Текст книги "Мертвый в семье"

Автор книги: Шарлин Харрис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

Март
Третья неделя

– Итак, – сказал мой брат. Как видишь, мы с Мишель снова встречаемся. Он стоял спиной ко мне, переворачивая стейки на гриле. Я сидела в раскладном кресле, смотря на большое озеро и причал возле него. Это был прекрасный вечер, прохладный и свежий. Я была полностью довольна просто сидеть и смотреть за его работой, мне нравилось проводить время с Джейсоном. Мишель была в доме, делала салат. Я могла слышать, как она напевает Травис Тритт.

– Я рада, – сказала я и была искренной. Впервые за многие месяцы мы с братом проводили вечер вместе. Джейсон и сам пережил тяжелые времена. Его жена, с которой они жили раздельно, и их нерожденный ребенок умерли ужасной смертью. Он обнаружил, что его лучший друг оказался по уши, страстно влюблен в него. Но я смотрела, как он готовит, слушала пение его подруги внутри дома, и поняла, что Джейсон замечательно пережил все это. В этом был весь мой брат, снова встречался, радостный перспективе есть стейки и картофельное пюре из кастрюли, принесенной мной и салат, который делала Мишель. Я должна была восхищаться способностью Джейсона находить приятное в своей жизни. Мой брат был плохим примером для подражания во всех смыслах, но я врядли могла указывать на него пальцами.

– Мишель – хорошая женщина, – сказала я вслух. Она была, быть может, слишком не по пути, такой термин бы использовала наша бабушка. Мишель Шуберт была абсолютно решительной во всем. Вы не могли опозорить ее, потому что она не делает ничего, в чем не могла бы признаться. Основываясь на принципе полной откровенности, если у Мишель была на вас обида, вы бы об этом знали. Она работала в дилерской мастерской Форд как планировщик и клерк. Благодаря тому, что она была полезным работником, она все еще трудилась на своего свекра.

(На самом деле, бывали дни, когда он прилюдно признавался, что любит ее даже больше собственного сына).

Мишель вышла на причал. Она была одета в джинсы и футболку с логотипом Форд, которую носила на работе, и ее темные волосы были скручены в узел на ее голове. Мишель нравились тяжелый макияж, большие сумки и высокие каблуки. Сейчас она была босиком.

– Эй, Сьюки, тебе майонез? – спросила она.

– У нас и медовая горчица есть.

– Меня и майонез устроит, – ответила я.

– Вам нужна какая ни будь помощь?

– Нет, я справлюсь.

Сотовый телефон Мишель зазвонил (???)

– Проклятье, это Поп Шуберт снова

Этот человек не может найти свою задницу обеими руками. Она пошла обратно в дом, держа телефон около уха.

– Я волнуюсь, тем не менее, что подвергаю ее опасности, – Джейсон сказал это тем самым отстраненным голосом, который он использовал для разговоров о чем то сверхестественном.

– Я имею в виду... Этот фейри, Дермот, похожий на меня. Ты знаешь, он держится неподалеку?

 Он повернулся ко мне лицом. Он прислонялся к опорам причала, который пристроил к дому, который построили родители, когда ждали Джейсона. Маме и папе не посчастливилось владеть домом больше чем десятилетие. Они умерли, когда мне было семь, и когда Джейсон стал достаточно взрослым для переезда в собственный (по его мнению) дом, он съехал от бабушки в этот дом. Этот дом видел много оргий за последние два-три года, но стал только крепче. Сегодня вечером стало ясно, что последние потери заставили его мыслить здраво. Я сделала глоток из бутылки. Я не была пьющей – видела слишком много пьянства на работе – но было невозможно отказаться от холодного пива этим отличным вечером.

– Мне жаль, но я не знаю, где Дермот, – сказала я. Дермот был братом-близнецом нашего полу-фейри дедушки Финтэна.

Найл запер сам себя в стране Фейри со всеми остальными фейри, кто захотел присоединиться к нему, и я держала свои пальцы скрещенными, что фейри Дермонт в стране Фейри вместе с ним. Клод остался здесь. Я виделаего пару недель назад. Найл был нашим прадедушкой. Клод был его внуком от брака Найла с другой истинной фейри. Клод, мужчина стриптизер. Владелец стрип клуба, самостоятельно танцующий на женских вечерах, – поправилась я. Так же наш кузен модель для романтических обложек. Ставлю пари, девушки падали в обморок, когда он шел. Мишель заполучила книгу, на обложке которой он был в чем-то вроде костюма джина. Он, должно быть, наслаждается каждой минутой этого. Джейсон определенно завидовал.(???)

