355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Сергей Радин » Лёхин с Шишиком на плече (СИ) » Текст книги (страница 8)
Лёхин с Шишиком на плече (СИ)
  • Текст добавлен: 9 октября 2016, 18:13

Текст книги "Лёхин с Шишиком на плече (СИ)"


Автор книги: Сергей Радин



сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

"Хорошо бы отключился!" – бессовестно помечтал Лехин.

Кажется, сбылось: Федька больше не пошевельнулся. Мелькнула было тревожная мысль – уж очень неподвижно сосед лежал. Однако Вторженец не дал зациклиться на ней. И Лехин в душе махнул рукой: говорят, пьяненьких Господь бережет.

Все происшествие с Федькой не заняло и минуты.

На примере Боксера Вторженец, видимо, сообразил, что Лехин – противник не из самых легких. Поэтому не поперся, как бык на красную тряпку, а быстрыми выпадами попытался выяснить, что такое Лехин в качестве бойца. Лехин тоже осторожничал и отвечал либо блоком, либо полным уходом от противника. Таким манером в тесной прихожей они друг друга испытывали круга три, нервно подпрыгивая, когда под ноги попадали Боксер или Федька. Домовые куда-то исчезли, а Шишики сбились в тесную кучу над кухонной дверью, точно заговорщики. Лехин, мельком глянув на них, забеспокоился: а если домовые, не дай Бог, опять что-нибудь удумали? Ой, не надо! Особенно под руку!..

Мертвеющие глаза Вторженца все еще видели. Во всяком случае, он уловил момент, когда Лехин покосился на потолок, и стремительно кинулся на него.

От мелькнувшей перед животом ладони Лехин шарахнулся со странным впечатлением, что он только что избежал чего-то смертоносного. И только когда восстановилось первоначальное шаткое равновесие – противники снова затанцевали друг против друга – Лехин будто прокрутил событие назад и похолодел: Вторженец в полураскрытой ладони прятал зажатые между пальцами бритвенные лезвия. Но похолодел Лехин не от страха. Все смятые мысли, обрывочные предположения, как действовать дальше, скрутились в жесткую воронку ярости, на дне которой вспыхнуло единственное желание: ударить по руке Вторженца так, чтобы он не мог больше владеть ею.

Лехин глухо зарычал. Хоть и вооруженный причудливой смесью бойцовских техник, он не совсем верил в свое умение драться – вспомнить хоть подвал выставочного зала или ночную встречу со зверюгами. Но сейчас он не рассуждал, умеет или не умеет… Он просто представил, как полоснули бы по животу спрятанные в руке Вторженца лезвия… Мышцы живота конвульсивно сжались, а разжавшись, точно вбросили Лехина в атаку.

Вторженец для Лехина пропал, испарился. Имела значение только его рука. И Лехин метил в эту страшную руку, бил в нее гардинкой и ногами. Вторженец, надо было признать, оказался парень не промах. Он, видимо, поучаствовал не в одной драке. Когда Лехин впервые прижал его к стене, Вторженец мгновенно обезопасил себя от единственного оружия в руке хозяина квартиры: пока Лехин, почти втиснув его в стену, собирался сделать отбивную из его руки, парень ударил коленом по локтю. Гардинка выпала из ладони, оцепеневшей от болевого шока.

Лехин сообразил, что Вторженец не случайно ударил именно сюда, Удобней-то было бить чуть ниже локтя, а он метил в конец локтевого сустава. Итак, противник знает уязвимые места на теле человека… "Ну что ж, тем лучше, – решил Лехин, – теперь мы на равных. Почти. С небольшим перевесом в сторону противника, который все-таки вооружен. А гардинка… Ну и фиг с ней! Смогу – возьму, нет – так нет!" Гардинка валялась под дверью – половинкой в зал.

Ногами Вторженец лучше управлял, чем руками. Возможно, занимался кикбоксингом. К себе не подпускал мастерски. Теперь, когда ярость чуть притупилась, Лехин мог позволить себе некоторое время прощупывать противника на предмет слабого места. И выяснил, что самоуверенность Вторженца держится только на работе ног, а вот руки у него слабоваты. Как только понимание обрело законченность, не меняя темпа "прощупывания", Лехин поймал в захват стопу противника и резко вывернул ее. Падать Вторженец тоже умел: он мигом съежился, защищая голову от удара о пол, и мягко упал набок сжатой пружиной, чтобы в следующий миг (он уже подтянул вторую ногу) пнуть вынужденно стоящего рядом человека.

