Текст книги "Кубатура сферы"
Автор книги: Сергей Слюсаренко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)
ГЛАВА 11
В Советском Союзе разработан, а в РФ широко применяется способ психотронной обработки, который вследствие его технической особенности удобно называть сетевым, так как мощность биоэнергетического генератора вводится через систему фильтров непосредственно в бытовые сети (освещение, телефон, общая телевизионная антенна, радиосеть, охранная сигнализация и т. п.) жилого здания.
Авторизованный конспект сообщения на семинарах в Академии Нового Мышления 08.06. и 21.12.1993 г. с дополнениями о методах самозащиты. Москва, Пятницкая ул., д… (во дворе) тел… ученый секретарь Р…ов Л…д Н…ич
Через несколько минут «Патриот», тихо урча турбиной на малой мощности, отправился в путь. Так же, как день назад, в какой-то момент внедорожник влетел в туман и, выскочив из него, попал в другой мир. Вокруг лежал свежий снег, укрывая заброшенные поля и сосновый лес невдалеке. Небо было затянуто облаками, готовыми в любой момент засыпать землю новыми порциями снега. Белое покрывало не только перекрасило все вокруг, оно еще и поглотило все звуки, делая окружающий мир уютным и тихим, как перед Новым годом. Пахло зимней свежестью, откуда-то издалека легкий ветерок принес запах дыма из печи, в которой пекли хлеб.
– И что же вы за люди такие? – раздался удивленный голос Сухого. – Вот как Зона вас встречает, никогда такого не видел. Ну, надеюсь, это к удаче.
– А тебя как Зона встречает, по-другому, что ли? – спросила Клава, не отрывая взгляда от дороги.
– Ну, когда я один, здесь всегда осень. Я же тут свой, чего Зоне на меня внимание обращать? – В голосе сталкера чувствовалась легкая досада. – Я местный, чего ей передо мной выпендриваться.
– Ладно, не тоскуй, еще неизвестно, что нам этот снег готовит. – Тимур обернулся к Сухому. Тот согласился ехать только на своем старом месте, в багажном отсеке. Впрочем, оружие у него на этот раз никто не забирал. – Кстати, скажи, охота в этих местах вообще есть? Может, там, кабанчика завалить, шашлычок сделать?
– Ты чего это? – вмешался Тельбиз. – Пайка мало?
– Та знаешь, Гера, что-то мне вдруг мяса захотелось. Свежего, жареного. Я вот подумал, такие леса кругом, людей мало. Ну, сейчас мало. Так, может, не надо пайками питаться в дороге? И вправду, Вадим, может, вечерком того? Когда еще у нас такой случай выпадет? Вспомни, мы первый раз за все годы такой шанс имеем.
– На пенсии будешь охотиться, – ответил Малахов. – Что-то ты не о том думаешь. Вон уже антенны видать, Гера, где Тяга?
– Так это мы за Тягой едем? – раздалось из багажного отсека. – Так бы сразу и сказали! Он, сто пудов, на кладбище поперся. Он туда последние дни частенько наезжает.
– Да он мимо проехал и сейчас – по дороге через лес, – ответил Герман, сверившись с компьютером.
– Ну а я что говорил. – Сухой обрадовался. – Он до бетонки сейчас, видать, чешет, а потом направо свернет до Рассохи.
– А Рассоха-то и не Зона вообще, – возразил Тельбиз. – Это же вне границы отчуждения.
– Зона сама решает, где ей быть, – достаточно пафосно заявил сталкер. – Зоне захотелось, чтобы кладбище техники в Зоне было, – вот она туда и пришла.
– Прямо дама своенравная, а не Зона, – хохотнул Тимур.
– Еще раз про Зону пошутишь так, дальше сам поедешь, – неожиданно резко оборвал его Сухой. – Зону надо уважать.
– Слушай, а что, антенны работают? – не отрывая взгляда от дисплея, спросил Герман. – Вон сигнал какой-то шпарит. Что там у вас?
– Сами по себе, наверное, – ответил Сухой.
– Сами по себе только… – Тимур оборвал фразу, вспомнив предупреждение сталкера о шутках про Зону.
– Так, Клава, надо проверить, не нравятся мне такие сами по себе работающие антенны, – сказал Малахов. – Поворачивай, посмотрим.
