Текст книги "Тактик 4 (СИ)"

Автор книги: Сергей Шиленко

Соавторы: Тимофей Кулабухов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Непосредственно за их спинами, за стеной караулили две роты ополчения, наше оперативное подкрепление. Остальные – в центре, которые должны будут в очередной раз побежать по улицам для переброски на нужный участок стены.

Волагера я поставил в резерве, в центре, в районе Привратной площади. При этом особых надежд я на него не возлагал. Конечно, за сегодня-завтра гномы грозились перевооружить стражу, и они станут сильнее, а двух его наиболее толковых командиров, капрала и сержанта, я повысил на одно звание вверх и поставил подпирать своего командира, не говоря, впрочем, что довольно низко оцениваю его боевые качества.

Роты ополчения приходят в себя после тренировки. Парадокс, но бой дал им передышку от энтузиазма Гаскера. Как я ни просил старого вояку не перегружать ополченцев, он их измотал.

Молодые роты, которые были сформированы пока что не полностью, а человек по двадцать, я поставил на те позиции, где они и будут воевать. «Совы» стали прямо за стеной, присматривать за ней и за солдатами. В действительности лишние глаза мне не помешают.

«Белки» расставлены по крышам города, но тоже преимущественно ближе к стене.

– Гришейк! – крикнул я орочьему командиру, поскольку находился не очень далеко от привратных башен, – Твои лучники готовы?

– Всегда готовы, лорд-протектор! – ответил молодой орк, деловито проверяя тетиву своего лука. Его лук был новый, но он успел его опробовать. Так уж вышло, что орки оказались перевооружены первыми. Не последнюю роль тут сыграло то, что Урзул тусовался с Торимом.

– Отлично. Подпускай таран поближе. Как только таран подойдёт к воротам, лупи по его обслуге. Без истерики, спешки и страха, стреляй так, чтобы они понесли потери.

– А зажигательными по тарану? – вообще-то орк подготовил запас зажигательных стрел и теперь жаждал их применить.

– Один залп, не больше, просто чтобы обозначить их наличие. Остальными обычными по пехоте.

Гришейк кивнул, явно не понимая тонкостей моего приказа, но готовый выполнить его беспрекословно.

Таран двинулся вперёд. Два десятка воинов в тяжёлых доспехах толкали массивную конструкцию к главным воротам Каптье. Вокруг них держали щиты ещё десяток солдат, прикрывая расчёт от стрел защитников. Сверху конструкция тарана была покрыта двускатной крышей, наспех обитой листовой медью. Видимо, что нашли, из того и собрали.

– Пли! – скомандовал Гришейк.

Орочьи стрелы посыпались на вражескую группу. Несколько попали в щиты, пара пробила броню, ранив солдат. Но основная масса расчёта продолжала двигаться вперёд.

Таран подошёл к воротам, и раздался первый удар. Массивное бревно с железным наконечником врезалось в дубовые створки, заставив их содрогнуться. Потом второй удар, третий…

– Ворота не выдержат! – истошно заголосил Волагер, который вопреки приказу был на площади.

– Не дрейфь, пехота, – обратился я к нему посредством Роя. – И отставить разводить панику!

У меня не было ощущения, что таран продавит ворота. Бревно слишком мелкое, явно подобрано наспех, к тому же кривоватое, тараном управляет всего два десятка человек, стрелы орков не дают щитовикам возможности побросать щиты и помочь им.

К тому же ворота новые, причём в несколько раз прочнее, чем прежние.

Тем временем основная часть вражеской армии правдоподобно изображала подготовку к штурму. Пехотинцы бегали туда-сюда, выкрикивали команды, размахивали оружием. Но к стенам не приближались, да и без штурмовых лестниц это было бы бессмысленно.

Группы противника появлялись на всех участках стены, заставляя воинов нервничать, бывало, даже стреляли из луков. Впрочем, безрезультатно. Они появлялись и уходили вглубь предместий.

Вообще предместье, то есть частный сектор вокруг города был выстроен хаотично, улицы кривые, дома стоят тесно, с одним исключением, принятым во всех городах с крепостной стеной – около самой стены строить дома нельзя.