Не вышло: Лехин крутанул свой захват в другую сторону, и Вторженцу пришлось искать новую позу для защиты головы и – новой атаки. Он еще ничего не успел понять, как хозяин дома необычайно легко – в третьем повороте тела – приподнял незваного гостя и шагнул вперед. Голова Вторженца жестко влепилась в стену и секундой спустя стукнула в плинтус. Вторженец замер, обмяк.

Лехин сглотнул и – поморщился. Оказывается, он запаленно дышал ртом, а когда сглатываешь слюну подсохшим ртом – невероятное гадство внутри весьма чувствительно.

Он оглянулся поискать разложенные по прихожей веревки…

Сверху, с потолка, вдруг зашуршало что-то решительно, и на тело Вторженца рухнул сухой зеленовато-желтый поток. Одновременно раздался испуганный вопль: "Не надо!" Странные осадки стукнулись о спину лежащего и весело заскакали-побежали по всей прихожей. Приглядевшись, изумленный Лехин узнал горох. На потолке же вверх ногами стояли двое домовых в окружении пушистой толпы Шишиков и негромко переругивались.

– Эй! – позвал Лехин. – А зачем?

– В кино видели. – Домовые спустились. Елисей виновато мял в руках бумажный пакет. – Чтобы враг упал, надо бросить под ноги кругляши. Мы думали-думали, ничего, кроме гороха, не надумали. Да, вишь, не посмотрели-то, что уж закончилось. Поздненько спохватились. В следующий раз разве что попробовать?

– Ни за что! Враг-то, может, упадет, да ведь и я рядом валяться буду. Гороху-то все равно, куда катиться.

– Охти, и не подумали!

Домовые переглянулись и принялись собирать горошины, вокруг катались Шишики, помогая, благо Джучи за кухонной дверью заунывно пел печальную песню о беспросветном одиночестве.

Убрав от греха подальше лезвия и связав Вторженца, Лехин приподнял его, чтобы оттащить к Боксеру. Голова Вторженца безвольно мотнулась в сторону.

– Это еще что такое?

Вторженца пришлось приспустить, чтобы и домовые увидели на затылке три черные, довольно глубокие царапины – почти рубцы. Елисей пожал плечами, а Никодим сбегал к Боксеру обследовать и его на всякий случай. Каковое обследование и показало те же три царапины…

– И что все это значит?

Ответа домовые не знали. Зато через минуту воздух загустел от присутствия призраков, и безымянный агент, оглядев странные царапины, предположил:

– Возможно, кровавые метки и сделали из людей зомби с одним-единственным заданием – убить вас, Алексей Григорьич. Вывод очевиден: вы увидели тех, кого видеть нельзя. Вот они и стараются от вас избавиться.

– Это единственный вывод?

– Нет. Главное в другом. Теперь, Алексей Григорьич, вы легко найдете логово пожирателей бестелесных субстанций.

– Каким же образом?

– Как все физические тела, эти двое оставили след в пространстве. Вы будете искать пожирателей точно так же, как посланные ими нашли вас.

– Если, конечно, пожиратели превратили парней в зомби именно в логове. А если нет?

Привидение задумчиво покачалось в воздухе. Лехин невольно подумал: не знай он, что перед ним лишь подобие человека, немедленно почувствовал бы тошноту – больно жутко выглядит болтающийся в воздухе человек.

– Я думаю все же, зомбирование произошло в месте обитания пожирателей, и произошло оно не далее, как сегодня утром. Взгляните. Кровь на затылке явно подсохла недавно. Значит – утро. Мы знаем, что пожиратели действуют в основном ночью. Однозначно: парни случайно попали в логово, где их подвергли зомбированию, не отходя, так сказать, от кассы. Поэтому след зомбированных должен привести к нужному месту. А там – стоит лишь внимательно осмотреться.

– Алексей Григорьич! – позвали Дормидонт Силыч и Касьянушка. – Второй ворог очнулся.

– Ладно, насчет логова и следов мы еще поговорим. Елисей, где ваша святая вода?

