Текст книги "Предвестник (ЛП)"

Автор книги: Ша Форд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

разбито из-за Сезерана.

Он закончил, Моррис кивнул, словно ожидал это услышать.

– Ага, так Сезеран с ней говорил. Но он был опытным. Хождение в разум опасное,

если не знаешь, что делаешь.

Каэл был рад, что может увести разговор от Сезерана.

– Хождение в разум?

– Ветвь исцеления, – объяснил Моррис. – Ты можешь прикосновением входить в

разум человека и делиться воспоминаниями или воображением. Полезно для лечения

проблем с головой. Через глаза тоже можно, но не стоит. Это очень опасно.

– Почему?

– Сам я не делал, но слышал рассказы… и я видел, что будет, если что-то пойдет не

так. Разум – дом с множеством комнат, – он расставил руки, словно объяснял, как строить.

– Кто-то сильный в исцелении – Райт, например, – может входить в разум, ходить по нему,

как по дому.

– Погодите, – перебил Каэл. – Если я войду в чей-то разум…

– Нет, это слишком опасно.

– Знаю, – он чувствовал раздражение. – Скажем, я вошел. Мое тело влетит в чужой

разум?

Моррис рассмеялся.

– Нет, дело в видениях. Твоя душа уйдет туда, тело останется уязвимым. Если его не

оставить в безопасности, можно лишиться тела.

Каэл задумался на миг.

– Но это хождение может быть полезным, особенно, если нужно что-то узнать.

Моррис прищурился.

– Да, это может быть полезным. Но этим можно и злоупотреблять. Если знаешь, что

делать, можно превратить человека в безвольного раба. То, что ты делал с Килэй, больше

напоминало окно: ты видел то, что она тебе позволяла, – он стукнул по груди Каэла. –

Дальше не заходи, хорошо? Ты можешь говорить с Килэй, потому что она знает, что

делает, но я не хочу слышать, что ты так творил с кем-то еще.

– Хорошо.

Но мысли не успокаивались. Он задумался, каково было бы попасть в разум

Аэрилин, Лисандра или Джейка… хотя он боялся того, что увидит в разуме Джонатана. Но

идея восхищала его. Он решил, что, если кто-то предложит ему научиться этому, он

обучится.

* * *

Солнце близилось к полудню на следующий день, когда на корабле стало шумно.

Каэл настолько затерялся в мыслях, что от шума подпрыгнул.

– Все руки на поручень, – сказал Лисандр, подбегая к корме. – Подумайте, псы,

сегодня мы будем обедать с теми, кого любим!

Раздались оглушительные вопли, пираты толпились на палубе. Их вещи висели за

плечами, все громко говорили.

– После пяти долгих лет я жду сон в своей постели, – сказал Моррис, поворачивая

корабль. Он настоял забрать управление. Вход в бухту требовал навыка. Но Каэл пока не

видел ничего, похожего на поселение.

С одной стороны был открытый океан, с другой – огромный остров из камня. Он был

похож на гору, поднимающуюся из моря. Камень был белым от солнца, и Каэл видел

деревья на вершине, склонив голову.

– Готов? – сказал Моррис. – Будет резкий поворот.

Каэл огляделся.

– Куда? – Моррис кивнул в сторону острова, и он побелел. – Шутите.

– Конечно, нет! В стене трещина. Ты увидишь ее, когда мы повернем. Она небольшая,

но я разбил только один корабль, пробираясь туда.

Каэл не знал, шутит он или нет. Но Каэл схватился за поручень на всякий случай.

– Погнали! – Моррис развернул штурвал, корабль застонал. Он двигался быстро,

поворачиваясь, избегая камней.

Тень разделяла высокие скалы посредине, чуть шире трещины. Каэл понял, что они

мчались туда, что Моррис собирался втиснуть корабль туда. Он схватился за поручень и

прикусил губу, поток подхватил их и понес к трещине. Корма скользнула в брешь, он,

задержав дыхание, ждал треска дерева… но этого не произошло.

Поток нес их дальше, Аэрилин не успела закричать, и они оказались с другой

стороны, в бухте Легкой наживы.

Там был маленький мир, окруженный скалами. Между входом и полоской пляжа

было озеро морской воды. За пляжем сгрудились дома, а потом лес тянулся к серой горе

вдали.

