Текст книги "Мертвый в семье"

Автор книги: Шарлин Харрис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

– Ты хочешь сказать, что нам с Эриком не стоит больше встречаться? – я спросила ее напрямик. Хотя обычно меня устраивало то, что мысли вампиров для меня закрыты, иногда это ужасно раздражало. Я привыкла к тому, что мне не нужно специально спрашивать о мыслях и чувствах других людей, ведь я всегда знаю о них даже больше, чем хотелось бы.

– Нет, не то чтобы так.

Пэм задумалась.

– Мне было бы неприятно видеть его несчастным. Да и тебя тоже, – добавила она с некоторым запозданием.

– Но когда он волнуется за тебя, он не может реагировать на события, как должно.

– Как если бы меня не было на горизонте.

Некоторое время Пэм молчала. А затем продолжила:

– Я думаю, ваше с Эриком бракосочетание – это единственная причина, почему Виктор до сих пор не попытался выкрасть тебя.

Виктор все еще пытается прикрыть свою задницу, играя по правилам. Он не готов открыто бунтовать против Фелипе. Он будет стремиться доказать правомерность каждого своего действия. Сейчас он ходит по тонкому льду, потому что едва не позволил тебя убить.

– Может, Фелипе должен сделать эту работу за нас, – сказала я. Пэм снова задумалась.

– Это было бы идеально, – сказала она.

– Но этого придется подождать. Фелипе не будет действовать очертя голову, когда речь идет об убийстве одного из своих лейтенантов. А то другие начнут чувствовать себя неуверенно и задергаются.

Я покачала головой.

– Погано. Не думаю, что Фелипе озаботится такой ерундой, как убийство Виктора.

– А ты бы озаботилась, Сьюки?

– Да. И даже очень.

Хотя не настолько, как стоило бы.

– Так ты бы предпочла убить его в порыве ярости, когда он напал бы на тебя, чем планировать его убийство в тот момент, когда он не способен сопротивляться?

Ладно, под таким углом мое отношение выглядело бессмысленным. Было ясно, что если уж ты хочешь убить кого-то, планируешь это, желаешь ему смерти, то не стоит быть таким разборчивым, при каких обстоятельствах это будет.

– Не должно бы быть никакой разницы, – тихо ответила я. Но разница есть. И все-таки Виктор должен уйти.

– Ты изменилась, – сказала Пэм, помолчав. В ее голосе не было удивления, ужаса или отвращения. Но и счастья не было тоже. Как будто она только что заметила, что я сменила прическу.

– Да, – сказала я. Некоторое время мы смотрели на дождь, струящийся за окном.

– Смотри! – неожиданно скзала Пэм. На обочине шоссе стояла шикарная белая машина. Я не понимала, с чего Пэм так заволновалась, пока не заметила человека, который стоял у машины со скрещенными на груди руками и с совершенно безразличным видом, не обращая никакого внимания на дождь. Когда мы поравнялись с машиной, которая оказалась Лексусом, человек медленно махнул нам рукой. Нам подавали сигнал свернуть.

– Вот дерьмо, – пробормотала Пэм.

– Это Бруно Бразелл. Придется остановиться.

Она свернула на обочину и остановилась перед машиной.

– И Коринна, – сказала она с горечью. Я глянула в боковое зеркало и увидела, как из Лексуса вылезает женщина.

– Они здесь, чтобы убить нас, – вполголоса сказала Пэм.

– Я не смогу убрать обоих. Ты должна помочь.

– Они попробуют убить нас?

Я ужасно испугалась.

– Это единственная причина Виктору посылать двоих на задание, с которым справится и один, – сказала она. Ее голос был спокоен. Пэм соображала гораздо быстрее меня.

– Пора на выход. Если можно сохранить мир, надо сохранить его, хотя бы на пока. Держи.

Она вложила что-то в мою ладонь.

– Вынь его из ножен. Это серебряный кинжал.

Я вспомнила Билла и как тяжело было ему двигаться после отравления серебром. Меня передернуло, но я тут же разозлилась на себя за свою брезгливость. Я вынула кинжал из кожаных ножен.

– Нужно выйти, да? – сказала я. Я попыталась улыбнуться.

– Что ж, наш выход.