Оба незваных гостя, прислоненных к стене, внимательно смотрели на Лехина. А тот присел на корточки, откручивая крышку с пластиковой бутылки, спросил:

– Пить хотите?

Тот же внимательный взгляд – и никакой ответной реакции. Лехин даже бутылкой покачал перед их глазами – неподвижно смотрят сквозь нее, и ведь не впустую смотрят: он чувствовал их взгляд, изучающий, давящий. Трепыхаться они не пробовали – что-что, а вязать веревки Лехин умел. Осторожно, чтобы вовремя отдернуть руку (а кто их знает? Возьмут, да укусят!), Лехин ткнул горлышко бутылки в рот Боксера. Наверное, сработал рефлекс. Губы открылись, и Боксер, причмокнув, глотнул дважды. То же получилось и с Вторженцем.

"Душу из мертвого тела освобождает святая вода", – сказал Касьянушка. И Лехин воочию увидел, как это происходит: Боксер едва слышно вздохнул и закрыл глаза, Вторженец молча последовал его примеру – и оба точно крепко заснули.

Когда до Лехина дошел факт, что в его прихожей лежат два мертвых тела, его обдало ужасом ("Как от них избавиться, елки зеленые?!") и гневом на тех, кто так легко и просто распорядился жизнью молодых ребят. Второе перевешивало, и никто не посмел с ним заговорить, пока он сидел на корточках и с горечью смотрел в мертвые лица.

20.

– Вы неправильно расставляете акценты, Алексей Григорьич, – спокойно сказал безымянный агент. – Суть не в том, что умерли двое. Суть в вопросе: сколько их, мертвых, будет, пока не найдется наш враг?

Он устроился в кресле напротив дивана, на котором ссутулился Лехин. Федьку в очередной раз сплавили тете Лиане, хотя он орал и упирался изо всех сил, цепляясь за все доступное рукам. Однако с разъяренным Лехиным трудно справиться. Сосед был закинут на свой этаж в рекордный срок. Лехин же теперь сидел на диване и тупо смотрел в пол.

Агент устроился в кресле элегантно – как всегда выглядел, как говорил, как двигался. Но, увлекаясь, забывал о своей бестелесности и начинал медленно и торжественно погружаться в кресельное чрево. Лехина это погружение чуточку отвлекало от насущного, но воспоминание о том, что на балконе два трупа, затмевало все на свете. Балкон, конечно, выходил на северную сторону, но в глазах темнело при взгляде на августовскую жару.

Лехин изо всех сил старался привыкнуть к мысли, что ночью тела надо вытащить из дома и куда-то подбросить. Как, куда – он и представить себе не мог. Наверное, поэтому наставительно-философские речи безымянного агента заставляли его вскипать.

– Меня не волнует, сколько будет трупов! – наконец взорвался он. – Меня волнует присутствие трупов здесь и сейчас!

– Я вас очень понимаю, – проникновенно сказал агент и, взлетев в очередной раз в нормальное(для человека) положение над креслом, сообщил: – Я уже договорился с некоторыми товарищами устроить систему оповещения, когда вы начнете очистку квартиры от нежелательного присутствия в ней нежелательных физических лиц… Простите – тел.

– Что это значит – система оповещения?

– Примитивная цепочка из бестелесных сущностей с целью скорейшей передачи вам лично информации о присутствии-отсутствии поблизости нежелательных свидетелей.

Вникнув в сказанное, Лехин понял, что привидения хоть в чем-то помогут. Кажется, трупы он вытащит из дома незаметно. Остается вопрос – куда. Хотел поинтересоваться, что посоветует безымянный агент, – не успел.

Раздался сигнал дверного звонка. Обычно мелодичный, сейчас он прогремел погребальным колоколом. Одновременно в комнату влетели домовые, за ними призрачная орава, которая, не снижая скорости устремилась к стене в пустую квартиру. Чпок, чпок, чпок – исчезли все. Нет, китайчонок отстал. Точнее, не отстал, а, пролетая над креслом с безымянным агентом, ухватил его за плечо и поволок за собой. Большой чпок в стену – и оба пропали. Домовые же метались по комнате, явно ища, куда бы спрятаться, и явно забыв о том, что они тоже умеют легко проходить сквозь стены.

