Текст книги "Мертвый в семье"

Автор книги: Шарлин Харрис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

А если дело не в деньгах? Вдруг Аппиусу Ливиусу надо залечь на дно, потому что он где-то напортачил. Может, какие-нибудь вампиры-большевики охотятся за Алексеем! Вот это было бы интересно. Надеюсь, они доберутся до Аппиуса Ливиуса... но только не у Эрика дома.

Или создателя Эрика призвали ко двору Фелипе де Кастро или Виктор Мэдден, потому что им что-то нужно от Эрика, и они планируют использовать его в своих интересах.

А вот мой любимый вариант: Аппиус Ливиус Оцелла заскочил ненадолго с новым "мальчиком", чтобы посмущать Эрика. Я бы поставила на это. Аппиуса Ливиуса трудно было понять. Иногда казалось, что он ничего. Казалось, ему небезразличны Эрик и Алексей. Что касалось отношения создателя Эрика и Алексея: мальчик умер бы, если бы тот не вмешался. Учитывая обстоятельства ( а Алексей наблюдал, как убили всю его семью, слуг и друзей), возможно, дать ему умереть было бы милосерднее.

Я была уверена, что Аппиус Ливиус спит с Алексеем, но было невозможно сказать, исходит ли пассивность Алексея от нежеланных сексуальных отношений, или же он настолько травмирован после расстрела семьи. Меня передернуло. Я отмылась, почистила зубы, надеясь, что смогу заснуть.

Я поняла, что должна еще кое-кому позвонить. С большой неохотой я набрала Бобби Бернхема, парня, работавшего на Эрика в дневное время. Мы с Бобби никогда не любили друг друга. Бобби до странного ревновал ко мне, хотя в сексуальном плане Эрик его совсем не интересовал. По мнению Бобби, я отвлекала внимание и энергию Эрика от истиной цели, которой были сам Бобби и дела, которыми он занимался для Эрика, пока тот спал. Бобби бесил меня тем, что не просто тихо ненавидел меня, но активно пытался осложнить мне жизнь, а это был уже другой коленкор. Но пока мы оба работаем с Эриком ("в деле").

– Бобби, это Сьюки.

– У меня АОН.

Мистер Бука.

– Бобби, думаю, ты должен знать, что создатель Эрика в городе. Когда поедешь за инструкциями, будь осторожен.

Обычно Бобби проходил инструктаж перед тем, как Эрик отправлялся в дневное убежище, кроме тех случаев, когда он оставался у меня. Бобби помедлил с ответом – возможно, он пытался понять, не разыгрываю ли я его.

– Он может захотеть укусить меня? – спросил он.

– Создатель?

– Понятия не имею, что он может захотеть, Бобби. Я просто подумала, что стоит тебя предупредить.

– Эрик не позволит ему причинить мне зло, – самоуверенно сказал Бобби.

– Информация к сведению – если этот парень скажет прыгай, Эрик спросит как высоко

– Не может быть, – сказал Бобби. Для Бобби Эрик был самым могущественным существом на земле.

– Еще как может. Они должны слушать своего создателя. Это правда.

Бобби следовало бы знать об этом раньше. Я знаю, есть какой-то сайт или доска информации для людей-ассистентов вампиров. Уверена, там они обмениваются разными советами о том, как иметь дело с их работодателями. Какой бы ни была причина, Бобби не стал со мной спорить или обвинять в обмане, что было приятно для разнообразия.

– Окей, – сказал он.  – Я буду готов. Он был...

Что за человек создатель Эрика?

– Да он уже совсем не человек, – сказала я.

– И у него в любовниках тринадцатилетний русский мальчик из царской семьи.

После долгой паузы Бобби сказал:

– Спасибо. Хорошо быть подготовленным.

Это было самое приятное, что он когда-либо мне говорил.

– Не за что. Спокойной ночи, Бобби, – сказала я, и мы повесили трубки. Нам удалось вполне цивилизованно пообщаться. Вампиры, объединяющие Америку!

