Текст книги "Копельвер. Часть ІІ (СИ)"

Автор книги: Сергей Карабалаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Ширалам, держась как можно ближе к Ракадару, украдкой оглядывал толпу. Многие, как и он, морщились от едкой вони и зажимали нос руками, но были и те, кто спокойно ждал своего часа, не выказывая ни малейшего неудовольствия. Они перебрасывались шуточками со старыми знакомыми, обсуждали дела, передавали женам да детям друг друга приветы и теплые пожелания, словом, вели себя так, как ведет обычный человек на обычной ярмарке.

– Сколько еще ждать? – сдавленно спросил Асда. – Я не могу больше терпеть эту вонь!

Наконец, наступил их черед.

– Имя? – не глядя на Ракадара, спросил стражник.

– Цернет, – едва выдавил из себя Ракадар, борясь с желанием повернуть назад и скакать во весь опор, пока конь не упадет под ним замертво, только бы оказаться подальше от этого места.

– Сколько вас?

– Трое, – ответил Ширалам, увидев, как сложно стали даваться Ракадару даже простые слова. – Мы из Южного оградительного отряда, что в Северном Оннаре.

– Проезжайте, – одобрил оградителей стражник и пропустил их вперед.

Койсой встретил Ракадара именно так, как он и думал – волной густого серого смрада, стонами несчастных рабов, предсмертным хрипом умирающих, дребезжанием жирных мух, криками надсмотрщиков, свистом плетей, ржанием коней и смехом покупателей.

– Как ты мог жить здесь? – спросил ехавший позади него Ширалам, в ужасе оглядываясь по сторонам.

– Тут никто и не живет, – не своим голосом ответил Ракадар. – Тут все мертвецы.

Он услышал, как позади него Асду вырвало на дорогу, но даже не смог порадоваться слабости заносчивого южанина. Слишком уж сильно он сам ненавидел и боялся Койсой, чтобы за те же чувства насмехаться над другим.

– Рабами торгуют там, – махнул он рукой в сторону большой площади. – Спешиваемся.

И спрыгнул с Ворона, одуревшего не меньше хозяина от запаха гнилья, которым был пропитан Койсой.

– Что это… Спасите же боги! – прошептал Ширалам, когда они дошли до торговых рядов.

Рабы, молодые, старые, совсем еще юные, стояли на каменных тумбах и безучастно глядели на мир пустыми темными глазами. Лица почти всех были в кровавых подтеках, на спинах гноились незаживающие следы от плеток, а запястья несчастных были стерты в мясо железными оковами. Некоторые одними губами шептали молитвы, другие – отупело раскачивались на месте, третьи – безмолвно разевали беззубые рты. Рядом с ними в тени навесов сидели торговцы, на все лады расхваливавшие свой товар.

– Рийнадрекцы! Пять штук!

– Всгорские дикари! Пожалуйте сюда, господа!

– Дарларцы! Только вчера прибыли!

Ракадар узнал себя в тысячах обреченных, выставленных на продажу, и едва не потерял сознание.

– Ракадар! – шепотом позвал друга Ширалам, хватая того за руку. – Нам нужно быстрее уносить отсюда ноги!

Асда стоял как вкопанный и не мигая глядел на то, как грузный надсмотрщик кастетом ломает лицо одному из несчастных.

– Нам туда! – сглотнув, сказал Ракадар и на негнущихся ногах побрел в дальнюю часть рынка, где, как он знал, выставляли самых негодных к работе невольников. Ширалам двинул следом.

– Господа! – позвал их один из торговцев. – Господа, что желаете?

Ракадар поглядел скованных одной цепью рабов, босиком стоявших на накаленной солнцем земле, и остановился.

– Кто это? – спросил он торговца.

– Ксененжские свиньи, – ответил хозяин. – Задарма отдаю.

Один из пленников, услыхав их разговор, поднял голову и просвистел что-то на своем языке.

– Сколько?

– Десяток есть. Мера серебра за всех. Дрянной товар, больше ни в жисть не свяжусь с этим поганым племенем!

Нагнавший оградителей Асда прислонился к большому столбу и закрыл глаза.

