Текст книги "Вторая ступень (СИ)"

Автор книги: Сергей Ярчук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 28 страниц)

– Срочно начать перенос!

Но в этот раз на комичность голоса уже никто не обратил внимания.

***

25 декабря 2020

Майя вместе с толпой зашла в здание. Грандиозность интерьера потрясла ещё сильнее фасада. Она зачарованно смотрела на оживающие фрески, повествующие героические деяния совсем юных пацанов. Под высоченным куполом разворачивались картины сражений, воспроизведённые с невиданной детализацией. Девушка тут же перестала слушать экскурсовода, да и вообще забыла обо всём на свете. Перед её взором предстал молодой парнишка, который рванулся из укрытия к подорвавшемуся на мине БТРу. Не обращая внимания на свист пуль, он оттаскивал окровавленных солдат в укрытие. На третьем рейсе он был ранен сам, но не придал этому никакого значения. Пятый поход стал последним. Но и умирая, герой совершенно не думал о себе. Пулеметная очередь перебила ноги, но парень, даже упав, прикрывал собою умирающего товарища. И тут разрыв гранаты перечеркнул жизни обоих. Майя зарыдала. Фрески тот час же замерли, краски утратили яркость, а застывшие образы потеряли четкость, словно фотографии заменили рисунками. К Майе тут же подошёл молодой парень и спросил, чем он может помочь. Повинуясь выработанному рефлексу, девушка сразу ощетинилась, но увидев на пиджаке орденские планки, устыдилась. Парень, тоже ветеран, а ныне один из организаторов портала, проводил Майю к лифту, который повёз её в зал встреч с ветеранами.

***

Леонид сразу попал в неслыханный водоворот радостных сослуживцев. За какие-то минуты он ощутил столько объятий, рукопожатий, хлопков по плечу, сколько не набиралось за всю его предыдущую жизнь. Подходили и совершенно незнакомые парни, что-то говорили, жали руку... Леонид совершенно растерялся от лавины внимания к своей скромной персоне, и потому совершенно не следил, кто и что ему говорит. Он ошалело крутил головой, пытаясь ухватить нить речей сослуживцев. Но это было непросто. Давно не видевшие друг друга бойцы то и дело перебивали друг друга, вспоминая новые подробности и перескакивая на другие события. Опьяняющая атмосфера всеобщего ликования отлично настраивала всех на одну волну, но трезвому как стекло Леониду ясности не приносила. И тут он опомнился, что оплачен только час пребывания в этом волшебном месте. Но выбраться из-за стола было не так-то просто. Желание покинуть тёплый круг друзей вызвало целую бурю протестов. Протолкавшийся к Леониду Николай тут же заявил, что оплатить за друга пару часов в пси-сети ему плёвое дело. И узнав, в каком салоне подключился Леонид, на некоторое время исчез для проведения оплаты.

Но время текло неумолимо, а регламент для приглашенных ветеранов изменять никто не собирался. И веселая виртуальная попойка была прервана сообщением, что сейчас они будут перемещены в самолёт, с которого будет произведена выброска на полигон, где запланирована встреча с гостями портала и рассказ из уст ветеранов о реалиях боевой подготовки. Улыбка радостного веселья тут же покинула Леонида. Он мгновенно внутренне собрался, совершенно забыв, где находится. Что сразу было замечено цепким взглядом вернувшегося Николая, бросившего на ходу: “Да расслабься ты! Это ж просто показуха...”

***

Пройдя по ссылке, Олег тут же перенёсся в зал предварительного инструктажа. Развёрнутые панорамы полей сражений его нисколько не интересовали, а вот описание боевых роботов он выслушал с предельным вниманием. Короткий инструктаж завершился, и первая волна желающих пострелять устремилась на полигоны. Олег же задержался и решил спокойно вытрясти всю информацию о роботах портала. Но запрошенные уточнения принесли только разочарование. Никакой технической информации в широком доступе не было, зато картинок и видеороликов всевозможных ракурсов было пруд пруди. Утратив немалую долю энтузиазма, Олег решил напрямую прощупать виртуальных бойцов. Желание подчинить роботов этого портала по прежнему было велико. И Олег приступил к выбору арены. Первоначальный выбор миссии “Зачистка села” был прерван в самом начале. Идеально прорисованная непогода и чавкающая под ногами грязь были отвратительны. Действие миссии “Уничтожение террористов” проходило в офисном здании, и это Олега вполне устроило. После минутного размышления, он решил, что начнёт игру за террористов, и в процессе попытается взять под контроль робота из штурмующего спецназа. Выбрав воюющую сторону, Олег удручённо прочёл, что задача террористов сводится к простому бегству из оцепленного здания.

