Текст книги "Век сурка (СИ)"

Автор книги: Сергей Мусаниф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

– Конечно, я пыталась. Я журналист.

– И что они?

– Прогнали, – сказала Джейн. – Такие милые на вид молодые люди, один так и вовсе симпатичный, и такие грубые… Не стали ничего говорить и прогнали. Я надеялась, что вы не такой.

– Я такой, – заверил ее Федор. По крайней мере, он очень хотел быть похожим на одного из них. На того, который и вовсе симпатичный, скорее всего. – В конце концов, речь идет о вашей же безопасности. Я понятия не имею, кто будет четвертым и будет ли четвертый вообще, но, учитывая контекст, жители этого города поступили очень мудро, и я посоветовал бы вам последовать их примеру.

– Редакционное задание, – напомнила она.

– Есть вещи и поважнее редакционных заданий, – сказал Федор.

– Не для настоящего репортера, – гордо ответила Джейн.

– Ваша жизнь – ваш выбор, – сказал Федор. – Но потом не говорите, что вас не предупреждали. Особенно если амулет возрождения не сработает.

– Если он не сработает, как я могу об этом говорить?

Федор вздохнул.

– Значит, я правильно иду? – уточнил он.

– Да, вам вниз по улице, – она махнула рукой.

– И что делали эти двое, когда вы пытались взять у них интервью?

– Пили, – сказала она. – Полагаю, они и сейчас пьют. Тот, который симпатичный, сказал, что выкупил трактир у его предыдущего владельца. Заявил это перед тем, как выставил меня за дверь. Дескать, теперь это его частная собственность…

– Да, я узнаю этот стиль, – пробормотал Федор. – Что ж, удачного вам ожидания.

– Удачного вам Апокалипсиса, – пожелала Джейн, и он пошел дальше.

Пьют, обреченно подумал Федор. Значит, и мне придется. И если все мы выпьем достаточно много, то ситуация может выйти из-под контроля, а там и правда до апокалипсиса недалеко. Даже если четвертый так и не придет.

С другой стороны, нет ничего удивительного в том. что они пьют. Это было понятно и предсказуемо.

Особенно, если учитывать контекст.

Глава 1

– Ну, или так, – сказал Кевин.

Тьма проступила на лице бога-императора.

Как говорил мой старик отец, когда я был маленьким и только учился ходить, падая в очередную лужу: искупался – обтекай. Не умеешь – впитывай. Привыкай, бывает.

Наверное, это был один из самых ценных его советов, потому что в дальнейшем обтекать и впитывать мне приходилось неоднократно. Но привыкнуть к этому я так и не смог.

Мне кажется, это вообще неправильно – привыкать к неудачам. Возможно, это воспитывает в тебе смирение, терпение и прочую благостную муть, но если ты живешь В люберцах, то смирение – это так себе добродетель, и умение врезать обидчику с ноги ценится куда выше.

Как бы там ни было, этот раунд мы проиграли, и на Кевина было больно смотреть. Я не сомневаюсь, что бог-император умел проигрывать, в конце концов, построение мировой тирании вряд ли проходило вообще без факапов, но, видимо, последний из них случился очень давно, и Кевин просто отвык.

– План С? – предположил я.

Кевин покачал головой.

– Я сейчас не готов его обсуждать.

– Без проблем. Когда и где встречаемся?

– Не в этом смысле, – сказал Кевин. – Я не говорю, что нам нужно разойтись. Я думаю, что нам нужно взять паузу и хорошенько выпить.

– А ты когда-нибудь находил решение на дне бутылки? – поинтересовался я. – Я имею в виду, удачные решения?

– Дело не в поиске решения, – сказал он. – Мне просто нужна передышка. И компания.

– Это без проблем, – сказал я. – Веди.

И он взмахнул правой рукой, открывая портал.

По ту сторону портала обнаружился небольшой средневековый городок с широкими улицами, симпатичными невысокими домами и приятной на вид брусчаткой. Судя по положению Солнца, тут было где-то около полудня, и значит, питейные заведения уже открылись.

Местные на нас особого внимания не обратили. В мирах, где существует магия, появление очередной пары путешественников из портала не производит сенсации. Даже если портал черный.