– А еще кто есть? – подал голос Ширалам, справедливо считая, что десяти бойцов им никак не хватит, чтобы восполнить потери оградительного отряда.

– Ксененежичи есть еще там, – махнул рукой торговец в сторону самых дальних рядов. – Тоже почти даром. Но даже такой цены они не стоят – дохнут, как мухи. Могу предложить беглых южан. Они хоть и дороже стоят, но куда как выносливее. И работать могут, и жрать особливо не просят.

Ракадар, в отличие от своих спутников, даже не удивился тому, как буднично рассказывает о преимуществах одних невольников над другими торговец. И его так когда-то представляли Умудю.

– Беру ксененежичей, – наконец ответил Ракадар. – А южане где?

– Три ряда отсюда. Там вам сразу покажут.

И, почти отечески улыбнувшись оградителям, добавил:

– Зять мой мое дело продолжает. Хороший малый. Товар у него всегда – загляденье.

Даже обычно скабрезного Асду передернуло от такой похвалы, а уж у Ракадара и вовсе все поплыло перед глазами.

– Приведи всех ксененежичей сюда. Дай им воды, – приказал он торговцу, отсчитывая монеты. – И прикрой им срам! Ехать нам далече.

– Как скажете, дорогой господин! – снова улыбнулся торговец и, подозвав к себе рослого детину, что-то прошептал тому на ухо.

– Все? – дернул Ракадара за рукав Ширалам. Оградителю не терпелось как можно скорее покинуть Койсой и никогда даже о нем не вспоминать. – Мы закончили?

Ракадар и сам не знал, почему вместо того, чтобы кивнуть, замотал головой.

– Караульте пленников, а я должен кое-кого навестить.

И, пока разум не взял верх над огнем вспыхнувшим в его груди желанием мести, он побежал по кривым, скользким от человеческих нечистот улочкам туда, где жил его бывший хозяин.

Еще издали Ракадар увидел серый каменный дом, возвышающийся над низкими деревянными лавками. Он остановился и долго смотрел на него, не решаясь подойти ближе. Наконец, собравшись с духом, Ракадар зашел внутрь.

– Эй! – обратился Ракадар к рабу в широком ошейнике, скоблившему каменные ступени. – Где твой господин?

Раб поднял глаза – мертвые и бесцветные, как и у самого Ракадара, и сказал:

– Он в беседке, господин. Вместе с Крокотуном, господин.

И снова начал тереть лестницу.

“Крокотун!” – повторил Ракадар про себя давно забытое имя. – “Хозяин того страшного скильда…”

– Проводи меня к нему, скажи, что я желаю купить у него людей.

Раб отложил щетку и, шаркая ногами, поплелся прочь, оставив Ракадара ждать на лестнице.

“Зачем ты пришел? Уходи! Уходи сейчас же!” – уговаривал он сам себя, содрогаясь от страшных воспоминаний. Что он скажет хозяину? Чего ждет от него?

– Господин готов вас принять, – бесстрастно объявил вернувшийся раб. – Следуйте за мной, господин. Он во дворе.

Цернет, маленький, толстый, с пухлыми изящными ручками и мягким скошенным подбородком, совсем не походил на злодея, но у Ракадара кровь застыла в жилах, когда он увидел знакомое лицо. Крокотун, чуть повыше да помясистее, сидел рядом, обмахивая себя платком. Двое телохранителей стояли по бокам от своих господ, готовые в любой миг расправиться с каждым, кто замыслит учить их хозяевам вред.

– Господин? – Цернет привстал на подушках, завидев покупателя. – Рад служить, господин!

Ни нищее платье оградителя, ни вытертые сапоги, ни заляпанный грязью выцветший плащ не умерили любезности торговца. Цернет давно жил на свете и знал, что иной раз на вид бедняк, а расплатится золотом, а богач не расстанется и с медяком.

“Все такой же!” – подумалось Ракадару.

