Текст книги "Темные звезды"

Автор книги: Сергей Дорош

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

Бези принимает гостей

На полпути к коттеджу Лара побледнела, упала на четвереньки, и ее вытошнило на газон. Она мучилась, в судорогах выдавливая из себя страдальческое «Бээээ!», кашляя, всхлипывая и со свистом вдыхая между приступами рвоты, будто в последний раз. На заблеванную травку капали слезы, с губ свисали тягучие кислые слюни.

Наконец, она отплевалась, мотая разлохматившейся головой, и сипло задышала, не веря, что осталась жива. А казалось, кишки через рот вылезут.

– Со мной после первых сеансов было то же самое, – поделилась опытом Безуминка, стоя рядом и красиво поводя зажатой в пальцах длинной папиросой. – Потом я догадалась брать в обратную дорогу фляжечку воды. Очень полезно, чтоб прополоскать рот. Будешь?

– Давай. – Лара схватила фляжку трясущейся рукой, выхлебала половину и сейчас же выплюнула. Широко утерла белое лицо, до ноздрей обметанное слюнями и соплями. Как хорошо, что аллея пуста! Ужасно стыдно, если тебя увидят такую.

– Извини, детка, что я весь порошок проглотила. Уж очень спешно пришлось выйти на связь.

– А он услышит, ты думаешь?

– Главное, чтобы услышал кто-нибудь из двадцать второго батальона. Люди Купола друг друга знают. Если нас еще не увели на допрос, значит, я свистнула мимо принцевых ушей.

– Завтра опять придется пить микстуру? – уныло огляделась Лара. Вечерний парк темнел. Вдобавок небо затягивали сумрачные тучи, будто неподалеку упала звезда. Правда, духоты, как третьего дня перед падением, не было. Напротив, холодало, и листва шелестела под свежим ветром.

– Обязательно, родная, и Удавчик не поможет. Он будет париться рядом, в кресле. Завтра его смена вещания с утра.

– Я сроду не пила такого крепкого. Рюмочку наливки в праздник, и то мне мама Рута налила впервые только в позапрошлый год. Ну или чуток пива с девчонками на Духа Любви.

– Думаешь, Рикс платит нам от щедрости? Он старый сквалыга, у него зимой снега не выпросишь. Деньги и довольствие нам для того, чтоб мы смирились, чтобы сами шли под шлем.

Лара не знала, что ответить. Стакан с желтым пойлом словно опять возник перед глазами, и унтер вновь готовился хлестнуть ей по губам. Такое унижение стерпеть нельзя, ее не зря пристегнули ремнями. Потом хмельной накат, шум в ушах, что-то дергает внутри, словно ты взялась за электрические провода.

Но дальше! Дальше лежал неведомый простор. Слух доставал до горизонта и уходил за него. Так слышат ангелы, которые ловят людские стоны. В безжалостном кресле, насильно пьяная, Лара вдруг ощутила себя вещуньей… или ясновидящей. Словно ее чувства простерлись вдаль и коснулись чьих-то трепещущих губ. Одним усилием она смогла увидеть грустную худую Шельму, пожалеть ее и порадоваться ее деткам.

«Она умирает, – вдруг поняла Лара, вспоминая Шельму. – У нее что-то с глазами. Белки глаз желтоватые. От микстуры? А дети сытые, она их кормит хорошо. Нет, она не убьет профессора. Просто не дойдет, даже если бы ее пустили во дворец. Сядет от слабости где-нибудь на лавочку, на станции, вздохнет и… Как дядька Диль. Мама сказала: „Диль печенку пропил“».

Лара почти зримо увидела, как Шельма бледнеет, расширяет глаза, хватается за грудь, а изо рта ее начинает вытекать кровь.

– Мы все рано умрем, – жестоко заметила Безуминка, угадав мысли Лары. – Хорошо, если ты успеешь найти себе парня и порадоваться с ним. Вот если бы принц взял власть! Тогда нас перестанут травить, мы оседлаем государственный эфир. Можно будет отпиваться порошками и пилюлями.

– Принц? Власть? – Лара захлопала глазами. – Его государь-отец жив и здоров, да пошлет ему Бог молний сто лет жизни.