– Сьюки, будь сильной и безжалостной, – сказала Пэм, открыла дверь и исчезла из виду. Я мысленно попрощалась с Эриком, посылая ему последний привет, пока засовывала кинжал за пояс юбки. Я вышла из автомобиля в темноту, протягивая мои руки, чтобы показать, что они были пусты. За пару секунд я вымокла до нитки. Я убрала волосы за уши, чтобы не лезли в глаза. Хоть у Лексуса горели фары, внутри было темно. Единственным источником света были фары проходящих по шоссе машин, да еще ярко освещенная стоянка для грузовиков в миле отсюда. Не считая этого, мы находились буквально нигде: безымянный участок шоссе, по обе стороны которого простирался лес. Вампиры видели гораздо лучше, чем я. Но я знала кто где находился, потому что я ощущала их сознание. Вампиры были для меня как черные дыры, как темные пятна в атмосфере. Это поиск от противного. Никто не говорил, и единственным звуком был барабанящий по машинам проливной дождь. Я даже не могла услышать шум проезжавших мимо машин.

– Привет, Бруно, – позвала я, веселясь своему безумию.

– Кто твой приятель?

Я подошла к нему. Мимо пронеслась машина по направлению к западу. Если водитель заметил нас, то решил бы, что две добрые самаритянки остановились помочь людям с заглохшим автомобилем. Люди видят, только то, что хотят. и то, что ожидают увидеть. Теперь, когда я была ближе к Бруно, я могла сказать, что его короткие коричневые волосы прилипли к голове. Я видела Бруно только раз до этого, и выражение лица у негобыло снова такое же серьезное, как в ту ночь, когда он стоял у меня перед домом, готовый сжечь его вместе со мной. Бруно был столь же опасен, насколько я была самоуверенна. Это напоминало позицию отступления.

– Здравствуйте, мисс Стекхаус, – сказал Бруно. Он был ни сколько не выше меня, но он был крепким мужчиной. Вампирша, которую Пэм назвала Коринна, вынырнула справа от Бруно. Коринна была (вернее, была при жизни) афро-американкой, и вода капала с кончиков ее причудливо заплетенных волос. Бисеринки, вплетенные в косы, стучали друг о друга, едва слышный из-за дождя звук. Она была высокая и стройная, а росту ей прибавляли трехдюймовые каблуки. Хотя на ней был дорогой костюм, он сильно пострадал от проливного дождя. Она выглядела элегантно, как мокрая курица. Раз уж я и так потеряла голову от тревоги, я начала смеяться.

– У тебя шина спустилась, Бруно, или что? – спросила я.

– А то я и представить себе не могу, что можно тут делать под проливным дождем.

– Тебя ждал, сука.

Я не была уверенная где находится Пэм, и я не могла использовать свой дар чтобы определить где она, я была занята другими.

– Следи за языком, Бруно! Мы с тобой не так близко знакомы, чтобы ты меня так называл. Полагаю, кто-то из ваших следит за домом Эрика.

– Так и есть. Когда мы заметили, что вы уезжаете вдвоем, то решили, что самое время позаботиться кое о чем.

Коринна пока что молчала, но оглядывалась вокруг озабоченно, и я поняла, она не знает, куда делась Пэм. Я ухмыльнулась.

– Разрази меня гром, не понимаю, зачем вы это делаете. Виктору бы радоваться, что такой умник, как Эрик, работает на него. И чем он недоволен?

Вот и оставил бы нас в покое.

Бруно шагнул ближе ко мне. Света не хватало, чтобы определить цвет его глаз, но лицо его было все так же серьезно. Странно, конечно, что Бруно тратил время на разговоры со мной, но это давало нам еще немного времени, а значит, было нам на руку.

– Эрик великий вампир. Но Эрик никогда не склонит голову перед Виктором на самом деле. И он накапливает свою власть такими темпами, что доставляет Виктору беспокойство. Он и тебя заполучил ради одной этой цели. Твой прадед, возможно, самоизолировался, но кто сказал, что он не вернется? И Эрик можете использовать твои глупые способности, когда он того пожелает. Виктор не хотел давать Эрику преимущество.

