Текст книги "Вероятный противник (СИ)"

Автор книги: Сергей Братов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц)

Молодой инспектор неподвижно стоял посередине поляны и анализировал свои ощущения. Голос десантника застал его в тот момент, когда он сообразил, что чувство опасности вызывают в нём цветы и скалы, расположенные неподалеку. Причём от последних сигнал враждебности ощущался гораздо сильнее.

– Нам туда. – сообщил Данила, кивнув в сторону нагромождения камней.

– Ты что-то чувствуешь? – поинтересовалась Маргарита. Молодой инспектор кивнул головой и направился к высокой скале, в которой зияли небольшие отверстия. Десантники обогнали его и заставили замедлить шаг. Они медленно подошли к интересующему их объекту. Данила замер, прислушиваясь к своим ощущениям. Ему казалось, что из небольших отверстий напоминающих бойницы к нему тянулся внимательный угрожающий взгляд.

– Там никого нет. – заявил Джон Адамс. – Мы сканировали находящиеся внутри пустоты. Человек сможет там передвигаться только ползком. Глубоко под землёй есть несколько больших пещер. Но добраться туда практически невозможно. К тому же данные приборов говорят о том, что в нутрии скалы нет теплокровных животных или людей.

– Вот это и странно. – сказал Махсут-би. – Отличное место для грызунов. Мне кажется, что они должны чувствовать себя там спокойнее. На этой же планете мыши ведут себя довольно странно. Гуляют себе преспокойно по лесу, даже нас не бояться, а к скалам, не суются. Скорее всего, там прячется мысык, который на них охотиться.

– Мысык – кот, кошка. – доложил Даниле скафандр.

– Слишком маленькие отверстия для того, чтобы там прятался кто-то большой. – покачала головой Маргарита. – Во всяком случае, предлагаю остаться здесь на ночь и посмотреть, что произойдёт. Ведь люди покинули лагерь после захода солнца. Ждать осталось недолго – скоро наступит вечер.

– Оставим здесь зонды, пусть внимательно следят за окрестностями, а сами расположимся в лагере, и будем держать под наблюдением поляну с помощью камер слежения. Посмотрим, что произойдёт после захода Солнца, то есть «Калифорнии». – приказал Махсут-би. – А сейчас всем в лагерь. Шлемы не снимать, забрала держать открытыми.

Полковник Сорока, Джон Адамс и два десантника охраняли границы лагеря. Десантный бот стоял посередине поляны. Исследовательские зонды зависли над поляной цветами и скалой, испещрённой отверстиями-амбразурами. Маргарита, Махсут-би и Данила расположились в лабораторном модуле перед мониторами. Ничего особенного не происходило, если не считать того, что животные и птицы старательно обходили и облетали странные растения на опушке леса. Так продолжалось до захода солнца. Как только на лагерь опустилась ночь, сразу же чуткие камеры зондов зафиксировали движение в скалах. Инспекторы «Совета земли» обнаружили, что у основания скалы появились значительные дыры, вероятно до этого они были заткнуты большими булыжниками, хорошо подогнанными к отверстиям в камне. Эти своеобразные двери открыли огромные, величиной с ладонь взрослого человека, муравьи. Они несколькими потоками сразу же устремились к поляне с цветами. Данила приказал увеличить изображение. Камера выхватила одного из насекомых. Если судить по форме тела это был настоящий муравей, правда, гигантских размеров. Смущала голова. Большая, по отношению к телу, и украшенная мощными мандибулами – жвалами.

– Вот и местные хищники. – тихо проговорила Маргарита. – Такими челюстями можно и кости дробить.

– Что-то среднее между муравьём и термитом. – подытожил Махсут-би. – Если у них тот же общественный строй что и у наших подобных насекомых, то перед нами солдаты.

Его слова подтвердились. Муравьи-термиты с огромными мандибулами окружили поляну с цветами и замерли, шевеля усиками. Из скалы появился новый отряд. Их вид был не так грозен – головы и жвала гораздо меньше, чем у своих сородичей-солдат и выполняли они совершенно другие функции. На их спинах покоились большие, раза в два больше чем сами насекомые, шары тёмно-коричневого цвета.