– Да ты еще глупышка. – Безуминка взяла девчонку за руку. – Не слушала, что я вещаю? Церес взял под свое начало все сухопутные войска, он готовит свержение Красной династии.

– Во, что творится! А как же будет?

– Будет Синяя империя вместо Двойной. Не бери в голову, политика не для тебя. Поспешим-ка домой, дождь собирается!

В самом деле, интриги принцев и министров Лару не тревожили. Она больше думала о себе.

Из тесного и серого квартала, где жили мастеровые, заводские и прислуга, она угодила сперва в сумасшедший дом, а оттуда прямиком на службу Его Высочества, да еще с приличным жалованьем. Другие стараются и добиваются такого места, а ее сюда доставили силком, в кузове.

Жизнь повернулась, будто револьверный барабан, и вот она под первыми каплями дождя бежит к светлому коттеджу, который теперь ее дом! Видела бы мама Рута, где дочурка поселилась!

«Только чтоб она не видела меня под шлемом».

– Продышалась? Давай собирай ужин. У тебя вчера неплохо получилось. А я присмотрю, из чего тебе перешить одежку. В лосинах щеголять – парней дразнить. Твои ножки уже на них действуют, судя по Удавчику. Завтра же сдам вещи портному.

– Зачем? Я сама справлюсь. – Лара небрежно дернула плечом. – Были бы ножницы да иголка с ниткой. Да и прибраться здесь успею.

Безуминка отчего-то нервно задышала и погнала на Лару:

– Делай, что сказано, а в доме не хозяйничай! Что где лежало, там пусть и валяется! Я тут главная, а ты при мне, понятно?!

– Конечно. – Лара мигом пошла на попятный, немного обидевшись. – Просто я все умею: мыть, подметать…

– Для этого есть лакеи! – почти выкрикнула Безуминка. – Я их тоже сюда не пускаю! Пока я жива, здесь все будет по-моему! Сдохну, тогда мойте, выметайте!

– Нет, ты же молодая. Зачем тебе умирать?

– Откуда тебе знать, зачем? – Безуминка отвернулась к зеркалу, смятым капором смахнула с него пыль и приблизила лицо к своему отражению.

Лара заметила, как девушка, оттянув себе нижнее веко, внимательно разглядывает белок глаза.

– Он белый. Не желтый, – сказала девчонка, чтоб Безуминка не волновалась зря.

– Заткнись, – глухо ответила та, опершись ладонями на захламленный столик под зеркалом и опустив лицо. – Заткнись, пока не получила. Без тебя знаю, что будет.

Стараясь ступать тихо, Лара подошла и осторожно обняла Безуминку сзади. Та не оттолкнула ее, наоборот, прижала руки девчонки своими. Лара почуяла, как Безуминка дрожит, и потерлась лицом о ее спину у самой шеи.

– Ты хорошая, – шепнула она девушке.

– Ну тебя к дьяволам, – тоже шепотом ответила Безуминка. – Никогда я к себе никого жить не пускала, и не надо было начинать. Раз споткнешься и покатишься.

– Давай вместе убежим? Можно где-нибудь наняться на работу… Заработаем, закажем себе шлемы. Будем гадалками по голосам. Опасно, зато платят много.

Безуминка беззвучно засмеялась. Освободившись от объятий, повернулась и взяла голову Лары в ладони.

– Ох, ты наивная, Лари. Втянулась, да? Отведала? Вот так со всеми бывает. Но ты не с той связалась. Я не та, которая тебе нужна. Запомни хорошенько: я не умею ни шить, ни стирать, ничего. Я только медиум, живу в эфире. Все остальное мне скучно. Три дня без шлема, и повешусь. Не становись такой, ладно? А самое главное, не соглашайся нырять в черный эфир. Рикс тебе обязательно предложит. Пообещает большие деньги. А ты: «Нет, и все». Поклянись, что откажешься.

– Что это, черный эфир? – Лара почувствовала болезненное любопытство.

– То, откуда не возвращаются. До меня тут жила девушка, Верба. Она входила в него дважды, а на третий раз осталась там. Так и не проснулась.

За окнами дождь шумел все сильнее и сильнее.

