Текст книги "Их невинная секретарша (ЛП)"

Автор книги: Шайла Блэк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц)

– Замолчи, – прошипела Бэлль, вспомнив, что оставила телефон внизу на зарядке, потому что там была единственная работающая розетка в доме.

Утром девушка собиралась найти распределительный щиток и включить автоматы, чтобы заработали розетки наверху. Она слишком устала, чтобы сделать это перед сном. Едва дотронувшись головой до подушки, Аннабель провалилась в глубокий, крепкий сон, где в кошмарах ей снились мертвые девушки, повешенные на перилах второго этажа. Разные девушки из разных эпох, но все они были повешены в одной и той же комнате на одних и тех же перилах. Жуть. Она позволила предупреждению адвоката бабушки проникнуть в свое сознание. Бэлль до сих пор не могла отойти от этих снов – они казались такими реальными.

Адвокат говорил, что в этом доме молодые женщины сводили счеты с жизнью. Но в ее сне это было явное убийство. Бэлль очень надеялась, что не унаследовала дар своей бабушки. А еще очень хотелось верить, что ей не приснилась ее собственная насильственная смерть.

В доме действительно кто-то есть, или она просто сходит с ума? Кто мог сюда вломиться? Здесь кто-то самовольно поселился? Дом пустовал довольно долго, так что, может, кто-то из бездомных решил, что вправе сюда вселиться? Несмотря на все предостережения мистера Гейтса это точно не призраки.

Стараясь не дышать, Бэлль на цыпочках пересекла спальню и направилась к лестнице. Нужно добраться до телефона, тогда можно будет позвонить в службу «911». В данный момент ей даже нечем отбиться от незваного гостя. Что, черт возьми, ей делать? И который сейчас час? Хотелось бы знать, есть ли на улице люди и услышат ли они ее крики о помощи?

Аннабель остановилась, пытаясь решить: стоит ли рисковать и идти за телефоном или лучше сразу выбежать из дома? А потом поняла, что все звуки стихли. По сути, она ведь не слышала шагов. Не видела ни тени, ни какого-либо движения. Но каждый скрип ступеней только усиливал ее ужас. А вдруг здесь все-таки кто-то есть? Или она и вправду слишком остро реагирует, потому что на фоне снов у нее воображение разыгралось? Кошмары начали сниться, едва она закрыла глаза. Они были яркими и шли чередой, друг за другом, словно кадры ужасной кинохроники. Бэлль беспомощно наблюдала, как хорошеньких молодых женщин волокли через весь дом, а они кричали, умоляли и сопротивлялись. Но все оказывались совершенно беззащитными перед веревкой, обвивающих шеи, и перед темной фигурой, поднимающей их вверх по лестнице. Затем убийца затягивал веревку вокруг шеи бедняжки, перебрасывал ту через перила и оставлял умирать повешенной. Когда он столкнул последнюю жертву, у той сломалась шея. От этого резкого звука Бэлль и проснулась.

Только звук этот не имел отношения ко сну. Это ведь наяву? Потому что, встав с кровати, Аннабель услышала еще один, до ужаса похожий на первый. Но даже если звук был реальным, это еще не значит, что кто-то вломился в дом. Старые дома проседают и скрипят. Она должна привыкнуть к этому. Ее квартира в Чикаго тоже была тихой, пока школьник, живущий со своей матерью-одиночкой этажом выше, не взял в руки саксофон.

На верхней площадке лестницы – той самой, которую Бэлль видела во сне – стоял небольшой держатель для зонтиков. Еще днем она заметила торчащие из него бабушкины трости и сейчас с радостью вытащила одну. По крайней мере, теперь у нее есть хоть какое-то оружие.

Сэр снова залаял.

– Тссс, – Бэлль попыталась успокоить его. Если сейчас ее убьют только потому, что этот щенок не может помолчать, Кинли не жить. Просто не жить.