И тут руки Бруно сомкнулись на моей шее. Он двигался так быстро, что я не смогла среагировать, я только смутно заметила движение слева от меня и ощутила шум в ушах. Я потянулась, чтобы достать из-за спины нож, но тут мы неожиданно упали в высокую, мокрую траву на краю обочины. Я стала брыкаться и пинаться, пытаясь встать на ноги. Я вроде переборщила, потому что мы покатились вниз, к дренажной канаве. Это было досадно, так как она наполнялась водой. Бруно не мог утонуть, а я вполне могла. Прилагая огромные усилия, я вытащила нож из моей юбки, когда оказалась наверху, мы перевернулись еще раз и у меня пошли темные круги перед глазами. Я знала, что это мой последний шанс. Я нанесла удар Бруно под ребра. И убила его.

Глава 4

Пэм сдернула с меня тело Бруно и окончательно скатила его вниз, в бегущую по канаве воду. Она помогла мне подняться. Ты где была? – прохрипела я.

– Избавлялась от Коринны, – Пэм буквально имела в виду, что сказала. Она указала на тело, лежащее у белой машины. К счастью, труп находился со стороны автомобиля, скрытой от взоров редких проезжих. Из-за плохого освещения нельзя было сказать точно, но я была уверена, что Коринна уже начала расслаиваться. Я никогда раньше не видела мертвых вампиров в дождь.

– А я-то думала, Бруно крутой воин. Что ж ты с ним не сразилась?

– Я дала тебе нож, – сказала Пэм, правдоподобно изображая удивление.

– А у него ножа не было.

– Правда.

Я закашлялась и, черт подери, горло мое болело.

– Что нам теперь делать?

– Убираться отсюда, – сказала Пэм.

– Будем надеяться, что никто не заметил мою машину. С тех пор, как мы свернули на обочину, мимо проехало всего три машины. Учитывая дождь и плохую видимость, можно надеяться что водители-люди не вспомнят, что видели нас.

К тому времени мы уже уселись в автомобиль Пэм.

– А не лучше, если мы уберём Лексус с дороги? – сказала я хриплым голосом.

– Какая хорошая идея, – сказала Пэм, похлопывая меня по голове.

– Думаешь, сможешь отогнать его?

– Куда?

Пэм с минуту подумала, что дало мне время прийти в себя. Я промокла насквозь и дрожала, и чувствовала себя прескверно.

– Разве Виктор не узнает, что случилось? – спросила я. Я не могла прекратить задавать вопросы.

– Возможно. У него не хватило храбрости сделать это самому, так пусть разбирается с последствиями. Он потерял двоих своих лучших людей и никак не сможет оправдаться.

Пэм наслаждалась ситуацией на полную катушку.

– Думаю, надо валить от сюда прямо сейчас. Пока другие его подручные не пришли на проверку или типа того.

Я точно была не готова к еще одной драке.

– Это ты задерживаешь нас своими вопросами. Думаю, скоро сюда явится Эрик, надо его предупредить, чтобы не вмешивался, – сказала Пэм. Она слегка заволновалась.

– Почему? – Я бы с радостью сейчас предоставила бы Эрику разруливать ситуацию, честное слово.

– Если кто-то следит за его домом, а тот прыгнет в машину и понесется сюда помогать тебе, станет совершенно ясно, что мы в ответе за то, что произошло с Бруно и Коринной, – в явном раздражении пояснила Пэм.

– Пораскинь мозгами, Сьюки!

– У меня в голове болото, – сказала я, и не удивительно, что мой голос звучал брюзгливо. Но Пэм уже нажала номер быстрого набора. Я услышала, как закричал Эрик, когда снял трубку.

– Замолчи, и я объясню, – сказала Пэм. Конечно, она жива.

Пауза. Пэм в нескольких словах рассказала ему о произошедшем и в заключении добавила:

– Лучше сходи куда-нибудь, туда, где тебе срочно нужно быть.

Обратно в бар, чтобы разрулить какую нибудь проблему. Или в круглосуточную химчистку, сдай какую-нибудь одежду. Или на крайняк сходи в магазин купить Настоящей крови. Только не выведи их на нас. После нескольких возражений, Эрик очевидно увидел смысл в словах Пэм. Я не слышала его голос, хотя он явно ещё с ней разговаривал.

– Её горло будет болеть, – сказала Пэм нетерпеливо.

– Да, она собственноручно убила Бруно. Ладно, я ей передам.