С наступлением темноты Лисси словно погрузилась в сон наяву. Теперь не она вела слепого Касабури, а он, снявший с глаз повязку, уверенно вел девчонок за собой. Казалось, тьма дождливого вечера ему не помеха. Он шагал уверенно, легко огибая препятствия, которые Лис видела только в упор. Да и Хайта свободно ориентировалась в потемках. Она держала хозяйку за руку и предостерегала: «А!», если впереди была канавка или ямка.

Наконец, Касабури нашел то, что искал в обширном парке.

Он встал посреди лужайки и несильно топнул, раз, потом еще несколько раз, будто отбивая чечетку.

Потом случилось жуткое, сразу напомнившее Лисси прошлый вечер.

Земля раскрылась, и как по лестнице из нее вышел человек, с ног до головы одетый в черное, похожее на рабочий наряд трубочиста. Голову его закрывал колпак-маска.

Касабури и черный хлопнули в ладоши, поклонились друг другу, затем пилот достал из-под робы пакет и отдал черному.

– Твои юницы промокли, продрогли, – заметил гиджит-караульный. – Мы накормим их, обогреем и дадим ночлег. У нас всегда рады высоким гостям из Канхай Джару. Входите! Наш стан – ваш дом.

Касабури отрицательно поводил головой:

– Они живут на поверхности. Я должен найти им дом здесь, наверху.

– Так они не из людей шахт?

– Нет, – солгал Касабури, поскольку Хайта все-таки принадлежала к киалибу файнес, и с ней следовало поступить по обычаю и решениям господарей Мира.

– И не из людей Синего повелителя? – продолжал допытываться гиджит.

– Нет.

– Тогда будет разумно забрать их к нам. Они молоденькие, здоровые. Станут ласковыми и прилежными. Я бы взял светлую, – признался гиджит, поглядывая на Хайту.

– Я их должник, обязан им спасением. Когда отдам свой долг, приду к вам.

– О, это меняет дело, – согласился караульный. – Долги надо возвращать. Хорошо! Мы ждем тебя, Касабури Джаран. Где наши входы, ты знаешь. Будь осторожен наверху. Возьми мои очки, это подарок.

Пилот, чтобы отдариться, снял и отдал одну из своих серег. Нельзя оставаться неблагодарным.

Черный человек вошел в землю, и она сомкнулась над ним.

Лисси казалось, что из тайника в гроте она вылезла в новый, за минувшие дни уже третий по счету мир. Стоит один раз свернуть не туда, выбрать окольный путь вместо прямого, как ты начинаешь терять родных, попадать в опасные передряги и узнаешь такое, чего лучше не знать.

Ты живешь в роскошном доме, окруженная любовью родителей и заботой слуг, учителя и книги рассказывают тебе обо всем, что есть на свете, но вдруг небо разрывает рев падающей звезды, и мир изменяется. Ты начинаешь взлетать в лунном свете, встречаешься в воздухе с загадочным парнем, а из земли выходят черные люди. Тебе становится ясно, что мир совсем не такой, каким ты его видела, что под землей живут не только черви и кроты, а правящему дому служат не только люди, но и дьяволы.

И невольно перестаешь доверять земной тверди под ногами. Как сказала Безуминка: «Земля поглотит».

– Мы ели и мылись вон там, – указала Хайта. В зарослях не было ни огонька, но девчонка точно знала направление. – Не очень далеко. А что это, воин? Сверху капает. – Она удивленно вскинула голову.

– Это называется дождь. Вода с неба.

– А кто ее льет?

– Спроси у хозяйки. На поверхности верят, что в небесах живет волшебный человек, который мечет электрические разряды.

– Ой, оно все сильнее! Идем скорее к дому, а то нас затопит. Вы тоже сможете помыться и покушать.

– А чей дом? Кто хозяин?

– Там живет девушка, служанка Синего повелителя.

– Ну пошли.

Затянув на бедрах шнурок просторных бледно-лиловых шальвар с серебристой вышивкой в виде лиан и цветов, завязки с кистями на щиколотках и шнуровку куцего атласного жилета, а потом заплетя косички, Лара увидела в зеркале не прежнюю девчонку из рабочего квартала, а юную вейскую танцовщицу с открытыми спиной и животом. Даже разрезом глаз похожа!.. Таких девиц изображают на цветных карточках с названиями «Жаркая краса» или «Прелестница Вея».

