Текст книги "Чужие игры"

Автор книги: Сергей Мельник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 22 страниц)

Стоит, наверно, отдать должное оборотням, они сражались дико и отчаянно, правда смысла в этом граф не видел, а видел он другое. Те волки, что смогли подранить тварей, умирали куда страшней, чем те, кого рвали клыки и пасти. Гончие ядовиты, они фактически все время, проводимое в режиме спячки, проводят его в жутком и ядовитом рассоле восстановления. Эти твари не только его впитывают, восстанавливая себя, они и являются этим ядом. Они пропитаны им от и до, это их суть, жуткая суть, и скрюченные в агонии, раздутые тела были тому наглядным подтверждением.

Упрямого и тупоголового старика-бойца они именно в таком состоянии и нашли. Матерый волчара не сдался без боя, вокруг него земля была залита зеленой слизью, похоже, он хорошо вспорол какую-то гончую.

Идиот.

Граф печально покачал головой. Он ведь предупреждал, он считай весь день потратил с Ло на то, чтобы достучаться до старика, но нет, гордость взяла верх, старый оборотень даже на секунду не усомнился в своей непогрешимости, за что, собственно, все они от мала до велика и поплатились.

Но не это беспокоило вампира, нет, не это. Случилось невероятное, случилось то, чего он не ожидал и во что его разум отказывался поверить. В неверной мгле рассвета, когда марь тумана уже сходила на нет, а деревня погрузилась в гробовое молчание, вампир вышел из дома. Он думал, что гончие уже ушли. Они должны были уйти. Но даже всей его реакции не хватило, когда серая молния, притаившаяся у крыльца, сбила его с ног, по инерции протащив по земле и тяжко придавив жуткими лапами к сырой и дышащей влагой земле.

– Ты?! – дрожащими губами произнес он, с ужасом вглядываясь в мутную зелень тяжелого, насыщенного злобой взгляда. – Я чувствую, это же ты?!

Тварь рванула лапой землю у головы графа, злобно взвыв на протяжной, леденящей душу ноте. Старый вампир приподнялся на дрожащих руках.

– Но как такое может быть? – Его связь, его связь крови не могла обмануть его.

Зверь крутнулся на месте, напоследок обдав его зловонной тяжестью смрадного дыхания, и теперь граф не знал, как ему быть. Он не мог поверить себе и не принять того чувства узнавания, что ясно и четко указало ему на его кровь.

Но как такое возможно? Как такое вообще можно было допустить? Десмос все никак не мог привести свои мысли в порядок, его чувства зашкаливали, и сумбур со смятением плотно засели в груди, раз за разом заставляя все это прокручивать в голове. Ситуация была та еще, он не знал, как ему поступить, что будет, когда Ульрих узнает про это? Должен ли вообще граф говорить ему, ведь барон при всей своей серьезности может наломать дров, когда правда выйдет на свет. Граф не знал, что ему делать. С одной стороны, все казалось просто, ему достаточно лишь рассказать все как на духу, а с другой стороны – это просто разорвет душу парню, насколько вампир помнил, между ними была связь… Пусть и односторонняя, но связь, и вообще, есть ли там разум, за той мутью злобы и жажды убивать. Осталось ли в этой твари хоть что-то от прежнего человека?

Граф не знал.

Не знал он и того, как ему поступить. Сказать? Нет, наверно, не стоит, это перевернет всю душу парню, это уже слишком.

Десмос медленно поднялся, поморщившись от лучей восходящего солнца. Нет, мертвые должны оставаться мертвыми, а те, с кем простились уже однажды, не должны бередить души живущих. Ну а пока… пока пусть все останется в тайне, хватит приключений, крови и слез, пора возвращаться домой.

* * *

Прошло чуть более двух месяцев, а город все бурлил и полнился слухами и страхом. В Финор были введены войска, которые безжалостно и кроваво прошлись по первому кольцу, чуть ли не каждого третьего обвиняя в мятеже против короля. Это было глупо, это было бессмысленно, но то, что произошло, до жути напугало власть имущих, заставляя идти на такие меры.