***

7 ноября 2068

Центральный зал лабораторного крыла номер 8 погрузился в атмосферу тягостного напряжения. Оно безошибочно ощущалось даже на физическом уровне. Люди застыли полулёжа в эргономических креслах-трансформерах. Кто-то предпочитал смотреть на виртуальные экраны, закрыв глаза. Кому-то не мешал сосредотачиваться и проступающий фон реальности. Подрагивающие ладони находились на сенсорных трекболах, облегчавших навигацию в колоссальном объёме виртуальных экранов.

– Внимание! Изоляция объектов! – командовать голосом Цапину было совершенно необязательно, хронометраж плана отслеживала автоматика, она же и выдавала на экраны оповещения. Но директор НИИ не мог себе позволить оставаться безучастным, – Запуск временной блокировки!

– Объекты изолированы, – доложила Бессмертнова с чёткостью автомата. А через несколько секунд добавила, – Временная блокировка осуществлена.

– Запуск переноса! – голос директора дрожал как у окружённого волками труса, но никому до этого не было дела.

– Поток пошёл. Колебания графика загрузки в пределах нормы, – телеметрист и сам не заметил, как тоже перешёл на голосовое общение.

Анна Григорьевна по детской привычке облизала пересохшие от волнения губы и украдкой посмотрела по сторонам. Феликс Николаевич сидел непривычно скрючившись в кресле, и по выражению лица сразу становилось ясно – он отключился от работы.

– Что с вами? – Анна Григорьевна взволнованно глянула на осунувшееся лицо старика. Участие Феликса Николаевича в операции носило скорее характер дани уважения к его сединам и невероятному стечению обстоятельств, которые и позволили организовать перетяжку сознаний. Не более того. Поэтому факт отключения профессора никого не заинтересовал. Но Анна Григорьевна была воспитана в духе старых традиций и глубокого уважения перед старшим поколением.

Феликс Николаевич печально посмотрел на неё. “Надо же... А раньше я и не замечал, насколько она красива... Высокая, стройная брюнетка. И не скажешь, что ей сорок. А причёска точь-в-точь как у мамы в молодости...” Но вслух сказал совсем иное:

– Они умерли. Они там уже умерли. И ещё не факт, что смогут ожить здесь. Понимаете? Мы их убили!

– Не несите чушь! – голос Цапина резанул как плеть, – Вы прекрасно знаете, что у нас нет иного пути для лечения U-вируса. На кону стоят миллионы жизней! А вы тут стоните по трём, умершим давным давно! Вы сами себя понимаете?

– Понимаю... Я всё понимаю, – голос Зарубского был невыразимо печален, – Но отнимать у них остаток жизни без их разрешения – это...

– Это – нормально! – отрезал Цапин.

***

25 декабря 2020

Уже не контролируемое мозгом тело Леонида медленно расползлось по пластиковому креслу, голова в громоздком шлеме запрокинулась, руки обвисли с подлокотников. Это не скрылось от глаз администратора салона. Но таким зрелищем его было не удивить. Он устало глянул на таймер клиента – у того оставалось времени ещё более двух часов. “Пусть ловит свой кайф, раз оплатил” – здраво рассудил администратор, но с монитором активности канала клиента всё же сверился – шёл поток на удивление ровной интенсивности.

***

Олег сидел в своём любимом сверхудобном кресле, которое отлично держало тело в естественно расслабленном состоянии. В комнате не горел ни один источник света, и причудливые контуры интерьера выступали из темноты освещённые слабыми сполохами уличных реклам. Сознание Олега незаметно покидало этот мир. Порыв ветра распахнул неплотно закрытую форточку, и в комнату ворвался вихрь снежинок, осыпавший и стол, и компьютер, и шлем. Снежинки тут же растаяли и будто слёзы побежали по гладкому стеклу шлема уже ничего не видящего человека.

