Текст книги "Тень Уробороса. Аутодафе"

Автор книги: Сергей Гомонов

Соавторы: Василий Шахов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 26 страниц)

В общей каюте собралось все командование. Одновременно со мной подошла и Лиза Вертинская. «Черные эльфы» сидели в сторонке на трансформировавшихся из стенной панели стульях. Витторио ускоренно грыз орешки, фонтанируя скорлупой, словно бешеная белка после зимней спячки. Марчелло и Чезаре, не отрываясь, следили за голограммой, которая транслировала сейчас то, что происходило за пределами нашего крейсера.

На расстоянии тридцати километров от нас держался вражеский военный катер. Как и мы, он завис на месте, выставив щиты и полностью потеряв возможность двигаться. Перестрелка напоминала старинную дуэль на пистолетах, разве только дуэлянты по окончании патронов могли бы еще по разу кинуть друг в друга незаряженными стволами наудачу. Когда Калиостро потребовал увеличить изображение противника, на борту судна высветилась эмблема Содружества: катер создали на Земле, а затем он попал в руки спекулатов.

Они же, не выходя на связь, не ставя ультиматумов, не приказывая сдаться, поливали «Ричард III» огнем. Об этом мы узнавали исключительно из данных на приборах, визуализировавших взрывы зарядов, отторгнутых мощным защитным полем крейсера.

– Полина, ты что скажешь как специалист?

Сумрачно окинув Дика взглядом сверху вниз, невысокая росточком Буш-Яновская развернула параллельную голограмму, на которой задрожала трехмерная схема вражеского катера.

– Катер системы SDX-78 выпущен в 978 году по заказу отдела обороны в Неваде. Особо уязвимы головная часть, – Полина выстрелила указкой в названное место на голограмме, – и собственно орудийный отсек. При этом в глухой обороне, как сейчас, SDX недоступен в течение пяти часов. Нам попросту не хватит арсенала проковырять их…

– А им? – уточнила Фанни. – Им хватит, чтоб проковырять нас, Поль?

– Пока, если судить по тактике, они просто валяют дурака, оттягивая время до прибытия более серьезной техники. И очевидна цель: не дать нам объединиться с экипажем «Цезаря», но и не погубить ни один из крейсеров. То есть, скоро им придут на подмогу.

Было видно, что майор прекрасно разбирается в этом вопросе. И она продолжала:

– Вероятно, у них какой-то козырь вроде капсул-невидимок в качестве миньонов…

– Баллиста у них, – вдруг подала голос Джоконда.

– Ну-у-у… в теории оно конечно может и так быть… Но вряд ли баллиста… Во-первых…

Вместо контраргумента госпожа Бароччи увеличила действующую голограмму так, что она затмила схему катера. И на ней стало прекрасно видно, как из купола ОЭЗ, словно ящер из яйца, вылезает тяжелая трехъярусная баллиста, и катер врага, сбросив ступор обороны, прячется под оставленный ею купол, держась за нею.

– А теперь будет весело… – заметил Дик. – Я на мостик, майор со мной. Джо, следишь за развитием событий…

3. Бой

Медленно разворачивался, отводя назад пять «лепестков», первый ярус «Громовержца». Второй пульсировал энергией, а последний, третий, самый крупный, раскинул крылья-зеркала, и те принялись жадно впитывать и преобразовывать в заряд свет далекого Солнца.

Чудовищная каракатица неуклюже развернулась, прицеливаясь в пространство, и только чуткие приборы способны были заметить то, что избрала противником стотысячетонная баллиста. В вечной космической ночи на расстоянии тридцати километров от нее замер громадный крейсер, прикрытый нейтрализующим щитом, из-за которого сильно понижалась видимость. Но обмануть технику такой махине было сложно.

Обмануть Мора было еще сложнее. Он видел то, чего не видели ни люди, ни «синты» его экипажа. Он видел то, что не смог бы засечь ни один прибор, когда-либо изобретенный человеком.