Я переоделась в ночнушку и залезла в кровать. Мне нужно было попытаться заснуть, но этот сладкий миг наступил не сразу. Я продолжала видеть свет фонаря, танцующий на поляне и землю, присыпавшую могилу Басима. И лицо мёртвого Вера продолжало стоять у меня перед глазами. Но в конце концов, лицо стало размытым и мое сознание погрузилось в темноту. Я проспала значительную часть следующего дня. Когда я проснулась, то поняла: на кухне кто-то готовит. Шестое чувство подсказывало, что это Клод поджаривает яичницу с беконом. А в кофейнике был кофе, и мне не нужна была телепатия, чтобы это понять. Я чувствовала запах. Запах утра. Совершив путешествие в ванную, я выползла в холл и тоже направилась на кухню. Клод ел за столом, и я видела, что кофе хватит и на мою долю.

– Еда там, – сказал он, указывая на плиту. Я взяла тарелку и кружку и уселась за стол, день начинался хорошо. Я глянула на часы. Было воскресенье, и бар откроется ближе к вечеру. Сэм снова пытался по воскресеньям работать по "укороченной" программе, хотя персонал потихоньку надеялся, что это окажется не выгодным. Мы с Клодом завтракали в уютном молчании, и я осознала, что ощущаю удивительное умиротворение, пока Эрик пребывает в дневном сне. Я имею в виду, что мне не нужно было чувствовать его присутствие рядом. И присутствие его столь непростого "хозяина" и нового брата тоже. Я вздохнула с облегчением.

– Я видел Дермота прошлой ночью, – сказал Клод. Блин! Ну вот, прощай, покой.

– Где? – спросила я.

– Он был в клубе. Страстно сжигал меня взглядом, – сказал Клод.

– Дермот – гей?

– Нет, не думаю. Думал он не о моем члене. Он хотел быть поближе к другому фейри.

– А я так надеялась, что он ушел. Найл рассказывал нам с Джейсоном, что Дермот помог убить моих родителей. Хотела бы я, чтобы он вернулся в страну фей, когда она закрывалась.

– Да его бы сразу убили.

Клод не спеша отхлебнул немного кофе, прежде чем добавил:

– Никто в мире фейри не понимает действий Дермота. Ему следовало объединиться с Найлом с самого начала, потому что они родня, и он наполовину человек, а Найл собирался пощадить людей. Только ненависть к самому себе (на большее моего воображения не хвататет) могла заставить его принять сторону тех фейри, которые его терпеть не могли, да к тому же еще и потерпели поражение.

Клод сиял от счастья.

– Так что Дермот сам срубил сук, на котором сидел. Мне нравится эта поговорка. Иногда люди так точно выражаются.

– Думаешь, он все еще представляет угрозу для меня и моего брата?

– Не думаю, что он вообще когда-либо собирался причинить вам зло, – сказал Клод, хорошенько подумав.

– Я думаю, Дермот полоумный, но когда-то он был вполне мил, пару десятков лет назад. Не знаю, то ли его человеческая сущность сделала из него засранца или его фейрийское начало впитало слишком много токсинов из человеческого мира. Я даже не могу объяснить его участие в убийстве твоих родителей. Дермот, которого я знал, никогда бы такого не сделал.

Я подумала, стоит ли указать ему на то, что по-настоящему сумасшедшие люди могут причинить вред окружающим ненамеренно и не сознавая, что они делают. Я промолчала. Дермот был моим двоюродным дедушкой, и по словам всех тех, кто встречал его, он был почти точной копией моего брата. Я призналась самой себе, что он мне интересен. И я думала о словах Найла, о том, что именно Дермотт открыл двери грузовика, чтобы Нив и Лохлан смогли вытащить и утопить моих родителей. Поведение Дермота, в то мгновение, что я его видела, как-то не соотносилось с ужасом этого происшествия. Считает ли Дермот меня родней? Достаточно ли мы с Джейсоном фейри, чтобы привлечь его? Я сомневалась в словах Билла, что ему лучше в моем присутствии из-за моей крови фейри.

– Клод, ты мог бы сказать, что я не совсем человек? Каковы мои показатели на фейри-метре?

На фей-даре.

– Будь ты в толпе людей, я бы с закрытыми глазами нашел тебя и сказал, что ты мне родня, – без колебаний ответил Клод.