Ещё бы, такой дом позволил бы незаметно подобраться к стене, а если бы его крыша примыкала к стене, то вообще красота, поднял солдат на крышу и оп, они уже на стене.

Но в целом конкретно эти предместья были таковы, что маневрировать по ним пехотой в условиях боя было не удобно, слишком тесно стоят дома, а между ними ещё и сарайчики, курятники, заборчики, навален хлам. Словом, для стремительного марша в условиях боя большинство таких участков не подходят.

Что, однако, не значит, что враг не сможет такие проходы себе прочистить точно так же, как мы расчистили улицы для переброски ополчения.

Ещё четверть часа таран безуспешно долбил ворота. А орки неторопливо расходовали стрелы, нанося раны вражеской пехоте.

Орки азартны, они метались по стене, подбирая более удачное положение, а потом я послал с десяток ополченцев кидать камни на крышу тарана.

Часть камней рикошетила, безрезультативно стучала по команде тарана, бессильно катилась, но хотя бы попадала вражеской пехоте под ноги и мешала делать своё дело.

В принципе после первых ударов уже было понятно, что таран с воротами не справится. Поэтому в какой-то момент пехотинцы, которые пытались «я твой дом труба шатал», то есть сломать ворота, стали отступать под прикрытием стены щитов.

Рог протрубил три раза, и вражеские войска по всему фронту начали отходить.

– Мы победили! – обрадовано закричал кто-то из капралов на стене.

– Они бегут! – с восторгом подхватил другой.

Но я видел, что происходило на самом деле. Группа солдат, управлявшая тараном, отступала под прикрытием щитов, утаскивая раненых, а таран бросили временно, не оставили нам в подарок.

К осадной машине была привязана толстая верёвка, и одна из рот армии Альшерио переместилась к этой верёвке и как репку стала вытаскивать ценное оборудование обратно к своим позициям.

– Эй! – азартно крикнул Волагер, который вопреки расстановке командиров самовольно покинул своих стражников и поднялся на стену. – Они утаскивают таран! Что делать?

Я тоже подошёл к воротам по стене, так же сюда подтянулся и Гаскер.

– Ничего, – пробурчал я. – Пусть забирают.

– Но почему? – не понял капитан стражи. – Мы могли бы помешать им!

– Чем? – спросил я. – Вылазкой? Открыть ворота и напасть? Напомнить, что у нас там стоит пятнадцать воинов? Даже и против тридцати уставших врагов я не был бы так уверен в наших. Враг свяжет боем, подтянет ближайшие роты и ворвётся в открытые по такому случаю ворота. Что мы ему противопоставим? Вашу очаровательную улыбку и ваших стражников, которые не очень-то блистали в первом бою? Хватит нести чушь, азарт хорош на танцах в кабаке, но не на поле боя.

Волагер задумался и нехотя кивнул.

Вскоре вражеская армия утянула таран и стала уходить. Тем не менее наши воины ликовали, искренне считая это победой.

Но то, что я видел только что, настоящим сражением в полном смысле этого слова не было. Если отбросить лирику и волнения участников, матюки и израсходованные стрелы, то только одно лишь подразделение врага что-то делало, остальные всё больше тренировались на местности, разминались и прогуливались, раздражая своим присутствием защитников стены.

– Гаскер, – позвал я заместителя командира. – Собери всех командиров рот на вечерний разбор в штабе. Нужно обсудить то, что мы увидели сегодня.

– Будет сделано, – кивнул тот. – А как ты оцениваешь сегодняшний бой?

– Никак, – честно ответил я. – Потому что боя не было. Это так, любовная прелюдия, пощупал нас Альшерио за выступающие места, покрутил и осмотрел.

Вечером в доме Пратна Остроглаза собрались все командиры, от моего «зама» Гаскера до юных Талли и Осмера, которые были хотя и молодыми, но всё же руководителями своих подразделений.

Атмосфера была совсем иной, чем после первого боя. Никто не праздновал, но и не грустил, все понимали серьёзность ситуации.