И сейчас все представало перед внутренним видением Мора совсем не таким, каким казалось физическому зрению.

Баллиста «Громовержец» наконец-то дернулась, искажая пространство перед собой в диапазоне ста восьмидесяти градусов развертки. Для Мора она была огромным черным пятном, в центре которого пульсировал живой, но плененный огонь.

Волна невидимой энергии подобно разъяренному пьянице, выдергивающему скатерть из-под посуды, пожирала километр за километром и смела бы любую преграду на своем пути.

И вдруг над крейсером врага, жалкой звездочкой мерцавшим на фоне дальних звезд космоса, распахнулись призрачные крылья цвета молнии. Тая в бездне вакуума, они обняли судно и соскользнули с него.

Тут же рухнул замертво управляющий баллистой лейтенант; тело его извивалось в конвульсиях обратной трансформации, и свидетели ужасного представления поневоле отвернулись.

Мор проводил взглядом дымчатый силуэт, который несся вслед за волной к крейсеру. Еще недавно силуэт этот являлся сутью погибшего лейтенанта. Крейсер ныне уже не походил на маленькую звездочку. Он казался шаром, переливающимся всеми цветами радуги, а за ним клубилась желтоватая грозовая туча.

– Ты! – указав на ближайшего «синта», выкрикнул Мор. – За пульт! Остальным – убрать труп!

– Это «синт»! – робко возразил командующему Адмирал. – Его нельзя туда…

Мор не удостоил его ответом. Горящими глазами проследил он за тем, как бездушный андроид всходит на мостик и касается пальцами сенсоров пульта, перезаряжая баллисту. Адмиралу почудилось, что повелитель что-то проворчал, недобрым словом помянув неведомого лекаря. А может, правда почудилось? С Мором реальность всегда переплеталась с иллюзиями, и немногим дано было переносить его постоянное присутствие.

Вот и теперь он снова лег в объятья своего странного кресла-трона, от которого во все стороны, как щупальца спрута, тянулись шланги. Лег – и словно умер. Опустел.

Цунами тем временем врезалось в крейсер, и его отнесло еще на полсотни километров. Однако после первого удара больших потерь «Ричард III» не понес: вращаясь на манер древнего веретена, он успел обрасти еще одной парой «крыльев». А «Громовержец» начал перезарядку, управляемый рукой андроида.

И тело Мора издало разъяренный вопль, тогда как сознание впитало картину происходящего на вражеском судне.

Сорванная первой волной защита давно растворилась в безвоздушном пространстве. Несколько ракет вида нелепого, раритетного крейсер выпустил напоследок, но они не были самонаводящимися, и Мор постарался, чтобы они сразу же потеряли цель.

Но!

Отнюдь не вооружение крейсера было помехой для быстрой победы над землянами. И нащупать настоящую помеху – молодого мужчину, который черпал сейчас силы ниоткуда и держал жизнь каждого из обитателей крейсера, что называется, «на кончиках пальцев» – было невозможно. Какая-то незнакомая, ни на вкус, ни на цвет, энергия окружала «лекаря», благословляла его, защищала его, стояла на страже. Это была чужая сущность, неизведанная доселе гением Мора. Это была женщина, и понять, как работают ее приемы, Мор покуда не мог.

Он вернулся на катер и, продолжая возлежать на своем троне, приоткрыл глаза.

– Псионик! – прошипел он, невидимым взором уставившись на Адмирала. – Псионик невероятной силы – откуда он?!

– Что, господин?

Мор не расслышал его вопроса и продолжал размышления вслух:

– Я проверял, среди них не было псиоников такого уровня подготовки!

– Я не понимаю, о чем вы говорите, господин Мор… – сокрушенно признался Адмирал.

Тот взглянул на голограмму, на приборы, заметил андроида, безвольно лежащего на командном мостике.

– А с этим что?

Адмирал готов был провалиться сквозь пол:

– Господин командующий, я докладывал вам, что «синты» не способны на убийство в любом его проявлении.