– Вот же народ беспокойный, – пробормотал недовольно Сухой. – Нет, чтобы ехать куда надо, и все. Туда нельзя на машине. Там места совсем не простые. Вот тут, сразу за поворотом, полянка есть, можно остановиться.
Машина свернула направо, по направлению к гигантским антеннам. Действительно, сразу за поворотом лес раздвинулся, образуя круглую поляну, расположившуюся симметрично по обе стороны дорожного полотна.
– Ну, пойдем пешком, всего-то километра полтора. Как раз Тяга до места доберется. Взять оружие и ручной сканер. Клава, остаешься с Тимуром, связь держать постоянно, из машины не выходить, огонь открывать без предупреждения, понятно? Кстати, Сухой, что ты скажешь об этом месте? Тут можно спокойно переждать?
Сталкер неторопливо выбрался из внедорожника и огляделся, словно искал что-то. Потом, не удовлетворившись результатами наблюдения, вытащил из пыльника гайку и швырнул ее в сторону опушки. Убедившись, что с гайкой ничего не произошло, Сухой сообщил:
– Тут место спокойное, если из машины не вылезать.
Проверив напоследок, что связь работает нормально, Малахов, Гера и сталкер отправились в сторону антенн.
Древний комплекс противовоздушной обороны, построенный в последние годы СССР, поднимался на горизонте величественной металлической конструкцией. Когда-то это циклопическое сооружение отслеживало события в небе далеко за горизонтом. Но потом все было брошено и оставлено тихо умирать. Почему эта мертвая конструкция вдруг показывала активность, было неизвестно.
– Сигнал стабильный, скорее всего эта ерунда работает как передающая антенна с синтезированной апертурой. – Гера по ходу сообщал данные сканера. – Судя по частоте переключения сигнала, постоянно транслируется какая-то информация.
– Ты можешь принять сигнал, идущий с антенны? Очень хочется послушать, может, это просто музон крутят, а мы зря суетимся, – спросил Вадим.
– Ближе подойдем, смогу. Излучение с антенны идет, судя по ее ориентации, в направлении блоков. – Гера ткнул пальцем в сторону уже хорошо видной гигантской конструкции антенны, напоминавшей скорее решетку, чем привычные тарелки. – Я попробую боковые лепестки засечь.
– Как только получится – надо передать в Центр на анализ. Что за сигнал, кому передают?
– А что за запах такой? – вдруг подергал носом Малахов. – Что-то в лесу издохло?
– Да, несет чисто конкретно, – согласился Сухой. – Наверное, тхуст пробегал.
– Кто? – удивился Вадим.
– Ну, зверь тут есть такой, местный, из мутантов, – пояснил Сухой. – Тут вначале вампиров развелось, а потом они совсем деградировали и измельчали. Зверь этот днем бегает и воняет – гниет на ходу. Разлагается, по-вашему, по-научному. От света.
Сталкер излагал так, словно перед ним были ученики, не выучившие самый просто урок.
– И долго он так бегает? – поинтересовался Герман.
– До ночи. Пока спать не ляжет. Ночью опять все у него отрастает, что сгнило, и опять весь день он бегает.
– Так чего он не бегает ночью, а спит днем? – спросил Малахов. – Удобнее же! Гнить не надо.
– Он днем пищу добывает, поскольку ночью ни фига не видит. Зрение у него плохое. – Сухой вдруг резко остановился. Знаком показал остальным – стоять-молчать. Потом вытянул руку в направлении леса, показывая на что-то пальцем.
Присмотревшись, Вадим и Тельбиз увидели, что метрах в десяти от них из-за ствола старой трухлявой ели выглядывает небольшой зверек. На таком расстоянии не было видно подробностей, но был он похож на енота.
– Тхуст, – еле слышно прошептал сталкер. – Затаился. Мышковал, видать, по снегу вдоль дороги, а мы его спугнули.
– Он опасен? – так же тихо спросил Гера.
– Нет, только вонюч.
– А чего тогда боимся? – продолжал Гера театральным шепотом.
– А мы и не боимся. – Сталкер тоже не повышал голоса.
– А чего шепчем?
– Вонять начнет, если быстро побежит!
– Так, прекратить бред сивой кобылы! – Вадим громко прервал шептавшихся. – Вы что, совсем ошалели оба?
