Текст книги "Их невинная секретарша (ЛП)"
Автор книги: Шайла Блэк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 25 страниц)
– С завтрашнего дня освобождаем в графике время: в восемь, в полдень и в шесть. Нужно сделать так, чтобы Бэлль ела вместе с нами, – предложил Келлан.
– Да, как все цивилизованные люди, состоящие в нормальных отношениях, – судя по виду, терпение Эрика было на исходе.
– Она не признает, что у нас отношения, – Тейт, правда, тоже этого не чувствовал.
– На самом деле, я думал, что она сдастся, – признался Эрик с разочарованным выражением лица, поникшими плечами и сдвинутыми на переносице бровями.
Может, Тейт и не понимал большинства людей, но отлично знал своего лучшего друга.
– Мне не нравится, что она так много трудится.
– Но ей это нравится. Она выглядит счастливой, – он видел, как Бэлль улыбалась и что-то напевала, пока красила стены. Она выглядела как никогда умиротворенной. – Думаю, нам реально нужно принять к сведению тот факт, что она не собирается покидать этот дом. Мы в полной жопе.
А, может, ему стоило позволить Келлану уехать и раз навсегда прибрать Бэлль к рукам. Он поцеловал бы ее и рассказал, как много она для него значит. И тогда, возможно, исчезло бы ощущение, что свой шанс с ней они упустили. Бэлль может отвечать на его каждодневные заигрывания, но если она не сдастся и не позволит себе полюбить, то все это бессмысленно. Но как только эта мысль сформировалась, Тейт понял, что не может бросить своего друга. Он почувствовал себя предателем уже за то, что посмел подумать об этом.
– Мне очень жаль парни, – Келлан встал. – Это я виноват.
– Стоп. Больше никаких извинений, – требовательно сказал Тейт. – Сейчас вопрос в том, чего ждешь ты сам от всего этого?
Эрик кивнул. – Да, кем ты видишь себя здесь? Думаю, тебе лучше остаться. Бэлль смогла договориться с тобой, а мы эти три дня просто сидели и ждали, пока она передумает. Но это не сработало.
– Нам нужен план, – они думали, что Бэлль быстро одумается, но теперь Тейт понял, что она всерьез задумалась о смене карьеры. Так же серьезно, как и о переезде.
– А что, если мы не сможем уговорить ее поехать с нами домой? – спросил Эрик.
– Не знаю. Но уверен в одном: я не сдамся, – Тейт любил ее. Он никогда ни к одной женщине не испытывал того, что чувствует к Бэлль. Рядом с ней он стал чаще улыбаться. Рядом с ней он научился принимать себя. – Если мне придется переехать, я сделаю это. Я люблю ее. Отныне она должна быть на первом месте.
Эрик поднял руку. – Я согласен. Поставить ее на первое место – это единственно верный способ. Если бы я был уверен в том, что отношения, которые мы предлагаем, не для нее, то с чистой совестью предложил бы ей выбрать одного из нас. Но она нуждается в нас. Во всех. Думаю, сейчас ее отказ связан с уязвленной гордостью и неопытностью, а не со страхом быть рядом сразу с несколькими мужчинами.
– Не знаю, – уклончиво сказал Келлан. – Вы двое должны показать Бэлль, что можете сделать ее жизнь лучше. В первую очередь, нужна организованность. Ты прав насчет того, чтобы поставить ее интересы на первое место и дать ей то, в чем она нуждается. Любой нормальный Дом так и поступает. Это значит, что сейчас в приоритете должна быть она, а не бизнес. Завтра мы будем помогать ей. Все трое. Я просмотрел ваши расписания – почти все дела могут подождать.
Тейт припомнил свой график на завтра и кивнул. Сегодня он помогал ей красить, и в течение этих нескольких драгоценных часов чувствовал удивительную близость между ними. Они смеялись и шутили, как в старые добрые времена, но ощущалось это по-новому. Пока они вместе трудились, Тейт чувствовал себя почти счастливым. Если бы еще он мог поцеловать ее по завершению работы и уложить в постель, то был бы самым счастливым засранцем на планете. Но вместо этого с приближением вечера Тейт почувствовал, как Бэлль отстраняется от него. Он мучился, ощущая растущее расстояние между ними. Но это было не единственное, что его беспокоило. – У меня есть желание присмотреться повнимательнее к адвокату ее бабушки. Сегодня я слышал кое-что из их разговора, и мне это не понравилось. Он сказал, что должен провести полную инвентаризацию дома, прежде чем суд утвердит завещание.