– Рабочие. – предположила Маргарита. Она оказалась права. Муравьи устремились к стеблям цветов. Они сбрасывали свою ношу на землю, дробили её жвалами и разравнивали лапами.

– Неужели удобряют? – спросил Махсут-би, ни к кому не обращаясь. Ему не ответили. Ответ был и так ясен.

Закончив разбрасывать удобрение, муравьи-рабочие спешили возвратиться в свой огромный муравейник. Работа продолжалась до полуночи. Внезапно движение прекратилось. Из скалы выскочил большой отряд муравьёв-воинов. Они выстроились идеальным квадратом и замерли. Через минуту из отверстия выполз огромный, размером с кошку, муравей с прозрачными крыльями. Он был лишён жвал, зато обладал чрезмерно большой головой и длинными усиками.

– Матка, – прошептала Маргарита, – Или королева.

Её голос сорвался. Данила почувствовал себя неуютно. Ему казалось, что кто-то пытается проникнуть в его мозг и навязать свою волю. Мышцы расслабились, очень захотелось спать. Он взглянул на аксакала и женщину. Они выглядели уставшими, сонными и уже начали валиться на бок.

– Полковник Сорока, Джон Адамс. – мелькнуло в голове у молодого инспектора. – Они на поляне.

Он, преодолевая сонливость и бессилие, подхватил на руки Маргариту и выскочил из модуля. Несколько шагов к десантному боту дались с трудом. Он втащил женщину в рубку, уложил в кресло и мысленно приказал:

– «Иван», не выпускай её. Сейчас доставлю остальных, их тоже держи у себя.

– Понял. – отозвался компьютер летательного аппарата. – Человеку оставаться за моими пределами опасно. Чувствую насыщенный фон психокинетической энергии. Даже мне немного не по себе.

Данила не ответил. Он выскочил из бота и оглядел лагерь. Поляну пересекали разнообразные, мелкие животные – крупных на «Ривьере» не было. Десантники покинули охраняемый периметр. Сквозь стволы деревьев просматривались их скафандры. Люди брели в сторону поляны с цветами. Встал вопрос, кого спасать первым десантников или аксакала? Он решился сам собой. Из модуля выбрался Махсут-би. Он мотал головой, стараясь разогнать туман в голове. Данила не стал с ним церемониться. Он взвалил старшего инспектора на плечо и потащил в десантный бот. Устроив аксакала на кресло в рубке, молодой человек бросился спасать десантников. «Иван» повинуясь его приказу, задраил люк. Правда, Махсут-би и Маргарита не пытались выбраться наружу. Скорее всего, корпус десантного бота смягчал воздействие на их мозг психической атаки. А за его приделами дело обстояло совсем плохо. В воздухе стоял какой-то сладковато-приторный аромат. Он туманил мозг, а чей-то шёпот приказывал идти на запах. Туда, закрыв лицевую пластину на шлеме скафандра, Данила и отправился, но не потому, что ему пытались внушить эту мысль, а затем, чтобы спасти десантников. Он нагнал их у самой опушки. Воздействие на мозг усиливалось. Хотелось прекратить сопротивление и упасть лицом в цветы. Где-то глубоко внутри сидел волевой человек и не разрешал поддаться соблазну. Данила собрался с силами. Ему стоило огромных усилий, чтобы сбить с ног четырёх высоких, широкоплечих мужчин и закрыть на их шлемах лицевые пластинки. Хорошо ещё, что десантники не сопротивлялись. Он схватил за ноги полковника Сороку, Джона Адамса и потащил их в лагерь. «Иван» знал, что надо делать. Едва они оказался у десантного бота, как тут же открылся вход в его борту. Молодой инспектор не стал волочить десантников в рубку. Он буквально волоком втащил их в шлюзовую камеру и, приказав боту закрыть дверь, выбрался наружу. Оставшихся двух человек он обнаружил уже на поляне. Они вели себя довольно странно. Их тела, безвольно распластавшиеся на земле, ползли в сторону скал. Мелькнула мысль о муравьях, тащивших на себе десантников. Данила, стараясь двигаться как можно быстрее, рванулся вперёд. Что-то затрещало, ноги налились тяжестью. Он взглянул вниз. На его скафандре повисли муравьи, ухватившись за сверхпрочный материал своими мощными мандибулами. С ними разбираться было некогда. Тела десантников уже покинули поляну цветов и приближались к скале. Сознание Данилы отметило, что возле входа в муравьиные лабиринты суетятся его обитатели. Они расширяли отверстие, чтобы втащить внутрь свою добычу. Надо было спешить. Но двигаться быстрее не позволяли воины, повисшие на ногах.