Тхуст, или кто там выглядывал из-под елки, с тихим шорохом ринулся в чащу, явственно пахнув гнильем с примесью нашатырного спирта.
– Странно тут у вас, в Зоне, – Герман, не отрываясь от сканера, обратился к Сухому. – Словно природа не выжить хотела, а наоборот, проверяла, как себя лучше изуродовать.
– А природа тут причем, это все люди. Природе только смотреть и ойкать оставалось. – Сухой шел рядом, не отставая. – А с другой стороны, хабар откуда? Может, это природа нам что-то подсказывает, может, хабаром этим она нам шанс новый дает?
– Ага, «сталькой» твоей помогает баблом набить карманы тем, у кого его и так выше крыши. Вот ты сколько ее натягал? Небось уже гору золота наделать можно?
– Так как же я ее использую, эту «стальку»? Кто меня выпустит с ней из Зоны? Любой артефакт можно вынести из Зоны только по лицензии, – уныло протянул Сухой. – Если там, за Зоной, с хабаром поймают, все, задница.
– Ага, вот и получается – спасение мира по лицензии. О! Сигнал есть. – Гера остановился. – Клава, ты слышишь нас?
– Да, конечно, ваши размышления тут уже всем надоели.
– Я тебе сейчас канал со сканера дам – ты сигнал в Центр на анализ передай, да? – Гера тем временем набирал необходимую команду на пульте.
– Уже идет в Центр, нет проблем! Просят десять минут на анализ.
– Ну что ж. Десять минут подождать можно. – Малахов осмотрелся по сторонам, ища, где бы присесть, обнаружил старое бревно и спросил у Сухого: – Вот скажи – на бревно это можно просто так сесть? Без гаек?
– Я бы, конечно, гайку кинул, но можно и так сесть, – ответил Сухой, внимательно осмотрев бревно.
– А кидать тогда зачем? – удивился Малахов.
– А если я гаек кидать не буду – кто мне за работу платить станет? – искренне признался Сухой.
– Хитер жук! А мы, значит, не заплатим? – рассмеялся Малахов.
– Да я вижу, вы – совсем другое дело. Только не пойму я, что вы за люди. Что-то в вас такое… – Сухой сам направился к бревну и, отряхнув с него снег, устроился на отдых. – Мне бы с вами за хабаром сходить, да потом вместе отсюда свалить…
– Это почему вместе с нами? – не понял Гера.
– Да тут уже все знают, как вы в Зону пришли да всех этих… – Сухой не уточнил, кого этих, – в бараний рог скрутили. Вы уйдете – вас никто пальцем не тронет. А нам тут под бандитами оставаться.
– А нету больше бандитов, Сухой! – с улыбкой сообщил Гера. – Помочили ночью всех их! Так что жизнь теперь только начинается!
– Побили, говоришь? Всех не перебьешь. Новые придут.
– Экий ты пессимист, – покачал головой Герман. – Так и жить неинтересно.
– Я просто опытный. А жить мне…
Как жить Сухому, узнать не успели – пришло сообщение из Центра. Оно было простым и кратким:
«Согласно дешифровке, сигнал с антенны содержит низкочастотную составляющую психотронного назначения. Настоятельно рекомендуем определить источник сигнала, подаваемого на антенну. После чего антенны и источник уничтожить, в связи с опасностью воздействия пси-поля на членов группы. Об исполнении доложить».
– Блин, кто у них там сообщения составляет! – разъярился Малахов. – Рекомендуем и об исполнении доложить. Хрен с ним, пошли!
– Клава, включи сканирование на наличие людей в районе антенн. – Малахов отдал приказ через коммуникатор. – Не хочется напороться на каких-нибудь новых героев.
– Чисто – здесь только железяки, – через мгновение поступил ответ. – Только, ребята, вы все-таки поосторожней.
– Постараемся, – буркнул Малахов.
Через сотню метров дорога повернула круто вправо, а в направлении военного городка, на территории которого стояли циклопические антенны, уходила еле приметная тропинка. Она очень скоро уперлась в кирпичную стену длинного одноэтажного строения. Стена была глухая, без окон.
– Это трансформаторные будки. Обходить лучше справа, надо было не на эту тропку сворачивать, а вперед чуть пройти, – сообщил Сухой.
