Текст книги "Мы - калеки. Мы - короли (СИ)"
Автор книги: Сергей Москвичев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 31 страниц)
Ванесса V
Найти покои бывшего телохранителя принца, как и коробку из-под конфет, оказалось несложно. Как Корен и говорил, она действительно была наполнена прахом.
Покои Ида никем не охранялись, да и королевские гвардейцы не обращали особого внимания на доктора Чейз, которая свободно разгуливала по дворцовым коридорам в медицинском халате. Если кто и оглядывался на неё, то лишь для того, чтобы полюбоваться её красотой.
Забрав из покоев коробку с предполагаемыми останками принца, направляясь в свою маленькую комнату, Ванесса услышала разговор двух королевских гвардейцев.
– Повезло, что мы держим свои задницы в прохладе грушевых деревьев, сиреневых кустов и крыжовника.
– Ещё бы, это лучше чем греть их танковым огнём в пустыне на западе, радуйся, что служишь во дворце. Рой Прадон когда-то командовал нами, а теперь стал маршалом и ведёт армию Мулсатора.
– Ничего, ему за это не одну печеньку пожалуют.
– Слышал новости?
– Кроме того, что Корен Ид со своими бойцами облажался в Агаджане?
– Да, они бились, как муравьи против мальчика с лупой!
– Залупой, этот отряд был элитой, а их разгромили.
– Говорят, что Квазарус тоже проиграл на севере.
– И что теперь? Сколько суперсолдат осталось?
– Корен Ид, и ещё четвёрка номеров. И всё, последние во всём в мире.
– А как же Ульфрик?
– Голос Бури? Я его не считаю. Он не за нас.
– Говорят, что он – сильнейший.
– Мало ли, что говорят, я вообще слышал новость, что королева Арина Тэй отправилась на фронт и была там ранена.
– Да ты это только что придумал!
– Нет! Эта малявка получила по полной, может, даже копыта уже откинула где-нибудь.
– Значит, победа не за горами.
– Это ещё не конец, останется Лонливуд.
– Этих болотных жаб мы раздавим быстро, не сомневаюсь.
«Арина Тэй? Если солдаты правы, скоро война закончится», – Ванесса тешила себя надеждой вновь увидеть отца.
А прямо сейчас была готова к исследованию содержимого коробки из-под конфет. Микроскоп у неё был, и весьма мощный. Через лабтоп она подключилась к архивному серверу. К своему счастью Ванесса обнаружила необходимые исследования ДНК принца, множество локусов генов, необходимых для идентификации и сравнительного анализа ДНК. Оставалось только тщательно просеять прах и постараться найти хотя бы небольшой, несгоревший полностью костный фрагмент.
Корен рассказал о своих неудачных попытках сделать это, но у него, скорее всего, не хватило духа так осквернять останки принца Идэна. А вот Ванесса не побрезговала просеять весь прах и обнаружила не один фрагмент кости, а сразу несколько.
Подготовив препараты для микроскопии, она начала сравнительный анализ локусов генов из компьютерного архива с образцами из коробки. На это ушло несколько часов, бессонная ночь, но интригующая. Профессиональный интерес и кофе могли способствовать долгой неустанной увлечённости Ванессы, особенно в области генетического анализа. Занимаясь в свое время тщательным изучением звёздного вируса, она уже стала профи в быстром распознавании цепочек азотистых оснований и выявлению закодированных в ДНК белков.
Когда Чейз изучила достаточный объём материала, необходимый для установки личности по всем современным протоколам исследований ДНК, она сделала вывод, что образцы не совпадают, то есть принадлежат двум абсолютно разным людям, которые даже не являются генетическими родственниками.
Распечатав результат, она была готова отправиться к своему пациенту, чтобы обрадовать его новостями, но услышала приближающиеся шаги в коридоре, а потом и стук в дверь. Для подстраховки врач спрятала подготовленный отчёт под матрац.
– Кто там? – невозмутимо поинтересовалась Ванесса.
– Гвардейцы королевы Эйрин Кор, Вы кого-то ждёте?
– Минуту, я не одета.
