении более двух тысяч лет! Вы просто обязаны знать что-то такое необычное.

– Двуликие не обнаруживали себя для нас/них. Я/мы знакомы лишь с их деяниями.

– Но вы можете рассказать нам о них?

– Это не имеет никакого значения.

– Потому что мы «уже мертвые», так, что ли?

На это восклицание Эландера ответ последовал не сразу.

Три кокпита, каждый из которых состоял по меньшей мере из двадцати четырех более мелких, объединенных в толстое кольцо, сместились назад, но вместо того чтобы исчезнуть вдалеке, этот конгломерат описал крутую дугу и разместился позади «Тихой Заводи».

– С вами будет говорить Практик, – наконец объявил невидимый чужак.

Питер нахмурился.

– А я предполагал, что вы и есть тот самый Практик. Ответ чужака можно было перевести следующим образом:

«Я – конъюгатор (объединитель) Вайши/Ашу».

Тем временем перед Эландером появилась кольцевидная структура. Определенно чужаки хотели поместить кокпит Питера в центр образованного пространства.

– Генерал, вы все слышали, что здесь говорилось?

– Совершенно отчетливо, – ответил Эксфорд.

Голос Фрэнка звучал так разборчиво, что Эландер почувствовал его непосредственное присутствие здесь, в своей кабине. Странно, но от этого ощущения ему стало намного легче. Эксфорд достаточно опасен, однако по крайней мере его намерения вполне понятны.

– Вы одобряете стыковку кокпитов? – спросил Питер.

– Как говорят, назвался груздем, полезай в кузов.

– Как раньше говорили на Земле, – поправил его Эландер.

– Грубовато, – коротко усмехнулся Эксфорд.

– Зато правдиво, – кивнул Эландер с невозмутимым видом.

Чем дольше он находился в двустороннем электронном контакте внутри «Тихой Заводи», тем больше был уверен в своем умении вести переговоры с Эксфордом и продолжать пользоваться преимуществами устройства перевода языка чужаков. Но при одной мысли о том, что надо выйти наружу, ему становилось не по себе. В этом случае Питер оставался совершенно беззащитным.

Его пленник, Юл, провыл какой-то сложный набор двойных слогов, которые искусственный интеллект прорезателя смог перевести лишь частично. Что бы сейчас ни говорил инопланетянин, нужно обязательно привести в полное соответствие произносимые звуки, которые Питер никак не мог узнать и тем более понять.

Вероятно, думал Эландер, такое произношение связано с врожденным сознанием своего превосходства, которое, по мнению Эксфорда, объясняется наличием двух наборов голосовых связок и возможностью симметричного, одновременного управления ими. Если чужаки действительно лучше разбираются в вопросах управления квантовой энергией, то вся их философия может отражать такое превосходство. И эта самая философия сильно противоречит западному механистическому мировоззрению, под влиянием которого вырос Эландер. Следовательно, тут и лежат причины его непонимания инопланетян.

Однако Питер не сомневался, что должны существовать точки соприкосновения таких различных философий двух цивилизаций там, где они полностью совпадают: а раз можно обнаружить эти сферы взаимных интересов, тогда возникает реальная возможность достичь понимания между двумя расами. Кроме того, у них ведь много общего – больше, чем с «прядильщиками» или Морскими Звездами, которые вообще не предпринимали никаких попыток установить контакт.

Кольцевидная структура приблизилась и зависла над «Тихой Заводью». Запросив разрешение на стыковку, Питер без колебаний ждал продолжения событий. Вопреки его надеждам, пути для отступления уже не оставалось.

Кабина кокпита несколько раз слегка вздрогнула, и маневр завершился. Открылся воздушный шлюз.

Эландер инстинктивно отпрянул.

Пузырь желтоватой энергии ворвался в помещение, как надувающийся воздушный шар. Через мгновение в этот пузырь вошел третий Юл, которого Питер раньше не встречал. По сравнению с другими ввалившийся в прорезатель чужак был наиболее внушительным.