Пэм повернулась ко мне.

– Он тобой гордится, – немного недовольно сказала она.

– Пэм дала мне нож, – прохрипела я. Я знала, он меня слышит.

– Но это была идея Сьюки отогнать автомобиль, – сказала Пэм с видом человека, который готов рассказать правду, даже если эта правда убьет ее. – Я пытаюсь придумать куда деть машину. На парковке грузовиков, есть камеры слежения. Я думаю, мы оставим ее на обочине у выезда из Бон Темпс.

Так мы и сделали. У Пэм в багажнике были полотенца, и я положила их на сиденье машины Бруно. Пэм рылась в останках его трупа, ища ключи от Лексуса, а я, изучив приборную панель машины, поняла, что смогу вести ее. Я ехала за Пэм почти сорок минут, когда мы подъехали к границе Бом Темпс мы газанули. Я съехала на обочину следом за Пэм. Следуя инструкциям Пэм, я оставила ключи в зажигании, вытерла руль полотенцем на котором сидела, оно уже стало мокрое после меня, затем я пересела в машину Пэм. Кстати, дождь так и не прекратился. Затем мы вернулись в мой дом. К тому времени у меня болел каждый сустав да еще и тошнило. Наконец-то, мы подрулили к моей задней двери. К моему удивлению, Пэм наклонилась ко мне и обняла.

– Ты хорошо справилась, – сказала она.

– Ты сделала, то что должна была сделать.

Впервые она не выглядела так, будто в душе посмеивалась надо мной.

– Надеюсь, это стоило того, – сказала я, мрачно и устало.

– Мы все еще живы, так что оно того стоило, – сказала Пэм. Я не могла с этим спорить, хотя в душе что-то запротестовало. Я вылезла из машины и устало побрела через мокрый задний двор. Дождя наконец прекратился. Клод открыл заднюю дверь, едва я дошла до нее. Он открыл было рот, собираясь что-то сказать, но одного взгляда на мое состояние было достаточно, чтобы снова его закрыть. Он захлопнул за мной дверь и запер на замок.

– Я в душ, – сказала я, – а потом спать. Спокойной ночи, Клод.

– Спокойной ночи, Сьюки, – очень тихо сказал он и замолчал. Мою благодарность было не выразить словами. Когда я на следующий день появилась на работе в одиннадцать, Сэм протирал бутылки за стойкой.

– Доброе утро, – сказал он и уставился на меня.

– Ты выглядишь как будто вылезла из адского пекла.

Спасибо, Сэм. Приятно знать, что я выгляжу на все сто.

Сэм покраснел.

– Прости, Сьюки. Ты всегда хорошо выглядишь. Я просто подумал...

– О здоровых кругах у меня под глазами? – я растянула руками щеки, делая страшное лицо для пущего эффекта.

– Я вчера поздно легла.

Ага, пришлось убить кой-кого и убрать его машину.

– Я ездила в Шривпорт повидаться с Эриком.

– По делу или для души? – И он втянул голову, сам не веря, что произнес это вслух.

– Прости, Сьюки. Мама сказала бы, что у меня сегодня Бестактный день.

Я приобняла его.

– Не волнуйся. У меня каждый день такой. И я должна извиниться перед тобой. Извини, я сожалею, что игнорировала неприятности с законом у перевёртышей и Веров, которые происходят сейчас. Мне давно пора следить за мировыми новостями.

– У тебя были веские причины заниматься только собой в последние несколько недель, – сказал Сэм.

– Не уверен, что смог бы выздороветь, как сумела ты. Я горжусь тобой, правда.

Я не знала, что сказать. Я опустила глаза в низ бара, в поисках куска ткани для полировки подноса.

– Если я нужна тебе, чтобы подписать петицию или позвонить сенатору нашего штата, ты только скажи,  – сказала я ему.

– Никто не должен заставлять тебя регистрироваться. Ты американец. Родился и вырос тут.

– Это и моя точка зрения. Сейчас я ничуть не отличаюсь от того, кем был всегда. Единственная разница в том, что люди сейчас знают кто я на самом деле. Как прошло со стаей?

Я почти забыла об этом.

– Кажется, они хорошо провели время. насколько я могу сказать, – осторожно сказала я.