Мечась по комнате, думая, куда спрятать листовку с результатами, она не нашла лучшего места, решив: пусть остаётся под матрасом постели. Не станут же они переворачивать жилище доктора из-за жалких подозрений. Или они вообще пришли не за этим?
– Да, я слушаю, – Ванесса отворила дверь.
– Королева желает видеть Вас.
Ванесса надеялась, что речь пойдёт о том, что её дни во дворце окончены или о том, что ждёт её отца за патриотические заслуги Чейз. На этот раз приглашена врач была не в тронный зал, а в покои самой Эйрин Кор.
По приходу в просторную гостиную, отделанную синим бархатом серебристым щёлком, Ванессе посчастливилось даже увидеть Лиару и Самару. Дочери королевы уже достигли годовалого возраста и носились по комнате в ходунках. Рыжеволосые ангелочки с пухлыми щёчками, смуглые, будто загорали, с яркими оранжевыми глазками. Чейз ещё не доводилось видеть представителей королевской династии такого юного возраста. Их экзотическая внешность произвела на неё впечатление. С ними была женщина няня, королевские гвардейцы и сама Эйрин. После прихода Ванессы королева распорядилась увести детей и покинуть комнату всем гвардейцам.
– Доктор Чейз, – королева говорила мягким голосом. Материнство явно изменило её, она даже стала более хрупкой, её накачанный торс казался слегка атрофировавшимся, грудь выросла, стала более женственной. – Скажите, зачем я призвала Вас в королевский дворец?
– Чтобы я ухаживала за Кореном Идом, суперсолдатом, бывшим телохранителем принца Идэна Кор.
– Я приставила Вас исполнять назначения его лечащего врача. И насколько я помню, в Ваши обязанности не входило шпионить для Корена Ида и проводить медицинские тесты, скрывая это от меня.
Ванесса была обескуражена: «Стоит ли отпираться?»
– Я…
– Я знаю, что Вы. Я знаю всё, что происходит в этом дворце. У меня уши и глаза повсюду, ничего не ускользнёт от моего взора. Я Эйрин Кор, – королева поднялась с софы. – Я контролирую этот мегалополис, провинции вокруг него, Фирсмур, скоро я буду контролировать весь континент Камня и каждого человека на нём. О чём Вы думали?
– Этот человек, он столько страдал на войне, он интересовался судьбой своего принца, я не смогла ему отказать, я понимаю, что совершила опрометчивый поступок. Могу сослаться лишь на сострадание к людям, данное мне от природы.
– Ванесса, я тоже сочувствую и сострадаю всем, поэтому я и хочу объединить континент, сделать его цветущим, как в лучшие времена моей династии. Многие сопротивляются этому, но они просто не понимают, от чего отказываются. Что же касается Корена Ида, то Вы правы, он очень много страдал. Ваши новости могут ранить его только сильнее. Вам неизвестно всей правды, поэтому остановитесь и не лезьте в вопросы, которые не понимаете и которые Вас не касаются.
– Но как же это может навредить Корену Иду? Это даст надежду, что его принц жив.
– Вы провели исследование, поняли, что прах принадлежит не моему брату и смели предположить, что он жив. Корен тоже может так подумать, но это не так. Повторяю последний раз, остановитесь, оставьте это дело. Мы скоро одержим победу над Портом Огненного Моря, там находится Ваш отец.
– До меня дошли известия с фронта, о том, что королева Арина была ранена.
– Да, и она, скорее всего, уже умерла от полученных ран. В этом не может быть больших сомнений. Но дело не в этом. Скоро мы выступим с победным ударом, финальным. Если Вы хотите, чтобы Ваш отец остался жив и был помилован, слушайте Вашу королеву и продолжайте героически служить Мулсатору, как и прежде. Сообщите Корену Иду о том, что ДНК принадлежат Идэну. Так Вы заслужите моё расположение.
– Я сделаю так, как прикажет моя королева.
– Я верю Вам, можете идти.
Ванесса вышла из покоев королевы, угнетённая, она отправилась в свою комнату, вытащила спрятанную листовку с результатами ДНК-исследования и сожгла её.