Каэл ощутил пустоту при виде деревьев. Он старался не переживать из-за того, что

лук разбился, но при виде леса все всколыхнулось. Может, ему стоит попробовать

длинный лук. В лесу точно была добыча, она слишком долго мирно жила.

Скругленный край бухты был покрыт камнями, на которых стояло множество домов.

Некоторые были низкими и широкими, другие – высокими и узкими. Они были странно

построены, словно пираты делали дома из всего, что попалось под руку. Он насчитал

четыре вида камня, ни один не был того же оттенка, что и скалы, и десяток видов дерева.

У одного дома стена была из лилового сверкающего камня.

Разные безделушки усеивали дворы в деревне. В странных местах торчали статуи. В

одном дворе была горгулья, что когда-то сидела на замке, а теперь притаилась в саду. В ее

открытой пасти была золотая голова короля Кревана, судя по неровным линиям его шеи,

он был оторван от большой статуи у двери.

Его высочество был там с другой головой, кто-то поставил на его плечи смеющуюся

голову осла.

– Думаешь, это что-то? – сказал Моррис, когда он указал туда. – Посмотри на тот

холм, увидишь поместье Взятки!

Поместье было самым большим домом из всех, что он видел. Оно стояло высоко на

скале над деревней, разные его части были со своим характером. Одна часть сразу

понравилась Каэлу внешне: стены были из темно-красного кирпича, а изгибы окон были

закованы в сталь. Он представил, как приятно было там сидеть в тишине.

Они плыли к пристани, и раздался звон колокола, маня жителей из домов своей

песней. Они стояли на пляже, прикрывали глаза от солнца и пытались увидеть, какой

корабль движется к причалу.

Когда они узнали «Грохочущий якорь», Каэл обрадовался, что они были пока еще не

у берега. Иначе он оглох бы от воплей, раздавшихся там. И тут пираты ответили своим

ревом. Они прыгали, как дети, стучали кулаками по поручням. Даже Джонатан вопил,

радость была заразительной.

Они едва успели опустить трап, и пираты побежали вниз. Они мчались к людям, а

толпа бежала по песку, и две группы столкнулись где-то посередине.

Жены рыдали и не переставали целовать своих пиратов. Дети прыгали с песка в руки

отцов. Сыновья жали руки и пытались сохранять спокойствие, а дочери обнимались и

рыдали.

Одна девочка выглядела неуверенно. Она была юной, такой юной, что Каэл

сомневался, что она видела своего отца. Она смотрела большими голубыми глазами из-за

юбок матери на пирата, который опустился на колени и говорил с ней. Мама подтолкнула

ее, и она осторожно шагнула, а потом подняла ручки к мужчине с такими же глазами, как у

нее.

Она радостно завопила, папа поднял ее с земли высоко в воздух. Он покружился и

прижал ее к груди.

– Идем, Каэл! Я есть хочу! – крикнул Джонатан.

Он оторвал взгляд от толпы и увидел, что все товарищи стоят на пристани и с

любопытством смотрят на него.

– Иду, – сказал он и повернулся к Моррису. – А вы идете домой?

– Да. Но я буду недалеко, если что-то понадобится, – сказал он, стукнув его рукой. –

Мой дом с бронзовым осьминогом на двери.

Он попрощался с Моррисом и поспешил вниз. Каэл пошел за товарищами по дороге

и оглянулся на счастливую сцену позади. Он мог лишь представить себе чувства пиратов,

потерявших любимых и вернувших их. Но он надеялся, что однажды и сам познает это

чувство.

* * *

Конечно, большой дом на скале принадлежал Лисандру, но, когда они остановились у

большой двери, это их потрясло.

Толпа слуг ждала за ней, потому что, стоило им открыть дверь, как они выбежали

оттуда. Они суетились, отвлекали поклонами и реверансами, а потом ушли с их вещами.

– Где они? Здесь? – голос старика донесся из-за двери, а за ним появился и сам

старик. Он был одет аккуратно в выглаженные штаны и рубашку. Над широкой улыбкой

были ухоженные усы. – Ну, ну, ты все-таки вернулся? – сказал он, идя к ним, опираясь на

дубовым отполированный посох. – Что ты сделал с моим любимым кораблем?

– Стоит в гавани, дядя Мартин, – сказал Лисандр.

– Хорошо… потому что теперь я все выскажу! – его лицо стало опасно строгим. –

Видишь, что бывает, когда воруешь новью? Когда спешишь за дикими историями и

прихотями?