– Но среди фейри я бы назвал тебя человеком. Твой запах такой эфемерный. Большинство вампиров подумало бы "она хорошо пахнет" и им бы было приятно находиться рядом с тобой. Они бы так это охарактеризовали. Но если бы они только знали, что в тебе есть кровь фейри, они бы приписали свое удовольствие от твоего общества ей.

Так что Билл и правда мог чувствовать себя лучше из-за наличия во мне частички фейри, по крайней мере сейчас, когда он знал, с чем это ощущение связано. Я поднялась, чтобы помыть тарелку и налить еще кружку кофе, и по дороге заодно захватила пустую тарелку Клода. Он не поблагодарил меня.

– Спасибо, что приготовил завтрак, – сказала я.

– Мы не обсудили, как будем делить расходы на продукты и хозяйственные нужды.

Клод удивился.

– Я об этом не подумал, – сказал он. Ну, хотя бы честно.

– Я расскажу, как мы с Амелией делали, – сказала я и изложила основные положения в двух словах. Клод согласился, хотя был немного ошарашен. Я открыла холодильник.

– Вот эти две полки твои, – сказала я, – остальные мои.

– Понятно, – сказал он. Что-то я в этом сомневалась. Он пытался произвести впечатление, что он все понял и согласен. Шансы на повторную беседу на ту же тему были высоки. Когда он поднялся наверх, я вымыла посуду ( все-таки он готовил), а затем оделась и решила немного почитать. Но я была слишком встревожена, чтобы сконцентрироваться на книге. Я услышала, как к дому подъезжают машины и выглянула в переднее окно. Две полицейские машины. Я была уверена, что это случится. Моё сердце ушло в пятки. Порой я ненавидела оказываться правой. Кто бы ни убил Басима, закопав его тело на моей земле, он хотел, чтобы меня обвинили в его смерти.

– Клод, – крикнула я.

– Прими приличный вид, если ты еще не оделся. Здесь полиция

Клод, любопытный как всегда, рысью промчался по лестнице. На нем, как и на мне, были джинсы и футболка. Мы спустились по главному крыльцу. Бад Дирборн, шериф (обычный человеческий шериф), был в первой машине, а Энди Беллефлер и Элси Бек – в следующей. Шериф и два детектива: должно быть, я – опасный преступник. Бад медленно вылез из своей машины, в последнее время он почти все делал медленно. Я знала из его мыслей, что Бада все чаще мучил артрит, и еще у него были сомнения по поводу его предстательной железы. На выражавшем смешанные чувства лице Бада не было и намека на физический дискомфорт, когда он поднимался на крыльцо, а его тяжелый пояс скрипел под весом всего, что на нем болталось.

– В чем дело, Бад?, – спросила я.

– Не то чтобы я не рада всех вас видеть.

– Сьюки, мы получили анонимный телефонный звонок, – сказал Бад. Как известно, действия полиции не были бы столь результативными без анонимных наводок, но лично я не в восторге от людей, скрывающих свое имя. Я кивнула.

– Кто твой друг? – спросил Энди. Он выглядел усталым. Я слышала, что бабушка, которая вырастила его, была на смертном одре. Бедный Энди. Он больше хотел быть там, чем здесь. Элси Бек, другой детектив, действительно недолюбливал меня. Он всегда меня не любил, и его антипатия имела под собой серьезную основу – на его жену напали Веры, пытавшиеся добраться до меня. Даже если бы я не выводила его из себя, у него были причины на меня злиться. Может быть, он был одним из тех немногих людей, на которых действовала капля крови фейри, но скорее всего, он просто меня не любил. И переубедить его не было никаких шансов. Я кивнула ему, он не ответил.

– Это мой кузен Клод Крейн из Монро, – сказала я.

– Кем именно он тебе приходится?, – спросил Энди. Эти трое отлично разбирались в хитросплетении кровных связей, которые охватывали практически весь наш округ.

– Это довольно неловко, – пробормотал Клод.

(Ничто не могло смутить Клода, но притворялся он ловко.)

– Я то, что вы называете плодом греха.

В кои-то веки я была благодарна Клоду, что он взял на себя этот груз. Я потупилась, как если бы не могла больше выносить всю неловкость ситуации.