Меня это не касалось. Я не хочу лезть в такую грязь, мне и без того забот хватало. Меня под конвоем переместили из академии во дворец, где моя персона не могла даже на горшок без стражи сходить. Все было более чем серьезно, я был услышан и понят, не скажу, что всеми сторонами в одинаковой мере, но меня выслушали, а главное приняли мой план по развитию экономических отношений между короной и империей. Это был более чем серьезный вопрос, в течение всего этого времени мне в рабочий кабинет доставлялись грамоты и свитки от обоих государств, дабы я подбивал их под общую структуру, налаживая взаимовыгодные связи, возводя незримые мосты между двумя этими берегами.

Адская работенка, от цифр, графиков, подготовленных законопроектов, грамот и постановлений в глазах плыло, а головная боль и недосып стали моей второй натурой. Тут ведь, помимо короны и императора, мне пришлось вести деловую переписку с гномами клана Железнобородых, именно к этой семье принадлежал мой славный инженер Бахушка, без его рук и мозгов я бы не осмелился браться за проект. Вся техчасть была в его голове, бороде, или чем там гномы думают? Ушлые карлы почуяли прибыль, и мне пришлось отдать им шестьдесят процентов прибыли от моей железной дороги. Взамен же они обязуются держать исправным технопарк и вывести к намеченному сроку четыре локомотива, а также укомплектовать все хозяйство подвижным составом вагонов, как под сыпучие грузы, так и под наливные.

Два месяца жизни я провел взаперти, зарывшись в бумаги, мои пальцы уже не отмывались от чернил, на меня работал целый штат гонцов, посыльных и курьеров, помимо меня часть бумаг выводили отряженные мне в помощь писцы, которых все равно приходилось потом мне же и перепроверять. Жуткая муть букв, жуткий груз ответственности, так как кроме меня никто даже не удосужился вникнуть в то, что сейчас творилось, в то будущее и те перспективы, что получал от меня этот мир. Заметьте, практически даром.

Практически.

Мне удалось доказать состоятельность идеи по созданию офшорной зоны, свободной от налогов, хоть это и было непросто. Тут мне помогли выторговать это счастье для себя те самые большие кошельки от представителей торговли, с которыми волей-неволей, но королю и императору приходилось считаться, дабы не потерять денежку на свои дорогие игрушки вроде армий и дворцов. С представителями двух купеческих гильдий я встречался под надзором короля и императора, дабы я еще чего не выцыганил для себя ненароком. Ну да бог с ними, все равно наши пути еще сойдутся, когда составы грузов застучат колесами из империи в Рингмар, а уже оттуда в Финор. Сквайр Энтеми уже засыпал меня отчетами на неожиданно свалившееся счастье нескольких сотен открытых банковских счетов в моем банке. Купцы быстро схватили суть, делая ставку на долгосрочную выгоду и последующие дивиденды. Слух полетел по стране, и те, кто умеет слушать и понимать услышанное, делают свои ставки.

– Это и это переписать в десяти экземплярах каждый. – Я отодвинул от себя очередную кипу бумаг, вручая их писцам. – Что там по договорам, которые я дал вам утром?

– Все готово, курьеры уже доставили в казначейство и посольство Империи все копии, – ответил мне старший из моих помощников, также работавший на переписке документов.

– Хорошо. – Кивнул я, откладывая в сторону перо и закрывая чернильницу.

Вот и все. Основное сделано, фундамент заложен. Пока этот бумажный ком лишь набирал силу, расползаясь по инстанциям, пока каждая из сторон лишь выстраивала в тайне друг от дружки свою стратегию. Но через три месяца в столицу прибудет официальная делегация во главе с самим императором, так сказать де-факто, а не инкогнито, и тогда уже будут подписаны основные бумаги.

Вот так будет создан новый мир и новый союз. Это новая графа отношений и это новая возможность для меня обрести независимость. Да, именно так, пока ни король, ни император этого не понимают, но они, не осознавая этого, в скором времени своими подписями нарисуют на карте новое государство, маленькое, но гордое королевство, которое нужно всем.

