Текст книги "Путаный след"

Автор книги: Сергей Давыдов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

ПРОСПАЛ

Он проснулся от сильного стука в дверь.

– Четвёртое, Смоленск скоро! – кричала проводница. – Подъём!

Олег протёр глаза. Купе было пусто. Он понял, что проспал Василия Ивановича. Тот сошёл ночью в Витебске. На краю столика горкой лежали конфеты. Ему оставил.

– Вставай, вставай, – сказала проводница, входя. – Некогда. Надо купе убрать. – В руках у нее был веник.

К конфетам Олег не притронулся. Достал чемодан. Помедлил.

– До свиданья, – сказала проводница. Она быстро работала веником.

– Пока, – вздохнул он.

Поезд медленно подошел к перрону. Олег огляделся с подножки: какой ты, Смоленск? Солнечный. Оказывается, гористый. Ого, ну и соборище стоит на краю горы! Вон телевизионная вышка… Где же тут Днепр?

– Кисличкин, привет, как доехал? Ух и мрачный! Уже по маме соскучился? Да ну, слезай же!

Он спрыгнул на перрон. Тётя Таня, шумная, весёлая, в лёгкой спортивной куртке голубого цвета, в ярком платке с крупными горошинами, бросилась к нему. Олег сморщился. Эти поцелуи… Кругом столько народа! Нехотя подставил щеку.

– Что, что? – протянула она. – Целоваться? Фу! – И хлопнула его по плечу. – Давай чемодан. Давай, давай, говорят. Так положено. Ты же гость. Пешком пойдём. Такси у нас – роскошь, это не в Ленинграде. Тут рядом, только в гору подняться. Здесь кругом горы.

– Вижу, – невесело сказал он.

– Да что с тобой, Кисличкин? Какая муха укусила, а?

ЯБЛОЧКИ СМОЛЕНСКИЕ

… Вот тебе и Днепр!

Узкая, с подмытыми берегами речушка течет под высоким мостом. Может, в городе есть другой Днепр? Надо спросить. Рядом, навалившись грудью на перила, скучал молодой мужчина в соломенной шляпе.

– Дяденька, это что за речка?

Тот оторвался от перил, сонно оглядел Олега и небрежно пробасил:

– Это есть великая водная артерия. Днепр называется! – и, щелкнув Олега по носу толстым коротким пальцем, добавил: – Понятно, турок необразованный?

К пристани пробирался речной трамвай. С моста видно, как рулевой отчаянно крутит штурвал, всё время высовываясь из рубки и что-то крича.

– Всё равно застрянешь, – определил мужчина в соломенной шляпе. – Кричи не кричи!

Он не ошибся. Кораблик и впрямь сел на мель. Рулевой вышел из рубки. Взял багор. Упираясь в дно, стал подталкиваться к пристани.

– Ну и ну! – вырвалось у Олега. – Днепр!

За два дня Олег успел обегать весь город и теперь слонялся просто так, от нечего делать. Хорошо бы выкупаться. Снизу доносились крики мальчишек. Но стоит ли купаться в такой луже! У тети Тани два шкафа с книгами. Может, найдется что-нибудь подходящее.

Олег пошел к остановке на базарной площади. Трамвая долго не было, и на тротуаре собралась толпа с авоськами, набитыми яблоками. Наконец подошел трамвай. Все кинулись к нему. Передние уже поднялись в вагон, но вдруг стали пятиться назад, выталкиваемые непонятной силой.

– Что там еще, кто хулиганит? – кричали задние.

В дверях вагона появилась громадная женщина. Её круглое лицо пылало негодованием.

– Да пропустите ж, лешие! Выйти не дадут! – орала она, яростно работая локтями.

В каждой руке у нее было по большой тяжелой корзине. Поставив ношу на асфальт, великанша снова бросилась в вагон и выволокла ещё тугой мешок.

– Почём нынче яблоки, Никоновна? – выкрикнул кто-то из толпы.

Олег загляделся на странную тетку и опомнился лишь, когда, звякнув, трамвай отошел от остановки. Никого не осталось вокруг. Одна великанша, тупо уставившись на свой многочисленный багаж, соображала, как бы ей управиться.