Таракан, то есть Юл, имел два метра роста и более крепкое туловище, чем у первых двух пленников. Вся кожа инопланетянина бугрилась, будто ее специально сморщили, облили клеем и оставили высыхать. Если илоты носили простые клетчатые юбки и жилеты, то на вошедшем красовались затейливые одеяния, из-под которых свисали темно-лиловые и черные ленточки. Застывшее, словно маска, лицо имело такой же цвет. На тонких длинных ногах красовались лакированные сапоги, каблуки которых при каждом шаге чужака пощелкивали, будто счетчик Гейгера.

– Наверно, вы и есть конъюгатор Вайши-Ашу? – поинтересовался Эландер, стараясь не пугаться внушительного внешнего вида чужака.

Инопланетянин мельком глянул на Питера, затем перевел взгляд на Юэя.

– Ты, наверное, ранен? – спросил он.

– Нет, – ответил Эллил. – Хотя ужасно проголодался и соскучился по нашей пище.

– Еду скоро принесут.

Черные глаза незнакомца снова обратились на Эландера.

– О да, конечно, – немного погодя ответил Питер, сообразив, что чужак ждет разрешения покормить пленника. – Моя цивилизация строго соблюдает законы о гуманном обращении с заключенными. Я не желаю причинить вред кому-либо из вас.

Конъюгатор не удосужился наградить Эландера ответом. Вместо этого он указал на выход из кокпита, при этом на его лице быстро задвигались два небольших щитка между глазами.

Почти сразу вошел еще один инопланетянин с небольшим плоским свертком. Когда желтоватый пузырь растянулся и достиг Юэя, ему молча передали пакет. Затем посыльный ушел, не дожидаясь слов благодарности ни от Эллила, ни от конъюгатора.

Эландер наблюдал, как Юэй поспешно открыл коробку и начал жадно поглощать ее содержимое. Чужак брал пищу небольшими кусочками, но так проворно, что Питеру не удалось разглядеть, что именно он ест. Какой-то продукт темного цвета, возможно, свежие овощи.

– Практик ждет вас, – промолвил конъюгатор, подняв руку располагающим к доверию жестом.

Эландер повернулся к пришельцу.

– Какие имеются гарантии, что мне разрешат вернуться на борт своего корабля после того, как я покину его?

– Никаких, – прямо и без лишних извинений ответил Юл, наклонив голову. – Всякое случается.

– Ага, – только и смог сказать пораженный Питер. Отрешенно он шагнул вперед.

Воздух «Тихой Заводи» окружал его при выходе из шлюза, придавая Эландеру дополнительную защиту кроме Б-костюма.

Несмотря на это, Питер чувствовал себя полностью обнаженным и уязвимым.

Конъюгатор Вайши расположился у него за спиной. Эландер отдал команду «Тихой Заводи» убрать защитную стену, чтобы Юэй освободился. Втроем они прошли в коридор и покинули воздушный шлюз. Питер гадал, что ждет их снаружи, и приготовился к чему-то совершенно необычному, чужому.

Эландер вступил на простой трап из непрозрачного ребристого материала, который слегка пружинил под ногами. Искусственная сила тяготения, контролирующая его равновесие на борту корабля-прорезателя, ничуть не изменилась.

В другом конце перехода ожидал такой же шлюз, как и на «Тихой Заводи». Он бесшумно распахнулся. Вдалеке виднелась небольших размеров каюта, ничем не отличающаяся от обычной кабины кокпита. В ней было немного мебели и достаточно тесно для троих. Эландер подумал, что именно здесь ему предстоят переговоры с Практиком, однако он ошибся.

Конъюгатор вышел вперед и тонкой рукой прикоснулся к стене перед собой. Она с шипением открылась, переместившись вверх, и Питер впервые увидел космическое поселение Юлов.

