Текст книги "Вовлеченные в грех"
Автор книги: Шерон Пейдж
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)
– Ты ходил туда?
– Искал ключ к разгадке.
Значит, Девон видел ту жизнь, какой она когда-то жила. Энн покраснела от смущения, хотя и не понимала, почему это казалось ей таким ужасным. Девон бывал в борделях. Как только она рассказала ему, что однажды попала в один из них, он должен был догадаться, чем она там занималась.
– Какой ключ? – вспомнила она вдруг его слова.
– Приметы настоящего убийцы твоей Мадам.
Надежда вспыхнула, но тут же погасла.
– Ты ничего не нашел, иначе ты бы мне сказал.
– Просто был немного занят, бегая за тобой по лондонским докам. Я действительно нашел свидетеля, одну из девушек, которая видела, как прибыл мужчина, очевидно, клиент, желавший тебя. – Девон рассказал ей, что это был лорд, лицо которого скрывала венецианская маска. Этот человек убил Мадам из ярости, поскольку он заплатил за Энн, а Мадам ее упустила.
– Ты знаешь, кто это, Энн?
– Нет. Кто хотел меня так...
– Может, твой кузен?
– Нет! Я не верю, что он убил бы кого-то из-за меня... Неужели? Как он мог пойти на такое ужасное преступление, чтобы заполучить меня? – задрожала от страха Энн.
– Я не знаю, любовь моя. Может, это был не Норбрук. Но я поговорю на Боу-стрит, и мы найдем правду. Самый лучший способ спасти тебя – это узнать, кто этот мужчина.
– А что с девушкой, с которой ты говорил? Ей грозит опасность!
– Ее зовут Сью. Я забрал их с матерью из борделя. Они хорошо спрятаны и защищены.
Сью. Та милая, простая девушка. Слава Богу, она теперь в безопасности. Как это любезно со стороны Девона.
– Если не установить, кто это был, судья не поверит в мою невиновность, – печально сказала Энн. – Он подумает, что ты подкупил Сью, чтобы она солгала в мою пользу...
– Я справлюсь с этими проблемами, если они возникнут. А пока ты должна осмотреться в доме. И прежде чем уйти, я бы хотел увидеть спальню.
– Спальню? – эхом повторила Энн. – О да, конечно. – Меньше часа назад она собиралась соблазнить Девона и добиться, чтобы он оставил ее одну. Сейчас, думая о том, что, возможно, Себастьян хотел убить ее, она дрожала от ужаса и хотела обнять Девона и никогда не отпускать его.
На этот раз он увидит восторг и исступление на ее прекрасном лице. От этой мысли желание Девона стало еще острее. Все будет так, как в самый первый раз, все сначала. Нет, не так, как в первый раз. Когда она только появилась в его охотничьем домике, он злился на весь свет и ничего не хотел. На этот раз ничто его не остановит, он насладится каждым дюймом ее тела. Вот только одежда...
Девон быстро справился с платьем и корсетом Энн. Ему нравилось наблюдать, как покачивалась ее грудь, пока он расшнуровывал корсет. Он не должен был так делать. Энн – дочь виконта. Она родилась леди. Но Девон уже не мог остановиться.
– Я буду защищать тебя, Энн, – пробормотал он. – Я одену тебя в шелка, осыплю бриллиантами. Здесь... – Он приподнял густые волосы Энн и поцеловал влажную шею. – И здесь. – Девон коснулся языком ее запястий, и Энн застонала от наслаждения. – И особенно здесь. – Он поднял юбки и опустился перед Энн на колени, целуя внутреннюю сторону бедер. Золотистые завитки волос прикрывали заветные глубины, влажные лепестки плоти были настоящим соблазном.
– Туда бриллианты положить невозможно, – напомнила Энн.
– Я герцог. И могу украшать свою возлюбленную так, как пожелаю. – Девон нежно раздвинул ей бедра. Надо остановиться. «Она заслуживает большего, чем быть любовницей, а ты должен жениться на подходящей молодой леди», – подумал Девон и тут же отбросил эту мысль. Ему нужна Энн. Очень нужна. Он обхватил ее ягодицы и приблизил к своим губам сладкую плоть. Он исследовал языком ее жаркое лоно, умело и уверенно возбуждая ее, и видел, как она извивается, задыхаясь от наслаждения.