– Почему здесь? – спросил я.

– Почему нет? – сказал Кевин. – Здесь тихо. Извини, что не пригласил к себе, но ты сам помнишь, каково оно там. Жена, дети, империя эта, будь она неладна. Я несколько веков отлаживал механизм, функционирующий. как часы и не требующий моего постоянного контроля, но они все равно пытаются припахать меня к делам при первой же возможности.

– Они еще кучу памятников еще при жизни тебе понаставили, – напомнил я. – Не думаешь, что имеешь дело с культом личности?

– Думаю, – мрачно сказал Кевин. – Но я понятия не имею, что с этим делать. Пока единственный вариант, который приходит мне в голову – это имитировать собственную смерть и отойти в сторону, но тут надо быть чертовски убедительным, а с этим небольшие проблемы, учитывая, что я…э… почти бессмертен.

– А если ты просто пропадёшь с радаров? – предположил я.

– То моя служба безопасности наведет в Системе такого шороху, что нас назовут второй Землей, – сказал Кевин. – Сначала они будут искать, а если не найдут, то начнут мстить, кому попало. Если тебе нужен еще один способ развязать глобальную войну, то вот он.

– Тяжело, – сказал я.

Кевин толкнул тяжелую дверь и мы вошли в трактир.

– Бренди! – рявкнул бог-император. – Лучшего, что у тебя есть, трактирщик, и лучше сразу тащи сюда весь ящик. Не волнуйся, в накладе не останешься.

Мы заняли стол в дальнем углу зала и Кевин сразу же растекся по тяжелой деревянной скамье, перекинув одну ногу через подлокотник. Буквально через несколько минут возле нас нарисовался трактирщик с ящиком бренди в руках и немного нервной ухмылкой на лице.

– Господа ждут кого-то еще? – поинтересовался он.

– Пока нет, – сказал Кевин, плюхнув на стол тяжелый кошель с золотом. – Мы оповестим тебя, если в наших планах что-то изменится.

– Прошу меня простить, высокородные судари, а какие у вас планы?

– Мы будем пить, – сказал Кевин. – Временами тихо, временами громко, в какой-то момент я начну орать старые боевые песни, но ты не обращай на это внимания, такое у меня быстро проходит. Не переживай, если мы нанесем твоему заведению какой-то ущерб, то оплатим его в двукратном… нет, трехкратном размере. Твоя главная задача – следить, чтобы у нас не заканчивалась выпивка, смекаешь?

– А из еды что-нибудь заказывать будете?

Кевин посмотрел на меня, я покачал головой. Аппетита не было совершенно.

– Может быть, к вечеру, – сказал бог-император.

Трактирщик выставил на стол стопки.

– Нет, – сказал Кевин. – Милейший, это несерьезно. Пивные бокалы у тебя есть?

– Конечно.

– Вот их и тащи.

Пока трактирщик менял нам посуду, Кевин извлек из ящика первую бутылку, откупорил ее и понюхал горлышко.

– Ваш вердикт, сир? – спросил я.

– Пойдет.

Он разлил бренди по бокалам, наполнив их почти до краев.

– За Гарри Бордена, – провозгласил бог-император свой первый тост. – Да будет легким его очередной рестарт.

Мы выпили. Точнее, я сделал пару глотков, а Кевин осушил свою посудину почти до дна и тут же налил себе еще.

– Как ты вообще во все это ввязался? – спросил я, чтобы хоть немного его притормозить. – Я имею в виду, империя, тирания, все дела. И в какой момент ты удовлетворил свою жажду власти?

– Будь уверен, жажда власти – это последняя в списке причин, по которым я во все это ввязался, – сказал Кевин. – Хотя, нет. Предпоследняя. Последняя – это жажда массовых убийств.

– Тогда зачем все это? – спросил я.

– Это очень долгая и очень печальная история, полная кровавых подробностей, без которых, к сожалению, не обойтись, – сказал Кевин.

– Ну, я так понимаю, времени у нас впереди немало, – сказал я.

– Немало, – согласился он. – Но я не очень-то хочу ворошить прошлое. Как, наверное, и ты. Заметь, я ведь не спрашиваю, чем ты занимался до того, как стал физруком.