Первое впечатление – очень многолюдно. Куда бы он ни глянул, везде размещалось какое-то оборудование, мебель или находились сами инопланетяне – вот и все, что пока мог бы сказать Питер. Тусклый оранжевый свет придавал помещению некоторую таинственность. Кругом царил невообразимый шум и гвалт, как будто дюжины двойных гортаней чужаков соревновались, кто перекричит друг друга. Пространство было заполнено странными трубками наподобие тонких кишок, извивающихся по сторонам и, очевидно, ведущих к центру кольцевидного корабля. Какие-то устройства размещались у стен и на потолке. Одного шага через порог оказалось вполне достаточно, чтобы почувствовать незначительную силу тяготения внутри помещения – возможно, даже вдвое меньшую земной.

Однако после внимательного рассмотрения Эландер понял, что здесь не так уж и многолюдно, как ему показалось вначале. Все было организовано совершенно иначе, непривычно для землянина. Вместо того чтобы хранить необходимые предметы по краям рабочего пространства, Юлы разбрасывали их повсюду. Все проходы забиты; много места занимали какие-то зубчатые колеса, неудобного вида седалища автоматизированных рабочих мест и прочие железки. Только и оставалось, что исключительно узкий проход, по которому легко и изящно передвигались инопланетяне. В отличие от людей, привыкших ходить по прямым и просторным коридорам, Юлы перемещались некими зигзагами.

Вайши шел впереди, его тонкие длинные ноги в условиях незначительной силы тяготения выписывали какие-то затейливые кренделя. Он прямо-таки плыл посреди окружающего хаоса. Эландер изо всех сил старался не отстать, опасаясь что-нибудь задеть, сшибить или повредить по пути. Все предметы выглядели чрезвычайно хрупкими, зато острыми. Маскообразные лица оборачивались ему вслед, когда Питер проходил мимо Юлов. Выражения этих лиц были одновременно и жуткими, и примитивными. У Эландера возникло ощущение, будто он находится в странном восточном адском мираже.

– Куда вы меня ведете? – спросил он, с трудом уворачиваясь от лежащих веером заостренных стеклянных палочек, источающих свет с одного конца.

Переводчик «Тихой Заводи» перевел его вопрос на родной для Юлов язык и с помощью специальной мембраны, заставляющей вибрировать струю воздуха, повторил слова Эландера.

– К Практику, – не оборачиваясь, бросил конъюгатор.

– Что-то я пока не понял, – произнес Эландер. – Кто такой этот Практик на самом деле? Живое существо? Неодушевленный предмет? Символ руководства?

– Он представляет собой одновременно все, и даже больше.

Вайши изящно махнул рукой на одного из Юлов, мимо которого они проходили. Тот ответил таким же жестом. Питер уже видел подобное телодвижение раньше: вероятно, это было некое приветствие.

– Не понимаю, – сердито сказал Эландер, раздосадованный тем, что Ашу даже не повернулся к нему.

– И не надо.

– Послушайте, – устало промолвил Питер, – если мы хотим достичь хоть какого-то консенсуса, то мой народ должен понимать вас. Мы просто обязаны договориться, достичь соглашения, которое позволит…

– Никакого соглашения просто не может быть/и не будет, – произнес конъюгатор. – Ведь вы уже/мертвые.

Эландер тяжело вздохнул.

– Да, так нас уже называли. Однако мы отказываемся от этого наименования – играть роль мертвецов. Мы намереваемся сражаться и бороться за выживание.

В ответ Вайши откинул голову назад и пропищал что-то странное.

«Небось смеется, гад!» – подумал Питер. Юэй, идущий сзади, добавил:

– А «уже мертвые» не сражаются.

– Верно. Поэтому мы не такие.

– Молчаливый илот не имеет права издавать здесь свой голос!

В выкрике конъюгатора безошибочно угадывался настоящий приказ.

Бросив взгляд назад, Эландер заметил, как изменилось выражение лица Юэя, на котором появились поперечные линии, и младший Юл почтительно отступил назад.

Питер почувствовал какую-то неловкость и необъяснимую вину перед этим чужаком.

– Если вы не позволяете ему говорить, – обратился он к идущему впереди Юлу, – тогда почему он вообще находится здесь?

– Он лишь наполовину лишен права голоса, – бросил на ходу Вайши. – Вы его сами выбрали и теперь должны нести ответственность за него.