– Это была не прихоть, дядя. Ведьма…

– Я знаю, что она реальна, не о том речь, – дядя Мартин стукнул посохом. – Ты ушел с

моим кораблем, отбросил осторожность и убедил множество пиратов отправиться в сердце

кошмара. Ради чего? Пары сверкающих побрякушек?

– Девочка не побря… ай! – Лисандр получил удар по груди. Он потер синяк, а дядя

Мартин продолжал:

– У тебя есть и всегда была харизма. У твоего отца она тоже была, так он много раз

избегал казни. Но, – он поднял трость, и Лисандр в защите скрестил руки на груди, – это

нужно использовать на врагах, а не братьях. И не на моем любимом сыне!

– Единственном сыне, – напомнил ему Тельред.

Дядя Мартин склонил голову.

– Да, но все равно любимом, – он повернулся к Лисандру. – Я хотел выжечь у тебя на

заду что-то смешное за каждый год отсутствия, но не стану, если поклянешься, что больше

не станешь преследовать глупости.

– Хорошо, клянусь, – сказал Лисандр. Он стоял смирно, пока они жали руки, пытаясь

выглядеть достойно. Но он дал дяде Мартину шанс для последнего удара по животу.

Пока Лисандр согнулся и стонал от боли, он склонился и прошептал:

– Кстати, нашел?

Лисандр кивнул, и дядя Мартин взлохматил ему волосы.

– Молодец, – сказал он с широкой улыбкой. Он выпрямился и посмотрел на

остальных. – Ого, интересный груз подобрал по пути? Я… Взятка, спаси! Драконша!

Он протиснулся между Джонатаном и Джейком и схватил Килэй за руки.

– Как приятно снова тебя видеть, дорогая, – сказал он, целуя ее ладони. – Хотя я

думал, ты вернешься раньше. Семнадцать лет назад я был моложе… и мои глаза видели

лучше.

Каэл отметил, что у дяди Мартина тоже была харизма. Редкие в королевстве могли

подмигнуть Килэй и выжить, тем более, вызвать ее смех. Но он это сделал.

– Была работа, Мартин, – сказала она, когда он отпустил ее. – Не все могут днями

курить трубку и ворчать на повара.

– И не говори. Эта женщина хочет моей смерти. Но, – он поиграл бровями, – я могу

сказать, что твой вид вернул ветер в мои паруса.

Джонатан превратил смех в кашель, когда Тельред посмотрел на него. Каэл стукнул

его по спине, чтобы выглядело убедительнее.

– Мне представить тебя остальной команде? – сказал Лисандр, прерывая бред

который Мартин шептал Килэй на ухо.

Дядя Мартин тут же выражал свое мнение о них. Он говорил Аэрилин все то, за что

другой получил бы пощечину. Но от слов дяди Мартина было сложно не смеяться.

– От моей покойной жены наверху остался целый шкаф платьев, можно подобрать

подходящее, – сказал он, поворчав перед этим, что ее одежда – помеха для прекрасного

вида.

Лицо Аэрилин тут же просияло.

– О, спасибо, дядя Мартин! Не представляете, как я устала носить мужскую одежду.

Это просто пытка, – она пронзила Лисандра взглядом.

– Нет проблем. Моя жена всегда говорила, что нет смысла быть женщиной, если

нельзя показать фигуру. Конечно, я с ней не спорил. И я всегда говорил, что правило

Лисандра не носить платья на борту – седьмой кошмар королевства! – заявил он, глядя на

племянника, тот закатил глаза.

Когда дядя Мартин жал руку Каэла, он тут же посмотрел на его волосы.

– Бедняга, придется найти тебе бритву поострее.

Каэл попытался пригладить вихры, но они упрямо торчали.

– Тут ничего не поделать.

– Можно попробовать эссенцию морского ежа. Я слышал, что некий капитан так

укладывает себе волосы, – громко сказал дядя Мартин.

– Нет, – заявил Лисандр. – Я не укладываю волосы, они сами так лежат.

– Конечно, – фыркнул дядя Мартин. – Когда я просыпаюсь, мои усы тоже так

выглядят, – он покрутил один край идеального завитка.

Когда пришла очередь Джейка, дядя Мартин вывел его вперед, он пытался скрыться

за группой.

– Маг? – сказал Мартин с загадочным видом. – У нас в доме есть комната,

непроницаемая для чар. Можешь призвать там дождь, и он не намочит шторы.