Вскоре Девон оторвался от Энн и показал рукой на кровать. Огромную, из темного дерева, с золотистой драпировкой. В соседней комнате, которая станет ее личной спальней, стояла замечательная белая, с позолотой, кровать.
– Испытаем? – спросил Девон.
– Конечно.
– Ты останешься, Энн? – Девон взял ее за подбородок и приподнял ей голову. – Можешь бегать и жить в страхе всю оставшуюся жизнь, а можешь довериться мне, и мы вместе найдем правду.
Если они отыщут убийцу, она сможет остаться в Англии. С Девоном. Нет, не сможет. Она обещала его сестре, что посоветует ему найти невесту, зная, что он не перестанет удерживать ее, как только женится.
– Останусь, – прошептала она.
Но ей придется уехать. Как она останется в Лондоне, узнав, что он женился на ком-то еще?
Девон подхватил ее на руки и возбужденно хихикавшую отнес на кровать.
Он оставил Энн дома и помчался к своему сыщику Уинтеру, а потом – на Боу-стрит. После встречи с сэром Джоном Девон поехал в «Уайтс». Он не был в клубе с тех самых пор, как поссорился с отцом и отправился на войну. Там он неожиданно встретился с Тристаном, который убедил его поехать на Керзон-стрит сыграть в карты. Девон составил ему компанию, но не испытал никакого интереса к серьезной игре.
В конце концов они с Тристаном оказались в таверне недалеко от лондонских доков, всего в нескольких ярдах от того места, где он поймал Энн.
– Что тебя беспокоит, Дев? Ты уже час вертишь в руках стакан виски и не выпил ни капли.
– Я думаю. – О том, как он едва не потерял Энн. Или о том, как сыщик Уинтер в трущобах нашел пропавшую жену капитана Таннера, но не нашел его сына. Ему необходимо поговорить по крайней мере хоть об одной проблеме, иначе он этого не вынесет и взорвется, как заклинившее ружье. Он решил поговорить об Энн и коротко рассказал Тристану о том, что ему удалось узнать в борделе.
– Человек, лицо которого закрывала венецианская маска, в бобровой шапке и в накидке с поднятым воротником. Свидетельница не сообщила мне ни одной детали, по которой я могу его узнать.
– Совсем ничего? – Тристан осушил свой стакан. – Ни хромающей походки, ни деревянной руки, а может, привычки приволакивать правую ногу во время ходьбы? Как насчет приметного камзола или трости? Это несправедливо, что негодяй не оставил нам ни одной зацепки.
– Я уверен, что убийца – кузен Энн, виконт Норбрук или расстроенный клиент, – с мрачным видом поделился своими мыслями Девон. – Если это был клиент...
– Твоя любовница – кузина виконта?
Девон коротко кивнул.
– Значит, когда-то она была леди. Интересно.
На языке у Девона вертелось, что Энн по-прежнему леди во всех отношениях.
– Я пытался понять мотив разочарованного клиента. Неужели гнева из-за отсутствия Энн достаточно, чтобы спровоцировать человека на убийство?
– И это говоришь ты, – криво усмехнулся Тристан, – который поскакал прямиком в Лондон как сумасшедший и бегал за ней по докам. Ты просто помешался на ней.
– Я не помешался, – фыркнул Девон. – Я защищал ее.
– Ты не хотел потерять ее, Дев. Почему бы не сделать так, как она хочет: снабдить Энн приличной суммой и посадить на корабль? Нам обоим известно, что глупо зацикливаться на женщине.
– Я не могу просто отдать ей пачку банкнот и отправить своей дорогой. Я не буду знать, в безопасности ли она. Если ее кузен убивает из-за нее...
– Но ты не знаешь, так ли это.
– А кто еще? – Норбрук явно хотел Энн, но неужели этого было достаточно, чтобы совершить из-за нее убийство? Что-то здесь не так и не давало покоя Девону. – Боу-стрит не арестует виконта без доказательств, – проворчал он. – Они отказались послать людей понаблюдать за ним, поэтому я нанял своего сыщика. Но мне нужно самому встретиться с ним.
– Ты не пойдешь к нему один.
– Он не признается, если я появлюсь вместе с тобой, Тристан, поэтому мне надо идти одному.