– Пионер ведь? – вдруг спросила она Олега.

– Пионер, – растерянно подтвердил тот.

– Так чего же ты стоишь?! Не видишь, помочь надо. Ну и пионеры нынче! Бери корзины!

Олег так растерялся, что без слов поднял корзины и отправился следом за великаншей.

Она привела его на базар. Там потеснила торгующих: «Двиньтесь, чего разложились!» Потом сходила куда-то за весами. Сорвала с корзин тряпки. Кинула на весы с десяток яблок. Поправила сбившийся на голове платок. Открыла рот. И над базаром прогремело:

– Яблочки-и смоленские-е!

Покупатели так и ринулись к ней со всех сторон.

– Вот это да! – Олегу стало весело. – Вот так тётка!

– Ты ещё здесь? – поглядела на него подозрительно торговка. – На вот – и уходи. – Она сунула ему гривенник. – Ну и пионеры нынче!

И Олег пошел, подкидывая на ходу гривенник. Солнце жарило так, что необходимо было скорей прохладиться. У лотка с мороженым он остановился. Тут же продавалась газировка.

– Стаканчик фруктового!

Продавец читал книгу. Он нехотя взглянул в сторону Олега:

– Фруктовое жидкое будет.

– Тогда молочного.

– И того хуже.

– Ну газировки с двумя порциями.

Продавец вздохнул и принялся мыть стакан.

Вода оказалась тёплой и нисколько не вкусной.

– Тьфу ты! Всё тут не как у людей! – рассердился Олег и, поставив недопитый стакан, зашагал было прочь. Но тут его окликнули.

– Эй! – раздалось за спиной. – П-погоди!

Олег быстро обернулся. Низкорослый широкоплечий мальчишка, небрежно засунув руки в карманы брюк, стоял перед ним. Мальчишка был без майки, загорелый до черноты, волосы мокрые, – видно, только с Днепра.

– Ты что же, а? Д-думаешь, я не видел!

Он так подозрительно смотрел на Олега, словно тот собирался украсть смоленский вокзал.

– Г-граммофонихе помогаешь!

Олег пожал плечами:

– Ко-му? – протянул Олег. – Какой еще Граммофонихе? Чего тебе надо?

– М-мне? – удивился коротышка. – М-мне-то ничего не надо. В… зубы тебе дать надо. Д-думаешь, Славка не выследит?

– Кто? Что за Славка?

– Я – Славка! – еще больше удивился мальчишка. Словно все должны были его знать.

– Ты? А я-то думал, ты – Попенченко! – насмешливо съязвил Олег. – Чемпион мира по боксу! Ну, чего тебе? Говори быстрее. Тянешь, тянешь.

– Я т-т-тебе д-дам б-б-быстрее! – еще больше заикаясь, совсем распалился мальчишка. – Д-думаешь, у твоей Граммоф… Граммофонихи сад лучше на… нашего? Мы с дедом возимся-возимся. А она каждый день на рынке. С-спекулянтка! Я её всё равно поймаю! С-с-скупает где-нибудь и продает! А хвастается: у м-м… у меня яблок больше вашего. У меня все сорта заведены!

Да, надо иметь терпение, чтобы слушать этого Славку!

– Какие сорта, какая Граммофониха, какой дед? Отстань ты от меня! Надоел!

Олег повернулся, сунул руки в карманы и медленно пошел прочь. Отстанет от него Славка или нет?

– Я т-тебя е-ещё найду! От С-славки не спря… не спрячешься! – крикнул тот вдогонку.

Но отстал.

НЕУДАЧНЫЙ НАБЕГ

Красный кирпичный дом, где живёт тётя Таня, стоит на горе. Улицы здесь узкие и кривые. Из-за заборов свисают ветки с яблоками. Куры удирают от редких машин, спасаясь в разросшейся лебеде. Тихо днем здесь. Взрослые на работе. Мальчишки на Днепре.

Олег кидался камешками в кур. Без интереса поглядывал на покачивающиеся над головой недоспелые яблоки. Откусишь – и всего передёрнет! Вдруг Олег замедлил шаг.

– Ого! Вот это яблочки! – ахнул он.