– «Тринадцатый» оружие к бою, самый минимальный заряд. – собравшись с мыслями, чётко приказал Данила, направляя руки вниз. – Огонь.

Звука выстрела не было слышно, так уж устроено гравитационное оружие. Довольно сильный удар по ногам и муравьи-воины бросились врассыпную. Бежать, вернее, быстро идти стало легче. На комбинезоне остались висеть несколько пар мощных челюстей. Самих владельцев раздавила гравитационная волна. Данила догнал десантников у самой скалы. Он не стал искать новые способы транспортировки, просто схватил мужчин за ноги и поволок в лагерь. Муравьи, тащившие свою добычу, попытались, было сопротивляться, но, сообразив, что им не удастся отбить её назад, быстро успокоились и поспешили на поляну цветов. Там работы было предостаточно. Грызуны и птицы буквально усыпали землю. Данила из последних сил тащил десантников. Он обошёл поляну с цветами стороной. Муравьи-воины, окружившие свой огород, следили за ним. Это было видно по движению их мощных жвал. Некоторые из них даже решили сопроводить его. Они осторожно двинулись следом и остановились только на опушке леса. Судя по всему, они предпочитали жить на открытой местности или боялись заходить в лес. Что-то их удерживало от этого шага. Данила обратил внимание на это обстоятельство. Так же заметил, что бутоны растений распустились, превратившись в огромные цветы. Скорее всего, от них и шёл сладковато-дурманящий запах, заставляющий не только животных, но и людей терять голову и идти прямо в лапы, вернее жвала, хищных муравьёв. С этим всё было понятно, но откуда взялся в голове голос, настойчиво приглашающий посетить поляну. Всё это предстояло ещё выяснить. Молодой инспектор на протяжении последних двух часов вёл борьбу с этим призывом. Победа была за ним. Он, как и его спутники не пошли на обед, завтрак и ужин вершине местной пищевой цепочке. Оставалось только доставить десантников в десантный бот и взлететь. Неизвестно, что ещё может преподнести «Ривьера» во время цветения своих странных цветов. Данила из последних сил втащил в шлюзовую камеру свою ношу. Люк закрылся, в голове немного прояснилось. Голос, под черепной коробкой требующий посетить местную достопримечательность в виде клумбы с цветами звучал менее настойчиво и глухо. Пилот устроил всех своих спутников в кресла, сел сам и, сосредоточившись, мысленно приказал:

– «Иван», летим на «Калифорнию»!

– Уже лечу. – сообщил тот.

Глава 5.

– Что с ним будем делать? Каково его состояние?– спросил Майкл Джонсон, глядя на Данилу. Тот лежал, опутанный датчиками, внутри стеклянного ящика, именуемого медицинским реаниматором, который был расположен в лазарете научно-исследовательского судна «Калифорния». Молодой инспектор «Совета Земли» не подавал признаков жизни. Индикаторы, следящие за его состоянием, говорили, что молодой человек практически мёртв. Все органы, кроме сердца, бездействовали. Да и главный орган человеческого организма практически остановился.

– Плохо, очень плохо. – вздохнул Ивица Баер – врач экспедиции, внимательно всматриваясь в показания приборов медицинского оборудования. – Он находится в терминальном состоянии, вызванном психастенией. У него нарушены: психофизический параллелизм, связь нервной соматической системы с центральной системой и полностью отсутствует иннервация. В общем, полный пакет. С такими симптомами не живут, а он ещё держится.

– Оставь свои научные термины и объясни нормальным языком. – проворчал полковник Сорока. – Что с ним случилось и как его лечить?