– Так я этого никогда и не скрывал, – сказал я. – Я служил в армии. А потом служил… не в армии.

– Спецслужбы и их грязные делишки, – сказал Кевин. – И вот ведь какое дело, оказалось, что именно вы оказались лучше всех приспособлены к приходу Системы и жизни в изменившемся мире. Ты, Гарри, этот твой друг с дробовиком…

– Федор Сумкин несколько рушит эту композицию, – заметил я.

– Случайная флуктуация, – сказал Кевин. – Кстати, о Федоре. Умеет ли он пить?

– Сильно сомневаюсь, – сказал я.

– Тогда я напишу ему позже, – Кевин поднял бокал. – За победу в грядущей войне.

– За выход Земли из временной петли, – сказал я.

– Не торопись, – сказал Кевин. – Мы еще успеем выпить за это отдельно.

И мы выпили.

Разумеется, насчет алкоголя у моего старика отца тоже была целая теория.

В любой непонятной или, тем более, неприятной ситуации нужно непременно напиться, говорил он. Как правило, алкоголь не помогает тебе найти решение, но если ты выпил правильное количество, следующим утром ты поймешь, насколько эти проблемы тебя волнуют на самом деле.

Не знаю, как это работает. Говоря по правде, выпить правильное согласно этой теории количество алкоголя у меня получилось только один раз, еще до армии, а потом мои отношения с горячительными напитками как-то не сложились.

Ну, в рамках этой теории, конечно.

В Системе же обнаружилась еще одна проблема. Когда ты раскачиваешься до уровня "да против него надо целый рейд собирать", и твои физические кондиции… э… несколько отличаются от физических кондиций нормального человека, для того, чтобы хотя бы почувствовать опьянение тебе надо выпить не просто много, а очень много. Именно поэтому Кевин заказывал бренди ящиками и пил его из пивных бокалов и без закуски.

И именно поэтому на нашу попойку было отведено так много времени.

Мы пили.

После пятой бутылки Кевин сделался тих и меланхоличен и поведал мне историю из далекого прошлого, когда он временно устал от жизни и отправился на поиски славной смерти в бою, ввязываясь в локальные конфликты, которые не имели к нему никакого отношения, и бросая вызовы самым могущественным местным колдунам. Судя по тому, что Кевин был здесь и рассказывал мне ту историю, а о тех колдунах никто даже и не слышал, он не проиграл ни единого раунда.

Я слушал его вполуха, а сам думал о том, что богом быть трудно, а богом-императором, наверное, еще труднее. Ведь рано или поздно ты устаешь от любого занятия, и тебе хочется выходного, а то целого отпуска, но кто же тебе его даст? И вот тут, как мне кажется, у просто бога есть некоторое преимущество перед богом-императором, потому что какое-то время плевать на верующих с высоты воображаемого облака куда проще, чем плевать на подданных с высоты вполне себе реального трона. По крайней мере, если ты настоящий император, а не какое-нибудь чмо в прозрачной маске.

Несмотря на то, что дело стремительно близилось к вечеру, посетителей в трактире не прибавлялось. Люди заходили, брали свои напитки, садились за свои столики, и все шло нормально, пока кто-нибудь из компании не бросал взгляд в наш угол.

После чего шутки кончались, смех пресекался, разговоры кончались, напитки допивались, а счета оплачивались с рекордной скоростью.

Где-то в районе седьмой бутылки Кевин немного повеселел и исполнил таки одну из старых боевых песен, после чего мы и вовсе остались в зале одни.

Завершив последний куплет, Кевин огляделся по сторонам и подозвал к себе трактирщика.

– Милейший у тебя всегда так пустынно? – поинтересовался он.

– Нет. Просто люди узнали вас, ваше величество. И вас… – тут он замялся видимо, не зная, как ко мне следует обращаться.

– Василий, – сказал я.

– И вас, Василий.

– Ты терпишь из-за нас убытки? – спросил Кевин.

– Нет-нет, ваше величество. Столько, сколько вы мне уже заплатили, я и за две недели не зарабатываю. К тому же, для меня большая честь принимать вас в своем заведении…

– У меня нет никакого намерения ущемлять твоих сограждан в их священном праве надраться, – возвестил бог-император. – Каждому, кто захочет выпить в твоем заведении, пока мы здесь, первая порция за мой счет.