– Я познакомилась с Аннабелль и новичком, Басимом. Почему Олси увеличивает размеры стаи? Ты что-нибудь слышал об этом?

– Как я тебе уже говорил. я встречался с одной из них, – сказал он, отводя глаза назад на поиски хотя бы одной пыльной бутылки в баре. Если эта беседа пойдет в том же духе, весь бар будет сиять чистотой.

– Кто это был? – так как он упомянул её уже во второй раз, я полагала что уже можно спросить кто она. С протирания бутылок он переключился на проверку кассы.

– А, Дженналинн. Дженналинн Хоппер.

– О, – нейтрально произнесла я. Я пыталась выгадать время, чтобы придать своему лицу вежливое и понимающее выражение. Она была на поле боя той ночью, когда на на нас напала стая в попытке взять верх. Ах, она... заботилась о раненных врагах.

Это было мягко сказано. Она крушила черепа голыми руками.

– А.. да, – сказала я, пытаясь доказать, что не участвую в праздновании Национального Дня Бестактности. Та худенькая девушка. Молоденькая такая.

– Она не так молода, как кажется, – сказал Сэм, игнорируя тот очевидный факт, что ее возраст далеко не главная проблема, связанная с Дженналинн.

– Вот и славно.

– Сколько ей?

– Двадцать. Один.

– Да она совсем девчушка, – мрачно сказала я. Я постаралась улыбнуться.

– Серьезно, Сэм, я не осуждаю твой выбор. Ну не особо.

– Дженналинн очень энергичная.

– Спасибо, – сказал он, и его лицо просветлело.

– Она позвонила мне после той войны между стаями. Ей нравятся львы. Той ночью Сэм для лучшей боеспособности перекинулся во льва.

Из него вышел потрясающий король зверей.

– И как давно вы встречаетесь?

– Мы давно общаемся, но первое свидание у нас было около трех недель назад.

– Что ж, это здорово, – сказал я. Я заставила себя расслабиться и улыбнуться более естественно.

– Ты уверен, что тебе не нужно разрешение от её мамы?

Сэм бросил в меня полировочную тряпку. Я схватила её и бросила в него.

– Можете вы дво перестать играть? Я пришла сюда поговорить с Сэмом, – сказала Таня. Я даже не "услышала" как она вошла. Она никогда не была моей лучшей подругой, но она трудолюбива и собирается подрабатывать в "Мерлотт" два вечера в неделю после окончания своей дневной работы в Норкроссе.

– Ты хочешь, чтобы я вышла? – спросила я.

– Нет, можешь остаться

– Извини, Таня. Ты что-то хотела? – спросил Сэм, улыбаясь.

– Мне нужно чтобы ты изменил моё имя на платёжном чеке, – сказала Таня.

– Ты изменила имя? – видимо сегодня я туго соображала. Но если бы не спросила я, то это сделал бы Сэм. Он был так же как и я в недоразумении.

– Да, Мы с Келвином поженились в муниципалитете Арканзаса, – сказала она.

– Теперь Я Таня Норрис

Мы с Сэмом молча уставились на Таню в изумлении.

– Поздравляю, – – искренне сказала я.

– Я знаю Вы будете очень счастливы.

Я не была уверенна будет ли счастлив кэлвин, но по крайней мере мне удалось сказать что-то приятное. Сэм тоже её поздравил, как и полагалось. Таня показала нам своё обручальное кольцо (золотое и широкое), и пошла на кухню показать его Антуану и Д'Эригу, она уехала обратно на работу в Норкросс так же внезапно, как и приехала. Она упомянула, что они зарегистрировали список тех немногих подарков, что были им нужны, в Таргете и Волл-Марте. Так что Сэм поспешил в кабинет и выбрал из списка настенные часы в качестве подарка от всех работников "Мерлотта". Он вытащил из-за бара банку для наших взносов, и я бросила в нее десятку. Тем временем, у меня появилась работёнка – люди стали приходить на обед.

– Я ни когда не спрашивала тебя кое о чем, – сказала я Сэму.

– Может поговорим после работы?