Была уже почти полночь, когда он вернулся к дому, который снял для Энн. Его впустила служанка, но Энн уже торопилась ему навстречу. Она отпустила молодую служанку и взяла у него камзол и шляпу.
– Девон, у тебя такой усталый вид. Уже поздно. Всего несколько дней назад ты сильно ударился головой. – Ее руки гладили Девона по плечам, слегка массируя их, и эти прикосновения были ему чрезвычайно приятны.
Ему пришлось улыбнуться. Он обожал ее такую, кудахчущую над ним как наседка. Крепко обняв его за талию, Энн проводила его в гостиную и усадила в кресло. Потом налила в стакан немного бренди и подержала его над пламенем свечи. Девон потрясенно наблюдал за ее действиями.
– Что ты делаешь?
– То, что должна делать любовница. Еще я собрала тебе ужин. Весь этот комфорт – не только для меня, в конце концов, он и тебя должен радовать. – Энн нахмурилась. – У тебя такой усталый вид, что даже кожа приобрела серый оттенок.
Девон действительно устал. Ему не давало покоя чувство вины.
– Я был сегодня на Боу-стрит. Они не станут предпринимать никаких действий в отношении твоего кузена, пока у меня не будет доказательств. Я отправился к Норбруку домой, чтобы встретиться с ним, но он вчера вечером уехал в деревню. Его прислуга не сказала, куда именно.
– О нет, – прошептала Энн.
– Не волнуйся, ангел мой. Я его найду.
– Ты сделал все, что мог. – Энн продолжала массировать его плечи, и Девон стонал от удовольствия.
– Нет, не все. – Девону вдруг захотелось с кем-нибудь поговорить, как это уже произошло сегодня во время встречи с Тристаном. – Я ходил сегодня к Уинтеру, бывшему сыщику, нанял его для слежки...
– Я знаю, ты рассказывал мне о нем.
– Я очень многого тебе не рассказал. Был такой человек, капитан Таннер. Его убили во время сражения, остались жена и сын. Их выбросили на улицу, потому что они больше не могли платить за жилье. Я нанял Уинтера, чтобы отыскать их и помочь. Он нашел жену капитана, а мальчик, Томас, пропал. Очевидно, его похитили. Уинтер уверен, что его отправили в бордель. Мальчишке только двенадцать лет.
– Господи! Твой сыщик проверял бордели? Он был на Блэкберд-лейн?
– Нет, он пока еще никуда не ходил, ангел мой. Я думал, на этой улице находятся только притоны курильщиков опия.
– Да, эта улица этим и прославилась, – сказала Энн, – но я слышала в борделе Мадам сплетни, будто именно там находится бордель, который специализируется на мальчиках. Их приковывают к кроватям цепями, чтобы они не могли сбежать. – В глазах Энн блеснули слезы. – Раньше я думала, что если сумею разбогатеть, как Кэт, то стану помогать таким детям. Буду бороться за закрытие таких заведений и остановлю торговлю детьми.
Она поразила Девона. Ей так много пришлось пережить, но она сохранила доброе сердце. Любая другая женщина стала бы жесткой и циничной, но только не Энн. Ее преследовали и сыщики с Боу-стрит, и сумасшедший кузен, а она переживала за детей, попавших в бордель. Она обладала такой силой и мужеством, что генералам было чему позавидовать.
– Ты не должен делать это один, Девон, – обняла его за шею Энн. – Я хорошо знаю трущобы. Мы можем поискать его вместе, я помогу тебе. По крайней мере хоть займусь чем-то и не буду сидеть и ждать, не постучат ли в мою дверь сыщики с Боу-стрит.
Глава 22
Девон помог Энн изменить внешность с помощью темного парика и плаща с капюшоном, и вот теперь они медленно колесили по извилистым лабиринтам узких, вымощенных булыжником переулков, удаленных от Уайтчепел-Хай-стрит. Энн прижалась лицом к стеклу, и чем больше они углублялись в трущобы, тем все больше сбивалось с ровного ритма ее дыхание.
– Что такое, любовь моя? – тихо спросил Девон.