Вставший на звонок Лехин не придумал ничего лучшего, как вцепиться в рукоять складного меча. Увидев его жест, домовые кинулись на диван, прижались к спинке. Не сводя глаз с двери в комнату, заикаясь, они повторяли одно и то же – любимое Касьянушкино присловье:

– Батюшки-светы!.. Батюшки-светы!…

Звонок в две ноты равномерно и настойчиво требовал хозяина.

Лехин потоптался на месте, взвыл от отчаяния и решительно зашагал было открыть настырному гостю (" Если это Федька – убью!").

Но в этот миг между дверными шторками показался пушистый кошачий зад. Над задом напряженно дергался вздыбленный от ужаса хвост. Джучи пятился и вперемежку шипел и рычал.

А потом Лехин услышал шаги за шторами. Странные. Кто-то в ритм звонку медленно тащил ноги по полу и неловко грохал, дотащив, наверное, на ширину шага.

Лехин очумел: звонят в квартиру, но по квартире уже кто-то ходит?! Собственные ноги облились холодом и намертво приклеились к паласу. Два шага – и порог.

Джучи допятился до дивана. Лепечущие словно заклинание свое "батюшки-светы", домовые бросились к краю дивана и втащили кота к себе. Джучи, кажется, ничего не заметил: он все так же медленно отступал, не сводя безумных глаз с занавесок, пока прочно не уперся задом в спинку дивана. Попытался протолкнуть ее задом – не получилось. И тогда он перестал шипеть и рычать, но жалобно и горестно возопил.

И, будто с этим жутким воплем получив разрешение, в комнату шагнул Боксер. Носом чуть не в затылок ему шествовал Вторженец.

Оцепенение Лехина достигло крайней степени: он перестал дышать, перестал чувствовать собственное тело, перестал думать… Впрочем, нет. Единственная мыслишка металась по пустой черепушке и орала одно и то же: "Дурак! Своими руками снять с них веревки! Дурак! Своими руками!.."

"Сама дура! – ответил ей кто-то, очень далекий от Лехина. – Я боялся – следы от веревок останутся. Это ж улика!"

Мыслишка сорвалась на визг: "Какого черта улика! Кто бы их вообще связал с тобой?!"

В полной прострации Лехин внезапно прозрел, каким-то образом перепрыгнув на другой уровень зрения.

Боксер сделал еще два шага в комнату, неуклюже повернулся к креслу, на котором совсем недавно сидел безымянный агент. Над Боксером висело что-то наподобие воздушного шарика. Как ни напрягал Лехин глаза, он с трудом различал нечто – вроде, с конечностями. Это нечто плыло позади Боксера, чуть выше его головы, и довольно энергично…пинало труп по той же голове. Видимо, повинуясь пинкам, Боксер встал спиной к креслу. Нечто взлетело над головой трупа и принялось яростно утаптывать макушку. Боксер медленно-медленно осел в кресле. Под нудный аккомпанемент дверного звонка и утробную жалобу впавшего в истерику Джучи: "Уоу-оу-оу!"

Со Вторженцем произошло все то же, за исключением маленькой детали: его нечто (Боксеровский остался при Боксере же) заставило труп сесть на стул напротив телевизора.

Лехин пришел в себя. Трупы немедленного разрешения проблем вроде как не требовали, а вот звонок продолжал наглеть.

Прикинув ситуацию вновь пришедшими в норму мозгами, Лехин хладнокровно сказал только чуточку дрожащим голосом:

– Если я могу вас на время оставить здесь безо всякого ущерба для квартиры, кивните.

Трудноразличимые нечто активно принялись пинать трупы в затылок. Но Лехин уже по ним сообразил, что ответ будет дан положительный.

– Ладно-ладно, я понял.

Но на пороге он все-таки не удержался – обернулся. Трупы смирно сидели на местах, сложив ладони на коленях, как это делают идеально послушные дети. Лехин почему-то, глядя на них, затосковал и сразу решил: "Вот закончится все – благополучно! – упьюсь до свинячьего визгу!"

На пороге пришлось еще задержаться. С дивана спрыгнули двое домовых и Джучи. Держась за кошачий загривок, домовые тащили кота из комнаты, а тот пялился на трупы, упирался и орал благим матом. Лехин посторонился в дверном проеме и позвал:

– Джучи! Иди сюда!