Ставлю на это. Знаешь, он настоящая заноза в заднице, сказала я и засмеялась, удивляя саму себя. Ты видела его сколько раз?

Только однажды, с тех пор как я пострадала. Но когда я вчера забирала почту, оказалось, что он послал мне несколько флайеров на женскую вечеринку в "Хулиганах".

– И ты собираешься туда пойти?

– Пока нет. Возможно, когда буду в лучшем настроении.

– Как ты думаешь, Эрик будет возражать, если ты отправишься смотреть на постороннего голого парня?

Джейсон пытался показать мне, насколько он изменил свое прежнее мнение относительно моих отношений с вампиром. Отлично, дайте моему брату очки за готовность сделать это(??)

Я не уверена, – сказала я.

– Но я бы не стала смотреть на мужской стриптиз, не поставив Эрика в известность очень заранее. Дам ему шанс вставить свои два цента (высказать свое мнение?)

Ты сказал Мишель, что пойдешь в клуб смотреть женский стриптиз?

Джейсон расхохотался.

– Хотя я бы упомянул об этом, просто чтобы услышать ее реакцию.

Он положил стейки на тарелку и сделал жест в сторону скользящей стеклянной двери. Мы готовы, – сказал он и я толкнула дверь, открывая ее перед ним. Я уже накрыла на стол и теперь разливала чай. Мишель поставила на стол салат и горячую картофельную запеканку и достала из буфета немного соуса для стейков. Джейсон любил этот соус. Большой вилкой для барбекю, Джейсон положил по одному стейку на каждую тарелку. Пару минут мы все ели. Это было очень по домашнему, трое нас. Калвин приходил в дилерский центр сегодня, – сказала Мишель. Он думал торговать по своим старым знаковствам. Калвин Норрис хороший человек с хорошей работой. В свои сорок он нес кучу ответственности на своих плечах. Он был лидером моего брата, властный вожак в сообществе верпантер, находящемся в маленькой деревушке Хотшот. Он продолжает встречаться с Таней? – спросила я. Таня Гриссом работала в Норкроссе(?), как и Калвин, но она иногда подрабатывала в "Мерлотте", когда одна из наших официанток не могла работать. Ха, она живет с ним, – сказал Джейсон. Они довольно часто ссорятся, но, кажется, она решила с ним остаться.

Калвин Норрис, лидер верпантер, для него лучше не вовлекаться в дела вампиров. Он был очень занят с тех пор, как оборотни открыто заявили о себе. Он объявил о своей двусущности на следующий же день во время перерыва на работе. Сейчас, когда это слово было везде, оно только добавило к Калвину уважения. Он имел хорошую репутацию в районе Бон Темпс, хотя к большинству жителей Хотшота относились с некоторым подозрением, так как их сообщество было через чур изолированным и необычным.

– Почему ты не раскрыл себя вместе с Кельвином? – спросила я. Это была мысль, которою я никогда не слышала в голове Джейсона. Мой брат выглядел задумавшимся, это выражение выглядело немного странно для него. Думаю, что просто не готов ответить на многие вопросы, – сказал он.

– Мое изменение – это очень личная вещь. Мишель знает, и это все, что имеет значение. Мишель улыбнулась ему. Я на самом деле горжусь Джейсоном, – сказала она и этого было достаточно.

– Он очень возмужал, с тех пор, как превратился в пантеру. Он не просто смирился с этим. Он берет все лучшее от своей новой природы. и не жалуется. Он скажет людям об этом когда будет готов. Джейсон и Мишель не переставали поражать меня. Я ничего и никогда не говорила кому либо, – заверила я их.

– Я и не думал, что ты стала бы. Келвин говорит, что Эрик теперь типа главный вампир? – заметил Джейсон, надеясь сменить тему разговора. Я не обсуждаю политику вампиров ни в малейшей степени с невампирами. Истинно нехорошая идея. Но Джейсон и Мишель поделились со мной, и я хотела разделить с ними небольшой секрет. Эрик обладает некоторой властью. Но у него новый босс, и все очень неустойчиво.