Я задумчиво побарабанил пальцами по столу, пододвигая к себе чистый лист бумаги. Есть еще одно дело.

«Дорогая моя жена…»

Я быстро скомкал листок и разорвал его на мелкие частички.

«Жена моя Нона…»

Этот листок последовал в урну за первым.

«Жена, слушай сюда…»

Нет, ну что за бред получается?! Я помотал головой, пару раз вздохнув для успокоения.

«Здравствуй, Нона.

Обстоятельства требуют от меня нашей с тобой встречи. В скором времени наши баронства с тобой получат особый статус от короля, посему я бы желал, что бы ты вместе с Энтеми и леди Нимно прибыли для встречи со мной. Прошу, не медлите, это вопрос нашего будущего. Без вас я не могу себе позволить решать подобные вопросы.

Твой… барон Ульрих фон Рингмар».

Я долго сидел, пялясь в эти строки. Нона непростой человек, и у нас с ней непростые отношения. Все это время, что я был в столице, она не выходила на контакт со мной, держа связь исключительно через наших управляющих. Судя по отчетам, дела у нее лучше, чем я бы мог себе изначально представить. Девушка правила двумя баронствами исправно, и даже при всем желании я бы не смог найти нареканий. Похоже, это ее стихия, она нашла себя в этом, впрочем, в ее жизни ничего другого и не было. Совсем ничего. Она всю жизнь играла роль властного держателя земель, не давая спуску ни себе, ни тем паче соседям. Нелегко мне с ней общаться, не знаю, почему, но как-то тяжело мне смотреть ей в глаза. Я всего лишь человек, из-за чьего плеча она вынуждена выглядывать, подавляя свою суть и свое я. Даже не берусь представить, что она чувствует. Как засыпает по ночам. Смею лишь надеяться на то, что не предаст, ведь все, что у меня есть, все, что у меня будет – все это она держит в своих руках. М-да уж. Мой когда-то кровный враг, а ныне хозяйка моего дома и земли. Жена. Я очень на тебя надеюсь.

* * *

Летняя ночь, помимо чистоты небесного свода, расшитого тысячью мерцающих звезд светлячков, наполняла атмосферу еще и нежной трелью цикад. День отмаялся, уходя на покой, и этот покой усталой земле дарит блаженное покрывало темноты.

По нешироким улочкам пригорода меж особняков тихим и неспешным шагом шли двое, один из которых был высоким седоволосым мужчиной, а у второго даже глаз невозможно было разглядеть из-за кучи одежд и низко надвинутого капюшона плаща.

– Смотри-ка, Джафар, – произнес седоволосый, останавливаясь перед ажурной кованой решеткой забора у одного из особняков. – Когда-то мы уже были с тобой в этом доме, дабы оказать услугу его хозяину. Даже не верится в подобное совпадение.

– Здесь, хозяин, – произнес с кивком закутанный в одежды. – Это теперь его дом.

– Интересно. – Седоволосый покачал головой своим мыслям. – Как же он ужился с призраком? Знаешь, этот юноша мне даже в последнее время стал нравиться.

– Сильный встанет с колен, удел слабого так и остаться ползать, – прилетел ответ из-под капюшона.

– Наверно, ты прав. – Кивнул седоволосый. – Выживет – прощу, так и быть, а нет, так и не стоит завязываться.

– Гальверхейм сказал, что у вас мало времени, хозяин. – Кулаки закутанного в одежды сжались.

– Это ничего. – Седоволосый улыбнулся. – Галчонок всего лишь передал послание. Он хороший был враг.

– Гальверхейм – подлый трус. – Затянутые в перчатки руки легли крестом на груди.

– Ха-ха, Джафар, – рассмеялся седоволосый. – Галчонок слабая и беззащитная женщина, что выгрызла себе кровью и болью кусок от этого мира, не всем же, как тебе, быть рыцарями от тьмы, ищущими жажды честной стали.

– Честь нужно уметь ценить, – произнес его спутник.