– Мы с Клодом решили познакомиться поближе, когда выяснили, что мы родственники, – сказала я. Я буквально ощущала, как эта новость откладывается в архивах их памяти.

– Зачем вы здесь? – спросила я.

– Что там сказали в анонимном звонке?

– Что у вас тут тело закопано в лесу.

Бад смотрел в сторону, как будто ему было немного стыдно говорить такие ужасные вещи, но я знала, что это лишь видимость. После стольких лет работы в полиции, Бад точно знал, на что способны люди, даже те из них, кто выглядит совершенно нормально. Даже юные блондиночки с большими сиськами. Возможно, особенно они.

– Вы не привезли с собой ищеек, – заметил Клод. А я-то надеялась, что Клод помолчит, но, видно, сбыться мои мечтам было не суждено.

– Я думаю, мы и сами найдем, – промолвил Бад.

– Место указали очень конкректно.

(А брать ищеек слишком дорого, подумал он.)

– Бог ты мой, – я искренне удивилась.

– Как может этот человек не быть соучастником, если точно знает, где конкретно находится тело? Не понимаю.

Я надеялась, что Бад расскажет подробности, но он на это не купился. Энди пожал плечами.

– Нам нужно все осмотреть

– Ищите, – уверенно произнесла я. Если бы они привели собак, я бы наверно покрылась холодным потом при мысли о том, что собаки учуют Дебби Пелт или то, что осталось от могилы Басима.

– Думаю, вы простите, если я просто побуду здесь, пока вы все бродите по лесам. Надеюсь, вы там нацепляете не слишком много клещей.

Клещи прячутся в кустах и траве, и когда почувствуют запах химических веществ и тепло тела при вашем приближении, совершают прыжок. Я понаблюдала, как Энди заправляет штанины в обувь, а Бад и Элси опрыскиваются. После того, как сыщики исчезли в лесу, Клод сказал:

– Лучше скажи мне, почему ты так спокойна.

– Мы убрали тело прошлой ночью, – ответила я и повернулась, чтобы сесть за стол, на который я поставила компьютер, привезенный из квартиры Хедли. Пусть Клод это переварит! Через несколько секунд я услышала, как он затопал по лестнице обратно наверх. Поскольку я должна была ждать возвращения полицейских из леса, у меня было время, чтобы проверить почту. Куча перенаправленных сообщений, в основном патриотического толка, от Максин Фортенберри, матери Хойта. Я удалила их все, не читая. Я прочитала послание от Холли, беременной жены Энди Бельфлера. Это было так странно, получить от нее весточку в то время, как ее муж занят бесплодными поисками на задворках моего дома. Холли написала, что чувствует себя великолепно. Просто великолепно! Но прабабушка Кэролайн быстро угасает и Холи боится, что ей не суждено увидеть рождение своего правнука. Кэролайн Бельфлер была очень стара. Энди и Порция воспитывались в доме мисс Кэролайн после смерти родителей. Мисс Кэролайн была вдовой дольше, чем ей довелось быть замужем. Я совершенно не помнила мистера Бельфлера и была совершенно уверена, что Порция и Энди его тоже практически не знали. Энди был старше Порции, а Порция была на год старше меня, так что я прикинула, что мисс Кэролайн, которую однажды признали лучшей кухаркой прихода, за то, что она приготовила лучший в мире шоколадный торт, было по меньшей мере девяносто.

– В любом случае, – продолжала Холли, – больше всего на свете она хочет найти семейную Библию. Ты знаешь, у нее всегда были навязчивые идеи, и теперь она одержима идеей найти эту Библию, которую уже уйму лет никто не видел. Мне пришла в голову безумная мысль. Она полагает, что несколько поколений назад у нашей семьи были родственные связи с кем-то из Комптонов. Не могла бы ты спросить у своего соседа, мистера Комптона, не будет ли он против поискать эту Библию? Это кажется выстрелом наугад, но, несмотря на физическую немощь, она в полном рассудке и ее личность нисколько не изменилась.

Это был милый способ сказать, что мисс Кэролайн упоминает об этой Библии действительно часто. Я оказалась в затруднительном положении. Я знала, что Библия находится в доме Комптона. И я знала, что узнав об этом, мисс Кэролайн обнаружит, что она является прямым потомком Билла Комптона. Можно предположить, что она в связи с этим почувствует. Хочу ли я перевернуть ее мировоззрение, когда она уже лежит на смертном одре?