Трясясь от страха при каждом шаге, Аннабель удалось добраться до первого этажа. Еще несколько осторожных шагов, и телефон будет у нее в руках. Разве кого-то должно волновать, что ей всего лишь что-то послышалось? Девушке было очень страшно. И если полиция просто посмеется над ней, пусть так и будет. Она не собиралась откладывать звонок с просьбой о помощи только потому, что не была абсолютно уверена, хотят ее убить или нет. Когда глаза постепенно привыкли к тусклому свету, проникающему в дом снаружи, Бэлль наконец разглядела маленький столик, на котором оставила свой телефон. Всего десять шагов, и она сможет выскочить на улицу через дверь для прислуги и позвать на помощь. Неважно, что на ней только ночная рубашка. Это Новый Орлеан. Безусловно, здесь видели и более странные вещи, чем женщина в ночной рубашке с принтом из туфелек и бокалов с мартини и надписью на груди «Ночь для девочек».

Аннабель надеялась, что когда она выберется на улицу, то не окажется там одна. Она уже почти дошла до телефона, когда зажегся фонарь над задней дверью и, заливая светом большое кухонное окно, на мгновение ослепил ее. Затем Бэлль почувствовала, как мимо нее пронесся кто-то… или что-то. И совсем не в районе лодыжек. Сэр и не смог бы создать такой поток воздуха. Нет, это ощущалось до ужаса близко, на высоте ее торса.

Бэлль заорала, надрывая криком живот.

Снова раздался грохот, потом что-то похожее на скрежет металла, затем треск. Сэр залаял, как сумасшедший, встав перед ней с таким грозным видом, какой может изобразить щенок-недомерок. Действуя чисто интуитивно, Бэлль развернулась и, подняв вверх трость, со всем отчаянием, на которое была способна, начала бить того, кто пришел за ней.

– Бэлль, детка, остановись! – скомандовал знакомый мужской голос. Неожиданно теплые сильные руки обхватили ее тело. – Всё в порядке. Это всего лишь я.

Тейт? Как он сюда попал? Как нашел ее? Да какая ей разница? Она обняла его, вдохнула знакомый, такой родной запах и сразу почувствовала себя в безопасности. Его большое тело дарило тепло и ощущение надежности.

– Пойдем, проверим остальную часть дома, нет ли каких-либо следов взломщика, – мимо нее прошел Келлан, ведя за собой Эрика. – Тейт, не спускай с нее глаз. Если заметишь что-то подозрительное, применяй силу.

Пошарив по стене, Бэлль нащупала выключатель, и яркий свет залил кухню, позволяя, наконец, всё увидеть.

Тейт прижал девушку к себе, – Детка, что произошло? Ты так кричала, что мы услышали тебя снаружи.

– Думаю, в доме кто-то был, – ее голос дрогнул. Теперь, когда Бэлль поняла, что находится в безопасности, адреналин схлынул, а тело обмякло от облегчения. – Мы должны позвонить в полицию.

Хотя… что в данный момент ей смогут сказать? Был ли взлом и где? Возможно, есть надежда найти отпечатки. Или, может, ей скажут, что ничего не было, и всё это плод ее разыгравшегося воображения.

Вернулся Келлан, – Это просто решетка на двери. Она открывалась и закрывалась от ветра. Похоже, она погнута, а защелка сломана. Сама дверь заперта, но решетка гремит очень сильно. На ночь я сниму ее с петель, чтобы не беспокоила.

– На первом этаже все окна закрыты, – сказал Эрик минуту спустя. – Я всё проверил. Ты уверена, что в доме кто-то был?

– Я почувствовала, как кто-то пробежал мимо меня. Это было легкое касание, вот и всё.

Келлан посмотрел по сторонам, – Насколько внимательно ты осмотрела весь дом, когда приехала?

Почему он разговаривает с ней своим фирменным адвокатским тоном? Она не раз слышала, как он использовал этот вкрадчивый голос в разговоре с перепуганными свидетелями.

– Я проверила пару комнат, но было уже поздно, и у меня не было сил осмотреть весь дом. Поэтому в первую очередь я сосредоточилась на комнатах первой необходимости: спальне и кабинете.

– Что это? – Эрик с хмурым видом поднял Сэра. – Это один из тех щенков со свадьбы?

Девушка схватила свою собаку, прижала к груди и успокаивающе пропела ему, – Не обращай на него внимания.

– Бэлль, возможно, кто-то из бездомных облюбовал это место, – сказал Келлан. – Дом ведь несколько месяцев пустовал, верно?