Мор хлестнул Адмирала обжигающим взглядом:

– Об этом мы с вами поговорим позже, Адмирал. Деактивировать баллисту, обстрел продолжить в прежнем режиме!

На этот раз он «уснул» в большим усилием. Болезненно-бледное лицо его подергивалось, потом челюсть ослабла.

Адмирал вызвал нового лейтенанта-баллиста, который, словно только того и ждал – взлетел к пульту в надежде, что Мор увидит и оценит его геройство. Но Мора интересовало совсем другое.

В сторону полностью лишенного силовой оболочки «Ричарда III» мчалось пять лучей. А на крейсере снова собираются с силами, и нельзя дать им вырваться, нельзя отпустить живым проклятого лекаря, который должен был остаться похороненным на Фаусте еще несколько месяцев назад!

– КО МНЕ!!! – взревел Мор, умозрительно впиваясь в противника.

Он уже видел, как серебристый силуэт отрывается навстречу ему, как отступает угрожающая туча и падает на колени, хватаясь за грудь, обездуховленное тело фаустянина. Мор знал, как подавить врага, он сейчас же принял облик Желтого Всадника, несущегося на вспененном коне.

– КО МНЕ!

И содрогались миры невидимого от его рева. И новая, уже нематериальная волна всколыхнула пространство, направленная к призванному фаустянскому монаху дабы распылить его сущность в небытии на глазах у хохочущего гиганта на огненном коне размером с Юпитер.

Но Мор отвлекся и проглядел главное. Возле баллисты из невидимости выпрыгнули три капсулы-хамелеона. Мгновение – и она превратилась в космический мусор, странно полыхнув в вакууме и тут же погаснув. Вспышка сорвала ОЭЗ с катера, и, обнаружив его, хамелеоны моментально накинулись на добычу, как обозленные пчелы на неловкого пасечника.

Выпущенная Мором волна смерти, грозная и неукротимая, нависла над серебристым силуэтом фаустянина. Тот лишь вскинул в руке призрачную секиру, готовясь принять последний удар, но тут из ниоткуда перед ним упал прозрачный щит размером с крейсер – это восстановился купол вокруг «Ричарда III». А прямо из обшивки судна в космос выпрыгнула бесплотная черная кошка, способная потягаться ростом с молодым быком. Шерсть ее искрилась, и она напала на волну точно на клубок бабушкиных ниток. Перенацеленная волна выпустила гроздь молний, но и они потонули в теле разыгравшейся хищницы.

Фаустянин, контроль над которым был утрачен, тут же вернулся назад. И теперь Мору наконец стало видно «Цезаря», в свите которого состояли капсулы-невидимки, старательно обстреливавшие разоблаченный катер Адмирала. Несколько модулей уже отшибло, и они, кувыркаясь, летели умирать прочь от основного судна, экипаж которого отчаянно спасал то, что пока еще уцелело. Тогда-то Мор и вспомнил о своем теле!

– Господин командующий!

Мор открыл глаза и коротко бросил:

– Отходим! Нам не устоять.

Спустя час после вынужденного бегства с преследованием у них с Адмиралом состоялся тяжелый разговор. Тот чувствовал себя виноватым и даже не искал оправданий.

– До Альфы и Омеги оставался всего шаг, но из-за вашего просчета, Адмирал, нам придется вернуться на Землю для того, чтобы поддержать боевой дух наших солдат…

– Этого больше не повторится, господин Мор! – отчеканил Адмирал, задирая подбородок и вытягиваясь по струнке перед Желтым Всадником.

– Я очень рассчитываю на это, – тонко улыбнулся Мор, поглаживая длинные, ниспадающие на плечи пряди серых волос. – Очень надеюсь, что вы меня больше не подведете и что мы наконец заполучим этих двоих. Только после этого войну можно будет считать завершенной. В нашу пользу, Адмирал.

