Текст книги "Кубатура сферы"
Автор книги: Сергей Слюсаренко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)
ГЛАВА 14
Телефоны «Иридиум» обеспечивают высококачественное соединение для голосовой связи и предполагают интерфейсное соединение с ноутбуками, «палмтопами», электронными органайзерами и другим телекоммуникационным оборудованием.
Система « Iridium » была введена в эксплуатацию 1 ноября 1998 года, а к 13 августа 1999 была доведена до банкротства. После чего была куплена министерством обороны США.
Из рекламного буклета
– Опять сиди жди, – с сожалением произнес Тимур и ткнул пальцем в экран сканера, показывая на метку Тяги. – Вон, уже и Тяга ушел от Гасла.
– Клава, а у тебя в косметичке нет щипчиков для ногтей, а то какая-то заусеница, неприятно. – Тимур в качестве аргумента показал большой палец.
– У меня косметичка? – Клава покосилась на Рымжанова. – У меня имидж не тот.
– Имидж – ничто, заусеница – все, – многозначительно и несерьезно ответил Тимур. – Ну, не в косметичке, а про запас? Мешает же!
– На, страдалец, – улыбнулась Клава. Щипчики нашлись в «бардачке» машины. – Может, еще пилочку для ногтей?
Тимур обрадовался и, повертев инструмент в руках, попытался срезать кусочек ногтя. Щипчики, злобно клацнув, сломались.
– Китайская халтура! – возмутился Тимур.
– Из чего твои когти? Тебе нельзя нормальную вещь в руки давать, – рассердилась Клава. И, подумав, добавила: – Мне тоже не нравится это сидение и безделье.
– Клава, как вы там? – раздался голос Малахова. – И заодно скажи, как там мы.
– Мы нормально, Вадим, никакой активности вокруг вас не наблюдается, ты же знаешь, если что, я немедленно сообщу. Тима – голодный.'
– Вот обжора, это на него свежий воздух так влияет, – вмешался Гера. – Давайте не скучайте, мы скоро!
Дорога, по которой двигались Малахов, Гера и Сухой, чудом сохранилась за годы после катастрофы. Старый бетон, хоть и потрескался местами, выпуская к небу упорные травинки, был пригоден для спокойного движения. По пути встретились несколько совершенно разрушенных хибарок. Непонятно, кто и зачем их строил в этой местности, закрытой для посторонних еще до катастрофы.
– Вот скажи, Сухой, – спросил Герман. – Мы сегодня столько прошли, чаща прямо вокруг какая-то, а где же твои артефакты? Кроме дешевой дурилки с призраком – ничего! Или растяжка – это тоже артефакт?
Сухой остановился в том месте, где дорога резко уходила в сторону. Здесь в давние времена был КПП объекта. Скрываясь в лесу, налево и направо уходил забор, вернее, останки забора из бетонных столбов и обрывков колючей проволоки. В будке КПП из белого кирпича, судя по копоти выше окон, когда-то бушевал пожар. Ворота из стального листа еще хранили красную звезду посередине. А вокруг только сосны и худые березки с желтыми листьями. Тонкий снежок почти не скрывал палую листву и прелую хвою. Сталкер молча достал гайку и швырнул ее вдоль полотна дороги, уходящей к объекту, потом, словно обдумывая каждое слово, произнес:
– А кто его знает. Я уже думал про это. Мы же не ищем артефакты, вот их и нету. Может быть, Зона сама лучше знает, кому и что надо. Ну и конечно, нет аномалий – нет артефактов.
– А вчера? – не удовлетворился Тельбиз. – Как «мясокрутка» эта плющила!
– Так кого она плющила? Никого! Ну, буквы бетонные разнесла. – Сухой словно воспрянул и стал спорить с азартом. – А больше всего вы сами плющили! Эва скока народу положили! А чего ради? Зачем стрелять надо было?
– Слушай, Сухой, а ты политиком не был раньше? – спросил Вадим. – Уж больно ты ловко передергиваешь факты. Мы просто оборонялись. У нас есть одна странность – нам хочется остаться в живых. И эту свою странность мы будем холить и лелеять всеми доступными средствами. Включая огневую поддержку с орбитальных платформ.
– Ну, берите то, что вам надо, и идите отсюда подальше, будете живы, – возразил сталкер.