– Я от хардмара Хараслата, – начал он, опустив голову и стараясь по привычке не смотреть Цернету в глаза. – Южный оградительный отряд…

– Хараслат! – сразу вспомнил торговец. В прошлый раз Хараслат, не торгуясь, заплатил втридорога за какого-то ничтожного мальчишку, а это качество Цернет ценил в людях больше остальных. – У меня есть товар, способный удовлетворить любого покупателя.

Глаза Ракадара защипало от слез. Он перестал быть оградителем, свободным воином, а снова стал затравленным бесправным рабом.

– Хараслат, – начал он и голос его сорвался. – Хараслат просил купить кого-то, кто был похож на того юношу, что ты продал ему в прошлый раз…

Цернет покачал головой:

– Одни боги ведают, кого я там продал. Какого-то заморыша, который, поди, давно издох. Но если ты напомнишь мне, каким он был, то я найду Хараслату с сотню таких. А то и куда как лучше. А по случаю того, что он предпочитает мой товар любому другому, то уступлю в цене. Я всегда служу достойным покупателям.

– А ты вспомни, господин, – прошептал Ракадар. – Его имя…

Цернет развел руками:

– Ты должно быть шутишь, господин? Я продавал и покупал тысячами, где ж мне всех знать?

– Эй! – позвал Крокотун проходившего мимо раба. – Принеси еще вина!

Ракадар, услышав приказ, бросился исполнять его волю и только на полпути к дому, словно очнувшись от морока, остановился и поворотил назад.

– Ты какой-то чудной, господин! – совсем не так любезно, как в начале, обратился к нему Цернет. – Уж не тебя ли я продал тогда Хараслату?

Не дождавшись ответа от онемевшего Ракадара, Цернет продолжил:

– Вот как бывает, был рабом, а теперь сам рабов покупаешь… Все вы одинаковые – когда в кандалах, так проклинаете, а как получили свободу, так первым делом сюда господами едете, чтобы уже себе людей купить…

Цернет обошел своего бывшего раба кругом, а Ракадар по привычке сжался в комок, ожидая от хозяина удара.

– Не бойся, – засмеялся Цернет, в шутку замахиваясь на оградителя и глядя на то, как он закрывает голову руками. – Не трону!

Телохранители, глядевшие на то, как их хозяин изгаляется над покупателем, тоже засмеялись.

Ракадар закрыл глаза.

– Я не в Койсое! – прошептал он. – Я дома, я в оградительном отряде…

– Что ты бормочешь? – переспросил Цернет.

Ракадар вспомнил Виду, пославшего его сюда. Вида бы не дрожал здесь от страха, Вида бы не дал над собой насмехаться!

– Я не раб, – произнес Ракадар, открывая глаза. – Я – хардмарин Южного оградительного отряда! И я вернулся за твоей головой!

Никто даже понять не успел, что случилось – молнией сверкнул меч Ракадара и ужалил Цернета в самое сердце. Подоспевших на помощь телохранителей, умевших ломать кости безоружным заморенным пленникам, но ни разу не встречавшихся лицом к лицу с настоящим воином, Ракадар убил на месте. Крокотун дернулся было вон из беседки, но и его настиг верткий оградитель.

– Запомни мое имя, – прошипел Ракадар, опускаясь на колени перед поверженным Цернетом. – Меня зовут Ракадар!

И он оставил его истекать кровью.

– Где же ты был? – бросился к Ракадару обеспокоенный его долгим отсутствием Ширалам. – Мы извелись на этом пекле!

– Уходим, – только и сказал Ракадар и вскочил на заждавшегося хозяина Ворона.

Он сам не верил в то, что только что совершил. Он отомстил! Отомстил за себя и за тысяч других несчастных, чью кровь годами пил Цернет. Вида бы гордился им!

И от этой мысли лицо Ракарада расплылось в довольной улыбке.

Рабы, увидавшие своих господ и их телохранителей, не сразу подняли тревогу – только глубокой ночью, когда тела злодеев остыли, они сообщили страже. Все ненавидели и Цернета и Крокотуна и их смерть посчитали великим благом.

– Будь они прокляты! – говорили они друг другу. – Счастья тому, кто их убил!

***

Когда Койсой остался далеко позади, оградители остановились. На выезде из города Ширалам на последние деньги купил у торговца мешок сухарей и теперь раздавал их пленникам.