Ивица Баер кивнул головой на свою соседку – Маргариту, сидевшую возле медицинского реаниматора, а сам продолжил внимательно вглядываться в показания приборов. Женщина обвела взглядом собравшихся в медицинском отсеке мужчин. В глазах Махсут-би, Александра Николаевича, Джона Адамса, Майкла Джонсона и Энтони Маркони застыл один и тот же вопрос, и светилась надежда.

– Ну? – спросил нетерпеливый командир «Калифорнии». Маргарита взглянула на прозрачную, реанимационную камеру, именуемую на профессиональном сленге саркофагом, где без движений, опутанный датчиками, трубками и проводами, лежал Данила.

– У него в результате длительного воздействия психотравмирующих факторов: психотропных веществ, выделяемых цветами, и психического воздействия королевы муравьёв, эмоционального, умственного, а так же большого физического перенапряжения развилось пограничное психологическое заболевание. Сейчас Данила находится в глубокой коме. Утрата сознания, нарушение кровообращения, дыхания, обмена веществ и отсутствие рефлексов. Если ещё проще, то полностью разрушена связь мозга с телом. Сознание не воздействует на организм и наоборот. Мы ему ничем не поможем, даже если очень захотим. Боюсь, что и на Земле с ним ничего не смогут сделать. Он в таком состоянии может провести день, два, год, десять, но результат один. – Маргарита развела руками. – Из такого состояния ещё ни кто не выходил.

– Что это за медицина? – со злостью в голосе проговорил начальник экспедиции – Майкл Джонсон. – Мы уже летаем, чёрт знает куда, а они человека не могут вылечить.

– Не кипятись, Миша. – успокоил его полковник Сорока, он взглянул на Маргариту и спросил:

– Почему с нами не произошло то, что случилось с Данилой?

– Наши органы, тело и мозг сдались сразу. – ответила женщина. – Его же мозг, затуманенный психотропными веществами, боролся с чужой волей. Вот он и загнал всю свою нервную систему, разрушил нервные элементы, обеспечивающие связь всех своих органов с центральной нервной системой. Сейчас в его мозг не поступает абсолютно никакой информации, и он, мозг, не знает, что ему делать. Не хочу вас обнадёживать, но шансов на то, что Данила очнётся, практически нет.

– Ты сказала «практически», так значить он может прийти в себя? – тихо спросил Махсут-би.

– Такого в практике земной медицины ещё не было. Теоретически это возможно, только в том случае, если его организм сам восстановит разрушенные связи. Но ещё раз предупреждаю, такого еще, ни разу не было.

– Будем надеяться. – с вздохом сказал Энтони Маркони.

– Будем. – Махсут-би взглянул на капитана. – Прикажи доставить медицинский саркофаг с телом, то есть с Данилой, в наш бот. Мы отправляемся прямо сейчас.

– Я и Алекс сами доставим. – сообщил Энтони Маркони, кивая в сторону полковника Сороки.

Саркофаг сопровождало почти всё руководство экспедиции и представители инспекции «Совета Земли».

– Что будет со мной и экипажем? – осторожно спросил Майкл Джонсон, шагая рядом с Махсут-би по коридору к ангару. Аксакал на минуту задумался.

– Думаю, всё будет нормально. – ответил он. – Я рекомендую оставить тебя на посту руководителя экспедиции. Прибудет соответствующие оборудование, учёные, дополнительные инструкции и рекомендации. Ты пока не суйся на планету, исследуй её с помощью зондов.

– Спасибо, аксакал. Будем надеяться, что Данила поправиться.