Энн оторвалась от окна, губы у нее дрожали, руки сжимались в кулаки. Девон никогда не видел ее такой, даже в тот момент, когда гонялся за ней по докам. Она готова была разрыдаться. Девон приподнял ее и посадил к себе на колени.
– На улицах похищают сотни детей и принуждают их работать в борделях. Я бы собственными руками уничтожала такие места. Я бы убивала этих подлых негодяев, которые крадут детей... – Энн прикрыла рот руками. – Ой, я думаю, если бы я сказала это на скамье подсудимых, никто бы не поверил, что я невиновна.
– Ангел мой, чувствовать ярость по отношению к сутенерам и зазывалам вполне естественно.
– По правде говоря, – Энн закусила губу, – когда я ударила Мадам кочергой, я была в ярости и стремилась причинить ей боль. Я не собиралась ее убивать, но мне хотелось, чтобы она почувствовала боль. Мне просто повезло, что я не стала убийцей на самом деле.
– Ты чувствуешь себя виноватой, потому что у тебя были мысли об убийстве.
– Да, – с болью в глазах согласилась Энн. – И поэтому я ничуть не лучше, чем она.
Девон не смог сдержать сардонического смеха.
– От этой ведьмы ты отличаешься точно так же, как ангел отличается от дьявола. Что касается твоих мыслей в тот момент, когда ты замахнулась кочергой, Энн... – Девон вздохнул. Тут у него был богатый опыт. – Не думай об этом. Я сам научился этому на войне. Надо действовать без сомнения и сожаления и идти дальше.
– Ты не научился, как это делать. Тебя изводят ночные кошмары.
– Так поступает человек, обладающий свободным от эмоций разумом. Вот почему многие люди пережили войну, не превратившись в сумасшедших, преследуемых кошмарами развалин.
– Ты – никакой не развалина, тем более не сумасшедший, – вскинулась на него Энн и ахнула, догадавшись. – Хотя к тебе вернулось зрение, тебе все равно снятся ночные кошмары?
– Сомневаюсь, – пожал плечами Девон, – что они когда-нибудь исчезнут.
– Девон, я понимаю, тебе приходилось стрелять в людей, но тебя бы самого убили, если бы ты не воевал на поле боя. Из-за трусости.
– Энн, ангел мой, а какая смелость в том, чтобы стрелять в мальчишку, которому не больше пятнадцати лет?
Энн беспомощно смотрела на него, не зная, что ей делать. Что сказать. Что чувствовать.
– Что ты имеешь в виду? Тебе пришлось застрелить ребенка?
– Он был солдатом, Энн. Когда французы потеряли в сражении войско, они стали отчаянно пополнять свои ряды молодыми парнями. Наши солдаты не слишком отличались от их солдат: в военно-морской флот шли служить двадцатилетние юноши. Но от понимания этого не становится легче, когда целишься в лицо ребенка.
– Этот кошмар не дает тебе покоя? – Энн дотронулась до его руки чуть выше локтя. Она была напряжена и тверда как железо. – Что тебе пришлось застрелить мальчишку...
– Я не застрелил его. И пока я мешкал, он убил капитана Таннера. Хоть и слишком поздно, но я попытался схватить парня, не дать ему выстрелить. Но кто-то пальнул в меня, ранив в плечо. Завязался рукопашный бой. Мальчишка пытался воткнуть мне в голову свой штык. Я увернулся, но он ударил меня им по голове, и я потерял сознание. Вот от этого удара я и ослеп, но дело не в этом. Если бы я выстрелил, отец Томаса, возможно, остался бы жив.
Это ужасно. Он винил себя за то, что не убил молодого солдата, за то, что не спас отца Томаса Таннера. При этом он знал, что ненавидел бы себя всю жизнь, если бы застрелил мальчишку.
– Я должен спасти Томаса, – тихо сказал Девон.
Теперь Энн понимала, почему он здесь. Он искал себе прощение за то, что ему был дан дьявольский выбор, где после любого решения, какое бы он ни принял, он оставался виноват. Энн порывисто поцеловала его холодные, крепко сжатые губы. Этот поцелуй ничего не изменил, но ей хотелось, чтобы он знал: она ни в чем его не винит.
– Мы обязательно спасем Томаса. – Энн посмотрела в окно, как раз когда они в опасной близости к стеклу проезжали мимо кирпичной стены. Уличный фонарь осветил табличку на стене. Блэкберд-лейн. – Это здесь.