– А ты чего молчал? – возмутился Тельбиз. – Ты же проводник!
– А вас разве поймешь, может, вам так больше понравилось, – с убийственной логикой ответил сталкер.
– Да из тебя проводник, как из меня… – Тельбиз не стал уточнять. – Ты хоть скажи – тут в будках нас ничего не ждет такого… милого, вроде там мейндаунов или протухсов.
– Тхустов, – поправил Сухой, ничуть не обижаясь. – А быть осторожным надо всем и всюду. В будках внутри звери могут сидеть. Зима ведь.
– Какие звери? Не темни, – спросил Малахов.
– Ну, если тут не шастал никто последнее время, то и йоптель может на зимовку залечь. Но они редки сейчас. Скорее всего кабаны могут приходить. Они часто на зиму желуди прячут в пустых, отдельно стоящих постройках.
– Ага, они в копытах натаскивают? Что ты паришь, сталкер? – не выдержал Тельбиз.
Гера надул щеки, чтобы было больше похоже на кабана, и стал изображать, как они, кабаны, тащат в копытах желудь в тайник.
– Никто не видел, но народ знает – кабаны на зиму в старых будках по всей Зоне желуди прячут, – ничуть не смущаясь, ответил Сухой. – А народ – он все знает. Идите за мной, я зверя чую!
ГЛАВА 12
В этом разделе, анализируя весьма простую модель, мы получим приближенное соотношение между величиной D, частотой и длиной перескоков, не рассматривая проблемы случайных блужданий в общем виде.
«Диффузия в твердых телах», П. Шьюмон. Издательство «Металлургия». Москва, 1966
Прижавшись к кирпичной стене, Сухой медленно двинулся вдоль здания в направлении военного городка. Дойдя до угла, он сделал еще несколько робких шагов и вышел на бетонные плиты дороги, обходящей слева трансформаторные будки. Там зачем-то потопал, сбивая снег с ботинок, снял винтовку с плеча и занял позицию за деревом. Знаком он показал – мол, проходите за моей спиной. Малахов с Герой так и сделали. Когда они крадучись вышли на открытое пространство между будками, к ним присоединился и сталкер, все еще с оружием наизготовку. Он сжимал свой карабин в руках, всем видом показывая, что опасность крайне высока. Так, озираясь и не выпуская из рук оружия, прошли по дороге, ведущей прямо в развалины воинской части. Налево и направо уходила трасса, обрамленная пирамидальными тополями. Сейчас они были по-осеннему голыми и припорошенными нежным снегом. Но даже эта белизна не делала деревья менее тревожными. Пирамидальный тополь – плохое дерево.
– Ну и где твои кабаны? – спросил Сухого Гера. – Ни хрюканья, ни визга. В спячку впали? И скажи, с чего это трансформаторы гудят? Откуда тут электричество?
– Тебе бы все хиханьки, – буркнул Сухой. – А вот когда со стаей столкнешься – узнаешь. А что и отчего в Зоне – у нее и спроси. Надо ей, вот и гудят.
– Ты еще про йоптеля расскажи. Небось сам придумал?
– Ты у Томтома спроси про него, – зло ответил сталкер. – Как ему такой йоптель руку откусил. Как бритвой срезало. A Томтом тогда далеко зашел, помощи не дождаться. Пришлось головешкой прижигать. Правда, все равно зря. Помер он почти сразу. Нашли его через год, прошлой осенью. Йоптель – он еще и ядовитый.
– А раз помер, так почему знаешь, что йоптель? – поинтересовался Малахов. – Может, ему кто другой руку оттяпал?
– Мужики говорили, а они знают! – многозначительно сообщил Сухой. Потом, подумав, добавил: – Я дальше не иду.
– Почему? – удивился Малахов. – Обиделся, что ли?
– Обижаться мне не на что, но дальше я не пойду. Там нехорошо, – отрезал Сухой. – Идите, если хотите, я тут подожду.
– Да объясни ты, наконец! – вспыхнул Герман. – Там что, аномалия? Мы сейчас шаг сделаем, и нас в порошок изотрет?
– Ну как объяснить слепому, что такое радуга? – неожиданно аллегорически ответил Сухой. – Если вы не чуете то, что чую я, то вам оно и не надо.