Придя в палату к своему пациенту, она увидела надежду в его глазах, так яро бросившуюся в её очи. Ей пришлось выслушать стихотворение, восхваляющее её, а затем соврать суперсолдату и покинуть его разбитым и подавленным, чтобы собрать свои вещи и оставить королевский дворец.
Уезжая домой, Ванесса с облегчением вздохнула. Она покидала это рассадник лжи и непонятных ей интриг, но потом снова напряглась, ведь ей предстояло вернуться в госпиталь. Она успела отдохнуть от непринимающего её персонала, но переспав с этой мыслью, она морально настроилась, что по возвращении всё изменится, что теперь её жизнь потечёт по другому руслу.
В первый рабочий день Чейз оделась как на праздник. Розовое шёлковое платье, пурпурный пиджак с накладными плечами, две толстых косы, скромные серьги гвоздики и пара колец. Туфли на шпильке, и вот, она готова к бою, гладиатор в юбке.
Приехав на такси, как и прежде, ей предстояло первым делом перенять дела у министра, руководящего госпиталем в период её отсутствия.
Уже на подходе к своему месту работы Ванесса услышала:
– Вот она, змея, вернулась, даже шкуру обновила. Царственная героиня.
«Кто ещё и змея. Скорее вы, низменные пресмыкающиеся, подходите на роль безногих тварей!»
На стойке регистрации те же перешептывания. В лифте:
– Вот она, давай выйдем и поедем на следующем.
Чейз даже вставить ничего не успела.
На подступах к офису главврача новое шипение. Это уже разрушило стену, которую она возвела вокруг себя, а когда на пути повстречалась Агуль Нэрвэк, заведующая педиатрией, нервы совсем сдали:
– Доброе утро, – она кашлянула, – тварь.
– Что вы сказали? – Ванесса развернулась.
– Что слышала, змея. Тебе здесь нечего делать. Ползи туда, откуда вылезла. Этот госпиталь давно не мог вздохнуть, но вот опять вернулась ты, и добрые дни миновали.
– Вы понимаете, что я могу уволить Вас за такое оскорбление?
– А его кто-то слышал? – Агуль усмехнулась. – Да даже если и слышал, никто не поддержит тебя, выскочка.
Эта невоспитанная хамка удалилась с гордо поднятой головой, считая себя победительницей. Она ей и была. Ванесса хотела просто разреветься, но её должность, её стержень не позволили.
Она вошла в свой кабинет, за столом восседал министр здравоохранения:
– Доброе утро, я подготовил необходимый отчёт, чтобы Вам было проще вернуться к своим обязанностям.
Ванесса провела пальцем под глазом, ей показалось, что у неё проступила слеза, но палец был сух:
– Мне нужны лист бумаги и ручка.
– Зачем?
– Да, и ещё, я бы хотела уточнить, на чье имя мне писать заявление об увольнении, на Ваше?
Министр встал с места:
– Что происходит? Успокойтесь, не стоит делать опрометчивых шагов.
– Опрометчивые шаги я делала, находясь в королевском дворце, когда врала людям, доверяющим мне. А сейчас я совершаю обдуманный поступок, – это было не так, ей владел импульс, состояние слабости, уязвимости, но она осознала, что просто не может больше приходить сюда и видеть лица своих коллег. Она с большим бы удовольствием умерла, чем вернулась бы в госпиталь ещё раз.
«Скоро возвратится отец, – промелькнуло в голове, – возможно, не одобрит. Но я не маленькая, мне не нужно одобрение».
– Я твёрдо решила. Ищите на эту должность другого человека. Я ни разу не брала отпуск, поэтому надеюсь, что могу рассчитывать на отсутствие отработки в его счёт.
– Можете.
Ванесса сделала задуманное слегка трясущейся рукой, но она не пожалела. Отдав заявление, она покинула стены госпиталя, практически бегом, даже такси вызывала на улице. До дома она не доехала. Вышла намного раньше у супермаркета. Купила торт, ведёрко мороженного, чипсы, газировку, шоколадки и батончики, кучу крекеров, вкусный кофе и пару кокосов. Она принесла в дом два громоздких пакета. Разложив всё в холодильнике и по кухонным шкафам, она достала диски со своими любимыми фильмами, всю ночь объедалась и смотрела любимые истории, уснув лишь под утро.