Со стороны бордель выглядел точно так же, как многие другие здания, тихим и спокойным. Окна были закрыты ставнями. Горела единственная лампа, но она располагалась в стороне от входной двери, поэтому любой, кто заходил сюда, оставался в тени. Никого не волновало, какой ужас приходилось выдерживать мальчишкам, зато проявлялась большая забота о том, чтобы не запятнать репутации «джентльменов».
Девон, похоже, предвидел желание Энн выскочить из экипажа и начать колотить в дверь, поэтому он положил ей на плечо руку:
– Мы должны тщательно все спланировать. Нельзя врываться туда и требовать ребенка. Мне нужно войти, не вызывая подозрений. А ты должна остаться здесь.
– Я пойду с тобой.
– Ангел мой, ко мне вернулось зрение, поэтому такой необходимости нет. И потом, леди не сопровождают джентльменов в бордели, подобные этому. – Он назвал ее леди, на этот раз даже не задумываясь.
– Пожалуйста, позволь мне помочь тебе.
Девон нахмурился.
– Мне кажется, – вздохнул он, – будет правильнее, если мы не пойдем через парадную дверь. Лучше проскользнуть через черный ход.
Из тени зловонного переулка Энн наблюдала, как Девон направился к задней двери, с легкостью пробираясь сквозь темноту. Прислонившись к стене, стоял какой-то мужчина. Должно быть, охранник, на тот случай если сюда нагрянут сыщики с Боу-стрит. Девон вплотную приблизился к мужчине, не издав ни звука, и Энн поняла теперь, что он был одет во все черное: черная рубашка, черные брюки, черный камзол и без шейного платка. Он почти растворился в темноте.
Затаив дыхание, она видела, как Девон нырнул в темноту около борделя, потом бросил что-то пролетевшее мимо головы охранника. В темноте раздался стук упавшего на землю предмета.
– Кто здесь? – крикнул мужчина, отвернувшись от того места, где прятался Девон, и сосредоточил все свое внимание в том направлении, откуда донесся звук.
Марч действовал молниеносно. Охранник без сознания неуклюже рухнул прямо ему на руки раньше, чем Энн смогла понять, что произошло. Девон с поразительной осторожностью положил обмякшее тело на землю, и Энн поспешила к нему на заднее крыльцо. Дверь здесь оказалась открытой.
– Чтобы джентльмены могли быстро исчезнуть в случае появления стражей закона, – тихо объяснил Девон, взял Энн за руку и повел по тускло освещенным коридорам.
– А как мы найдем Томаса? – спросила она, размышляя, что лучше было войти через парадную дверь, притворившись парочкой, ищущей сексуальных развлечений.
– Придется поискать. – Девон открыл дверь в стене в конце коридора, и они увидели полутемную узкую лестницу для прислуги. К счастью, там никого не оказалось, и они поднялись на второй этаж, где должны были располагаться спальни. Энн хотелось поскорее покинуть лестничный пролет, потому что в любой момент кто-то мог начать подниматься снизу, но Девон выждал время, чтобы осмотреть коридор.
Он потащил Энн через темный коридор к комнате с открытой дверью. Это была пустая спальня. Они подождали, пока открылась дверь в другую комнату, откуда выскользнул мужчина и заспешил по коридору.
– Подожди здесь, – прошептал Девон, – только возьми вот это. – Он вытащил из кармана пистолет.
– Он заряжен?
– Он бы не защитил тебя, если бы не был заряжен. – С этими словами он крадучись пересек коридор. Энн услышала слабый вскрик, потом воцарилась тишина, и дверь захлопнулась. Спустя мгновение Девон вернулся.
– Я спросил молодого парня из той комнаты. В доме есть мальчишка, который по описанию похож на Томаса. Он заперт наверху в спальне, самой дальней от лестницы.
У Энн упало сердце. Томас был пленником, как и она сама когда-то. Но ведь он такой маленький. Бедный ребенок.
С каждой ступенькой ярость Девона разгоралась все жарче. Энн шла за ним следом. Верхний этаж освещал только лунный свет, проникавший через полузакрытые окна, но в темноте Девон чувствовал себя свободно. Как раз в тот миг, когда у него в голове промелькнула эта мысль, он услышал испуганный мальчишеский плач и резкую брань человека постарше.