– Благодарю вас, ваше величество.

После того, как мы приступили ко второму ящику, у нас наконец-то проснулся аппетит, и Кевин снова подозвал к себе трактирщика. Дело уже было под утро, и бедолага едва стоял на ногах. Он покачивался от усталости и зевал.

– Думаю, повар ты уже отпустил, – сказал Кевин. – Тогда принеси нам каких-нибудь холодных закусок и иди спать. Мы сами себя обслужим.

– Как же можно, ваше величество…

– О, кажется, я придумал вариант, который тебя точно устроит, – сказал Кевин. – Давай я выкуплю твое заведение на… ну, до конца нашего веселья. Ты получишь деньги и отправишься домой, и то, что здесь будет происходить дальше, уже не будет твоей заботой.

Трактирщик немного помялся, видимо, набивая цену, а потом взял деньги, оставил нам ключи и ушел, рассыпаясь в благодарностях. Полагаю, за ту сумму, которую отвалил ему Кевин, он мог бы открыть целую сеть таких заведений, и еще бы на пару закусочных осталось.

Мы сходили в погреб, добыли себе сыра и холодного копченого мяса и вернулись в зал.

– Я все думаю об этом новом враге, – сказал я. – Может ли быть, что он и не враг вовсе, что имело место простое недопонимание? Типа, мы погорячились, они как-то не так отреагировали, а на самом деле еще не все потеряно? Может быть, нам стоит попробовать уладить этот конфликт… э… дипломатическими методами?

– Правильно ли я понимаю, мой друг, что ты предлагаешь переговоры? – поинтересовался Кевин.

– Не начинай, – сказал я. – Эта шутка раздражает меня всего лишь чуточку меньше, чем та песня. Но идея вступить в войну с целой цивилизацией, даже не попробовав с ней что-то обсудить, кажется мне не слишком удачной.

– И как ты это себе представляешь чисто технически? – поинтересовался Кевин. – Даже если мы допустим, что этот план может сработать, как ты отправишь туда парламентеров? Они вне Системы, телепортом туда не добраться, а космические корабли у нас, сам знаешь, так далеко не летают.

– Есть, как минимум, один космический корабль, который летает как угодно далеко, – напомнил я.

– Есть. И ты знаешь, кому он принадлежит. И еще ты знаешь, что его владельца невозможно найти, если он сам этого не захочет.

– Если я правильно оцениваю текущую ситуацию, владелец этого корабля очень скоро сам начнет нас искать, – сказал я. – Запомни этот твит.

– Ой ли?

– По крайней мере, тебя, – поправился я. – Но я-то в этот момент все равно буду где-то поблизости, так что наша встреча неизбежна.

– Это меня и тревожит, – сказал Кевин.

– После того случая мы виделись еще пару раз, – напомнил я. – И мы оба до сих пор живы.

– Но тогда ты не собирался реквизировать его корабль.

– А ты думаешь, он сам его не отдаст? – удивился я. – Ведь его любимое детище в опасности.

– Он не такой любитель переговоров, как ты, – сказал Кевин. – Во все те времена, что я его знал, он предпочитал силовые методы решения.

– Он не ищет легких путей, – согласился я.

– Он называет это "творческим подходом".

– Демиурга кусок, – вздохнул я.

Часам к одиннадцати утра Кевин таки заснул, уронив голову на стол. Я аккуратно переложил его на скамью, материализовал в руке сигарету и вышел на улицу, чтобы покурить.

Улица была пустынна, что для одиннадцати часов утра – явление довольно странное. Впрочем, кто же знает местные обычаи? Вполне возможно, что у них в городе очень ранняя сиеста.

Я докурил сигарету, затулил окурок о булыжную мостовую и вернулся в трактир. Меня слегка покачивало, но пьяным я себя не чувствовал, и, видимо, это надо было исправить.

Я глотнул бренди прямо из горлышка, прихватил с собой бутылку и уселся за барной стойкой. Наверное, будь я хотя бы чуточку более ответственным богом, мне стоило бы проверить личную почту на предмет провентилировать запросы верующих, но я рассудил, что кровавое воздаяние временно может и подождать. Месть – это блюдо, которое следует подавать холодным, так что пусть все немного поостынут.