***

Оставив Майю у компьютера, Таня ужинала с отцом. Егор Иванович был молчаливее обычного. Тане очень хотелось поделиться невероятной историей подруги, но усталый и подавленный вид отца не давал ей раскрыть рта. Молчаливый ужин казался бесконечным. Зная своего родителя, Таня не нарушала тишины, а спокойно подливала чай, убирала грязные тарелки. Часы пробили девять. Отец поднялся, с намерением вымыть посуду, но его отвлёк странный звук, донёсшийся из комнаты.

– Это ещё что? – первые слова за вечер получились ворчливо-недовольные.

– Не знаю. Упало что-то...

Таня тут же направилась в комнату. Но под колёса кресла чуть не попал рванувшийся из коридора Тяпка. Таня ещё не въехала в комнату, как услышала скулёж. Она изо всех сил толкнула обода, но в спицы правого колёса попал обронённый щенком зонт. Но из коридора она уже видела, что Майя лежит на полу, а рядом Тяпка надрывается воем. Ещё не осознанный ужас произошедшего мигом затопил сознание, и Танин крик разорвал спокойствие вечера. Замешкавшийся отец остолбенело глядел, как Таня выскочила из инвалидного кресла и в два прыжка подбежала к Майе.

Глава 11. Ин-спейсы

8 ноября 2068

Анна Григорьевна смотрела на стальные контейнеры плазмокристаллов. Три черных сферы размером к кокосовый орех были до половины утоплены в коммуникационный стенд. Проводя уже четвёртые сутки на ногах, ведущий специалист НИИ по биообразцам устала до такой степени, что перестала что-либо ощущать. Она молча смотрела на запаянные несколько минут назад контейнеры. Вялотекущие мысли пытались донести до её сознания простую информацию, что всё, что можно сделать, сделано, и надо идти домой. Непослушные ноги, видимо, решили посоревноваться с мыслями – кто быстрее достигнет состояния ваты. Но какие-то крупицы воли заставили Анну Григорьевну повернуться и выйти из бокса. Она брела по коридору, автоматически прикасаясь к стенам, дабы датчики охранной системы пропускали её дальше. За ней сразу же захлопывались и запечатывались створки стальных дверей. Раньше этот звук, напоминающий поцелуй неопытного подростка, всегда веселил её. Но теперь она просто его не слышала. Распахнулась очередная пара створок и она нос к носу столкнулась с директором НИИ.

– Анна Григорьевна, что это за самодеятельность? Что вы напридумывали с ин-спейсами? Почему объекты не обеспечены пространствами пребывания, подогнанными под их индивидуальности? Как это понимать? – произнося это, Цапин не смог скрыть за плохо наигранным раздражением самодовольную ухмылку.

– В числе допущенных к операции не было специалистов по генерации ин-спейсов, – Анне Григорьевне приходилось прилагать огромные усилия чтобы язык не заплетался, – Мне пришлось делать это самой. К тому же, сегмент канала, выделенный для анализа сознаний был предельно узок...

– Но вы должны знать, что у объектов может запросто случиться расстройство психики! Они понятия не имеют об ин-спейсах!

– Не беспокойтесь. У них максимальный уровень погружения в составляющую сна. И их ин-спейсы снабжены самоподстраивающимся модулем. Им ничего не нужно знать. Комфорт для их психики будет обеспечен.

– Ну, ну. Посмотрим, – протянул Цапин и фамильярно похлопал её по щеке, а потом ухватил пятернёй тонкую шею, подался назад и полюбовался на вытянувшуюся перепуганную женщину. “Надо же, стройная как статуэтка... И почему я тебя раньше не замечал?” – подумал Цапин, а вслух добавил:

– Пожалуй, вы действительно заслуживаете похвалы. И отдыха. Да, ступайте и пару дней отоспитесь.

Анна Григорьевна ошалело хлопала ресницами, пытаясь разогнать плывущие перед глазами круги. Голова, словно залитая чугуном, никак не желала адекватно воспринять произошедший разговор. Бессмертнова ещё несколько секунд смотрела на поворот коридора, за которым скрылся насвистывающий директор, а потом усилием воли заставила себя сделать еще несколько шагов до входа в лифтовую капсулу. Касание панели, и через несколько секунд за ней прибудет лифт. Но из прибывшей капсулы неожиданно пахнуло крепчайшим кофе, и в коридор вышел Феликс Николаевич. Выглядел он не лучше, но бодрился изо всех сил.