– А еще, дорогой, у нас есть работа, и ее нам надо выполнять, – спокойно объяснил Малахов.
– Да что за работа такая у вас?
– Простая – родину защищать. Небось слыхал такую фразу? Только родина у нас большая. Земля называется, вот мы ее и защищаем.
– Ой-ой, нашлись защитники, – нарочито противным голосом произнес Сухой. – Вон там впереди просвет, это уже то, куда мы идем? Плохое место, чует моя душа.
– Ну, душа – дело такое. – Герман запустил сканер, в очередной раз проверяя обстановку на ближнем расстоянии. – А приборы говорят, все в порядке. Кинь железяку, успокойся.
– Кину, как надо будет, – непререкаемо ответил Сухой.
Дорога снова повернула, открыв очередные руины. Громадные конусы возле одного из полуразвалившихся строений говорили о том, что там раньше была градирня.
– Видать, немереную энергию качали на этот самый «Круг». – Гера остановился на минутку, рассматривая руины. – Вот ерунда какая ведь получается, странно.
– Что странно? – поинтересовался Малахов.
– Не знаю, как этот комплекс раньше работал, но получается, что сейчас он словно включен задом наперед. Ведь судя по энергетическим ресурсам этой рухляди, – Гера ткнул пальцем в сторону «Круга», – здесь был излучатель, а на решетке – приемник. А сейчас как раз наоборот. Черт-те что.
От градирни до самого объекта оставалось совсем ничего. Сухой, попросив у Геры кусочек бинта, в очередной раз запустил гайку. Путь, как показала гайка, был свободен.
Объект «Круг» действительно выглядел странно. Казалось, кто-то разметил гигантским циркулем лес и расставил среди сосен несуразные металлические сооружения,– похожие на длинные беличьи колеса, поставленные набок. А потом, отступив несколько метров, выкосил всю растительность внутри этого циклопического круга. И воткнул посередине еще одну такую же конструкцию, водрузив ее на крыше квадратного приземистого здания. Вот и получилась круглая полянка, которую, спрятавшись на опушке, сторожили металлические скелеты невиданных зверей.
– Посмотри. – Гера остановился возле одного из вертикальных объектов. – Вот дряхлые изоляторы. Тут киловольты подводились. А сейчас ничего нет. Но вот этот кабелек – очень интересный!
Герман подошел поближе и осторожно потрогал новенький коаксиальный кабель» уходящий в центральную, опорную ось сооружения.
– Новодел. Коаксиал недавно прокладывали. А в те годы, когда эту систему делали, то есть при советской власти, когда комплекс ПВО этот собирали, – Герман похлопал рукой по железному каркасу, – кабель совсем, не так выглядел. Ладно, посмотрим, что к чему.
Практически все пространство от антенн до центральной аппаратной было когда-то заасфальтировано. Сейчас асфальт растрескался, а местами просто исчез. Слева валялась полуразложившаяся туша пожарной машины.
– А зачем же тут все жгли? – Малахов смотрел на закопченные оконные проемы аппаратной. – И кому эта надо было?
– Как Зону закрыли, так стала сюда всякая шушера лазить, – ответил Сухой. – Кому не лень. И те, что потом сталкерами стали, и туристы, и шпана из города. Вот шпана, видать, и жгла.
– Гайку кидать будем? – поинтересовался Малахов.
– Чисто тут, сам видишь: все трещинки на асфальте настоящие, окна все выбиты равномерно; ну и ветерок все деревья качает одинаково. – Сухой, как опытный охотник, успел заметить массу мелочей. Впрочем, Малахов и сам это видел.
– Ну что, идем в аппаратную? Или, может, я сам? – поинтересовался Гера.
– Что скажешь, Чингачгук? – Малахов с улыбкой посмотрел на Сухого.
– Спасибо, что не Гойко Митич, – хохотнул сталкер. – Можно идти, я с вами. Только хабар мой.
– Вот же человек своекорыстный! – делано возмутился Гера. – Пошли! Хотя подождите.
Гера открыл сканер и запустил проверку здания.
– Так, камера на входной двери, наверное, только ближнее пространство захватывает, а на уровне подвала – активные приборы. Вся конструкция передает направленный сигнал на решетку, ну, это и раньше знали.