– Но, осмелюсь спросить, кто из них все-таки Омега? Возможно, целесообразнее заслать к ним…

Мор отмахнулся:

– «Зашлю» – больше не работает. Вы же видели, сколько проверок они исхитрились придумать, да и если бы не так, то вывезти двоих незаметно наши люди не смогут. Биороботы сами не знают об Омеге, и попасться с ним – это все равно что показать пальцем.

– Я видел, как «Цезарь» включил защитное поле перед «Ричардом». Наш последний залп прошел впустую… – повинился пристыженный Адмирал, понимая, что Мор не намерен откровенничать с ним после такого досадного промаха; а ведь все были идеально подготовлены! Но кто же знал, что у баллиста в самый ответственный момент откажет сердце. – В следующий раз, господин командующий, я проведу предварительный медосмотр тех, кто будет задействован в операции.

– Медосмотр? Зачем? – удивился тот, уже всем видом намекая, что утомлен присутствием нерадивого собеседника.

– Чтобы исключить сердечные приступы и прочие неожиданности, как это случилось сегодня…

Мор рассмеялся:

– Ох, Адмирал! До чего же вы счастливый и несведущий человек! Что ж, я объясню вам на прощание. На «Ричарде Третьем» откуда-то взялся псионик невиданной силы. Он вредил нам в течение всего боя. Это не лекаришко-эмпат, тот совсем зеленый новичок. Он мешал мне, это да. Но до того псионика ему далеко. Еще там пять агентов этого засекреченного, хм… подразделения. Но и они на такое неспособны. Это вообще не человек, вообразите себе, Адмирал. Я не знаю, что он такое и откуда взялся.

– Может, он или Альфа, или Омега? – предположил Адмирал.

– Да будет вам! Уж они-то точно люди, самые обычные при этом, заурядные.

– Тогда как понимать?..

– Вам не нужно понимать, Адмирал. Вам нужно действовать. Понимать буду я. Вы свободны.

Адмирал отвесил неглубокий поклон перед диктатором и удалился готовить людей к скорой высадке.

– Проклятые монахи… – Мор налил себе вина; хмуро отпив пару глотков, он уставился в стену. – Как им только в голову пришло солгать мне о смерти лекаря… Что ж…

4. Академик Савский

Дик с Полиной, а за ними и Фанни вбежали в каюту Инь-Ян. Их глазам предстала такая картина: в черной части эмблемы прямо на полу сидела Джо и сосредоточенно промакивала медицинскими салфетками грудь бесчувственного Элинора. Кровавые комки летели во все стороны, как на хирургической операции. Стоя на белой «капле» и навалившись на стол, за всем этим наблюдали «Черные эльфы».

– Что это было? – воскликнул Калиостро.

Джоконда одарила его мимолетным взглядом и спокойно ответила:

– Чезаре выпускал Баст. Она частично поглотила воздействие баллисты, – а после этих слов опять занялась полубессознательным Кристианом.

– Почему он в крови? Тебе помочь? – вызвалась Фанни.

– Да. Пригласите кого-нибудь из врачей. Он немного контужен, но пусть все-таки его осмотрят…

– Контужен?! Но как? – не утерпела Буш-Яновская.

Чезаре угрюмо отвернулся и стал запаковывать кейс, в который несколько минут назад сиганула отработавшая пантера.

– Как-как! – тихо проворчал он, передразнивая майора. – В голову, как все психи.

– Да будет тебе! – со смехом ответил ему Марчелло. – Не будь смешным!

– Э, заткнись, слышишь! – Чез вскинул руку и перешел на итальянский речитатив; после этого обращать на них внимание перестали.

– Мы соединились с «Цезарем», Джо. Сейчас они прокинут стыковочный тоннель, и мы выйдем к ним…

– Хорошо, Дик, я поняла.

Когда несколько человек с «Ричарда III» добрались до «Цезаря», их встретили Ясна Энгельгардт и несколько «амазонок» из московского спецотдела.