Понятно, есть карточки и похлеще, но их продают взрослым, в конвертах. Когда у Лары заводилось двадцать-тридцать лик, она покупала картинки с модными дамами, кавалергардами, актерами и молодыми астролетчиками. Наклеивать их на стену над кроватью мать не позволяла, приходилось прятать под матрасом.

Безуминка, веселая и сытая, глотнувшая полынной зелени, наряжала и расчесывала Лару, будто куклу. Так младшие девчонки возятся со своими деревянными ляльками, завертывая их во всякие лоскутья. Она тоже оделась по-вейски, только шнуры жилетки не затягивала.

– Не люблю я корсетов, они как тиски. Разве только корсаж как пояс, под грудь, а так предпочитаю свободные платья или сорочку с юбкой.

Это Лара заметила. Безуминка выбирала легкие фасоны кабацких прислужниц или прачек, не стеснявшие движений, с голыми руками или рукавчиками в виде фонарика-фаранге.

– Спать будем вместе. Если нужна отдельная кровать, придется заказать у кастеляна.

– Здесь, наверно, могут спать семеро!

– Что ты, ласточка, никогда больше двух. А то я умру от стыда.

Лара смутилась. Безуминка такая красивая, незамужем, а Бургон полон жандармских парней. Вон, Удавчик по ней страдает. Оказалось, он довольно честный малый, хоть и приставучий.

«Должно быть, она его нарочно дразнит, чтоб от себя не отпускать».

– Одной бывает скучно? – спросила она. – Кругом парк, ни души. Даже страшно. Я бы пугалась.

– О, на самом деле парк не пустует даже ночью. Но ко мне никто не суется.

Как бы в опровержение ее надменных слов раздался стук во входную дверь. Лара айкнула, шмыгнула в кровать и натянула одеяло, но Безуминка решительно пошла к дверям:

– Какого дьявола? Кого там носит по дождю? Я сплю!

Клацнул замок, дверь отворилась в ненастную ночь, и электрический свет озарил дрожащих у порога Лисси с Хайтой. За ними маячил рослый малый постарше, в перемазанной землей белой робе. Он поморщился, сузив глаза, когда желтоватое сияние упало на него.

«Мокрые призраки стучатся в дом» – На миг Лара сжалась от ужаса, но сразу поняла, что они – живые, настоящие.

Они вернулись!

Лара и подумать не могла, что будет настолько, до крика рада вновь увидеть Лис, раздражавшую ее своим назидательным тоном и господскими манерами, а вместе с ней Хайту, глупую и ласковую как котенок. Правда, она заметила, что взгляд Лис перестал быть подчеркнуто графским, а Хайта будто поумнела на вид.

– Э, подружки, где вы пропадали?! Вас тут вся жандармерия искала, Сарго под арест попал, а вы по кустам с парнями шляетесь! Ну-ка быстро в дом и раздеваться! Бегом в купальню, а то завтра соплей не оберешься. Лари, пусти им горячую воду.

Девчонки проскользнули в дом, тотчас попав в объятия счастливой Лары.

– О, Лис, я думала, больше тебя не увижу! Как вы смогли сбежать? И почему пришли назад?

– Лара, я столько узнала, что ты не поверишь. Я все тебе расскажу, это ужасно.

– А что было со мной, вообще уму непостижимо! Пойдем, поговорим в купальне. Хайта, за мной, топ-топ.

Настороженный парень остался снаружи, под дождем.

– Вы ждете отдельного приглашения, воин Канхай Джару? – спросила Безуминка на языке шахт.

– Кто ты? – выдавил черноволосый, сверля ее глазами. – Из какого стана?

– Вы, значит, пилот с летуна, что упал утром.

– Кто ты?

– Я давно не принадлежу стану.

– Ты отреклась от своего народа, – процедил парень, смерив Безуминку взглядом. – Если бы ты не служила Синему повелителю, я мог бы поступить с тобой жестоко.

– За кем из девиц ты шел сюда? – Безуминка заговорила развязней. – За темной или светлой? Просто так ты не отправился бы с ними.

– Тебя это не касается.

– Ладно, храни свои секреты. Но прежде, чем ступить шаг вперед, запомни хорошенько: здесь хозяйка я, а ты гость.

– Я помню обычаи, которые ты позабыла.

