Текст книги "Долина (СИ)"

Автор книги: Сергей Радин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

– Эрик!! Закрой лицо!! Закрой…

Стражники падали в чёрной дымке, падали ошеломлённые, с искажёнными от боли лицами, ничего не понимающие. Эрик тоже не понимал. Почему кричит мальчишка?! Зачем закрывать… Упал последний… Маленькая согбенная фигурка в цветастом блестящем халате лениво махнула на варвара рукой. Выстрелила чёрная пыль. Эрик слишком поздно сообразил, что это… Запаниковал, стараясь не дышать… И вдохнул.

29.

Астри.

Астри сладко зевнула, прикрыв рот ладошкой. Юноши уже поднялись и, кажется, успели сбегать в сторонку. Она поискала их глазами и приветственно кивнула леди Юлиане. Ого, леди выглядит, как торжествующая победу кошка, загнавшая мышонка в тупичок, откуда только один выход. Интересно, что произошло, пока все спали? Скорпа с любопытством оглянулась на лорда Валериана. Нет, он вроде такой же, как всегда: сосредоточенный и чем-то недовольный. Что-то выговаривает сердитому Гедеону. Так, зато леди Юлиана постоянно отворачивается от лорда, чтобы он не видел её сияющей улыбки. Нет, и правда, очень интересно, что сделала (или натворила) леди Юлиана? Может, она навела на лорда Валериана чары, чтобы тот обращал на неё больше внимания, чем обычно? А что, с неё станется.

Оживившись от необычной ситуации, Астри протянула руку внимательному Родрику и, пока он рывком поднимал её с плаща, быстро перешла на проникающее зрение. Нет, ничего похожего на колдовское воздействие на командире Всадников Смерти Скорпа не обнаружила. Что, впрочем, не уменьшило её интереса к ситуации. Может, эта пара сама неплохо договорилась обо всём? Тогда почему лорд Валериан буквально не замечает леди? А та прячется от него, притворяется незначительной тенью?

– Она всего лишь намекнула ему, что влюблена, – насмешливо ответил Волк на невысказанный вопрос Скорпы. Его проникающее зрение было тоньше, чем у девушки, которая лучше владела слухом. – В его сне.

– Вот как? А зачем надо было намекать?

– Люди иногда бывают слепы. И не замечают тонких нитей, которые тянутся к ним от других и даже от себя. Поэтому иной раз приходится намекать, а иной – и говорить о чувствах напрямую. Лорд что-то чувствовал, но сословные предрассудки мешали ему правильно понимать и свои чувства, и чувства леди. Теперь будет легче.

– А как ты догадался?

– Увидел. Попробуй, когда они будут рядом, послушать их – и тоже услышишь.

Скорпа фыркнула и пошла к леди Юлиане, чтобы вместе сходить в один из переулков. Проходя с леди мимо лорда Валериана, она на несколько шагов зажмурилась. Ого, лорд оставался спиной к ним, а сердца обоих застучали и быстрее, и сильнее!

Когда леди вернулись, воины приготовились к походу, а лорд Валериан уже стоял рядом с чародеями и явно дожидался дам.

– Вы сказали, колдун Ползунов разорвал пространство, из-за чего мы и вошли в город, а не прошли мимо. Если мы пройдём город, мы вернёмся на нужную нам дорогу. Я пока правильно понимаю сказанное вами?

– Правильно, – откликнулся Бродир.

– Я хочу знать, к чему мне надо быть готовым, когда мы подойдём к той развилке, с которой начнётся дорога к Ползунам.

Чародеи переглянулись. Лорд Валериан объяснил:

– Я не думаю, что мы пройдём тот участок дороги спокойно. Ведь если колдун взял на себя труд разорвать пространство, значит, он знал о нас. Неужели он даже не предполагает, что мы можем всё же вырваться из города?

Скорпа задумчиво накрутила на палец мягкую прядку своих песочных волос. Лорд Валериан прав. Кецмак наверняка позаботился обезопасить тылы. Она вопросительно взглянула на друзей. С чего начать?

Бродир коротко вздохнул и спросил:

– Кто будет смотреть? Родрик – ты?

– Слишком далеко для меня, – сказал Волк. – Если только поддержка будет.