Некоторое время я просидел на высоком табурете, отхлебывая бренди прямо из бутылки и тупо пялясь в стену. А потом Кевин проснулся и потребовал продолжение банкета.

– Ладно, – сказал он, после того, как мы осушили очередные бокалы. – Теперь я готов об этом поговорить. По крайней мере, мне так кажется. Мы облажались.

– Мы облажались, – согласился я.

– Возможно, нам не хватило всего пары часов.

– Кто же знал, что откат хлопнет так быстро, – сказал я. – В большинстве случаев это случалось не так, чтобы вот прям сразу.

– В любом случае, это неправильный расчет и это наша ошибка, – сказал Кевин. – То есть, в основном, моя. Мне не следовало вести его по следу из хлебных крошек. Надо было хватать его под руки и объяснять все в лоб.

– Его еще схвати, – заметил я.

– Как бы там ни было, мы не успели, – сказал Кевин. – Тем не менее, мы получили кое-какую полезную информацию, и сейчас я практически уверен, что откат не является результатом системного сбоя. Это не баг, это фича, заложенная в программный код, и мы оба знаем кто ее туда заложил.

– Только он ни черта об этом не помнит.

– Скорее всего, откат инициируется смертью кого-то из игроков, – продолжил Кевин. – Логично было бы предположить, что этим игроком является сам Виталик.

– Вот только это не он, – сказал я. – Мы с Сумкиным – кстати, где он? – поднимали логи одного из ранних сохранений, и там видно, что Виталик погиб задолго до того как все снова вернулось на стартовую позицию.

– Возможно, там есть какое-то дополнительное условие, – предположил Кевин.

– Непохоже это на Виталика, – сказал я. – Не тот он человек, чтобы пытаться сохранить собственную жизнь ценой жизни вообще всех.

– Непохоже, – согласился Кевин. – Но кто тогда?

– А ты не допускаешь мысли, что это вообще Федор при вводе налажал? Ткнул в какую-нибудь не ту переменную и кирдык всему сущему, включая сорок два?

– А ты у него самого не спрашивал?

– Спрашивал, разумеется. Он отрицает.

– Мне бы очень не хотелось, чтобы это на самом деле было так, – сказал Кевин. – Потому что в таком случае концов мы вообще никогда не найдем. Но, как я уже говорил, это может немного подождать. В первую очередь нам нужен Гарри, и у нас остался только один способ его достать и сделать это быстро не ожидая, пока он снова вырастет и возмужает. Сколько там ему сейчас?

– От пяти до двенадцати, – сказал я. – Мы же пока не знаем, насколько глубоко оно жахнуло.

– Тогда я предлагаю извлечь его… э… радикальным методом.

– И тебя не смущает, что мы лишим его детства? – поинтересовался я.

– Это уже двенадцатое его детство, – напомнил Кевин.

– Тоже верно, – сказал я. – Говоря по правде, я удивлен, что ты не предложил этот радикальный способ с самого начала.

– Я приберег его на самый крайний случай, потому что у меня существуют определенные опасения, – сказал Кевин. – Некоторые инструменты настолько опасны, что лучше не прибегать к ним, пока совсем не припрет. Ведь после того, как вы использовали Венец в последний раз, получилось как раз вот это.

– Твои опасения небеспочвенны, – признал я. – Но, похоже, что другого выхода у нас нет.

– Я уже написал Федору и скинул ему наши координаты, – сказал Кевин. – Полагаю, он скоро будет, а пока мы можем выпить еще по одной.

И мы выпили еще по одной. А потом еще и еще. И хотя со стороны могло бы показаться, что мы продолжаем надираться, пытаясь утопить в алкоголе горечь от предыдущего поражения, на самом деле, мы делали это конструктивно, коротая время в ожидании Сумкина.

А Сумкин таки заставил себя ждать.

Глава 2

И поскольку Федор заставил себя ждать, нам таки успешно удалось решить задачу по нахождению правильной пропорции количества алкоголя к уровню нашей прокачки.

То бишь, мы напились.