Хотя, с другой стороны...

Ох, черт, я так устала от попыток все как-то уладить, и у меня самой было слишком много поводов для беспокойства. Поддавшись безрассудству, я переслала письмо Хейли Биллу. Я поздно начала пользоваться электронной почтой и все еще не очень ей доверяла. Но по крайней мере, я чувствовала, что перебросила мяч на поле Билла. Если он решит перекинуть его обратно, хорошо, пускай. Немного почитав объявления на eBay и подивившись тому, что люди пытаются продать, я услышала голоса на переднем дворе. Я выглянула и увидела Бада, Элси и Энди, стряхивающих пыль и веточки со своей одежды. Энди потирал укус на шее. Я вышла во двор.

– Нашли тело? – спросила я их.

– Нет, не нашли, – ответил Элси Бек.

– Мы обнаружили, что люди туда возвращались.

– Ладно, – сказала я.

– Но тела там не было?

– Мы больше не хотим причинять вам беспокойство, – отрезал Бад. Они скрылись в облаке пыли. Я смотрела как они уходят, не в силах сдержать дрожь. Я чувствовала, как нож гильотины опускается на мою шею, и моя голова осталась на плечах только потому, что веревка оказалась слишком короткой. Я вернулась к компьютеру и отправила Олси письмо. Оно гласило, "Полиция здесь только что побывала".

Я полагала, что этого будет достаточно. Я знала, что ничего от него не услышу, пока он не будет готов к моему визиту в Шривпорт. К моему удивлению, прошло три дня, прежде чем я получила ответ от Билла. Эти дни были примечательны только количеством людей, от которых я не получила ни единой весточки. Я ничего не знала о Реми, впрочем в этом не было ничего удивительного. Никто из стаи Длинного Клыка не связался со мной, так что мне оставалось только гадать, забрали ли они Басима из места его упокоения и дадут ли они мне знать о времени встречи (собрания).

Если кто и приходил в мои леса, чтобы выяснить, куда исчезло тело Басима, я ничего об этом не знала. И я ничего не слышала от Пэм и Бобби Бернхэма, что тревожило меня, но пока не слишком сильно. Больнее всего было не получать известий от Эрика. Хорошо, его (создатель, господин, папаша) наставник Аппиус Ливиус Оцелла был в городе...

Но, черт возьми. В затишье между приступами беспокойства, я поизучала римские имена и выяснила, что "Аппиус" – это его личное, обычное имя. "Ливиус" – это фамилия, которая передавалась от отца к сыну, и она указывала на его принадлежность клану или семье Ливиев. Оцелла было родовым именем, оно указывало на конкретную ветвь Ливиев, потомком которых он являлся, или же оно могло быть ему дано за военные заслуги.

(У меня не было предположений, что это была за война.)

Наконец, он мог быть усыновлен, и родовое имя говорило о его родной семье. В древнем Риме ваше имя многое могло рассказать о вас. Я потратила кучу времени, пытаясь узнать все об имени Аппиуса Ливиуса Оцеллы. У меня все еще не было никаких предположений о его желаниях и намерениях, касающихся моего парня. А именно об этом мне и нужно было знать. Должна заметить, я чувствовала себя довольно мрачной, взвинченной и угрюмой (я нашла несколько словечек, пока лазила в интернете).

Не слишком приятный букет эмоций, но по крайней мере я не ощущала себя тупо несчастной. Кузен Клод тоже редко появлялся. Я видела его только раз за эти три дня, мельком, когда услышала как он идет через кухню и выходит в заднюю дверь и успела заметить, как он садится в машину. Это должно объяснить, почему я была так рада увидеть Билла у своей задней двери, после заката, на третий день после того, как переслала ему письмо от Холли. Он не стал выглядеть значительно лучше с момента нашей последней встречи, однако был одет в костюм и галстук, а его волосы были тщательно причесаны. Под мышкой он держал Библию. Я поняла, почему он так принарядился и что именно он собирается сделать.

– Хорошо, – сказла я.