– Обеспечим, – нетерпеливо пообещал Дракон.

– Согласна, – сказала и леди Юлиана.

Они снова взялись за руки для ритуала "камень-глаз". Родрик сомкнул густые ресницы и почти сразу монотонно заговорил:

– До развилки мы доберёмся быстро и без препятствий. Но на выходе из города нас уже ждут. Они подобны людям, но не люди. Это угасающая раса, близко подошедшая к человеческим признакам, но остановившаяся в своем развитии. Ходят то прямо, на двух ногах, то опускаются, как звери, на четыре конечности. Небольшого роста, но очень мускулистые. Могут жить как в воде, так и на поверхности. Лапы с атавистическими перепонками. Оружие – дубинки и камни. Главное преимущество – стремительность.

– Они в услужении у Кецмака?

– Скорее – на довольствии. Он посылает их туда, где уверен в лёгкой победе.

– А как они нападут?

Молчание. Внезапно Родрик заметно побледнел. Астри, стоящая рядом, быстро заглянула в его глаза: обычно тёмно-серые, они теряли краски, становились безжизненно прозрачными. Бродир нетерпеливо дёрнул рукой, не понимая, почему не отвечает Волк.

– Родрик! Ну?

– Дракон, качай в него силы! – в панике воскликнула Астри. – Качай столько, сколько сможешь! Его сознание уходит!

Напряглась леди Юлиана. Скорпа немедленно прочувствовала, как страшная сила рванула по её рукам к Родрику, и снова заглянула в его глаза. Всё по-прежнему. Мельком увидела лорда Валериана. Растерянный, он стоял и явно жалел, что не может принять участие в странном ритуале. И тут Дракон расставил ноги покрепче и вскинул голову – и руки Скорпы онемели от давящей их мощи. Только стук сердца. Раз, два, три… Скорпа словно уплыла в этом стуке на волне той ужасающей силы, которую качал Дракон из земли. Застонала от боли леди Юлиана – единственный человек в кольце "камень-глаз". Её стон слышался издалека, будто из-за каменной стены… В следующий миг Скорпа растворилась в той силе, которая давила и превращала её в ничто, но и из этой растворённости она ещё помнила, зачем они проводят этот невероятный по мощи ритуал. И она закричала – так ей показалось, а на самом деле слабо всхлипнула:

– Родрик, возвращайся!..

Перед глазами мелькали разноцветные вихри. Они били слепящим пламенем и почти убивали. И вдруг – давление ослабло. На мгновения. После рвануло вновь, но странно упорядоченным. Потом-то Скорпа увидит лорда Валериана, подхватившего за пояс падающую леди Юлиану, он невольно обнял её и с этим спасающим движением невольно же вступил в магическое кольцо. Но сейчас Астри услышала главное – отклик Волка, пока слабый, но уже отчётливый. До вздоха облегчения рановато, но этот отклик успокоил девушку и помог вернуться в деловой ритм кольца.

… Они разжимали слипшиеся от пота и усилий ладони и с трудом улыбались друг другу и лорду Валериану, растерянному и озадаченному из-за странных ощущений, впервые им испытанных. Но он же первым пришёл в себя и замял смущение тем же настоятельным вопросом:

– Так как нападут эти существа?

– Не знаю, – тихо сказал Родрик. – Я пытался залезть к ним в голову. Но узнал лишь, что колдун поит их зельем, туманящим мозги и постепенно убивающим их. Они, и так полулюди, но из-за этого зелья превращаются в послушные орудия убийства. Своего имени у этого народа нет. Кецмак называет их кхнерики.

– Это из-за зелья ты? – не договорила Астри и вздохнула.

– Из-за него. Оно здорово тянет к себе и мгновенно начинает убивать.

– Ладно. Теперь мы знаем главное: нас будут ждать на границе города и царства этого колдуна. Говоришь, дубинки и камни? Хорошо. Пойду, предупрежу Всадников.

Он и правда, убедившись, что леди Юлиана уже твёрдо стоит на ногах, тут же покинул чародеев. Астри сразу подошла к женщине и взяла её под руку.

– Вы в самом деле себя хорошо чувствуете?

– Конечно. Особенно сейчас, когда с Родриком всё выяснилось. Какие у них лапы с перепонками – у этих кхнериков. Похожи на лягушачьи.