– Жри, – приговаривал он, обходя каждого. – А то еще сдохнешь с голодухи.

Несчастные, кланялись ему, бормотали что-то на своем языке и с благодарностью брали скудное угощение.

– Эй! – обратился Ширалам сразу ко всем. – Вы меня понимаете? Понимаете по-оннарски?

Но никто ему не ответил.

– Поговори с ними! – приказал он Ракадару. – Скажи им что-нибудь!

– Зачем? – спросил тот, стараясь даже не смотреть в сторону рабов.

– Ты знаешь их язык, ты ведь койсоец!

– Я-то да, – огрызнулся Ракадар, – а они – ксененежичи!

– Как тогда Вида будет отдавать им приказы, если они ни слова по-нашему не знают? Что мы ему скажем?

Один из пленников уставился на Ширалама, но едва тот повернулся к нему, как сразу отвел глаза.

Асда, которому тоже пленные ксененежичи не нравились, добавил:

– Ты поглянь на них! Кости одни гремят! Ни один из них меча даже не поднимет! Хороших ты выбрал хардмаринов, Ракадар, ничего не скажешь!

Оба они как-то позабыли о том, что виноват в покупке таких негодных воинов был не Ракадар, а пустой кошель, с которым Вида отправил их в Койсой.

– А ты будто лучше? – вскипел Ракадар. – Иди и найди отряду приличных бойцов, раз такой умный!

– Я и найду! – процедил Асда. – Я своему хардмару служу на совесть!

Хуже любого оскорбления для Ракадара был упрек в том, что он подвел Виду. Койсоец опустился на землю и закрыл лицо руками. Как он теперь посмотрит в глаза Виде? Как объяснится?

– Ракадар? – позвал его Ширалам. – Надо двигать! Ночь наступает.

Ракадар кивнул, вскочил в седло и они продолжили свой путь.

Уже поздней ночью, остановившись на ночлег, Ширалам и Асда заспорили, кто из них троих будет сторожить пленников.

– Будем меняться, – предложил Асда. – Сначала я, потом ты, потом Ракадар…

– Я не буду! – наотрез отказался койсоец.

– Это еще почему? – рассердился Асда.

– Нечего их сторожить. Не сбегут. Хребет перебит.

И он, расстелив на голой земле свой плащ, крепко уснул.

***

Обратный путь занял почти вдвое больше времени, но оградители, находясь бок о бок с пленниками, ни разу с ними даже не заговорили, да и тех, казалось, совершенно не волновало, кем были люди, выкупившие их, и куда они их вели. Молча шли они целый день, молча ели свой сухарь, молча укладывались спать.

Только через двадцать дней пути оградители подошли к дому Ирели. Хозяин встретил их куда радушнее, чем в первый раз, ибо после боя Ракадара с Асдой, который закончился прежде, чем начался, к нему валом повалил народ, желавший послушать, как на самом деле все было.

– Этот парень-оградитель дрался как герой из сказаний прошлого! – восторженно рассказывали те, кто видели Ракадара своими глазами. – Он невиданной силы и еще большего умения.

Не только зеваки собирались у Ирели, но и те, кто, прослышав об отряде, сами захотели стать оградителями.

– Мы будем воинами! – говорили они, падая от усталости у порога Ирели и отдавая последние деньги за чашу самого дурного вина. – И мы будем ждать того, кто нас туда отведет.

– Что ж, ждите, коли есть охота, – усмехался хозяин, пересчитывая монеты. – Я не гоню.

Оставив скованных пленников во дворе, оградители вошли вовнутрь.

– Тут тебя спрашивали, – обратился к Ракадару Ирели. – Говорят, в отряд хотят.

– Правда? – посветлел лицом Ракадар. – И где ж они?

– Снаружи ждут.

Ширалам и Асда переглянулись. Что ж, приведя с собой крепких бойцов, они смогут загладить свою вину перед Видой.

Поев и выпив, оградители вернулись к новым хардмаринам, сидевшим под большим деревом и жующим еще теплый хлеб. Ирели в благодарность за новых постояльцев расщедрился настолько, что приказал накормить и их.