– Пойдем со мной, – попросил он.

– Мне будет легче, если ты пойдешь со мной.

– Но они подумают...

И тут я прикусила язык. Было ниже моего достоинства волноваться о том, как Бельфлеры примут Билла и посчитают ли они, что мы снова пара, когда Кэролайн Бельфлер уже в шаге от того, чтобы встретиться с Создателем.

– Разве это так страшно? – спросил он с достоинством.

– Нет, конечно нет. Для меня было честью быть твоей девушкой, – ответила я и повернулась, чтобы пойти в свою комнату.

– Пожалуйста, входи, я сейчас переоденусь.

Я отработала свою дневную смену и мне нужно было переодеть шорты и футболку. Поскольку я спешила, я переоделась в черную юбку чуть выше колена и белую блузку с рукавом-фонариком, купленную на распродаже в супермаркете. Я продернула красный кожаный ремень в петли и вытащила из шкафа пару красных сандалий. Я встряхнула волосы, и наконец была готова. Мы поехали на моей машине, которой уже не помешал бы кое-какой ремонт. Поездка к особняку Бельфлеров не заняла много времени, как впрочем любая поездка в пределах Бон Темпс. Мы припарковались у парадного входа, но пока мы подъезжали, я успела заметить несколько машин на парковке за домом. Я увидела машину Энди и машину Порции тоже. Сзади был незаметно припаркован древний серый Chevy Chevette, неудивительно, что за мисс Кэролайн был круглосуточный уход. Мы направились к двойным парадным дверям. Билл считал неприемлимым ("неприличным", это слово он использовал) идти к заднему входу /или на попятный?/, и в данных обстоятельствах я вынуждена была согласиться. Билл шел медленно, с трудом. Не раз мне хотелось предложить помочь нести тяжелую Библию, но я знала, что он не согласится, поэтому не стала тратить слова попусту. Холли открыла дверь, слава Богу. Она остолбенела, увидев Билла, но быстро пришла в себя и поприветствовала нас.

– Холли, мистер Комптон принес семейную Библию, которую бабушка Энди хотела найти, – сказала я, на случай, если Холли временно ослепла и не заметила огромную книгу. Холли выглядела слегка взъерошенной. Ее каштановые волосы были в беспорядке, а зеленое цветастое платье выглядело почти таким же потрепанным, как она сама. (ее платье выглядело почти таким же усталым, как ее глаза.)

По-видимому, она пришла к мисс Кэролайн, проработав весь день в школе. Ее беременность была видна невооруженным взглядом, и Билл явно не знал о ее состоянии, я увидела это по мимолетному выражению на его лице.

– Ох, – вздохнула Холли и на ее лице появилось облегчение.

– Мистер Комптон, входите, пожалуйста. Вы не представляете, как мисс Кэролайн переживала, пытаясь ее найти.

Полагаю, реакция Холли наглядно демонстрировала, насколько сильно переживала мисс Кэролайн. Мы вместе вошли в холл. Впереди и слева от нас был широкий лестничный пролет. Лестница, изящно изгибаясь, поднималась на второй этаж. Многие здешние невесты фотографировались на этой лестнице. Я спускалась по ней на каблуках в длинном платье, когда заменяла заболевшую подружку невесты на свадьбе Холли и Энди.

– Думаю, будет замечательно, если Билл сможет отдать Библию мисс Кэролайн, – вставила я, чтобы пауза не стала слишком неловкой.

– Существуют родственные связи между вашими семьями.

Холли замялась, несмотря на безупречные манеры.

– Ох... как интересно.

Ее спина выпрямилась, и я увидела, как Билл оценивающе смотрит на выпуклость ее живота. Кончики его губ на мгновение изогнулись в улыбке.

– Уверена, это будет просто прекрасно, – сказала Холли, овладев собой.

– Давайте поднимемся наверх.

Мы стали подниматься вслед за ней, и я поборола желание взять Билла под руку, чтобы хоть немного ему помочь. Я должна как-то помочь Биллу. Очевидно, что ему не становится лучше. Страх маленькой змейкой просочился в мое сердце. Мы прошли еще немного вдоль галереи и подошли к двери в самую большую спальню, которая была немного приоткрыта. Холли вошла первой.