Малахов перестроил очки-коммуникатор на увеличенное изображение и внимательно осмотрел дверной проем.
– Ага, вижу, – удовлетворенно сообщил Вадим. – Левый угол козырька, маленькая, зараза, вроде не на нас направлена. Секунду. – Он сбросил с плеча свой автомат и, почти не целясь, выстрелил в направлении камеры.
– О! Всегда удивлялся, как ты это делаешь, – восхитился Гера. – Видеосигнал отсутствует. Ну, пошли!
Когда до входа в аппаратную оставалось несколько метров, раздался встревоженный голос Клавы:
– Ребята, тут меняется обстановка, те биообъекты, что двигались в сторону решетки, повернули и идут к вам. И еще… – Клава на секунду замялась.
– Что еще? – Вадим поднял правую руку, давая команду остановиться.
– Еще около сотни существ направляются к вам, идут компактно, скорость высокая. Но они поменьше. Килограмм по двести.
– Время контакта?
– Минут двадцать спокойной работы у вас есть, если кто-то новый не появится.
– Идем. – Малахов жестом подтвердил команду. – Клава, держи нас в курсе.
Внутренности аппаратной представляли собой жуткое зрелище. Бушевавший здесь пожар выгрыз все содержимое. Бетонные опоры потолочных балок, похожие на рюмку для мартини, были покрыты почерневшей коростой сгоревшей краски, от стоек с аппаратурой остались только ржавые каркасы. И совсем дико выглядел шкаф с реле, чудом выживший и в пожаре, и в набегах мародеров.
– Надо спуститься вниз. – Гера наклонился над проемом в полу, в лучшие времена служившим для прокладки кабелей между этажами. – Вадим, подстрахуй.
В инфракрасном диапазоне, позволявшем видеть подвал, скрытый в глухой черноте, удалось определить, что расстояние до пола около двух метров. Проникнуть на нижний уровень не составило особого труда. Гера, несмотря на свою неспортивную фигуру, легко скользнул вниз, чуть придерживаясь за стальной уголок, обрамлявший проем.
– Ага, все ясно! Вижу я эту бай… ерунду, – раздался его голос. – Сейчас.
В нескольких метрах от лаза в подвал на цементном полу стоял небольшой стеллаж. На нем крепился металлический ящик. Ящик был почти точно такой же, как и те, в коммутаторной. Гера включил фонарик, который он заранее примостил на лбу, и быстро свинтил крышку.
– Ага, приемник космической связи, даже не постарались его хоть как-то замаскировать под домашний комбайн фирмы «Бош», – весело комментировал Гера.
– А почему «Бош»? – спросил Тимур, не прекращавший следить за действиями друзей ни на минутку.
– А чтоб никто не догадался. Теперь попробую выяснить частоту приема.
Герман открыл сканер и выдвинул клавиатуру, которой он до сих пор не пользовался. Застучали клавиши, Гера набирал одному ему ведомые команды. Через минуту результат был получен.
– Вот же ж блин! Нас что, за придурков держат? – Гера одновременно возмущался и радовался. – Это же обычный «Иридиум». Любят они тут эту приблуду.
– Клава, когда у «Иридиума» переключение спутников над нами?
– Через девяносто секунд, – Клава ответила немедленно. Она привыкла предугадывать вопросы коллег.
– Так, сейчас попробую перехватить этот приемник на переходе. Дай отсчет, – попросил Гера.
– Восемьдесят пять, восемьдесят четыре, – стала отсчитывать Клавдия ровным голосом.
Гера осмотрел кабеля, соединенные с приемником, и легко вычислил тот, который шел от приемной антенны. С помощью неизменного мультитула он вскрыл изоляцию, не разрезая ее, сдвинул в сторону экранировку и щупом с иглой на конце подсоединил кабель к сканеру. Второй конец щупа с «крокодилом», он подключил к экранировке.
– Тридцать три, тридцать четыре… – не переставала считать Клава.
Чуть повыше того места, где он распотрошил кабель, Тельбиз пристроил кусачки, готовый в нужный момент перекусить провод. Свободной рукой Гера опять переключил режим работы сканера и занес палец над «энтером».
– Три, два, один…
На «ноль» Герман с силой надавил на рычаг резака и одновременно нажал «энтер».