– Хочешь поговорить об этом? – Я поняла, что Джейсон не уверен, что хочет услышать то, что я могла ему рассказать, но он изо всех сил пытался быть хорошим братом. Не стоит, – сказала я и увидела его облегчение. Даже Мишель была рада вернуться к своему стейку. Но кроме контактов с другими вампирами, у Эрика и меня все отлично. Большинство всегда отдает и берет в отношениях, верно? – Хотя у Джейсона было множество отношений за все годы, он узнал о "отдавать и брать" только недавно. Я говорил с Хойтомн снова, – сказал Джейсон и я уловила связь. Хойт, который долгие годы был просто тенью Джейсона, пропал из его поля зрения на некоторое время. Невеста Хойта, Холли, работающая в Мертлотте со мной, не была в восторге от Джейсона. Я была удивлена, что Джейсон вернул лучшего друга обратно, и еще больше удивлена, что Холли согласилась на это. Я сильно изменился, Сьюки, – сказал мой брат, как будто (в этот раз) он читал мои мысли. Я хочу быть хорошим другом для Хойта. Я хочу быть хорошим парнем для Мишель. Он посмотрел на на Мишель серьезно, обняв ее. И я хочу быть лучшим братом. Мы это все, что от нас осталось. Исключая отношения с фейри и то, как скоро я смогу забыть о них. Он посмотрел вниз, на свою тарелку, смущенный. Я не могу поверить, что Бабушка изменяла Дедушке. У меня нет идей об этом, – сказала я. Я боролась с некоторым недоверием к этой истории. Бабушка на самом деле хотела ребенка, и это не могло получиться у них с Дедушкой. Я думала, что может быть она была околдована Финтэном. Фейри могут смутить ваш разум, как и вампиры. И ты знаешь, как они прекрасны. Клодина точно была. И, подозреваю, что с точки зрения женщин Клод тоже выглядит потрясающе. Клодина реально скрывала это, с тех пор как пыталась походить на человека. Клодина, тройняшка Клода, была ошеломляющей красавицей шести футов высотой /примерно 180 см/.

– А вот дедушка вовсе не выглядел красавцем, – заметил Джейсон.

– Да, я знаю.

Мы взглянули друг на друга, молча признавая власть физической привлекательности. Затем мы сказали, одновременно: "Но бабушка?" И мы не смогли не рассмеяться. Мишель упорно пыталась удержать серьезное лицо, но в итоге не смогла удержаться от усмешки над нами. Это так тяжело думать о том, что у ваших родителей был секс, но думать тоже самое о ваших бабушке и дедушке? Абсолютно неправильно.

– Мы заговорили о бабушке и я вспомнил, что давно хотел спросить, могу ли я забрать тот стол, что она убрала на чердак, – сказал Джейсон. Отделаный яблоней стол, который использовался для сидения в кресле-качалке в гостинной?

Конечно, приходите и забирайте его в любое время, – сказала я. Возможно, оно находится там, куда ты его положил в тот день, когда она попросила тебя отнести его на чердак. Я скоро уехала с почти пустой кастрюлей, несколькими оставшимися стейками и счастливым сердецем. Я, конечно, не думала, что обед с братом и его подругой был грандиозным событием, но когда я пришла домой, то этой ночью спокойно спала до утра, впервые за многие недели.

Март
Четвертая неделя

– Ну вот, – сказал Сэм.

Я напряглась, чтобы слышать его. Кто-то поставил "Дурные вещи" Джейса Эверетта (заглавная песня в сериале) и все подпевали. Ты улыбнулась три раза за сегодняшний вечер. Ты считаешь эмоции на моем лице? – Я положила поднос и посмотрела на него. Сэм, мой босс и друг, настоящий перевертыш, думаю, он мог перекинуться в любое теплокровное. Я не спрашивала его о ящерицах, змеях и насекомых. Отлично, как хорошо видеть эту улыбку снова, – сказал он. Он передвинул несколько бутылок на полке, только чтобы выглядеть занятым. Мне не хватало этого. Это хорошо, почувствовать желание улыбаться, – сказала я ему. Мне нравиться стрижка, между прочим. Сэм застенчиво провел рукой по голове. Его волосы были короткими и покрывали голову как красная золотая кепка. Скоро лето. Я думаю, это может быть хорошо. Возможно, будет.