– Нет, ты все-таки попытайся, – с упором сказал Малахов. – Мы, дай бог, не слепые, поймем.
– Ну, это как запах, – с трудом подбирая слова, начал сталкер. – Только оно не пахнет, а в голове сидит. Словно зомби эти, мейндауны, толпой набежали. Только их тут не бывает. Так что оно, это…
– Я, кажется, понял, – сказал Герман. – Мы от антенны недалеко, вот его и достает психотронным полем. Вадим, давай я дальше один схожу, проверю, а вы с Сухим меня тут подождете, да?
– А почему один? Что за… – начал было Малахов.
– Я не знаю, как может подействовать поле на нас. И если что, ты постараешься меня вытащить.
– Хорошо, иди, – согласился Вадим и спросил у сталкера: – Сухой, ты уверен, что там, кроме этого запаха, как ты его назвал, ничего больше нет?
– Я что, на двести метров вперед вижу? Нет. Вот могу гайку кинуть. – Не дожидаясь ответа, Сухой извлек тяжелую гайку и с силой швырнул ее в сторону гаражей, которые угадывались сквозь редкий лесок.
Гайка, лихо просвистев, сбила снег с одной из елей и исчезла в хвойных лапах дерева.
– Вот до той елки – точно нет ничего. Но гайка на йоптеля не реагирует, – сказал Сухой.
– Да, достал ты своим йоптелем! – закричал Тельбиз. – Почему ты раньше про него не говорил? С чего вдруг он тут должен быть?
– Он бывает там, где не ходят люди. Здесь мы никогда не ходим. Здесь искать нечего. Где нет аномалий, там нет и хабара. В таких местах зверь и селится. Хочешь, я тебе гаек дам? Пять. – Сухой на секунду задумался и добавил: – Нет, даже шесть.
– А чего не семь? Жаба давит? – язвительно спросил Гера.
– Туда надо еще раз пять кинуть и обратно раз, если вдруг что не так будет, а как выйдешь обратно к той елке, я и сам кинуть могу.
– А что же тогда шестую предлагаешь? – не успокоился Тельбиз.
– А вдруг ты одну поломаешь? – спокойно ответил Сухой. – Я что, зла тебе желаю?
– Ладно, убедил, – согласился Гера и сгреб с протянутой ладони сталкера гайки. Прикинув на вес, он запихнул их в карман брюк.
Потом, словно встревожившись, вытащил одну из гаек и стал внимательно рассматривать.
– Слушай, Сухой, ты хоть понимаешь, что у твоих гаек семь граней?
– Да? Семь? А сколько надо? – удивился сталкер. – Я гайки у Сидоровича всегда беру.
– А это кто такой?
– Ну, тут мужик с большой земли иногда наезжает. Гайками торгует. Тут все у Сидора гайки покупают. Он вообще в Зону переезжать собирается. Гаечную мастерскую хочет открыть.
– Да что за сумасшедший дом вообще? – возмутился Гера. – Как с утра куры стали камлать, так только полную дурь и слышу весь день.
– Так, Гера, успокойся, оружие проверь и давай, – приказал Малахов. – Связь держи непрерывно, можешь песенку напевать. Главное, я должен тебя все время слышать.
– Не беспокойся, мне сканер напряженность поля показывает. С таким уровнем, как сейчас, мне бояться нечего. Да и сам знаешь, нас этой хренью психотронной не сильно прошибешь. Ну, голова чуть поболит. – Гера переключил визуальную информацию сканера на очки-коммуникатор и, повесив сканер на разгрузку, достал из-за спины автомат. Передернув затвор и убедившись, что оружие в порядке, Гера двинулся в ту сторону, куда упала гайка.
Тонкий слой снега почти прикрывал хвою, но еще не скрывал рисунок иголок. Гера осторожно ступал, оставляя за собой черную цепочку следов. Петь на публику Тельбиз стеснялся, он решил просто насвистывать.
– Нет, Гера, по твоему свисту не угадаешь твое состояние, – прозвучал в коммуникаторе голос Малахова. – Ты все-таки лучше пой.
– Вам же хуже будет, – ответил Гера и запел, вернее, закричал первую пришедшую на ум, песню: Шла собака по роялю Туда и обратно!
– И вправду, когда ты поешь, кажется, что излучение тебя уже накрыло по полной, – прервал его Вадим. – У тебя всегда так со слухом круто было?