– Так! Есть! Эта дура теперь ловит сигнал от сканера. И выдает белиберду в пространство! – обрадовался Герман. – Но уровень сигнала на передающие антенны круга не поменялся!
– Гера, а на фига оно тебе было нужно? – раздался голос Малахова. – Не проще было просто кирпичом по лампам или что там у него?
– Кирпич – не наш метод, товарищ командир! – Герман был рад и не скрывал гордости. – Смотри, я сейчас с сигналом поиграюсь и устрою такую пляску на этих антеннах! Резонанс электрических цепей еще никто не отменял.
Весело насвистывая под нос древнюю мелодию: «Не кочегары мы, не плотники», Гера погрузился в программирование сканера.
– Вот интересно, ты свистишь, совершенно не фальшивя. Это дар? – поинтересовался Тимур.
– Лишь бы не фальшивить, не свистя, – не очень понятно ответил Тельбиз. – Ребята, там у вас есть спектр сигнала с решеточной антенны?
– Да, видно, – отозвалась Клава. – Твоими стараниями он в кашу превратился. Кстати, гости все идут к вам. Вы бы там хоть сворачивались уже…
– Секунду. Следите!
– Спектр резко сузился, амплитуда выросла, – сообщила Клава. – Пик ползет по частоте, амплитуда падает.
– Спокойно. Сейчас мы его! Тимур, можешь вести визуальное наблюдение за решеткой антенны?
– Слушай, ты же не плохой роман научно-фантастический читаешь? Ну на хрена такое говорить? Скажи просто – «глянь на антенну». А то «визуальный контакт», да «доложи войсом»! – возмутился Тимур.
– Тима, посмотри на антенны, – как ни в чем не бывало попросил Герман.
– Слежу уже, – ответил Рымжанов. – Ничего странного.
– Ща-а-ас… – Гера изменил еще немного задание сканеру.
– Вижу легкое свечение, птицы летят, – доложил Тимур.
– Кто светится и куда летит? – поинтересовался Гера. – Войсом доложи!
– Светятся антенны, летят от антенн, – бесстрастно ответил Рымжанов.
– Разумно! Клава, что со спектром?
– Узкая полоса, почти пик. Амплитуда выросла в сотню раз.
– Так, продолжаю! – Гера повертел ручку усиления на передатчике.
– Свечение сильно возросло, блин у меня даже голова заболела! О! Сильные разряды между элементами антенны. Горит! – Голос Тимура был словно у комментатора напряженного футбольного матча. И тут Тимур произнес совершенно спокойным голосом: – Сильное воспламенение, искрения прекратились.
– Амплитуда спектра ноль, – поступило сообщения от Клавы.
– Все, трындец котенку. И не придется бомбы кидать! Вадим, дай лапу выбраться. – Гера достал небольшой пластиковый заряд и прилепил к приемнику.
В светлом прямоугольнике лаза показалась рука Вадима. Гера, подпрыгнув, ухватился за ладонь товарища и с его помощью легко выскочил наружу.
– Вот теперь можно и кирпичом по таблу! – Гера слегка картинно, на вытянутой руке нажал кнопку подрыва.
Раздался резкий негромкий хлопок, и из подвала потянулся легкий белый дымок. Дым поднялся до самого потолка, а там, распластавшись, потек вон из помещения, ведомый неприметными воздушными потоками.
– Все, дело сделано! Ну что, пошли к машине! – Герман был вполне доволен проделанной работой. – Теперь никто тут психотронику разводить не будет. А с сигналом с «Иридиума» пусть в Центре разберутся, откуда он приходил. И вообще такое ощущение, что у них «Иридиум» в спонсорах. Я бы на их месте все по-другому сделал.
Малахов похлопал по плечу Геру и, кивнув сталкеру, направился к выходу. Уже на самом выходе Геру заинтересовал старый коммутационный ящик в углу.
– Подожди, Вадим, секунду. – Гера решительно направился к находке. Ящик открывался легко, выстрелом в навесной замок. Гера удивленно присвистнул.
– Слушай, командир, а тут вообще загадка странная! Еще один приемник. И самое интересное – самопал, явно наш! Иди сюда!
Вадим без особого энтузиазма подошел к ящику.