– Ну что ж, желаю тебе, Джафар, когда-нибудь встретить достойного противника. – Седоволосый отвесил своему спутнику легкий поклон.

– Спасибо, хозяин. – Тот вернул поклон. – Об этом я уже мечтаю не первую сотню лет на земле.

Из тьмы на двух переговаривающихся путников выскочили размытыми тенями фигуры необычайно быстрых и стремительных людей. Их было чуть больше десятка, а от ворот к ним вышел высокий брюнет, сохраняющий слегка натянутой легкую улыбку на лице.

– Вампиры. – Презрительно сплюнул на землю закутанный в одежды.

– О, граф, рад видеть вас в добром здравии! – Седоволосый радостно развел руки, как бы предлагая обняться.

– Хозяин!

– Хозяин!

– Хозяин!

Вампиры один за одним падали на колени, упираясь лбами в землю, в конечном итоге стоять остался лишь тот, кого седоволосый назвал графом.

– Что, Десмос, для тебя я больше не хозяин? – Седоволосый расплылся в улыбке, слегка склонив набок голову и с интересом рассматривая замершего перед ним брюнета.

– Видимо, такое время настало. – Брюнет пожал плечами, с какой-то внутренней болью глядя на спины своих детей.

– Время. – Седоволосый покатал на губах это слово, пробуя его на вкус. – Знаешь, граф, а ведь ты прав. Время, увы, неумолимо.

– Зачем вы здесь, герцог? – Брюнет с прищуром смотрел на закутанного в плащ.

– Долги нужно отдавать, мой старый друг. – Седоволосый пожал плечами. – А в том, что я не плачу по счетам, меня еще никто не упрекнул.

– Он еще совсем молод. – Граф покачал головой. – Он не был причастен к грязной игре твоих врагов.

– И тем не менее. – Седоволосый остановил слова брюнета, подняв палец.

– Я не позволю. – Граф нервно сглотнул, встречаясь взглядом с седоволосым.

– Похвально. – Тот кивнул, как-то грустно улыбнувшись. – Но глупо, впрочем, видимо, ты прав, сейчас время другое. Эй вы, псы!

Он пнул ближайшего вампира в бок ногой.

– Убейте своего отца, такова моя воля!

Жуткие метаморфозы протекли буквально за секунды с телами коленопреклоненных, их руки увенчал острый обсидиан когтей, а челюсти раскрылись в ореоле блистающих клыков, наполняя сумрак кровавым свечением злобных глаз.

Свора одновременно, в одном молниеносном порыве рванулась с места, бросаясь туда, где еще секунду назад стоял улыбчивый бледнокожий брюнет. Впрочем, для некоторых это стало последним, что они сделали в своей жизни. Место брюнета занимала матерая тварь, вспоровшая шеи атакующим своими когтями еще на излете. Жуткий монстр явно превосходил и силой и умением нападавших, и лишь в численности он безнадежно проигрывал, уступая постепенно шаг за шагом свои позиции.

– Пойдем, Джафар. – Седоволосый вместе со спутником обошли клубок катающихся и кровящих в яростной схватке тел, входя во внутренний двор особняка и поднимаясь по его ступеням к входной двери.

– Однако постоять вам, – из-за спины их окликнул чей-то вкрадчивый голос. – Не достойно уважаемым входить в дом без приглашения хозяина.

– Глазам своим не верю, это же тонган! – Седоволосый с удивлением уставился на маленького желтокожего монаха. – Нет, определенно этот парень все больше и больше внушает мне уважение!

– Твоя моя понимай? – Маленький монах помахал им ручкой. – Идти давайте отсюдова, нельзя заходить в дом!

– Джафар. – Седоволосый повернулся к закутанному. – Похоже, Мать Тьма услышала твои молитвы, сегодня ты умрешь с честью.

– Спасибо, хозяин. – Рука, затянутая в перчатку, расстегнула тесемки плаща, давая тому упасть на землю.

– Не благодари, – произнес седоволосый на прощание, похлопав своего спутника по плечу. – Я был рад нашему знакомству, Джафар.