– Так соблюдай их. Если вздумаешь размахивать пистолем или выхватывать кинжал, получишь по балде бутылкой. Я проворнее тебя. Входи, воин. Мой дом – твой дом. Странно, что ты не принял гостеприимство Гиджи. Дело в ком-то из них, да?

– Могу я попросить тебя об одолжении? – войдя, Касабури осмотрелся в доме. – У тебя есть мази, притирания для красоты? Мои краски сошли с лица.

– Все лежит под зеркалом. Пользуйся. Я принесу тебе смену одежды.

Безуминка замешкалась, подбирая штаны для воина из дальнего стана, и пропустила серьезный момент. Из купальни раздался отчаянный визг и плеск, возмущенный крик, что-то стукнуло.

Навстречу ей оттуда вышел обнаженный и растерянный пилот, держась рукой за лоб. Безуминка отметила, что он весьма красиво сложен.

– Клянусь бессмертными звездами, я даже не успел приблизиться к бассейну. Меня выругали и швырнули в меня мылом. Девица в шальварах хотела ударить меня деревянной решеткой. Что такое? Я только собирался мыться!

Безуминка расхохоталась, вытирая слезы:

– Воин, они не моются с мужчинами в одном корыте!

– Но у нас они соглашаются.

– А что им остается делать?

– Я подожду, пока они закончат. – Он сел на край кровати, а Безуминка бросила пижамные штаны ему на колени:

– Вот, натяни хоть это. Есть будешь? Я приготовлю.

Касабури подумал: «Принимать пищу от изменницы недостойно воина. Я могу отнять еду силой, но сейчас я у нее в гостях и силу применять не смею. Как же быть?»

Но у него так подвело живот!

Придется еще раз пренебречь традициями.

– Буду весьма тебе признателен, – через силу выговорил он.

– Так вот, все они дьяволы, и Безуминка тоже, – подвела итог Лис, порозовевшая от горячей воды. – Они из другого мира. Киалибу файнес сторожат в Бургоне по ночам, они прорыли ходы из запретной зоны. Мне кажется, кто-то отключил приборы, которые следят за подкопами.

– Одуреть. – Лара помотала головой. – Нет, я знаю, что они гнездятся глубоко в земле, но их не достать, а сами они не вылезают. Так дядька Рубис говорил, он прочитал в газете.

– Господи, сколько же у тебя дядек?

– Было шесть, и трое померло. Ну а что теперь нам делать?

– Я не знаю. – Лисси опустила голову. – Я бы сообщила батюшке, чтобы он передал в Консилию… Но здесь мы словно в западне, а вас с Безуминкой поят отравой, чтобы вы не слышали нормальных медиумов.

– Только не говори плохо про Бези, – предупредила Лара. – Кто бы она ни была, Без правильная девушка. Просто резкая и злюка, но на самом деле правильная. И Хайта… Ты можешь представить, чтоб Хайта тебе навредила?

Обе, не сговариваясь, взглянули на златовласку. Та, по шейку в воде, дула на мыльную пену. Заметила, что они смотрят, и улыбнулась. Нет, этот светлый человечек не похож на дьявола.

– Но самое важное то, что объявила тебе Без. – Лисси стала выбираться из купальни. – Если принц Церес замышляет против Красной династии, надо его остановить. Я уверена, батюшка так бы и сделал!

– А мне эти, с Красной половины, не очень нравятся, – призналась Лара. – Одеваются странно, говор у них чудной, все не по-нашему. И говорят, у них принцесса ведьма или еретичка.

Лисси всплеснула руками, при этом брызнув Ларе в глаз мыльной водой:

– Да как можно в империи порядок разрушать?! Триста лет династии стояли, и вдруг одну свергнут! Это все равно, что человеку ногу отрубить. На двух ногах он устоит, а на одной он калека! Тогда нас не то что мориорцы, даже вейские пираты завоюют! И будешь в одних шароварах плясать для них, чтоб накормили.

Попасть к вейцам в плен Ларе не улыбалось. Протирая глаз, она согласилась:

– Да, верно. Осталось придумать, как дать весть твоему батюшке.

– Через шлем.

– Э-э, не так все просто!.. Хайта, – пригляделась Лара к златовласке, вылезшей из воды, – что у тебя с пупком? Грыжа, что ли, вылезла?