– Да. Я тоже подумала об этом, – она поморщилась.

Тейт все-таки вспомнил, что она унаследовала дом. И они нашли ее. Быстро.

– Мы не ляжем спать, пока не обыщем каждую комнату. Заглянем в каждый шкаф. Откроем каждую дверцу. А завтра с утра займемся обеспечением нормального уровня безопасности. Составим полный перечень того, что требует внимания, и устраним все недочеты.

Келлан руководил. По идее, ее должно было задеть, что он возомнил из себя командира и посчитал, что может запросто прийти к ней в дом и вести себя по-хозяйски, но… его властный голос больше успокаивал, чем раздражал. И всё же она не могла им позволить остаться здесь.

– Ты в порядке, Бэлль? – спросил Тейт, снова притягивая девушку к себе.

В порядке ли она? До их появления она была до смерти перепугана. Дверная решетка снова стукнула, и Аннабель даже подпрыгнула. Да, это был тот самый звук. Боже, что она творит? Бэлль отстранилась от Тейта. Ей всего лишь приснился плохой сон, а она убедила себя в том, что слышит то, чего на самом деле нет. Дом старый и нуждается в ремонте. Она всё еще чувствовала невероятную усталость. Ей просто нужно переключиться на что-то другое и снова заснуть. Но только после того, как выяснит, как и почему они все оказались в ее кухне.

– Что вы все здесь делаете? Вы должны были уже вернуться в Чикаго.

Эрик покачал головой и снова направился к входной двери, – Ты вроде как должна была лететь тем же рейсом, Бэлль.

– Я отменила бронь на свой билет, но не на ваши.

Пока она говорила, они не сводили с нее глаз. И она снова пожалела, что не надела халат. Хоть ночная рубашка и прикрывала всё необходимое, но под ней не было лифчика. И Бэлль боялась, что ее соски могут выдать, насколько она рада видеть своих боссов.

– Ко всему прочему, нужно заменить дверь и решетку, – сказал Эрик, вернувшись.

– Что? – лучше бы ей показалось, что она только что услышала. – Эта дверь является неотъемлемой частью облика всего дома!

– Теперь это просто груда щепок, – Эрик пожал плечами.

Тейт поморщился, – Прости. Я услышал твой крик, и уже не мог ни о чем думать, кроме как добраться до тебя. Я действительно сожалею о том, что сломал дверь, но это было полностью оправдано. И не только из-за вчерашнего убийства той мадам, что жила в двух кварталах отсюда, но и из-за общего уровня преступности в Новом Орлеане. Наверное, мне стоило рассчитать силы, прежде чем ломать эту старую деревяшку. Плечо действительно сильно болит. А потом еще ты чуть не убила меня бабушкиной тростью.

– Он с разбега врезался в эту дверь, – подтвердил Келлан. – Слава Богу, она не стеклянная, иначе нам пришлось бы его зашивать. Знаешь ли, приятель, правильно направленный удар может сработать не хуже. А еще я неплохо вскрываю замки.

Если бы Аннабель позволила, то эта троица углубилась бы в споры о том, как правильнее было бы ворваться в ее дом, – Я уволилась, ребята. Разве Секвойя не передал вам?

Все трое тут же посмотрели на нее: выражение на их лицах разнилось от несчастного до угрожающего.

– Ты сообщила о своем увольнении через стажера. Разве это похоже на поступок взрослого человека? – из голоса Келлана исчезла вкрадчивость, и теперь это был чистой воды приказной тон доминанта.

Ей было, что на это ответить, – В последний раз, когда я тебя видела, вы с Тейтом ссорились как школьники, так что не тебе обвинять меня в безответственности.

Эрик сбросил с себя пиджак, – Это касалось секса. А ответственное отношение к работе никак не связано с сексом.

– Чертовски верно. И я хочу знать, где этот парень, – сказал Келлан и его голос становился всё более низким и угрожающим. – Почему твой «друг» не здесь и не защищает тебя?

– О ком ты говоришь? – девушка опустила Сэра на пол, и он тут же принялся обнюхивать мужчин.