Слепая ярость и отчаянная нужда действовать толкнули Девона вперед. Он помчался по коридору, доставая на ходу второй пистолет, и ударом ноги распахнул дверь в комнату.
Крупный полуобнаженный мужчина отскочил от кровати. Девон узнал его: жирный граф Орстон. На измятой постели, привязанный по рукам и ногам, лежал худенький мальчик.
Это оказалась правильная спальня, и мальчишка в ней – должно быть, Томас. Девону казалось, что он снова ослеп, он видел только красный туман перед глазами. Ему пришлось увидеть смерть отца этого ребенка, потому что он не смог застрелить молоденького солдата. Орстон собирался применить насилие к мальчику ради минутного удовольствия.
Девону хотелось убить Орстона. Схватить его за плечи, бить головой о пол, пока тот не лишится чувств, а потом вырезать его сердце.
Девон бросился вперед. Орстон пронзительно, как девчонка, завизжал от страха, подскочил и побежал, как испуганный заяц, к двери в другой стене. Девон ринулся к привязанному мальчишке, но Энн была уже рядом с ним.
– Ты Томас Таннер? – прошептала она. Мальчик не ответил, но дернулся назад от удивления, услышав свое имя. Энн вынула из-за корсажа нож и начала резать веревки, сообщив Томасу, что он теперь спасен.
Девон перепрыгнул через кровать, схватил Орстона за плечи и швырнул его грудью о стену. Граф взвыл от боли, но это было ничто по сравнению с тем, что собирался сделать Девон.
Он развернул Орстона к себе лицом и ударил кулаком в обрюзгший живот. Потом нанес удар снизу в челюсть. Голова Орстона дернулась и ударилась о стену, образовав там вмятину. Граф стал сползать вниз, но Девон удержал его.
– Подонок, – прорычал он. – Ведь это ребенок. И он не хочет.
– Я не знал... что он не хочет.
– Ты не знал? Боже мой, а разве побелевшее лицо, слезы на щеках, веревки не подсказали тебе?
– Не твое дело, Марч.
Девон схватил его за горло и нажал большими пальцами на дыхательное горло. На войне ему приходилось убивать. Он сгорал от нетерпения сделать это сейчас. Все так легко... просто нажать чуть сильнее...
– Девон, нет! – крикнула Энн. – Не убивай его! – Она попыталась оттащить герцога.
– Отойди, – рявкнул он. – Дай мне сделать это.
Но Энн втиснулась между ним и Орстоном. В ее глазах плескался ужас.
– Ты должен остановиться! За это тебя могут повесить, хоть ты и герцог. Ты будешь ненавидеть себя. Встреться с ним на рассвете, тащи его на Боу-стрит. Все, что угодно, но только не это.
Тяжело дыша, герцог опустил голову и вынужден был ослабить хватку. Грузное тело скулившего и рыдавшего графа сползло по стене.
Девон сделал шаг назад. Энн бормотала какие-то утешительные слова, как будто перед ней было сумасшедшее раненое животное, которое она пыталась приручить.
Энн утихомирила разъяренного Девона, теперь следовало заняться Томасом. Руки и ноги бедняги были привязаны к столбикам кровати. До этого Энн уже успела перерезать веревки, которые удерживали его правую руку. Томас смотрел на нее, как загнанный зверек в поисках возможности сбежать. Когда Энн освободила его руку, она тихо сказала, что он будет спасен, что они заберут его отсюда. Но ее слова, похоже, ни капли не убавили его страха. И в то мгновение, когда рука Энн оказалась рядом с его ртом, он вонзил в нее свои зубы.
Сейчас Энн заторопилась к мальчику, чтобы закончить начатое дело. Ей хотелось сделать это поскорее, поэтому она не утруждала себя разговорами. Энн положила пистолет, вытащила нож, который принесла в корсаже платья, и приступила к работе. Томас был красивым мальчиком, маленьким для своих двенадцати лет, с золотистыми кудрями. Он шарахнулся от нее, когда Энн освободила его левую руку и приступила к разрезанию веревок на ногах. Пока она пыталась справиться с последней веревкой, Энн видела, как судорожно поднимается и опускается грудная клетка ребенка.