– Итак, отцы-командиры, – начал я, когда все уселись за длинный стол, – сегодня мы получили урок того, как профессиональная армия изучает противника. Давайте разберём, что мы узнали и что это означает. Кто-то хочет высказаться?

Гаскер первым подал голос:

– Они проверили на прочность наши ворота. Вероятно, их шпионы, а мы исходим из их наличия в пределах городской стены, заметили, что мы их отремонтировали, но одно дело донесения, а другое – проверка на прочность. Таран тоже опробовали, ещё и назад утащили.

– Вывод?

– Да очень простой вывод, они сделают таран потяжелее, а солдат в него поставят не два десятка, а пять.

– Согласен, что один человек построил или, в данном случае, гном, то другой завсегда сломать сможет. Ломать не строить.

– Мы не видели шпионов, сэр лорд-защитник, – поднял руку Осмер, – Но не можем исключать, что они были под личиной горожан, мы видели, как минимум шестерых во время боя в районе стены.

– Понял. Значит они изучали нашу скорость развёртывания, дисциплину, вооружение, точность действий. Гришейк, как оцениваешь эффективность стрельбы твоих орков?

Молодой орк недовольно нахмурился:

– Не особенно хорошо. Выпустили же почти две тысячи стрел… Нам надо тренироваться. Всего двенадцать трупов у ворот после такого обстрела… Но после боя мои ребята спустились на верёвках со стены и собрали стрелы, так что запасы более-менее восстановим. Мы также притащили трупы для ээээ… изучения уязвимых мест. В общем, нам нужно больше тренировок в стрельбе.

– Что для этого нужно?

– Территория молочного рынка, босс, – орк оказался готов к этому вопросу, – Это единственное место рядом со стеной с достаточно большим пространством, где можно поставить мишени и тренироваться часами напролёт, пока не настанет пора бежать со всех ног на стену и стрелять уже по живым бронированным мишеням, по этим ублюдкам.

– Мэр Тибо, этот молочный рынок, он…

– В связи с блокадой он не работает, – с готовностью пояснил Тибо. – За ночь расчистим, прилавки и прочее уберём, можно загонять лучников. Только… Пусть это и не моё дело, но у нас есть лучники и в ополчении, их бы тоже туда пустить.

– Согласен, тренировка нужна всем, как и луки, а не только нашим дорогим оркам.

– Можно мне, сэр Рос⁈ – поднял руку гном Торим.

До совещания мы договорились перейти с ним на «ты».

Я кивнул

– А сколько всего есть лучников? – подал голос Торим. – Община гномов готова предоставить всем новые длинные луки и запасы стрел, такие же, как сделали для орков, они в несколько раз мощнее, пусть сразу осваивают их.

– Поддерживаю, – слова гнома показались мне дельными.

Я по очереди поднял командиров рот и заставил доложиться по численности лучников в их ротах. Вчерашние солдаты и капралы, они только-только стали осваивать новые роли. Сейчас по их лицам было видно, что как минимум половина свой «личный состав» знают плохо и цифры называют наугад. Ну ничего, пусть эта ситуация покажет им, что своих бойцов надо знать.

Гном записывал, хотя по хитрым глазам и бормотанию под нос стало понятно, он тоже решил для себя, что цифры приблизительные.

Я коротко прошёлся по всем. Кто где стоял, кто что делал, что надо ещё сделать. Волагеру сделал ещё одно предупреждение, незачем уходить от своих бойцов, даже когда враг отступает.

Когда совещание закончилось, я заметил, что Талли и Осмер не уходят, топчутся в углу.

Я подошёл к ним.

– Талли, сын Строма, имеешь что сказать?

– Да, то есть… Так точно, лорд-протектор! Имею.

– А почему не поднял руку на совещании?

– Потому, что Вы велели обсуждать то, что мы узнаём только в пределах молодых рот, а не болтать при других взрослых. А остальные командиры – другие взрослые.

– Хм. Резонно. Ну, теперь мы одни. Говори.

– Я заметил один дом, – начал он неуверенно. – Там, где стена делает изгиб на восточном участке…

– Что за дом? – не понял я. – О чём речь?

Талли смущался и с трудом подбирал слова.