Обратила внимание и Лис. В самом деле, пупок Хайты, бывший вчера аккуратной ямкой, сегодня немного выбухал, будто под кожей скрывалось яйцо.

– Пата хайджа, – важно объявила Хайта, погладив себя по животу, когда ей жестами и пальцами растолковали, в чем вопрос.

Затем она проделала фокус, который произвел на всех очень сильное впечатление. Даже больше, чем очень сильное впечатление.

Златовласка с самым непринужденным видом запустила в пупок указательные и средние пальцы, после чего растянула ямку на своем животе как каучуковое кольцо.

В теле ее открылась ниша, куда свободно поместился бы кулак. Запустив туда ладонь, Хайта извлекла давешнюю прозрачную штуковину с шевелящимся серым червем в середине, но теперь эта вещь казалась больше, чем была раньше.

Так вот где она ее спрятала!

– Пата хайджа.

Чуть погодя Лара вышла из купальни с круглыми глазами величиной как монеты в пять унций и спросила каким-то неестественным голосом:

– Без, у тебя есть нюхательная соль? А то Лис упала в обморок.

– Да что у вас там творится?!

– Я не могу сказать. Это надо видеть. Если Хайта еще раз покажет.

Сложнее всего оказалось уговорить Лисси выйти из купальни в комнаты.

– Я никогда не проходила перед мужчинами в таком виде. Ты слышишь, Лара? Никогда! Тем более он постоянно глядит на меня.

– Вдруг ты ему понравилась?

В конце концов, удалось так задрапировать ее простынями и полотенцами, что снаружи кулька остались только голова и ступни. Еще бы замотать голову платком, чтобы одни глаза моргали, и получилась бы витенская красавица.

Касабури не сказал ни слова, просто удалился в купальню, и оттуда вновь раздался шум воды. Мылся он недолго. Вскоре пилот вернулся к своему мирному занятию – разбирать и чистить пистолеты. Лисси тайком наблюдала за его руками.

«По-моему, это вообще не оружие. И разрази меня гром, если оно не из стекла. Похоже на коричневое бутылочное стекло».

– Да, ласточка, ты целиком права. – Безуминка выпустила струйку дыма. – К твоим догадкам мне прибавить нечего. И я, и Хайта, и Касабури, мы все киалибу файнес. Мы гости на вашем Мире. Разница только в том, что мы с Касабури родились здесь, а Хайта прибыла с Ураги.

– С ума сойти можно, – покачала головой Лис. – Целая страна под землей! И такие странные порядки, будто в старину – рабство, продажа людей…

– У каждой империи есть свой подземный мир, и только его жители знают, что там творится.

– Но как вы оказались на службе у принца?

– Долгая история. Когда-нибудь я расскажу ее, но не сегодня.

– И вы тоже умеете хранить в пупке всякие мелочи?

– О, нет, храни меня звезды! Это какая-то новинка мудрецов, я с таким не сталкивалась. Они там ставят опыты с рабами, как профессор Картерет.

– Хайта назвала себя «кани джику рузи». – Касабури ловко соединил стеклянные части в единое целое, заправил внутрь оружия некий стручок и подошел к зеркалу. – Тебе не знакомо такое название?

– Нет. Они там мастера выдумывать слова.

– Лис, он красится, – еле слышно шепнула Лара. – Как девушка.

– Он был накрашен с самого начала. Просто размылось.

– Лис, он губы помадит.

– Ну и что, модники еще не то делают. А пата хайджа, – добавила она громче, для Безуминки, – то есть эта вещь…

– Пата хайджа значит «зерно» или «зародыш». Серьезная штуковина. Не пытайтесь отнять ее у Хайты, пусть хранит. Она будет драться, если захотите отобрать.

– Ты ждешь еще кого-нибудь? – спросил Касабури.

– Да кто еще может явиться ночью?! Хватит уже!

– Не знаю. Один человек. Он на крыльце. Дверь заперта?

– Ой, я забыла…

Пилот метнулся и схватил свое стеклянное оружие. Дверь открылась, вошел немного промокший Удавчик с большущим букетом белых и розовых цветов. Хотя при виде компании челюсть у него слегка отвисла, он молниеносно выхватил револьвер, но спуск нажимать не стал, а только сказал:

– Я иду, смотрю, у тебя свет горит. Тут гости, да? Я помешал?