Белый паук сидел в центре чёрной паутины. Картинка являлось полной несуразицей, насекомое должно быть чёрным, его сеть – белой. Данила внимательно присмотрелся. Паук выглядел довольно странно. Бугристое тело, как бы состоящее из двух половинок и множество разделённых впадинами выпуклостей. Глаза и лапы отсутствовали. Нити паутины представляли собой жалкое зрелище. Чёрные, обветшалые, в некоторых местах до того тонкие, что казалось, дунь и они разваляться. Лишь одна из них отличалась от других. Она была чуть-чуть светлее и слегка подрагивала. Картинка поменялась. Данила не сразу понял, что теперь наблюдает за происходящим глазами паука, хотя органы зрения у того отсутствовали. Он слился с членистоногим и сразу же почувствовал себя уставшим и безразличным ко всему. Не хотелось дышать и шевелиться, даже жить. Перед ним раскинулась чёрная старая паутина, готовая вот-вот рассыпаться. Лишь только серая, слегка вибрирующая нить, выглядела более-менее крепкой. Если бы не она, то паук бы уже давно рухнул вниз, где, судя по ощущения, кроме чёрной бездны ничего не было. Надо было как-то спасать своё новое тело. Данила проследил, куда тянется серая, единственно надёжная, нить паутины. Она упиралась в большой красный мешок, который очень медленно пульсировал, как бы нехотя увеличивая и уменьшая свой объём. Его очертания напоминали человеческое сердце. От него куда-то вверх тянулся зелёный светящийся луч.

– Его тут быть не должно. – появилась откуда-то уверенная мысль. – А паутина должна быть белой.

Человек-паук напрягся. Из его тела вылетела белая нить и приклеилась к красному, пульсирующему мешку. Одновременно исчез зелёный луч. Захотелось дышать. Частота пульсации увеличилась. Красный мешок начал чаще менять свой объём.

– Это же сердце. И всё говорит о том, что оно моё. – пришло понимание. – Паутина – нервная система. Что же такое зелёный луч? Если его отсутствие помогло работе главного органа, то он здесь не нужен. Необходимо найти и подключить другие составляющие организма.

Данила осмотрел соседнюю нить паутины. Она тянулась сразу к двум чёрным органам, по очертаниям похожим на бобы. От них вверх тоже простирался зелёный лучик.

– Почки.

Членистоногое выстрелило в них белой клейкой нитью. Бобы посветлели, зелёный лучик исчез. Задача прояснилась. Чтобы паук остался жить, необходимо восстановить паутину полностью. Данила принялся за дело.

– Бабушка, бабушка. – взволнованный девичий голос резанул по ушам Данилы.

– Я тебе сколько раз говорила, не называй меня бабушкой. – раздался другой, более взрослый, спокойный и уверенный. – Во-первых, я тебе прабабушка, а во-вторых, моё имя Маргарита. Ты, что хочешь, чтобы все знали, что я старая? Что у тебя случилось?

Данила понял, что слух восстановился и узнал голос, принадлежащий старшей из женщин. Это была Маргарита, его коллега, с которой он вместе инспектировал планету «Ривьера». Открыть глаза и посмотреть на женщину он не смог, паутина была восстановлена не полностью. Работы по восстановлению функций организма было предостаточно. Помимо продольных нитей необходимо проложить и поперечные. Сознание Данилы раздвоилось. Часть его уже ощущала себя человеком, лежащим на чём-то твёрдом, и слышала всё, что происходит вокруг него. Другая часть помогала пауку плести паутину.

– Бабушка, то есть Маргарита, – девичий голос стал тише, но звучал по-прежнему взволнованно, – Смотри, что случилось с индикаторами «саркофага». Некоторые из них выключились. Нет показаний сердца, почек, печени, ….

– Эх, Дашка, Дашка. – оборвала её причитания прабабка. – Ты не туда смотришь. Перед тобой лежит великолепный экземпляр молодого, сильного, красивого мужчины, а ты, «индикаторы, индикаторы». Может, твои приборы ему мешали, вот он их и отключил. Видишь, кожа у него начала приобретать нормальный цвет, губы потеряли синюшный оттенок, а на виске пульсирует жилка. Похоже, Данила сам себя восстанавливает, без всякого вмешательства медицины.

– Надо срочно вызвать сюда профессора Воскобойникова Анатолия Васильевича. – заявила Даша. – Он там консилиум собрал. Даже Ян Фэй прибыл, хочет попробовать воздействовать на больного гипнозом.

– Стой. – остановила её Маргарита. – Никого не надо звать. Ян Фэй конечно очень знаменитый целитель и сильный гипнотизёр, но давай немного подождём. Похоже на то, что Данила сам может восстановиться, не надо его трогать. Ему и так достанется, когда он выздоровеет. Твой профессор сделает из него подопытного кролика и разложит его на нейроны, чтобы выяснить, как так получилось, что всё обошлось без его активного вмешательства.