– Вы видели?! – поразился Волк.

– Если я за кем-то иду, вижу почти всё. Но только именно то, что видит ведущий.

Немного помолчав, Родрик неуверенно сказал:

– Тогда, леди Юлиана, разрешите сомнения. Мне показалось, что я видел крылья.

– И тоже перепончатые. Но не у кхнериков. Там был кто-то ещё. По крайней мере, один такой. Надо бы сказать о нём лорду Валериану.

– Скажите сами, – предложил Родрик и улыбнулся.

Леди Юлиана повернулась в сторону, где лорд Валериан явно инструктировал сотников по поводу кхнериков, и равнодушно пожала плечами.

– Но ведь ничего конкретного…

– Мы на войне, леди Юлиана, – напомнил Бродир.

Она рассеянно улыбнулась им всем и медленно пошла к командиру Всадников. Наверное, леди всё ещё терзалась сомнениями, говорить ли о нечаянном видении. Но шла она, как обычно, выпрямив спину. И, чем ближе к лорду и сотникам, тем увереннее становился её шаг. А подбородок – упрямей.

– Сильная леди, – заметил наблюдающий за нею Родрик.

– И глазастая, – усмехнулся Бродир.

– Хорошая пара будет с лордом Валерианом, – лукаво внесла свою лепту в оценку леди Юлианы Скорпа.

Оба недоумённо уставились на девушку, а та сделала наивные глаза и засмеялась.

– Хватит. Поговорим о кхнериках. Итак, вы с леди Юлианой видели крылья. Родрик, какой величины – не вспомнишь? Очень большие?

– Одно крыло только и видел. А ещё мне кажется, что крыло это не полностью показалось. Только край. В рост одного из кхнериков.

– Край в рост одного из них?..

– А мы знаем, какого они роста? – раздражённо спросил Бродир.

– Не с чем было сравнивать, – спокойно сказал Родрик и спросил: – Как вы думаете, где на этот раз нас поставит лорд Валериан?

– Астри в середине колонны, нас – впереди, – не задумываясь, ответил Дракон.

Скорпа хотела снова фыркнуть, но не стала. Вместо этого она кивнула юношам на бегущего к ним Всадника – нового оруженосца лорда Валериана. Запыхавшись, он остановился перед чародеями и отдал Астри небольшой, лёгкий на вес свёрток, завёрнутый в чистую тряпицу.

– Лорд Валериан прислал, – сказал Всадник и убежал к командиру.

Девушка развернула тряпицу, и все трое склонились над содержимым.

– Ммм! – радостно протянул Дракон.

На тряпице лежали три сухие лепёшки и куски жирного копчёного мяса.

– И сколько хочешь воды! – мечтательно сказал Волк, вгрызаясь в мясо.

Бродир оказался прав. Астри вместе с леди Юлианой послали в середину колонны, а чародеев оставили рядом с командиром Всадников. Уходя от юношей, Скорпа оглянулась: пока воины готовились выступить в поход, их повелитель задумчиво смотрел куда-то назад. Проследив его взгляд, девушка поняла, что чем-то его заинтересовал один из переулков. Присмотревшись же, узнала тот самый переулок, откуда они вышли на площадь. Почему же он сейчас туда смотрит? Скорпа напрягла слух: пусто, не считая мелкой топотни трупоедов, на которых давно уже все перестали обращать внимание.

Астри ещё насмешливо подумала: лучше бы лорд Валериан пригляделся к фонтану. Его бы точно ожидала неожиданность в кажущейся скульптуре змея.

Отряд пересёк площадь и влился в новый переулок.

Шли спокойно. Лишь однажды приостановились, замерли в напряжённом ожидании, когда впереди плиты слегка вздыбились и зашевелились. Но подземная змея, видимо, не решилась напасть, и вскоре плиты успокоились.

Шагая скучным, монотонным переулком, Астри думала о том, что неплохо бы, когда всё кончится, побывать здесь с друзьями ещё раз. Что они видели в этом городе? Глухие улочки, заколдованное здание, площадь с фонтаном-змеем. И всё. А ей очень хотелось узнать, что за люди жили здесь когда-то, какие силы они использовали, чтобы сохранить город в целости и сохранности, спуская его в недра горы…

Она чуть не ткнулась носом в спину шедшего перед Всадника, резко вставшего на месте, но шарахнулась от него – и едва не наступила на сапог позади идущего.