– Рядом с городской стеной стоит дом. Он… он… мне кажется, что он слишком близко к крепостной стене. Как по мне, так там три человеческих роста, не больше. А по законам ещё пращуров нашего покойного герцога там должно быть расстояние в полёт стрелы. И дом высокий.

– Хм. Я осматривал стену сам, но…

Я напомнил себе, что осматривал всю стену в первый день, в дикой спешке, очень быстро, к тому же я и сам тот самый взрослый, о котором говорил пацанам.

– Стоп, – резко сказал я, внезапно поняв, о чём он говорит. – Талли, ты имеешь в виду, что с крыши этого дома можно перебраться на стену?

– Ну вроде как можно! – воодушевился паренёк. – Несколько лёгких подмостков, и враги окажутся прямо на стене, минуя ворота!

– Слушай, Талли, – сказал я медленно, – совещание закончено, давай сгоняем, посмотрим твой этот дом. Покажешь?

– А я! – поднял руку Осмер. – Видел дом в городе, в котором подозрительные лица прячутся, шепчутся. А жители-то района считают, что дом заброшен!

– Пиши адрес, надо проверить, что там за проклятый старый дом, но сначала дом Талли.

Поскольку командиры ещё не разбрелись, я позвал с собой Торима Увитую Бороду, как инженера и Мадану, как специалиста по магии. Если дом действительно представляет угрозу, понадобятся и технические, и магические решения. Мурранг и Хрегонн, как всегда, пошли со мной.

На стене мы достаточно быстро нашли то место, о котором говорил Талли. Действительно, из-за изгиба городской стены один из домов оказался критически близко к низкой в этом участке городской стене. Крыша находилась всего в четырёх метрах от стены, а высота дома позволяла легко перебросить доски или лестницы.

– А ты хорош, парень, – похвалил я, разглядывая уязвимое место. – Молодец. Взрослые прошли мимо, а ты заметил.

На крыше дома сидел голубь и недовольно курлыкал, видимо, потревоженный нашими голосами.

Капрал, дежуривший на этом участке стены, подошёл к нам, ему тоже было интересно, чего это мы сюда припёрлись?

– Как зовут? – спросил я капрала.

– Мшириц, Ваше лордство.

– А ты местный, Мшириц?

– Ну да, родом из печного квартала, пошёл в солдаты, потому что мастерскую унаследовал мой старший брат. Но Вы не думайте, мы с ним не в ссоре, хотя был момент, здорово подрались…

– Мшириц, – перебил я поток мысли капрала, потому что история его семейных отношений мало волновала меня. – Пояснишь за этот дом, если что-то знаешь, конечно.

– Ну, оно же как… – вздохнул капрал. – Дома строят по разрешению архитектора Оэрци, а тот любил в картишки перекинуться…

– Пока не понимаю, к чему ты. Давай ближе к дому. Чей дом, почему он так близко? Учти, я тебя ни в чём не обвиняю.

– Так я и поясняю… Короче, это дом семьи купцов Тибедио. Они взятку дали ещё лет пятнадцать назад и построили дом туточки, потому что место им нравилось и улица тут широкая.

– Улица широкая, – я посмотрел, что он имеет в виду и понял, что да, он прав. В этом месте улица-то широкая. Телеги можно гонять, гулять на просторе… А можно пару рот без проблем перебросить, не застрянут. К дому перебросить, оттуда мостки кинуть и привет, на стене прорыв.

– Слушай, капрал, – спросил я, – а во время сегодняшней атаки ты тут, на этом участке стены, стоял?

– Ну да, был тут, нёс службу, исполнял долг, – кивнул армеец.

– А что враги, шастали тут во время атаки? Шныряли?

– Ну да, бегали, было дело, – подтвердил капрал. – А что?

– Гм. Я понял тебя. Благодарю за службу, – Я повернулся к своим спутникам. – Гном и наша прекрасная магичка, есть идеи, что с этим домом делать?

Торим уже оценивающе осматривал конструкцию, прикидывая углы и расстояния. Но его перебила Мадана.

– А меня лично беспокоит вопрос, почему наш лорд-защитник не обращает на меня внимания, – сказала она с притворной обидой. – Я что, не красивая?