– Ну я же говорил, мне лучше не петь, – ответил Гера. – Вот лучше я стихи буду читать. Вот и лето прошло, словно и не бывало…
Герман читал с подвывом, как это делают поэты. Вкладывая в свой подвыв эмоции, которые обычно передают интонациями и выражением. Но это устраивало Малахова, и он молча следил за Герой. Сухому такая декламация не понравилась, и он покрутил пальцем у виска.
У елки, в которую угодила гайка, Гера остановился и осмотрелся. Впереди метров на тридцать в лесу раскинулась поляна, заросшая черным по осени бурьяном.
– Слушай, я вот что думаю, Сухой-то меня прокинул! Я, конечно, гайку далеко могу запустить, нет проблем, но я ни фига не увижу ее! Реже бросать надо!
– Сухой говорит, что надо, как кинул, гайку подбирать! – ответил после паузы Малахов.
– Слушай, Вадим, тебе не кажется, что для нашей оснастки это как-то несерьезно – гайки кидать? Может, лучше эти гайки на памятник пустить? Да с машины каждый сантиметр сканируется, Клава, ты слышишь, да?
– Да слышу я все прекрасно, – ответила Клава, – и на локаторе вижу. Чисто все. Если что не так, сразу бы сказала. И кабанов там близко никаких нет! Биокативность минимальна. Так, птички какие-то по веткам. А йоптель у нас, судя по всему, один. Сухим его зовут. Давайте скорее, а то тут Тимур жрать хочет. К пайку подкрадывается.
– Сухпай не трогать! – строго приказал Малахов. – Ждите, мы скоро. Гера, продолжай движение. И гайки все-таки кидай, не будем нарушать местные традиции.
– Ладно, есть не нарушать. Только вот… – Гера достал из набедренного кармана индивидуальный пакет, разорвал упаковку зубами и отмотал метр бинта. Он аккуратно привязал к обрывку гайку и сообщил Малахову: – Если уж не нарушать традиции, то я по старинке, с бинтом. Кстати – спроси у Сухого, почему они гайки голые кидают? Видно же плохо. Чтобы потом проще про них мультики 3-дэшные снимать было? О славе будущей хлопочут?
– Гера, на тебя поле действовать начало? – спросил Вадим. – Что-то ты многословен стал.
– Достали просто эти гайки, извини. Да и вообще все достало. Ладно, пошел я дальше. Все, что сбыться могло, мне, как лист пятипалый…
Гера взял за конец бинта гаечную конструкцию и, сильно раскрутив, как пращу, пустил гайку в полет в направлении казарм. Фыркнув, гайка с бинтом пролетела по большой дуге и упала среди елок, только чудом не зацепившись за ветки.
– Вот так-то лучше, – в один голос сказали Герман и Вадим.
– Черт, мы от длительного общения начинаем просто петь дуэтом, – улыбнулся Малахов. – Хотя нет, дуэтом с тобой петь не получится. Продолжай движение, мы пока тебя видим.
Гера спокойно направился на границу поляны. Хотя что-то в полете гайки, вернее, в ее падении, его слегка смутило. Что, он еще не понял. Но уже в нескольких метрах от того места, где виднелся белый на белом бинт, стало ясно, что марлевый хвост завис в нескольких сантиметрах над землей.
– Странные тут артефакты. – Гера присел над бинтом и включил картинку с коммуникатора на передачу. – Видишь, Вадим, что за цаца?
– Да вижу, осторожно. Только откуда тут растяжка?
Бинт не упал полностью в снег, потому что повис на тоненькой проволочке. Осмотревшись, Герман увидел, что одним концом проволочка крепилась к колышку рядом со стволом молодой ели. Второй конец уходил направо, через несколько торчащих из земли стальных колечек. В итоге проволока оканчивалась на закрепленном на толстой сосне невысоком цилиндре зеленого цвета, диаметром сантиметров в сорок.
– Зацепи я эту растяжку – коридор метров в пятьдесят выдуло бы огненным валом, – пробормотал Гера. – Интересно, тут всюду такого натыкано? По всей Зоне?
– Сухой говорит, что растяжек не видел никогда. Можешь дать поближе картинку фугаса? – Вадим уже связывался с Центром. – Я хочу узнать, чье это производство.