Просыпаясь, она продолжала свой сериальный марафон, объедание ништяками и праздное валяние на диване. Она выключила телефон, заперла дверь и не хотела покидать свою раковину никогда.
Еда через пару дней закончилась, в магазин идти крайне не хотелось. Ванесса заказала доставку на дом, включила телефон: «Ноль пропущенных».
«Обидно, даже Кейра не звонила, а может, и хорошо, с другой стороны», – Ванесса знала, что подруга не одобрит её поведения. Перекусив пиццей, привезённой курьером, Чейз набрала ванную, впервые за долгое время искупалась, устроив себе спа-день. Она привела в порядок ногти и волосы, накрасилась, надела красивое платье и с чашкой кофе приступила к чтению книг.
Сколько бы она ещё просидела в сотканном собственноручно коконе, она не знала, но подруга всё же вспомнила про неё и после звонка напросилась в гости.
Ванесса встречала её свежесваренным ароматным кофе, Кейра принесла торт:
– Твой любимый, йогуртовый. Как рабочая неделя?
– Лучшая в моей жизни.
– Ух ты, это после работы во дворце так жизнь переосмыслила, или коллеги соскучились?
– Нет, просто я уволилась и провела её дома.
Кейра чуть не поперхнулась кофе:
– Ну и шутки.
– А я не шучу.
– Ты в своём уме?! Чем ты теперь будешь заниматься?
– Не знаю, может, барменом меня к себе в клуб возьмёшь? Мои земляничные коктейли пользовались успехом, ронять подносы я не буду, если только никто не умрёт.
– Я сейчас умру, от отвращения. И пусть на моей могиле так и напишут, – Кейра взяла её обеими руками за голову, взглянув в глаза, – ты не пила?
– Пила, и кофе, и чай, и кучу разных лимонадов, знаешь, появился новый с огуречно-арбузным вкусом. Очень рекомендую.
– Пожалуй, я бы сейчас выпила, но знаю, что в этом доме алкоголь не держат, – Кейра держалась за голову и ходила из стороны в сторону.
– Да не мельтеши ты! Присядь! Я за эти недели столько глупостей натворила, под давлением, показала свою слабость, мои болевые точки нащупали и надавили на них. А теперь я свободна!
– Свободна от чего? От своей мечты, призвания, от общественной жизни?
– Да, Кейра! Да! Я послала всё к чертям и впервые довольна своим поступком! Я ничем так не гордилась как этим шагом!
Кейра отрицательно помотала головой:
– Прости, но я не могу смотреть на тебя, на такую. Ты просто упала в моих глазах. Я не ожидала от тебя такой мягкотелости.
– Что?! Это я не ожидала такой реакции! Ты была в моей шкуре? Знаешь, что мной двигало? Откуда такой эгоцентризм?
– Он сейчас только у тебя, причём зашкаливает. Звони министру, извиняйся, говори, что поспешила, что сделала всё на эмоциях!
– Нет.
Кейра разочарованно смотрела на Ванессу:
– Я прожила в разы больше тебя, а ты не слушаешь того, что тебе говорят.
– Мне может говорить только один человек – я сама!
– Даже отца бы не послушала?
– Даже его, – Ванесса остановилась. Ей надоела эта дискуссия. Кейра принесла в её дом негатив, вместо ожидаемой поддержки. – Уходи.
Подруга безмолвно собралась и покинула дом, хлопнув дверью.
«Ну и катись».
На удивление на душе стало не так радостно. Слова Кейры с запозданием начали доходить до Ванессы, она задумалась о том, что не сможет сидеть в четырёх стенах вечно.
Закутавшись в одеяло, она проплакала около получаса, после чего заснула.
Ей не снились отсеки космического корабля, только пустоши, кишащие змеями, норовящими укусить, но Чейз было всё равно.
Проснувшись, она вспомнила первым делом отца.
«Он скоро вернётся, тогда всё и наладится».