К Ракадару подошли двое северян – грязных и усталых.

– Это ты тот воин, который набирает себе бойцов? – просил один из них.

– Я, – подтвердил Ракадар.

– Тогда мы с тобой, коли тебе нужны такие воины, как мы.

– Это решать не мне, – сказал Ракадар, – а моему хардмару. Но он вас не прогонит.

– Тогда по рукам, – сказали северяне и отошли.

И наутро почти целый хард будущих оградителей направился обратно к границе, туда, где ждал их Вида, не находя себе места от тревоги.

Ракадар приехал в становище первым. Ворон был весь в белой пушистой пене, да и сам всадник выглядел не лучше.

– Скоро сюда придут новые оградители! – обрадовал он Виду. – Ширалам и Асда ведут их, а я поскакал сюда, чтобы тебя предупредить.

Вида отложил карты и бумаги, которые внимательно изучал, и пошел вслед за Ракадаром. Вот и наступил день, когда он действительно стал на место Хараслата.

– Я уж старался выбрать на совесть, – заверил его Ракадар. – И самому-то не верилось – раньше я ж жил рабом в Койсое, а теперь вернулся туда покупателем! В жизни бы не поверил, что такое бывает.

– Хватило ли тебе денег? – спросил Вида.

Ракадар помрачнел.

– Я-то ходил по тем рядам, где продают самых дешевых, а туда, где держат редкий товар – даже не совался. Не по моему кошелю расход.

– Без тебя мы бы не нашли людей, – поблагодарил его Вида.

Хардмар совсем не лукавил. Он ни разу не был в Койсое, но знал, что в мире нет такой силы, которая заставила бы его туда поехать и покупать на торгах людей.

Ракадар лишь кивнул и вместе с остальными оградителями, Видой и Валёном стал ждать. Не успел он досчитать до сотни, как в становище пришли Асда и Ширалам, ведя за собой новых оградителей. Некоторые были скованы одной цепью – рабы с торгов, понял Вида. Из Койсоя, который так ненавидел Ракадар. Другие пришли сами и теперь настороженно и злобно озирались по сторонам, держа в руках ножи. Были и те, кто уже ничего не ждал от службы в отряде. Они стояли, сгорбив плечи и опустив глаза в землю, безучастные, молчаливые.

– Приветствую оградителей! – крикнул Вида, взобравшись на пустую бочку, как на помост. – Надеюсь, вы найдете здесь то, что искали!

– Слишком уж добро, – пожурил его Валён. – Нечего с ними миловаться.

Но Вида не слушал его. Он знал, что гостей, пусть и таких, как эти люди, нужно было сначала напоить и накормить, оказать радушный прием, и уж потом говорить с ними о делах да отдавать приказы.

– Я – Вида, – продолжил он, – хардмар этого отряда. И я ищу для себя новых воинов.

Один из тех, что был в кандалах, поднял голову и просвистел, плохо выговаривая оннарские слова:

– Ты, видать, ошибся в нас, но здесь нет воинов, одни рабы.

Асда с размаху ударил его в живот, так, что говоривший, упал на колени, беззвучно раскрывая рот.

– Не трогать! – заорал Вида. – Никого не бить! Здесь все – наши гости. И мы окажем им почет и уважение. Вставай! – обратился он к рабу.

Того подняли на ноги.

– Расковать их! – коротко приказал Вида. – Пока я и впрямь говорю лишь с рабами, а мне нужны свободные воины.

Ширалам достал ключи, которые хранил в сапоге, и начал медленно расковывать рабов. Вида ждал, что как только пленники почуют, что больше не связаны друг с другом, то попытаются бежать или напасть на оградителей, но этого не произошло. Рабы стояли перед ним, не шелохнувшись, не подняв глаз от земли.

– Дорога была долгой, – продолжил Вида. – И вы устали. Разделите же с нами то, чем оделили нас боги, а потом и поговорим.

– И мы? – вдруг спросил один из тех, кто пришел по своей воле. Это был крупный лысоватый всгорец, с маленькими глазками и очень опасным ножом, которым он умело пользовался.