Очки Джейка съехали, а брови поползли вверх.

– Да? Где?

– Ха! – рявкнул дядя Мартин. – Не так быстро. Я знаю ваших, уходите в кабинет и

сидите там, пока не понадобится выйти за едой. Я не хочу упустить шанс послушать тебя.

Посидишь за едой, а потом я скажу, где это. Справедливо?

Джейк кивнул, хоть и с неохотой.

Дальше был Джонатан. Они пожали руки, и Каэл ощутил, как все задержали

дыхание. Они думали об одном: если кто и оскорбит хозяина, то только Джонатан.

– Что ты умеешь? – спросил дядя Мартин, скрестив руки.

Джонатан повторил его позу.

– Я плут. Порой играю на скрипке. В последнее время стал исполнять приказы. Но

это ужасно.

– Ясно. А какую музыку ты играешь, когда капитан не просит?

Джонатан склонился, словно это была страшная тайна.

– Ту, от которой хочется плясать до упаду!

Дядя Мартин рассмеялся.

– Грубую, да? Я знал, что ты мне понравишься! Сыграй после ужина, я люблю

слушать грубую музыку, когда курю трубку.

Джонатан был в восторге, но все остальные стонали вслух. Каэл был потрясен, что

кому-то такое нравилось.

Дядя Мартин отпрянул на шаг и помахал им тростью.

– Хватит болтать, пора набивать животы!

И они пошли за ним через дверь.

Глава 31:

Темные дела

Внутри поместье было таким же впечатляющим, как и снаружи. Дядя Мартин

оживленно болтал, пока вел их по главному залу: комната была идеально круглой. Она

была такой большой, что Каэлу показалось, что тут спокойно жил бы весь Тиннарк.

– Здесь все пираты, что жили в поместье Взятки, – сказал дядя Мартин, указывая на

белые статуи, что стояли вокруг. – Они все здесь, от Взятки до Маттео.

– А Лисандр? – спросил Джейк.

– Ах, я сюда не спешу. Статую делают после смерти капитана. Заметил их предметы?

С каждым причина его смерти.

Он был прав. Многие капитаны, включая Сэма Взятку, держали сабли. Но были и те,

чьи смерти наступили по другой причине. Мужчина дальше от Взятки держал в поднятой

руке морского змея, впившегося в него клыками. Другой держал кубок в одной руке и

бутылку яда в другой. У некоторых не хватало конечностей, в их сердцах были стрелы,

или топоры торчали в шеях. Но лицо каждого капитана было благородным. Исключением

был Маттео.

Каэла тут же привлекли детали его статуи. Его руки были скованы за спиной, веревка

обвивала шею. Его голова была склонена, волны волос выглядели так, словно их трепал

ветер. Но живым он казался из-за выражения лица.

Его взгляд впивался в Каэла, глаза говорили все, хоть и казались пустыми из-за

белого камня. Может, дело было в изгибе бровей, в морщинах на лбу, рассказывающих его

историю. Нет, дело точно было в его ухмылке, его губы изгибались так, что ощущалась его

хитрость.

Но, когда Каэл посмотрел на все сразу, лицо Маттео выражало ясно только одно: «Я

победил».

– Впечатляет, да? – сказал Лисандр за его плечом так внезапно, что Каэл вздрогнул. –

Моррис был на его казни. Он видел лицо моего отца за миг до того, как из-под него

выбили бочку. Так он выглядел в конце.

Каэл едва осознавал это.

– Моррис вырезал это?

Лисандр ухмыльнулся и стал напоминать отца.

– Это было последним, что он сделал перед… ты понял.

Нет, Каэл не знал, что случилось с Моррисом, он не решился задать вопрос. Но

теперь он знал, на что был способен Моррис, и это злило его. Он злился на Судьбу. Он

думал, как было больно видеть, какую красоту можно вырезать из каменной плиты, но не

мочь оживить ее.

Он представлял это ужасное ощущение, это было хуже тысячи сломанных луков.

– Я думал, твой отец умер в Шепчущей войне, – сказал Джонатан, нарушая долгое

молчание после слов Лисандра.

– Да, – ответил дядя Мартин. Он улыбнулся из-за смятения Джонатана. – Не этого

ожидал, сэр скрипач? Может, думал, что он умер с мечом в руке? Война не закончилась с

последним сражением. Из-за червя-короля… – ярость проступила на миг на его лице,

опалив его щеки, а потом он скрыл это улыбкой. – Но ничего. Важно то, что Маттео умер,

сражаясь за то, во что верил. Он был не на поле боя, но это все еще смерть воина.