– Кхе. Мадана, давай мы поговорим об этом потом? – я попытался увести разговор в другое русло.

– Когда потом? – настаивала ведьма. – Потом нас убьют, и мы не поговорим и не полюбимся.

– Вот она и мотивация нарисовалась, чтобы не помереть. Я работаю над тем, чтобы нас не убили. Что скажешь про здание?

– Ты не замечаешь намёков, – упрямо продолжала она.

– Я всё замечаю, но занят другим. У нас тут война.

– Ладно, давай про твою дурацкую войну… – явно недовольно проворчала Мадана, – Магии в здании нет, обычное такое строение, опасности не представляет. Но соседи могли порчу навести. Надо ритуал очищения.

– Враг может использовать здание для прорыва?

– А, ты об этом… Откуда я знаю? Если тебя это пугает, давай мой ковен его отравит и проклянёт. Один мощный ритуал и те, кто окажутся в этом доме муравьями блевать станут, а глаза на лоб полезут.

– А со стены сможете ритуал совершить? Удалённо, без контакта со зданием?

Мадана надула губы:

– Обижаешь, конечно, можно. Была бы у тебя девушка, я бы её тоже, удалённо прокляла. Но я тут колдовала, ты у меня, оказывается, одинокое страдающее сердце без возможности прильнуть…

Торим откашлялся:

– Мы можем пару труб провести и залить здание, особенно нижнюю часть, маслом, да и сжечь нахрен. И всё, проблема решена.

– А если залить, а поджечь только когда они через него попрут? – предложил я. – Можно такое, а? Огненной стрелой?

– Можно. А ты коварен, носитель знака «Гве-дхай-бригитт», – с уважением усмехнулся гном.

– Да, не без этого. Я вас тогда попрошу это всё провернуть, и сравнительно быстро.

– Вёдер сорок, думаю, хватит, чтобы пролить второй и залить первый этаж, промаслить, – кивнул Торим. – Запылает так, что на стене камни раскалятся. Сегодня же ночью сделаем.

– А мы ночью проведём ритуал, – добавила Мадана.

– Режим секретности, ладно? – попросил я. – У нас тут шпионы шастают, не хочу врагам сюрприз испортить.

– Да как скажешь, лорд-защитник, – покладисто кивнул гном.

Глава 21

Важность поисков

Поздней ночью мы с братьями-квизами и несколькими воинами Гаскера направились в тот район города, где, по данным «белок» скрывались подозрительные лица.

Осмер доложил о доме на краю Сапожной улицы, где засели люди, явно нежелавшие показываться на глаза стражи, которые вели странные разговоры («белки» слышали только обрывки) и находились в доме, которой был заброшен.

– Проверяем дом с готовностью, что там находятся диверсанты, – объяснил я Муррангу и Хрегонну по пути. – И они могут быть вооружены и опасны.

– А что, если это просто семья, которая попросту боится войны? – спросил Хрегонн.

– Тогда мы извинимся и отпустим, – ответил я. – Но, если это шпионы или убийцы… Лучше перебдеть, чем недобдеть.

Дом оказался довольно большим, двухэтажным, с крепкими ставнями на окнах. Свет не горел, но это ничего не значило – умные враги не светят по ночам. Гаскер расставил своих людей так, чтобы перекрыть все возможные пути отступления.

– Мурранг, Хрегонн, ломайте дверь, – скомандовал я. – За вами идём мы.

Братья-квизы подошли к двери и одновременно пнули её. Дубовая створка не выдержала и рухнула внутрь с грохотом.

– Стоять! Именем герцога и лорда-протектора! – заорал Гаскер, врываясь следом.

В доме началась суматоха. Послышались крики, топот ног, звон оружия. Кто-то пытался выбраться через заднее окно, но там его уже ждали солдаты Гаскера.

Короткая стычка закончилась через пару минут. Семь человек лежали на полу с руками за головой. Трое пытались сопротивляться и получили увесистые тумаки, остальные сдались сразу.

– Кто вы такие? – начал допрос Гаскер, нависая над одним из пленных. – Что делаете в этом доме?