– И вы, – подтвердил Вида. – Оградители!

Его воины опустили руки на рукояти своих мечей, ожидая приказа.

– Проводите наших гостей в свои шатры. И угостите их всем тем, что есть в наших казанах.

Совсем не такого приема ждали и его люди, и пришлаки. Последние неверяще оглядываясь, ожидая удара в спину. Но хардмарины Виды, давно привыкнув к странностям своего хардмара, лишь вздохнули и начали расходиться по шатрам, подзывая остальных.

– Ракадар! Асда! Уйль! – позвал Вида. – Поглядите, чтобы не было драки. Кровь мне не нужна.

Все три хардмарина согласно кивнули и разошлись по шатрам. А Вида с Валёном остались на лобном месте, чтобы решить, как им быть дальше.

– Эти люди должны здесь остаться. Должны служить мне по доброй воле.

Валён почесал светлую кудрявую голову.

– О какой воле ты говоришь, хардмар? Ее у них нет. Им нужен кусок хлеба да пара крепких сапог. Накормишь их, обуешь, оденешь, и они умрут за тебя.

Виде такой совет совсем не понравился, но спорить он не стал.

– А койсойцы?

– Они уж тем более, – усмехнулся Валён и, немного помолчав, добавил: – Меня приговорили к виселице за убийство. Меня должны были казнить поутру, но я сумел сбежать. Знаешь почему? Дух мой не был сломлен пытками. И я благодарю богов, что меня приговорили к смерти, а не к пожизненной каторге, иначе я был бы таким же, как и эти люди. Живым снаружи, но мертвым внутри.

– Я понял тебя, – кивнул Вида.

Они постояли еще немного, решая, куда поселить пришлаков и как их всех прокормить. Вскоре к ним подошел Ракадар и сообщил, что и оградители, и гости поели и теперь самое время начать разговор.

– Сейчас ты выберешь воинов в свой хард, а я – в свой, – сказал Вида Валёну.

Все собрались на том же месте, только гости уже не глядели зло и недоверчиво. Похлебка, хлеб и вино сблизили многих гораздо быстрее и лучше, чем долгие разговоры. Да и сами оградители перестали презрительно коситься на новых братьев.

– Я рад, что могу принять вас так, как принимали гостей у меня дома! – громогласно начал Вида. – Еда да питье – лучшие друзья любого охотника, как говорят в Низинном Крае.

Многие засмеялись.

– А теперь я скажу вам о том, зачем выкупил вас на торгах и зачем мои люди позвали вас сюда. Этот отряд – единственный заслон между Северным Оннаром и Рийнадрёком. Живой стеной стоим мы, охраняя покой государства и отбрасывая отряды набежчиков от наших границ. Последняя наша битва была не столь удачна, как прежние, и мы потеряли хард наших воинов. Наших братьев.

У Виды увлажнились глаза, когда он вспомнил Умудя и Хараслата.

– Наш отряд невелик, не чета многотысячным войскам, но зато здесь нет слуг и нет господ. Здесь нет рабов и нет их хозяев. Мы все тут друг другу братья, готовые отдать жизнь за того, кто рядом. Мы бьемся с врагом и гибнем на границах, но такая смерть лучше смерти в пьяной трактирной драке или на большой дороге от рук разбойников, лучше смерти в кандалах и от плетей. Ибо умирать легче, когда вокруг друзья, а не враги.

Ему вспомнился лес и волки, которые готовы были убить его. И то, с какой надеждой забилось его сердце, когда он понял, что имеет союзника и друга в той битве с волками.

– Вы найдете здесь то, что дороже золота, что сильнее славы, что крепче тверди земной. Останьтесь здесь, клянитесь мне и служите господарю Северного Оннара верой и правдой, и я обещаю вам, что отныне и навсегда вы позабудете ту жизнь, что вели раньше! Станьте свободными людьми и свободными воинами, добывающими честь в бою, и я поклянусь вам, что никто не вернется в рабство, в темницы или в кандалы. Я не казню никого! Здесь нет плетей и палачей. Здесь братья!

Вида закашлялся и не договорил.