Эландер задумался, удивившись, в каком месте разговора с Юэем или с конъюгатором он упустил эту важную деталь.

– Вы хотите сказать, что он – мой опекаемый или вообще слуга?

– Он – ваша совесть. – Что?

Конъюгатор Вайши не произнес больше ни слова. Вместо ответа он поднял руку, недвусмысленно приказывая остановиться.

Они подошли к словно бы замерзшей стеклянной стене, простиравшейся поперек всего помещения. За ней Питер увидел какие-то странные фигуры, движущиеся вперед и назад, хотя точно определить, кто там находится, он не смог.

– Эти существа защищают корабль, охраняют Практика, – произнес Ашу. – Если вы попытаетесь причинить вред Практику/они остановят вас.

– А кто поможет, если раньше причинят вред мне самому? – воскликнул Эландер.

И снова конъюгатор не ответил Питеру.

Вместо этого он отступил назад, и стена распалась на изумительно красивые мириады мельчайших стеклянных бусинок, которые мягко посыпались на пол и тут же исчезли.

Огромная масса органического вещества – слишком обширных размеров, чтобы окинуть ее одним взглядом, – предстала перед Питером и чужаками. Из бесформенной глыбы торчали мясистые отростки-конечности, совершающие постоянные вращательные и еще какие-то до неприятности странные движения.

Эландер сделал шаг назад.

– Что это, черт возьми?!

Юэй приблизился и стал рядом с Питером, поддерживая его, чтобы землянин не повалился навзничь.

– Практик не повредит вам, просто проглотит, – сообщил конъюгатор.

Не успел Эландер понять смысл слов доброго инопланетянина, как один из отростков бесформенного Практика раскрылся наподобие цветка и выдвинулся вперед, чтобы схватить Питера.

Мощные, как канаты, мышцы обвили землянина и проворно запихали в мясистую утробу. Тело Эландера пронзила острая давящая боль, он стал задыхаться, перед глазами все поплыло, и Питер провалился в темноту.

«Почему Б-костюм не защитил меня?» – первое, о чем подумал Эландер, придя в себя.

Секундой позже он смутился: «А как же это я могу мыслить, если уже мертв?»

– Ты не можешь умереть, – послышался чей-то голос, – поскольку изначально никогда не был живым.

Эти слова, хотя и произнесенные мягким шепотом, глубоко поразили Питера.

– Что это? Кто это?..

– Это я – Практик.

Тьма растаяла, и перед Эландером появилось нечто, что он машинально принял за лицо, хотя такой страсти никогда в жизни еще не встречал.

Это был кусок чего-то красного и влажного, с выраженным ртом, вокруг которого расположились многочисленные глазки, таращившиеся на Питера, и еще какие-то вяло шевелящиеся от-

ростки. Жуткая харя заняла, похоже, все обозримое пространство: во всяком случае, кроме нее Эландер ничего не мог разглядеть.

– Вы не Юл, – с трудом ворочая языком, произнес он.

– Я – представитель другого вида, – ответил Практик. – Я настоящий опекун Юлов/Гоэлов.

Существо издавало приятные для слуха землянина звуки, легко произнося название расы чужаков.

– Вы руководите всеми их действиями?

– Я устанавливаю, чем они хотят заниматься, и помогаю им осуществить задуманное, – пояснил Практик. – Взамен они сохраняют мне жизнь.

– И они кормят вас такими, как я? – настаивал на дальнейших объяснениях Питер.

Края ротовой полости поднялись и немного скривились.

– Я – разумное физическое существо, поэтому мне требуется питание и поддержка в обеих сферах – духовной и материальной. Но уверяю, если бы моей целью было просто съесть вас, мы бы уже сейчас не разговаривали.

Эландер не почувствовал в словах Практика никакой угрозы. Более того, его охватило ощущение некоего странного, соблазнительного спокойствия. Удивительное внутреннее умиротворение полностью завладело Питером.

