Текст книги "Кубатура сферы"
Автор книги: Сергей Слюсаренко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)
ГЛАВА 20
Болезнь – процесс, возникающий в результате воздействия на организм вредоносного (чрезвычайного) раздражителя внешней или внутренней среды, характеризующийся понижением приспособляемости живого организма к внешней среде при одновременной мобилизации его защитных сил. Болезнь проявляется нарушением равновесия организма с окружающей средой, выражающимся в возникновении побочных (неадекватных) реакций, а у человека – снижением на время болезни его трудоспособности.
Извините, «Википедия»
Тимур молча кивнул, подтверждая, что он будет двигаться осторожно, и мягко тронул машину в путь. «Патриот» легко переваливался по рытвинам грунтовки. Сухой внимательно, не снимая коммуникатора, следил за дорогой. Время от времени он просил Тимура притормозить, встревоженный чем-то. Спокойно объехали несколько «воронок», дрожавших встревоженным воздухом в стороне от дороги, и, добравшись до конца лесопосадки, свернули налево на импровизированную, выглаженную тяжелой техникой колею, идущую на север. Здесь дорога уже практически исчезла. Было только некое направление, однако Рымжанов уверенно вел машину, словно это была не утоптанная пашня, а хорошая грунтовка. Только руль он держал не свободно, а словно медведь, который норовит обхватить пень. Это сразу заметил Малахов.
– Тимур, ты чего набычился? Все нормально?
– Да не пойму что-то. – Тимур немедленно сел прямо, оперевшись о спинку сиденья, но голос у него был неуверенный. – То ли меня этот паук своим полем достал, то ли я банально простудился.
– Простуда после каспарамина? Не смеши. Мяса небось обожрался. Теперь газы мучают. – Малахов на самом деле очень встревожился. – Ты, может, давай назад, отдохни рядом с Клавой, я поведу.
– Нет, ерунда, я сейчас в себя приду, это так, фигня. – Тимур опять распрямился и сидел за рулем уже совершенно профессионально.
Так продолжалось несколько секунд. Гера заметил, как лицо Тимура начало стремительно бледнеть и покрываться испариной. Уже в последний момент, когда Тимур стал заваливаться на бок, Гера успел перехватить руль и выключить зажигание.
Рымжанова вытащили наружу и уложили на пожухлой траве возле колеи. Попытки привести его в сознание оказались безрезультатными. Тимур лежал словно в тяжелой коме, не реагируя ни на какие попытки вернуть его в чувство. Вадим вытащил из сумки анализатор и, приставив к запястью Тимура, взял пробы крови. Анализатор пессимистически звякнул, отказываясь выдать диагноз. Анализ немедленно передали в Центр для расшифровки. Ответ был странным.
«Анализ практически идентичен присланному вчера, однако, как и было сообщено ранее, не представляется возможным определить видовую принадлежность форменных элементов. Анализ на вирусные маркеры отрицательный, однако присутствуют антигены неизвестного вида. Вывод – анализ крови животного, не поддающегося идентификации, возможно, зараженного вирусом неизвестной формы. Рекомендации те же, что и в предыдущем сообщении, – минимизировать контакты, экземпляр уничтожить, образцы тканей сохранить»,
– Сейчас я все брошу и буду сохранять образцы своего сотрудника, блин. – Малахов был вне себя. И из-за сообщения из Центра, и от того, что Тимур ничего не говорил о своей болезни. – Давай его в багажный отсек, введи каспарамин, лучше все равно ничего не придумаем.
Тимура положили на втором откидном сиденье, зафиксировав страховочным ремнем. Температура у Рымжанова была высокой, испарина на лбу высохла, и кожа приобрела неприятный землистый оттенок. Дыхание было глубокое и судорожное.
– А мы как? – осторожно поинтересовался Сухой. – Не заразимся? Ведь как его колбасит…
– Скорее всего он что-то подцепил в Рыжем лесу. Помнишь – ему тварь ногу распорола? Вот инфекцию и занес. Надо срочно эвакуировать его, в Лелёв, на площадку вертолетную надо. Вертолет вызову сейчас.
– Срочно-то срочно, но поспешим – никто не доедет. – Сухой опасливо косился на Тимура.
Малахов сообщил в Центр о необходимости эвакуации члена группы. Те ответили, что заранее не могут прибыть, и будут ждать точного времени контакта с группой, когда она будет приближаться к месту встречи вертолета.