Беатрис V
Ранним утром Беатрис застала Курта Шипка, распевающего похабную песенку собственного сочинения, у дока:
«Ах, время, время, времечко,
Куда же ты летишь?
Стою, чешу я темечко,
А ты вот не стоишь.
Страна не сразу строилась
Под гнётом мудаков,
Мы только тут устроились,
Как катер наш готов!»
– Шикарная импровизация, конечно, а вокал, так вообще, от Бога! Только, боюсь, катера нам только снятся.
– Тут ты права, детектив, – кивнул капитан. – Этому корыту, которое староста называет гордым словом «ладья», только с самодельным плотом в одном ряду стоять.
На самом деле, судно, построенное корабельной гильдией, с виду казалось неплохим. Да парусное, как в средние века, но ведь вёсла имеются, на крайний случай, а команда вроде бы достаточная у капитана для того, чтобы при необходимости её на эти самые вёсла посадить. Только вот согласился бы Курт, сделать это?
Людьми своими он дорожит, а шкурой своей куда больше.
– Как дела со старостой, набили ему фрагов в виде ста леопардовых шкур? – это был не самый важный вопрос, но всё же Беатрис хотелось знать, в каком качестве они отбудут из Бобровой Норы, и не зря ли Дарену Браузу и подручным капитана приходилось прятать внедорожники в джунглях.
– Ни, – капитан сделал паузу, – сы.
– Что? – Александрос поняла, конечно, но немного опешила.
– Старая фирсмурская поговорка, обозначающая, не писай от страха. Мои ребята так скучали, что выполнили этот идиотский квест. Что будет делать с этими шкурами староста, я не знаю, может модную коллекцию одежды запустит. Только кто будет ходить в таких мехах? Если он на экспорт надеется, то нужно его огорчить, что Фирсмур весь в руинах лежит.
Эта новость не удивила Александрос. Только вот откуда Курт это знал?
– Когда отбываем? – поинтересовалась Беатрис.
– Сегодня. Только Дарена на борт погрузим, он последние четыре дня не просыхал, буянит малость, но ничего, мои ребята ему помогут на эту ладью подняться, – Шипка снова сделал ударение на слово «ладья».
Понятное дело, что это не «Свежий ветер» в его воплощении прогресса, с навигационным управлением, вооружением и быстроходностью. Но сам следопыт Брауз утверждал как-то, что ладья лучше подойдёт для плавания по Кар-Мин.
– А почему Дарен в запое? Он уж должен был догадываться, что строительство подходит к концу. Раньше на недельку, но как-никак, второй месяц осени начался. Как мастера гильдии вместе со старостой и обещали по срокам.
Курт плюнул в сторону:
– Не твое дело, детектив.
Впрочем, её это мало интересовало. Куда больший трепет вызывало предвкушение отплытия отсюда и то, что ждёт их в экспедиции. Отпуск, как почти три месяца назад обозначил его капитан пиратов, закончился. Время приступить к работе.
Члены команды Курта переносили на ладью припасы, оборудование, оружие и всё остальное имущество членов экспедиции. Виктор и даже пожилой Клебенс им в этом помогали.
– Отец, не бери много! – заботливо наказывал Штейману сын.
– Я знаю меру. Для моего сердца нагрузка полезна, – сопротивлялся Клебенс. Хотя очевидно было, что он переусердствует со своим вкладом.
Курт в погрузке не участвовал, не капитанское это дело, Дарен тоже. Но со вторым было всё предельно ясно. Его самого грузить нужно было на борт, Шипка не соврал.
– Будешь имя давать нашему новому кораблю? – Беатрис сделала ударение на последнем слове, чтобы немного поиграть на нервах Курта. Давно у неё не было возможности повыводить мужиков из себя, а ведь она дама, у неё есть потребности.
– Да, уже придумал, «Дырявое корыто».
– А не боишься, что как корабль назовешь, так он и поплывёт?
– Нет. Пока я буду его капитаном, с ним ничего не случится, – Курт отправился следом за матросами, заводящими на ладью Брауза.
– Ни одного корабля не потерял за свою жизнь? – Беатрис поспешила за ним, замыкая группу.