– Ты уже начала загорать?

Я была знаменита своим загаром. О, да. На самом деле, я начала экстра рано этой весной. День, когда я впервые надела купальник, стал началом светопреставления. Я убила фейри. Но это уже в прошлом. Вчера я жарилась на лужайке, и все было тихо-мирно. Хотя, признаюсь, радио я выносить не стала, чтобы быть начеку, если кто-то будет подкрадываться ко мне. Но все впустую. На деле я провела безмятежный час на солнышке, наблюдая изредка за полетом бабочки. Розовый куст, посаженный моей пра-пра-прабабкой, зацвел, и его запах словно нес исцеление моей душе.

– На солнце мне становится так хорошо, – сказала я.

Внезапно я вспомнила, что мне было сказано фейри, что я происхожу от небесных фейри, не от водных. Я мало понимала в этом, но не могла не гадать, не передалась ли мне любовь к солнцу через гены. Антуан крикнул: "Заказ готов!" – и я поспешила забрать тарелки. Антуан обосновался у "Мерлотта", и все мы надеялись, что он останется здесь поваром надолго. Сегодня он носился по кухоньке, как будто у него было восем рук. Меню у "Мерлотта" было самое обычное: гамбургеры, куриное филе, салат с куриным филе, картошка фри с чили, пикули по-французски, но Антуан с поразительной скоростью навострился готовить все это. Антуану уже было за пятьдесят, он переехал из Нового Орлеана, переждав ураган Катрина на стадионе Супердом. Я уважала Антуана за позитивный настрой и желание начать сначала, потеряв все. А еще он был добр к Д'Эригу, помоговашему в приготовлении еды и накрывавшему на стол. Тот был мил, но туповат. Холли работала в тот вечер, и если не разносила напитки и тарелки, то стояла рядом с Хойтом Фортенберри, свои женихом, сидевшем, как на насесте, на барном стуле. Оказалось, что Хойтова мамаша была только рада посидеть с сыном Холли, когда Хойт хотел провести вечер с Холли. Сейчас трудно по ее виду догадаться, что когда-то она была мрачной последовательницей культа Виккан. Ее темно-русые волосы доходили почти до плеч, макияжа почти не было, и она постоянно улыбалась. Да и Хойт, снова лучший друг моего брата после того, как они разрешили свои противоречия, выглядел сильнее теперь, когда у него была Холли. Я глянула на Сэма, говорившего по мобильнику. Сэм часто болтал по сотовому в последнее время, и я подозревала, что он с кем-то встречается. Я могла бы напрячься и прочесть в его мозгу( хоть у перевертышей это сделать сложнее, чем у простых людей), но я старалась держаться подальше от Сэмовых мыслей. Это просто некрасиво, рыться в мозгу у дорогих тебе людей. Сэм улыбался в трубку, так приятно было видеть его беззаботным, хоть и ненадолго.

– Ты часто видишься с вампиром Биллом? – спросил Сэм, когда я помогала ему закрываться час спустя.

– Нет. Давно его не видела, – ответила я.

– Может, он избегает меня?

Я пару раз ходила к его дому, оставила ему упаковку Настоящей крови и записку с благодарностью за его помощь, но он так и не позвонил и даже не зашел.

– Он заходил, когда тебя не было. Думаю, тебе следует навестить его, – сказал Сэм.

– Больше ничего не скажу.