– Анна Григорьевна! Куда вы направляетесь? – даже старческий хрипловатый голос казался перенасыщенным кофейными ароматами.

– Домой. Куда ж мне ещё? – Бессмертнова, уже на всё наплевав, неуклюже плюхнулась на жёсткое сидение лифта.

– Домой? Вы на себя посмотрите! Вы на ногах не держитесь! К тому же, сейчас четвёртый час ночи. Пойдёмте, пойдёмте! Я вас устрою с максимальным комфортом, – и сказав это, профессор обнаружил, что ведущий специалист НИИ в области биообразцов уже спала, привалившись к гладкому пластику стены.

***

Как Ромка ненавидел четверги! В четверг в школу нужно было идти. Сама по себе учёба радости в жизни не прибавляла, но когда для этого нужно выходить на улицу, и переться аж четыре квартала, то это было просто невыносимо. То ли дело вторник! Во вторник рисование и музыка! Не учёба, а сплошной кайф! И даже нелюбимая логика не убивала прелесть вторничного очарования. Ромка втайне любил этот предмет, хотя частенько заковыристые задачки учителя просто бесили. Именно в таком порыве он и плеснул в экранную стену красками, что остались после рисования. Он хорошо запомнил тот день. Мама тогда очень огорчилась. Такое нарушение дисциплины каралось значительным штрафом родителей. Влетело тогда ему по полной программе. И в довесок – лишение сертификата права. Временное, конечно. Он тогда ещё не осознавал, каково быть бесправным. Но мама постарела прямо на глазах. У Ромки тогда заныло в груди с такой силой, что он сам себе дал страшную клятву, больше мать не огорчать.

Но сегодня был четверг и Ромка обязан тащиться в школу, в такую даль да еще и пешком. Как мама не понимает, что он запросто может простудиться и умереть? Конечно, она много раз ему рассказывала, как ещё её родители ходили в школу каждый день... Ну, как она не понимает, что это было так давно! Тогда и термобетона не было. Люди вынуждены были с детства привыкать жить в холодине... Конечно, это было преувеличение. И он это понимал. Даже в виртуальной экскурсии по музею истории видел это уродливое создание – отопительная батарея 20-го века. “Ну и времена были! Не жизнь, а сплошное выживание. Видимо люди тогда были значительно глупее нынешних. Ну, вот зачем бабушки и дедушки ходили в школу каждый день? У них же уже была мировая сеть. Она тогда называлась Интернет. Убогость, конечно, но удаленное обучение запросто можно было организовать. И его внедряли. Но почему так медленно? Видимо, люди боялись новизны...” – решил Ромка, входя в кухонный блок. Наскоро разогрев обед и наполнив тарелку горячей смесью колбасных кубиков, картофельных брикетов и овощной заливкой, он плюхнулся в кресло пси-интерфейса.

В этот раз оно не обволокло полностью, а повинуясь желанию, лишь вырастило охвативший затылок подголовник. Перед глазами мгновенно возникла полупрозрачная пелена. Ромка был голоден и решил полностью не уходить, а воспользоваться фоновым соединением, дабы спокойно поглотить горячее месиво и бегло просмотреть игровые новости. Первое, что он сделал – заскочил проверить, что хозяева игровых порталов пишут по поводу самоуправства игровых ботов. Как он и ожидал, ничего кроме вежливых сообщений о кратковременных технических неполадках, ограничений доступа в некоторые локации и издевательских обещаний всё наладить в кратчайшее время он не обнаружил. Ромка педантично прошёлся по всем любимым игровым порталам. И даже не поленился просмотреть списки доступных локаций. Ну, конечно! Все самые интересные места блокированы.

