Текст книги "Тактик 4 (СИ)"

Автор книги: Сергей Шиленко

Соавторы: Тимофей Кулабухов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Условия содержания были ужасающими. Люди сидели прямо на земле, прижавшись друг к другу от холода. Охранники (дюжина вооружённых солдат) ходили по периметру загона, но еды или воды пленникам не давали.

– Сволочи, – прошептал я, наблюдая за этой картиной.

Но хуже всего было другое. Возле загона суетились солдаты с мотками толстой верёвки. Они явно готовили что-то, связанное с пленниками.

Я направил ястреба ниже, стараясь рассмотреть детали. Солдаты вязали длинные верёвки, на которых через равные промежутки делали петли. Самодельные поводки для людей.

Картина рисовалась всё более мрачной.

Перенеся внимание на центр лагеря, я увидел Альшерио в окружении офицеров. Они стояли возле большого шатра и что-то бурно обсуждали. Острый слух ястреба позволил уловить обрывки разговора.

– Гоним перед войском, чтобы сбить с толку стрелков. Защитники не посмеют стрелять в собственных людей.

– А если всё-таки выстрелят? – спросил один из офицеров.

– Да пускай. Тем меньше возни с теми и другими скотами, – холодно ответил лорд. – А если их самозваный лорд отдаст приказ положить заложников, то все поймут, что он за крыса. Убивает тех, кого должны спасать.

– Гениально, милорд, – заискивающе согласился другой офицер. – Они либо пропустят нас без боя, либо потеряют поддержку народа.

Я стиснул зубы.

Классическая шахматная «вилка», где каждый ход ведёт к ухудшению ситуации, а не сделать ход нельзя. В моем случае поставить ополчение и меня лично перед выбором между военной целесообразностью и человечностью. И при любом выборе оказаться в выигрыше.

Но вообще я категорически не хочу, чтобы жители предместий погибли.

Под большим навесом, который я видел уже несколько дней, наконец открылось то, что там строили. Это была не осадная башня и не катапульта. Это был огромный деревянный щит на колёсах – мантелет, только невероятных размеров. Высотой метров в пять и шириной не меньше десяти.

За этим щитом могла укрыться целая рота солдат. А если привязать к нему пленников…

– Умно, – признал я сквозь зубы. – Мерзко, но умно.

Альшерио собирался загнать пленных между гигантским щитом и городской стеной. Защитники не смогут обстреливать щит, не рискуя попасть в мирных жителей. А солдаты под прикрытием щита спокойно подведут таран к воротам и достаточное количество пехотинцев для оперирования тараном.

Сам таран тоже пережил несколько изменений, он был частично разобран, а вместо старого бревна на травке валялось новое, ещё не подвешенное. Не знаю, где они его взяли, возле реки росли всякие вязы и ивы, но это был здоровенный, массивный и прочный ствол дуба.

Он был подогнан по длине и на оконечность поставлена та же самая металлическая насадка. Но плотнее и тяжелее. Суммарный вес дуба, судя по всему, тоже сильно увеличился по сравнению с первым бревном, раз атакующим понадобилось навесить на опорную конструкцию дополнительные четыре колеса.

Вес больше – кинетическая сила больше. Больше вкладываешь кинетики, получаешь больше результата. Физика, мать её!

У врага были новые лестницы, хотя и немного, штурмовые башни они так и не собрали. Ну хотя бы что-то.

Я ещё какое-то время наблюдал за приготовлениями, после чего прервал действие навыка и протёр лицо ладонями.

За последнее время руки стали грязными, под ногтями чёрная грязь, копоть и оружейное масло.

С самыми мрачными мыслями я направился к дому Маданы. Против хитрости работает подлость. Против подлости должно быть читерство. В этом мире оно называется магией.

Дом ведьмы встретил меня тёплым светом свечей и знакомым запахом трав. Мадана сидела у очага, и, судя по запаху, пекла какое-то мясо. То есть, она не всё время заняты ядами, но и на покушать отвлекается.

При моём появлении она подняла голову и улыбнулась.

– Сэр Рос, – мурлыкнула она, – как приятно. Хотя, по твоему лицу вижу, что дела плохи.