Тяжелая тишина последовала за его словами. Она висела в воздухе, как туча, пока

Аэрилин не сказала:

– А были капитаны-женщины?

Дядя Мартин обрадовался, что тема стала веселее.

– Боюсь, что нет. По крайней мере, официально. Хотя у меня были сомнения насчет

Слейна Безликого.

Он кивнул на статую, что была тоньше остальных. Капюшон накрывал его голову,

кусок ткани был повязан на его лице, и было видно только глаза. Языки огня лизали его

ноги, касались ладоней смело раскинутых рук.

– Многое в Слейне заставляет меня думать, что это была скрытая женщина, – отметил

дядя Мартин.

– Например? – Аэрилин шагнула ближе, чтобы рассмотреть.

– Говорят, что после убийства капитана Загадки его дочь ушла горевать в лес… и не

вернулась. Три дня спустя появился Слейн и сказал, что хочет дуэль за капитанство.

– И он победил?

– Айе, но он всегда использовал лук, больше подходящий для женщины.

Килэй подавила смех, Каэл ткнул ее локтем.

– Что случилось со Слейном? – сказала Аэрилин громче них.

Дядя Мартин рассмеялся.

– Он заявил, что будет ходить с шарфом на лице из-за заклятия ведьмы. Знаете, как он

погиб? От огненного удара Ведьмы из Вендельгримм! Превратился в пепел, – он коснулся

пальцем носа. – Говорят, Судьба не терпит обмана, и в этом случае Слейн – если это была

дочь Загадки – обманула и отказывалась выдавать сущность. Как по мне, так над ней

посмеялась Судьба.

Джонатан подошел, закатывая рукава по пути.

– Думаю, есть только один путь разгадать тайну! – он отогнал с дороги Аэрилин и

вытянул руки, его пальцы шевелились, он сосредоточенно хмурился. А потом он

бросился… и схватил Слейна за мраморную грудь.

Дядя Мартин и Лисандр расхохотались. Джейк покраснел. Килэй зажала рот рукой,

скрывая улыбку, Тельред вскинул бровь.

– Убери от нее руки! – завизжала Аэрилин, ударяя его по голове.

Джонатану пришлось убрать руки, чтобы защититься от ее ударов.

– Хорошо, хорошо! Мы даже не знаем, женщина ли это, – он отвернулся от нее, нашел

дядю Мартина и губами произнес: «Женщина».

– Ах, оставим это, – сказал Лисандр, Аэрилин не успела разойтись.

– Хорошо, – согласился дядя Мартин, посмеиваясь. Он указал тростью на потолок, где

изящная витая лестница спускалась из большой дыры в центр комнаты. – Ваши комнаты

наверху. Определенного времени нет, можете приходить и уходить, когда пожелаете. А

теперь идемте, нам нужно многое посмотреть!

Он не шутил. К счастью для урчащего желудка Каэла, дядя Мартин не устроил им

полную экскурсию, но быстро провел их по множеству коридоров. Он кратко

комментировал по пути.

– В этом коридоре семь дверей, – сказал он, пока они шли по проходу, стены которого

были выкрашены в красный. – Не спрашивайте, почему так. Наш друг боевой маг будет

рад узнать, что за одной из этих дверей – комната для чар. Но я не скажу, в какой!

Джейк посмотрел на дверь, что обгорела так, что от ее открываний на полу остался

след черной сажи.

– Даже сложно догадаться, – сухо сказал он.

В конце концов они добрались до дверей в конце коридора, дядя Мартин

остановился.

– Это моя вторая любимая комната в доме – столовая! – он открыл двери.

Стол был длинным, как небольшое судно, и полным еды. Пахло мясом так вкусно,

что Каэл сглотнул. А потом он увидел и горы фруктов, свежих овощей, золотистого хлеба,

сыра и десятка других блюд, которые ждали, чтобы их съели.

– Как красиво, – сказала Аэрилин, Каэл хотел согласиться, но понял, что она говорит

не о пире.

Если бы он не был ослеплен голодом, то заметил бы, что дальняя стена комнаты была

сделана из стекла, тянущегося от пола до потолка. Снаружи под белыми утесами блестел

океан. Маленькие рыбацкие лодки плыли на волнах, вытаскивали сети, полные морской

живности.

– Я тоже всегда так думал, – сказал дядя Мартин, встав рядом с ней. – Это стекло

должно было попасть в зал короля Банагера, но корабли не доставили его.

– Потому что вы их грабили, – сказала Аэрилин, стараясь выглядеть строго.

Дядя Мартин фыркнул.

– Я бы отпирался, но это так. Я его украл. И, хоть брат был не рад, выбил тут стену и

вставил стекло.

– Почему Маттео был против? – спросила она.

– О, говорил, что это небезопасно, – сказал он, отмахнувшись.

– Не совсем, – лицо Джейка покраснело, когда все посмотрели на него. – Просто его

легко разбить. Даже камень сможет. И тогда можно выпасть оттуда, – он посмотрел на

острые камни внизу, – и умереть.

Дядя Мартин скрестил руки.

– О? Почему тогда это не исправить?

Джейк опешил.

– Сэр?

– Да, маги умные. Сделай его неразрушимым, если оно такое опасное.

– Но я боевой маг. Защитные чары для дома – не мой профиль.

– Так придумай их. Нет, я решение принял, – дядя Мартин не дал Джейку возразить. –

Я хочу, чтобы ты зачаровал это окно, можешь начать немедленно.

Джейк запретил себе возражать, схватил немного еды со стола и выбежал за дверь.

– Мне сказать, где комната для чар? – крикнул вслед дядя Мартин.

– Нет, думаю, я понял. Спасибо.

– Странные эти маги, – сказал дядя Мартин, когда он ушел. – Клянусь, они счастливее

всех, когда их окружает гора книг. А теперь, – он хлопнул в ладоши, – приступим к еде!

Дядя Мартин рассадил их и, конечно, оказался между Аэрилин и Килэй. Как только

они сели, двери кухни открылись, выбежала стайка служанок. Они наполнили стаканы

водой и кубки вином, разложили белые салфетки и налили соус, где это требовалось.

Каэл уже ел добавку свинины, когда Килэй закрыла квадратом ткани его рубашку

спереди. Она хотела смеяться и стонать из-за количества жира на его растерянном лице.

– Это салфетка, – объяснила она.

– И что это значит?

– Это щит для твоей одежды, если еда начнет отбиваться.

Он думал, что салфетки – это смешно. Но она могла завязать ему глаза шарфом, и он

не возражал бы, пока не трогали его рот.

– Почему ты не ешь? – спросил он, заметив ее пустую тарелку.

– Повар готовит ее любимое блюдо, – дядя Мартин смахивал крошки с усов. – Оно

должно… ах, вот и оно!

Служанка вышла, и ее руки дрожали от веса тарелки, что она несла. Килэй забрала

блюдо на половине пути и принесла себе. Пять кусков мяса лежали на ней. Когда она

разрезала их, оттуда поднялся пар, внутри было мраморное розовое мясо.

– Что это? – спросил Каэл. Запах такого мяса он не знал.

– Говядина, – сказала она. – Странно для меня есть домашний скот, но я не могу

удержаться. Вот, – она отрезала кусок и положила на его тарелку.

Аэрилин встревожилась.

– Ты же не будешь это есть?

Он собирался. И говядина уже летела в его рот.

– А что не так?

Она с отвращением сморщила носик.

– Оно же сырое! Только варвары едят сырое мясо.

Вилка Лисандра звякнула о тарелку, и вдруг этот звук оказался единственным в зале.

– Как ты посмела, – рявкнул он.

– Я не так хотела сказать, – возразила Аэрилин. – Я только имела в виду…

– В королевстве хватает невежества и без твоей помощи, – продолжил он, поднимаясь.

– Я думал, ты поняла…

– Я понимаю! – закричала Аэрилин, тоже вставая. – Она знает, что я не так хотела

сказать. Я не имела в виду ее…!

– Просто ее вид? Остальных?

– Хватит. Сядьте, – рявкнула Килэй.

Они напряженно сели, пронзая друг друга взглядами.

Килэй направила нож на Аэрилин.

– Хватит спорить. Ты знаешь, что сказала. А ты, – она повернула нож к Лисандру. –

Не нужно все пустяки доводить до драки. У меня толстая кожа. Я не побегу рыдать в

комнату из-за каждого обзывательства, в отличие от некоторых.

Аэрилин была на грани, но склонила голову.

– Это я заслужила.

– Точно, грязная торговка, – улыбнулась Килэй. Она ткнула Каэла локтем. –

Попробуй.

Он так и сделал. И ему понравилось, хоть говядина и была сырой.

– Не знаю, что нынче не так с женщинами, – проворчал дядя Мартин. – Наверное,

дело в войне и беспорядках, но это сделало их слишком… покладистыми. Когда мы с

Маттео были парнями, можно было пробраться на благородный бал и заставить девушек

драться, – рассмеялся он и вытер салфеткой уголок рта. – Это идеально отвлекало. Две

величавые дамы катаются по полу и царапают друг другу лица… Это останавливало

любой бал. А пока их пытались разнять, мы с Маттео забирали серебро…

Остаток вечера они делились историями. Дядя Мартин воспевал дни своей

молодости, пока Лисандр не описал ему драматизированную версию их боя с Ведьмой.

– И Каэл рвал цепи, словно это были просто водоросли…

– Погоди, – дядя Мартин серьезно посмотрел на него, склонившись. – Рвал чары? Ты

мне чего-то не рассказал?

– Не притворяйся, Мартин, – сказала Килэй, делая глоток из стакана. – Ты прекрасно

знаешь, кто он.

Он не сводил сияющих глаз с Каэла.

– Так это правда? Я подумывал об этом, – он невольно посмотрел на волосы Каэла. –

Я годами не садил шептуна за стол, – он поднял кубок в воздух. – Твое здоровье!

Каждые пару минут им приходилось откладывать вилки, чтобы дядя Мартин

произнес тост. Он отмечал так хороших друзей, интересный разговор, героизм и теплых

хлеб. Солнце начало садиться, и он поприветствовал тостом вечер.

– Где вы все это нашли? – спросил Джонатан. Он умудрялся есть уже четвертую

порцию картофеля.

– За глупость лорда Гилдерика, – заявил дядя Мартин, подняв бокал. – Если бы он не

совершил серьезную ошибку, перевозя вещи по морю, мы бы так не пировали!

Даже Каэл выпил за это.

Солнце было уже низко, забирая свет, и служанки прошли в комнату и расставили на

столе множество свечей. Лисандр ждал, пока они уйдут, а потом сказал:

– Почему я не узнаю ни одну служанку? Они так сильно изменились?

Дядя Мартин сморщил нос и аккуратно сложил салфетку в центре пустой тарелки.

– Многие, кого ты знал, уже замужем. У них есть дома и дети, за которыми нужен

уход. А почти всех парней мы делаем пиратами.

– Но он прав. Я никого не узнаю, – сказал Тельред. – Когда мы уходили, слуг было

несколько. А теперь у тебя словно по слуге на каждую комнату.

Дядя Мартин посерьезнел, тревога проступила на его лице.

– Темные вещи творятся в королевстве. Очень темные.

– Какие? – не отступал Тельред.

– Темные, – в бледном свете свечей лицо дядя Мартина вдруг стало выглядеть на сто

лет старше. – Год назад мы ограбили одно из личных суден герцога. Бой был тяжелым, мы

бросили тела за борт и пошли проверять груз под палубу. И мы увидели груз, помеченный

как скот, его везли в Бесконечные долины… только мы нашли не коров или овец. Там были

люди, закованные в железо и с метками для продажи. Мы находили еще три таких корабля,

– он кивнул на кухню. – Большая часть новеньких оттуда. Их разделили с семьями, но я не

смог выбросить их. Я мог хотя бы дать им работу и крышу над головами, пока ситуация не

наладится.

Долгая и тяжелая тишина последовала за его словами. А потом из тени раздался

голос Тельреда, он шипел, словно не дышал.

– Рабы?

Дядя Мартин кивнул.

– Темные дела, я же говорю.

Лисандр молчал. Его лицо так исказилось, что Каэл подозревал, что ураган ударил

бы по окну, если бы он все еще был проклят.

– Но у нас есть план, – напомнил ему Каэл. – Мы положим этому конец.

– Ты прав, – сказал Лисандр через миг. Он глубоко вдохнул и схватил кубок. – За

свободу! – он выпил до дна.

– Точно, – дядя Мартин поддержал его. – Думаю, нужно закончить все кусочком

пирога. Бимпли!

Он сказал это так, что Каэл подумал, что это ругательство. Но потом пухлая женщина

вышла из кухни и поспешила к их столу.

– Вызывали? – сказала она.