В противоположной стороне комнаты Орстон в надежде заключить сделку рассказывал Девону свою историю. Девон смотрел на Энн и Томаса. Он пытался как можно скорее узнать, кто украл Томаса. В его глазах до сих пор поблескивало желание убить мерзавца, и Энн нервничала из-за этого.
Боковым зрением Энн заметила какое-то движение и резко отшатнулась от лопнувшей веревки. Ей в лицо упала подушка, опрокинув ее. Она услышала, как крикнул Девон, но что-то уцепилось в ее запястье и с силой вывернуло его.
Томас. Она отбросила подушку. Парнишка склонился над ней, сжимая в руке нож. Он прижал его к горлу Энн, и она поморщилась, когда острая сталь уколола кожу.
– Томас, – прошептала она, – не надо. Мы... хотим... помочь.
У Девона бешено колотилось сердце. Мальчишка был так напуган, что кидался на любого. Девон видел такое в бою, когда люди от страха теряли разум и стреляли в любого, кто находился поблизости. Томас держал нож у горла Энн. Одно движение, и он мог убить ее.
Он должен остановить мальчишку, забрать у него нож. Девон попытался оценить каждое движение, каждый шаг, но в голове маячила только одна ужасная картинка: управляемая страхом рука Томаса двигает нож и Энн медленно падает на пол. Его охватила настоящая паника, и он никак не мог справиться с ней. Если он будет ждать, как сделал это в бою, Энн умрет. Девон стал потихоньку продвигаться к мальчишке.
– Не подходи, – крикнул Томас. – Не подходи ко мне.
– Томас. – Несмотря на то что у ее горла держали нож, голос Энн звучал мягко, мелодично и ласково. – Это герцог Марч. Ты можешь ему доверять.
– Энн, молчи, – предупредил Девон, но из небольшой раны на шее Энн уже появилась кровь.
– Томас, – не слушая Девона, продолжала Энн, – герцог вместе с твоим отцом участвовал в сражении при Ватерлоо.
Томас осторожно перевел взгляд с Энн на Девона и случайно сместил руку. К счастью, он не порезал Энн, но она широко распахнула глаза, и Девон видел, с каким трудом ей удается держаться спокойно.
– Томас, отпусти ее. Мы пришли, чтобы помочь тебе, – сделал еще один шаг навстречу Девон.
– Они тоже так говорили. Они собирались дать мне денег, чтобы помочь моей маме. Когда я отказался идти с ними, они сказали, что я должен это сделать или мама пострадает.
По полу загромыхали шаги, и Орстон с бледным лицом, задыхаясь, выбежал из комнаты. Внезапное движение напугало Томаса, рука, в которой был зажат нож, взметнулась перед горлом Энн. У Девона подогнулись колени. Энн закрыла глаза, но не закричала. Ей удалось дернуться в сторону, чтобы нож не порезал горло. Но Томас снова прижал лезвие к ее шее.
– Томас, – умолял Девон, – отпусти ее. Давай ты будешь держать нож у моего горла. Тебе нечего меня бояться, я ничего тебе не сделаю. – У него был второй пистолет, заткнутый за пояс на спине, но он не осмелился достать его и угрожать Томасу. Черт, неужели ему придется применить оружие к ребенку?
– Герцог был командиром твоего отца, – прошептала Энн. – Он видел, как смело сражался капитан Таннер. Он пришел помочь тебе, потому что очень сильно уважал его.
– Мой отец погиб в битве при Ватерлоо. – По щекам мальчика потекли слезы, рука его задрожала.
– Это так, Томас, – найдя в себе силы, спокойно сказала Энн. – Он храбро сражался и погиб, но спас много человеческих жизней.
А если мальчишка спросит, как именно это случилось? Что он сделает, если узнает, что Девон не спас его отца?
– Смерть отца разбила мамино сердце. Эти люди сказали, что я должен пойти с ними, иначе она пострадает.
– Твоя мама в безопасности, – сообщил Девон. – Сейчас за ней присматривают мои люди, чтобы в случае необходимости защитить ее. Опусти нож, и я отвезу тебя к ней.
– Я не могу поехать, – дрожащим голосом сказал мальчик.