– У-у-у, ну всё-о-о-о… – протянул Калиостро, с тоской поглядывая на обрадовавшихся встрече девиц. Невзирая на устав, давние приятельницы-сослуживицы – и хмурая Полина не составила исключения – кинулись обниматься и целоваться друг с другом. Вместо ответа Дику Элинор только улыбнулся. – Это надо-о-олго… Хей, ромалэ, черт подери…

В какие-то секунды стыковочная камера наполнилась хаосом, и энтропия продолжала нарастать. Вмешаться в процесс означало умножить беспорядок, поэтому Дик, Кристиан и «Черные эльфы» стояли в стороне, ожидая, когда все это закончится.

– На тебя смотреть больно, Крис, – воспользовавшись случаем, сообщил Калиостро, чуть склонив голову к уху Элинора – не ради секретности, просто из-за воплей и визгов он рисковал бы остаться неуслышанным. – Ты хотя бы иногда спишь?

– А ты? – парировал доктор, и под глазом его, выдавая иронию, слегка дрогнула мышца.

– Засчитано, – прищелкнул языком майор СО. – Но что за обморок приключился с тобой? Вы мне с Джо голову не морочьте, рассказывай, как есть…

– Это не обморок, – (Полина наконец стала отбиваться от объятий подруг и уже предприняла попытки навести порядок.) – И если бы не Чезаре, я рисковал бы не очнуться…

Улыбка соскользнула с лица Дика, как и не бывало. Он умолк, озадаченно поежившись.

– Ну, вы закончили, или, может, прямо тут поляну накроем? – подал голос раздраженный Чезаре Ломброни. – Ля фиги ступиди маледетти![15]15
  Вот проклятые глупые бабы! (искаж. итал.)


[Закрыть]

– Да не переживайте, наши светила науки все еще совещаются, и нам спешить некуда! – со смехом ответила Энгельгардт, меж тем не без интереса поглядывая на новое лицо в этой компании. – А вы и есть фаустянин Кристиан Элинор?

Тот улыбнулся и первым протянул ей руку, чем, сам того не ведая, вызвал уважение всех «амазонок».

– Яська, ты уж веди нас к этим… совещающимся, – сказала Фанни. – Совещаются они, видите ли! Нас только что чуть в мелкодисперсную пыль не растерли в этом раритетном крейсере, а они совещаются! Я так подозреваю, мой папаня все еще там, с ними?

– Где же ему быть?

– Ну тогда понятно, почему они до сих пор совещаются! Он всегда не прочь почесать языком. Оп-ля, кого я вижу! И Лизун нас догнала!

Из стыковочной секции выскочила запыхавшаяся Вертинская и лицо ее перекосило от удвления тем, что все до сих пор здесь.

Тем временем командир «Цезаря», вынужденно присутствовавший на совещании ученых мужей, поскольку там происходила голографическая трансляция переговоров с руководством, принял доклады пилотов с капсул-хамелеонов, по очереди сообщивших об отступлении противника, и ответил отрицательно на их вопрос, продолжать ли преследование.

– Вы нужны здесь. Отбой.

Во главе стола возвышался величественный мужчина преклонных лет, чуть седоватый, но без единой морщины на орлином лице. На таких людях обычно задерживают внимание: гордый хищный профиль, серые глаза исподлобья, нос крючком, узкие губы и выступающий, с ямкой, подбородок равно хорошо представлялись на лице как средневекового паладина. Так и горца-абрека с древних гравюр прошлой эпохи. Его взор вцеплялся в человека, словно ястреб в куропатку, но страха не вызывал, не вызывал он также стеснения либо неприязни, а «виной» тому была добрая искренняя улыбка и лукавые искорки в глубине зрачков.

Именно так он и «вцепился» по очереди в каждого вошедшего гостя с крейсера «Ричард III» и остановился на высоком статном молодом человеке с собранными в хвост русыми волосами. На одежде длинноволосого – судя по форме, медика нью-йоркской Лаборатории – виднелись следы крови: вероятно, доктор был недавно ранен в грудь, и эту догадку подтверждал изможденный вид и потухшие глаза.