В ответ на укрупненное изображение пришел немедленный ответ из Центра.
«Фугас тактический, устанавливаемый, входит в состав штатного оружия стран НАТО».
– Что-то много тут железа из НАТО. И те М16 у таможенников… – прокомментировал новость Гера. – Кстати, проволочка не ржавая, все свеженькое. Надо внимательнее быть. Ну, спасибо Сухому за гайки!
– Он говорит пожалуйста, – ответил Малахов. – И еще он спрашивает, что такое биокативность.
– Ха, заметил! – раздался веселый голос Клавы. – Так скажи ему, это мы сами придумали.
– Это давно придумали, – сообщил Малахов сталкеру. – Обозначает степень враждебности биосреды. От итальянского cattivo– злой или вредный. Сначала просто опечатка в отчете была, ну и чтобы перед начальством в грязь лицом не ударить – придумали термин.
– Биологи, итить его, – буркнул Сухой. Тельбиз, запустив вперед очередную хвостатую гайку, осторожно двинулся дальше. Хотя новых растяжек и не попалось, он вздохнул спокойно уже только возле автопарка. От него до самой аппаратной была довольно широкая дорога, которая хорошо просматривалась и не таила очевидных опасностей.
– Как дела, Гера? – в очередной раз окликнул его Малахов. – Не стал еще зомби?
– Башка, конечно, побаливает, как в тисках жмет, – отозвался Тельбиз. – Типичное проявление психотронки, но терпимо. Так что, я думаю, мне бояться нечего.
Аппаратная, достаточно большое здание, когда-то набитое электроникой, охраняющей небо страны на дальних подступах, находилась у дороги с неизбежными тополями на обочине. Направо и налево от здания уходили галереи с кабелями, которые подавали сигнал к несуразно большой квадратной решетке антенны. Здесь, у самой антенны, уже явственно чувствовалось гудение, исходящее от излучателей антенны, похожее на гудение высоковольтных проводов.
– Приближаюсь к входу, – сообщил Гера. – Осталось пятнадцать метров.
– Да, мы картинку принимаем. Еще раз – осторожно!
– Я думаю, что тут побеспокоились о том, чтобы в аппаратной не было сильного поля, там я буду в безопасности.
– Гера, а почему ты решил идти сначала в коммутационную? – раздался голос Клавдии. – Я думаю, что…
– Все в порядке, Клава, я просто хочу проверить сначала, что там стоит. Иначе мне сложно будет понять логику работы этой байды, – ответил Герман. – Ведь вся система работает совершенно не так, как задумывалось много лет назад.
– Так, внимание. – Голос Тельбиза стал тревожным. – Вход в коммутационную явно переделан. Новая бронедверь, подозреваю, есть скрытое видеонаблюдение, сейчас разберусь.
Гера снял с разгрузки сканер и переключил его на другой режим работы. Картинка распределения сигнала с антенны уменьшилась и уехала в левый угол монитора. На весь экран развернулась программа поиска электронных устройств в радиусе нескольких метров.
– Так, есть одна камера, сигнализация на двери. – Гера скорее говорил сам себе, чем докладывал. – Интересное дело. Артефакт, видать, сам себе двери новые заказал и поставил. Не люблю я такие умные артефакты.
– Ты в зоне видимости камеры? – поинтересовался Малахов. – Интересно, кто смотрит на картинку с нее?
– Да уж, интересно. Нет, я вне поля ее зрения, пока затаился. Сейчас мы нейтрализуем эту радость.
Герман перекинул инструментальный рюкзак на грудь и извлек из него небольшую ампулу – дымогенератор. Несильно размахнувшись, Гера бросил ее в дверь. Ампула с легким звоном лопнула от удара о стальную поверхность. Моментально вокруг входа в коммутационную заклубился белый дым. За несколько секунд он скрыл под белым покрывалом дверь в коммутаторную и ближайшие подходы к ней. Пока дым не рассеялся, Герман успел добраться до двери, установить на ней лепешку пластиковой взрывчатки и детонатор. Укрывшись за углом, активировал взрывчатку. Резкий хлопок ударил по ушам. Гера опять запустил сканер. Отметки близкого видеосигнала уже не было. Взрывчатка пробила не только дверь, но и уничтожила укрепленное на месте глазка видеоустройство. Путь в коммутаторную был открыт. Гера осторожно подошел ближе, ожидая от Зоны чего угодно. Взрывчатка разнесла центральную часть двери так, что точно посередине зияла дыра полметра в диаметре. Силы взрыва хватило даже на то, чтобы вывалить кусок стены в дверном проеме возле замка. Тельбиз взял наизготовку оружие и толкнул ногой ошметки двери. Она, гнусно скрипнув петлями, ушла внутрь здания и, уже почти открывшись, рухнула, подняв облако пыли с пола коммутаторной.