Я смутно помню эти несколько часов… или дней..

Мы пили, курили, пели, изредка закусывали и травили байки из наших прошлых, так сказать, жизней. Я рассказал Кевину, как мы пережили зомбиапокалипсис в Москве и были свидетелями вторжения игроков и своими глазами видели зарождение легендарного рейд-босса Ильича, которого, кстати, так никто до сих пор и не прошел. В ответ Кевин мне поведал, как он сражался с целой армией демонов, которые обиделись на него за отказ на их предложение эту армию возглавить, и делал это довольно красочно, так что порой мне начинало казаться, будто я этих демонов вижу.

Потом в наш уютный трактир пыталась вломиться какая-то журналистка, которая вещала об огненных осадках и пыталась взять у нас интервью. Я, как человек скромный, скучный и ничем особо не примечательный, давать интервью наотрез отказался, после чего Кевин вежливо, но твердо выставил девушку за дверь.

Я продолжил прерванный ее визитом рассказ о том, как сидел на планете-тюрьме, после чего Кевин поведал мне, как он сидел в тюрьме и познакомился там с очередным юным принцем, у которого была очередная великая миссия по освобождению своего государства от гнета очередного тирана, которую он в конечном итоге благополучно завалил.

А потом дверь открылась и вошел Сумкин.

– Привет, Федор, – сказал я.

– Двенадцатый раз, – сказал Федор.

– Да, мы в курсе, – сказал Кевин.

– А где Гарри?

– Мы не успели, – сказал я. – План не сработал, так что, полагаю, сейчас Гарри ходит в дорогую частную школу для мальчиков где-нибудь в Эссексе.

– Фигово, – прокомментировал архимаг. – А вы в курсе, что являетесь вестниками апокалипсиса?

– Опять? – удивился Кевин.

– Это не мы, мы не хотели, мы случайно, это вообще не то, о чем ты думаешь, – сказал я.

– Да вы пьяные, – сказал Федор и посмотрел на заставленный пустыми бутылками стол. – Бухаете тут, как герои Ремарка.

– Мы слегка расслабились, – объяснил я.

– А местные уже город эвакуировали, – укоризненно сказал Федор. – И знаете, что? Я их прекрасно понимаю. Если бы я узнал, что где-нибудь по соседству до розовых слонов надираются бог кровавого возмездия и кровавый тиран, я бы тоже свалил от греха подальше даже без всяких пророчеств. Кстати, вам не кажется, что у вас есть что-то общее? Например, слово "кровавый" в описании?

– Это навязанные обществом стереотипы, – попытался оправдаться я. – И не кровавого, а справедливого возмездия. А Кевин вообще не тиран, просто так обстоятельства сложились.

– Значит, про апокалипсис вы не в курсе?

– Ну, в целом мне известно, что означает это слово, – сказал я. – А так – нет.

– Хуже кровавого упыря может быть только в хлам напившийся кровавый упырь, – пробормотал Федор вроде бы себе под нос, но так, чтобы мы его непременно услышали. – Два напившихся в хлам кровавых упыря.

– Оскорбление августейшей персоны и богохульство, – классифицировал я. – Карается смертью и смертью.

– А Венец мы поднимем с трупа, – согласился Кевин.

– А если не дропнется? – спросил Федор.

– Обязательно дропнется – сказал Кевин. – У него в характеристиках прописано.

– Ну ладно Василий, – сказал Федор. – Он в принципе такой, с него взятки гладки. Но ты-то зачем поддался пагубному и тлетворному влиянию? Я ожидал, что у тебя, как у императора, должно быть больше ответственности….

– Да это вообще была его инициатива, – сказал я. – И трактир тоже он купил.

– Так что там за история с апокалипсисом? – заинтересовался ответственный бог-император. – Нам обязательно в это вписываться?

– Так вы уже вписались, – обнадежил его Федор. – Вы – два его вестника.

– А ты?

– А я – третий.

– А сколько их всего должно быть?

– Прямо по классике, четыре.

– Но мы больше никого не приглашали, – резонно заметил Кевин и посмотрел на меня. – Ты приглашал кого-нибудь?

– Нет, – сказал я. – Но есть один тип, который может заявится без приглашения. Я тебе о нем напоминал.