– Вот, смотри – это приемник сигнала, он из стандартного переделан. От него через усилители сигнал идет на силовой блок. Вот он внизу, отключенный. И еще тут передатчик стоит – это, видимо, что-то вроде обратной связи.
– Слушай, мы антенну вырубили, эти находки пока не так важны, пойдем, да? – Вадим не хотел задерживаться над очередной головоломкой.
– Ну дай я хоть выясню, откуда сигнал приходит, да? – стал просить Герман.
Но тут раздался голос Клавы:
– У нас изменилась ситуация. Рекомендую подняться на крышу здания. НЕМЕДЛЕННО!
Малахов, не раздумывая, в секунду огляделся, определяя возможные пути, и строго приказал:
– Сухой первый, Гера, потом ты, я последний. Вон та лестница, она на крышу.
ГЛАВА 15
Убой скота должен производиться на специально оборудованных скотоубойных пунктах – стационарных или передвижных, а также на бойнях, принадлежащих потребительской кооперации, колхозам, совхозам и другим сельскохозяйственным предприятиям.
«Как правильно организовать убой скота», www.domovest.ru/5ivnost/uboiskota.html
Ветерок слегка теребил листву двух низеньких березок, выросших за последние годы на крыше. Ветер ощущался совсем чуть-чуть, а по небу неслись облака так, что казалось, бушует ураган. А над антенной, вдали, поднимался столбом белый дым, вопреки всем законам здравого смысла не следуя за потоками воздуха. Сквозь него пробивались языки пламени и изредка, словно в агонии, проскакивали электрические разряды.
– Клава, объясни, что случилось, – спросил Вадим, не видя пока ничего странного вокруг. – Мы уже на крыше.
– Во-первых – объекты, направлявшиеся в вашу сторону, ускорились, лучше их встретить с возвышенности, во-вторых, спутниковое наблюдение показывает, что Зона закрывается от внешнего обзора. – Голос у Клавдии был слегка встревоженный. – Ребята, может, мы к вам подтянемся?
– Вы той же дорогой не прорветесь, тем несколько узких мест, – ответил Малахов. – А объезжать… Растяжки могут быть, не дай бог напоретесь.
– Вадим, вероятность того, что растяжка не из проволоки, мала, – вмешался Гера. – А точности главного сканера хватит, чтобы даже проволоку засечь, только скорость у машины должна быть маленькой.
– Клава, слыхала? Хватит сил, чтобы назад вернуться и потом по черепашьему до подстанции прокатиться? – спросил Вадим.
– Да с чего бы не хватить, выезжаем! – ответила Клава, в коммуникаторе раздался звук запускаемой турбины.
– Клава, только осторожно! И дай картинку по этим зверям на наши очки. – Малахов переключился на прием данных в коммуникатор. – Гера, не забудь мне напомнить – я хотел с тобой по поводу спутникового наблюдения поговорить. Только потом, как уйдем отсюда, – попросил он.
– Да уж не забуду. Этих тварей около пятидесяти, ох и прут же быстро! Как ты думаешь, что за зверь может переть по лесу со скоростью локомотива? Вон оттуда. – Гера, обращаясь к Сухому, показал направление, откуда неслась пока не видимая стая.
– Большие? – Сухой не мог оценить зверей, ему коммуникатор так и не дали, сославшись на режимность.
– Кило по триста, – пояснил Малахов. – Тяжелые, сволочи.
– Кабаны… – мрачно произнес Сухой. – Ну и влип же я с вами. Говорил же, Зону трогать нельзя, она этого не любит. Довы… довзрывались.
– А ты что, боишься, что они к нам на крышу залезут? – нервно пошутил Гера. – Выбросят желуди, которые они несут в подвалы, шкряб-шкряб копытами по кирпичу, и глядь – прямо у нас!
– Да на фиг им лезть? – В голосе у Сухого был неподдельный ужас. – Они запрыгнут сюда, не дорого возьмут! Это же страшная тварь!
– Ладно, ты мне скажи, ружье твое – оно для форсу или стрелять может? – прервал Сухого Малахов.
– А чего это не может? – обиделся Сухой, как обычно насупив брови. – И не ружье это, а СКС. Небось и не слыхали там, в городе?
– Да куда нам, – протянул Малахов. – Дай гляну.