– Вау! Счастье-то какое! – умилился хмельной, по обыкновению, Тьерри Шелл. – А мы только что беседовали с твоим отцом!

– И что он сказал? – поинтересовался Дик, усаживаясь за стол напротив эксперта и биохимика.

– Что их катера уже вышли из гиперпространственного коридора и вот-вот достигнут Сна… Крис, мать твою, нам еще живой и здоровый хирург нужен! Это кто же тебя так разукрасил?!

– Да… я сам… – отмахнулся Элинор, с трудом отводя взгляд от лица «паладина».

– Ага, значит, вы там открыли новую форму устрашения врага! Пхы-р-р-р-ф-ф! – подражая лошади, смачно фыркнул Шелл. – Выскакиваете навстречу спекулатам с перекошенными мордами и делаете в режиме он-лайн зверское харакири. Даю язык на отсечение, они обгадятся от ужаса и тут же разбегутся! О'кей, мистер, с тобой мы еще побеседуем. Но все-таки хочу выразить вам с Лизбет громадную благодарность за то, что выстояли и никого не потеряли из пациентов…

– Кстати, о пациентах! – Калиостро извлек из кейса небольшую коробку, от которой сразу же повалил пар; крышка ее побелела, покрывшись в тепле инеем. – Здесь две пробирки с образцом крови клеомедянина. Как я понимаю, это тебе, – он подвинул коробку Палладасу, и тот насмешливо кивнул: мол, правильно понимаешь. – А теперь предлагаю для обоюдного удобства переместить «Цезаря» к нам, как раз будете соседствовать с фаустянским звездолетом.

– Ну что ж, коли вы так любезны и гостеприимны… – поднимаясь из-за стола, подал голос «паладин».

Походка его напоминала о шаге ягуара, та же пластика движений и вкрадчивость.

– Позвольте представить, господа, – заговорил и Алан. – Перед вами академик Михаил Савский.

Все взгляды обратились на «паладина», а он возьми да и подмигни Полине. Та, смутившись, опустила глаза и насупилась. Савский быстро подошел к стоявшему рядом с «Черными эльфами» Кристиану Элинору.

– Вы, насколько я понимаю, фаустянский монах Зил Элинор? – голосом сочным и густым уточнил академик.

– Кристиан Элинор, сэр, – подсказала Вертинская. – Разрешите выразить почтение! Я читала многие ваши монографии и…

– Мы обязательно поговорим об этом, госпожа Вертинская, – (Лиза чуть не упала в обморок от счастья: «Он меня знает! Он знает мою фамилию!») – но пока я не забыл, мне надо кое-что передать вашему коллеге.

Элинор изумленно и растерянно улыбнулся:

– Мне?!

– Да, вам, – Савский извлек из кармана пиджака крошечный диск-информнакопитель и протянул Кристиану. – Здесь результат моей многолетней работы. Увлекался, поинмаете…

– Вообще Джоконда уверяла меня, что мой отец на вашем катере, – тем временем говорил Дик, и Джо хмурилась, досадуя на свою оплошность. – Я чуть не обрадовался.

Джоконда вскинула голову, отбросила за плечо прядь волос и с упрямым видом возразила:

– По-видимому, я перепутала господина Калиостро с господином Савским…

– Они поразительно похожи! – сыронизировал поддатый Тьерри Шелл. – Я их тоже всегда путаю.

– Что? – отдав диск Элинору и краем уха услышав разговор за спиной, обернулся Савский.

– Мы, Майкл, говорим о твоем сходстве с Фредериком Калиостро. Я даже иногда грешным делом подумываю: уж не близнецы ли вы, трагически разлученные в Инкубаторе?