Матерый котище рванул вперед так сильно, что домовые упали. Дополнительной тяжести Джучи словно и не заметил (шерсть на нем густая, держались оба крепко), махом уволок домовых на кухню.

И, больше не оглядываясь, Лехин поспешил к настырному посетителю. Гардинку не забыл. И правильно сделал, ибо не посмотрел в "глазок", раздраженный звоночным занудством, и распахнул двери сразу.

В прихожую с бешеной скоростью влетела гигантская, почти квадратная подошва. Она метила в лицо Лехина, и Лехин здорово удивился, отбившись от нее снизу гардинкой. Подошва оказалась частью крепкого ботинка на ноге невысокого крепкого паренька. Он чудом удержался на ногах и тут же, прыгнув боком, снова попытался достать Лёхина ногой. Но хозяин квартиры уже разглядел подернутые туманной, белесоватой дымкой глаза и сделал единственное, что мог сделать в этой ситуации: отскочил подальше от двери и крикнул:

– Эй, ногастый! Долго еще на пороге околачиваться будешь? Зайти слабо?

Крепыш так ретиво помчался на задиристый зов, что Лехин мгновенно просчитал: очередной незваный гость берет разбег для прыжка, в котором ногой припечатает его, хозяина, к стене. И мгновенно же просчитал, как удобнее Крепышу бить. В результате это гость врезался в стену и свалился, потому что Лехин нырнул под его прыжок и ушел в сторону. Но ушел не просто топтаться и дожидаться новой атаки Крепыша.

Едва тот свалился, Лехин прыгнул сам и оседлал глубоко изумленного этим гостя. "Этот еще и удивляться может!" – отметил Лехин. Он схватил активно дергающиеся руки Крепыша и завопил в сторону кухни:

– Елисей! Воду!

Хорошо, что прихожая маленькая. Пущенная по полу бутылка со святой водой, хоть и поехала криво, но оказалась в пределах досягаемости.

Лехин чуть не брякнулся с Крепыша – тот изогнулся, стараясь сбросить наездника. Нужно было стукнуть хорошенько, чтобы утихомирить все эти лягающиеся ноги, молотящие по полу и воздуху руки, подпрыгивающее тело – утихомирить и открыть бутылку. Кстати, бутылку надо было еще и в руки взять. Лехин обозлился, кое-как завел руки Крепыша за спину, на которой сидел, и уселся еще и на руки. Ощущения не из самых приятных, да фиг с ними, ощущениями. Главное, что тяжесть на вывороченных руках достала и Крепыша: на секунду-другую он замычал и – перестал дергаться. Ну, Лехин и воспользовался. Секунда – и он схватил бутылку и крутанул крышку. Другая – резко поднял голову Крепыша за подбородок и сунул горлышко бутылки в зубы, благо, тот от боли ощерился.

– Уж водичкой гостя всегда угощу! – прорычал Лехин и изо всех сил толкнул Крепыша на спину, чтоб вода зря не вытекла.

И побыстрее отвалился от парнишки. Напоследок увидел только, как отчетливо дрогнул кадык. Ага, проглотил. Теперь дело за водой. Лехин попятился закрыть входную дверь, продолжая следить за Крепышом. Тот было привстал, помогая себе руками, успел перевернуться набок, чтобы сразу, вскочив, броситься на Лехина. Руки в локтях словно надломились, ладони безвольно поехали по полу – и вот Крепыш вытянулся, будто в глубоком сне.

Вторую входную дверь Лехин подергал – уже забыл, закрыл ли, – и пошел в зал.

Два тела (язык не поворачивался назвать их мертвецами) замшелыми истуканами высились на своих местах. Вокруг их голов лениво плавали шарики-невидимки.

Удостоверившись, что все в порядке, Лехин подошел к стене, за которой была пустая квартира, и решительно постучал.

– Эй, где вы там? Ну-ка, быстро все сюда!

Тишина. Затем в стене вспухла почка – голова безымянного агента.

Так же беззвучно стали появляться головы других призраков. Глаза всех сразу каменели на двух неподвижных фигурах.