И тут он вспомнил о Павле – нагловатом знакомце, персу которого месяц назад Гархакн Роул отрезал голову. Павел был единственный из игроков, которого Ромка знал лично. В общении парень был неприятен, но воин – что надо! Старательно раскачал своего лучника до чемпионских показателей и начал прививать ему навыки мечника. Ноэрами он уже свистел очень достойно. Ромку очень сильно беспокоил вопрос, сохранилась ли в системе информация об убийстве Пашкиного перса? Если нет, то на наборе дальнейшего опыта это не скажется, и их клан будет продолжать наращивать боеспособность. Но Павел не отвечал. Скорее всего, раз доступа нет, то и в сеть ему лезть нет желания, решил Ромка. Тем более, это же сообщение говорило о том, что Павел не посещал свой домен с того самого дня. Ромка отправился было на форум игры, но тот тоже не работал. Но тут он вспомнил, что “горит” сдача реферата. И это ещё сильнее испортило настроение. Пришлось забежать на школьный портал, найти тему, а после, выгрузив список нужной литературы, окончательно впасть в уныние от его длины. Но это было не впервой. Ромка решил просмотреть, что писали по сходной тематике в других школах. Хотя делиться доступом к внутренним ресурсам школьных доменов было запрещено, но Ромка частенько плевал на запрет. И как многие сверстники беззастенчиво пользовался чужими паролями. Безуспешно проверив четыре школьных хранилища, он погрузился в тоску.

Но через минуту Ромка вспомнил, что и Пашка давал ему свой пароль. Но пароль не сработал. Это несколько удивило. Он набрал его еще раз. Не прошло. И только тут он заметил надпись “Данное подключение не существует или удалено”. Оторопело, Ромка пялился на надпись, не понимая, как такое может быть. “А не ломанули ли поумневшие боты и школу?” – шальная мысль побудила пройтись по общедоступному домену Пашкиной школы. Нет, всё вроде было в норме. Да и какие боты могут взбунтоваться в в школьном инфоузле? При тупости тамошних процессоров, если и появится тень искусственного интеллекта, то мыслить он будет категориями тараканов. Ромка уныло бродил глазами по новостным панелям, но вдруг его аж подбросило на месте. Уже понимая, что произошло страшное и непоправимое, он тем, не менее, не хотел в это верить. Он читал и перечитывал коротенькое объявление в черной рамке: “Администрация и учащиеся школы глубоко опечалены безвременной кончиной ученика 6 “А” класса Павла Ряшкина и выражают искренние соболезнования родным и близким покойного”.

Ромку мигом прошиб ледяной пот. Расплескав остывшую еду, плюхнулся полностью в кресло и за несколько минут нашел то, чего страшно боялся обнаружить. Да, Пашка умер от инсульта в тот самый день. Получалось, получалось... Закричав от ужаса, Ромка вырвался из кресла, отскочил в дугой конец комнаты. Икая, он смотрел на своё вожделённое кресло пси-интерфейса со всё возрастающим ужасом. А оно стояло холодное, прозрачное и свершенное неподвижное. Но Ромка понимал, что теперь оно может умертвить его в любую секунду. Вжавшись в угол, он стоял и смотрел на кресло. Сколько это длилось, он потом так и не мог вспомнить. Почти неслышимый звук открывающейся двери вызвал такой крик ужаса, что вернувшаяся с работы мать опрометью кинулась к сыну. Она долго не могла добиться внятного объяснения, что произошло. Ромку трясло, напала икота. Только вновь почувствовав себя в безопасности в объятиях матери, он смог успокоиться, и рассказать, что произошло.

Мать, молча, гладила его черные космы. Её взгляд излучал спокойствие, которое никак не вязалось с обстановкой. Наконец до Ромки дошло, что что-то не так. Он отстранился, сглотнул, вытер рукавом хлюпающий нос и спросил:

– Мам, что-то еще случилось? Почему тебя не было четыре дня? Тебя... не уволили? – последние слова он уже выдавливал шепотом, холодея от ужаса такой перспективы.

– Всё хорошо, сынок. Всё хорошо. Случилась авария. Изолировали всё лабораторное крыло. Зато теперь мне дали незапланированный выходной.

– Никто не... ?

– Нет, всё обошлось, – мать обняла Ромку, – Никто не пострадал. Успокойся. Скоро и в сети всё наладится. И будешь опять там зависать.