– Вхожу в помещение. Вокруг меня ничего странного нет, – доложил Гера.
– Все спокойно, только стая птиц с воплями полетела прочь от антенн. Напугал ты их, – отозвался Малахов.
– А что наш сталкер, спокоен?
– Да сидит тут, надутый как сыч. Не нравится ему, когда взрывают в Зоне.
– Ничего, пусть потерпит, я скоро закончу. Картинку принимаете?
– Да, отлично, давай заканчивай там, у нас еще дел полно, – поторопил Германа Вадим.
– Тут работы всего на пять минут.
Внутри коммутаторной было совершенно темно. Герман включил очки на усиление света, огляделся и обнаружил прямо у двери выключатель. Совершенно ни на что не надеясь, щелкнул им. В помещении, поморгав и сердито погудев, засветились лампы дневного света.
– Ишь ты, тут и вправду питание заведено. Откуда оно берется вообще?
– Ток от гудения трансформаторов на подстанции исходит. Такая логика Зоны, – пошутил Малахов. – А если серьезно, вопрос скорее в том, откуда на подстанцию он приходит. Ведь тут уже тридцать лет, почитай, как все отключено.
– Ладно, разберемся потом.
При свете было хорошо видно, что в самом центре помещения стояла громадная технологическая этажерка, уставленная металлическими ящиками. Скорее всего внутри ящиков находились приборы. С обратной стороны к этажерке подходило десятка два толстенных кабелей, подключенных к ящикам внушительными разъемами.
Герман подошел поближе к стеллажам и стал рассматривать аппаратуру.
– Так, тут, я понимаю, стоит совершенно странный коммутационный набор. Ничего общего он с «Дугой-1», что здесь раньше стояла, не имеет. Сейчас поковыряемся.
Беглый осмотр показал, что спереди эти ящики были закрыты съемными панелями. Отцепив от ремня складной набор инструментов – мультитул, Гера отвинтил четыре винта и легко снял крышку с одного из приборов. Внутри обнаружилась панель управления с множеством кнопок и небольшим, слабо светящимся дисплеем.
– Ага, я понял. Каждый из этих сундуков отвечает за один сегмент антенны. – Тельбиз постучал по дисплею пальцем. – И на экране показано, за какой конкретно сегмент антенны отвечает эта байда. Вот смотрите: решетка антенны изображена, а ее часть – красная – скорее всего показывает сегмент, на который от этого ящика идет сигнал.
Гера открыл еще один ящик – там был отображен другой участок антенны.
– Вот! Я правильно угадал! – обрадовался он.
– Гера, я разделяю твой восторг, но давай уже выключай эту систему, и пойдем, – вмешалась Клава.
– Не торопись, я должен понять, откуда этот сигнал на коммутаторы идет, – возразил Тельбиз. – Иначе грош цена моей работе.
– Тут Сухой сказал, что ты маньяк, – сообщил Вадим. – Ты постарайся не сильно маньячить, да? Нет антенны, нет проблемы. Тем более что слово «байда» ты повторяешь уже сотый раз. Это говорит о том, что на твою психику сильно воздействуют. Сосредоточься!
Не трогая пульты управления приборов на стеллаже, Гера переключил сканер.
– Так, ясно. Сигналы на коммутатор приходят извне, только не могу разобраться в их системе. Такое ощущение, что они резко поменялись за последние десять минут. – В голосе Геры почувствовалась озабоченность. – Такое ощущение, что не только спектр, но и направление луча меняется.
– Гера, внимание, активизация биообъектов, – раздался сухой голос Клавы. – Судя по локации, они находятся на расстоянии около километра и движутся по направлению к тебе.
– Когда тут будут?
– Примерно через двадцать минут, если не изменят скорость. Будь осторожен!