– Вот-вот, как просить о помощи, так всей оравой, – сказал Лехин. – А как мне что-нибудь нужно…

Первым решился вплыть в комнату, как ни странно, Касьянушка. Понаблюдав за ним и убедившись, что никто не собирается его сожрать, помаленьку отпочковались от стены и остальные.

Колыхнулись дверные шторки – чинно вошли в комнату и домовые.

Когда подтянулись все, кроме Джучи, Лехин предложил:

– А теперь объясните мне, пожалуйста, что это.

Призраки боязливо скучились и степенным хороводом поплыли вокруг Боксера и Вторженца, неспешно сужая круги. Поодаль домовые тоже озадаченно запрокинули головы, рассматривая невидимок на привязи.

Шишики убедились, что Джучи не желает появляться, и принялись играть в догонялки. В глазах зарябило от их скаканья и скольжения по всем плоскостям комнаты. Проморгавшись, Лехин с неожиданной грустью подумал: "Все такие одинаковые. Как только Джучи различает, который наш? Мне вовек не отличить". Еле слышное хихиканье под ухом – и он скосился на правое плечо. Кажется, именно Его Шишик сидел там. Ведь, когда остальные "помпошки" пытались сбить его с плеча хозяина, он сразу прижимался к шее Лехина и злорадно хихикал.

Шишики не только отвлекли Лехина, но и развлекли его. Он и не заметил, как дыхание успокоилось, а руки прекратили дрожать. Зато он заметил, что призраки будто потеряли интерес к состоянию загадочных тел. Они разбрелись по комнате, а кое-кто уже вплывал в стену, возвращаясь в "свою" квартиру. Домовые что-то оживленно обсуждали. Над ними висели Дормидонт Силыч и Касьянушка, а безымянный агент, за спиной которого китайчонок, азартно покрикивая, оттачивал какой-то прием, делал вид, что беседа домовых ему безразлична, хотя крайне внимательно прислушивался к ней. Лехин ждал-ждал, когда ему хоть что-нибудь объяснят. Не дождался и вмешался в разговор:

– Ну-с, и каков вердикт по этому делу, господа?

21.

Домовые и Дормидонт Силыч с Касьянушкой почему-то уставились на безымянного агента. Призрак пожал плечами – "А я что? Я ничего!" – и сообщил куда-то в воздух:

– Вердикт по данному делу несколько оригинален. Как стакан, который наполовину пуст, все-таки наполовину полон, так и присутствующие здесь… мм… тела скорее живы, чем мертвы. Но выразиться можно и иначе: скорее мертвы, чем живы. Ключевое слово, как часто выражаются в современном мире, – слово "скорее".

Китайчонок вскрикнул что-то боевое, что-то боевое изобразил и спрятался за спину безымянного агента

– А яснее? Вы ведь пообещали, что святая вода отделит душу от тела.

– Не сердитесь, Алексей Григорьич! – воззвал Дормидонт Силыч. – Чего ждали от святой воды, то она и сделала. Отделила, но не разделила. Вон, сам вишь, при каждом теле своя болтается.

– А если прямо на нее плеснуть?

Облачка рядом с головами трупов-нетрупов возмущенно и тревожно зашевелились.

– Ничего не будет. Так и останутся.

– Да елки зеленые! Мне так из вас по словечку и вытягивать? Говорите все, как есть!

– Если коротко, то получается следующая картина, – задумчиво сказал безымянный агент. – На затылочной кости у них у всех ранка, как от укуса. Но мы себе не представляем, какой зверь мог укусить одним зубом в такое место. Предположительно, у этого зверя зуб вооружен ядом, который и дает эффект зомби.

– Значит, святая вода здесь бессильна?

– Ну что вы говорите, Алексей Григорьич! – возмутился Дормидонт Силыч. – Святая вода всесильна! Но мы-то рассчитывали, что тела абсолютно мертвые, а они… Ну… В общем, вы поняли.

Лехин сел на диван. В комнату сунулась усато-мохнатая морда, настороженно зыркнула по сторонам. Джучи, пригибаясь, пробежал комнату и пластом плюхнулся на колени хозяина. Пласт был хоть и тяжелый, но приятный. Лехин стал машинально гладить кота и обдумывать новую информацию. Обдумывать не получалось, потому что все мысли крутились вокруг единственного вопроса, озвучивать который, казалось, глупо. Потом Лехин сморщился и все-таки спросил:

– Выходит, пока они у меня, я их еще и кормить должен?