– Сьюки и мистер Комптон принесли семейную Библию, – сказала она.

– Мисс Кэролайн, вы позволите мистеру Комптону принести ее?

– Да, конечно, пусть он ее принесет, – ответил слабый голос, и мы с Биллом вошли. Никаких сомнений, мисс Кэролайн была здесь королевой. Энди и Порция стояли справа от кровати, и они оба выглядели озабоченными тем, что Билл привел меня с собой. Я заметила, что Глен, муж Порции, отсутствовал. Слева от кровати на стуле сидела афро-американка средних лет. Она была одета в яркие, свободные брюки и веселенькую блузку, какие сейчас предпочитают носить медсестры. В своей форме она смотрелась, как медсестра педиатрического отделения. Однако, в комнате, оформленной в приглушенных персиковых и кремовых тонах, такой всплеск ярких цветов радовал глаз. Сиделка была худой и высокой и носила такой невероятный парик, что сразу вспоминался фильм про Клеопатру. Она кивнула нам и мы подошли к кровати. Кэролайн Бельфлер, похожая на стальную магнолию, коей она и являлась, лежала, подпираемая дюжиной подушек на кровати с балдахином. Тени истощения залегли под ее старыми глазам, а руки крючились, словно когти, на покрывале. Но, когда она взглянула на нас, в ее глазах все еще были искорки интереса.

– Мисс Стекхаус, мистер Комптон, я не видела вас со дня свадьбы, – с явным усилием произнесла она. Ее голос прошелестел, как бумага.

– Это был чудесный повод, миссис Бельфлер, – сказал Билл с почти таким же усилием. Я только кивнула. Это был не мой разговор.

– Пожалуйста, садитесь, – предложила старая женщина, и Билл придвинул стул поближе к ее кровати. Я села немного подальше.

– Похоже, эта Библия слишком тяжела для меня сейчас, – сказала пожилая леди, улыбнувшись.

– Было так мило принести ее. Я непременно хотела ее увидеть. Она была у вас на чердаке? Я знаю, мы не очень-то тесно связаны с Комптонами, но я непременно хотела найти эту старую книгу. Со стороны Холли было так мило проверить кое-какие мои предположения.

– На самом деле, эта книга лежала на моем кофейном столике, – мягко сказал Билл.

– Миссис Бельфлер-Кэролайн – моего второго ребенка, девочку, звали Сара Изабель.

– Боже мой, – пробормотала Мисс Кэролайн, чтобы показать, что она слушает. Казалось, она не понимает, к чему он клонит, но слушала очень внимательно.

– Хоть я и не знал об этом, пока не прочитал семейную страничку в этой Библии, вернувшись в Бон Темпс, у моей дочери Сары было четыре ребенка, правда один младенец родился мертвым.

– О, в те времена такое часто случалось, – кивнула она. Я взглянула на Бельфлеров-внуков. Порция и Энди явно не были счастливы от присутствия Билла в доме, совершенно, но они тоже слушали. Они тоже не поскупились на ответный взгляд, и это было действительно прекрасно. Хоть они и были озадачены присутствием Билла, мысли их были сосредоточены на женщине, вырастившей их, и на ее явном угасании. Билл продолжал,

– Дочь моей Сары назвали Кэролайн, в честь ее бабушки... моей жены.

– Как меня? – в голосе мисс Кэролайн слышались нотки удовольствия, хотя он стал немного слабее.

– Да, как вас. Моя внучка Кэролайн вышла замуж за кузена, Мэтью Филипса Холидея.

– О да, они были моими родителями.

Она улыбнулась и морщинки на ее лице обозначились глубже.

– Так вы... В самом деле? – к моему изумлению, Кэролайн Бельфлер рассмеялась.

– Ваш прадедушка. Да, это так.

Порция сморщилась, как будто раздавила клопа-вонючку. Мисс Кэролайн совершенно не обратила внимания на реакцию внучки, и даже не взглянула на Энди – ему повезло, потому что он был красным, как рак.

– Разве это не забавно, – сказала она.

– Я сморщенная, как мятое белье, а ты по-прежнему свеж, как персик.

Ее это действительно забавляло.

– Пра-прадедушка!

Тут в голове умирающей леди, похоже, промелькнула догадка.

– Так это вас мы должы благодарить за те неожиданные деньги, что мы получили?

– Деньги не могли бы найти лучшего применения, – галантно ответил Билл.

– Дом выглядит превосходно. Кто в нем будет жить после вашей смерти?

Порция ахнула, а Энди слегка опешил. Но я глянула на сиделку. Она кивнула. Время мисс Кэролайн почти пришло, и леди в полной мере это осознает.

– Ну, я думаю, здесь останутся Порция и Глен, – медленно проговорила мисс Кэролайн. Было видно, что она очень устала.

– Холли и Энди хотят собственный дом для своих детей, и я нисколько их не виню. Вы ведь не хотите сказать, что претендуете на дом?

– О, конечно же нет, у меня есть свой, – успокоил ее Билл.

– И я был счастлив дать своей семье деньги на ремонт этого дома. Я бы хотел, чтобы мои потомки жили здесь долго и счастливо.

– Спасибо, – поблагодарила мисс Кэролайн, сейчас ее голос больше походил на шепот.

– Нам со Сьюки пора, – сказал Билл.

– Отдыхайте.

– Хорошо, – ответила она и улыбнулась, хотя ее глаза были закрыты. Я как можно тише поднялась и выскользнула из комнаты раньше Билла. Я думала, что Порция и Энда могут захотеть ему что-то сказать. Конечно, они не захотели причинить беспокойство бабушке, поэтому вышли вслед за Биллом в галерею.

– Я думал, ты сейчас встречаешься с другим вампиром? – спросил Энди. В его голосе не было раздражения, которое обычно в нем звучало. Я ответила:

– Так и есть. Но Билл все еще мой друг. Порция некоторое время встречалась с Билом, но не потому, что она думала, что он милый или что-то в этом роде. Я была уверена, что она еще больше смутилась, когда протянула руку Биллу. Порции необходимо освежить ее знания о вампирском этикете. Хотя Бил выглядел немного озадаченным, он принял рукопожатие.

– Порция,– сказал он. – Энди. Я надеюсь вы не находите это слишком неловким. Меня распирало от гордости за Била. Было легко понять, от кого Кэролайн Бельфлер унаследовала свою любезность.

– Я бы не стал брать деньги, если бы знал, что они от Вас, – сказал Энди. Он, очевидно, пришел прямо с работы, потому что был одет в форму со значком, наручниками, пристегнутыми к поясу, и кобурой. Он выглядел довольно внушительно, но все равно не шел ни в какое сравнение с Билом, каким бы больным тот ни был.

– Энди, я знаю, что ты не фанат вампиров. Но ты часть моей семьи, и я знаю что ты был воспитан на уважении к старшим. Энди выглядел растерянным.

– Деньги предназначались для того, чтобы сделать Кэролайн счастливой, и, я думаю, так и получилось, – продолжал Бил. – Таким образом цель достигнута. Я пришел увидеть ее и рассказать о нашем родстве, и у нее теперь есть Библия. Я не буду больше обременять вас своим присутствием. Но хотел бы попросить вас назначить похороны на ночь, чтобы я смог придти.

– Где это слыханно, похороны ночью? – сказал Энди.

– Хорошо, мы сделаем это.

В голосе Порции не было ни тепла, ни радушия, зато он звучал крайне решительно.

– Деньги сделали ее прошлые несколько лет очень счастливыми. Ей нравилось заниматься восстановлением дома и она радовалась, что мы смогли сыграть свадьбу здесь. Библия стала "украшением пирога". Спасибо.

Бил кивнул им обоим, и мы без дальнейших церемоний уехали из Бэль Рив.

Кэролайн Бельфлер, правнучка Била, умерла рано утром.

Бил сидел вместе с семьей на похоронах, которые к великому изумлению жителей города, состоялись следующей ночью.

Я сидела позади вместе с Сэмом.

Это был не повод для слез; несомненно Кэролайн Бельфлер прожила долгую жизнь – жизнь не лишенную горести, но во всяком случае полную компенсирующих ее счастливых моментов. У нее было немного ровесников, и те из них, которые все еще остались живы, были слишком слабы, чтобы придти на похороны.