Огромные – величиной с апельсин, – жёлтые, с красными прожилками яблоки аппетитно поглядывали из-за невысокого заборчика. Они, как фонари, светились изнутри. Вот таких бы поесть!

Олег огляделся. Улица пуста. Никогда ему еще не приходилось лазить в чужие сады. Да и где они в Ленинграде?! Что ж, попробуем. Подумаешь мне, забор! Рр-а-з – и там!

Олег подтянулся на руках и легко перемахнул на другую сторону. Заборчик только скрипнул под его тяжестью.

Рыжие яблоки были совсем рядом. Но едва он выбрался из крыжовника, который стеной рос за забором, как его встретили в штыки цепкие заросли малины. Стараясь не шуметь, Олег начал раздвигать малинник.

В глубине сада стоял маленький домик. Олегу видны были часть его стенки и окошечко, покрытые вьющейся зеленью. Дом напоминал садовую сторожку.

«Интересно, кто это тут может жить?» – притаившись, думал Олег.

Потихоньку-потихоньку он наконец добрался и до яблонь. В саду, кажется, никого. Яблоки свисали так низко, что стоило чуть тряхнуть ветку и они шлёпались на землю. Олег быстро набил карманы. Сунул несколько и за пазуху.

Он уже собирался было назад, но вдруг услышал пение. Чей-то глуховатый голос напевал:

Так, так Та-а-ак!

Сучок? Ну, конечно, сучо-ок!

А зачем мне су-у-чо-ок?

Для чего мне су-у-чо-ок?

Олег удивленно прислушался, а голос продолжал:

Как некстати су-чо-ок!

Тут он увидел невысокого старика в клеёнчатом фартуке. В руках старик держал деревянную чашку размером с таз. Прижимая к чашке ухо, он стучал по ней согнутым пальцем и продолжал:

Все испортил су-чо-ок!

Вот он поставил чашку на крыльцо. Налил в неё воды из ведра. Наклонившись, стал смотреть, не протекает ли чашка. Погладил бородку, кашлянул, склонил голову набок, прислушался и громко сказал:

– А в саду кто-то есть!

Олег бросился к забору. Работая изо всех сил руками, продрался сквозь малину, запутался в крыжовнике, больно исцарапал щеку, исколол руки, всё же, дотянувшись, ухватился за доски, но тут его ноги заскользили, и он упал на землю,

Когда Олег вскочил, то увидел, что старик рядом.

Удрать было совершенно невозможно. Стоило старику протянуть руку, и он схватил бы Олега. Вот тебе и яблоки! Попался… Оторвав глаза от земли, Олег взглянул на своего преследователя и удивился ещё больше. Хотя лицо старика выглядело грозным, под седыми усами его таилась улыбка. Светлые, с прищуром глаза с интересом оглядывали непрошеного гостя.

– Ты проник в сад отсюда? – наконец заговорил старик, показывая на забор.

– С парашютом прыгнул, – буркнул Олег.

Он незаметно подвигался ближе к забору.

– Однако хитер, – заметил старик, покачав головой, – только не спеши, я тебя всё равно могу поймать!

«Ну и везет же мне! В первый раз полез – и вот, пожалуйста! А старик чудной какой-то. Дачная бабка давно бы милицию стала звать».

Старик провел рукой по бороде, с которой посыпались опилки.

– Значит, ты пролез здесь?

– Совсем и не здесь.

– Где же? – озадаченно спросил он.

Олег махнул рукой в сторону:

– Вон там.

– Там? – еще более удивился старик. – Там у меня крыжовник растет. Неужели зеленый заслон ненадежен? А я уж думал сносить забор!

– А зачем его сносить? – Олег окончательно решил, что старик – чудак.

– Ишь! А представь себе, нарушитель, что на улицах вообще не будет заборов. Только этакая зелёная изгородь. Здорово, а?!

– Здорово, – согласился Олег. – Я об эту зелёную изгородь все руки исколол.

– Вижу, – кивнул старик. – Ты своё получил. Я тебя отпускаю. Вон там проход между кустами. Калитка за домом. Шагай и можешь забирать яблоки, раз ты их нарвал.