Конечно, законы по вступление в наследство по завещанию в разных штатах рознятся, но если Мэри Райт оставила все своей внучке, и у Бэлль нет родственников, имеющих право оспорить завещание, то Тейт не мог придумать ни одной причины, по которой суду могла потребоваться полная инвентаризация.
– Что? Это полная бессмыслица, – Эрик нахмурился. – Думаю, именно по этой причине пара сопляков в галстуках шастают по всему дому.
– Да. Займись этим адвокатом, – сказал Келлан. – Эти стажеры не просто составляют опись. Они всюду суют свой нос. А еще стоит присмотреться к нашему дорогому другу-электрику Майку. Он бесит меня до чесотки.
Тейт тоже возненавидел этого ублюдка. Особенно ему не нравилось, как старина Майки улыбается Бэлль, всем своим видом намекая на приглашение. Он был из тех смазливых мудаков, которым следует пореже пялиться на чужих девушек. Хотя Бэлль не была девушкой Тейта. Черт, неужели ей понравился электрик? Наверное, он не приводит статистических данных по каждому поводу и не предлагает ей открытым текстом свой член. – Не думаю, что он так уж хорош в своем деле, – заявил Тейт. – Он так и норовит заблудиться в доме. Сегодня мне трижды пришлось объяснять ему, куда идти.
– Я бы сам с удовольствием объяснил, куда ему следует идти, – прорычал Эрик. – Знаю, в этом доме много комнат, но его, похоже, больше интересует лично Бэлль, а не какая-то там проводка.
– Согласен. Я тоже наблюдал за ним, – сказал Келлан, снова усаживаясь в кресло. – Значит, мы все на одной волне?
Ну, двое из них точно. Келлан просто случайно вписался в это. На самом деле он не был с ними заодно. Тейту оставалось только надеяться, что чувства Келла к Бэлль в конце концов все исправят. – Ты собираешься нам помочь?
Келлан сжал челюсти. – Не думаю, что это хорошая идея.
– Значит, ты позволишь чертовой сучке – своей бывшей снова одержать верх? – Тейту на самом деле надоели его оправдания.
– Ты не понимаешь, – огрызнулся Келлан, явно стараясь держать себя в руках.
А еще Тейта тошнило от снисходительного обращения к нему людей, когда они разговаривали с ним словно свысока. Да, он неловок в общении, но не идиот же. – Я понимаю одно: если ты упустишь Бэлль, твоя бывшая и твой папаша снова победят.
Келлан резко встал, и скрежет ножек стула по полу разорвал тишину в комнате. – Снова? Ты ничего не знаешь о той ситуации, поэтому лучше не лезь. Тебя не воспитывали так, как меня. И тебя не смешала с дерьмом твоя же собственная семья.
Тейт не сдержался и закатил глаза. – Да, чувак, мое детство было просто бомбическим. Как и у Эрика.
– Твой отец не заделал ребенка твоей жене, – сквозь зубы процедил Келлан.
– А твой не запирал тебя в комнате на три дня, когда ты принес домой 92 балла за тест.
У каждого были свои проблемы. Иногда Келлан не желал видеть ничего дальше собственного носа, и Тейт понял, что старался вести себя со своим другом осторожно и деликатно. Пора отбросить сантименты.
– Твой отец так сделал? – в ужасе спросил Келлан.
Тейт до сих пор помнил, какое испытал унижение. – Он оставил мне две бутылки воды и буханку хлеба и сказал, что такая жизнь будет ожидать меня в будущем, если я не возьмусь за учебу. Твой отец не называл тебя никчемным слабаком за то, что ты бросил футбол после того, как второе подряд сотрясение мозга привело к кратковременной потере памяти.