– Спасибо за заботу, Маргарита. – раздался очень тихий шёпот из «саркофага». Прабабка и правнучка вздрогнули и склонились над стеклянным колпаком.

– Мне показалось или он что-то сказал? – спросила Даша.

– Я тоже слышала. – ответила Маргарита и тут же строго предупредила. – Не вызывай своих «коновалов».

Веки Данилы дрогнули. Он открыл глаза и обнаружил двух женщин, склонившихся над ним. Их разделяла только прозрачная крышка медицинского реаниматора. Прапрабабка и праправнучка смотрели на него с тревогой и надеждой.

– Живой. – прошептала Даша и потянулась к красной кнопке, чтобы вызвать профессора Воскобойникова.

– Не надо. – предупредил её порыв Данила, его губы тронула лёгкая улыбка – Я не хочу быть подопытным кроликом, разложенным на нейроны. Я уже один раз был в его руках и едва ушёл.

– Подслушивал. – возмутилась Маргарита. – Если ты дашь слово, что ни кому не скажешь, что у меня уже есть праправнучка на выданье, то я обещаю никого не звать.

– Так нельзя. – заявила Даша. – Тем более что он уже был нашим пациентом.

– Можно. – улыбнулся Данила. – А сейчас вы мне поможете выбраться из этого аппарата.

Прабабка и правнучка взглянули друг на друга. Они были очень похожи. Даже глаза Маргариты, говорившие о долгой жизни, и русый цвет волос Даши никого не могли ввести в заблуждение относительно близкого родства женщины и девушки.

– Извлекайте меня. – вновь потребовал молодой человек.

– Не получится. – покачала головой Маргарита. – Как только мы поднимется крышка, или отключиться «саркофаг» у Воскобойникова в кабинете сразу же сработает сигнализация. Так что поработай сам. Все твои органы контролируются датчикам, ты каким-то образом их зашунтировал, и сигнала тревоги не было. А то бы здесь уже была целая толпа людей в белых комбинезонах. Пока никого нет, действуй.

Данила закрыл глаза, чтобы сосредоточиться на своих внутренних органах. Он уже понял, что зелёные, светящиеся лучики есть ничем иным как сигналами, идущими к датчикам и обратно. С ними он справился быстро. Оглядел внимательно сияющую белизной паутину, в центре которой сидел паук-мозг, добавил ещё несколько нитей, открыл глаза и заявил:

– Готово.

– Мы видим. – сказала Маргарита, кивая на приборы, и нажала на кнопку. Верхняя часть прозрачного «саркофага» приподнялась и отъехала в сторону. Данила опёрся на руки и сел. Как только он осмотрел своё тело, выбираться из аппарата в присутствии женщин расхотелось. Из всей одежды на нём красовался лишь маленький кусочек белой ткани, прикрывающий чресла.

– Может, вы всё-таки предложите мне какую-нибудь одежду? – спросил молодой человек. – Мне не очень ловко бродить нагишом в присутствии двух очаровательных женщин.

– Ни какой одежды. – в палату ворвался невысокий сухощавый человек с седой бородкой клинышком и белым колпаком на голове. Это был профессор Воскобойников. У Данилы, встречающимся с ним не в первый раз, он ассоциировался с доктором Айболитом. Следом за Анатолием Васильевичем в помещение вошли его коллеги. Среди них выделялся своим маленьким ростом знаменитый лекарь и гипнотизёр Ян Фей.

– Я так и чувствовал, что этот молодой человек выкинет какую-нибудь пакость. – заявил профессор Воскобойников, оглядывая безжизненные индикаторы медицинского реаниматора.

– Здравствуйте, профессор. – улыбка на лице Данилы была искренняя.

– Здравствуй, здравствуй. – пробурчал Анатолий Васильевич и подозрительно спросил. – Ты куда-то собрался? Тебе ещё рано покидать пределы этого учреждения.

– Ему нужен отдых. – заступилась за молодого человека Маргарита. Профессор вскинул брови, скрестил руки на груди. В его глазах сверкнула молния.