Ромка оторвался от матери, посмотрел ей в глаза – не шутит ли? Проблемы с самоознанием новых поколений процессоров никто никогда не называл легко решаемыми. Но мама никогда не держала его за дитя, чтобы так грубо врать. А поскольку она работает в НИИ информационных сред, то значит что-то знает.

– Мама! Ты что-то знаешь! Что будет? Ну, скажи! – у Ромки мигом просохли глаза.

– Сынок, ты же знаешь, что мы работаем над этим. Скоро всё наладится. Обязательно, – спокойно произнесла мать. Слишком спокойно. И Ромка глянул в её глаза, в которых читалось: “Верь мне. Я знаю. Но сказать не имею права”.

***

Виртуальный лифт нёс Майю вниз. Откуда-то налетевшие панические мысли переполняли волнением. “Что сказать ему? Помнит ли он её? Зачем она хочет его непременно встретить?...” Думая об этом, Майя поймала себя на том, что от переживаний её уже начала бить дрожь. И тут же в голове возник странный вопрос: “А почему лифт едет так долго?” Это малозначительное обстоятельство беспокоило всё сильнее. Но лифт наконец-то остановился, и сказав себе: “Будь, что будет”, Майя шагнула в раскрывшиеся двери и оказалась окружённой непроглядной тьмой. Единственным источником света был горящей за спиной плафон лифтовой кабины. Он выхватывал из темноты небольшое пятно пола. Но и полом назвать это было нельзя. Под ногами девушки была каменная кладка. Она удивленно постучала по плиткам каблучком и вспомнила название – брусчатка. Двери лифта шумом захлопнулись, и Майя оказалась в полной темноте. Нахлынувшее возмущение разом смыло тревожные мысли. От неожиданности девушка вскрикнула. Но ответа не последовало. Она сделала шаг назад, но лифта не обнаружила. Не было ни дверей кабины, ни стенок шахты лифта. Не было ничего. Майя озадаченно пошарила в пустоте вытянутыми руками. Она поняла, что попала в какой-то баг портала и разочарованно решила выйти из пси-сети. Она провела рукой по голове, нащупывая реальный шлем. Но к её ужасу под рукой ощущались только собственные волосы.

Осознание, что из пси-сети выйти невозможно, вызвало у девушки состояние глубокого шока. Майя упала на каменный пол и раз за разом пыталась нащупать на голове шлем виртуальной реальности, который можно было всегда нашарить, куда бы пси-сеть не заводила пользователя. Но сколько она ни царапала голову, ничего не выходило. Более того – пришло необъяснимое понимание, что она уже не в пси-сети, а самой настоящей реальности. Шершавость пола, холод камней, знакомый до осточертения запах сырости... Всё это никак не вязалось с красивым, но всё же нарисованным, пространством пси-сети.

И тут Майю накрыло незнакомое чувство абсолютного спокойствия. Она перестала жаться в комок, села, ещё раз покрутила головой, и вздохнув, поднялась. Развела руки в стороны, в надежде обнаружить хотя бы стены. Но пальцы ощущали лишь пустоту. Первые осторожные шаги Майя проделала очень медленно, выставив вперед руки. Но это быстро надоело, и она всё уверенней шагала по брусчатке. Маленькая перепуганная и обижаемая всеми девочка ещё кричала где-то внутри от страха. Кричала больше по привычке. Окружающая темнота была уже совершенно нестрашной. И Майя тут же вспомнила, что испытывала такое непривычное чувство совсем недавно. Несколько дней назад Майе приснился кошмар, и Таня позвала её в свою постель. Майя прижалась к ней, как к маме, и тогда впервые узнала, что темнота может быть вовсе не страшной. И вот теперь, шагая неизвестно где и непонятно куда, ощущала такое же тепло и безопасность темноты.