– Что случилось?

– Там, впереди, что-то происходит, – ответила леди Юлиана, привставая на цыпочки и пытаясь разглядеть.

Но переулок, к сожалению, был слишком узок, чтобы определить, отчего встала на месте колонна воинов. Приходилось ждать, пока вести не передадут. А пока что насторожённые воины держались за мечи. Следуя их примеру, обе леди поступили так же.

Колонна раздалась в обе стороны переулка. Снова появился оруженосец лорда Валериана и пригласил леди к командиру. Обе помчались изо всех сил: узнать новости из первых рук! Запыхались, но пробег был недолог. Лорд Валериан расхаживал перед выходом из переулка в странное пространство – наполненное туманом. Беловато-серый, он клубился очень быстро и упорно очерчивал границу между входом в переулок и тем, что скрывалось далее. Отдышавшись, Скорпа принялась изучать необычный туман.

– Почему вы нас?.. Пригласили? – спросила леди Юлиана.

– Чародеи спорят, настоящий ли это туман или наведённый чарами колдуна, – объяснил лорд Валериан. – Я хочу быть уверенным, что мои воины войдут в природное явление, а не в ловушку. Сможете проверить отсюда?

Туман обладал гипнотизирующим действием. Чем больше смотрела на быстро сворачивающиеся воронки и вихри Скорпа, тем больше казалось, что вот-вот их беспорядочное движение замедлится и из мелких клубов выглянет чьё-нибудь лицо. Девушка просто не могла оторвать глаз от бесконечного движения холодноватого на вид дыма. И лишь, почувствовав, как кто-то взял её за руку, отступила подальше от границы, через которую упрямо не собирался переходить туман.

И едва она сделала шаг и открыла рот, чтобы высказаться, как из туманной круговерти высунулось странное существо: голое, согнутое, с вытянутой кверху головой, похожее на изуродованного человека. Оно осмотрело уставившихся на него людей – и завопило.

30.

Алек Валериан.

Я ухватил Астри за плечо и втянул в ряды воинов. Оборотень она или нет, сильная ли колдунья, но, пока она в моём отряде, за её жизнь ответственность несу я. И пока сам не разобрался в ситуации, пусть девушка будет за спинами моих Всадников. И за моей.

Слева-справа глухие стены громадных зданий. Назад путь только один – в тот самый переулок, где нас по пятам преследуют (что бы там ни говорили чародеи) трупоеды. Впереди – не смея преступить невидимую границу, туман, больше похожий на густой дым от сырых гнилушек. И туман этот прячет тех кхнериков, о которых меня предупредили. И прячет ещё что-то или кого-то – с крыльями.

Такова расстановка сил. Главное в ней – туман. Мало того, что он по своей природе непостоянен, так существует возможность, что он навеян колдовской силой. В какой миг он развеется, обнаружив за собой войско из полудиких полулюдей, неизвестно. Или не развеется, а перейдёт границу, за которую пока не осмеливается перелететь.

Рожа, которая вопила из тумана, туда же и скрылась. Наверное, предупреждала прячущихся от нас. Я крепко пожалел, что от неожиданности не успел кинуть в сторожевого дротик… Дрожа от нетерпения, я вглядывался в магический туман. Мне легче, если есть возможность действовать. Ненавижу ожидание. Ненавижу неизвестность. Лучше пусть непобедимый враг, чем стоять сложа руки.

Был момент, когда мне показалось (наверное, от упорного вглядывания в бешено вертящиеся дымные завитушки), что туман начал двигаться к невидимой границе, но, покрутившись, отступил. В душе я поблагодарил неведомых мне обитателей города, которые обеспечили его защиту даже уходя. Так я понял бессилие тумана.

Вскоре я взбесился. От долгого стояния перед неизвестностью мне на ум пришло, что противник диктует нам свои условия. И, соображая, что бы сделать, чтобы переиграть положение, я нашёл выход. Обернулся к оруженосцу. Потребовал дротик.

– Но ведь… – заикнулся Родрик. – Но ведь никого ещё не видно.