Сухой нехотя протянул карабин Вадиму. Малахов открыл затвор, скривился и закрыл его, придерживая патрон.
– Чистил давно?
– А тебе что? Мой карабин, сам и разберусь. – Досмотр взбесил Сухого.
– Оружие надо чистить, тем более карабин сорокалетней давности. А чистить надо хотя бы для того, чтобы у нас было на одну боевую единицу больше. Стрелять хоть умеешь?
– Умею, не бойся. Но в зверя стрелять – дурное дело. Если уж ты его увидел, то тут не до стрельбы. В Зоне оружие от людей помогает. Ну или там кролика забить. На ужин.
– Я боюсь, сегодня на ужин у нас будет свинина, причем в избытке… – Вадим не окончил, со стороны, чуть севернее решеточной антенны, стало явственно видно, как дрожат верхушки берез там, где несется стая. – Они съедобные?
– Да кто же их ел, ты что? – искренне удивился Сухой. – Кабана если кто увидел, так, считай, не убежал.
– Слушай, у вас тут есть хоть один зверь, которого кто-нибудь из живых видел? – фыркнул Вадим.
– Нету, – просто признался сталкер.
– Клава, как вы там? Мы вот-вот войдем в контакт, – вызвал машину Малахов.
– Нормально, впереди растяжка, сейчас мы ее обезвредим. Скоро к вам подтянемся.
– Только не рискуйте, не вздумайте разминировать, бейте ракетами по заряду, – строго приказал Малахов.
Словно ответом ему слева прозвучал взрыв.
– Так и делаем, – немедленно доложил Тимур. – До подстанции чуть-чуть осталось.
– Ждем! – коротко ответил Вадим.
Для разговора уже не было времени. Сталкер словно завороженный смотрел, как Малахов и Тельбиз готовились к бою. Как раз в том углу, который находился ближе всего к предполагаемому месту выхода стаи, на крыше была небольшая надстройка, сделанная для систем охлаждения. Вадим занял место слева от этой надстройки, а Гера справа. Оба сняли с разгрузки запасные магазины и разложили их возле своей позиции.
– Как товар на базаре, – буркнул Сухой. Он тоже решил приготовиться и залег на краю крыши.
Поколебавшись, сталкер вытащил из недр своего плаща несколько обойм, ощетинившихся гребенкой патронов, и тоже положил их рядом с собой.
– Зря ты залегаешь, – сказал Малахов, следя за маневрами Сухого. – Кабаны не стреляют, прятаться не надо. Стань слева, будешь снимать тех, кто за экранирующую сетку прорвется. Гера, включишься, если я не буду успевать.
В тишине осеннего леса, казалось, уже было слышно, как приближается, топая по мягкой хвое, страшная стая.
Малахов, а следом за ним и Герман перевели очки в режим боя. Все вокруг потемнело, картинка стала чуть размытая, но зато четко вырисовывались красноватые силуэты кабанов. По мере того как они приближались к периметру «Круга», их изображения становились все четче. Прозвучал сигнал достижимости целей для стрельбы, но Малахов подождал, пока звери подойдут вплотную к решетке экранирования.
– Ну, поехали, ребята! – Вадим словно отключился от внешнего мира и слился со своим оружием.
Первые выстрелы положили зверей у самой металлической решетки. Однако стая словно по команде разошлась в две стороны, беря периметр в клещи. Малахов переключился на левую часть звериного потока, Гера – на правую. Сталкер остолбенело смотрел на происходящее. Без очков-коммуникаторов ему казалось, что кабаньи туши вылетают из тени деревьев навстречу пулям. И это не стрелки на крыше посылают свой смертельный подарок чудовищам, а сами кабаны ищут смерти.
Малахов быстро понял, что ситуация становится тревожной. Звери, несмотря на чудовищные потери, взяли «Круг» в осаду по всему периметру. Вдвоем держать под контролем стаю было невозможно. Звери слаженно и совершенно не по-звериному стали методично расшатывать сетку экранировки, служившую последней защитой, последним препятствием. Прорви они ее, и в несколько секунд здание аппаратной будет окружено.
– Сухой, приготовься. Если где-то порвется – отстреливай сволочей! – Но Малахову и не надо было предупреждать сталкера, он был готов включиться в бой в любую секунду.