– Хуже некуда, – мрачно ответил я, опускаясь в кресло напротив неё. – Мадана, мне нужна твоя помощь. Точнее, помощь твоего… покровителя.

Улыбка исчезла с её лица:

– Ты решил прийти к истинному божеству и поклонится Великому Гульбегу?

– Хрен там плавал, мне нужно простое предсказание, локальные сведения о планах врага. Я, собственно, подозреваю, но хочется знать наверняка.

Мадана потеребила бусы из обточенных костяшек и серьёзно посмотрела на меня:

– Гульбег не любит, когда его беспокоят по пустякам. И цена предсказания может быть высокой.

Глава 22

Мотивация

– Видишь ли, – пояснил я Мадане, – твой покровитель тоже заинтересован в том, чтобы город выстоял, потому что у него тут несколько сотен сторонников, которых выжгут под корень. Так что мотивация у меня с твоим жутким боссом взаимосвязанная.

– Расскажи, что ты видел, – она встала и достала ящик с какими-то засохшими костями, расчистила стол и разложила их в определённом порядке, потом расставила красные свечи, четыре штуки и поставили их по углам конструкции из костей.

Я в подробностях пересказал всё, что наблюдал в лагере врага. Пленники, верёвки, гигантский щит, планы Альшерио. Мадана слушала внимательно, её лицо мрачнело с каждым словом.

– Мерзавец, – прошептала она, когда я закончил. – Использовать людей, как живые щиты…

– Сможешь узнать точно, что он планирует?

Мадана задумалась:

– Попробую. Но предупреждаю – видения Гульбега не всегда приятны.

Она встала и зажгла свечи, глубоко вздохнула и стала протяжно и жутковато произносить какие-то длинное заклинание.

В каком-то момент свет свечей качнулся.

– Отойди к стене, – предупредила она. – И что бы ни происходило – не вмешивайся.

Я послушно отошёл и наблюдал.

Мадана встала над столом, подняла руки и стала напевать другое заклинание, но уже на какой-то ритм, мотив.

Слова звучали хрипло, гортанно, как будто она говорила не собственным голосом.

Свечи в комнате заколебались, хотя ветра не было. Тени на стенах задвигались, образуя причудливые фигуры. Воздух стал плотным, давящим.

Мадана дрожала. Её глаза закатились, показывая только белки. Изо рта пошла пена. Но она продолжала говорить, всё громче и отчаяннее.

Внезапно она остановилась. Повисла абсолютная тишина. А потом Мадана заговорила совершенно чужим голосом – низким, мужским, раскатистым, как будто из глубины пещеры:

– Видение открывается… Завтра, к полудню, начнётся последний штурм. Пленники будут согнаны в одно место и привязаны верёвками друг к другу. Армия воинов со злыми сердцами погонит их перед собой, как щит из живых тел. Защитники дрогнут, орки станут стрелять, ополчение нападёт на орков, а враг подведёт таран к воротам и ворвётся в город. Ваш город падёт, как падает каждый из царей, а все его жители прольют дождь из слёз и крови по дороге к смерти, бесчестию и боли.

Голос оборвался. Мадана покачнулась и рухнула на пол без сознания.

Я кинулся к ней, поднял на руки, отнёс к постели. Пульс был слабым, но ровным. Дыхание тоже нормальное. Просто обморок от магического истощения.

Когда она очнулась, я сидел рядом с чашкой воды.

– Как ты? – спросил я, помогая ей сесть.

– Ужасно, – прошептала Мадана, хватаясь за голову. – Рос, я всё это ещё и видела.

– Ну, судьба ситуации ясна, но мне тут кое-кто говорил, что я тот, кто тащит судьбу за хвост в выбранном мной направлении.

– Все следуют своей судьбе, Рос, – слабо возразила девушка.

– Отчасти и я, но не полностью. Если мне известно развитие событий, и оно меня не устраивает, то я вмешаюсь.

Мадана внимательно посмотрела на меня:

– Ты что-то задумал. Я чувствую это сердцем. Что-то рискованное.

– Возможно. У нас же тут война, каждый день как последний. Ты в порядке? Мне надо идти.

Мадана долго смотрела на меня, потом тихо вздохнула:

– Мужчина, помоги мне встать. Я тебе дам напоследок кое-что.