– Алексей Григорьич, уважаемый наш хозяин! – обратился к нему безымянный агент. – Возможно, это случайность, что за последний час в квартире появилось три… скажем, тела. Возможно, больше их не будет. А возможно, они пойдут вереницей. Вы собираетесь действовать или сидеть сиднем дома? Да еще раздумывая, кормить их – не кормить?

– Ну, положим, мой вопрос – это вопрос из целой кучи вопросов. Я, например, хотел бы знать, почему вы, привидения, до сих пор не поговорили с душами этих бедняг. Насколько я понимаю, вон те висюльки рядом с головами – это тоже будущие привидения? Я желаю знать, почему вы у них не спросите, что с ними произошло и кто с ними все это сотворил. Я желаю знать, почему они идут именно ко мне. И вообще я есть хочу!

Домовые съехали с дивана и побежали на кухню.

– Хорошие вопросы, – заметил безымянный агент. – Найти бы к ним хорошие ответы. Хотя… На последний вопрос ответить легко. Пожиратель теней и его сопровождающие впервые встретились с отпором, противостоять которому не смогли. Для них вы, Алексей Григорьич, угроза, а значит, вас надо убрать. А насчет душ, отделенных от тела… Вы сами сказали, что они есть привидения будущие. В тела мы влезть боимся, а души в настоящем состоянии пока недоступны для общения. Они все понимают, что ни сказано. Ответить не могут.

Джучи спрыгнул с коленей Лехина и, нервно подергивая хвостом, отправился к двери. Не успел выйти, как кончик хвоста резко опустился – и кот с шипением подпрыгнул. Потом недовольно, но с облегчением рыкнул на хвост и ушел. Прежде чем он совсем исчез, Лехин все же увидел, как в дверные шторки уезжает на кончике кошачьего хвоста Шишик. Видимо, свой. Домашний. Чужому нахалу Джучи бы не спустил.

– Они явно настроены на вас, – все так же задумчиво сказал безымянный агент. Маленькой сценки он не видел; кажется, его здорово занимало осадное положение в квартире Лехина.

– Значит, пока я не найду человека, которого они сопровождают, зомби так и будут сюда переться?

– Сюда? Вот еще! – проворчал Дормидонт Силыч. – Сказано же, они на вас настроены. Стоит вам только выйти, Алексей Григорьич, они по вашему следу попрутся.

Лехин не поверил своим ушам.

– То есть они будут шататься за мной по всему городу и стараться убить?! На глазах у всех?! И так будет, пока я их логово не найду?!

– Или пока дедушки домовые заклинание яда не распутают, – беспечно сказал Касьянушка.

Последнего Лехин просто не понял. А тут еще борода Елисея меж шторок сунулась.

– Алексей Григорьич, пожалуйте обедать.

– А эти?

– А этих супостатов опосля водичкой сладкой напоим. Жевать-то они не смогут, а глотать – запросто.

При солнечном свете трудно было разглядеть, но Лехин сообразил уже смотреть на Боксера со Вторженцем боковым зрением, так что благодарное кивание-колыхание "висюлек" рассмотрел и со спокойной совестью отправился на кухню.

Уминая роскошнейшие, хоть и вчерашние щи с подогретыми пирожками от бабки Петровны, Лехин продолжал размышлять. Ни до чего не додумался, зато пришел к выводу, что неясности валятся настоящей лавиной.

– Елисей, про какое заклинание яда сказал Касьян?

– Про заговоры слыхал, Алексей Григорьич?

– Слыхал.

– Ежели у человека зуб разболелся, боль унять можно таблеточкой. А можно зуб зашептать. Это знаешь?

– Скорее, слыхал опять-таки.

– Так вот, у любого лекарства есть… как бы это выразиться, – замялся домовой.

– Эквивалент? – подсказал Лехин.

– Вот-вот. Только словесный. Дашь человеку лекарство или произнесешь над ним нужные слова, от них складывается вокруг человека узор. Если с ним осторожно, то узор можно расплести – и действие лекарства аль слов пропадет.

– И что? Вокруг наших гостей есть узор? Ядовитый?