Нелестно прокомментировав в очередной раз действия Центра себе под нос, Малахов запустил турбину, и «Патриот» продолжил неспешное движение к Припяти, потихоньку, словно на ощупь, передвигаясь по раскисшей земле Зоны. Первое время все молчали, Малахов, не отвлекаясь от дороги, пытался найти выход из ситуации, над которой он терял контроль. Сталкер, войдя в роль штурмана, внимательно следил за пространством вокруг машины.
Тут неожиданно раздался голос Клавы.
– Ну что, мальчики, чего насупились?
Клава проснулась и чувствовала себя прекрасно. Она потянулась совершенно по-домашнему и оглянулась назад.
– А что с Тимой?
Малахов вкратце объяснил ситуацию.
– Я думаю, его звериный голод тоже с этим связан. Но не похоже на вирус. Такая активизация метаболизма – вещь странная. – Клава, перевесившись через спинку заднего сиденья машины, потрогала Тимуру лоб. – Температура высокая, но я не чувствую особого угнетения мозговой функции. Он в сознании. Где анализатор?
– Там, в багажнике, в сумке Тимура, – ответил Малахов.
Клава ловко скользнула в багажный отсек и, порывшись, достала анализатор. Она не стала включать его на исследование крови, а перевела в режим энцефалографа, присоединив к нему сетку электродов, которую она прикрепила у Тимура на голове.
– Гера, слинкуйся с анализатором, – попросила Клавдия. – Мне нужна немедленная расшифровка.
Через несколько секунд главный компьютер сообщил данные по энцефалограмме:
«Период альфа-волн удлинен, распространяются тэта-волны, но с ними продолжают сосуществовать альфа-волны. Амплитуда тормозящих альфа-волн увеличена, ритм замедлен, процесс торможения усилен. Клетки мозга из «функционального хаоса» восстанавливаются. Локальные центры поочередно переходят из состояния отдыха в бодрствование, в состоянии активности девяносто процентов клеток. Активизирована гипотельно-гипофизальная область».
– Это что значит? – Гера не дождался окончания анализа. – Я тут ни бум-бум.
– Если я правильно понимаю, сейчас мозг Тимура работает невероятно эффективно. Его активность в несколько раз выше активности обычного человека, координация процессов усилена в несколько раз. Я видела подобное в одном закрытом институте в Крыму. Надеюсь, что Тимур сможет это контролировать, иначе мозг может не выдержать. Но ему лучше дать успокоительное. Неизвестно, как он выдержит такое напряжение. Одно могу сказать – это не болезнь. Это что-то другое. – Клава сняла сетку контактов с головы Рымжанова и, порывшись в его сумке, нашла инструменты и сделала нужную инъекцию.
– Клава, а что его рана на ноге? Посмотри, да? – не оборачиваясь, попросил Малахов.
Клава, осторожно сдвинула штанину Тимура, сорвала уже засохший пластырь с того места, где недавно была глубокая царапина. Рана полностью зажила, но на ее месте образовался толстый роговой рубец, похожий на панцирь.
– Не нравится мне это, надо спешить. Это же не шрам, а какое-то новообразование. – Клава осторожно прикоснулась к зажившей ране. – Холодная.
– Ладно, надо его эвакуировать скорее. Сухой, мы можем газу прибавить? – Малахов, не дожидаясь ответа, вдавил педаль газа. «Патриот» заметно прибавил ходу.
– Вот до конца поля – сколько видно – можно по газам вдарить по полной. – Сухой напряженно всматривался в даль. – А пока на поле не выехали, тормозни! Надо из леса выбраться.
До поля было метров сто, и Малахов с сожалением, понимая, что сталкеру виднее, сбросил газ.
– Еще медленнее! Еще! – Сухой встревожился. – Вон, на самом срезе леса!
– Не вижу, сканер не показывает ничего. – Гера переключал аппаратуру из режима в режим, пытаясь опознать то, что увидел, вернее, почувствовал Сухой.
– Вон посмотри, дерево поваленное, прямо на дорогу должно было упасть, у него верхушка словно срезана. – Сухой показывал пальцем на дерево, но все его увидели и так. – Я выйду, кину гайку.
– Давай, только подъедем ближе, – согласился Малахов.
– Метров на двадцать подъезжай, пока чисто, – сказал Сухой и стал прилаживать гайке хвост.
– А это что? У вас что, полную луну и днем показывают? – Клава увидела, как вдали над горизонтом нагло выставился круглый диск спутника, до сих пор не спрятавшийся за деревьями.
– Клава! – воскликнул Гера. – Нам сейчас только луны не хватало.