Я помог, она нетвёрдой походкой подошла к сундуку в углу комнаты, покопалась среди каких-то склянок и достала небольшой пузырёк с ядовито-зелёной жидкостью. По-моему, он даже светился.

– Это Мариосса.

– Что за Мариосса?

– Мариосса Желтоглазая была могущественной ведьмой в седую старину. Но такая была дама, с шибанцой. И магия её была направлена на то, чтобы делать всех вокруг безумными. Она это зелье придумала и называется оно в её честь. Просто разбей, он вступит в контакт с воздухом и всё, началась магия. Этим можно целый город вроде Каптье отправить в состояние безумия на пару часов. Глупость, безумие, галлюцинации, желание петь, танцевать голым, неспособность понимать, что вокруг… Это мой путь спасения… был. Если враги ворвутся в город и я пойму, что ты не выстоял, разобью и будь, что будет. Но есть одна малюсенькая проблема.

– Я в эпицентре?

– Эпи… как? В общем, да, ты в центре. В самой середине безумия. Как разобьёшь, попробуй не дышать, а вообще сильно будет зависеть от ветра, которое будет разносить пары, но наверняка безумие охватит и тебя. Кто знает, как ты себя поведёшь? Зелье стоит жутко дорого и на его изготовление уходит примерно полтора года. И главное, ты не знаешь, выберешься ты из своего безумия или нет. Поэтому флакон – на крайний случай.

– То, что ты описываешь, психотропный яд, – вздохнул я. – А насколько он смертелен?

– Ни насколько. Сам по себе он не убивает, оттого не считается ядом, однако в состоянии безумия человек может прыгнуть со скалы или утопиться, зарезать ближнего, загрызть собственного ребёнка… Словом, безобидным ты его никак не назовёшь. Но если не будет другого выхода, то применяй. Вообще он ценный, я недавно приобрела и если не понадобится, то верни его назад, ладно?

– Ладно, – коротко ответил я. – А если я выйду из зоны действия, как быстро приду в себя?

Она дала мне фляжку.

– Это простое зелье, называется «конциин», сделай пару глотков, тогда мозги прочистит за несколько секунд. А так, держится до получаса, но ощущение слабеет вне зоны, где есть пары. На открытом воздухе человек просто словно пьян и постепенно приходит в себя.

Я взял пузырёк и внимательно рассмотрел. Зелёная жидкость переливалась в стекле, словно живая.

– Спасибо, – серьёзно сказал я, пряча пузырёк во внутренний карман. – Я не забуду этого.

– Только будь осторожен, – попросила она. – Этот яд действует на всех. И на врагов, и на друзей.

– Логично.

Я кивнул и направился к выходу. Плана у меня не было, мне приходилось придумывать его на ходу.

Когда я вернулся на Привратную площадь, где находилась дежурная рота ополчения, которая должна была бы реагировать на потенциальную ночную атаку, меня встретило крайне любопытное зрелище.

В углу площади, под светом факела, разгорался бытовой конфликт. Группа ополченцев громко возмущалась, спорила, ругалась между собой, бойцы размахивали руками, а в центре этой разгневанной толпы сидел знакомый худощавый эльф с длинными волосами. На нём была дешёвая броня, рядом стояло скромное копьё, шлем… Он был, чёрт побери, ополченцем.

Ну то есть… Он же вроде сбежал?

Фаэнно-Шэй-Ллукаш, или в простонародье – Фаэн. Эльф-шулер, хоть и отрицает это, которого я выпустил из тюрьмы в обмен на участие в обороне города. И он, в некотором роде, участвовал. Но сейчас это выглядит, будто он мухлевал в карты с другими ополченцами.

– Ты жульничаешь! – кричал здоровенный кузнец, тыча пальцем в эльфа. – Я видел, как ты карту под стол спрятал!

– Милейший, – спокойно отвечал Фаэн, перетасовывая колоду с раздражающей лёгкостью, – если бы я жульничал, вы бы этого не заметили. А раз так, то вам просто показалось.

Эльф улыбнулся и положил карты на бочку, которая стояла в качестве игрального стола.

– Да ты…! – Кузнец замахнулся кулаком.