Лисандр вскочил на ноги и чуть не раздавил ее в объятиях.

– Дорогая миссис Бимпли, как же я скучал по вашей еде! Хотел бы я вас к пиратам.

Хороший кок делает путешествие короче.

Она покраснела и оттолкнула его.

– Я тысячу раз говорила, капитан, что корабль – не место для такой старой женщины,

как я.

– Точно, точно, – вмешался дядя Мартин. – Но после этого темного разговора мы бы

хотели пирог. Может, шоколадный и послаще?

Миссис Бимпли нахмурилась и уперла руки в бока.

– Вы же знаете, что вам нельзя пироги, мистер Мартин. Это плохо для вашего сердца.

– Для моего…? Лисандр, я живу в подземелье. Каждый день она находит новую

пытку, – он пронзил миссис Бимпли взглядом, она пораженно выдохнула.

– Я никогда…

– Не дает пирог, – громко говорил дядя Мартин, постукивая тростью по столу. –

Забирает мои запасы печенья – все двенадцать! И, – он прищурился, – убирает жир из мяса.

Как тогда мужчине набираться сил? Кошмар!

– Простите, что я забочусь о вашем здоровье, – сказала миссис Бимпли сквозь

поджатые губы. – Едой вы загоните себя в могилу, как ваш отец.

Дядя Мартин погрозил ей тростью.

– Не вмешивайте сюда папу. Я выиграю в нашей войне, Бимпли. Пирог!

Она хотела возразить, но Лисандр остановил ее.

– Это не стоит кровавой бани, – тихо сказал он. – Он получит приступ, вопя из-за

десерта.

Мисси Бимпли вскинула руки и ушла на кухню. Через пару мгновений она вернулась

с подносом, что чуть не прогибался от веса шоколадного пирога.

Дядя Мартин, торжествуя, рассмеялся и сунул салфетку под подбородок.

– Ах, мой любимый. Помню, Килэй нравятся крайние кусочки. Я возьму серединку.

Хочу как можно больше сахара сверху!

Каэл не знал, сможет ли сунуть в себя еще больше еды, желудок мог начать

отпираться. Мясо приятно утяжеляло его, от тепла слипались глаза. Пока остальные

спорили из-за пирога, он направился в свою комнату.

Он взбирался по витой лестнице и чуть не упал, когда из тени вышла служанка и

сказала:

– Ваша комната здесь, господин Каэл.

– Спасибо, – пробормотал он, следуя за ней.

Большая кровать у окна занимала большую часть комнаты. Камин захватил почти

целую стену. Маленький шкаф стоял в стороне, в другом углу притаилась кадка. Пар

лениво поднимался над водой, и Каэл вдруг понял, каким он был грязным.

– В шкафу запасная одежда, если понадобится, – сказала служанка, взглянув на его

ужасно запачканную рубашку. – Сообщите мне, если потребуется что-то еще.

– Хорошо, – он повернулся к воде, но ощущал на себе ее взгляд. – Что?

Он была юной, примерно его возраста, и когда он заговорил, ее щеки порозовели.

– Прошу прощения, сэр. Но служанки с кухни не врут? Вы убили ведьму из

Вендельгримм?

Что-то в ее взгляде вызывало у него волнение. Он провел рукой по волосам.

– Видимо, да. Мой кинжал попал в ее сердце, но мне многие помогали, – добавил он,

когда она вскрикнула.

– Вы – настоящий герой, – она сжала ладони перед собой и улыбнулась так, что Каэл

отпрянул на шаг. – Я никогда не встречала героев.

– Я не герой, – рявкнул он, надеясь, что это ее испугает. Не испугало.

Она захихикала и посмотрела на него.

– Ну… дайте знать, если вам что-нибудь понадобится, господин Каэл. Что угодно.

– Хорошо.

Она ушла, и он выдохнул с облегчением. Он снял рубашку и сапоги, когда в дверь

постучали.

– Да? – сказал он, надеясь, что это не странная служанка.

– Это я. Зачем ты запер дверь? Ожидаешь нападение?

– Можно и так сказать, – пробормотал он и впустил Килэй. Ее руки были за спиной,

она вскинула брови при виде него. – Что такое?

– Ты ворчливее обычного, – хмуро сказала она. – Я только пришла сказать, что у меня

есть кое-что для тебя, – она показала ему, что скрывала.

Там был лук, но такой он никогда не видел. Дерево было грубым и серым от