Март
Конец четвертой недели

В один прекрасный вечер на неделе я копалась в шкафу в поисках большого фонаря. Предложение Сэма навестить Билла тревожило меня. так что вернувшись с работы, я решила прогуляться через кладбище к дому Билла. Кладбище «Милый Дом» – старейшее в приходе Ренар. Для мертвых места почти не осталось, так что появилось новое из рода «парков-кладбищ», где вместо крестов плоские надгробия, к югу от города. Я ненавидела его. Пусть земля была тут неровной, деревья разрослись, а некоторые ограды повалились, особенно у старейших надгробий, я любила это кладбище. Мы с Джейсоном частенько играли тут детьми, когда удавалось сбежать от бабушкиного надзора. Путь к дому Билла сквозь памятники и деревья был привычным мне еще с тех пор, как Билл стал моим первым бойфрендом. Лягушки и жуки только начали свое пение в преддверии лета. Настоящий шум начнется с более теплой погодой. Я вспомнила, как ДЭрик спросил меня, не боюсь ли я жить у кладбища, и улыбнулась. Лежащих в земле мертвецов я не боялась. Ходячие говорящие мертвецы были куда опаснее. Я срезала розу, чтобы положить на бабушкину могилу. Я была уверена, она знала, что я здесь, думаю о ней. В старом доме Комптонов, построенном так же давно, как и мой дом, горел неяркий свет. Я нажала звонок. Я была уверена, что Билл дома, его машина стояла у дома. Может, конечно, гуялет в здешних лесах. Мне пришлось подождать, но наконец скрипучая дверь отворилась. Он включил свет на крыльце, и я едва сдержала крик. Он ужасно выглядел. Билл был отравлен серебром во время Войны Фей, благодаря укусу серебряных зубов Нива. С тех пор он получил большое количество крови от собратьев-вампиров, но мне было неприятно видеть, что цвет его кожи так и не сменился с серого на белый. Он запинался при ходьбе и дергал головой, как старик.

– Заходи, Сьюки, – сказал он. Даже его голос звучал слабо, не как раньше. Пусть его слова были вежливы, я не понимала, что он на самом деле думает о моем визите. Я не могу читать мысли вампиров, поэтому меня с самого начала так тянуло к Биллу. Представьте себе, как опьяняет тишина после безостановочного и нежеланного доступа к чужим мыслям.

– Билл, – начала я, стараясь не выдать свой шок.

– Тебе уже лучше? Яд в твоем организме...

Он выходит?

Клянусь, он вздохнул. Жестом он предложил пройти в гостиную. Лампы не горели. Билл зажег свечи. Я насчитала их восемь. Чем он занимался, сидя в мерцающем свете?

Слушал музыку? Он любил свои диски, особенно Баха. Я беспокойно уселась на кушетку, а Билл приставил свое любимое кресло к кофейному столику. Он был привлекателен, как всегда, но в лице его недоставало живости. Было очевидно, что он страдал. Теперь я понимала, зачем Сэм попросил меня прийти.

– Ты в порядке? – спросил он.

– Мне гораздо лучше, – я тщательно подбирала слова. Он видел весь ужас, который со мной сотворили.

– Шрамы... увечья?

– Шрамы остались, но я не ожидала, что они так быстро будут затягиваться. Все дырки на мне заштопали. Вроде есть ямка в этом бедре, сказала я, постукивая по моему левому колену.

– Но большая часть бедра все же моя. Я попыталась улыбнуться, но улыбка вышла озабоченной.

– А тебе лучше? – снова спросила я в замешательстве. Я не хуже, сказал он. Он слегка пожал плечами. Что с апатией? Сказала я.

– Я, кажется, не хочу ничего больше, – сказал Билл, после долгой паузы.

– Компьютер меня больше не интересует. И я не намерен продолжать работу над своей базой данных. Эрик присылает сюда Фелицию, чтобы упаковать заказы и отослать их. Она делится со мной кровью, когда бывает здесь.

Фелиция была барменом в Фангтазии. Она вампир не так давно. А вампиры страдают от депрессии? Или во всем виновато отравление серебром?

– Неужели никто не может тебе помочь? То есть помочь вылечиться?

Он сардонически ухмыльнулся.

– Мой создатель, – сказал он.

– Если бы я пил кровь Лорены, я бы уже давно исцелился.

– Что ж, облом.

Я не могла показать ему, как это меня нервировало, но увы. Ведь я убила Лорену. Я встряхнулась. Ее надо было прикончить, все уже прошло и быльем поросло.

– А других вампиров она не создала?

Билл, кажется, выглядел уже не таким апатичным.

– Да, конечно. У нее есть еще один ребенок.

– А это помогло бы? Взять у него кровь?

– Не знаю. Возможно. Но я не стану. Я не могу просить её.

– Ты не знаешь, поможет ли это? Пора вам, вампирам, завести пособие для чайников или типа того.