Академик недоуменно уставился на балагурящего эксперта, и Джоконда не выдержала. Задернувшись занавесом неприступности, она властно приказала:

– Синьоры, довольно уже, пожалуйста!

Смех оборвался.

– Я решила, что синьор Калиостро находится на «Цезаре», потому что только он может обладать пси-способностями такого масштаба, какой представился мне сегодня во время боя. И теперь я в полном замешательстве, не сказать грубее. Значит, это были вы, господин Савский?

Михаил Савский не спешил отвечать. Он долго и внимательно смотрел на нее прежде чем открыть рот.

– Увы, госпожа Бароччи. К сожалению, я не псионик. У меня отличная для моих лет память – тут уж не удержусь и похвастаю. Но мне даже представить сложно, что умеете вы или, допустим, ваши подчиненные. Что не дано, то не дано…

– Тогда я даже не представляю, кто нам помог в бою. Синьоры, нам противостоит очень опасный враг-псионик. Он обладает огромным спектром умений – я думаю, в отличие от большинства своих соратников – и с некоторыми из этих его умений я была незнакома до сегодняшнего дня. Даже понаслышке! Мы были бы побеждены сегодня, если бы не человек с вашего звездолета. Я говорю «с вашего», потому что на «Ричарде Третьем» такого псионика нет.

Тьерри с Палладасом пожали плечами и углубились в разговор с Лизой, которая шепотом посвящала их в происходящее на крейсере, точнее, на той половине, которую среди управленцев принято было называть «чумным сектором».

И когда все уже выходили, Савский подал Джоконде знак немного помедлить, и они пристроились за спиной Элинора, замыкавшего кавалькаду. Тот брел, в задумчивости ощупывая в кармане переданный академиком информнакопитель.

– Все дело в том, юная леди, – бубнящим шепотом озвучил свою идею Савский и удовлетворенно улыбнулся, когда понял, что Кристиан тоже навострил уши, делая при этом вид, будто ему нет дела до чужих бесед, – что сила такого рода выплескивается лишь при одном непременном условии. И уж, конечно, воспроизвести это в одиночку не смог бы даже многоуважаемый господин Калиостро-старший.

– При каком условии? – с нетерпением шепнула Джо.

– При условии, что объединяются силы истинной Инь и истинного Янь…

– Как это – истинных?

– Предназначенных друг другу и никем не заменимых друг для друга. Были времена, когда применялось простое испытание, нужное для того, чтобы выявить настоящих попутчиков…

От него не ускользнуло, как вспыхнули румянцем смуглые скулы красавицы-«эльфийки», не остался без внимания и мимолетный взгляд, который она успела бросить в сторону доктора. Савский только усмехнулся, тронул ее за руку на прощание и уже хотел было уйти вперед, однако Джоконда перехватила его кисть:

– Вы знаете, что вас прозвали Шаманом, синьор?

Академик запрокинул голову и звучно, с довольным видом, рассмеялся:

– Как не знать! А еще шарлатаном и очковтирателем.

Джо гневно нахмурилась:

– Глупость человеческая, вы сами знаете, синьор – безгранична. Я же говорю о людях, которые с восхищением отзываются о ваших заслугах. Вы и есть Шаман.

Савский с шутливой церемонностью поклонился в ответ на комплимент.

– Благодарю, юная леди. Но будьте уверены: я не шутил, говоря о том, что настоящие попутчик с попутчицей способны опрокинуть Землю, перестроить мироздание и сотворить миллиарды миллиардов новых миров. Не я это придумал – сама Природа так распорядилась. Природа-Распорядительница. Но сейчас мне все-таки нужно бежать, вы меня простите: ждут, ждут!

Он галантно поцеловал ее руку и на этот раз обогнал нескольких человек впереди, присоединяясь к коллегам.

Джоконда еще раз с опаской исподтишка поглядела на Кристиана, но, кажется, тот был слишком увлечен своими мыслями и замучен усталостью, чтобы расслышать их разговор с академиком. Вот и прекрасно!