– Я был рад служить вам, мой господин.

Седоволосый вошел внутрь, на секунду смежив веки и сверяясь со своим внутренним чутьем, которое вскорости и указало ему путь вниз по ступеням в темный подземный этаж старинного здания.

«Мастер!» – Прямо на пути мужчины материализовался полупрозрачный контур старика.

«В чем дело, Фельм?» – Седоволосый слегка сбавил шаг.

«Прошу тебя, отпусти мою душу, я устал!» – заныл старик, срываясь на какой-то жуткий затухающий вой.

«Ты просил навсегда, я сделал навсегда. – Мужчина усмехнулся, передернув плечами. – Какие-то сто лет – и ты уже умоляешь меня отпустить тебя? Не верю своим ушам, Арк, ты мне казался куда безумней этого срока».

«Здесь невыносимо!» – Призрак старика умоляюще заламывал руки.

«Ну так займись делом, старый дурак!» – Седоволосый рассмеялся, после чего щелчком пальцев развеял надоедливый призрак, чем, как он доподлинно знал, доставил уйму неподдельных мук этому бестелесному созданию.

– Не понял?! – Мужчина с удивлением остановился на входе в подвал, когда по его тусклой серой пелене защиты ударили мощные черно-коричневые щупальца какой-то твари. – Кракен? Ну дает мальчишка!

Легкое плетение коснулось щупалец, заставив пробежаться судорогой боли по скрученным болью мышцам злобного создания.

– Еще один? – Седоволосый рассмеялся, поразив очередного монстра. – Два кракена, целое гнездо вампиров, тонган и ко всему прочему две Гончих Смерти! Хорош бесенок, и вправду хорош, надо же какая удача.

Пройдя еще в глубь подвала, мужчина с трудом сбросил крышки с двух огромных дубовых бочек.

– Так-так… – шептал он, вглядываясь в слизь и муть, что были внутри. – Ну-ка выходи, маленькая паскудница, где же ты?

Словно внемля его словам, жидкость в одной из бочек вспенилась, выпуская наверх жуткую, увенчанную когтями серую лапу, следом за которой на поверхность всплыла жуткая оскаленная морда, тускло светящаяся мутной болотной зеленью злобных глаз.

– Молодец, девочка, – шептал мужчина, медленно пятясь и давая твари вылезти из бочки. – Давай, моя хорошая, шевели лапками, вот так, вот так, умничка.

Жуткая тварь, напоминавшая одновременно крысу, волка и хорька пепельно-серого цвета, тихо, но от этого еще более жутко зарычала, показывая клыки.

– Ну-ка давай, давай сюда свою мордашку. – Седоволосый совершенно безбоязненно обхватил голову гончей двумя руками, затуманенным взглядом всматриваясь в ее суть. – Так-с, это ясно, что тут у нас? Гнев? Замечательно! Злость? Восхитительно! О-о-о-о! Моя ты прелесть, в тебе столько любви! Ах, какое чувство, да моя хорошая, ты просто клад для меня, ну-ну, не сердись, я почти закончил, еще чуть-чуть потерпи.

Вязь колдовских плетений нить за нитью ложились на сознание зверя, опытными стежками свиваясь в фантасмагоричную картину сложнейшего заклинания. Мужчина работал и улыбался, поглаживая нежно-жуткое создание.

– Не волнуйся, не волнуйся, уже скоро, скоро ты покажешь всем, что такое любовь!

Когда он закончил, зверь обессиленно рухнул к его ногам. Он еще раз проверил свой труд, лишь после этого довольно улыбнулся, покидая этот дом. Странное чувство овладело им, он задумчиво шел, совершенно не обращая ни на что внимания, видимо потому-то и пропустил тот момент, когда уже на выходе из пригородной застройки ему дорогу преградил сухонький старичок, нежно сжимающий в руках резную шкатулку из мореного дуба, изукрашенную таинственными письменами.

– Раус?

– Здравствуй, учитель. – Старик низко поклонился седоволосому.