– Своего? Нет. Братскими судами жертвовать приходилось, но это очень личное. Не перед тобой мне отчитываться.
– А что, есть кто-то, перед кем ты отчитаешься? – Беатрис не покинула ещё мысль повыводить Курта, хоть она и боялась получить по лицу.
– Есть, – Шипка прищурился. – И я уверен, что этот день когда-то настанет. Но это моё личное дело, детектив. И лучше тебе заканчивать с этими своими расспросами. Если у тебя месячные, или скоро начнутся, я разрешаю тебе подраконить Виктора. Будет лишний тест на его психическую устойчивость.
Беатрис замолчала. Ей стало обидно, по-дурацки, по-женски, за Виктора, за то, что капитан, несмотря на почти год, прожитый с их первой встречи, до сих пор никаких добрых эмоций к ним не испытывает. Хотя чего она ждала от убийцы, который выкинул за борт её напарника?
«Может, и вправду дурею от гормонов, как все мужики думают?»
«Дырявое корыто», как обозвал его капитан, удалялось от причала Бобровой Норы, уходя по притоку Кар-Мин всё дальше от городка, оставляя лишь воспоминания об этих, почти трёх месяцах, проведённых в окружении темнокожих мужчин с длинными волосами и женщин, бреющих головы наголо.
Попутный ветер благоволил двигаться с помощью парусов. Через день Дарен Брауз был уже на ногах, опохмелялся, правда, но не злоупотреблял. Беатрис проводила большую часть времени на палубе, как и почти все свободные члены их экспедиции. Лишь матросы, несущие свою вахту, находились на своих постах. Всем остальным были интересны диковинные виды, открывающиеся по обе стороны от Бобровой реки, притока Кар-Мин, медленно спускающегося с возвышенности в долину основной речной системы, раскинувшейся на большую часть Забытого континента, окружённую сплошными джунглями.
Ладью «Дырявое корыто» сделали из древесины хлебного дерева, размеры судна составили сорок три метра в длину и пять с половиной в ширину. Низкая осадка, всего полтора метра, позволяла ей ходить по реке. На ладье было две каюты: в середине корпуса, примерно двенадцать квадратных метров, и на носу такая же. Двигалась ладья с помощью пяти пар вёсел, либо ветром, дующим в прямые паруса, расположенные на четырёх мачтах. Некоторое число деталей корабелы сделали из стволов фигового дерева, что предполагало ремонт сломанных элементов. В одной каюте поселились восемь подручных Курта Шипка, в другой сам капитан, разделивший неудобства с Дареном Браузом, детективом и двумя лингвистами.
В месте плавного спуска, не превышающего в своём максимуме десяти градусов, река раскинулась в ширину не более ста метров. В скором времени она разделилась на два рукава: северный и южный, для пути, по совету следопыта, был избран первый. Несмотря на то, что он превосходил южный по длине, имел меньше изгибов, что облегчало управление и благоволило к тому, чтобы с большей удачей ловить попутный ветер. Как-никак на вёсла садиться желания ни у кого не было.
Небольшой уклон и течение ускоряли движение, плавно огибая вытянутый остров, поросший папоротником и высокими пальмами, по расчётам Брауза через неделю команда «Дырявого корыта» должна была войти в низменность, граница которой означала вход в одно из основных русел Кар-Мин.
Звук над водой распространялся особенно хорошо, поэтому с вытянутого острова меж двух рукавов и северного берега постоянно слышались крики диких животных, в основном приматов, а по ночам рык диких котов и гиен, а также хлопанье крыльев крупных птиц, скорее всего, попугаев и их сородичей.
В мутноватой из-за течения, поднимающего ил со дна, воде виднелись водоросли разных цветов. Присутствовали пресноводные скаты, а также косяки форели, плывущие от истока, к которому они приближались в период нереста. Он давно закончился, но отстающие косяки рыбы до сих пор встречались в реке.
В этой части Бобровой реки нередко встречались огромные черепахи. Беатрис не видела таких в атласах по фауне, изучаемой в мулсаторских школах. Панцири земноводных покрывали нароств, служащие дополнительной защитой от водяных змей и мурен, которые также здесь обитали.