– Насколько я понимаю, вы меня проглотили, – произнес он после некоторого раздумья и кивнул сам себе головой. Этот вывод почему-то не так сильно обеспокоил Эландера, как могло бы показаться вначале. – Именно поэтому Юлы вступают в контакт с людьми, обладающими физическими телами?

Чудовищное создание сохраняло молчание примерно полминуты. За это время кромки его ротовой полости продолжали совершать нежные, почти усыпляющие волнообразные движения.

– Ваш приятель хочет переговорить с вами, – произнес чужак. – Он желает убедиться, что с вами все в порядке.

– Мой приятель?..

Голос Эксфорда вырвался из темноты, отрезвив Питера. Гневный тон генерала показался находящемуся в приятном оцепенении Эландеру несколько странным и неестественным.

– Если я не услышу его голос в ближайшую минуту, то улетаю, – грозно прорычал Фрэнк. – Тогда можете попрощаться и со своим приятелем тоже!..

– Я могу с ним поговорить? – спросил Эландер у Практика. – Если генерал Эксфорд обещает улететь через шестьдесят секунд, то непременно сделает это. И обязательно приведет свою угрозу в исполнение, лишив жизни Юла-заложника.

Ответа не последовало.

– Питер? – позвал Эксфорд с некоторым удивлением и облегчением одновременно. – Это действительно ты?..

– Да, – ответил Эландер, всматриваясь в кромешную тьму. – Не предпринимайте поспешных решений, Фрэнк. Лучше пока вообще ничего не делайте. Со мной все в порядке.

Он с трудом пересилил себя, чтобы не добавить: «Мне кажется».

– Где, черт возьми, ты находишься? – Удивление и облегчение в голосе генерала тут же сменились на гнев и возмущение.

– Сначала я потерял связь с вами, затем «Тихая Заводь» не смогла определить ваши координаты… Я не могу точно объяснить, – сказал Питер, одновременно подумав: «Да и не смог бы, даже если б захотел», – но полагаю, что все обстоит довольно неплохо.

– Ты уверен? – с некоторым сомнением переспросил Фрэнк, будто на самом деле готовясь улетать, даже получив ответ своего напарника.

– Вполне, – подтвердил Эландер. – Я собираюсь задержаться еще ненадолго. Пообещайте сохранять терпение, ладно?

Последовало молчание.

– Хорошо, – все-таки согласился генерал. – Однако если я не получу от тебя вестей через десять минут, а затем еще через каждые последующие десять, то буду считать, что ты больше не можешь поддерживать свою жизнеспособность, и убираюсь из этой проклятой зоны.

– Понял, – сказал Питер. – Буду на связи. Он вздохнул и снова обратился к Практику:

– Ведь мне совсем не обязательно так часто выходить на связь с ним, не так ли? Вы вполне можете скопировать мой голос, чтобы успокоить мистера Эксфорда.

– Питер, нам нечего скрывать, – произнес Практик. – Однако если для общей пользы дела нужно обмануть вашего друга, то, согласен, ваш голос – а если надо, то и изображение тоже – вполне можно сымитировать.

Эландер задумчиво кивнул.

– И вы пойдете на этот обман только потому, что… проглотили меня?

– Теперь я обладаю всеми знаниями лично о вас.

И снова Питер почувствовал, что такие слова должны были глубоко взволновать его, однако все ощущения были будто притуплены, и он не испытал никакого особого беспокойства.

– Тогда ответьте мне честно, – обратился Питер к чужаку. – Проглотив меня, вы каким-то образом изменили мою сущность?

– Нет, но стабилизировал своими методами, – признался инопланетянин, – потому что боялся, что у вас начнется потеря ориентации, зависящая от стабильной работы системы «КонСенс».

– Но ведь это именно вы, кого я сейчас вижу перед собой? Лицо чужака опять скривилось.

– Я представляю искусственный разум, погруженный в биологическую оболочку. – Приятный нежный голос инопланетянина легким ветерком обдувал Эландера. – Мои создатели поместили меня в собственную, разработанную ими форму, но слишком свободную, чрезмерно просторную, и с тех пор я сильно видоизменился. Я – последний в своем роде, и сейчас даже еще более индивидуален, чем раньше.