Еще не веря такому исходу дела, Олег двинулся в сторону, куда показал старик, как вдруг тот остановил его:

– Эй, погоди! Ты знаешь, конечно, Славика? Конечно, знаешь. Его все тут любят.

Олегу бы сказать «не знаю» и спокойно уйти. Но он не сообразил этого.

– Славика? Заику, что ли? Ну и тип, – обернулся он. – Хотел я ему банку дать, да он и так заикается! Привязался, зачем я какой-то Граммофонихе помогаю!

Старик даже подпрыгнул:

– Ах ты мошенник, ах мошенник! Я ещё с ним разговариваю.

Он схватил хворостину и больно хлестнул Олега.

– Никуда не пущу, пока внук не придёт. Всё. Я сказал. Ах разбойник. Ты у меня узнаешь заику! – заорал он на весь сад.

– А что, не заика, что ли, – ошарашенный таким поворотом дела, отступил Олег. Он снова оказался прижатым в угол. Хворостина, как копье, висела над ним.

– Ну, только Славик придёт! Да если еще с Виталькой… Граммофонихин помощник! Разбойник! – кипятился дед и снова хлестал Олега.

Положение было незавидным. Дед мог его хлестать, сколько хотел. Не умолять же его, чтобы отпустил. Да, а вдруг этот заика сейчас придёт, да ещё какой-то там Виталька… Несдобровать будет!

– Не шевелись, – покрикивал дед. – Смирно! Иначе, – и он потрясал хворостиной.

И тут Олега осенило. Он смерил расстояние между собой и дедом. Можно удрать, если…

– Я тебе не попался и заикам никаким не попадусь! – задиристо крикнул он и, выхватив из-за пазухи яблоко, запустил им в старика.

– Ах ты мошенник! – Старик едва успел отскочить в сторону. Но Олегу только того и требовалось. Секунда – и он перемахнул через забор.

– Будь здоров, дед! – крикнул он уже с другой стороны. – Не кашляй!

ЧЬЁ ЭТО ЯБЛОКО?

Полуденное солнце все так же жарило на Покровке, когда хлопнула калитка возле одного из домов и оттуда, весело насвистывая, выскочил рыжий мальчишка лет тринадцати. Вслед ему из-за забора послышалось обиженное собачье повизгиванье.

– Молчать, Рекс! Я скоро. Потом вместе пойдем на Днепр. Ясно?

На мальчишке была полинявшая голубая футболка и узкие брюки, едва доходившие до щиколоток. Зато на ногах новенькие щегольские кеды. Рыжий был высок и статен. Рукава футболки облегали крепкие мышцы.

Он сунул руки в карманы и пошел дальше, по-хозяйски оглядывая улицу. Но вдруг остановился и даже присвистнул от удивления.

На пустыре, там, где у них была спортплощадка, на столе для пинг-понга сидел незнакомый мальчишка и ел яблоко, выплевывая семечки на траву. Заметив уставившегося на него рыжего, Олег – а это был он – и не подумал слезать со стола. Он спокойно запустил огрызком приконченного яблока в столб турника и принялся за следующее.

– Эй, откуда ты взялся? – крикнул рыжий мальчишка.

Олег на минуту перестал двигать челюстями и вопросительно взглянул на рыжего.

– Горизонтальность нарушишь!

– Горизонтальность?! – Олег насмешливо оглядел стол. – На этой колбасе вы играете в пинг-понг? Сила! – Он было свесил ноги и хотел слезть, но передумал. После только что одержанной победы ему было море по колено. – А ничего этот ваш Смоленск, хорошая деревня! – бросил он, аппетитно жуя.

– Я тебе дам деревню! – моментально вскинулся мальчишка в футболке. – А ну слезай со стола, а то…

– А то? Маму позовешь? – не испугался Олег. Но со стола все-таки слез.

– Выискался откуда-то такой, – сквозь зубы пробурчал мальчишка. Лицо его стало красным.

– Откуда? Оттуда, где Октябрьская революция произошла! Может, слыхал? – вредничал Олег.

– Приехал в чужой город!

– Приехал! Днепр называется, купаться негде.

– Ну и купался бы в своей Неве!

– Ну и купался бы, – продолжал Олег, – родители послали. Говорят, у вас воздух хороший. Деревенский, – подчеркнул он.

Странно, но этот задавака чем-то даже нравился рыжему.

– Наш Смоленск – старше Москвы, – уже успокаиваясь, сказал он.

– Ну и что от вашей старости? Скука одна!

Олег сказал неправду. Смоленск ему начинал нравиться. Но уж так воинственно он был настроен сегодня.

– В футбол бы ещё поиграть, другое дело.

Рыжий усмехнулся:

– Рост у тебя маловат для футбола. Мячи подавать годишься.

Олег гордо промолчал.

– Но вообще-то можем попробовать. Слушай, ленинградец, как тебя зовут?

– Олег.

– А-а, ну здорово! Меня Виталька.

– Здорово. А где у вас поле?

– Покажу. Приходи сюда вечером.

– Ладно. – Олег полез за пазуху и, вытащил яблоко: самое большое. – Бери, у меня много.

Тот взял яблоко и внимательно оглядел его.

– Слушай, откуда такое? – медленно спросил он.

– Оттуда, – Олег подмигнул.

– Из Артюшиного сада, – уверенно определил рыжий.

– Не, – Олег помотал головой, – дед там какой-то был. Я ему как засадил, он так и шмякнулся. Вот здо…

Тут он осёкся. Руки мальчишки внезапно сжались в кулаки.

– Да ты что?!

– А что такое? – протянул Олег.

– «Деду засадил», – передразнил Виталька и пошёл на Олега.

– А что? Дедушки-бабушки! Все они за стакан ягод три шкуры дерут! Или, может, твой дед – Герой Советского Союза?

В этот момент противник размахнулся, но… к своему удивлению, ударил то место, где только что был Олег.

– Ты что, драться? – крикнул Олег с другой стороны стола.

Вместо ответа тот снова рубанул рукой воздух.

– Рыжий! – злорадно съехидничал Олег. – Вот я, попади!

Он придвинулся к нему, лицо его побледнело, но взгляд по-прежнему был насмешливым.

– Ну, давай!

Виталька был вне себя. Чтобы на его улице да так скалили зубы!

– Думаешь, не попаду? – процедил он, придвигаясь в то же время ещё ближе.

– Попробуй.

В одно мгновение Виталька упал на колени и, ловко ухватив противника за ноги, дернул к себе. Олег грохнулся на траву, Виталька навалился на него.

– Ага, – удовлетворенно пропел он. – Ну как? Я тебе покажу, как деда обижать. Я тебе покажу, – повторял он, лупя Олега. – Убирайся лучше на Неву.

– Не уберусь, – донеслось снизу. – Все ваши яблоки обобью.

– Обобьёшь? Так вот тебе! Вот!

– Хоть с собаками карауль. Обобью!

Они выкатились с площадки на дорогу. Виталька все не отпускал Олега. Неожиданно тот прекратил сопротивление и замер.

– Ты что, жив? – испуганно спросил Виталька. Он не знал, что это был приём, и немного ослабил руки.

– Ой! – взвыл он в тот же момент. – Пусти руку, больно. Тебе говорят, пусти! Ну хватит! Больно…

Олег поднялся тяжело дыша. Здорово ему все же досталось. Спасибо, приём выручил.

– Завтра я зайду в ваш сад. Ждите моего визита, – прошипел он на прощанье.

В калитку маленького дома с железной крышей постучала почтальонша:

– Артёмыч! Дед, где ты? Дома ли?

– Дома, дома, входите!

– Пенсию принесла. Распишись. Всех обошла. Остается только Красный дом. Учительнице сразу два письма из Ленинграда.

Старик с любопытством взглянул на почтальоншу. Обычно она спешила. И была неразговорчивой.

– Угостил бы, Артемыч, спеленьким.

– Да, – засуетился старик, – сейчас… – Он пошёл в сад, думая, что у почтальонши наверняка есть какие-то новости.

Вернулся он с большой деревянной миской, полной отборных яблок.

– Самые лучшие. Сегодня на них воришка охотился.

– Кто-нибудь чужой. У нас такого не водится.

– Пожалуй. Я его раньше не видел. Худенький, светловолосый. Лет тринадцать, не больше.

– Волосы дыбом, что ли?

– Похоже.

– Тогда племянник учительницы! И к гадалке ходить не надо! Ишь, не успел приехать, а уже безобразничает.

Она оглядела новую чашку в руках старика.

– Поди, тоже сами выточили.

– Не повезло вот, – отозвался старик. – Уже совсем готова была, и вдруг сучок! Я его на клей посадил. Но все равно работа не та! А вы мне ничего не хотите сказать? Мне кажется…

– Да так, болтают… – поднялась почтальонша, перебивая его. – Граммофониха всё! Не может, говорит, дед один таким участком владеть! Не имеет права. Не положено ему столько земли. Хитрый, говорит, дед! Внука к себе специально взял, чтобы участок не отобрали. Внук, говорит, без матери живёт. Постирать ребёнку некому, обед сварить некому! Мальчишка даже заикаться стал от голода. Честное слово, так и говорила! На базаре прямо. Комиссию к нему, к вам значит, послать надо, говорила! Пойду. Спасибо за яблоки. – И почтальонша вышла за калитку.

– Хорошо хоть Славка не слыхал, – ахнул дед.

– Я с-слыхал, – мрачно сказал тот, показываясь из окна домика. – Я все с-слыхал.

Он вылез в окно и подошел к деду:

– Ты не бойся, д-дед. Я ее все р-равно разоблачу.

Старик положил руку на его плечо, и они молча пошли по саду. Красив был сад. От наливных солнечных яблок шел аромат, словно от цветов. Тяжелые, напрягшиеся ветви еле удерживались специальными рогатинами-подпорками. Листья немного пожухли от жары, свернулись.

– Столько труда, – сказал старик. – Столько труда! Отдам я школе свой сад. Говорил уже директору. У них нет пришкольного участка. Вот и отдам. А сам пойду к ним садовником, сторожем, кем угодно.

– Не ра… не расстраивайся, дед, а? Хочешь я т-тебе скороговорку прочту Виталькину?

Дед заулыбался:

– Выучил?

– Ага. Идем в беседку.

В глубине сада старик соорудил что-то вроде большого деревянного грота, посадил вокруг него хмель, который поднялся до самого верху и образовал беседку. Возле беседки был устроен душ. В жаркую погоду Славка по десять раз бегал прохлаждаться.

– Ну вот. Ты садись. И слушай. С-сейчас. Ну, слушай.

Славка пошептал про себя, помедлил, набрал воздуху и затараторил:

Уж у лужи ужинал

ж… ж..

– Постой. Не торопись, – остановил его дед. – Спокойнее. Ну, снова.

Уж у лужи ужинал

жареным жуком… –

не споткнувшись выговорил Славка.

– Вот, – удовлетворенно сказал дед. – Другое дело. А теперь всю попробуй. Только, опять же, не торопись.

Уж у лужи ужинал

жареным жуком.

Уж жука на солнце вялил,

три часа на жире жарил,

ну, а уж потом

уж у лужи ужинал

жареным жуком! –

одним махом выпалил внук и сам же закричал: – Ур-ра!

– Ур-ра! – Между листьев замелькала голубая футболка Витальки.

– Славка, включай душ, – закричал он. – Жара сто градусов!

– А ты что такой грязный? – удивился Славка, пуская воду.

Виталька быстро разделся и, оставшись в одних трусах, бросился под душ.

– А эт… это что у тебя на лбу. Ш-шишка?

– Кто это тебя, Витаха? – спросил дед.

Тот с кряканьем подпрыгивал под душем.

– Да тут один такой. Ленинградский задавала. Я его скрутил, а он приём какой-то придумал. Самбо, наверное!

Дед с любопытством прислушивался к его словам.

– Уж не худенький ли такой, вихрастый?

– Ага, белобрысый, – отвечал Виталька, отчаянно брызгаясь.

– И ты с ним не справился? Жаль. Он сегодня у нас в саду побывал.

– Знаю. Он и завтра обещал прийти. Надо сделать засаду.

– Я ему п-приду! Я его тоже знаю… Он Грам… Граммофонихе п-помогал. А Граммофониха с-сегодня целый мешок коробовки продала. А говорила, ч-что у неё нет в с-саду коробовки!