– Я знал, что тебя не надо допускать в палату. Это ты запретила своей дочке, чтобы она вызвала меня, когда пациент очнётся. Ведьма.

– Анатолий Васильевич. – укоризненно покачала головой Даша. – Вы оскорбили мою пра…, то есть маму.

– Успокойся, доченька. – улыбнулась Маргарита. – Это не оскорбление, это комплимент. – она взглянула на Воскобойникова и нежным голосом поблагодарила. – Спасибо, профессор.

– Не за что. – буркнул тот. Он вспомнил, зачем ворвался в палату и внимательно посмотрел на сидящего в «саркофаге» почти голого молодого человека. – Ну-с, что мы будем с тобой делать?

– Предлагаю вариант Маргариты. – ответил Данила. – Вы мне даёте одеться и позволяете удалиться куда-нибудь в тихое спокойное место. Сосновый лес, речка, тишина.

Профессор как-то сник, его лицо выразило неудовольствие.

– Ну что же. – проворчал он. – Удерживать силой я тебя не могу, воля пациента закон. Но позволь хотя бы осмотреть тебя моему коллеге – Яну Фэю?

К «саркофагу» подошёл невысокий, пожилой человек. Его движения были скупы и точны. Так кошка крадётся к своей добыче. Тёмно-коричневая, морщинистая кожа на лице Ян Фэя говорила о большом жизненном опыте врача и гипнотизёра. Лекарь внимательно посмотрел в глаза молодому человеку. Данила почувствовал, как ему прямо на мозг легло что-то тёплое, мягкое и в тоже время опасное, когтистое. Он напрягся, мысленно выдворяя кошачью лапу из своей головы. Ощущение чужого проникновения исчезли, это вызвало неудовольствие Яна Фэя. Он усмехнулся уголками губ, прищурил и без того узкие глаза. У его визави возникло неприятное ощущение, что ему сейчас нанесут удар в солнечное сплетение. Он правильно понял, что ему надо делать. Мысленно ушёл с линии атаки и нанёс несильный встречный удар в грудь соперника. Лекарь пропустил выпад. Он не ожидал от своего оппонента такой стремительности и теперь стоял, потирая рукой грудную клетку. Его коллеги не могли понять, что же произошло. Два человека смотрели друг на друга, один стоял, не шелохнувшись, другой сидел как статуя. И вдруг стоящий вздрогнул. Его рука легла на грудь. Борьба происходила на уровне сознания. Ян Фэй поклонился Даниле.

– Как только будет свободная минутка, и желание зайди ко мне. – тихо сказал он и направился к стене, в которой уже открылся проход.

– А как же? – не сформулированный, но всем понятный вопрос профессора Воскобойникова застал лекаря уже на выходе. Он остановился и оглянулся.

– Я думаю, что его надо отпустить. Он ничего не расскажет, приборы вам не помогу. И не надо сканировать его организм своими датчиками. Он отличается от нас. Когда он снова попадёт сюда, не старайтесь его лечить. Всё равно у нас ничего не получиться.

Стена сомкнулась, скрывая Ян Фэя. В палате повисла тишина. Анатолий Васильевич переводил взгляд со своих коллег на медицинский реаниматор и обратно. В его голове пульсировала фраза:

– «Он отличается от нас».

Данила по-прежнему сидел в «саркофаге» в ожидании своей участи. Тишину нарушила Маргарита.

– Профессор, пора принимать решение.

Воскобойников вздрогнул, махнул рукой и направился к выходу из палаты, который услужливо появился в стене.

– Делайте, что хотите.

Его коллеги потянулись вслед за ним, молча, переживая, что подопытный кролик выскользнул из их рук. Когда проём в стене за ними закрылся, тут же появился рядом другой. Но это был уже не вход или выход, а гардероб. Даша удивлённо взглянула на прабабку.

– Вход в палату может открыть дежурная сестра с пульта, а здесь без моего распоряжения никто не может открывать ящики столов и шкафов. – заявила она.

– Успокойся, это не я. – улыбнулась Маргарита, – Это сделал твой пациент. Давай-ка, лучше отвернёмся, а то ему уже надоело сидеть в «саркофаге». Но сначала, – она взглянула на Данилу, – Восстанови оборудование реаниматора. Профессор Воскобойников и так весьма разочарован. И одна маленькая просьба. Дай ему снять показания с твоего организма.

Данила кивнул головой и закрыл глаза. Через несколько минут индикаторы «саркофага» засветились зелёным светом.

– Сколько времени я провёл в реаниматоре? – спросил молодой человек, выбираясь из стеклянного ящика.

– Две недели. – ответила Даша, не поворачивая головы. – До сегодняшнего утра все показания говорили, что ты вот-вот умрёшь.

– А мне показалось, что не больше пятнадцати минут. – задумчиво проговорил Данила, надевая комбинезон. Ему не терпелось покинуть госпиталь.

Солнце находилось высоко, и вот-вот должно было перевалить зенит. Стоял полдень. Такси летело низко. Оно пронеслось над городом и теперь медленно плыло над густым смешным лесом.

– Куда мы направляемся? – спросил Данила, разглядывая пейзаж под кэтом.

– Извини, но я взяла на себя смелость, устроить твой быт. – ответила Маргарита и пояснила. – Подобрала тебе небольшой домик в лесу. Лес, речка, озеро, тишина. Что ещё надо для отдыха?

Внизу мелькнула узкая полоска воды. Небольшая речушка вилась между деревьями. Такси, воспроизводя её изгибы, медленно полетело на небольшой высоте. Через минуту деревья разбежались в стороны, открывая взору небольшое озеро. Сквозь толщу воды было видно его дно, стайки рыбок неспешно передвигались под его поверхностью.

– Здорово! – воскликнул Данила, обнаружив на высоком берегу большой деревянный дом. Здание было стилизованно под русский терем. Высокое крыльцо, резные ставни и петух на коньке крыши.

– Дм поступает в твоё личное распоряжение. Ты – его хозяин. – Торжественно объявила Маргарита, и тут же улыбнувшись, добавила. – Я думала, что ты контролируешь свои эмоции. Может тебе ещё полежать в медицинском реаниматоре профессора Воскобойникова?

– Не хочу в «саркофаг». – Улыбнулся молодой человек и пояснил. – Сейчас нет необходимости прятать свои чувства.

Кэт медленно приземлился перед крыльцом. Его колпак откинулся. Данила легко спрыгнул на зелёную траву и взглянул на женщину, спрашивая, останется она здесь или нет. Маргарита отрицательно качнула головой, прозрачный колпак такси закрылся. Кэт взмыл в воздух, оставляя молодого человека один на один с первозданной природой. В траве стрекотали кузнечики, на деревьях пересвистывались птицы, в озере плескалась рыба, где-то вдалеке кукушку отсчитывала чьи-то года. Нос ублажали запахи: чистой воды, свежей травы и тёрпкой хвои. Данила, стараясь не спугнуть торжественно встретившую его природу, разулся, и осторожно, ступая босыми ногами по зелёной шёлковистой траве, направился к терему. Перила и ступеньки высокого крыльца были шершавым и приятными на ощупь, совсем как настоящее дерево. Данила знал, что это имитация. «Совет Земли» давно уже запретил использовать «лёгкие Земли» как строительный материал. Дверь в дом была необыкновенная. Она не распахнулась при приближении хозяина, не отъехала в сторону, её надо было открыть, взявшись за ручку. Молодой человек вошёл в терем. Он прошёл сени и оказался в большом светлом помещении. Обыкновенный стол-компьютер и необычные: лавки и сундуки, вдоль стен.

– Здравствуй, Данила. – раздался тихий голос Василисы. – Рада тебя видеть.

– Ты тоже здесь? – улыбнулся молодой человек, ощупывая непривычное приспособление для хранения вещей, то есть сундук.

– Я и здесь и на базе. – подтвердила его слова компьютер и без всякого перехода сообщила. – То, что ты ощупываешь – настоящее дерево. Маргарита убедила «Совет Земли», что для твоего выздоровления оно просто необходимо. Кстати, кроме лавок и сундуков, потолки и большая кровать, что на втором этаже, то же деревянные. Ты бы видел, как работали с ним мастера. Гладили его, целовали. Даже опилки и стружку собрали всю до пылинки. Чувствуешь запах?