В один из дней, когда ветра практически не было и ладья медленно плыла, исключительно благодаря течению, одна из огромных черепах каким-то образом умудрилась забраться на нижнюю палубу. Это стало открытием для Александрос.
– Она запрыгнула сюда! – закричал Виктор. – Я клянусь вам, запрыгнула! Будто это не черепаха, а кузнечик-переросток.
Животина около метра в длину и ширину, круглая, покрытая шиповатыми наростами, переполошила добрую часть команды «Дырявого корыта». Однако люди Курта не растерялись, они пристрелили земноводное из своих бластерных винтовок.
– Сегодня разнообразим рацион вкусным черепашьим супом, – сказал один из людей Курта.
– Не советую этого делать, – предостерёг Дарен Брауз. – Некоторые из этих черепах непригодны для пищи. Не ядовиты, но могут, с непривычки, не зайти вашим желудкам.
Несмотря на предупреждения гида, с позволения капитана, черепаху всё же разделали и пустили в дело, приготовив жирный суп, сплошь из бульона и мяса. Осмелившиеся ели его с сухарями и запивали ромом, купленным в Бобровой Норе.
Беатрис, лингвисты, капитан и следопыт от такого блюда отказались и, как оказалось, не зря. Отведавшие черепашьего супа члены команды сутки отходили от употреблённого в пищу деликатеса, периодически пачкая палубу своими испражнениями, еле успевая их оттирать, и бесконечно менять друг друга на посту.
«Будет уроком, как не слушать советы гида, – холодно подумала Беатрис. – Не зря же он наставляет нас в экспедиции».
Саму Александрос больше беспокоили не черепахи, а крокодилы, которых она периодически замечала, кружащими рядом с ладьей.
– Не переживай детектив, – утешал её Курт. – Эти прыгать не умеют.
«Про черепах я тоже так думала, – не очень оптимистично подметила Беатрис. – Местная фауна знакома мне так же хорошо, как далекие звёзды. Не знаю чего от неё ждать, лучше прислушиваться к Дарену, чем к пиратскому капитану».
По мере того, как ладья устремлялась дальше, вид берегов незначительно, но менялся. Река всё больше приближалась к одному из основных притоков и готовилась войти в него, менялась растительность и обитатели джунглей, чьи возгласы слышались с берегов.
Деревья становились выше, не только пальмы, но и интересные папоротниковые высокодревы, перемежающиеся с густым кустарником, оплетённым лианами. Здесь река расширилась в полтора раза. Взяв у одного из членов команды Курта бинокль, Беатрис один раз встретилась взглядами со стаей длинноносых обезьян, провожающих движущееся «Дырявое корыто» с тем же любопытством, с каким детектив изучала их.
В редких местах из-за верхушек деревьев проступали скалистые выступы, не особо широкие, поросшие мхом и лишайником. На их верхушках гнездились туканы и другие крупные птицы.
– Уникальное явление природы, – прокомментировал Брауз. – Мне до сих пор непонятно, откуда берутся эти скалистые островки. По всей логике, разрастающиеся корни деревьев этих густых джунглей давно должны были разрушить их. Похоже, эти скалистые колонны состоят из очень прочных пород, возможно даже солевых. Другого объяснения я не нахожу.
Постепенно приближаясь к низменности, течение ослабевало, и ветер приобретал большую роль в скорости их передвижения. Тесное размещение, маленькая площадь ладьи, всё это действовало на Беатрис не лучшим образом. Ей не терпелось скорее уже оказаться в местах, где они будут высаживаться на берега, какими бы они ни были, как-никак так ожидало бы хоть какое-то разнообразие.
Сон в одной каюте с лингвистами, стал уже привычен для Александрос, компанию Дарена Брауза она также спокойно воспринимала, но вот нахождение Курта в том помещении, где она спит, давило на неё.
Убийца. Она и сама убивала, приходилось, но по долгу службы, а этот человек был хладнокровным головорезом, и хоть сам и мог прикрываться тем, что убивает также «по работе», но это была не та деятельность, которую мог одобрить хоть немного гуманный человек.