– Плохо, – неожиданно произнес Сухой. – Я тут с вами совсем забыл. Плохо в Зоне в полнолуние.
– Так – прекратить! – Вадим почти крикнул. – Сухой, иди бросай гайку!
Сталкер осторожно обогнул замерший внедорожник и, раскрутив гайку за бинтовый хвост, сильно пустил ее вперед. Гайка упала как раз напротив сосны с отрезанной верхушкой и, подскочив пару раз, успокоилась на укатанном грунте.
– Все нормально, – сообщил Сухой, вернувшись на свое место. – Километр до следующей опушки можешь давить!
– Ну, по коням. – Малахов, уже озверевший от черепашьей скорости внедорожника, выжал газ. Турбина радостно взвыла, и внедорожник, резко набирая скорость, понесся вперед. Достигнув того места, где валялась гайка, «Патриот», словно выпущенный циклопической баллистой, взмыл в небо. Его бросило в полет, но не резким ударом, а словно плавной пружиной. Машина вылетела из леса, совершив почти полную бочку, и ударилась о землю правым бортом. Подушки безопасности сработали, как только внедорожник жестко коснулся земли и, в последний раз, зацепившись бампером о нелепо торчащий пень, развернулся. Задняя дверь от удара распахнулась, открыв багажник и рассеяв груз по земле. Компьютер, распознав, что руль никто не держит, отключил двигатель. Еще через мгновение, фиксируя отсутствие движения автомобиля и людей, система выпустила газ из подушек безопасности.
Первым пришел в себя Малахов. Он, стиснув зубы от боли в голове, открыл дверь и, стараясь не упасть на Геру, расстегнул ремень. С трудом, собирая последние силы, видя все как в тумане, Вадим выбрался наружу. Как сомнамбула, он подошел к переднему бамперу, раскрепил лебедку и тяжело, как будто это была стопудовая цепь, потянул трос. Отрешенно, как будто глядя со стороны, Вадим заметил, что трос в том месте, где он его держал, запачкан кровью. «Наверное, я порезался!» – даже собственные мысли казались прилетающими из звенящего далека. Он пропустил трос через верхнюю дугу багажника на крыше, с напряжением дотянул его до одинокой березы в двух метрах от машины. Обхватив деревце тросом и зафиксировав его, Вадим, шатаясь, вернулся к «Патриоту» и запустил лебедку резервным тумблером на электромоторе. Тихо зажужжав, лебедка начала сматывать трос, который очень быстро натянулся и стал поднимать кузов. Через мгновение, загремев всеми многострадальными частями, машина стала на колеса.
Сначала, забравшись в багажник, Малахов помог Клаве, уже приходившей в себя. Пока он выносил женщину, Сухой оклемался и уже помогал Герману. Гера сильно рассек лоб и, видимо, получил легкое сотрясение мозга. Он тихо сел на землю, оперевшись о борт машины, и обхватил голову руками.
На боковом сиденье, где лежал Тимур, были вырваны с мясом фиксирующие ремни. Самого Тимура нигде не было. На горизонте, неуместная в утреннем синем небе, нагло висела полная луна.
ГЛАВА 21
Пандемия(греч. pandemia – весь народ) – эпидемия, характеризующаяся распространением инфекционного заболевания на территории всей страны, территорию сопредельных государств, а иногда и многих стран мира (например, холера, грипп).
Словарь иностранных слов. Москва: ACT, 2012
Из архивов особого отдела при правительстве России.
Личное лело номер 029.
Хранить вечно.
Количество экземпляров – один.
Заполнять ТОЛЬКО от руки.
Уровень допуска – ноль.
Имя: Рымжанов Тимур Нурланович.
Дата рождения: 16.12.1985.
Социальное происхождение: служащий.
Позывной: Доктор.
Специальность: врач-терапевт.
Звание: открытое – лейтенант, пенсионное – полковник.
Образование: высшее, специальность: «Военная медицина».
Время привлечения в группу «Табигон» – 5 мая 2010.
Участие в операциях группы «Табигон»:
2011 – «Мимикрия»
Март 2010 года, Самара.