– Вас кто-то создал?

– Давным-давно, – ответил Практик печально. Эландер не сомневался, что чужак кривляется – исключительно ради своей собственной выгоды.

– Но зачем? – удивленно спросил Питер. – С какой целью?

– Так сразу не ответишь, – задумчиво промолвил инопланетянин. – Передо мной стоят столь сложные задачи, что по сравнению с ними все, что я делаю для Юлов/Гоэлов – просто детские забавы.

Эландер задумался.

– Полагаю, Юлы наведались в вашу звездную систему во время своего разведывательного рейда. Говорят, что они путешествуют в открытом космосе вот уже на протяжении двух с половиной тысяч лет. За этот период Гоэлы, несомненно, должны были пролетать через системы, населенные другими цивилизациями. А вы – представитель лишь одной из них, и они прихватили вас с собой с добрыми намерениями и для своей выгоды, правильно?

– Как раз наоборот, – возразил Практик. – Именно я принял их. Я уже контактировал с Двуликими намного раньше вас или цивилизации Юлов, то есть с ваших доисторических времен. У вас-то и летописной истории тогда еще не было.

– Тогда получается, что вы знаете о «прядильщиках» и Морских Звездах много такого, о чем даже не ведают Юлы?

– Вероятно, – тяжело вздохнув, произнес чужак. – Но об этом мы можем поговорить несколько позже. А сейчас я просто хочу видеть вас здесь, у себя, знать, что вы есть.

В какое-то мгновение Питеру показалось, как чужак в действительности вместо этого проговорил: «хочу вас съесть». Но в любом случае, что бы тот сейчас ни сказал, Эландер не почувствовал в словах инопланетянина скрытой угрозы. Да и тон его речи совсем не похож на враждебный.

– Вы собираетесь отпустить меня? – поинтересовался Эландер. Удивление инопланетянина сменилось презрением.

– Вы думаете, что я убью вас, сожру тело, а потом заново начну воссоздавать его?

– Это трудно назвать убийством, – поправил его Питер. – Что вы такое сказали мне, когда я пришел в себя? Что-то похожее на то, что я вообще неживой?

Чужак издал громкий, низкий звук, который многократным эхом прокатился во тьме. Эландер сразу понял, что это был раскатистый смех.

– Вас оскорбили мои наблюдения? – отсмеявшись, спросил его инопланетянин.

– Не совсем, – ответил Питер. – Хотя, будучи носителем разумной формы существования, я должен бы обидеться.

– Вы же не можете размножаться, а также изменяться, – заметил Практик. – По-моему, это два главных преимущества разумной жизни.

– Но ведь я же могу измениться, – принялся оправдываться Эландер.

– Нет. По большому счету – не можете. Это как раз и означает – быть копией-энграммой. Вашу суть определяет подлинник, оригинал, а не тот, кем вы сейчас являетесь, то есть не вы сами моделируете свое поведение и все действия. Некоторая произвольность, своеобразие лишь немного ослабляют недостатки копии, но никоим образом не решают проблему в целом.

– Да, но ведь я чувствую, что жив!

– Верно, и во многих отношениях вы на самом деле живы. Ведь различия между сознательным, рациональным, разумным существованием и способностью поддерживать жизнь в биологическом смысле слова, возможно, совсем невелики. Последнее вы можете отклонить как несоответствующее настоящим обстоятельствам. Ваша главная задача – уцелеть, так было задумано. А вопросы воспроизводства и изменения – если угодно, совершенствования – будут решаться несколько позже.

Громадное «лицо» чужака оставалось неподвижным, но Эландер чувствовал, что Практик изучает его, даже каким-то образом играет с ним.

– Что вы от меня хотите? – взмолился Питер. – Зачем я здесь?

– Я могу задать те же самые вопросы. Чего вы хотите добиться от меня? И зачем прилетели сюда?

– Но вы же меня проглотили, – с усмешкой возразил Питер. – Как я полагаю, вам должны быть известны ответы на оба вопроса.