– Стоп! – рявкнул я, протолкавшись через толпу. – Что здесь происходит?

Ополченцы немедленно расступились. Фаэн поднял голову и улыбнулся мне с той самой наглой ухмылкой, которая явно раздражает окружающих.

– О, сам лорд-протектор! – воскликнул он, поднимаясь с земли и отряхивая одежду. – Просто небольшое недоразумение, милорд. Эти достойные граждане никак не могут поверить, что эльф способен честно выиграть в карты.

– Фаэн, я тоже не могу в это поверить, – сказал я устало, – напомни мне, почему ты не сбежал из города? Не то, чтобы мне этого хотелось, но у тебя была возможность.

Эльф пожал плечами:

– А может я и прогулялся по окрестностям, а потом вернулся. Долг, знаете, лорд-проектор, долг. Я обещал защитить город? Вот, защищаю!

– Ты пока что народ драконишь, защитник.

– Развлекаю, чтобы люди забыли про все беды и несчастья.

– Так, всё. Я забираю этого эльфа. Не важно, что у вас там происходило, все остались при своих.

– Ничего себе при своих, лорд-протектор! Он у нас почти что серебряную марку выиграл. И мы сейчас планировали его за это бить, – честно признался кузнец.

Я хохотнул.

– Фаэн, ты неисправим. Ладно… Верни людям их деньги.

– Я честно выиграл!

– Честно выиграл, честно раздай обратно, развлекатель. А они тебя за это завтра спину прикроют в бою.

Я не стал ждать, потянулся в свой кошель и положил на бочку серебряную марку, взял под локоть эльфа и повёл за собой.

Народ остался и принялся горячо обсуждать, как они будут делать взаиморасчеты чтобы поделить обратно марку, потому что эльфу они проигрывали в мелких монетах.

Что поделаешь, как и алкоголь, в этом мире не запрещены азартные игры. Ну, то есть, я мог бы объявить сухой закон и запрет на игры, но это надо было делать сразу, а в первый момент я как-то об этом не подумал.

…

Я повёл его к одному из складских помещений на Внутреннем Пути, куда уже направлялись Мурранг и Хрегонн с группой знакомых фигур. Крысолов и его банда, семь человек, которых я освободил из тюрьмы и которые сравнительно честно участвовали в обороне города.

Склад был небольшим, заставленным мешками с зерном и бочками с маслом. Мурранг зажёг пару факелов, и помещение наполнилось колеблющимся светом.

– Народ! – начал я, когда все собрались. – То, что я сейчас скажу, не должно выйти за пределы этого помещения.

Крысолов скептически хмыкнул:

– Интриги, секреты… Мы же простые амнистированные ополченцы.

– У которых только что появился шанс спасти сотни и сотни невинных людей, – ответил я. – Попутно самую малость рискуя своей жизнью за благородное дело.

Это привлекло внимание. Даже самые циничные разбойники из банды Крысолова выпрямились.

– Объясняй, – коротко сказал главарь.

Я развернул на бочке лист бумаги и быстро нарисовал схему вражеского лагеря.

– Альшерио захватил жителей предместий, что-то около тысячи мирных жителей со всех домов. Завтра утром он планирует использовать их как живые щиты для штурма города. Люди окажутся между молотом и наковальней, будет много-много жертв.

– Суки, – выругался один из разбойников.

– Точно, – согласился я. – Но сейчас у нас есть возможность это предотвратить. Ночная операция по освобождению пленников.

Фаэн наклонился над схемой:

– И как ты планируешь выбраться из города незаметно? Стены высокие, ворота заперты, кругом стража.

Я посмотрел на Мурранга и Хрегонна:

– Первая часть плана – это мои крепкорукие друзья-квизы. Они чрезвычайно сильны, достаточно, чтобы легко спустить людей по верёвкам со стены, причём в любом удобном месте.

– Допустим, а потом? – спросил Крысолов.

– Проходим по предместьям к лагерю.

– Там будут патрули, к бабке не ходи, – бывшие разбойники не имели чувства такта, поэтому говорили, как есть и я эту откровенность даже ценил.

– Это я беру на себя.

– Магия?

– Ну да. Потом мы проникаем в лагерь, освобождаем пленников и помогаем им убежать. Вы, как специалисты по незаметному перемещению, будете сопровождать беженцев и прикрывать их отступление.

Крысолов задумчиво почесал небритую щёку:

– Отступление куда? К стене и тысячу человек по одному на веревочках?

– Ни в коем случае. Дальше за город, «по полям, по лесам, синий трактор едем к вам»… Тьфу, не то. В общем, вам надо держаться подальше от дорог и людных мест и дойти до лесов, спрятать людей там. Всё как вы любите, только без криминала.

– Чертовски рискованно. А что нам за это?

– Кроме чистой совести? – уточнил я.

– Совесть не кормит, – прагматично заметил главарь разбойников.

Я вздохнул. Понятно, что с преступниками не стоило апеллировать к высоким идеалам.

– Сто серебряных марок твоей банде в качестве премии, – сказал я. – После успешного выполнения задания. Плюс к этому вы свободны сразу и считаетесь выполнившими свой долг по обороне города, ваша амнистия остаётся в силе.

Глаза Крысолова загорелись.

– Теперь разговор! Ладно, – решил Крысолов. – Мы согласны. Но при одном условии, ты идёшь с нами.

– Это и так входило в план, – ответил я.

– А мы? – спросил Мурранг. – Позволь нам пойти с тобой.

Я покачал головой:

– Нет. Вы остаётесь на стене. Кто-то должен нас обратно затащить наверх. А сделать это сможете только вы.

Хрегонн нахмурился:

– Но, если там в предместьях будет засада? Если что-то пойдёт не так?

– Я ускользну, драться не буду. Я понимаю, что вы готовы за мной в пекло, но сейчас ваша ценность в вашей силе и возможности меня забрать назад. Подземных механизмов у города нет, делать их долго, да и такого фокуса от нас никто не ожидает. Даже шпионы внутри города вряд ли представляют, насколько вы сильны.

– Не надо брать на лесть, босс. Мы останемся на стене, хотя нам это не по нутру, – высказал общее с братом мнение Мурранг.

– А я? – спросил Фаэн. – Меня ты тоже зовёшь с собой? Или мне квизов на стене картишками развлечь?

– Ты лучник и проныра, к тому же попался мне под руку. Зову тебя с собой. Если не боишься.

– Не боюсь и пойду, есть там один вопросик нерешённый.

…

Когда луна скрылась за облаками, а город погрузился в сон, мы выдвинулись к северной стене. Именно здесь, в том месте, где стена делала небольшой изгиб, Мурранг и Хрегонн приготовили всё необходимое для спуска.

Две толстые верёвки были надёжно закреплены за мощные каменные зубцы стены. Квизы проверили крепления дважды – при их физической силе они могли бы удержать целый отряд, но излишняя осторожность никогда не помешает в таких делах.

– Помните, – тихо сказал я, собрав группу в тени башни, – спускаемся по одному. Интервал – тридцать секунд. Внизу собираемся и перемещается к низенькому дому, вот тому. На открытом месте не стоим, держимся более тёмных мест. Всем всё понятно?

Крысолов кивнул, проверяя крепление ножен на поясе.

Я полностью перевооружил их, теперь они снова в большей степени были бандитами. Мечи, ножи, кастеты, короткие дубинки, лёгкая броня.

Его люди выглядели напряжёнными, но собранными. Банда воров и разбойников, очевидно, была не адаптирована к таким масштабным операциям. Однако основные навыки скрытного передвижения у них имелись, опыт прятаться от властей и творить что-то у них под носом. Это и делало их идеальными кандидатами на эту операцию.

Фаэн тщательно пересчитывал стрелы в колчане. Лук у эльфа был простой, но добротный, он выбрал его сам из предложенных, а сам он двигался с той плавной грацией, которая выдавала в нём профессионального воина или охотника.

– Лорд-протектор, – прошептал Мурранг, – ты уверен, что не хочешь взять с собой больше людей?

– Нет. Больше людей – больше шума, – ответил я. – А нам нужна скрытность, не численность.

Хрегонн засопел и беспокойно посмотрел в сторону вражеского лагеря:

– А если что-то пойдёт не так? Если вы не вернётесь к рассвету?

– Попробую переплыть зону Восточных ворот. Но это план Б. план В – сбегу с народом, потом придумаю, как вернуться.

– А как вы сообщите нам, что живы-здоровы?

– Магией своей, она действует независимо от стены.

– А… Ну да, точно.

…

– Всё готово? – тихо спросил я.

Получив утвердительные кивки, я подошёл к краю стены. Внизу, в десятке метров, виднелась тёмная земля. При свете звёзд можно было различить силуэты деревьев и кустарников, которые должны были обеспечить нам укрытие.

– Первым иду я, – сказал я. – За мной – Фаэн, потом банда Крысолова.

Спуск по верёвке оказался проще, чем я ожидал. Жизнь в мире Гинн не только усилило мою тактическую интуицию, но и улучшило общую физическую подготовку. Руки не дрожали, дыхание оставалось ровным, движения – уверенными.

Коснувшись земли, я тут же переместился в тень от указанного мной здания и активировал способность Птичий пастух. В небе кружила сова – идеальный союзник для ночной операции.

Установив с ней связь, я осмотрел ближайшие окрестности.

Никого. Ближайший вражеский патруль находился в нескольких сотнях метров к востоку, медленно проходя по одной из крупных улиц предместий.

Вскоре рядом со мной появился Фаэн, спустившийся с завидной лёгкостью. Эльф двигался практически бесшумно, и даже я, зная о его приближении, едва его услышал.

– Красиво спускаются, – шепнул он, кивнув в сторону стены, где один за другим появлялись силуэты банды Крысолова.

– А ты не хуже, – ответил я. – Где научился так двигаться?

– Долгая жизнь, многое было в ней, – туманно ответил эльф.

Когда вся группа собралась у камня, я указал направление к вражескому лагерю. Через сову я мог видеть расположение патрулей и выбирать наиболее безопасный маршрут.

– Идём цепочкой, – шепнул я. – Дистанция – пять шагов. При сигнале опасности – все присаживаемся, затыкаемся и замираем.

В принципе основа успешной операции – это подходящие люди. Эти до тюрьмы постоянно шастали похожим образом.

Мы двинулись через предместья Каптье – ту часть поселения, которая на входила в состав города, поскольку располагалась за стенами.

Здесь стояли дома жителей, крестьянские, небольшие мастерские, торговцы, хозяйственные строения, сараи и склады. Сейчас всё это было заброшено, люди либо укрылись в городе, либо бежали подальше от войны, либо были сейчас в загоне.

Пустые дома и мастерские обеспечивали отличное укрытие. Мы перебегали от строения к строению, пользуясь тенями и развалинами. Сова летела впереди, показывая мне расположение вражеских патрулей.

– Стоп, – тихо сказал я, поднимая руку.

Вся группа замерла. Через глаза совы я видел, как в полусотне метров от нас проходит патруль, четверо вражеских солдат. Они двигались неторопливо, негромко переговариваясь между собой, явно не ожидая встретить противника в этих местах.

– … говорю тебе, завтра будет лёгкая прогулка, – доносились их голоса. – Эти горожане даже стрелять не посмеют, когда увидят заложников.

– А что, если всё-таки выстрелят? – спросил другой солдат.

– Тогда покажем всем, какие они защитники, – рассмеялся первый. – В любом случае, мы победим.

Патруль прошёл мимо, не заметив нас. Я подождал ещё пару минут, убедился, что опасности нет, и подал сигнал продолжать движение.

Постепенно мы приближались к вражескому лагерю. Воздух наполнился запахами дыма, немытых тел и лошадей. Где-то в отдалении слышались голоса, лязг оружия, ржание коней.

– Видишь костры? – шепнул Фаэн, указывая на огоньки впереди.

– Вижу, – ответил я. – Скоро придётся быть особенно осторожными.

Через совиные глаза я наблюдал за лагерем. Большая часть солдат спала, но караульные посты были расставлены грамотно. Загон с пленниками примыкал к лагерю и его тоже охраняли.

– Крысолов, – позвал я главаря разбойников. – Как по-твоему, сможем подобраться незаметно?

Тот внимательно изучил расположение постов:

– Трудно, но возможно. Видишь тот угол загона, где часовые стоят дальше всего друг от друга?

– Вижу.

– Если подходить оттуда по высокой траве и кустам, у нас есть шанс добраться до ограды незамеченными.

– А что дальше?

– Я сниму вот того часового, сам. Стану на его место с копьём. В темноте и издалека не различишь. Дальше мои ребята бесшумно снимут часть жердей, и мы начнём выводить людей. Главное, делать это тихо.

Фаэн скептически покачал головой:

– Тысячу человек тихо не выведешь. Кто-то обязательно закричит от страха или радости.

– Поэтому будем выводить небольшими группами, – ответил я. – По десять-пятнадцать человек за раз. Объяснять им ситуацию и отправлять в безопасное место.

– А если охрана заметит?

– Тогда импровизируем.

Глава 23

Незваный гость, еще и татарин

Вообще-то в моих жилах текла русская кровь, но с весомой примесью татарской и казачьей.

Понятия не имею, имеет ли моя семья отношение к князьям Голицыным. Прадед, то есть носитель фамилии, во времена революции был врачом, который оперировал красных и белых, говоря, что у всех у них одинаковая кровь и анатомия, намекая на то, что человек он и в Африке человек.

Может и имеет, прадед был человеком молчаливым.

Но как потомок жителей империи и Союза, я имел родственников со всей «Бескрайней», в том числе из Казани, так что выражения про татар относились, хотя и частично, ко мне.

Теперь, будучи незваными гостями, мы потратили ещё полчаса на то, чтобы окончательно прийти в гости без приглашения, то есть добраться до загона. Расстояние было маленькое, но приходилось пробираться максимально осторожно и чтобы подойти к загону не со стороны лагеря противника, а с противоположной.

Путь проходил через заросли кустарника, причём, чтобы не шуметь, мы продирались через него максимально медленно.

Наконец мы оказались прямо у жердей ограждения.

Внутри, в темноте, виднелись силуэты людей. Многие спали прямо на земле, прижавшись друг к другу от холода.

– Господи, – прошептал один из разбойников, глядя на эту картину. – Ну и твари же эти Альшерио.

– Тише, – одёрнул его Крысолов. – За работу.

Жерди были грубо и спешно прибиты толстыми коваными гвоздями.

Главарь достал тесак, приложив изрядное усилие, начал аккуратно вытаскивать гвозди, крепившие ближайшую жердь.

Я тем временем наблюдал за часовыми через сову. Ближайший солдат находился метрах в сорока от нас, но стоял спиной и смотрел в другую сторону.

– Готово, – тихо сообщил Крысолов. – Уберём тут и тут, и надо будет – пройдём хоть толпой.

Нужен маршрут, куда двигать массу народа. Мы с Крысоловом прикинули. Как ни крути – путь будет проходить через того часового.

– Твои могут его снять?

– Я сам.

Крысолов прокрался вдоль загона и ударом рукояти по башке отправил часового в нокаут, после чего подоспели его бойцы, спеленали и откинули часового в сторону (мне кажется, что они успели его ещё и ограбить).

После этого мы убрали забор, ведущий на огород, а дальше открывался путь в огороды и поля.

Мы убрали жерди, сформировав широкий проход.

Внутри загона сразу зашевелились – люди заметили, что явно что-то происходит.

– Крысолов, – я поймал атамана и всучил ему деньги.

– Вообще-то мы ещё не сделали работу, босс.

– Сейчас всё завертится, будет не до финансовых вопросов. Ты и твои люди занимайте места вдоль пути отхода, чтобы направлять пленников. А я внутрь.

– Ценю Ваше доверие, босс, – атаман спрятал деньги в поясную сумку и принялся расставлять своих людей.

Я ещё раз порадовался, что привлёк к диверсии уже сформированную боевую группу, хотя и с несколько иным жизненным опытом.

Но, как говорится, за неимением ВДВ и стройбат – штурмовики.

Я зашёл внутрь загона, народ тут проснулся и зашевелился.

– Тише, – прошептал я, показывая жестом, чтобы все помалкивали. – Мы пришли вас спасти.

Ближайшая ко мне женщина, средних лет, с испуганными глазами, недоверчиво посмотрела на меня:

– Кто вы?

– Защитники Каптье. Слушайте внимательно – у нас мало времени. Мы выведем вас отсюда, но нужно действовать тихо и организованно.

– А дети? – спросила женщина. – У нас здесь много детей…

– И дети, само собой. Разбудите их осторожно, объясните, что нужно молчать.

Пока женщина будила детей, я прошёл в загон.

Условия и зрелище было ужасающим.

Сотни и сотни людей, мужчины, женщины, дети, старики, все грязные, голодные, замёрзшие. Многие смотрели на меня с недоверием, как будто это была ловушка.

– Люди, – тихо обратился я к ближайшим, – мы вытащим вас отсюда. Но действовать нужно быстро и тихо. Кто может идти – собирайтесь у прохода.

– А что, если это ловушка? – прошептал пожилой мужчина. – Что, если нас просто переводят в другое место?

– Времени на споры нет, – ответил я. – Завтра утром вас собираются использовать как живые щиты при штурме города.

Эти слова подействовали. Люди начали подниматься, тихо будить детей, собираться в группы.

– Первыми идут семьи с детьми, – скомандовал я. – По двадцать человек. Крысолов, твои люди их сопровождают.

Первая группа, женщины с детьми, осторожно пролезла через проход в ограде. Крысолов и двое его людей повели их «в поля».

– Следующая группа, – тихо сказал я.

Именно в этот момент всё пошло не так, как планировалось. Наш достаточно хрупкий и ненадёжный план стал стремительно идти ко дну, как «Титаник» с Ди Каприо вместо Брюса Уиллиса.

Один из вражеских часовых, обходивший периметр лагеря, случайно споткнулся о торчащий из земли камень, с грохотом и матом упал, уронив копьё. Звук разнёсся по ночной тишине.

– Кто там? – крикнул другой часовой.

– Свои, камень не заметил, – ответил упавший, поднимаясь и отряхиваясь.

Но его вскрик разбудил нескольких пленников, которые до этого спали. Один из них, пожилой мужчина, резко проснулся и, увидев меня внутри загона, громко закричал:

– Стража! На нас напали…

Вот есть же такие люди, которые террориста воспринимают как вооружённую охрану!

Я почувствовал, как сердце ухнуло в пятки. Старик неадекватен, но это мало что меняло.

– Что там происходит? – загремели голоса часовых.

– В загоне кто-то есть! – крикнул ближайший солдат, бросаясь к нам.

– План «Б». Все подъём и бегите к выходу! – крикнул я пленникам.

Вдоль «пути» стояли люди Крысолова и эльф, поэтому понять, куда бежать, было возможно.

Однако в остальном это уже мало напоминало организованный побег.

Началась паника. Люди ринулись к проходу в ограде, толкая друг друга, плача, крича. Дети испуганно плакали, женщины звали мужей, старики падали под ногами.

– Тревога! Тревога! – орал часовой, размахивая мечом. – Диверсанты в лагере!

Фаэн, стоявший снаружи ограды, натянул тетиву и пустил стрелу, пустив её сквозь ряды брусьев.

Часовой упал с пробитой грудью, но было уже поздно, его крики разбудили весь лагерь.

– Крысолов! – рыкнул я. – Уводи людей!

– А ты?

– Я тут побуду, прикрою отступление!

Банда разбойников стала хватать и тянуть испуганных пленников, чтобы погнать их по намеченному пути бегства. И было чертовски хорошо, что мы продумали этот маршрут заранее.

Люди бежали, спотыкались, падали, но вскакивали на ноги и, следуя неделикатным указаниям группы Крысолова, направляли свой путь дальше.

Главное, они были свободны.

А рядом вовсю пробуждался лагерь.

– А тут не скучно! Хорошо, что позвал! – азартно выкрикнул Фаэн, выпуская пару стрел в приближающихся солдат. – Решил, что я заскучал в тюрьме?

Я разогнался и ударив всем корпусом, высадил ещё одну секцию ограждения рядом с первым проходом. Получилось громко, но какой теперь смысл шифроваться?

Перепуганные пленники хлынули в свежий проём.

Понятно, что народ мог бы сбежать и сам, но его сдерживал страх перед солдатами Альшерио, которые избили и надругались над многими мирными жителями.