– Мы… мы просто… – мямлил тот, мужчина средних лет в дорожной одежде.

– Просто что? – угрожающе рявкнул Гаскер. – Говори быстро, пока я добрый!

– Мы торговцы! – выпалил другой пленный. – Торговцы из Бруосакса! Приехали по делам, а тут война началась!

– Торговцы? – скептически переспросил Гаскер. – А почему тогда прячетесь? Почему не обратились к властям за защитой?

Тем временем гномы произвели обыск, от тщательности и ловкости которого у меня возникло ощущение, что гномы имели большой опыт нарушения закона, краж. Очень уж они уверенно отыскивали простые тайники, спрятанное имущество, извлекали на свет сумки и свёртки.

Пленные переглянулись. В их взглядах читалось что угодно, только не невинность.

– Мы… – начал главный, но осёкся.

– Мы хотели сбежать к лорду Альшерио, – вдруг выпалил самый молодой из группы. – Рассказать ему всё, что знаем о городе!

– Заткнись, дурак! – шикнул на него главарь.

Но было уже поздно. Кот выскочил из мешка.

– Значит, предатели, – констатировал Гаскер. – Хотели продать город врагу.

– Мы не местные! – неубедительно оправдывался главарь. – Мы не можем предать Каптье, потому что не являемся его горожанами. Нам всё равно, кто здесь правит! Мы просто хотели остаться живыми!

– Оставаться живыми, продавая чужие жизни, – мрачно заметил я. – Такая себе сделка.

И всё же мы осмотрели как пленных, так и их барахло.

Обычные люди, не профессиональные воины. Одежда дорожная, но не военная. Оружие самое простое – ножи, один короткий меч. Нет алхимии, оружия скрытого ношения. Никаких признаков того, что это диверсанты от лорда Альшерио, с которыми мы уже сталкивались.

– Гаскер, они все арестованы, забирай их, но не в тюрьму, – приказал я. – А в замок, под надзор Хюнтора. Они совершили измену и их надо судить, но они не совсем те, кого мы ищем. И судить их будут потом, после войны.

– А кого мы ищем? – спросил заместитель командира.

– Шпионов, убийц герцога и его рыцарей. Профессиональных диверсантов. Эти – просто трусы и стяжатели.

Когда пленных увели, из темноты вышел Осмер. Молодой командир был явно расстроен и зол, причём на самого себя.

– Лорд-командующий, – обратился он ко мне, – Вы сердитесь на меня за то, что это оказались не те диверсанты что мы ищем?

Я внимательно посмотрел на парня. В его глазах читались разочарование и самобичевание.

– Осмер, – сказал я серьёзно, – Твоя рота вычислила нехороших людей, которые сбежали бы и сообщили врагам сведения про город, даже могли бы вступить в ряды противника. Так что твоя информация оказалась ценной.

– Но это же не настоящие шпионы… – начал он.

– А то, что диверсанты ещё не арестованы, значит только, что их необходимо продолжать ловить, – перебил я. – В расследованиях это называется «отработка версий». Даже если версия не подтвердилась, эта работа, шаг за шагом всё равно даёт более подробную общую картину.

Осмер задумчиво кивнул.

– Понимаю. Значит, мы движемся в правильном направлении?

– Именно. Продолжай работать. Настоящие диверсанты где-то рядом, и рано или поздно они себя выдадут.

– Обещаю, что моя рота будет подслушивать даже по ночам! – воодушевился парень.

– Для начала тебе и Талли надо их доукомплектовать. Вы говорили, что есть ещё желающие. Добирайте, но вам нужны только добровольцы, никого не надо заставлять и уговаривать. Я попросил гномов, завтра будут знаки членов рот. Можете наблюдать по ночам, но будьте осторожны – настоящие враги намного опаснее контрабандистов.

Осмер кивнул и исчез в ночи так же внезапно, как появился.

Мы, квизы и я, вернулись на постоялый двор, где остановились. Хотелось выспаться перед новым днём, который наверняка принесёт новые вызовы.

* * *

Утром я проснулся с мыслью о том, что сегодня может стать последним днём относительного покоя.