Проснуться Тимуру было очень сложно. Работа в комиссии по пандемии козлиного гриппа выматывала до такой степени, что Тимур очень долго, не раскрывая глаз, пытался вспомнить – где он спит? Дома, или на осмотровом топчане в клинике, или на диване в центральной лаборатории? Так и не вспомнив, чем кончился вчера день, и не определив местоположения, Тимур открыл глаза. Ну конечно, лаборатория. Немедленно всплыли события вчерашнего дня. Пандемия свирепствовала. Все мероприятия по карантину аэропортов и вокзалов ни к чему не привели. Тимуру, еще интерну, поручили анализировать данные по анализам крови больных. Работа была связана с разработкой вакцины, но пока ничего не получалось. Антитела у заразившихся в Москве не совпадали с антителами больных из Варшавы и еще больше отличались от американских. Вакцины, созданные в начале появления болезни, не помогали тем, кто заболел позже. И с каждым днем, с каждым километром распространения заразы болезнь становилась тяжелей и тяжелей.
Рымжанов, хоть и был еще совсем молодым, неопытным специалистом, чувствовал, что от него ускользает что-то очень важное, то, что может помочь найти решение. И сегодня, вырвавшись из тяжелого сна, Тимур опять засел за компьютер обрабатывать входные данные по анализам. Через час напряженной работы он понял, что пора менять систему в корне. Идея возникла, словно выскочив из ниоткуда. Разыскав в интернете карту мира, Тимур стал на ней ставить метки. Каждая метка содержала краткие характеристики крови больных. Для этого Рымжанов придумал свою собственную систему маркировки. Но картинка пока никак не складывалась.
Тимур, послав запрос руководству, попросил предоставить информацию о болезни, которая была получена в самом начале распространения вируса. Главное, что ему требовалось, – данные по антителам, а также время и место. Через несколько часов стала появляться некая система, а потом возникла и догадка. Первое, что бросилось в глаза, – это то, что динамика и география распространения вируса совсем не такие, как их представляли с самого начала. Да – первые случаи заболевания были обнаружены в районе козьей фермы в Мексике. Но потом, если сравнить данные по всему миру, динамика распространения вируса была странной. Это было не просто расползание во всех направлениях болезни, а словно направленное воздействие. Будто кто-то взял и нарисовал большой круг. Центром круга была Москва. И с каждым продвижением к центру этого круга, охватывающего страны и континенты, вирус мутировал, становился безразличным к созданной сыворотке, приходилось создавать новые вакцины, но с каждым разом делалось труднее и труднее. И если первые заболевшие отделывались трехдневной температурой и насморком, то новые штаммы были опаснее и вызывали высокий процент смертности. Но были нестыковки. Почему северные районы России подверглись инфекции так, словно ее перенесли через океан из Канады, почему вирус двигался только внутрь круга и никак не распространялся вовне?
От работы Тимура отвлек только зверский голод. Рымжанов в сомнамбулическом состоянии поднял голову от монитора и тут понял, что скоро вечер. Двенадцать часов пролетели как один миг. Решив, что лучше отдохнуть и перекусить, Тимур сбросил свою карту и статистику к ней на флешку, так, на всякий случай, и отправился домой. Комиссия снимала офис в самом престижном месте – центре «Вертикаль», на последнем этаже, а жил Тимур недалеко, на Пролетарской, до дома было рукой подать. Всего-то дорогу перейти. Но когда Тимур входил в просвет между двумя стоявшими углом жилыми домами, сзади заскрипели тормозные колодки автомобиля. Большой внедорожник с затемненными окнами остановился рядом, и оттуда вышли два неприятных типа.
– Эй, пацан, закурить не найдется? – Один держал в руке незажженную сигарету и показывал ее Тимуру, вроде как искал огня.
Тимур прекрасно понимал, чем кончаются в вечернее время в Самаре такие вопросы. Он давно это понял и еще в младших классах увлекся боевыми искусствами. И без ножа, после одного случая в восьмом классе, не ходил никогда. Но сейчас он наделся, что обойдется.
– Не курю, извините, – спокойно ответил и уверенно направился дальше.
Немедленно сильнейший удар в спину повалил его. Если бы Тимур не был так хорошо подготовлен, если бы он не почувствовал в последнее мгновение неминуемую опасность и не сгруппировался, то, конечно, уже валялся в полной отключке бездыханным. Падая, он услыхал голос из машины: «Флешку найдите». Мысль о том, что он в своей работе нащупал что-то очень важное, промелькнула как молния. И удесятерила силы Рымжанова. Как выброшенный пружиной он встал на ноги и занял боевую стойку. Один из нападавших, тот, что нанес удар в спину, оторопел, не ожидая встретить сопротивление. Это его секундное замешательство стоило дорого. Резкий удар основанием ладони в лицо повалил бандита на землю. От восходящего удара в переносицу раздался гадкий хруст. Сломанная носовая кость проткнула мозг. Второй даже не успел сообразить и взвести затвор пистолета. Лезвие ножа вонзилось в его левую глазницу. Со звериной ловкостью и силой Тимур ринулся к машине, распахнул водительскую дверь, полоснул ножом по горлу человека за рулем и, не прекращая свое стремительное движение, приставил оружие к лицу сидящего рядом с водителем. Тимур безошибочно определил старшего. Тот, выпучив глаза от страха, попытался что-то произнести дрожащими губами, но Тимур резким ударом отправил его в бессознательное состояние. Не спуская глаз с отключившегося бандита, Тимур ногой выпихнул на улицу труп водителя и, вытащив из кармана сотовый, набрал номер ФСБ, которой он подчинялся в рамках работы в комиссии.
Тимур никак не мог понять: он находится под арестом или просто тут его держат, пока не выяснят все обстоятельства… Узкая комната с белыми стенами, топчан и стул. Плоский телевизор на стене, на стуле пульт. Матовый плафон под потолком делал интерьер безликим и неприятным. Смотреть телевизор не хотелось, и Рымжанов, растянувшись на топчане, просто расслаблялся и отдыхал. Особой тревоги не было. Его даже никто не обыскивал. Только при входе в здание попросили оставить сотовый на вахте.
Отдохнуть не удалось. В дверь тихонько постучали, и в комнатку вошел поджарый немолодой человек. Тимур встал и ответил на рукопожатие. Впрочем, посетитель не представился. Вслед за ним вошел человек, который нес поднос с чаем. Поднос официант поставил на топчан рядом с Тимуром.
– Можно с вами поговорить? – Вошедший сел на стул и взял один из двух стаканов в подстаканниках, жестом призвав присоединиться и Тимура. – Вы извините, я заказал только чай, у нас просто сейчас было длинное совещание, горло пересохло.
– Спасибо, – сказал Тимур, хоть чая ему было действительно маловато. – Говорите.
– Скажите, когда вам пришла идея с бактериологической диверсией?
– Она пока еще не приходила, но ответ очевиден. – Тимур попробовал чай, тот был на удивление вкусным. – Все сегодня пришло в голову. Ведь когда есть столько данных, из них уже легко построить общую картинку.
– Тот, кто это задумал, был уверен, что догадаться невозможно. – Собеседник попробовал чай, помешал его ложечкой и поставил на поднос. – Скажите, а откуда у вас такое владение ножом? И удар поставлен хорошо.
– А… – протянул Тимур. – Я, когда пацаном был, на кузнеца учился, еще в Ташкенте. Ну, увлечение, хобби. Там, на кузне, впервые в руки взял настоящий нож, с тех пор… Потом стал единоборствами заниматься. Юношеский чемпионат Казахстана даже выигрывал.
– А как же ваше хобби?
– Да, хобби это не простое. Надо или работать, или нет. – Голос Тимура погрустнел. Он до сих пор тосковал по такому красивому ремеслу – ковать булат!
– А почему решили врачом стать?
– Сложный вопрос. В школе биологией увлекался, да и родители настояли. – Тимур развел руками, не сумев внятно ответить на вопрос.
– Скажите, вы бы не хотели изменить немного свою специальность? – неожиданно спросил гость.
– В смысле? – не понял Тимур.
– Нам нужен врач в особое подразделение. Врач, аналитик, микробиолог. Для работы в экстремальных условиях.
– Вам – это кому?
– Узнаете. Работа будет похожа на то, чем вы занимались сегодня.
– Морды бить? – иронично спросил Рымжанов.
– Ну, от этого никто не застрахован… – тут собеседник замялся. – Я имел в виду работу, которую вы сегодня сделали, составив отчет по пандемии.
– Я так понял, она кому-то не понравилась?
– Мы не успели подстраховать вас, не ожидали, что одна международная структура успела обратить внимание на ваши исследования. – Гость сокрушенно покачал головой. – Но нам повезло.
– А если бы меня прибили? – слегка возмутился Тимур.
– Так вот, я вам предлагаю работу, которая будет посвящена исследованиям различных событий, не только у нас, но и по всему миру, которые не поддаются обычному объяснению. Считайте, это научная работа в особых условиях. – Гость не стал отвечать на вопрос Тимура.
– А я справлюсь?
– Сегодня же справились? Вы еще хотите булат ковать и врачом быть? Мы поможем. У нас достаточно средств, чтобы наши сотрудники могли бы иметь хобби.
– А откуда вы? – оторопел Тимур.
– Вы скоро все узнаете. Так что?
– Да какие могут быть вопросы?
На следующий день Тимур приступил к работе в Центре.