– Да, – сказал он, как будто такая мысль не приходила ему в голову.

– Пожалуй, нужно.

Я не собиралась спрашивать Билла, почему он так не хочет связаться с тем, кто может ему помочь. Билл был упрямый, настойчивый мужчина, и мне не удалось бы его переубедить, раз уж он все решил. Минуту мы сидели в тишине.

– Ты любишь Эрика? – внезапно спросил Билл. Он внимательно глядел на меня глубокими карими глазами, когда мы только познакомились, эта черта меня очень привлекала. Мои знакомые помешались, что ли, на моих отношениях с шерифом Пятого округа?

– Да, – уверенно ответила я.

– Я люблю его. А он сказал, что он любит тебя?

– Да.

Я смотрела прямо на него.

– Я ночами желаю, чтобы он умер, – сказал Билл.

– Мы были действительно честными сегодня. Много что меняется вокруг.

– По некторым людям я бы тоже скучать не стала, – признала я.

– Такие мысли приходят в голову, когда я вспоминаю дорогих мне людей и скорблю о смерти Клодин, бабушки и Трея.

И это еще не полный список. Так что я думаю, я знаю, что ты чувствуешь. Но я прошу – пожалуйста, не желай плохих вещей Эрику. Я уже стольких потеряла, что не перенесу потерю еще одного дорогого мне человека.

– Кому ты желаешь смерти, Сьюки? – В его глазах сверкнуло любопытсво.

– Я не собираюсь тебе рассказывать.

Я чуть улыбнулась.

– А то ты можешь исполнить мои мечты. Как с дядей Бартлеттом.

Когда я узнала, что Билл убил брата моей бабушки, который приставал ко мне, тогда-то и надо было собирать вещички и бежать. Разве моя жизнь не сложилась бы тогда по-другому? Но уже было поздно.

– Ты изменилась, – сказал он.

– Да уж, конечно. Несколько часов подряд я думала, что умру. Мне было больно, как никогда в жизни. А Нив и Лохлан наслаждались этим. Во мне что-то сломалось. Когда вы с Найлом убили их, я словно получила ответ на самую главную молитву в своей жизни. Я считаюсь христианкой, но зачастую не могу даже осмелиться так себя теперь называть. Во мне осталось столько безумия. Когда я не могу уснуть, то думаю о тех, кто плевать хотел на всю боль и страдания, которые они мне причинили. И думаю, что я бы обрадовалась их смерти.

То, что я смогла рассказать Биллу об этой страшной стороне себя, показывало, как мы близки.

– Я люблю тебя, – сказал он.

– Что бы ты ни делала и ни говорила – мои чувства неизменны. Попроси меня зарыть труп или сделать кого-то трупом, для тебя сделаю без сомнения.

– У нас были плохие моменты, Билл, но ты навсегда будешь в моем сердце.

Меня покробила эта банальность, которая сорвалась с моих губ. Но иногда и клише бывает правдой. В этот раз так и было.

– Вряд ли я достойна такой заботы, – признала я. Ему удалось улыбнуться.

– Достойна ты или нет, а только влюбляешься в человека не за его достоинства. Но я бы поспорил с твоей оценкой себя. Я считаю, ты прекрасная женщина и всегда стараешься вести себя достойно. Никто не может быть беззаботным и веселым, пройдя через то, что вынесла ты. Я поднялась, собираясь идти. Сэм хотел, чтобы я повидала Билла и осознала его положение, и я это сделала. Когда Билл встал, чтобы проводить меня до двери, я заметила, что он потерял былую быстроту движений.

– Ты ведь выживешь, да? – с внезапным испугом спросила я.

– Думаю, да, – сказал он, как будто ему было все равно.

– Но на всякий случай, поцелуй меня.

Я обняла его рукой за шею, той рукой, которая не обгорела, и позволила его губам прижаться к моим. Ощущения от его тела, его запах, – все это наполнило меня воспоминаниями. Кажется, мы довольно долго простояли, прижавшись друг к другу, но вместо возбуждения я чувствовала покой. Странно, как четко я осознавала, что дышу, ровно и медленно, как будто во сне. Когда я отступила, то заметила, что Билл выглядел значительно лучше. Я подняла брови.

– Твоя кровь фейри помогла мне, – сказал он.