Что сделал вчера Альшерио? Он провел разведку, прощупал наши силы, ворота, стену. Он привёл в порядок своё войско, они отдохнули и зализали раны, изучили местность, поели и поспали.

А ещё своими ужимками и якобы бессильными танцами у стены они усыпили бдительность нашего войска. Теперь защитники без особенных оснований поверили в свои силы, доверчиво посчитали, что враг под стенами их боится. А самоуверенность может привести к фатальным ошибкам.

…

Я загнал одну из рот на стену, где они перетаптывались, не совсем понимая, что тут делают. Со мной была парочка инструкторов Гаскера, которые стояли с умным видом, но, сказать по чести, тоже не понимали, для чего я их привёл на стену.

– Ну что, – я помассировал изрядно уставшую от постоянного ношения шлема шею. – Будем учиться?

– Дык мы вроде того, учимся каждый день, – протянул один из ополченцев.

– Это да, но пришла пора учиться, как драться на вашем поле боя. А ваше главное поле боя – это стена. Не конкретно этот участок, а вообще. Стиль боя сильно зависит от места и полностью зависит от врага.

Меня слушали и не перебивали.

– Смотрите внимательно, – начал я, расставляя нескольких ополченцев в ряд. – Первый ряд – щитовики. Большие щиты, длинные копья. Ваша задача – не дать врагу подняться на стену. Ваша работа – стойкость, вес, сила. Вы – оборона собратьев.

Я поставил в первый ряд самых крепких мужчин с башенными щитами и копьями.

– Второй и третий ряд – мечники и воины с топорами, а четвёртый – лучники, – продолжил я, размещая стрелков за спинами щитовиков. – К сожалению, лучников у нас не так и много. Стреляете через головы. Цель – не дать врагу закрепиться на стене.

Я расставлял ополченцев в ряды, но не всех, а только часть, чтобы остальные поняли и впитали суть. Расставил самых опытных бойцов с мечами и боевыми топорами.

– Главный принцип, – объяснил я, – многоуровневая оборона. Если первый ряд не справился, его дублирует второй. В идеале вы стоите на стене, обращёнными к врагу, город за спиной.

Один из ополченцев нахмурился:

– А если прорыв всё же произошёл?

– Тогда перестроение.

Я стал переставлять щитовиков и прочих так, чтобы они перегораживали боевой ход стены.

– Ряды стоят, отсекая стену, щитовики запирают боевой ход, их прикрывают мечники, позади лучники. И за счёт численности, то есть толпой, давите врага, по возможности оттеснив их от лестницы и выталкивайте со стены.

– А лестница?

– Всё как обычно, сейчас покажу и действия против прущих по лестнице пехотинцев. Сначала показываю, потом тренируемся. Кроме того, у нас будет ещё план малого отступления.

– Это как?

– Лучники драпают на стены домов на Внутреннем Пути, ведут стрельбу по врагам на стене.

– А щитовики?

– Щитовики становятся в два-три ряда поперёк стены, блокируя дальнейшее продвижение врага. Мечники работают парами – один атакует, другой прикрывает. Раненые отходят под защиту щитов. Если ранение серьёзное, то дуйте в госпиталь.

Я продемонстрировал тактику на практике. Несколько ополченцев изображали нападающих, пытаясь «захватить» участок стены. Остальные отрабатывали координированную оборону.

– Помните, – подчеркнул я, – вы воюете не в одиночку. Каждый прикрывает товарища. Не надо тешить себя иллюзиями, в личном бою вы слабее, значит, надо бить толпой. Один щитовик может сдержать одного противника, но победить его в одиночку не сможет, для этого ему нужен лучник и мечник.

Капрал по имени Эрнст (а я многое могу узнать при помощи Роя, даже помимо воли моих подчинённых) поднял руку:

– А как быть с берсерками? С одиночками, которые прорываются и сеют панику?

– Отличный вопрос, – я подозвал одного из сильных ополченцев. – Ты будешь берсерком. Твоя задача – прорваться через строй любой ценой.

Ополченец изобразил свирепого воина, размахивающего двуручным мечом и ревущего боевые кличи.