– Сейчас появятся, – сквозь зубы сказал я. И вскинул дротик к плечу.

Позади – шелест. Всадники приготовились. Они-то поняли меня сразу. Поэтому я поднял и другую руку и махнул раскрытой ладонью дважды. И – метнул дротик в туман. С опозданием на мгновение в туман влетели ещё десять дротиков.

Туман завизжал десятками голосов, которые перекрыл рёв какого-то животного. Но – дьявол! – никто не выскочил, чтобы вступить в открытую битву! Их там мало, или они собираются отсиживаться до последнего?!

Не глядя, я протянул руку назад и получил следующий дротик. Три взмаха левой рукой – и в дымные клубы полетели шестнадцать дротиков. Нестройный вопль боли.

За спиной взволнованный голос Бродира, который из рода Драконов:

– Туман развеивается!

– Лучше бы было, если бы вы могли его развеять ещё быстрее! – бросил я, пристально всматриваясь в оруще-визжащий дым.

– То, что там удерживает их магию, не даёт и нам воздействовать на туман, – спокойно сказал Родрик. – Я уже некоторое время пытаюсь разогнать его или хотя бы уменьшить плотность. Тщетно. Моя магия не проходит границу. Здесь жили отличные чародеи.

– А как же дротики?

– Граница нематериальна. Она не даёт пройти только магическому действию. Дротики материальны. Они пробивают любую магическую преграду.

– Почему же тогда эти кхнерики не пытаются напасть на нас, если могут пройти магическую границу? Что их останавливает?

– Мне кажется, им обещали лёгкую победу под завесой тумана.

Серовато-белая дымка вдруг как-то сразу побледнела и опала.

На нашей стороне, на стороне города, ещё теплился тот же тёмно-жёлтый свет, однако на стороне противника свет явно имел опять-таки магическую природу, ибо обладал в основном какими-то потусторонними оттенками светлых голубого и зелёного цветов. Итак, перед нами расстилалась гористая площадка – сплошные валуны и скальные обломки, плотно усеянные теми самыми кхнериками, добрая половина которых восседала на рогатых ящерицах с перепончатыми крыльями. Пешие кхнерики, как и было увидено чародеями, вооружились камнями и дубинами, а ящеронаездники потрясали маленькими дротиками. Гористая площадка заканчивалась могучей горой.

– Нас эта магическая граница пропустит?

– Конечно!

Мне показалось, Родрик только будучи по характеру дипломатом удержался, чтобы не высказать мысль: человек по природе то же самое, что и дротик.

Ну что ж. Теперь, когда мы видели противника воочию, все определённо вздохнули с облегчением… Пока невидимая граница ещё держалась, я разослал сотников выстроить Всадников вдоль каменных стен в шеренгу, но тройками. Если я всё правильно понимаю, лучше, если кто-то будет идти вперёд под "живым" щитом, который обеспечит защиту сверху и по бокам. Противник явно серьёзный, и не хотелось бы, чтобы нас разбили поодиночке. Наконец все готовы… Слева взбудораженный Дракон раздражённо сказал:

– Когда же они начнут!

– Они? – надменно переспросил я. – Ещё бы я им позволил начать первыми!

– Вот как? – уже усмехнулся Бродир. – Чем в таком случае мы можем быть вам полезны?

– Найдите мне вождя этого племени! – невольно оскалился я. – Мы встречались с такими племенами. Победа будет зависеть только оттого, сможем ли мы подобраться к вождю. Так что – найдите, определите мне вождя!

Это правда. В своих боевых походах Всадники не раз встречались с полудикими племенами. Чаще всего люди таких племён очень сильно зависимы от личности вождя или вообще от его наличия. Я не собирался уничтожать всех кхнериков. В отличие от варваров, например, я не кровожаден. Достаточно остановить противника. Полагаясь – и справедливо! – на Всадников, прекрасно знающих боевую тактику таких вот кхнериков, я собирался сосредоточить всё внимание на вожде племени.

– Вот он! – указал Родрик. – Справа от двух ездовых ящериц.

– Почему ты решил, что это вождь?

– К нему тянутся нити внимания его воинов.