– Ты купил наши жизни, – подал голос все тот же раб, что говорил с ним раньше. – Ты наш хозяин, хочешь ты этого или нет. Мне не нужны ни твои милости, ни жалость. Я заслужу свободу своими делами, и лишь потом уйду отсюда.

– Как тебя зовут? – спросил Вида, пораженный такими речами.

– Керел, – ответил тот. – Керел Обдомар.

Раньше Вида часто спрашивал себя, как Хараслат с первого взгляда понял, что перед ним был стоящий воин, а не необученный босяк? А теперь, став главным хардмаром, он и сам научился различать людей. Этот раб, что так нахально скалил зубы и дерзко отвечал на вопросы, был не похож остальных, которые давно потеряли человеческий облик.

– Валён! – указал Вида на тех, кто пришли в отряд по доброй воле и теперь кучкой стояли по его левую руку. – Поговори с ними.

Валён кивнул.

– Керел, – обратился Вида к койсойцу, – а ты иди за мной.

Койсоец, победно окинув всех взглядом, грузно зашагал вслед за Видой.

Хардмар привел его в свой шатер.

– Располагайся, – сказал он. – И расскажи о себе.

Керел откинулся на подушках.

– Что ты хочешь знать обо мне, хардмар? – нагло спросил он Виду.

– Все, что захочешь мне поведать, – ответил Вида.

– Нет ли у тебя чего, чем мог бы я смазать горло? Рассказ-то получится длинным.

– Позади тебя есть бутыль из черного стекла. Там водка.

– Благодарствую, хардмар, – поднял он бутыль и сделал глоток. – Койсойская!

Вида усмехнулся.

– Раньше я думал, что дряннее напитка еще не придумали в этом мире, теперь что в рот не возьму, так все водой кажется.

Керел расхохотался – ему сразу расхотелось нагличать и дерзить. Такой хардмар ему нравился.

– Я – знахарь, – начал он без всяких предисловий. – И ксененежич. Обучался лечебному делу аж в самом Опелейхе. Оттуда и выучил ваш язык.

– Ксененежич? – спросил Вида. Он был наслышан об этом племени от Асды.

Керел кивнул.

– Хочешь узнать, как я оказался в Койсое, верно? Я скажу… Ксененежичи не любят незваных гостей, почти как всгорцы, с которыми мы делим одну землю! Однажды дозорные заметили на наших высотах отряд чужаков. Они сказали, что отрядец тот был маленьким и слабым. Отправилось двенадцать воинов. – Керел сделал еще глоток. – Одни лишь боги ведают, что там было, а чего не было. Но не вернулся никто. Наутро мы пошли поразведать, что же случилось с нашими друзьями, и нашли мы лишь троих. Раненых, которые еще жили. А были и мертвые. А когда мы понесли живых вниз, по крутой тропке, по которой так трудно идти и совсем нельзя убежать, на нас и напали, – тут он грязно выругался. – Проклятые нордарские свиньи! Мы, бывало, тоже нападали на их торговые обозы, но так кто нынче живет лишь честным трудом? А они отомстили нам. Сторицей отплатили за все обиды. Сковали по рукам и ногам и переправили в Койсой на торги.

– Давно ли это было? – спросил Вида.

– Зима уже настала, да только снега не было. В том году он запоздал.

Вида поднялся со своих одеял.

– Тебя послали сами боги, – сказал он Керелу. – Лекарь нам нужен больше водки.

– Я-то все могу. Я по лекарской части ученый.

– Тогда и приступай. От прежнего лекаря осталась его сумка да кое-какие травы, мази и присыпки. Раз в луну мой человек ездит на ярмарку в город, где на деньги оградителей покупает все, что они ни попросят. Но ты здесь лекарь, и поэтому я оплачу твои заказы.

– Я согласен! – сказал Керел. – И спасибо, хардмар. За то, что вызволил нас оттуда.

Вида пожал протянутую ему руку.

– Будь проклят Койсой в веках! – ответил он.

Выпроводив Керела, Вида снова засел на письмо Персту Низинного Края, в котором сообщал о кончающихся запасах и только растущих нуждах оградителей.