– Конечно, Сьюки, – сказал он и начал наполнять стаканы холодным чаем. Это был тёплый день. Я работала, разнося еду и напитки, уже около часа, как с удивлением увидела, что в бар входит Клод. Даже в мятой одежде, которую он очевидно собрал с пола, прежде чем надеть, он выглядел до умопомрачения великолепно. Его спутанные волосы были завязаны в конский хвост. Но это не делало его ничуть менее привлекательным. Этого было достаточно, чтобы начать ненавидеть его, уж слишком он был хорош. Клод вальяжно подошел ко мне, как если бы он бывал у "Мерлотта" каждый день. И как будто его вчерашнего доброго и тактичного поступка, никогда не было.

– Водонагреватель не работает, – сказал Он.

– Привет, Клод. Рада тебя видеть, – сказала я.

– Тебе хорошо спалось? Я рада, что да. Мне тоже. Я думаю, тебе лучше сделать что-нибудь с водонагревателем, да? Если ты хочешь принять душ и постирать одежду. Напомни мне, не ты ли предлагал помочь мне с делами, которые я не могу сделать? Ты мог бы позвонить Хэнку Клеруотеру. Раньше он помогал мне с этим.

– Я могу взглянуть в чем там проблема, – сказал голос позади меня. Я обернулась и увидела позади Терри Бельфлера. Терри – ветеран войны во Вьетнаме, у него есть несколько ужасных шрамов, некоторые из них можно увидеть, а некоторые – нет. Он был очень молод, когда ушел на войну. И очень стар, когда вернулся с нее. Его рыжие волосы были седыми, но все еще густыми и достаточно длинными, чтобы заплести их в косу. Я всегда относилась хорошо к Терри, он мог отремонтировать что-нибудь вокруг двора или в доме.

– Я бы несомненно оценила это, – сказала я.

– Но я не хочу напрягать тебя, Терри

Он всегда был добр ко мне. Он расчищал развалы моей сгоревшей кухни, чтобы строители могли начать работать над новой. И мне пришлось настаивать, чтобы он взял справедливо заработанную плату за это.

– Нет проблем, – пробормотал он, глядя на свои старые рабочие ботинки. Терри жил за счет ежемесячного государственного пособия и нескольких случайных подработок. Например, он приходил в "Мерлотт" очень поздно ночью или рано утром вымыть столы и туалеты, а также мыл полы. Он говорил, что работа помогала ему быть в форме, и это было правда. Терри всё ещё был в силе.

– Я Клод Крейн, кузен Сьюки.

Клод протянул свою руку Терри. Терри пробормотал своё собственное имя и пожал руку Клода. Он поднял глаза и встретился взглядом с Клодом. Глаза Терри оказались неожиданно красивыми – насыщенного золотисто-коричневого цвета, с густыми ресницами. Раньше я никогда этого не замечала. Я поняла, что раньше я никогда не думала о Терри как о мужчине. После рукопожатия, Терри выглядел пораженным. Когда Терри сталкивался с кем-то нечеловечным, обычно он реагировал ужасно; Единственный вопрос был на сколько ужасно?

Но в этот момент, Терри казался более озадаченным. чем напуганным или сердитым.

– Э, ты хотел бы чтобы я взглянул на это сейчас? – спросил Терри. У меня есть пара часов свободного времени.

– Это было бы замечательно, – сказал Клод.

– Я хочу принять душ, и хочу чтобы он был горячий!

Он улыбнулся Терри.

– Парень, я не гей, – сказал Терри, и лицо Клода приняло очень забавное выражение. Я ни когда прежде не видела Клода смущенным.

– Спасибо, Терри, я очень это ценю, – быстро проговорила я.

– У Клода есть ключи, и он впустит тебя

Если тебе придется купить какие-то запчасти, просто отдай мне чеки. Ты знаешь, я с этим справлюсь. Вероятно, мне придется перевести часть средств со сберегательного счета на рассчетный, но у меня все еще оставались "вампирские деньги", в безопасности хранящиеся в банке. И Мистер Каталиадес должен прислать мне сумму, завещанную бедной Клодин. Я всегда чувствовала какое-то успокоение, когда вспоминала об этой части денег. Я была на грани бедности очень много раз, так что я уже привыкла к этому, и знание того что я скоро внесу ещё немного денег в банк – успокаивало меня. Терри кивнул и вышел через заднюю дверь, чтобы забрать свой пикап. Я обернулась к Клоду, нахмурившись.

– Этот человек очень раним, – сказала я.