– Вадим, мы уже рядом! – раздался голос Клавы. – Вы как?
– Бывало и лучше, – прошипел в ответ Вадим, не прекращая стрельбы. Мельком глянул на боезапас – оставалось всего два рожка.
– Тима, приготовься включиться в бой, ракеты бесполезны, тут тварей слишком много. – Голос Вадима в коммуникаторе почти сливался со звуками выстрелов.
«Патриот» летел по растрескавшемуся бетону к «Кругу». Зная, что каждая секунда задержки может стоить жизни товарищам, Клава, словно лев на охоте, была полностью сконцентрирована на движении. Турбина выла на полных оборотах, таиться было не нужно, и все глушители были отключены, чтобы не отбирать мощности двигателя. Ловко меняя переднюю и боковую разгрузку, Клава обходила мелкие препятствия на повороте у КПП. В который раз взвыв полным газом, влетела в распахнутые ворота. Машина ворвалась за периметр круга, словно взбешенный зверь. На последних метрах, взвизгнув резиной по бетону, «Патриот» развернулся на месте и стал как вкопанный на позиции ведения огня.
К этому времени Тимур уже убрал обтекатели над передними колесами, и машина ощетинилась двумя скорострельными пулеметами. Взвыли приводы вращающихся стволов, и в сумраке узкой дороги пролегли кроваво-желтые следы трассирующих пуль.
– О! Ваше появление, как всегда, эффектно, – обрадовался Вадим. – Подгоняйте к входу и занимайте оборону этого фланга, мы с Герой на ту сторону крыши переходим.
Клава скорее для собственного удовольствия лихо развернула машину еще раз. Снизив скорость в нескольких метрах от входа в аппаратную, вывернув руль вправо, она сначала сбросила газ, а потом, заблокировав межосевой дифференциал, выдала всю мощность на колеса. Машина хищно закружилась вокруг центральной оси. Тимур, не растерявшись, воспользовался моментом, чтобы длинной очередью из обоих пулеметов вылить море свинца в полукруг, словно с турели. Потом, включив основное управление оружием, Тимур раз за разом прошелся по зарослям у «Круга», каждый раз разнося в клочья окружившие здание деревья и антенны, скрытые в зарослях, и несущихся из чащи кабанов.
– Стой-стой! – услыхал Тимур голос Малахова. – Ты на локатор глянь!
Зеленое поле обзорного локатора было чистым, без каких-либо признаков живых кабанов. Термосканирование показало, что десятки туш остывают в зарослях. И словно природа пыталась показать, что бой окончен, исчезли рваные тучи на небе. Опять светило солнце.
– Как мы их? – обрадовался Тимур. – Отбились все-таки! Вадим, я анализы сделаю, да?
– Да, только осторожно, мы сейчас спускаемся, – ответил Малахов.
Тимур, прихватив анализатор, выскочил из машины и, разминая затекшие ноги, двинулся к краю «Круга», туда, где были хорошо видны туши кабанов. Разодранная металлом плоть слегка парилась на прохладном воздухе. Тимур поморщился, запах из разорванных кишечников был сильным. Он наклонился над ближайшей тушей и открыл крышку анализатора. Резкий хлопок выстрела заставил его упасть на землю. Рядом с ним, еще дергаясь, завалилась туша кабана, который выскочил невесть откуда.
– Спасибо, Вадим, – пробормотал Тимур. – Что-то я чутье потерял.
– Это ты Сухому спасибо скажи. Он у нас за прорвавшихся в «Круг» отвечал. Хоть раз выстрелил, но удачно.
Тимур внимательно осмотрелся и, убедившись, что никакого шевеления не наблюдается, взял анализы тканей и крови. Подождав результата, он ловко вспорол брюхо и в два приема снял шкуру с мертвой туши.
– Гера, помоги! Давай мясом запасемся, – позвал Рымжанов товарища.
– Что тебе неймется? – удивился Малахов. – Спешить пора!
– Вадим, ну сколько тут делов-то? – расстроился Тимур. – Зато шашлык вечером какой забацаем! Есть-то охота.
– Тебе прогулки на свежем воздухе вредят, – вздохнул Вадим. – Жрешь много. Давайте, быстро!
Гера под руководством Тимура помог быстренько разделать тушу, и буквально через десять минут в машину погрузили пару окороков и здоровый кусок вырезки.