– Есть, Алексей Григорьич. Кто его сделал – ох, какой мастер! Нам с Никодимом до вечера не справиться. Придется кой-кого на помочь звать.

Кого именно – Лехин предпочел не знать. Эта головная боль, слава Богу, уже не его.

– Ладно, вы мне лучше скажите то, что не успели сказать – про хозяина этих зверей. Вроде, вы говорили, что с ним что-то такое плохое. А потом сказали, что его душа застряла между двух миров. Миров каких? Человеческого и вашего?

– Чо эт – человеческого и вашего! – раздраженно сказал Дормидонт Силыч. – А мы-то что же? Хоть и невидимы, все равно от человечества! А тот их мир в телевизорах ваших параллельным называют. Больно похоже, как объяснять зачнут.

– Не-а, – протянул Касьянушка, – в тевелизерах их параллельный мир – это когда еще один Алексей Григорьич живет, да еще один Касьянушка мается. Только и разницы, что параллельный Алексей Григорьич там с женой живет да детей ростит, а Касьянушка тот мается не каретой перееханный, а под телегой давленный. По моему скромному разумению, мир тот, из которого твари взошли к нам, легче назвать потусторонним. Вот меж какими мирами душа человеческая застряла – то – о… исссь…

В тон торжественной речи Касьянушки торжественно и зловеще грянул дверной звонок. Все оцепенели… Через секунду Лехин проглотил камнем застрявший было в горле кусочек пирожка и встал. Решительно выходя из кухни, он, почти не глядя, цапнул гардинку и велел домовым держать наготове бутылку со святой водой.

В прихожей Крепыш уже сидел, прислонившись к стене, а прозрачная сущность пинала его вбок, понуждая перевалиться на колени.

– Не надо, – сказал Лехин. – Я сам его… Вас… Перенесу в комнату.

Ухватившись за руки парнишки, он каким-то одним, не совсем понятным для себя движением поставил его на ноги и потащил, придерживая за пояс. Диван недовольно крякнул, принимая сидельца, но возражений не последовало. Хотя Лехин пару секунд постоял рядом, сердито мысля: "Если еще и этот заговорит!.."

Ну вот. Кажется, все. Он сжал гардинку и быстро открыл, совершенно, абсолютно готовый к новой драке. И даже продумал первый ход. Как же: лучшая защита – нападение!

– Мой ирод не у вас, Алексей Григорьич? – тревожно загундосила зареванная тетя Лиана. – Протрезветь не протрезвел – уже ускакал винище искать! Ведь оглянуться не успела, а его уж и нет! На ногах ведь не стоит, пьянчуга проклятый, а вот туда же… Пока не налакается вусмерть, так и будет везде шататься!..

Способность тети Лианы говорить без остановки, думал иногда Лехин, вполне возможно, и довела Федьку до подобного состояния, когда непрерывный монолог жены мог восприниматься им со снисходительной благожелательностью. В конце концов, живя этажом ниже, Лехин успел привыкнуть к потоку словес, приглушенных стенами (тетя Лиана, напомним, глуховата), и отвлекался на него не более, чем на шум водопровода.

Сейчас ситуацию обрушенного на него водопада приглушало чувство вины – на грани истеричного хохота: первое, что Лехин намеревался сделать, распахивая дверь, – это хорошенько отметелить звонившего.

Гардинка все-таки и на этот раз спасла хозяина. Как ни прятал ее Лехин – не дай Бог соседка что-нибудь заподозрит! – востроглазая тетя Лиана углядела непонятную железку в его руках. Будучи хозяйкой до мозга костей – ее квартира (несмотря на Федьку!) сияла чистотой – она истинно по-женски перескочила на другое:

– Ой, вы, наверное, уборкой занялись, а я вам тут мешаю, да?

В секунду, отведенную ему для ответа, Лехин понял, что лучше промолчать, и сделал неопределенное движение плечами. Тетя Лиана извинилась и, рассказывая ему, себе и всему внимающему миру, каков мерзавец ее муж, пошла к лестнице. Из последних внятных ее слов следовало, что она ожидает найти Федьку где-нибудь на пути вниз.

Задумчиво глядя на стену, в которой прятался лифт, Лехин вдруг вспомнил еще одну неясность. Движение воздуха – и он, не оборачиваясь, спросил:


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю