Текст книги "Путаный след"

Автор книги: Сергей Давыдов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

– Ага! Артюшин внучек попался! Вот чем вы занимаетесь, праведники! Ну и ну… я вас выведу на чистую воду.

Она продолжала разглагольствовать, а Славка шепнул товарищу:

– На… нарвал?

– Нарвал, – так же шепотом ответил тот, – за пазухой. Одни дички. Нет у неё ни черта.

– О чём вы там, милые, а? Сейчас в милиции заговорите! Там шептать не дадут. Ой!.. – закричала она. – Куда, куда, стервец?!

Это рванулся Виталька. Ему удалось освободиться, но он не убежал. Тут же, воспользовавшись замешательством торговки, он вцепился ей в руку, чтобы высвободить и приятеля.

– Готово, беги, Славка.

Но, к его изумлению, тот сказал:

– Ни… никуда не побегу. По… пошли в милицию.

Граммофониха успела опомниться и опять ухватила за воротники обоих.

– Веди, веди, – шептал Славка. – Сейчас будет потеха!

САМА СЕБЯ ПРИВЕЛА

Улицы были совсем пустынны, и она благополучно дотащила мальчишек до отделения. На крыльце у раскрытых дверей курил пожилой милиционер.

– Это еще что? – спросил он. – Почему это?

– Грабителей поймала, – торжествующе пробасила Граммофониха. – Грабят трудящихся по ночам!

– Придется протокол писать, – нехотя отозвался милиционер и вздохнул: – Везет же мне: как ночь, так протокол! Ну, грабители, марш в дежурку!

И он привел их в знакомую Славке комнату. Но там не было ни лейтенанта, которому Славка отдал яблоки, ни старшины Солнцева. «Где же яблоки, – думал Славка, – в столе или их уже съели?»

– Ну, давайте составлять протокол, – протянул милиционер. – Вот ты, маленький, как фамилия?

Но Славка растерянно молчал. Рухнул его план. Он-то рассчитывал, что в милиции будет лейтенант или старшина Солнцев… Славка уже жалел, что не убежал, когда друг освободил его.

– Я тебя, кажется! Как фамилия? Почему молчишь?

– Я скажу, – вмешалась Граммофониха. – Я их, как облупленных, знаю!

– Подождите, – недовольно сморщился дежурный. – Сами должны сказать. Ну?

– Я ска… скажу только старшине С-солнцеву!

– Что? Ты его знаешь? – удивился милиционер. Строгость сразу слетела с него. – Старшина Солнцев… Солнцев сейчас на задании… Больше ты никому не скажешь? Только Солнцеву?

– Е… еще лейтенанту.

– Да-а, – протянул милиционер. – Чудеса!

Он снял трубку:

– Товарищ лейтенант, вы не зайдете? Домой собираетесь? Да, да, поздно. Тут мальчишка пришел, то есть не совсем пришел… его привели. Он желает только с вами разговаривать! Да, только с вами! Зайдёте? Ясно. Подождём.

Дежурный положил трубку:

– Прошу всех посидеть. И вы, пострадавшая, тоже посидите вон на скамеечке.

Граммофониха села на скамью, ребята пристроились с другого конца.

– Я подожду, время терпит. Я их выведу на чистую воду!

В это время раздался стук, и в дежурное помещение вбежала женщина. Видно было, что она одевалась наспех. Из-под пальто выглядывал халат, платок еле держался на голове.

– Татьяна Сергеевна, – шепнул Виталька.

– Ка… какая? – так же шепотом спросил Славка.

– Географию учит. В старших классах. Ты не знаешь.

– А…

– Здравствуйте, Татьяна Сергеевна, – решил поздороваться Виталька.

Но учительница даже не поглядела в его сторону.

– Кисличкин удрал из дома! Вылез со второго этажа… через окно… я все обыскала, – прерывисто произнесла она.

Славик и Виталька переглянулись. Значит, Нева остался в саду?

– Боже мой, – вздыхала учительница, – сотню мальчишек воспитала, а тут что? Всего ожидала… но такое! Месяца у меня не живет…

– Сейчас примем меры. – Дежурный потянулся к телефону. – Успокойтесь.

– Стойте, стойте, – заторопился Виталька, – не надо принимать меры! Он уже дома, наверное!

Учительница подняла глаза на Витальку:

– Ты? Что ты тут делаешь?

– Мы по делу, – сказал Виталька. – Потом расскажем. А Олег, наверное, уже спит дома!

Но приятели и не подозревали, что Олег всё ещё и не думал покидать сад торговки. Убежав от Витальки, он сразу же пробрался к противоположному краю забора и затаился в траве, чтобы оценить обстановку. Надо начинать поиск. Или он сейчас обнаружит окоп, или придётся признаться, что не выполнил боевого задания.

Где-то в глубине сада возились собаки. Рядом темнел забор. По плану окоп мог находиться только здесь, у самого забора. И Олег пополз, шаря по мокрой траве и включая на короткий миг фонарь. Понятно, что окоп могли давно засыпать землей или просто завалить каким-нибудь хламом… Он дополз до конца забора. В траве попадались щепки, скользкие комки глины и камни, но нигде-нигде не было даже маленькой ямки.

Промокший и усталый, он поднялся с земли и хотел уже уходить, но тут в саду послышался грузный топот, потом крик. Олег сообразил, что Виталька попался.

Вот всё снова затихло. Даже не было слышно визга собак. Олег подождал и не таясь пошел вдоль забора, но не сделал и двух шагов, как оступился и съехал в какую-то глубокую яму. На дне ямы загремели железные банки. Падая, Олег почувствовал, как больно резануло его чем-то по левой руке, но он не обратил внимания на боль, а тут же вскочил на ноги и включил фонарик.

Стенки ямы сверху были покатыми, но ниже оказались ровными и плотными. Яма была узкой и продолговатой.

Окоп! Наконец-то!

С разламывающейся от похмелья головой валялся Василий на своей койке в общежитии. Хотелось подняться и сунуться под кран, чтобы холодная струя воды хоть немного освежила, но соседи его сидели за шахматами, и не стоило им показывать, каким он явился домой.

«Ах, тётка, тётка! Будь ты неладна! И чего ты вцепилась в меня, как клещ? Чего вцепилась? – мрачно повторял Василий про себя. – Как мне от тебя отвязаться?!»

– Ага, теряешь лаечку! – послышался радостный голос долговязого механика Ивана.

– Ну уж ладью я тебе не отдам! – вздыхал партнер.

– Не отдашь лайку, тогда ферзь летит за два пешконосца!

Вот люди получают себе удовольствие! А он?! Ах, как хорошо было бы навсегда избавиться от этой тетки… Черт его, дурака, дернул поехать за яблоками. Получается, что стал теперь соучастником её махинаций! Если тётка попадется – он тоже виноват! Она-то его сразу выдаст, это факт. Что делать? А если рассказать всё ребятам? Нет, нельзя, что он – в уме?! Остается сделать, что просит тётка, и отвязаться от неё навсегда…

– А вот тебе еще шах! – ликовал Иван. – Ну как, нравится? По классическим образцам разбил тебя!

– Ладно, сдаюсь! Будем мы сегодня ужинать? У тебя сколько наличных? У меня копеек тридцать, – сказал партнер.

Получка должна была быть завтра.

– Эй, Иван, пойди-ка сюда, – приподнял голову Василий. – Вот, бери.

– Ого, откуда столько?

– Бери, не спрашивай, – махнул Василий.

Иван нахмурился и из-под очков в упор поглядел на Василия:

– Ты что это сегодня?

– Тётка… хватил немного. Принесите пивка, а?

– Вот так немного! Ничего себе!

– Ладно! Довольно меня учить, не маленький! – взорвался Василий. – Сходи в магазин, покупай жратвы какой захочешь, а мне пивка. Держи десятку.

Не взглянув на деньги, Иван вернулся к шахматам.

– Ещё одну сыграем, – предложил он партнеру.

Василий разозлился:

– Не хотите, и чёрт с вами! Уеду от вас.

– Тебе играть чёрными, – не обращая никакого внимания на Василия, сказал Иван.

– Собственный дом будет и сад, какой вам не снился! И пить буду хоть каждый день, и вам никакого дела нет, – ворчал Василий.

Но его никто не слушал.

– Десять, пятнадцать, сорок рубликов! Ай да тётка, не поскупилась! Сидите тут со своими тридцатью копейками, а я пошёл в ресторан. – Василий тяжело поднялся с кровати. – Соскучитесь – прошу в «Днепр».

– Твой ход, Лёнь, – сказал Иван.

Василий очутился на улице. Вокруг было темно и скользко. Не переставая шел дождь. Прохожих почти не было. В ресторан ему идти не хотелось. Но куда деться? Хотелось вернуться и рассказать все соседям. Но Василий только махнул рукой и пошёл к центру города.

Василий прикурил и осветил спичкой циферблат часов. Уже час! Ресторан не помог. Голова по-прежнему болела. Ночной дождь успел промочить его насквозь, и Василий зябко ежился. «Пойду спать! В конце концов, имею я право спать на своей кровати и никому не давать отчёта?» – думал он, а сам не трогался с места. Ишь, какая темень! Самое время перетащить проклятые яблоки в теткин дом. Перетащить и навсегда отделаться от неё.

И он пошел к теткиному дому. По дороге ему никто не встретился, ни один человек.

«Погодка! Хороший хозяин бобика на улицу не пустит, а тут болтайся из-за этой Дульцинеи!» – ворчал Василий.

В кармане он нащупал ключ от калитки. Сунула вчера тетка, сказав: «Мало ли, без меня придешь». Но калитка, к удивлению, оказалась незапертой. Василий вошел во двор. Все вокруг крепко спало. Даже собаки не учуяли его. «А ну их всех, не буду я Дульцинею поднимать, без неё спокойнее!» – подумал Василий и, захватив вёдра и лопату, пошел к месту, где были закопаны яблоки.

Отыскав канаву, он снял лопатой дёрн и, нащупав деревянные перекладины, отодвинул их в сторону. Дальше лежал брезент. Когда Василий стянул его, в нос ударил запах прелых яблок. Наполнив принесенные со двора ведра, он двинулся к дому. Ему всё мерещилось, что кто-то следит за ним. Но улица по-прежнему была пустынна. Тусклый фонарь светил в конце её.

– Да нет никого, чудится! – бормотал Василий, подбадривая себя.

Вытряхнув яблоки, он отправился за новыми. По дороге опять огляделся. Увидев, что никого нет, он подобрал камень и запустил в фонарь. Рука дрожала, и камень пролетел мимо. Вторым камнем Василий все же разбил лампочку. На улице наступила полнейшая темнота.

– Зачем тебе лейтенант? – шёпотом спросил ничего не понимающий Виталька.

– Мо… молчи. – Славка глазами показал на подслушивавшую Граммофониху. – Уз-знаешь. Как ты думаешь, он уже дома?

– Кто? Нева?

– Нева-то дома. Учительница сейчас ему за… задаст, – не повышая голоса, шептал Славка. – А Р-рекс? Где он?

– Вы чего перешептываетесь, а? Сговариваетесь, жулики? – пригрозила пальцем торговка. – Сговаривайтесь не сговаривайтесь, а штраф заплатите. Вот и товарищ командир идёт!

Лейтенант сразу прошел к столу и оттуда оглядел всю компанию. Славка даже приподнялся, чтобы лейтенант смог скорее узнать его. И тот узнал.

– А-а, все ясно, – коротко бросил он. – Значит, это ты?

– Он! – вскочила торговка. – И ещё вот этот, – она показала на Витальку. – Весь мой сад обчистили. Собак чем-то попортили. Дали им чегой-то, наверное.

Лейтенант весело глядел на мальчишек.

– Так, – протянул он. – Пиши, Симагин, с целью ограбления…

– Нечего там грабить! – неожиданно перебил Виталька.

Граммофониха всплеснула руками:

– Видали! Это у меня-то нечего?!

– Совсем нечего, – упрямо подтвердил Виталька.

Он подбежал к столу и, вытащив рубаху из брюк, вытряхнул несколько зелёных ещё яблок. Потом по одному стал подталкивать их к лейтенанту:

– Это вот антоновка, самый поздний сорт, а эти… эти и вовсе как дички! Всё. Больше ничего там нет. Я весь сад облазил. Нет больше!

Лицо Граммофонихи густо покраснело.

– Неправда! – заорала она.

Лейтенант повернулся к ней.

– Что неправда? – спросил он. – Яблоки ваши?

– Мои!.. Какие бы ни были, а мои! И не имеют права их воровать. Я буду в милицию жаловаться!

– Вы и так в милиции. Пиши, Симагин. Гражданка Рябова признала эти яблоки своими.

Славка радостно ерзал на скамейке. Кажется, всё получается.

Лейтенант снова обратился к Витальке:

– А точно, что других нет?

– Честное пионерское!

– Что вы на это скажете, Рябова?

– Мне и этих хватит. Одна живу… А… а откуда фамилию-то мою знаете? – всполошилась Граммофониха.

– Фамилию пришлось узнать! – загадочно ответил лейтенант.

Он вышел из-за стола, подошел к шкафу и вынул оттуда большой пакет.

– Ну, а сейчас что скажете? – спросил он и стал по одному выкладывать из пакета на стол огромные краснобокие яблоки.

– А эти откуда?

– Почем я знаю… – упавшим голосом пролепетала торговка.

– Зато я знаю! – усмехнулся лейтенант. – Эти яблоки… – он чуточку помедлил и подмигнул Славке, – эти яблоки скупил у вас на базаре один Шерлок Холмс! Вы попались, Рябова!

Виталька с изумлением поглядел на Славку:

– Ты что же, а? И ничего не сказал!

– Я не думал, что так по… получится, – ответил тот, сияя.

ВОТ НАТВОРИЛ…

Окоп! Олег ещё и ещё включал фонарик, чтобы убедиться, что это он. Как здорово всё получилось! А он еще хотел бросить поиски! Теперь в Ленинград, к Василию Ивановичу. «Товарищ Герой Советского Союза, я нашел ваш окоп!» – доложит он. А тот будет, конечно, страшно удивлён. «Окоп?! – спросит. – Мой окоп? Неужели! Кто его нашел, ты? Не может быть! Ты же ещё маленький». – «Я не маленький. Я нашел его один. Мне никто не помогал. Я вообще не люблю, когда мне кто-нибудь помогает!» – «Неужели один? – переспросит Герой Советского Союза. – Просто невероятно! Но почему же ты искал один?» – поинтересуется он. «Потому что я самый сообразительный, самый ловкий и больше всех люблю военную историю», – объяснит Олег. «Тогда ты настоящий герой! – похвалит Василий Иванович. – Но скажи, где ты нашёл окоп?» – «Ваш план очень запутан, пришлось все перерыть, – устало ответит Олег, – но в общем вы были правы: окоп оказался за деревьями, а не за ручьем. Найти его было сложно, потому что он находится в саду спекулянтки». – «Как, – ответит Герой Советского Союза, – на том месте, где погибли мои солдаты, живет спекулянтка? На том месте надо жить красиво!»

– Это же старик говорил Граммофонихе, – подумал он вслух. – Герой Советского Союза скажет: «Молодец, Кислицын! В военное время представил бы тебя к ордену и взял в разведку. Такие опытнейшие разведчики мне нужны!» Вот он как скажет.

Боевое задание было выполнено. Но Олег медлил. Не хотелось уходить, слишком сильны были переживания. Он вспомнил о «союзниках» – Витальке и Славке. Тоже – герои! Жалели свою собачонку. Когда идешь на штурм, надо забыть всякую жалость. Ничего он им не расскажет. Военную тайну таким не доверяют. Когда Василий Иванович приедет, тогда и узнают. Вот удивятся… Василий Иванович первым делом прогонит оттуда Граммофониху, а потом начнет поиски.

«Постой, – мелькнуло в голове, – а я? Разве я не могу поискать? Разве я плохой разведчик? Фонарик работает, отгребу хлам и буду рыть. А ну-ка, начали!»

Если б Олег знал, что вскоре будет горько раскаиваться в том, что приступил к раскопкам один, не подождав Василия Ивановича!

Отгрести хлам было совсем не просто. Торговка устроила из окопа мусорную яму. Олег нащупывал консервные банки, дырявые кастрюли и, осветив на всякий случай фонариком, выбрасывал наверх. Он проработал без передышки очень долго, а все не удавалось добраться до дна. Конца не было этим кастрюлям, обрезкам железа. Олег не чувствовал ни страха, ни холода, боялся лишь одного, что поиск окончится крахом, в окопе ничего дельного не найдётся. Ещё он боялся за батарейку. Вот-вот она должна сесть. Придётся кончать работу раньше времени. Он стал экономить свет, предпочитая ощупывать каждую вещь руками.

Какой-то неясный шорох прервал его труды, заставив замереть. Словно кто-то где-то ходил. Шорох не повторился, и Олег, прошептав: «Показалось. Конечно, показалось», начал снова.

Наконец он добрался до дна. Было ясно, что сюда сползло немало земли с бруствера. Совком без ручки, который нашёлся тут же, он принялся ковырять землю. Теперь приходилось то и дело включать свет, чтобы не пропустить чего-нибудь. Но Олегу и этого было мало. Каждый комок он разминал и просеивал сквозь пальцы. Внимание было напряжено, как никогда.

– Только б фонарик не подвел, – бормотал он. – Что-нибудь найти, что-нибудь… портсигар, котелок… а вдруг пистолет!

Он копал и копал. Ничего не находилось.

– Ну, – шептал он. – Одну бы фамилию нам узнать…

Ничего не было.

Наконец он понял, что копать больше не следует. И так забрался гораздо глубже, чем могло быть окопное дно.

– Что же это такое? – кусал он губы. – Вот беда… хоть бы ложку с фамилией!

Теперь он не жалел батарейку. Но все было напрасно. Только из правого угла, чуть повыше дна, торчала какая-то тряпка. Зачем ему тряпка! Граммофониха выбросила. На всякий случай попробовал вытянуть ее. Но истлевший конец легко оборвался.

– Брезент, что ли?.. Ну да, брезент.

Он вновь попробовал вытащить его из земли, но брезент опять оборвался.

– Подкопать надо. А ну… что с него толку! И так устал, – пожаловался Олег сам себе. – Пора уходить.

Но никуда он не ушёл, а начал осторожно обкапывать брезент со всех сторон.

– Что это? – тихонько ахнул он, чувствуя, как заколотилось сердце. – Что это? Свёрток!

Какой-то небольшой предмет был завёрнут в черный истлевший брезент.

– Что это?

В горле у него моментально пересохло. Прижав находку к груди, он стал выбираться из окопа.

Дождь уже перестал. Тяжело дыша, Олег провел рукавом по лицу и немного постоял, прислонившись к забору.

– Есть, – счастливо шептал он. – Ох и повезло!

И вдруг ему пришла мысль, что в брезенте, может, и нет ничего интересного. Он стал осторожно разворачивать его. Е-есть! Под тряпкой была плотная, хрустящая бумага. Она сама рвалась, когда Олег разворачивал ее. Ещё, ещё немного… Что это?! Гильза? Обычная гильза, вернее, патрон. На конце – пуля. Олег покачал пулю, и она легко подалась. Ага! Пулю вставили, чтобы в гильзу не попала вода… Значит, там что-то есть. Записка? Иначе для чего было прятать гильзу в брезент и закапывать? Может, донесение? Или что-нибудь о предателе?

Олег вытащил пулю и постучал гильзой по ладони. Записка не вываливалась, но Олег, посветив фонариком, видел, что она там, внутри. Он ещё постучал. Ничего не получилось. Надо её чем-то вытаскивать. Дома! Это он сделает дома. Скорее отсюда!

Как всё здорово вышло! И без всякой помощи! Пусть знает Василий Иванович, на что способны его земляки!

Олег двинулся было к отверстию в заборе, но передумал, сообразив, что калитка не заперта, раз в неё выскочили собаки. Он свернул к дому. Калитка была приоткрыта. Олег выбежал на улицу. И тут сразу же с кем-то столкнулся в темноте.

– Стой! – взревел над ухом знакомый голос.

Сильные руки рванули Олега с земли.

– Ты что, следить за мной! Ну, уж теперь пиши пропало! Нат Пинкертон проклятый!

Что-то тяжело ударило Олега по голове, и он упал на землю. Рука его разжалась, гильза отлетела далеко в сторону.

– Вот так! – прошипел Василий. – Теперь не станешь больше шпионить! – И, закрыв калитку на ключ, заспешил прочь от теткиного дома.

Хотя ему помешали перенести все яблоки, он счёл свою задачу оконченной. Теперь в общежитие! На душе было всё так же противно. Может быть, поэтому он и сорвал злость на мальчишке. Скорее заснуть и все забыть…

В коридоре общежития лицом к окну стоял человек в промокшей темной накидке с капюшоном. Заслышав шаги, он резко повернулся. Из-под капюшона сверкнул лаковый козырек, блеснула милицейская кокарда. Василий невольно попятился назад.

– Вы кто будете, гражданин? – негромко окликнул милиционер Василия.

Тот, смешавшись, едва проговорил фамилию.

– Из ресторана иду. Гулял на свои трудовые!

– Порядок, – козырнул милиционер. – А теперь вас очень хочет видеть Луиза Никоновна.

– Тетка! – ахнул пораженный Василий. – Где же она?

– Недалеко. У нас в дежурной.

Так старшина Солнцев доставил Василия в отделение.

– Хорош! – сказал лейтенант, осмотрев его. – Хорош… Наверное, всю покровскую грязь обобрал!

Из-за загородки в глубине комнаты на Василия мрачно сверкала глазами Граммофониха.

«Выдала Дульцинея! Всего выдала», – мелькнуло у Василия в голове. Он вздохнул и сказал так, чтоб услышали все в дежурной:

– Ух, жаба! Засосала меня в свое болото. Человеком мог быть!

– Мог бы, – подтвердил лейтенант, – да не стал, кажется?

– Обыск у неё сделайте, – мстительно заявил Василий. – Ворованного полон дом! Такое найдётся – ахнете!

Славка с Виталькой рассмеялись.

Лейтенант подошел к Славке и похлопал его по плечу:

– Молодец. С башкой малыш! Ну, прощай, и ты тоже.

Мальчишки вышли на крыльцо. Постояли. Славка счастливо вздохнул:

– Р-р-разоблачили! Ур-ра!

– Ур-ра! – подхватил Виталька. – Побежали домой! Мамка просила завтра ей помочь с яблоками.

– О… опять?

– Ага, только в столовую понесём. В комбинатовскую. Ур-ра!

Они побежали на свою Покровку. Внезапно Виталька остановился:

– А Нева? Неужели он и верно только за яблоками лазил?

– Про… просто не верится, что они такие жад… жадные до них в Ленинграде, – подхватил Славка.

– Чего он от меня уполз в саду? – недоумевал Виталька. – Ну и пусть! Пошли скорее. Как там Рекс? Прибежал ли?

Они снова побежали.

– Хо… хочешь скороговорку? – на ходу предложил Славка. И, не дождавшись ответа, начал: – Уж у лужи ужинал жареным жуком…

Олег не сомкнул глаз до самого утра. Он еле добрался домой. Тётке сказал, что в темноте налетел на дерево. Он не слушал возмущенную тетю Таню, не обращал внимания на боль.

– Как же так? – с досадой повторял Олег. – Ведь я держал её в руке! Столько искал, и вот…

Вдруг он понял, что если бы с ним были Виталька и Славик, гильза бы не пропала. Разве бы тот тронул троих? Струсил бы. И вообще, нечего воображать, что всё сделал один. Без ребят даже в сад не мог попасть…

– Вот натворил, ох и натворил, – повторял он. – Теперь уж никогда на глаза Василию Ивановичу не покажусь! И отцу нельзя ничего говорить… А воображал – приду, доложу: товарищ Герой Советского… ах шляпа, шляпа! Глотай свою «витаминизированную» и не суйся в военные тайны!

Он ворочался в постели и слышал, что тётя Таня тоже не спит. Ну и доставил он ей беспокойства! А главное – напрасно. Всё равно потерял гильзу.

Скорее бы утро. Может, лежит где-нибудь у дороги… А что, если её поднимут?!

Потом он всё-таки уснул.

И вот настало утро. В комнату вошла тётя Таня. Пощупала его голову, сменила повязку на руке.

– Не знаю, что с тобой делать? – вздыхала она. – Сечь? Непедагогично! И как это бедная Светка с тобой справляется? Так мало у меня живешь, а сколько я натерпелась!

Олег мог выслушать сейчас любые обвинения.

– Лежи. Я в аптеку за бинтом и примочкой.

Как только за тетей захлопнулась дверь, Олег вскочил с постели. Нужно было спешить. Может, и удастся ещё найти гильзу!

Одежды не было на месте. Он пошел в кухню. Его курточка и брюки болтались на верёвке мокрые. Надевать их не было никакой возможности. Олег стащил их с веревки и развесил на окне, на солнце. Может, скорее высохнут?!

Ничего не оставалось делать, пришлось отправляться в кровать.

А в домике на Покровке так же долго не мог заснуть Виталька. Он был очень доволен, что удалось всё же им разоблачить Граммофониху. Не давал спать Витальке ленинградец. Что за мальчишка! Храбрый, настойчивый. Нет, не верится, что такой станет рисковать ради яблок. Может, он тоже хотел разоблачить торговку? Только не говорил им? Узнать бы, что там с ним. Он ведь скоро уже должен уехать в свой Ленинград.

Когда мать ушла на работу, Виталька выскочил во двор и первое, что увидел – пустую конуру. Обычно, стоило только ему показаться, и Рекс рвался, вставал на задние лапы и приветствовал его лаем. Рекса до сих пор не было, и сердце Витальки снова защемило тревогой.

Виталька направился к Красному дому. Несмотря на раннее утро, там уже гоняли в футбол.

– Эй ты, – окликнули его, – иди играть! После воскресенья в школу, тогда не поиграешь.

– Подождите вы! Училкиного Олега не видели?

– Того, что Славке десять голов забил? Нет, не выходил сегодня.

Виталька поднялся на второй этаж и позвонил в дверь.

– Кто? – послышался знакомый голос.

Дверь отворилась. Перед Виталькой в одних трусах предстал Олег.

– А, ты? Проходи, двери закрывай, – хмуро сказал он, шлепая босыми пятками.

– Ну как, – входя, спросил Виталька, – много яблок нарвал? Хотя, какие уж там яблоки! – Он в упор взглянул на Олега. – А с нами знаешь что было?

Олег ничего не ответил, сел на кровати и неожиданно сказал:

– Потрогай, какая шишка!

Виталька потрогал:

– Горячая. Как же ты так?

– Да получилось…

– А здорово мы, а? Граммофониху судить будут. Спекулянтка. – Он улыбнулся. – А без тебя нам бы в сад не попасть. Это ты всё придумал!

– Ничего я не придумал, – кисло отозвался Олег. – Это… Это твой Рекс. Дома он?

– Нет ещё… Вернётся, – вздохнул Виталька. – Ну, рассказывай!

«Рассказывай, – мысленно передразнил Олег. – Как бы не так! Ещё не хватало, чтобы меня эти смоляки презирали. Никому ни слова, и все!»

Так он подумал и отвернулся от Витальки. Уходил бы скорей.

– А ты молодец, – снова сказал Виталька. И тут Олег не сдержался.

– Ты… – вырвалось у него, – ты думаешь, я за яблоками лазил? Врал я!

Виталька весь превратился в слух.

– Я так и знал. За чем же?

И Олег, уже не щадя себя, рассказал Витальке всё-всё, начиная от встречи с Василием Ивановичем. Когда он кончил, Виталька поднялся со стула.

– Эх ты, – сказал он. – А я-то тебя уважать стал!

– Постой, ты куда? Ну посиди, – виновато попросил Олег.

– Да что с тобой сидеть! – И Виталька хлопнул дверью.

Во дворе мальчишки по-прежнему гоняли мяч. Виталька остановил игру.

– Довольно, – сказал он, беря мяч в руки. – Дело ответственное есть!

В это время Славка в отличном настроении бежал к Виталькиному дому. Здорово всё-таки получилось. Граммофониха сама себя в милицию привела. Умрешь со смеху!

Калитка была заперта. Славка напрасно стучал – никто не выходил.

– Ушёл без меня, – удивленно протянул Славка. – Куда, интересно?

Он ещё постучал. Никого. Не лаял и Рекс. Неужели не вернулся?

И тут на улице он увидел собак. Их было три.

– Ре… Рекс, Рекс! – обрадованно закричал Славка.

Рекс вздрогнул, поднял голову, потом повернулся к собакам, как бы желая сказать, что это его зовут, и бросился к Славке. Тот стал гладить его и обнимать, радуясь, что пес оказался невредимым.

Собаки тоже приблизились, но застыли чуть поодаль. Две низкорослые дворняги. Стой, да ведь это сторожа Граммофонихи! Славик не верил своим глазам. Грозные псы торговки мирно махали хвостами.

– Ни… ничего не пойму. Неужели те двор… дворняги? Ну не бойтесь, идите сюда. Жу… жучки! Вы, видно, как хозяйка, только за забором хра… храбрые! Пошли, Рекс, Витальку искать. Вот о… обрадуется!

Меж тем приведенные Виталькой на место, где Олег потерял гильзу, мальчишки шарили по траве. Они искали целый час, наконец Виталька крикнул:

– Смотрите, нашел! Вот она!

Все бросились к нему, разглядывая тёмный патрон с качающейся пулей. Ребята сразу же стихли: там, за тоненькой латунной стенкой, была тайна.

– Чего ждать? – крикнул кто-то. – Открывай скорей! Что там?

Но Виталька покачал головой и спрятал патрон в карман.

– Нельзя, – сказал он. – Без Олега нечестно!

Придя из аптеки, тётя Таня снова занялась одеждой. Олегу было позволено встать с кровати, но о том, чтобы убежать на улицу, нечего было и думать.