Пока шла погрузка мяса, Сухой нервничал. Он то и дело оглядывался, обошел два раза машину по кругу и один раз осторожно заглянул в провал окна аппаратной.
– Сухой, что-то случилось? – поинтересовался Малахов. – Ты какой-то напряженный. Все ведь хорошо кончилось. Видишь, стаю завалили, и никаких «воронок» не прилетело, что еще надо? Они же на стрельбу, говоришь, прилетают?
– Вот потому и беспокоюсь! – ответил Сухой. – Так не бывает. Не бывает конфликта в Зоне без аномалий. И не бывает аномалий без артефактов. На этом Зона стоит.
– Стояла, – с издевкой в голосе заявил Тельбиз. – А еще, как оказалось, она стоит на психотронном поле. Видать, поле психотронное и определяло порядок в Зоне. Может, и аномалии эти – тоже в мозгах, а не в Зоне?
– Ага, в моих! – почему-то радостно возразил Сухой и ткнул пальцем куда-то за спину Герману. – Оглянись!
Ни Гера, ни остальные члены группы не заметили ничего странного. Тот же забор, те же деревья, обступившие «Круг». Но постепенно дрожание листвы под осенним ветром стало изменяться. Оно стало похоже на регулярную вибрацию. Словно кто-то большой рукой схватил одновременно несколько стволов и начал их трясти. Потом дрожь передалась воздуху вокруг берез. Как мираж на раскаленном шоссе, когда в потоках горячего воздуха начинает плясать картинка. Но здесь это выглядело пугающе неестественным и своими размерами, и мелкими волнами искажений.
– Это «трында», – уверенно сказал сталкер. – Вроде зыби, только воздушная. Если остановится, то ничего страшного.
– А если не остановится? – вкрадчиво спросила Клава.
– А вот этого никто тебе не расскажет, – ответил сталкер.
– Я так и думал, – заключил Малахов. – Всем в машину!
– Какое в машину? – вдруг заартачился Сухой. – А хабар? Ведь от «трынды» такое может нападать!
– А если не остановится? – повторил недавний вопрос Клавы Малахов. – Что тогда?
– Волков бояться – не пить шампанского! – заявил сталкер.
– Поступательная скорость три метра в секунду, – раздался бесстрастный голос Германа. Он, сидя в машине, анализировал продвижение аномалии. – Снос вправо метр в секунду. Проход для машины остается открытым еще тридцать секунд. Если оно не ускорится.
– Ты как хочешь, мы поехали. – Малахов ловко вскочил на место за Клавой и, дождавшись, когда устроился Тимур, добавил: – Клава, осторожно выруливай, мало ли тут чего еще…
– А я?! – заорал Сухой и, отворив багажный отсек, ловко юркнул на свое место. – Мы на обратном пути заскочим, главное – место запомнить.
Сталкер сидел на боковой скамеечке багажного отсека с видом человека, принявшего мудрое и значительное решение.
– Заскочим, куда денемся, – согласился с ним Малахов.
Машина почти беззвучно на малой мощности выбралась из «Круга» и через пару минут была уже возле подстанции.
– Так, отсюда по этому шоссе, – Малахов смотрел на уходящую в тень деревьев дорогу, – километров двенадцать, для Клавы всего ничего.
– Для нашей машины, – поправила, улыбнувшись, Клавдия. – По этой колее сам бегай!
– Для нашей Клавы за рулем нашей машины, – с ударением произнес Малахов.
Хотя все и выглядели внешне спокойными, недавнее побоище все еще стояло перед глазами. Группе не раз приходилось участвовать в перестрелках, но в такой бессмысленной бойне – никогда. Бессмысленность кабаньей атаки была очевидна, но то, что неразумные звери, словно выполняя чей-то приказ, пытались уничтожить группу, было совершенно невероятным.
– А вот что наш шерп расскажет? Что ты, Сухой, думаешь о случившемся? – Малахов полуобернулся к сталкеру.
– Тенцинг [1]1
Тенцинг Норгейм – 29 мая 1953 года вместе с новозеландцем Эдмундом Хиллари впервые покорил самую высокую гору мира – Эверест
[Закрыть]тебе шерп, а я – сталкер! – не понравилась шутка Сухому.