Беатрис не смыкала глаз, не дожидавшись мирного храпа Курта. Его сопение она уже отличала от всех остальных. Пару раз, просыпаясь посреди ночи, детектив слышала, как Шипка разговаривает во сне, ему снились кошмары. Из всех невнятных слов, которые он произносил, она чётко разобрала лишь: «брат», «глаз», «раз на раз» и различные бранные слова.
«Раз на раз, что бы это могло значить? Может, так он искажает слова один на один? – Беатрис могла только догадываться. – Брат».
С глазом было всё предельно ясно, наверняка Курту вспоминалось, как он лишился своего ока. Но вот упоминания брата, и всё это рядом – наводило на странные мысли.
«Может, это его брат лишил глаза?»
Клебенс как-то упоминал о том, что был пират, по имени Эландрэ, фамилию его никто не знал, только название его корабля «Чёрная жемчужина». Судно было потоплено несколько лет назад неподалеку от берегов континента Камня, а знаменитый пират схвачен и отправлен пожизненно в Королевские Рудники.
Когда Беатрис завершала вереницу следующих на борт «Дырявого корыта» и спрашивала капитана, о том, не боится ли он называть так ладью, он ответил отрицательно и упомянул, что не потерял ни одного своего корабля, разве что братские.
Может быть, он имел в виду Эландрэ? Это бы многое объяснило.
Помимо того, что проживание на судне проходило под девизом «в тесноте, да не в обиде», их питание имело не менее вселяющий оптимизм девиз «чем бог послал».
За исключением черепахи, употребление супа из которой, к счастью, обошло Беатрис стороной, рацион не отличался богатством. Исключение составляла свежая форель, которую в первую неделю пути удавалось немного вылавливать, да пара мурен. Их употребление Дарен одобрил. Где бы ещё Александрос вкусила такую экзотику, как не на дальних берегах.
«Нет, всё-таки напишу книгу, – подумала Беатрис, с оптимизмом добавив про себя, – когда вернусь из этой экспедиции».
Виды берегов, сменившиеся по мере спуска в низину, застыли в картине, не имеющей ни конца, ни края. Река, она и на Забытом континенте река, и даже крокодилы с черепахами больше не будоражили внимание Беатрис, а от криков обезьян, доносящихся из джунглей, уже вяли уши. Появилось желание попросить у кого-нибудь из команды бластерную винтовку и пострелять в гущу тёмно-зелёных зарослей. Заткнуть хотя бы пару из них.
С удивлением детектив наблюдала, как Клебенс и Виктор неустанно играют в Шеш-Беш, будто это им совсем не наскучивает.
– Как успехи? – детектив обращалась скорее к Виктору, у которого изначально получалось играть куда хуже, но ответил за сына Клебенс:
– Определённо есть, мой отпрыск учится новым стратегиям.
– Я удивляюсь, как Вам не надоедает эта однообразная игра изо дня в день?
– Ну почему же однообразная? – удивился Штейман старший. – Благодаря множеству правил и нестандартных для континента Камня вариаций игры, ход для творчества открывается весьма широкий. Кроме того, скажу я Вам, по мере того, как Виктор осваивает новые тактики, я как будто бы перехожу на новый уровень в компьютерной игре, сражаясь с всё более сильным противником с каждым разом.
– Не льсти мне, отец, – отмахнулся Виктор. – Мы, кстати, придумали новый вид партии.
– Ну-ка ну-ка, – на самом деле ей было неинтересно, но Беатрис так устала от всего однообразия, царящего на маленьком островке их «Дырявого корыта», что была готова послушать что угодно, лишь бы отвлечься.
– Мы строим из шашек разноуровневые фигуры, обладающие своими собственными характеристиками, некоторые можно выбить, некоторые нет.
«Очень интересно», – с сарказмом подумала детектив, но вслух она лишь пожелала удачи обоим и оставила их наедине с доской и фигурами.
Курт смотрел в бинокль, стоя на носу ладьи, когда Беатрис добралась до него:
– Интересные виды?
– К сожалению, пока что ничего не заприметил, но Дарен утверждает, что через пару дней мы достигнем мест, богатых на различные руины и тому подобную хрень.