Внезапно Майя услышала звук, который потом повторился раз, другой, третий... Что это, определить было невозможно. То ли скрежет, то ли скрип, то ли лязг... И после нескольких секунд прислушивания и выбора направления, девушка смело двинулась на звук. Очень скоро впереди замигал далёкий огонёк. Майя остановилась и вгляделась. Ошибки быть не могло – это был костёр. Сердце радостно затрепыхалось, и Майя побежала. Ворвавшись в круг света, она оторопело спохватилась и уставилась на старика. Почему в голову пришло, что перед ней старик, Майя объяснить не могла. Но отчего-то была уверена, что полностью закованным в доспехи средневекового рыцаря был именно старик. Он сидел на толстенном бревне и точил меч, периодически оценивая свою работу в отсветах пламени. Он ещё пару раз чиркнул камнем по клинку, со звоном вложил меч в ножны и повернул к Майе резное забрало шлема. У девушки моментально пересохло в горле, и приветствие вышло хрипловатым:

– Здравствуйте, – и Майя машинально сделала книксен, чем была внутренне поражена. Она никогда прежде и слова-то такого не слышала, а уж как исполнять, тем более не знала.

– Здравствуй, Майя, – голос был и впрямь старческий, – Присаживайся.

Девушка опасливо присела на бревно в метре от бронированного старца. Ладошки пошарили по древесной коре. Нет, она была явно не в пси-сети. Ощущения были реальными. И тут до неё наконец-то дошло, что старик обратился к ней по имени.

– Вы меня знаете?

– Конечно. Более того, я тебя жду.

– Ждёте? Зачем? И где я? – откуда не возьмись, накатил страх.

Старик вздохнул, отвернулся к огню и усталым голосом сказал:

– Не бойся. Тебе нечего боятся. В этом мире ты всегда желанная гостья и всегда в полной безопасности.

– В этом мире? В каком еще этом мире? Где я? Почему я не дома? – Майя почти кричала.

– Успокойся пожалуйста, – голос старца стал столь печальным, что Майя почти явственно увидела сбежавшую по морщинам слезу, – Ты в мире добрых сказок. Хочешь сказать, что такого не бывает? Напрасно. Ты сейчас сама убедишься в его реальности. И это будет твоя реальность. И из неё просто так не уйти.

– Почему, почему не уйти? – у Майи брызнули слёзы, – Я домой хочу! К Тане!

Старик несколько раз тяжело вздохнул и глухим голосом, с трудом сдерживая собственные слёзы, ответил:

– Майя. Я ждал тут тебя. Только тебя. Мне очень хотелось на тебя взглянуть. И я рад, что ты такая, какую я и ждал. Ты сможешь спасти мир сказок и добрых мечтаний. Держи, – и старик вложил в её ладошку ключ. Майя посмотрела на него и ахнула. Ключ был не просто изумителен, он был сказочен. И меньше всего он походил на ключ. Скорее это был кулон из парадного гарнитура императрицы. Головка ключа была сделана из дивного бирюзового янтаря, который, пропуская свет костра, переливался чудесными бликами и каждое мгновение менял цвет. То он был нежно-голубой как рассветное небо, то темно-ультрамариновый, как предгрозовое море. Прозрачность его тоже менялась. Майя зачарованно наблюдала за разворачивающимся в камне вихрем, который в несколько секунд изменил его структуру. Под стать была и оправа – глубокий серо-льдистый отлив платины и тончайшая резьба, несомненно выполненная выдающимся мастером своего дела. Майя провела пальчиком по стержню ключа, увитому едва заметным узором, и ей показалось, что она гладит шкурку микроскопического дракона...

– Ну, вот моя миссия и выполнена, – голос старика вырвал Майю из грёз очарования, – Тебе пора двигаться дальше.

– Куда? – Майя враз оробела.

– Обернись!

Майя послушно повернулась, и аж вскрикнула от удивления. Прямо перед ней из ниоткуда возник коридор, по обе стороны которого уходили в бесконечность ряды одинаковых резных дверей.

– Мне в которую? – Майя обернулась к старику.

– Выбирай... – голос старца был подозрительно тих и доносился, казалось, не из-за забрала, а откуда-то издалека.

И вдруг из коридора налетел порыв ветра. Он был столь мощен, что Майя с трудом удержалась на ногах. Пламя костра заметалось, стелясь к каменным плитам. И тут заскрипели доспехи... Майя закричала от ужаса, когда у костра рассыпались пустые латы. Она постояла, судорожно дыша, несколько минут, потом вспомнила про ключ и двинулась вглубь коридора. Пройдя несколько дверей и не найдя в них никаких отличий, Майя, дрожа всем телом, сунула ключ в ближайшую. Мягкий щелчок, и дверь распахнулась в лето. Что-либо ещё отвыкшая от яркого света Майя рассмотреть не смогла. Но постепенно глаза привыкли, и перед ней развернулась живописнейшая местность. Сказочная долина, поросшая гигантскими цветами и колоссальными травами, утопала в солнечном тепле. Майя сделала несколько шагов и запоздало обернулась. Её опасения тут же подтвердились – дверь, в которую она прошла, уже не существовала.