Среди своих соплеменников вождь выделялся тем, что шкурка опоясывала не только его чресла, закрывая причинное место, но и держалась на груди и на спине – на манер доспехов. А так вождь ничем не отличался от малорослых, но мощных, мускулистых воинов – очень спокойный, хоть и насторожённый. Я бы, скорее, принял за вождя того кхнерика, что стоял рядом с ним. Эта личность бушевала наподобие обозлённого индюка: ни секунды не стояла на месте, подпрыгивая и потрясая ручищами; нос, длинный, как у остальных, казался ещё длиннее, потому как щедро выкрашен по длине белой краской: на голой башке водружён обычный воинский шлем, бог весть как попавший в эти края, но этот шлем ещё надо высмотреть из-под приляпанных к нему длинных, ярчайших расцветок перьев. Личность орала громче всех, даже не будучи раненой, и я даже со своего места заметил, как вождь недовольно морщится и мелким шажком старается отодвинуться от излишне активного соплеменника.

– Этот – кто такой? – бросил я в пространство, уверенный, что всё равно получу ответ: молодые чародеи, пользуясь тем, что оба сотника отошли, тут же заняли места с двух сторон от меня.

– Шаман. Местный колдун.

Я снова присмотрелся к шаману-индюку и неожиданно отчётливо понял, что мне хочется убить именно его, а не слегка флегматичного вождя. Надо прислушиваться к своим желаниям на войне. Чем больше присматриваешься к противнику, тем больше понимаешь его. И тем вернее интуитивное желание что-то сделать.

Вождь тем временем пытался обратить внимание воинов на себя. Но соплеменники прикипели глазами к шаману и не слушали его. Тогда вождь остановился и, обернувшись к шаману, врезал ему по затылку.

– Ах, молодец, – невольно прошептал я.

От удара кулаком аляповатый шаман треснулся седалищем о камень и затих ошарашенный, видимо приходя в себя.

С обеих сторон от себя я услышал не только смешки молодых чародеев, но и почти беззвучный смех Всадников.

– Вождя не трогать! – прорычал я и сделал отмашку: "Вперёд!"

Вот так, без громкого призыва, мы и рванули в битву.

Оставив на долю Всадников рядовых кхнериков, я напролом пошёл к шаману. Если он имеет такое могущественное влияние на сородичей, именно его гибель должна убедить кхнериков, что они ввязались в пустое дело, думая сразиться с нами.

Едва мы пересекли невидимую границу, войско дикарей обрушилось на нас – и снизу, и сверху. Камнепад оказался впечатляющим, и пока нас здорово выручали щиты. Как и договорились ранее, в первую очередь Всадники пустили в ход арбалеты. Единственное, что мешало меткости, – стрельба на ходу, иной раз даже на бегу. Тем не менее, выводили неприятеля из строя не только убивая, но и раня.

Если бы не дротики ящеронаездников… С одной стороны, кхнерики не могли ими убить – наконечники оказались из плохо обработанного камня; с другой – они выводили Всадников из полноценного боя, просто сшибая их с ног и ставя синяки.

Уворачиваясь от любых метательных снарядов, я рвался к шаману. Тот уже пришёл в себя и орал на сородичей, сбивая их с толку, после того как вождь вполне разумно распорядился атакой и обороной. Вождь бросал камни в нас и крутил дубиной, со злостью поглядывая на то, что творит шаман. Кажется, он жалел, что только стукнул его по затылку. Я бы, во всяком случае, очень жалел…