– А, точно, – сказал Кевин. – Но пока нас только трое, никому тут ничего не грозит.

– Кроме интоксикации, – заметил Федор. – Как вы вообще можете столько пить?

– Пить меньше не имеет смысла, – объяснил Кевин и разлил бренди по бокалам. – Будешь?

– Нет, – сказал Федор. – И вам не советую. Хотя вам уже поздно ен советовать, да?

– Истинно так, – сказал Кевин. – За здоровье ректора!

Мы выпили.

Ректор закатил глаза к потолку.

– Вас вообще не волнует, что тут вот-вот начнется очередная фигня? – вопросил он.

– Такова уж жизнь в Системе, – сказал я. – Тут вечно какая-нибудь фигня начинается. Но по сравнению с той фигней, с которой нам уже приходилось и придется иметь дело, это фигня – настоящая фигня, особого отношения не требующая. Что мы, мало всякой фигни пережили, что ли?

– Откуда вообще известно об апокалипсисе? – поинтересовался Кевин.

– Из пророчества, – сказал Федор. – Четыре пешехо… тьфу, путника апокалипсиса сойдутся в этом городе, и на него прольется огненный дождь.

– Прямо, как она говорила, – заметил я.

– Кто? – спросил Кевин.

– Та журналистка.

– Подожди, так ты тоже ее видел? А я думал, мне мерещится…

– Легендарный бессмертный бог-император, – простонал Федор. – Протрезвейте уже, а? Есть же средства… Хотите, я вам помогу…

– Я не хочу, – сказал Кевин. – Мне пока комфортно.

– А я и так трезв, – сказал я. – Кстати, а почему вас двое? Ты зачем со своим дублем сюда заявился? Он кремниевый или из органики?

– Нет у меня никакого дубля, – отрезал Федор. – Я один, а у тебя просто двоится в залитых алкоголем глазах.

– Ничего у меня не двоится, – сказал я. – Я тебя разыграл.

– Ты уверен?

– Почти.

– Как давно было сделано пророчество? – осведомился Кевин.

– Неделю назад где-то.

– Ну фигня же, – сказал я. – В Системе нет никаких инструментов, позволяющих предсказывать будущее. Это шарлатанство еще похлеще того маго-карго-культа, которому ты посвятил свою жизнь.

– Карго-культ, значит? – уточнил Федор. – Это мне кто говорит? Нобелевский лауреат в области физики или существо с божественными абилками? Кевин, хоть ты ему скажи.

– Есть многое на свете, друг мой Сумкин, что и не снилось нашим физрукам, – задумчиво сказал Кевин. – Пророчества, несомненно, существуют, в том числе и истинные, но природа их туманна. Однако, я не думаю, что мы имеем дело именно с таким. Даже если мы будем исходить из того, что речь в пророчестве идет действительно о нас, а не о каких-то других четырех путниках, то я не вижу способа предугадать наше появление в этом городе.

– Вот, – сказал я.

– Однако, это не означает, что такого способа не существует вовсе, – сказал бог-император. – Впрочем, мне уже доводилось иметь дело с пророчествами, и некоторые касались меня лично, и, должен отметить, не все они сработали так, как надо. Пророчество – это еще не предопределенность.

– Чот скучновато становится, – сказал я.

Кевин понял намек и снова набулькал. Мы выпили, Федор застонал.

– Вопрос в следующем, – сказал Кевин. – Являемся ли мы инициаторами апокалипсиса или только его вестниками? Я имею в виду, начнется ли он из-за наших действий или же нам просто достаточно собраться тут вместе, чтобы все завертелось.

– Такой информацией я не обладаю, – сказал Федор.

– Печально, – сказал Кевин. – Это же самое интересное. В принципе, любой из нас может обрушить на этот город огненный дождь, главное, пока непонятно, зачем нам это делать.

– Я не могу, – сказал я.

– Вспомни инцидент на Квире, – посоветовал Федор.

– Это было в моменте воздаяния, – сказал я. – А сейчас я не на работе.

– А карго-культ, значит, у меня?

С улицы послышался какой-то шум. Мы замолкли и услышали гулкие шаги. Кто-то шел по деревянному крыльцу трактира. Кто-то достаточно тяжелый.

Слишком тяжелый для молодой женщины. Да и подкованных железом сапог я на ней не помнил…

Значит, не журналистка.

– Вот и четвертый, – простонал Федор. – Сейчас все и начнется.

Ручка медленно и со скрипом провернулась. Странно, а когда я выходил покурить, ничего вроде бы не скрипело… Наш новый гость любил театральные эффекты.

И играть на чужих нервах.

– Да заходи уже, – сказал я, когда дверь начала открываться со скоростью одного сантиметра в минуту.

Дверь открылась и он зашел.

– Привет, Оберон, – сказал Кевин. – Пить будешь?

– Буду, – сказал Магистр.

Цокая каблуками ковбойских сапог, он прошелся по залу, выбрал себе стул и сел на него, забросив ноги на стол. Требовательно протянул руку, и Кевин сунул в нее наполненный бокал.

– Я же говорил, – сказал я. – Теперь я тоже предсказатель, что ли?

– Вы облажались, – сказал Магистр, сделав первый глоток.

– Мы тоже рады тебя видеть, Оберон, – сказал Кевин.

– Вы облажались и теперь напиваетесь.

– Я тут вообще не при чем, – сказал Федор. – Я не напиваюсь. Я только что пришел.

– Вы облажались, – сказал Магистр в третий раз, и было понятно, что он упивается ситуацией и торопиться никуда не будет. – Вы думали, что вы такие умные, такие крутые, такие внекатегорийные и затащите все на расслабоне, а фиг-то там. И это несмотря даже на то, что я оставил вам все зацепки, намеки и инструментарий. Я надеялся, что в кои-то веки вы сможете разрулить очередной кризис без меня, но вижу, что на это вы не способны.

– Ну, ты тоже особо не преуспел, – заметил я. – Иначе тебя бы здесь не было. Или ты тупо похвастаться зашел?

– Но я хотя бы работаю, а не напиваюсь, – сказал Магистр и сделал второй глоток бренди. – Редкостное пойло, кстати.

– Ну, отчасти да, – признал Кевин. – В первом ящике было лучше. С другой стороны, когда заканчивается первый ящик, разницы ты уже особо не чувствуешь.

– Твои подданные наверняка тобой гордятся, – сказал Магистр. – В общем, как бы там ни было, отныне мы будем работать сообща. И под моим, разумеется, руководством. Но команда неполная. Нам нужен Гарри, а для извлечения Гарри мне нужен Венец. Итак….

Он протянул руку к Федору.

Федор посмотрел на меня.

Я пожал плечами.

– Отдай. В конце концов, это же его игрушка.

– Вот, значит, как, – сказал Магистр.

Федор вздохнул и полез в инвентарь.

Снаружи, откуда-то очень издалека, послышался легкий свист.

Кевин с внезапно серьезным лицом поставил недопитый бокал на стол и принялся заворачивать правый рукав, под которым обычно скрывалась его фамильная магическая побрякушка.

В рук Федора появился легендарный артефакт.

Свист теперь был гораздо ближе, и стал он гораздо тяжелее. От него начало закладывать уши.

Магистр вскочил на ноги, не обращая внимания на Венец Демиурга, который Федор продолжал держать на ладони.

– Убери пока, – бросил он. – Три.

Кевин вопросительно посмотрел на него.

– Давай ты, – сказал Магистр. – Два.

Кевин щелкнул пальцами и повесил между столами магический портал.

– Какого тут… – начал было Федор.

– Один, – сказал Магистр.

Где-то в паре кварталов от нас громыхнуло. Удар был такой силы, что трактир принялся ходить ходуном, а сверху на нас посыпался какой-то мусор.

За окнами стало очень светло, а потом там расцвел огненный цветок.

Я ускорился.

Кевин ускорился.

Магистр ускорился.

У Федора такой абилки не было, так что он продолжал стоять и что-то говорить, но его уже никто не слушал.

Так что я схватил его поперек туловища и швырнул в портал. Возможно, я был не слишком аккуратен, но когда речь идет об очередном в твоей карьере апокалипсисе, пара ссадин и царапин, полученный во время эвакуации – это сущие пустяки.