– Что ты тут делаешь, Креб? – Мужчина сурово свел брови на лице и поджал губы.

– Ваггет имеет к тебе разговор, учитель. – Старик тяжело вздохнул.

– Нильс? – Мужчина презрительно скривился. – Что вам нужно от меня?

– Ты больше никогда не вернешься в этот город и не подойдешь к нему на полет стрелы. – Старик низко опустил голову. – Таковы условия, учитель.

– Условия? – Седоволосый недоверчиво оглядел старика. – Вы смеете ставить мне условия?

– Прости, учитель, но так нужно. – Старый маг откинул крышку своей шкатулки, озарив мерцающее красным светом свое печальное лицо. – В этот раз ты зашел слишком далеко.

Внутри шкатулки пульсировало заточенное в металлическую вязь из проволоки и драгоценных камней сердце, светясь кровавым светом чужой боли.

Повисла тишина, оба молчали, наблюдая за мерным биением чужого сердца. Для понимания сути происходящего им более не требовалось слов.

– Вот значит как. – Мужчина покачал головой. – Время на исходе.

– Прости, учитель, но демон это уже за гранью! – Старик подался вперед, словно ища прощения или понимания.

– Не неси ерунды! – Мужчина топнул ногой в гневе. – Это был мой сын!

– А если бы сущность Аникея не проснулась? – в ответ выкрикнул Креб Раус.

– Ты такого плохого мнения обо мне? – Мужчина отмахнулся рукой от его слов. – Дитя Тьмы умерло бы еще до восхода солнца, независимо от того, откликнулся бы Аникей на прорыв инферно или уже истлел в прах! Я выловил его адептов задолго до рождения плода, он был полностью под моим контролем!

– Но люди, Алексис! Люди! Ты умыл город в крови ради своей мести! – дрожащим голосом выкрикнул старик, закрывая шкатулку.

– Я – некромант, Раус! – Мужчина сделал шаг вперед, направив свой горящий взгляд в испуганное лицо своего бывшего ученика. – Нельзя заигрывать со смертью, глупый мальчишка, никто не смеет играть со мной!

– Прости, учитель. – Старый маг не выдержал взгляда, поникнув головой и не смея больше смотреть на своего собеседника. – Но таковы условия, ты будешь жить, пока ты выполняешь их.

– Что ж. – Седоволосый закрыл глаза, чтобы совладать с бурей эмоций, охвативших его. – Мне нужно время, и я принимаю ваши условия. К тому же…

Он оглянулся через плечо.

– Я уже сделал все, что хотел.

– Я передам, учитель. – Креб Раус вновь склонился в поклоне и, более не испытывая судьбу, скрылся за перекрестком дорог, удаляясь прочь быстрым и нервным шагом.

– Странные времена настают, Алекс, не находишь? – Из придорожных кустов, прихрамывая, выбралась древняя как смерть старуха-нищенка, с подернутым белесым бельмом одним глазом, вертя на пальце довольно дорого выглядящий серебряный перстенек. – Вижу, неспроста Аникей тебе приветы шлет с того света.

– Тебя мне еще не хватало. – Седоволосый сплюнул на землю при виде старухи. – Вечно ты суешь свой нос, куда тебе не следует, Галчонок, смотри, как бы я тебя с собой на пару не утащил.

– Ну-ну. – Старуха прокаркала сухим, лающим смехом, закашлявшись в конце.

Повисла пауза, седоволосый со старухой старательно делали вид, что смотрят куда-то вдаль на дорогу.

– Гальверхейм, – через какое-то время произнес мужчина несколько смущенно.

– Алекс? – Старуха смерила его внимательным взглядом.

– Присмотри за мальчиком. – Он слегка запнулся, обдумывая свои слова. – Ему будет нелегко, но он должен справиться. Проследи, чтобы он остался цел, пока я завершу свои дела и буду готов прийти за ним.

– Хорошо, Алекс. – Старуха кивнула ему. – Он переживет все, что будет уготовано ему судьбой, как бы тяжело это ни было.