– Кинли сказала, что ты уехала с кем-то, кого называла «Сэром», – сказал Тейт. – Но ведь это было всего лишь вежливое обращение, верно? Ты ведь просто очень воспитанная девушка. Ты же не могла просто взять и убежать с первым встречным. В том смысле, что ты ждала двадцать шесть лет, чтобы заняться сексом и вряд ли решилась бы на совокупление с незнакомцем.

– Тейт, ты не помогаешь, – сказал Келлан.

Ага. Ее лучшая подруга поступила, как настоящая сучка. Кинли сказала им, что она сбежала вместе с Сэром, не упомянув при этом, что так зовут собаку. Бэлль постаралась сдержать улыбку.

Щенок вертелся у них под ногами, и девушка изо всех сил старалась придать своему лицу невинное выражение, – Конечно, я воспитанная и вежливая.

Тейт поморщился, махнув больной рукой, – Я просто отметил, что Бэлль разборчива. Не так ли, Бэлль? В этом нет ничего плохого.

– Я принесу льда – приложишь к ушибу, – Аннабель не могла избавиться от чувства вины, ведь Тейт пострадал из-за нее. – Если он, конечно, у меня есть, – и практически бегом умчалась к холодильнику.

И вот тут до нее окончательно дошло: ее бывшие боссы и почти любовники были здесь. Все трое. И она не знала, что делать в этой ситуации. С одной стороны, она разорвала с ними все связи. И ни одна из причин, подтолкнувших ее на этот поступок, не исчезла. За исключением… хоть дом и заперт, Бэлль по-прежнему чувствовала, как рядом с ней кто-то ходит. Ну не привидения же, в самом деле? В пыльной кладовке она нашла пакет, а в морозилке – лоток со льдом. Позволить им остаться? Или заставить уйти?

В дверях кладовки стоял Тейт, и выражение его лица говорило о том, насколько мужчина устал, – Детка, не прогоняй нас.

Что ж, она никогда не считала их глупыми. В данный момент им хватило ума подослать к ней того, от кого она ни за что не смогла бы отвернуться. Тейт всегда занимал особое место в ее сердце. Он был неуклюжим, слегка странноватым, но именно это она обожала в нем. Он не был похож ни на кого другого.

– Вот, возьми. Приложи к плечу.

Мужчина взял у нее пакет со льдом, – Я не смогу заснуть сегодня, пока не буду уверен, что ты в безопасности. Пожалуйста, позволь нам остаться, – его темные, проникающие в самую душу глаза с надеждой изучали ее лицо.

Проклятье! Этот мужчина – ходячий секс, и просьба его прозвучала так искренне и эротично. У Тейта нет врожденного чувства такта. Ему проще создать презентацию в «Power Point», чтобы доказать свою правоту наглядно. Однако сейчас он продумывает каждую фразу и ведет себя осторожно. Это было так мило. Неужели она действительно хочет быть здесь ночью в полном одиночестве?

Сэр вбежал в узкий коридор и затормозил у ног Тейта. Если они уйдут, она останется здесь одна в компании гиперактивного щенка, – Вы можете остаться на ночь. Мне нужно, чтобы кто-то починил дверь.

Мужчина кивнул с явным облегчением, – Утром я это сделаю. Келлан сказал, что закрепил ее, ночь она продержится. Эрик планировал еще раз осмотреть дом. Мы позаботимся о том, чтобы тебе ничто не угрожало.

Ничто. Кроме их самих, – Спасибо.

– А утром поговорим. Бэлль, ты не можешь просто взять и сбежать от нас. Это нечестно – уехать, не сказав ни слова.

То ощущение беззащитности и обиды, когда она стояла перед ними обнаженная, а они обсуждали ее девственность, всё еще не пропало, – Унизить меня – вот что было нечестно.

Тейт начал расхаживать по кладовке – знакомая привычка, говорившая о том, что он расстроен, – Я не унижал тебя. Я был счастлив узнать о твоей… новости. Немного удивлен, но счастлив. Если бы я знал раньше, то был бы нежнее. Бэлль, у меня раньше никогда не было девственницы. Мне необходимо подготовиться, чтобы сделать всё правильно. Уверен, что смогу найти одну-две книги, которые объяснят мне, как сделать это максимально приятным для тебя. Я не хочу причинить тебе боль. Я… ну… у меня большой пенис.

Он что, смерти ее хочет? Бэлль предпочла бы иметь дело с логикой Эрика или с авторитарностью Келлана, но только не с убийственной прямотой Тейта.

Она подняла руку, – Стоп. Я понимаю, что ты не согласишься, но тебе чертовски хорошо известно, что Келлан вовсе не в этом видел проблему. Давайте немного поспим, а завтра со всем этим разберемся.

– Хорошо, – Тейт прислонился здоровым плечом к двери. Слишком близко, чтобы Аннабель могла сохранять спокойствие.

Прямо у их ног щенок задрал лапу.

– Сэр, не смей писать на пол.

Глаза Тейта расширились, – Я даже предположить не мог. – Потом, кажется, до мужчины дошло. Тейт вздохнул, когда Бэлль взяла щенка на руки. – Ох. Ну, привет, Сэр. Бэлль, это самая подлая вещь, с которой я сталкивался за последнее время. Ты не можешь дать собаке кличку «Сэр».

У него нет права указывать, как ей называть свою собаку. Аннабель не позволит ему испортить ее маленькую месть.

– Я уже это сделала. И мне нужно приучить его не справлять нужду дома. Не мог бы ты прогуляться со мной, пока он сделает все свои дела?

Тейт улыбнулся, и сердце Бэлль предательски дрогнуло, – Конечно, детка. И пусть Келлан еще немного поломает голову: кто же тот неизвестный, с которым ты, по словам Дома Кинли, уехала из Далласа. Келл заслуживает того, чтобы его пыл немного погасили. Но он отшлепает тебя за то, что ты назвала эту мелкую фигню «Сэром». Это действительно собака? Ты проверяла? А вдруг это крыса, просто лохматая?

Не настолько он уродливый.

– Будь повежливее с моей собакой, Тейт.

Тейт распахнул перед девушкой заднюю дверь, – Да, мэм. Это животное просто очаровательно.

По крайней мере, один из них прислушивается к ней.

Бэлль отпустила щенка, и он побежал по двору в поисках подходящего для своих нужд места. А она стояла рядом с Тейтом и чувствовала себя в безопасности, впервые за последние несколько часов.

У нее большие проблемы.

Глава 9

Аннабель проснулась от мягкого света, проникающего сквозь тонкие занавески на окнах. Девушка взглянула на телефон. Одним из плюсов появления здесь ее боссов стало то, что Эрик знаком с устройством электрических щитков. Розетки снова заработали, так что она смогла зарядить телефон прямо в спальне.

Ничего себе! Она редко позволяла себе спать так долго. Потянувшись, Бэлль задела локтем Сэра. Для него предназначалось спальное место на полу в специальной лежанке, но он предпочел спать у нее под боком. В доме трое великолепных мужчин, а она спит с собакой. Да, ее жизнь определенно пошла в гору.

Хватит, Бэлль. Даже не думай о том, чтобы спать с ними. Ни при каких обстоятельствах. Нужно быть сильной – она не дешевка и не позволит себе превратиться в коврик для вытирания ног. И уж тем более не станет причиной разрушенной дружбы.

Но неужели Келл преодолел восемьсот километров, чтобы пройтись по коврику, о который и так уже вытер ноги? Разве Эрик приехал в такую даль только ради того, чтобы снова поглумиться над глупой девственницей? А Тейт потащился бы вместе с ними затем, чтобы еще раз заявить о своей безграничной любви, если бы считал их отношения завершенными? Бэлль сомневалась, но даже с учетом этого не могла притворяться, что субботнего вечера в Далласе просто не было… или что это не сокрушило ее. На самом деле всё произошедшее стало поворотным моментом. Ей нужно больше заниматься своей личной жизнью вместо того, чтобы страдать и чахнуть по этим мужчинам. Вот с сегодняшнего дня она и начнет.

Выбравшись из постели, Аннабель оглядела комнату, которая, по ее мнению, раньше принадлежала бабушке. Высокие потолки с замысловатой лепниной и камин придавали помещению величие и элегантность. Всё, что нужно сделать, это заменить желтые обои в цветочек, которые выглядели так, словно весну вырвало, и убрать вульгарный зеленый мрамор, облицовывающий камин. В остальном, комната была выдержана в классическом стиле. Дверь на балкон, выходящий во внутренний двор, манила погреться в лучах утреннего солнца. Бэлль представила, как сидит на этом балконе с чашечкой кофе, скрытая от спешащих по улице людей и звуков города. Это будет ее личный укромный уголок.

Ей нужно отвлечься, «поймать» свою музу, чтобы начать строить новую карьеру, которая позволит жить вдали от бывших боссов, проект, который поможет сосредоточиться на чем-то помимо собственного разбитого сердца. И этот дом отвечал всем необходимым требованиям. Имея достаточно денег и приложив физические усилия, Бэлль могла бы сделать это место поводом для гордости. Снова превратив старое строение в настоящий дом, она смогла бы разгадать тайну прошлого и узнать, почему так сложились отношения между ее покойными родственниками. То немногое, что она успела прочесть в дневнике бабушки, уже приоткрывало завесу тайны жизни этой женщины.

На первых страницах ее бабушка восторженно писала о том, как мил ее малыш, и как она счастлива быть его мамой. Но вскоре в своих записях она всё чаще начинает извиняться перед ним. Бабушка ни разу не упоминает об отце ребенка. Дневник начинается со дня рождения отца Аннабель и не содержит никаких упоминаний о мужчине или романтических отношениях. Бэлль задавалась вопросом: «насколько трудно было в одиночку растить ребенка в те годы, когда внебрачные дети были позором?». Ее бабушка была сильной женщиной.

Но как мать-одиночка могла позволить себе такой роскошный дом? Согласно документам, которые прислал ей мистер Гейтс, Мэри Райт купила этот дом в 1960 году за наличные. Безо всяких кредитов. Даже в то время стоимость дома была весьма приличной. Бэлль ни разу не слышала даже намека на то, что бабушка получила от кого-то наследство. Может, она была чьей-то любовницей, и тот мужчина бросил ее беременной, но, чтобы успокоить свою совесть, дал ей денег на этот дом? Аннабель почти ничего не знала о своей бабушке, но почему-то этот вариант казался ей неправильным.

– Может, бабушка действительно была медиумом и получала ценные советы от мертвых? – пробормотала она Сэру. – Если нет, то она должна была погадать на бесчисленном множестве ладоней, чтобы купить это место. Что скажешь, если сегодня мы здесь всё осмотрим и попутно составим список того, что нужно сделать?

Сэр завилял хвостом и вышел из комнаты, скорее повинуясь своим естественным потребностям, а не потому, что понимал хозяйку. Надевая свои пушистые тапки, Бэлль надеялась на то, чтобы мужчины либо проспали, либо перенесли свой обратный вылет в Чикаго на более раннее время. Она не была готова к очередной конфронтации, поэтому, чем меньше времени они пробудут здесь, тем лучше. Но Аннабель понимала, что должна хотя бы услышать, ради чего они проделали весь этот путь. Эти трое мужчин были добры к ней в течение последнего года. Нельзя из-за одной личной катастрофы взять и наплевать на профессиональную доброжелательность. Самое меньшее, что Бэлль могла сделать – вежливо всё им объяснить и помочь найти нового секретаря. При мысли о том, что какая-то другая женщина будет заботиться о них, сердце до боли сжалось, но Аннабель изо всех сил старалась не обращать на это внимания. Она сделала свой выбор и должна двигаться вперед в поисках нового счастья.

Сэр тихо сбежал по лестнице. Бэлль была не такой легкой, поэтому зажмуривалась при каждом шаге – ступени скрипели. На лестничной площадке второго этажа она огляделась, задаваясь вопросом: «где парни спали прошлой ночью?». Согласно информации в документах о наследстве, в доме было еще четыре спальни. Без сомнения, все они заросли пылью и не были готовы к приему гостей. Девушка почувствовала себя виноватой. Прошлой ночью, как только она закончила разговор с Тейтом и Эриком и они починили электричество, Бэлль убежала в свою спальню и заперлась там. Аннабель боялась, что не сможет противостоять соблазну – вдруг есть хоть небольшая надежда на то, что всё как-нибудь уладится. Но нет. Ей нужно отбросить свои юношеские мечты о «жили они долго и счастливо».

Сбежать от них, возможно, было проявлением малодушия, но Бэлль так обрадовалась, увидев их. Она не хотела произвести неверное впечатление, повиснув у них на шее. Они с такой легкостью всё сделали: успокоили ее после кошмара, укрепили дверь, починили выключатели, проверили все окна. У нее был длиннющий список дел, а теперь? Пффф. Мужчины всё сделали. Прошлой ночью – в глубине души – она не желала ничего так сильно, как позволить им взять на себя ее проблемы. Но сейчас это было бы нечестно, потому что означало бы подарить Тейту лишнюю надежду, прозрачно намекнуть Эрику дать ей еще попытку и поставить Келлана в неловкое положение, вынуждая снова давать ей от ворот поворот. Ее сердце, скорее всего, еще одного раза не выдержит.

Ступив на лестничный пролет второго этажа, Бэлль ощутила доносящийся из кухни аромат кофе. Черт. Надежды на умиротворенное утро рухнули. На самом деле, прежде чем выходить из спальни, ей не мешало бы принять душ. Но сначала нужно отмыть санузлы и перестирать полотенца. И неизвестно работает ли водонагреватель.

Вздохнув, Бэлль повернула назад в надежде, что холодный душ поможет ей, когда кухонная дверь распахнулась, и Келлан, уперев руки в бока, уставился на Сэра, – Так, псина, нам надо поговорить. Я видел, как ты принюхивался к моим ботинкам. Даже не думай об этом, – темные глаза Келлана оторвались от собаки и с ног до головы оглядели девушку. На секунду в них вспыхнул огонь, но мужчина тут же взял себя в руки. – Доброе утро, Бэлль.

Теперь уже не спрятаться. Эрик, может, и не будет принуждать ее к немедленному разговору. Для Тейта тоже можно будет придумать убедительную причину, почему ей срочно нужно уйти наверх. Но Келлан либо привяжет ее к стулу… либо последует за ней на второй этаж. И что тогда произойдет – одному Богу известно.

– Доброе утро, – пробормотала она. – Я как раз собиралась выпить чашечку кофе, а потом принять душ. Я кое-что купила в уличном магазинчике, но до продуктового дойти не успела. Поэтому отлучусь на пару минут, чтобы купить нам что-нибудь к завтраку.

Она будет очень долго ходить. Сегодня понедельник, и хочется верить, что в ближайшее время парни улетят в Чикаго, чтобы вернуться к работе. Конечно, не оставят же они в офисе стажера одного надолго. Так что, если она сможет пережить без них пару часов и не умереть от тоски, то снова останется в одиночестве. Жить одной в пустом доме довольно боязно, поэтому Бэлль пообещала себе, что сегодня же позвонит и закажет хорошую сигнализацию. И купит бутылку приличного вина, потому что, скорее всего, проведет сегодняшнюю ночь в слезах.

Келлан покачал головой, – Эрик уже сходил за продуктами. Он приготовил яичницу с беконом. Все ждут тебя. Несколько дней придется питаться какими-то простыми блюдами, пока мы не починим плиту. Тебе лучше пойти поесть. Тейт уже съел целую тарелку, и планирует вторую и третью порции. Эрик утверждает, что он ест, как хоббит. Я не знаю, что это значит, но, видимо, то, что он постоянно голоден.

Келл не был большим поклонником фэнтези. Тейт действительно ел как хоббит. Он постоянно что-то жевал, но это никак не отражалось на его идеальной фигуре.

Девушка зашла на кухню и обнаружила там полнейший хаос. На обеденном столе громоздились ноутбуки и гора бумаг. Под столом сплошные провода, переплетающиеся друг с другом, словно змеи. Дополняли бардак чашки с остывшим кофе. На барную стойку кто-то водрузил маленький телевизор, и в настоящее время он выдавал поток новостей и данных с котировками акций. Тейт и Эрик разговаривали по своим мобильным телефонам.

– Не смей сваливать всё это на меня. Не надо заговаривать мне зубы и ругаться тоже бесполезно. Я организую такую судебную тяжбу, которая будет аукаться еще твоим детям до самого их совершеннолетия. Ты меня понял? – с ней Тейт всегда был очень мил, но, когда люди пытались использовать против него его же слова, мужчина выходил из себя. Временами Бэлль была готова поклясться, что, когда Тейт «включал адвоката», у него вырастали клыки и когти.