Волна атакующих столкнулась с другой волной. Мой Сверкающий работал на славу, хотя и были трудности – отсутствие шеи у противника, например. Оба чародея двигались вокруг меня со всей своей юношеской прытью, немало помогая довольно быстро идти вперёд. Щиты мелькали вокруг меня, словно молнии, отражая камни. Но камни – это цветочки. Дубинами своими кхнерики владели виртуозно, причём так азартно, что я вогнал Сверкающий в ножны (и правда, не идти же против дубин с благородным мечом!) и отобрал у последнего порубленного его дубину, покатившуюся было между валунами. Ого, а весит-то оружие! Ну, ничего. Взмахнув пару раз, я приноровился к тяжести дубины, сообразил её сбалансированность и следующим взмахом сбил спикировавшую на меня ящерицу, вогнав дубину в распахнутую зубастую пасть. Ахнув, слетел с неё наездник, пропал где-то между острыми выступами скального обломка. Позади кто-то успел присвистнуть, а затем крякнул, явно кого-то прибив. Мельком глянув в сторону, увидел, что Родрик тоже ухватил у очередного поверженного его оружие и неплохо им работает. Повеселев, я тоже мельком подумал: небось, увидевший наши дубины Бродир по привычке высокомерно морщится, но втайне завидует. Последнее меня развеселило ещё больше. Если бы не занятость в постоянном движении, я бы хохотал во всё горло. Мне нравилось моё состояние лёгкости, ибо оно помогало мне с той же лёгкостью крутить дубиной – слава Богу, силёнок хватало орудовать ею. Ещё мне нравилось видеть глаза этих чёртовых кхнериков, когда они видели, с каким оружием я мчусь на них. Остолбенение противника неплохо работает на нашу победу.

Шаман отбирал у какого-то несчастного перепуганного кхнерика дубину, а тот чуть не прижимал её к груди. Любимая, небось! Оба стояли боком ко мне и орали, забыв о битве. Точнее, орал шаман, а перепуганный повизгивал, ёжась от ужаса, что противоречит такой особе. Меня они в пылу междоусобицы не заметили. И я с наслаждением обрушил свою дубину на висок вконец обнаглевшего служителя культа. Пока шаман падал, а я поднимал оружие, кхнерик со спорной дубинкой, вереща от ужаса, скрылся в какой-то впадине. Я и взмахнуть не успел повторно.

Зато кому-то в небе повезло. Забывшись, скорее даже полностью положившись на чародеев, я как-то не заметил, что они оба отошли от меня в самостоятельном бою. Дротик, летящий с неба, ударил меня в плечо – рука, державшая дубину, мгновенно онемела. Ладно хоть, в этот момент Родрик добил своего противника и успел развернуться ко мне. Он сделал оригинально: свою дубинку метнул в завизжавшего от счастья, оттого что попал, ящеронаездника, а затем схватил с земли другую (благо их много валялось) и обрушил страшный удар на кхнерика, вознамерившегося атаковать меня. Тот видел, что рука моя провисла, и посчитал меня лёгкой добычей. Родрик нанёс удар – кхнерик отлетел с оборвавшимся вяком, а я успел перехватить своё оружие левой рукой.

Родрик ещё с кем-то возился за моей спиной, а я вдруг очутился лицом к лицу с вождём кхнериков. Вот только он отмахивался, не допуская к своей особе наскакивающих на него Всадников, – и обернулся, узрел меня.

Оскалив узкий рот, похожий на ротовой клюв черепахи, он встал передо мной, ссутулившись в стойке готового к поединку. Два вождя узнали друг друга.

– Все назад! – рявкнул я.

Вождь кхнериков тоже что-то тявкнул в сторону.

Ящерицы мгновенно (и, кажется, с большим облегчением) улетели куда-то за скалу, а рядовые кхнерики быстро-быстро утопали за спину вождя, странно похожие на ожившие глиняные куклы малолетних поселянок. Спиной я чуял, как собрались за мной Всадники.

– Вы уверены? – спросил несколько изумлённый Бродир.

– Смотря в чём, – проворчал я. – Я знаю, чего хочет он. И полностью это одобряю.

31.

Эрик.

Варвар не чувствовал, как прибежавшие на шум битвы темнокожие стражники, спешно вызванные с других постов, взялись за его ноги и волоком оттащили назад, в покои. Принц, понурившись, сам пошёл за ними. Визжащую от негодования Ниннию под мышкой тащил стражник-великан, не обращая внимания на проклятия, которые нескончаемым потоком плевков летели из её изящного ротика.

В покоях великан молча бросил девицу на диван и удалился. Туда же другой стражник кинул громоздкий узел с добром.

Велимир, не глядя на бранящуюся девицу, опустился на колени перед Эриком. Он чувствовал себя очень незащищённым…

… Сознание возвращалось медленно. А когда варвар попробовал открыть глаза, одно-единственное движение принесло такую боль и отозвалось таким ослепительным взрывом, что он предпочёл пока не лицезреть не слишком доброжелательно настроенный к нему мир. И хорошо, что не открыл глаза сразу. Когда начал хорошо соображать, наоборот сомкнул веки крепче, чтобы никто не сообразил, что он уже пришёл в себя. Надо было подумать, пока не мешают.