– А теперь смотрите, как с ним бороться, – я расставил четырёх щитовиков в плотную группу. – Не пытайтесь сразиться с берсерком в одиночку. Действуйте группой, синхронно.

Четвёрка щитовиков окружила «берсерка» и одновременно толкнула его щитами. Тот потерял равновесие и упал.

– Вот и весь секрет, – объяснил я. – Берсерк опасен против рассредоточенных бойцов. Против строя он бессилен.

Тренировка рот происходила по всем участкам стены. Я показывал, а инструкторы отрабатывали примерно одно и то же.

Щитовики учились держать строй под обстрелом, лучники – стрелять, не задевая своих, мечники – поддерживать товарищей в критические моменты.

Поначалу всё шло криво. Щитовики мешали лучникам, лучники случайно путались и даже падали при отступлении на линию крыш, мечники толкались и путались. Но постепенно движения становились более слаженными.

– Лучше, – оценил я очередную попытку. – Но всё ещё медленно. В бою у вас не будет времени на раздумья.

– А сколько приёмов нам нужно знать? – спросил один из пожилых ополченцев, дед лет шестидесяти с седой бородой. – Настоящие воины изучают сотни ударов и блоков… А мастера даже тысячи!

– Дядь, – спокойно ответил я, – позволь рассказать тебе одну мудрость. Как сказал один великий воин: «Я не боюсь того, кто изучает десять тысяч различных ударов. Я боюсь того, кто изучает один удар десять тысяч раз». Это я сейчас к чему? На кой ляд тебе сотни финтов, если ты не успеешь их отработать? Изучи один и убей своего врага этим одним. В бою ты забудешь ровно все умные мысли и откатишься до автоматизма, который выработал за бесконечное количество повторений, – я взял копьё и продемонстрировал простой тычок. – Этот удар. Простой, прямой, надёжный. Если ты отработаешь его много-много раз, это сработает.

– Но противник же может… – начал старик.

– Да пошёл он! Но, пока он думает, что делать, ты уже проткнул его копьём.

Мы продолжили тренировки. Каждый ополченец отрабатывал свои три-четыре базовых движения в зависимости от типа оружия – сотни повторений, пока руки не запомнили их сами. Никаких сложных комбинаций, никаких финтов. Только простые, надёжные приёмы.

К вечеру результат был заметен. Люди двигались увереннее, действовали слаженнее. Щитовики держали плотный строй, лучники попадали в цель, мечники поддерживали товарищей.

– Неплохо, – оценил Гаскер, наблюдая за очередным учебным боем. – За день они прибавили больше, чем за всю прошлую жизнь.

Теперь, когда выдался момент, я сосредоточился на даре Птичий пастух. За день использования этой способности я заметно окреп в ней, связь с птицами стала устанавливаться быстрее, а контроль теперь был более прочным.

Ястреб-скопа кружил над рекой Адур, высматривая рыбу на мелководье.

Я установил с ним контакт и отправил к предместьям, откуда направил к лагерю Альшерио.

По пути к лагерю и возле него творилось нечто, глубоко меня раздраконившее.

Пехота производила зачистку предместий.

Дело в том, что не все жители сбежали с появлением армии Альшерио, многие продолжали прятаться в домах, делая вид, что война их не касается.

Однако война не спрашивала чужого мнения, она творила, что считала нужным.

То там, то тут пехотинцы Альшерио выбивали двери и методично обшаривала дома, выволакивали оттуда спрятавшихся жителей.

Ну да, они грабили дома, тащили в первую очередь ценности и продовольствие. Но как раз это меня мало удивило и разозлило.

А вот то, что они сгоняли всех, от мала до велика жителей предместий в громадный загон, а тех, кто не хотел идти, тех били и всё равно сгоняли. Это вызвало во мне очень серьёзный гнев, почти до уровня ярости, а я такое состояние себе не позволяю.

Вчерашний большой загон для скота теперь был переполнен людьми. Мужчины, женщины, дети, старики – все жители окрестных деревень, которые не успели или не захотели бежать. Я быстро пересчитал толпу, около тысячи человек, хотя их может быть и больше.