– У него была плохая война. Просто помни это.

Лицо Клода немного покраснело.

– Я запомню, – сказал он.

– Я сам был на войне.

Он коснулся моей щеки, чтобы показать что его гордость уже оправилась. я могла ощутить на себе уколы зависти всех находившихся в баре женщин.

– Я думаю, я буду уже в Монро, пока ты прийдёшь домой

– Спасибо, кузен

Сэм стал рядом со мной, когда Клод пошёл к двери.

– Элвис покинул здание, – сказал он сухо.

– Нет, я не видела его уже какое-то время, – сказала я на автомате. Позже до меня дошло.

– Прости, Сэм. Клод единственный в своем роде, не так ли?

– Я давненько не видел Клодин. С ней было очень весело, – добавил он.

– Клод кажется... более типичным для фейри. В его голосе звучал вопрос.

– Мы больше никогда не увидим Клодин, – ответила я.

– Насколько я знаю, мы больше не увидим никого из фейри, только Клода.

Двери закрыты. Как бы этот механизм ни работал. Хотя, как я знаю, пара фейри все еще шныряет вокруг моего дома.

– Ты многого мне не рассказываешь, – сказал он.

– Нам нужно многое наверстать, – согласилась я.

– Как насчет сегодня вечером? Когда ты освободишься? Планировалось, что Терри вернется сюда чтобы кое-что здесь отремонтировать, но я назначил Кеннеди заменить меня в баре. Сэм выглядел немного взволнованным.

– Я надеюсь Клод больше не будет делать намёки в сторону Терри. У Клода самомнение размером с дом, как впрочем и у Терри. Никогда не знаешь как он отреагирует.

– Терри взрослый человек, – напомнила я Сэму. И конечно, пытаясь успокоить саму себя.

– Они оба взрослые.

– Клод вообще не человек, – отметил Сэм.

– Хотя он и мужчина

Это было огромное облегчение, когда я заметила Терри, вернувшегося через час. Он казался асолютно нормальным, не выглядел потерянным, злым или ещё каким-нибудь. Я всегда стараласьдержаться подальше от головы Терри, потому что это должно быть очень страшное место. Тэрри делал всё прекрасно до тех пор, пока был сосредоточен на одном. Он много заботился о своих собаках. Он оставил одного из щенков из последнего помета его суки, и обучал его.

(На самом деле, если когда-нибудь собаку научат читать, Терри будет тем, кто это сделал.)

После того, как он поработал над разболтавшейся дверной ручкой в кабинете Сэма, Терри сел за один из моих столиков и заказал салат и сладкий чай. После того, как я взяла его заказ, Терри тихо вручил мне квитанцию. Ему пришлось купить новую деталь для водонагревателя.

– Я все починил, – сказал он.

– И твой кузен наконец смог принять горячий душ.

– Спасибо, Теэрри, – сказала я.

– Я обязательно заплачу тебе за труды и потраченное время.

– Без проблем, – сказал Тэрри.

– Твой кузен об этом позаботился.

Он перевёлд своё внимание на журнал. Он прихватил с собой номер журнала "Луизианская охота и рыбалка", чтобы почитать, пока принесут его еду. Я выписала для Терри чек за купленную деталь и принесла его вместе с заказом. Он кивнул и засунул его в карман. Так как расписание Терри всегда было битком, Сэм нанял ещё одного бармена, чтобы у Терри было пару выходных. Новая барменша, которая работала уже пару недель, была действительно очень красива. В Кеннеди Кейс было пять футов одиннадцать дюймов росту, она была, однозначно, выше Сэма. Она выглядела так, как обычно выглядят победительницы конкурсов красоты: каштановые волосы до плеч с редкими высветленными прядями, большие карие глаза, белые и ровные зубы – голубая мечта любого дантиста. У нее была безупречная кожа, отличная осанка, а кроме того, она получила степень по психиатрии в Университете Южного Арканзаса. И еще она побывала в тюрьме. Сэм предложил ей работу, когда она случайно зашла к нему пообедать, на следующий день после ее выхода на свободу. Она согласилась, даже не поинтересовавшись, что ей придется делать. Он обучил её основам бара, и она изучала всё очень детально, пока не научилась делать все основные напитки.

– Сьюки! – сказала она так, будто мы были лучшими подругами с детства. Это была её манера общения.