– Да я всего на одну восьмую фейри. И крови ты у меня не брал.

– Близость, – коротко ответил он.

– Прикосновение кожи к коже.

Его губы изогнулись в улыбке.

– А если бы занялись любовью, я бы еще поздоровел.

Чушь, подумала я. Не могу не признать, что его невозмутимый голос пробудил на мгновение искру желания во мне.

– Билл, даже не надейся, – сказала я.

– Подумай лучше, как выследить другого ребенка Лорены.

– Да, – сказал он.

– Может быть.

В его темных глазах был странный свет, возможно, побочный эффект отравления или же просто отблеск свечей. Я знала, что он и пытаться не будет связаться с другим отпрыском Лорены. Если мой визит и оживил его, то ненадолго. Я шла через кладбище, немного грустная, но одновременно и довольная, мне льстила сила его любви. Привычным жестом я похлопала по надгробию Билла. И конечно, пока я осторожно шагала по неровной земле кладбища, я думала о Билле. Он был солдатом Конфедерации. Он пережил войну, но стал жертвой вампира, едва возвратился домой к жене и детям, трагический конец тяжелой жизни. Я снова порадовалась тому, что убила Лорену. Вот что мне в себе не нравилось: я не сожалела о том, что убила вампира. Что-то внутри меня настаивало, что они и так уже мертвы, и важна только первая смерть. Когда я убила человека, которого ненавидела, моя реакция была куда сильнее. Затем я подумала, что, может, лучше избежать боли, чем мучиться мыслью, что я не слишком переживаю об убийстве Лорены. Ненавижу рассуждать о морали, она так часто не совпадает с моей инстинктивной реакцией. Итогом этого самокопания было лишь то, что я прикончила Лорену, которая могла излечить Билла. Билла ранили, когда он пришел мне на помощь. Конечно, я была ему обязана. Надо поробовать что-то придумать. К тому времени, как я поняла, что иду одна в темноте и должна бы до смерти бояться ( по мнению Д'Эрига), я уже подошла к своему хорошо освещенному заднему двору. Возможно, тревоги о моем моральном состоянии были хороши тем, что отвлекали от воспоминаниях о физических пытках. Или я повеселела оттого, что я улучшила кому-то настроение, обняла Билла, и ему полегчало. Когда я легла спать в ту ночь, то заснула в любимой позе, не ворочалась и не металась, и даже сны мне не снились, по крайней мере, я ни одного не запомнила. Всю следующую неделю я наслаждалась здоровым сном, в результате я почти что пришла в себя. Постепенно, но ощутимо. Я не придумала, как помочь Биллу, но я купила ему диск (Бетховена) и положила туда, где он сможет найти его, когда вылезет из своего убежища для дневного сна. На днях я послала ему электронную открытку. Пусть знает, что я думала о нем. Каждый раз, когда я видела Эрика, я становилась бодрее. И наконец у меня был оргазм, момент такой взрывной силы, будто я сберегала его на праздник.

– Ты... в порядке? – спросил Эрик. Он смотрел на меня своими голубыми глазами с полуулыбкой, не понимая, то ли поаплодировать мне, то ли вызвать скорую.

– Я в полном-преполном порядке, – прошептала я. Черт с ней, с грамматикой.

– Я в таком порядке, что, кажется, сейчас соскользну на пол и останусь там в лужице.

Его улыбка стала довольной.

– Так тебе было хорошо? Лучше, чем раньше?

– Так ты знал.

Он вопросительно изогнул бровь.

– Ну конечно, ты знал. Мне просто... надо было разобраться с некоторыми вещами.

– Так и знал, что не в сексе проблема, жена моя, – сказал Эрик, и хотя слова звучали нахально, на лице его читалось облегчение.

– Не зови меня своей женой. Этот так называемый брак – всего лишь стратегический шаг. А что касается твоего предыдущего заявления. Ты занимаешься сексом на пятерку, Эрик.

Я не могла не похвалить то, что было достойно похвалы.

– Все проблемы были в моей голове. Теперь я все исправила.

– Хватит нести чушь, Сьюки, – пробормотал он.

– Давай-ка я лучше покажу тебе секс на пятерку. Что-то мне подсказывает, что ты можешь кончить еще раз.

Как оказалось, он был прав.