Олег от тоски перелистывал старый «Огонек», когда тетя Таня пошла в прихожую на звонок и долго с кем-то препиралась. Вот она появилась в комнате и строго сказала:

– К тебе. Только ты никуда не пойдёшь. Можешь так и сказать своим приятелям!

В дверях стоял Виталька Он торжествующе глядел на Олега.

– Заходи, чего стоишь!

– Я не один, с ребятами.

– Много их?

– Много.

– Много нельзя! Я считаюсь больным, – пожал плечами Олег.

– Хорошо, – сказал Виталька. Он подбежал к окну на кухне и крикнул: – Подождите там, он больной! Сейчас выйду!

Потом повернулся к Олегу. Раскрыл ладонь.

– Гильза! – крикнул Олег так громко, что из комнаты явилась тётя Таня.

– Гильза… – повторял он в каком-то оцепенении. – Ты нашел её…

Виталька отдал ему темную гильзу:

– Держи, она твоя!

Олег сжал её крепко в кулаке:

– Давай вместе посмотрим

– Там мальчишки, – сказал Виталька, – их много. Они ждут.

«Ну и что!» – хотел было сказать Олег, но осёкся и повернулся к тёте Тане.

– Тётя Таня, ну тётя Таня! Пусть они все войдут, а? Я сам потом подмету и всё сделаю.

Тётя Таня беспомощно махнула рукой.

– Спасибо! – крикнул Олег, и через минуту целая ватага мальчишек ввалилась в комнату.

Олег глядел на гильзу, не решаясь доставать записку.

– Да скорей ты! – нетерпеливо кричали кругом.

Осторожно раскачав пулю, Олег вытащил её и постучал гильзой по ладони.

– Не вылезает. Надо чем-нибудь.

Тётя Таня протянула ему булавку. Олег поковырял ею в гильзе и, зацепив, вытащил на свет жёлтый, свернутый трубочкой листок.

Наступила полная тишина. Олег принялся разворачивать листок. Никто не дышал.

– Химическим написано… буквы расплылись… – сдавленно произнес Олег и принялся разбирать бледные строчки:

– Пат-р-роны… патроны кончились. С… тут стерто – в плен не… бу… е… м. Ага, сдаваться в плен не будем! Понятно?

– А дальше? – спросил кто-то.

– Всё. Одни подписи.

– Ну читай, читай!

– Ан… Андрей, – с трудом разобрал Олег совсем слившиеся буквы. – Фамилию не разобрать, расплылась… Только окончание… хров.

Виталька вздрогнул. Вздрогнул и Славка. В последний момент он, не замеченный никем, появился в квартире.

– Тищенко Гриша, – разбирал по складам Олег. – Кашин, Замтерадзе… имя не разобрать. Тут ещё что-то? Так. С нами полковник. Име… имени не знаем. Он из Ле… не разобрать, совсем стёрлось. – Олег посмотрел на ребят. – Из Ленинграда!

– Не обязательно, может, из Ленинакана! – вставила тётя Таня.

– Из Ленинграда. Это Василий Иванович. Я знаю.

– Тищенко, Кашин… Василий Иванович теперь узнает, кто спас ему жизнь. Я эту записку в Ленинград свезу. От всех нас, – добавил Олег.

– А-андрей, – волновался Славка. – Хров… Вихров. Это де… душкин Андрей? Сейчас де… деда п-позову.

– Зови, – поддержал Виталька, но тётя Таня сказала:

– Обождите!

Все увидели, что и она очень волнуется. Она прижала руки к груди и снова сказала:

– Обождите… Нельзя Артюшу раньше времени тревожить. Скорее всего это наш Андрей. Но пусть Олег узнает получше у полковника.

– Правильно, – кивнул Олег. – Не надо спешить. Увижусь с Василием Ивановичем и потом напишу вам.

«А как же с предателем? – думал он. – Значит, поиск не закончен. Придется ещё искать. Конечно! Отступать не будем. Теперь Василий Иванович возьмет меня в помощники».

– Только напиши, – сказал Виталька.

– Конечно. Поиск ведь не окончен, – сказал Олег, думая о своём.

В раскрытое окно послышался требовательный собачий лай.

– Да это же Рекс, – воскликнул Виталька и бросился к окну. – Рекс! Целый? Откуда же ты?

– Я его при… привел, – сказал Славка. – Он всех победил. Не будет больше сторожей у Граммофонихи!