– Как дела?

– Прекрасно, спасибо.

– А как ты?

– Довольна как слон.

Она наклонилась, чтобы проверить количество содовой в стеклянном холодильнике за стойкой.

– Нам нужно немного A&W, – сказала она.

– Сейчас принесу.

Я взяла у Сэма ключи и отправилась на склад, чтобы принести упаковку рутбира. Я захватила две коробки по шесть банок. Я не хотела чтобы ты надрывалась. Могла бы и сама принести, – улыбнулась мне Кеннеди. Ее улыбка была отчасти бесконечной.

– Я ценю это

– Без проблем

– Я хоть немного похудела, Сьюки? – спросила она с надеждой. Она повернулась показать мне свою попку, глядя на меня через своё плечо. Для Кеннеди проблема была не в том, что она сидела в тюрьме, а в том что она прибавила там весу. Как она говорила, пища там была дрянной и очень жирной.

– Но когда я переживаю, я всегда ем, – говорила она, как если бы это было просто ужасно.

– А в тюрьме я была постоянно на взводе.

С тех пор как она вернулась в Бон Темпс, она стремилась вернуться к её параметрам королевской красоты. Она была всё ещё красива. Она делала всё зависящее от неё, чтобы выглядеть хорошо.

– Ты великолепна как всегда, – сказала я. Я оглянулась в поисках Дэнни Придо. Сэм попросил Денни приезжать, когда Кэннеди работала по вечерам. Это должно было длиться месяц, до тех пор, пока Сэм не убедится, что посетители не станут пытаться обмануть или воспользоваться положением Кеннеди.

– Знаешь, – сказала она, понимая мой взгляд,  – Я могу справиться с этим сама.

Все в Бон Темпсе знали, что Кеннеди может справиться сама и в это-тои была проблема. Ее репутация представляла собой проблему для некоторых людей (для тех мужчин, которые были ослами).

– Я знаю, что ты можешь, – сказала я мягко. Дэнни Прайдо был страховкой. И вот он вошел в дверь. Он был выше Кеннеди на пару дюймов, а кроме того, в нем было намешано столько кровей, что я никогда не могла разобраться в его происхождении. Его кожа была глубокого оливкового цвета, у него были короткие темные волосы и широкое лицо. Он только месяц как отслужил в армии, и он еще не выбрал себе профессию. Он работал неполный рабочий день в строительном магазине. Он с радостью согласился подработать вышибалой пару вечеров в неделю, особенно получив возможность все время смотреть на Кеннеди. Сэм вышел из своего офиса, чтобы пожелать спокойной ночи и сообщать Кеннеди, что он принял оплату последнего клиента, и затем мы с ним вместе ушли через черный вход.

– Пойдем в Кродад Diner, – предложил он. Это звучало заманчиво. Это был старый ресторан недалеко от площади вокруг здания суда. Любое предприятие около площади, старейшей части Бон Темпса, "Diner" имел свою историю. Первыми владельцами были Пердида и кродед джонс, они открыли ресторан в сороковых. Когда Пердита удалилась от дел, она продала свой бизнес мужу Челси Тутен, Ральфу, который уволился с фабрики по переработке куриного мяса, чтобы заняться рестораном. Их сделка состояла в том, что Пердита даст Ральфу все свои рецепты, если он согласится оставить прежнее название "Crawdad Diner".

Когда артрит Ральфа вынудил его выйти на пенсию, он продал "Crawdad Diner" Пинки Арнетт на тех же самых условиях. Таким образом на протяжении поколений в Бон Темпс всем, желающим отобедать, были гарантированы лучшие панированные пуддинги в штате, а наследники Пердиты и Краудад Джонс могли с гордостью об этом рассказывать. Я рассказала Сэму эту историю, после того как мы заказали обжаренный стейк с зелеными бобами и рисом.

– Слава богу, Пинки заполучил рецепт панированного пудинга, и когда начинается сезон зеленых помидоров, я готов приезжать сюда хоть каждый вечер, чтобы ими полакомиться, – сказал Сэм.

– Как тебе живется с твоим кузеном? – сказал он, выдавливая лимон в чай.

– Сложно пока сказать. Он только перевез некоторые вещи, и мы пока не часто пересекаемся.