– Ты не сделал ничего плохого, Томас, – твердо сказала Энн. Ее голос звучал настолько уверенно, что вряд ли кто-то мог усомниться в ее словах. – Если кто-то из этих людей прикасался к тебе, то это не твоя вина. Твоя мама не станет сердиться. И твой отец не стал бы сердиться тоже. Твои родители были бы только счастливы, что ты спасен. Они бы хотели, чтобы ты отпустил меня и позволил герцогу помочь тебе.
Словно загипнотизированный ее голосом, Томас на несколько дюймов отвел нож от ее горла. В одно мгновение Девон подхватил мальчика под руки, нож оказался на ковре, Энн была спасена.
– Тебе нечего бояться, Томас, – хрипло сказал Девон. – Мы отвезем тебя домой, к матери. Я помогу ей. Твой отец был доблестным солдатом, твоя мама не должна жить в бедности. Я позабочусь о вас обоих.
Томас смотрел на него со страхом и подозрительностью в детских глазах. Что же пережил этот мальчишка, что так боится всех и каждого, включая даже тех, кто пришел помочь ему? Девон посмотрел на Энн. Если бы она не сообразила, что мальчика требуется успокоить, Девону, возможно, снова пришлось бы делать выбор между спасением жизни и причинением боли ребенку.
– А что, черт возьми, здесь происходит?
Девон нацелил свой пистолет на хорошо одетого мужчину, переступившего порог комнаты. Этот худощавый, лет тридцати, с острыми, как у хорька, глазами человек высоко занес руку с тростью, как будто был готов пустить ее в борьбу. При виде пистолета он замер.
– Стоять, или я выстрелю в тебя, – прорычал Девон. – Опусти свое оружие и стань на колени.
– Это один из них, – крикнул Томас. – Один из тех людей, что похитили меня.
Мужчина бросил трость и мгновенно опустился на колени, не спуская глаз с дула пистолета.
– Не стреляйте! Это не я. Мне пришлось это сделать! Это все Сэмпл. Я всего лишь работаю на него. – Слова сыпались из мужчины с такой скоростью, что Девон едва успевал понять, что он говорит: его имя – Артур Бевис, а имя человека, который крал детей и содержал бордель, Сэмпл.
– Если ты хочешь избежать петли, Бевис, – фыркнул Девон, – сдай мне Сэмпла.
– Хорошо. – Бевис повел их через тайный проход к большому кабинету. Увидев пистолет, Сэмпл в ответ достал свой. Девон выстрелил и выбил у него пистолет из руки. Через несколько минут оба мерзавца были схвачены и связаны точно так, как они поступили с беднягой Томасом.
Энн укрыла одеялом дрожавшего Томаса.
– Я собираюсь оставить своих лакеев присматривать за этими двумя, – тихо сказал ей Девон. – Потом поеду на Боу-стрит и заставлю их прислать сюда сыщиков для проведения арестов и освобождения мальчишек. Томаса я возьму с собой, потом передам его матери. Тебя я отвезу домой и хочу, чтобы ты оставалась там, в укрытии.
– Я хочу присмотреть за ним. – Энн нервно переводила взгляд с Томаса на Девона и наоборот.
Неужели она опасается, что он способен причинить зло беззащитному мальчишке, поскольку его голова забита ужасными сценами сражений, а его самого не отпускает чувство вины?
– Я никогда не причиню ему зла, – с горечью в голосе сказал Девон. – Даже после того, что он собирался сделать с тобой.
– Я и не думала об этом! – вспыхнули зеленые глаза Энн. – Но я немного разбираюсь в том, через что прошел Томас. Я, как и он, тоже была в плену. Девон, с тобой все в порядке? – неожиданно прикоснулась к его дрожавшей руке Энн. – Я знаю, – тихо сказала она, – ты прошел через ад. Ты снова столкнулся с выбором, подобным тому, что встал перед тобой во время сражения.
– Я не знал, что делать. – Девон никак не мог унять чертову дрожь в руках. – Я только молился о том, чтобы спасти вас обоих. Если бы мне пришлось делать выбор... Я бы не дал тебе умереть. Даже если бы это преследовало меня потом всю жизнь, не позволил бы этому случиться.
– Девон, Томас спасен, со мной все в порядке. На этот раз все закончилось благополучно.