Нинния перестала подвывать и подошла к Велимиру, наклонилась к Эрику.

– Как он? – с сочувствием спросила она. – Живой?

И Эрик понял: пора.

– Нинния… – прошептал он. Притворяться не очень-то и пришлось: горло такое, будто кто-то накормил камнями с приправой из песка. – Нинния, помоги подняться.

Он правильно всё рассчитал: мальчишка всё ещё на коленях – вскочить не успеет, а девица машинально протянет руку сразу. И она, забывшись, протянула. Из опасения, что Нинния сообразит и отдёрнет, он вцепился в её ладонь так сильно, что она вскрикнула от боли. Но Эрик уже крепко держался за неё, со страхом и отвращением ощущая ледяную, словно металл на холоде, кожу.

Вставая, он отпустил ладонь девицы и схватил Велимира отвести подальше от Ниннии. Ничего не понимающий мальчишка покорно подчинился, только смотрел удивлённо. Девица же смотрела исподлобья.

Прижимая к себе мальчишку, Эрик попятился к мечу, брошенному стражниками в покои вместе с ножнами. Тот валялся неподалёку.

– Я… – угрюмо начала девица.

Но варвар перебил.

– Ты предательница! Это ты заставила нас так по-дурацки идти к выходу! Набрала тряпок! Обрадовалась – дармовые!

Нинния вздохнула свободнее – так незаметно, что, не наблюдай варвар за нею внимательно, и не увидел бы. И – перешла на привычный, капризный тон своевольной девицы, убеждённой, что лишь она всё понимает и всё делает правильно.

Удивлённый перепалкой всегда серьёзного варвара и девицы, Велимир предпринял попытку примирить взрослых. Но Эрик решительно задвинул его подальше за спину и пошёл на Ниннию, обвиняя её во всех грехах. Девица попятилась, визгливо оправдываясь. Так, ругаясь и жестикулируя, варвар загнал её к роскошной кровати с балдахином. Там, не церемонясь, он снова схватил девицу за руку, словно собираясь препираться с нею далее. Нинния, ничего не заподозрив, взвопила, словно базарная торговка. И вдруг замолчала.

Подошёл Велимир и застыл от неожиданности: Эрик, скрутив девице руки за спину, деловито связывал её шёлковым шнуром, спускающим занавески балдахина.

– Ты что делаешь?! – безмерно изумлённая, наконец спросила девица.

– Что-то мне говорит, что ты не просто предательница.

И он бросил её, уже связанную, на кровать и одним рывком заткнул ей рот кисточкой шнура, после чего обмотал его какой-то прозрачной длинной кисеёй. Девица хлопала глазами так потешно, что Велимир не выдержал – рассмеялся.

Варвар взглянул на него со странной улыбкой.

– Принеси меч.

Мальчишка перестал смеяться и уставился на варвара.

– Велимир, принеси меч!

Принц уже испытующе вгляделся в непроницаемое лицо Эрика, и в несколько секунд его лицо обрело то же бесстрастие. Он спокойно отвернулся за мечом. Варвар тем временем взялся за локти девицы и усадил её, прислонив для надёжности к одному из резных столбиков балдахина. И обернулся к Велимиру.

– Взгляни на неё так, как ты смотрел на привидение, – прошептал варвар.

Мальчишка отдал ему меч и обошёл кровать, встал перед Ниннией. Та сердито замычала, затрясла головой… Эрик смотрел только на Велимира. Скопированное выражение взрослого равнодушия постепенно исчезало с лица принца. Мальчишка созерцал. И это созерцание давалось нелегко: он вдруг осунулся, побледнел. Но варвар не собирался облегчать Велимиру жизнь. Тем же шёпотом он потребовал:

– Рассказывай, что видишь.

– Клыки… – низким голосом произнёс мальчишка – и Нинния оцепенела, будто вцепившись взглядом в худенькую фигурку перед собой. – У неё клыки… И глаза… Мёртвые… – Велимир покачнулся. Эрик немедленно придержал его за плечо.