Эрик поднял руку. – Узнаю своего говнюка-папашу. Он считал, что мужик должен быть мужиком. А все мужики играют в футбол. Сотрясение мозга по его меркам – пустяковый ушиб. Слушай, ни один из нас не видел от отца ничего хорошего. Моя мама стала нормальной матерью, только когда ушла от отца.
– А еще тебе не нужно было самоутверждаться на фоне двух братьев, которые называли тебя идиотом, потому что ты тайком немного посмотрел у соседей телевизор. По словам моей матери, безмозглый ящик разлагает разум. Под запретом были и телевизор, и книги, все, кроме учебной литературы, и большинство видов спорта. И никаких девушек! Черт, даже друзей заводить не давали! У меня их и не было, пока я не познакомился с Эриком.
Тот нелепый день, когда ему, тогда ученику средней школы, поручили вдолбить математические знания в голову тупицы-спортсмена, стал поворотным моментом в его жизни.
– Ладно, – согласился Келл. – Значит, у каждого из нас был по-своему дерьмовый отец.
– Но это все в прошлом, – подчеркнул Тейт. – Я думаю, что наше будущее наверху: лежит сейчас одна в своей постели, потому что мы не смогли отнестись к ней должным образом. Я не хочу снова чувствовать себя запертым в комнате ребенком. Я вырвался из нее давным-давно и не вернусь обратно. В какой бы камере ни заперла тебя твоя бывшая жена, ты должен открыть эту дверь. В противном случае ты позволишь ей снова заманить тебя в ловушку.
Эрик вытаращил глаза. – Вау, Тейт. Дружище, это самая эмоциональная и проникновенная речь из всех, что я слышал от тебя.
Тейт закатил глаза. – Я хорошо обучаем, – он действительно изрядно потрудился, чтобы понять, почему люди, которые ему небезразличны, так поступали с ним. Просто не всегда получалось понять правильно. Но в данном случае его правота неоспорима. – Я думаю, Бэлль нуждается в нас. Мы нужны ей все. А это значит, что тебе пора перестать думать своим поврежденным посттравматическим синдромом сердцем и позволить члену принимать решения. Твой член, Келл, намного умнее.
– Опять за свое! – Эрик покачал головой. – Похоже, его эмоционально-интеллектуальный приступ закончился так же неожиданно, как и начался.
Тейт не собирался извиняться за грубую прямоту. Правда на его стороне. Если бы Келлан просто следовал своим инстинктам и признал, как много для него значит Бэлль, они все были бы счастливы. – Если только тебя не отталкивает ее девственность.
Келлан зарычал, – Конечно, нет! Но я не думаю, что смогу позаботиться о ней так, как она того заслуживает. Я уже объяснял это. Ей нужна семья. Нужен муж.
– И он будет у нее. Даже два, – ответил Эрик.
По крайней мере, хоть один из его друзей поддержал его. Тейт был почти уверен, что если Келлан сумеет справиться со своими страхами, он сможет обрести счастье. Но до сих пор его друг упорно цеплялся за прошлое и постоянно все портил. – Ну и отлично. Мы будем заботиться о Бэлль, – предложил Тейт, – а ты можешь появляться только для секса.
Но он прекрасно понимал, что это будет не просто секс. Келлан, конечно, возразил бы, что занятия любовью с Бэлль окажут на него благотворный терапевтический эффект, хотя именно так и будет. Это Тейт рядом с ней будет чувствовать себя как дома. А вот Келлану надо соблюдать осторожность, чтобы не наступить на старые грабли, когда бывшая жена и мудак-папаша растоптали его душу. По сравнению с Келланом Тейту повезло только в одном: он хотя бы не видел своего папашу голым, занимающимся непотребными вещами с его девушкой. Если подумать, он был почти уверен, что голым его отца не видела даже мать. Больше похоже, что он сам и его братья появились на свет из пробирки, потому что даже просто представить своих родителей совокупляющимися он не мог. И его жизнь была бы такой же – бесплодной и лишенной эмоций – если бы им удалось настоять на своем. Он бы посвятил себя науке и так и не узнал бы, что значит полноценная жизнь, в которой есть дружба и любовь. Для кого-то в жизни достаточно просмотра боевиков субботними вечерами. А для кого-то наступает момент взять и решить для себя, кто и что тебе важнее. Настоящая жизнь складывается из тысячи маленьких мгновений. Этому его научил Эрик. И, в какой-то степени, Келлан тоже. Вот почему Тейт не мог позволить этому парню просто взять и уйти. Бэлль для него на первом месте, но друзья разделяют с ней этот пьедестал. Он хотел, чтобы в его жизни были они все.
– Сомневаюсь, что Бэлль заинтересуют такие отношения, – уклончиво ответил Келлан, хотя было ясно, что он думает об этом и жаждет этого.
– Просто приходи позавтракать с нами.
Первый шаг к решению любой проблемы – это постановка гипотезы, а она заключалась в том, что Келлан не сможет устоять, если достаточно долгое время будет находиться рядом. Если бы он каждую ночь спал рядом с Бэлль, то не смог бы долго сохранять дистанцию.
Проклятье! Есть же еще одна – и самая очевидная! – проблема. – Подождите-ка, парни! Нас трое. Где будет спать третий? Я не собираюсь обниматься с Эриком. Это просто… нет, – Тейт даже поежился. Он ведь представлял себе, как спит рядом с Бэлль, обняв ее. Потом просыпается от ее сладкого запаха или от прикосновения к ее нежной коже. Дальше, пока оба еще в полусне, он плавно погружается в нее… Но это будет невозможно, если между ними будет находиться его друг. Кому-то следовало бы написать книгу-руководство по менаж-отношениям.
Эрик громко рассмеялся. – Думаю, с этой проблемой нам придется разбираться по ходу дела, когда придем к ней.
Эрик мог сколько угодно смеяться, но для Тейта это было настоящей дилеммой. И в этот момент по дому разнесся пронзительный крик. Сердце Тейта чуть не остановилось. Он вскочил на ноги. – Бэлль!
Эрик и Келлан тоже вскочили со своих мест. Когда подбежали к лестнице, звук затих, и Тейт молился, чтобы они успели вовремя.
Глава 11
Прикрыв рот дрожащей рукой, Бэлль потянулась к прикроватной тумбочке, чтобы включить лампу, и выбралась из постели. Когда теплый свет разлился по комнате, она, тяжело дыша, осмотрелась. Но никаких признаков присутствия здесь человека не обнаружила, хотя готова была поклясться: только что слышала чей-то шепот у самого уха.
После изнурительного дня покрасочных работ – который показал, насколько она не привыкла к физическому труду – мягкая кровать прямо-таки манила к себе. Тишина баюкала ее в своих объятиях, и Бэлль была уже где-то на грани между бодрствованием и сном, когда услышала угрожающий шепот: Уезжай, пока он и до тебя не добрался.
А потом ее разбудил душераздирающий крик.
Тяжело дыша, Бэлль испуганно обвела взглядом комнату. Никого. Но от мысли, что в ее спальню проник кто-то чужой, ее затошнило и затрясло от страха. Кто-то прокрался в спальню до нее?
Дверь в комнату была по-прежнему закрыта, как и окно. Каким образом кому-то удалось сюда попасть? Как? Это просто невероятно. Невозможно. Но она совершенно уверена и даже готова в этом поклясться: кто-то стоял над ней в темноте и шептал это предупреждение.
Может, ей приснилось? Вполне возможно, что предостережения мистера Гейтса о том, что в доме водятся привидения и физическое переутомление заставили разыграться ее воображение. Бэлль снова посмотрела на кровать. Сэр зевнул, глядя на хозяйку непонимающим взглядом, словно спрашивая, когда же она снова выключит этот чертов свет, и они снова смогут уснуть.
А ведь собака не лаяла. Бэлль облегченно выдохнула. Если из маленькой пасти Сэра не вырвалось даже легкого потявкивания, значит, в комнате они были одни. Черт, да он лаял, даже когда в комнате никого не было. Ей просто нужно успокоиться и не поддаваться влиянию своих ярких, но странных сновидений.
Бэлль решила взять себя в руки, не заморачиваться, и даже попыталась залезть обратно в кровать, но поймала себя на том, что мысленно прокручивает в голове этот сон. Был ли крик, который она слышала, частью кошмарного сна… или все-таки реальностью? Бэлль не могла вспомнить.
Бэлль приказала себе выключить свет и немного поспать, но, повернувшись к лампе, застыла на месте. На стене, прямо над бабушкиным антикварным столиком, красной краской было написано: Уезжай, пока не поздно.
Бэлль открыла рот, чтобы снова закричать, но тут дверь распахнулась и в комнату вбежал Тейт с безумными выпученными глазами. Судя по всему, крик, который она слышала, был настоящим. Может, это она сама и кричала?
Тейт тут же шагнул к Аннабэль, обхватил за плечи своими сильными руками и с обеспокоенным выражением лица взглянул на нее. – Что случилось?
Следом за ним примчался Эрик: с таким же обеспокоенным лицом и явной готовностью спасать ее. – В доме кто-то есть?
В дверях показался Келлан: сжимая в одной руке трость ее бабушки, в другой – мобильный телефон. – Я вызываю 911?
С бешено колотящимся сердцем Бэлль указала на стену. Еще раз прочитав написанное там предупреждение, она как можно ближе прижалась к Тейту, принимая комфорт и защиту, которые дарило его сильное тело.
Келлан метнулся к стене и принялся изучать надпись. – Какого хрена?
– Я почти уснула. Кто-то прошептал мне на ухо похожие слова. По крайней мере, мне так показалось. Не знаю. Может, это был сон, но…
Тейт обнял ее и прижал еще крепче к себе. Эрик открыл дверь в ванную и в гардеробную. И там, и там пусто.
– Оставайтесь с ней, – велел Келлан своим друзьям, а потом, не дожидаясь их ответа, набрал номер на телефоне и направился к лестнице. – Будьте добры, полицию. В дом моей девушки проник злоумышленник.
Пока Бэлль слушала, как Келлан, спускаясь по ступеням, разговаривает по телефону и дает четкие лаконичные ответы на вопросы, к ней подошел Эрик. Его голос звучал так, словно призывал всех успокоиться. – Тейт, почему бы тебе не отвести Бэлль вниз и не налить ей чашечку чая, пока мы ждем полицию?
Тейт кивнул и взял ее за руку, переплетя их пальцы. Эрик еще раз осмотрел надпись на стене, после чего мужчины обменялись долгими напряженными взглядами.
– В чем дело? – спросила Бэлль, свободной рукой прижимая к себе Сэра. Что-то здесь не то, и они знали больше, чем говорили вслух.
Тейт покачал головой и подтолкнул ее к двери. – Ничего страшного, детка. Пусть этим займется полиция. Давай спустимся вниз. Уверен, у полицейских будут к тебе вопросы.
Бэлль не сдвинулась с места. – Нет. Пока ты не объяснишь, что происходит.
На мгновение Эрик закрыл глаза, словно обдумывая ответ, а потом кивнул. – Бэлль, я почти уверен, что это кровь. Ее бурый оттенок говорит о том, что она успела засохнуть, так что… вряд ли тот, кто это написал, все еще здесь. Но я хочу проверить весь дом. Нужно чтобы ты освободила эту комнату и позволила полицейским сделать их работу.
Кровь? Бэлль всячески старалась гнать от себя подобные мысли, но в глубине души предполагала то же самое. Она отчаянно надеялась, что это показалось ей от страха, и осознание того, что парни пришли к тем же выводам, совсем не утешало. Вздрогнув, она позволила Тейту увести себя вниз по лестнице.
Спустя час и одну чашку чая Бэлль немного успокоилась. Полицейские ушли, заверив ее, что дом в безопасности, и они займутся проверкой всех, кто был здесь накануне.
– Ты действительно не видела надпись на стене, когда ложилась спать? – Келлан навис над ней, словно вел допрос.
По просьбе полицейских Бэлль не меньше десяти раз описала весь свой вечер по минутам, но, набравшись терпения, решила отвечать. Если бы кто-то из парней проснулся с таким криком, она бы тоже испугалась. – Не видела. Я так устала, что буквально рухнула в постель, даже не раздеваясь. Поэтому и свет включать было незачем, – конечно, если бы она включила лампу, то заметила бы послание, которое некто неизвестный счел нужным оставить ей. С другой стороны, зато к приезду полиции она была полностью одета. – Я не видела надпись. И понятия не имею, кто решил напугать меня до смерти. У меня нет врагов – во всяком случае, я о них не знаю. Особенно в этом городе. Я ведь приехала сюда совсем недавно.
Полиция быстро провела экспертизу и установила, что послание было написано свиной кровью. Обещали возбудит дело о незаконном проникновении и вандализме. Но большинство сотрудников заняты расследованием убийства мадам, произошедшее в нескольких кварталах отсюда и получившее резонанс в СМИ: о нем говорили даже в национальных новостях.
– Думаю, нам следует собрать вещи и вернуться домой, пока не выяснится, кто и зачем пытался запугать Бэлль, – Эрик мерил шагами кухню.
Тейт кивнул. – Мы можем переночевать в отеле, а завтра утром улететь.
Да, Бэлль испугалась. Испугалась того, что кто-то проник в ее дом, в ее спальню с целью нагнать на нее страху. Но она не собиралась уезжать. Ее будущее было здесь, а эти мужчины, похоже, не понимали, что она не может вернуться к прежним отношениям. Если Бэлль уедет с ними в Чикаго, то снова станет их секретаршей и принесет свою личную жизнь в жертву профессиональным обязанностям. – Нет. Это теперь мой дом, и я не позволю какому-то придурку запугать меня.
– Бэлль, кто-то проник в дом. Здесь небезопасно. Особенно когда мы не знаем, с кем или с чем имеем дело, – Келлан произносил слова отрывисто и резко, словно гвозди забивал.
– Ты же понимаешь, что все было совсем не так, – Бэлль покачала головой. – Попасть в дом большого труда не составляло. Ты видел список рабочих и сотрудников служб доставки, который я передала полицейским? За вчерашний день здесь побывало не меньше двадцати человек, включая того жуткого старика, живущего по соседству, который сказал, что моя бабушка была ведьмой и мне не стоит идти по ее стопам.
На самом деле появились еще и две ее соседки. Одна – очень милая женщина, которая зарабатывала на жизнь написанием романов и угостила Бэлль домашними кексами. Вторая же ударила Бэлль Библией по лицу. После этого сразу стало ясно, которая из двух будет желанной гостьей на дружеских обедах.
– Еще были стажеры из адвокатской конторы, – продолжала перечислять она, – и не забудьте про электрика и сантехника…
Тейт нахмурился. – Этот парень с пивным животом и нелепой прической, который просил называть его капитан Рон?
– Да.
– Он служил в армии что ли? – Эрик выглядел сбитым с толку.
– Нет. Просто ему нравится, когда его так называют, – Бэлль вздохнула. Судя по всему, в этом городе полно таких колоритных персонажей. Она просто хотела, чтобы они не все разом заявлялись к ней в дом.
Тейт только головой покачал. – А мне казалось, это я странный…
– Парни, сосредоточьтесь! – рявкнул Келлан. – Я помню всех, кто сюда приходил: парня, который чинил трансформатор; мастера, который составлял смету; и даже мальчишку – разносчика пиццы!
– А как насчет трех курьеров, которым нужны были ваши подписи на документах? Вчера здесь был настоящий проходной двор, – заметила Бэлль. – Любой из них мог войти в мою комнату. Двери были нараспашку.
Тейт постучал пальцами по кухонному столу. – Вопрос в том, зачем кому-то это делать? Я подозреваю чудака-соседа и капитана Рона, потому что они даже с виду кажутся ненормальными.
– Именно это я и сказала полицейским, – ответила Бэлль Келлану.
– Как зовут этого жуткого соседа? Ты запомнила? Я говорил по телефону, когда он заходил.
– Это говнюк, который оклеветал мою бабушку. Другого имени он не заслужил, – Бэлль натянуто улыбнулась.
– Я завтра выясню. Полицейские сказали, что будут проверять каждого, но его я возьму под личный контроль, – пообещал Эрик.
– Или мы могли бы навестить его по-соседски и мило пообщаться, – спокойное выражение лица Келлана ни на секунду не обмануло Бэлль. Если она не вмешается, он будет угрожать соседу расправиться с ним всеми известными способами. А ведь ей еще жить здесь, когда парни уедут. Она не должна позволять Келлану усугублять и без того скверную ситуацию.
– Нет. Пусть с ним разбирается полиция. Завтра утром я сообщу мистеру Гейтсу, что больше не впущу его стажеров в дом. Я буду пристально следить за каждым курьером. Новая сигнализация уже заказана. Но, насколько я могу судить, это была шутка, – предположила Бэлль, хотя подозревала совершенно противоположное. – Я никому не позволю себя запугивать.
Тот призрачный голос снова всплыл из подсознания, но Аннабэль отмахнулась от него. Она не собиралась «уезжать, пока не поздно». И она не позволит своему буйному воображению свести ее с ума. Конечно, она была напугана. Кто бы это ни сделал, он мог оказаться просто чокнутым в духе Мэнсона. Бэлль надеялась, что это сделал кто-то просто чтобы попугать ее. В доме нет никаких привидений, и то послание на стене оставлено не призраком.
– А я все же думаю, что нам нужно уехать домой, – упрямо повторил Тейт.
Бэлль вздохнула. Они уже говорили об этом. – Я возвращаюсь в постель. Завтра мне предстоит длинный день. – Она встала и направилась к лестнице. Усталость и волнение как-то разом навалились на нее. А ведь правда, сможет ли она опять уснуть в этой комнате?
– Нет, не возвращаешься, Бэлль, – по тому, каким тоном Келлан произнес эти слова, Бэлль поняла: он твердо намерен стоять на своем.
Уже возле самой лестницы она обернулась. – Серьезно? Я не могу пойти спать?
Келлан подошел к ней, встал на нижней ступеньке и, скрестив на широкой груди руки, преградил ей путь. – Пока мы не убедимся, что дом безопасен и никто не сможет добраться до тебя, ты будешь спать в одной из наших спален. Или мы будем спать на полу в твоей комнате. Выбирай сама.
Тейт подбежал к ней. – Детка, мы просто волнуемся за тебя. Если тот, кто оставил надпись свиной кровью на стене в твоей комнате, вернется, кто знает, что ему взбредет в голову на этот раз?
– Бэлль? – Эрик подошел к ней. В его глазах читались одновременно мольба и нежность. – Уверен, сейчас ты думаешь, что мы не имеем права указывать тебе, как поступать, ведь ты больше не работаешь на нас, и мы… ну, мы облажались в Далласе. Но сделай одолжение: пожалуйста, не заставляй нас беспокоиться о тебе еще сильнее, чем мы волнуемся сейчас. Горько осознавать, что мы, возможно, упустили шанс быть с тобой, но представить, что мы можем потерять тебя навсегда… – Он покачал головой. – Я не смогу жить, зная, что не защитил тебя.
Бэлль судорожно вздохнула, стараясь не показать вида, насколько тронули ее его слова. Да, они довольно ловко сделали ее крайней, но выражения их лиц подтверждали искренность этих слов. Она им небезразлична. По крайней мере, Тейт и Эрик раз десять просили дать им шанс исправить свои ошибки, совершенные в тот злополучный вечер после свадьбы Джиджи и Бутча. Даже Келлан обнажил перед ней шрамы прошлого на своем сердце. Она действительно любила этих мужчин. И к чему их это привело?
Бэлль знала, что парни надеются потянуть время, изматывая ее, чтобы она в конечном итоге вернулась с ними в Чикаго. Этого не случится, но они то и дело увивались вокруг нее полуголые и нашептывали разные пошлости. Она изо всех сил хотела не поддаваться на это, но их интерес и забота полностью лишали ее воли.
Бэлль отлично понимала, что такое проявление высокомерия – это единственный для Келлана способ выразить свою привязанность. По-другому он не умел. Непреклонность и уверенность, читаемые на его лице, говорили ей о том, что он волнуется за нее и довольно сильно. Это показалось ей еще тогда, несколько месяцев назад, когда Келлан пригрозил отшлепать ее за желание помочь Кинли.
На глазах Бэлль выступили слезы. Чему именно она сопротивлялась? Ведь она хотела их. А они хотели ее. Она не смела рассчитывать на то, что они останутся рядом с ней навсегда, поэтому невольно старалась сохранить свою девственность. Вдруг дела позовут их обратно, на север страны? Ее новая жизнь теперь здесь, а их жизнь там. Что если она больше никогда их не увидит? Эта мысль, словно острый нож, пронзила ей сердце. Бэлль было больно и обидно, но это помогло ей трезво взглянуть на вещи. Они вернутся домой и найдут себе подходящую женщину, с которой смогут быть все вместе. Аннабэль понимала, что они на самом деле не любят ее – скорее всего, это просто похоть – но если бы Келлан действительно отдал ей свое сердце, она смогла бы исцелить его. Ей не суждено этого сделать, а там… там найдется женщина, для которой они – мечта всей жизни.
Так почему ей не насладиться несколькими ночами с ними? А потом пусть уезжают и найдут себе ту, с кем смогут стать единым целым. Бэлль так устала быть рядом и не позволять себе даже прикоснуться к ним. Неужели это так плохо: хотеть почувствовать их защиту, когда так страшно? Позволить себе шанс испытать их страсть, пока еще есть возможность?
Бэлль ласкала их взглядом. Умные, красивые, добрые, веселые… Женщина, с которой они в итоге свяжут свою жизнь, будет самой счастливой на земле. И осознание того, что это будет не она, терзало душу Бэлль. Она считала их дружбу едва ли не самым важным в ее жизни и надеялась, что рано или поздно обретет такое же счастье, как Кинли. Но нет. Лучшее, на что она могла рассчитывать сейчас – это принять то, что они предлагают, и насладиться удовольствием, которое могут подарить их руки. Тогда она узнает, каково это – находиться в их объятиях, заниматься с ними любовью, ощущать себя их женщиной. Пусть всего на одну-две ночи. А когда они уедут, у нее на всю оставшуюся жизнь останутся прекрасные воспоминания.
– Что скажешь, Бэлль? – напомнил о заданном ей вопросе Эрик.
– Хорошо. Я согласна на твою комнату. Но только вместе с тобой.
****
Эрик уставился на нее. Он не ослышался? Неужели она действительно только что сказала это?
– Ты хочешь, чтобы я остался с тобой в комнате?
– Да. Пожалуйста. – Бэлль прикусила губу. Это выглядело невероятно сексуально и неуверенно одновременно.
Стоп.
Она просто напугана. Он не должен искать сексуального подтекста в ее просьбе.
– Конечно. Только прихвачу подушку и пару одеял. Я лягу на полу, чтобы не мешать тебе отдыхать. – Эрик развернулся, чтобы пойти взять все необходимое. Скорее всего, завтра его спина будет чертовски болеть, но ведь Бэлль наконец-то смягчилась, сама потянулась к ним. По крайней мере, к нему. Конечно, ей было все равно, кто из них защитит ее.
– Подожди, – Бэлль коснулась его руки – легко, словно перышком провела – но тут же отстранилась, как будто испугалась. – Я хочу, чтобы ты был рядом со мной.
Эрик уставился на нее. Это звучит так, словно она хочет секса, он не ошибся?
В комнате воцарилась гробовая тишина. На самом деле, казалось, что весь мир остановился. Стоящий рядом Тейт застыл, и Эрик физически почувствовал, как напрягся его лучший друг. Что, черт возьми, будет делать Тейт, если Бэлль не захочет его?
Эрик понимал: в глубине души он должен быть счастлив, раз она выделила его на фоне остальных. Но он давным-давно перестал так думать. А, может, и не думал никогда. Хотя… Да, он был собственником, когда дело касалось Аннабэль. Застукав этого качка-электрика за разглядыванием задницы Бэлль, ему потребовалась вся сила воли, чтобы сдержаться и не прибить ублюдка. Но Тейт и Келлан – это совершенно другое дело. Они были его партнерами.
Эрик сходил с ума по Бэлль, но и друзьям своим не хотел причинять боль. Уже много лет они делили женщин друг с другом. Он даже сомневался, что сможет один, самостоятельно, добиться успеха в отношениях с женщиной.
Тейт стал похож на воздушный шар, из которого медленно выходит воздух. Он судорожно сглотнул. – Ладно. Тогда я пошел спать. Спокойной ночи.