– Нет. Нет, я не могу прийти на встречу. Нам нужно это уладить. Я понимаю, что наука на нашей стороне, но у них маленькая девочка, страдающая бронхиальной астмой, обнимает своего плюшевого мишку. Ты знаешь силу визуального эффекта? Никто и слушать не захочет ни о каких статьях в медицинских журналах. Мы проиграем, – Эрик провел рукой по волосам в знак разочарования. – Нам срочно нужна другая стратегия.

Бэлль уставилась на бардак в своей кухне. Всё пространство, попадающее в поле зрения, было до блеска вычищено и превращено в офисное помещение. Она повернулась к Келлану, – Что, черт возьми, здесь происходит?

Мужчина иронично усмехнулся, – Добро пожаловать в новоорлеанский филиал «Бакстер, Коэн и Кент». Думаю, для стартапа неплохо, не так ли?

Бэлль изумленно уставилась на бывших боссов. Это не может быть всерьез. На самом деле она могла привести дюжину причин того, почему это невозможно – начать хотя бы с того, что у них нет лицензии на юридическую практику в Луизиане. Кроме того, не могут же они вести бизнес из ее кухни. А как же их офис и жизнь в своем доме?

Эрик прикрыл ладонью динамик телефона, – Бэлль, детка, ты получала последние данные из Агентства охраны окружающей среды? Это по ганноверскому делу.

Она оставила их на его столе еще на прошлой неделе. К сожалению, его стол находится в Чикаго. – Это моя кухня. Здесь не может быть данных по ганноверскому делу.

Келлан протянул руку за тостер и вытащил бумаги, пришедшие по неизвестно откуда взявшемуся здесь факсу, – Вот, держи. Я попросил Секвойю отправить их сюда. И какой сюрприз! Он прислал письмо с протестом против использования факсов и просил передать его тебе. Кажется, нам рекомендуют прекратить использование копировальной техники, потому что она наносит вред окружающей среде, – Келлан со вздохом повернулся к девушке. – Назови мне хоть одну причину, почему я не могу его уволить.

Аннабель слушала Келлана вполуха. Что сделали эти безумцы? Вместо того чтобы напрячь мозги и понять, что в ее доме они не могут заниматься своей работой, эти сумасшедшие скупили всю известную человечеству офисную технику и заставили ею кухню. Она была почти уверена, что видела копировальный аппарат в буфетной.

– Зная его связи, ты должен понимать, почему увольнение невозможно. Напомню, у вас в Чикаго отличный офис. Работайте там, и Секвойе не придется отправлять вам факсы. И стулья там гораздо удобнее. Здесь не самые лучшие условия для работы.

Эрик снова закрыл ладонью динамик телефона и прошептал, – Но здесь есть ты.

Против собственной воли Бэлль немного оттаяла.

– Смотри, чтобы всё было сделано, придурок, – начал кричать Тейт в трубку, но остановился. – Конечно. Да, передай от меня привет своей маме, – еще одна пауза. – Не уверен, что в среду получится. Судя по всему, я пробуду здесь еще какое-то время. Интернет тут полный отстой, но я посмотрю, что можно сделать. Желаю удачи в рейде, – Тейт нахмурился и повесил трубку. – Прости. Это был Фил из «Грин и партнеры». Он полный осел, но мы с ним в одной гильдии и в среду должны совершить набег на Джондор.

Большинство юристов заключали сделки на поле для гольфа. Но это всё устарело. Теперь они налаживали связи в онлайн ролевых играх.

– С тобой определенно что-то не так, – стараясь не улыбаться, Бэлль покачала головой.

Эрик усмехнулся, и прежде чем Аннабеь успела сдержать себя, ее сердце екнуло, – Эй, радуйся, что тебя не было рядом, когда он увлекался ролевыми играми вживую. Ты считаешь онлайн игры странными, а представь себе сотню психов, одетых в средневековые костюмы, бросающих друг в друга какие-то маленькие мешочки и выкрикивающих при этом заклинания.