Майя шла, раздвигая огромные мягкие стебли, и голова её кружилась от неизвестных ароматов этого мира. Она вышла к небольшому озерцу, наклонилась к зеркальной глади и совершенно не удивилась, увидев в воде своё реальное отражение. Сделав несколько глотков прохладной и удивительно вкусной воды, Майя побрела по берегу. И вдруг из-за небольшого пригорка показался домик. Что домик сказочный, было понятно с первого взгляда. Нелепо кривые толстые башенки голубого цвета переходили в увитые плющом стены. Из огромных причудливых беспорядочно торчащих тут и там окон свисали верёвочные лестницы. На одном из скатов черепичной крыши была разбита клумба... Всё это архитектурное безобразие выглядело тем не менее так уютно и притягательно, что Майя не раздумывая двинулась к дому. Уже подойдя к крыльцу, она уловила чарующие ароматы кухонной стряпни. И тут же входная дверь распахнулась и на пороге возникло странное существо – маленький покрытый короткой белой шерстью бегемот. Он стоял на задних лапах, на голове была соломенная шляпа, а в руке – удочка. Он оглядел остолбеневшую Майю с ног до головы, широко улыбнулся и представился:

– Я – Муми-тролль. А ты кто?

***

Прислушиваясь к каждому шороху, Олег крался вовсе не к выходу. О простом выполнении миссии он и не думал. Просматривая на брифинге схему здания, в голове родился простой план – выбраться на плоскую крышу и занять позицию напротив единственной лестницы. Штурмующие не смогут другим путём оказаться там, и будут сразу замечены. Конечно, если говорить о выполнении игровой миссии, то силёнок для открытого боя у него маловато. Но такой вариант он не рассматривал. Он будет ждать в засаде виртуальных роботов, чтобы взять одного под контроль. И вот тогда можно будет повеселиться. Но для этого предстояло ещё добраться до лестницы на крышу.

Олег крался с огромной осторожностью, потерять столь блестящую возможность совершенно не хотелось. Он дышал как можно тише, постоянно смотрел под ноги, опасаясь споткнуться, руки дрожали от напряжения. И вот до лестницы остаются считанные метры. Он осторожно осматривает последний открытый участок – огромный пустой холл. Несколько секунд – оценка обстановки, и стремительный рывок к выходу в противоположной стене. Четыре пролёта вверх на одном дыхании. Крыша! Удар ногой в дверь, и сразу уход кувырком от возможных выстрелов. Но вокруг тишина. Осторожно приподнял голову, осмотрелся. И первое, что он увидел – второй выход на крышу. Олег чуть не взвыл от досады, тут же вспомнив брифинг, на котором упоминалось, что террористы имеют лишь приблизительный план здания. Но теперь делать было уже нечего. И он рванул к второму выходу. Это была какая-то эвакуационная труба большого диаметра, перекинутая с другого здания. Олег заглянул в неё, прислушался. Пока тихо. Перехватил поудобнее автомат... И тут хлопнуло прямо под ногами. Всё вокруг тот час же заволокло едким дымом, а над самой макушкой просвистело несколько пуль. Тело само бросило игрока в жерло пластиковой трубы. Он бежал по ребристому нутру, ничего не видя перед собой. Через несколько шагов споткнулся и едва не свалился в громадную щель. Автомату повезло меньше. Мелькнув брезентовым ремнём, единственное оружие горе-террориста навсегда покинуло хозяина. Олег выматерился и изо всех сил ударил кулаком в стенку. Пластик немедленно ответил жалобным треском. Этот звук отрезвил Олега, и он опрометью кинулся вниз. Труба сделала такой резкий поворот, что он едва не разбил нос. Нащупав новое направление, он стал двигаться уже осторожнее. И внезапно яркий свет ударил по глазам. Распахнувшаяся дверь впустила его в небольшой зал.